***
Ближе к двум часам ночи Раф смог поймать Лео. В придачу, ему посчастливилось оказаться с ним наедине. — Я так тебе рад, Леонардо! — Рафаэль ласково смотрит на него и касается рукой его щеки. Леонардо улыбается ему и смотрит на его руку, ему становится неловко и он всё-таки, интересуется как Рафаэль себя чувствует. Раф бросает мимолётный взгляд на руку и морщится, он быстро отвечает своё нелепое «всё хорошо», и отводит голову в сторону. — Тебе нравится праздник? — тихо спрашивает Лео, не отводя взгляда от лица брата. — Тигриный Коготь очень старался. — Лео, а пошли гулять, а? — взяв брата за руку, Рафаэль кивнул в сторону выхода. — Я хочу с тобой время провести. Ночь такая прекрасная. — Эм, Раф, — Лео мягко отцепляет руку брата и отводит взгляд. — Я не могу, — говорит, он нахмурив брови. — Это как-то неправильно. Наши отношения неправильные. Я не могу предать Шреддера. Раф не верит ему. Не верит, что потерял целый год. Леонардо был неисправим в своей природе. Слишком преданный. Он позабыл об этом и от этой мысли ему стало очень горько. Поджав губы, Рафаэль очень внимательно смотрит на Лео и извиняется. — Знаешь, я все равно хочу прогуляться с тобой, — уверенно продолжает Рафаэль, расправив плечи. — Посмотри какие звёзды яркие! Ты же так любишь смотреть на них. Так зачем упускать шанс? — он хватает брата за руку и тянет в сторону недалеко находившихся от них балкона. Старший сперва пытался отказать Рафаэлю, но немного подумав, не смог этого сделать. Он смотрел на счастливое лицо темперамента и чувствовал, расползающиеся тепло по во всем теле, а ведь звёзды, это такая мелочь, нестоящая ничего. Брат вытягивает брата вперёд и вытянув руку, спрашивает: — Знаешь какая звезда? Лео всматривается в темное небо, на котором покоилась самая яркая точка из всех и слегка улыбнувшись, отрицательно мотает головой. — Не помню! — А я кажется, помню. Это Сириус. Расположена в южном созвездии какого-то там Пса! Не помню, только какого, но в свое время ты мне мозги ей выносил какая она великолепная, — пожалуй, впервые, с щенячьим восторгом глядя на небо, отвечает Рафаэль, задумавшись, он хмурит брови. — Хотя, может я и ошибаюсь. В звёздах я не очень шарю. Лео удивляется признанию Рафаэля и мимолётно смотрит на него, после чего он переводит взгляд на небо. — Знаешь, а может ты и прав. Она самая яркая из всех. — с мягкой улыбкой, произносит Лео. — Спасибо, Лео. Мне очень трудно в Клане Фут. Каждая собака на меня косо смотрит. Да и на братьев тоже. Нужно постоянно быть в тонусе и начеку, чтобы отбить любой удар. Словесный или боевой, не важно. Ещё и это, — он недовольно косится взглядом на забинтованную руку. — Я очень устал и не знаю, что делать дальше. Не знаю, как жить в чужом для меня мире. Наступает тишина. Леонардо решается сделать шаг и обнять брата, крепко прижимая к груди, он гладил Рафаэля по панцирю и обещал, что обязательно поможет ему освоиться в этом чужом мире. И Рафаэль не выдерживает, он цепляется здоровой рукой за плечо Лео и чувствует, как ноги становятся ватными, оседая на пол, он тихо заплакал, цепляясь в плечо Лео сильнее. — Если бы ты только знал, как мне тебя не хватает. — горько произносит Раф, заставив Лео виновато прикусить губу. — Я рядом! Я с тобой, Раф! — Лео мягко отстраняет от себя брата, внимательно посмотрев ему в глаза, он проводит пальцами по щекам Рафа и мягко, и искренее улыбается ему. В следующий свой миг, Раф страстно целует Лео в губы. И какого было его удивление, когда он понял, что тот ему ответил.***
— Эй! Ухмыльнувшись на это наглое «эй!», Тигриный Коготь разворачивается, со всем интересом посмотрев на окликнувшего его наглеца. — Ты так с лёгкостью сдашься? — вопросительно подняв бровь, интересуется Карай, раскинув руки в стороны, она подходит к тигру. — Эй! — рыкнул на нее Тигриный Коготь, посмотрев девчонке, а глаза. — Ты мне надоедаешь, Карай, не лезь не в свои дела! Иди к своему отцу, хоть раз в жизни угоди ему. Он ухмыляется, получив в ответ яростный взгляд Карай, и отступив на шаг назад, разворачивается и идет вперёд. — А я как погляжу, задело за живое. — Карай не угомонится просто так и тигр это прекрасно понимает. Он останавливается и сжав кулаки, оглядывается через плечо, бросив безразлично, словно для того, чтобы она поскорее отлипла от него: «-Чего ты хочешь?» — На твое счастье немного, — цокнув языком, довольно отвечает Карай. — Лишь, чтобы из моей жизни и жизни Шреддера исчез Леонардо. Но протянутый тигру кинжал, говорил гораздо больше.