Откуда растут руки

Наступило то время суток, когда уже стемнело, но спать было рано даже детям. «Ведьмина настойка» в это время открыта, если ничто не изменилось с той поры, как Горза посещала её в последний раз — а приходила она… Кхм, не вспомнить. Может, не так уж и давно, просто за суетой потерялась во времени. Муири, ученица хозяйки, вскинула голову, когда тяжёлая двемерская дверь со стуком закрылась, и отставила склянку. — Нужны зелья? — вместо приветствия уточнила она, вымученно улыбнувшись. К прилавку она явно не торопилась. — Где Ботела? — Горза предпочла выяснить нужное сразу. Не то чтобы она не доверяла помощнице хозяйки, но… Всё-таки не доверяла, хотя неладное в Муири не разглядела до сих пор. Да, молоденькая, да мила, татуировки не портили хорошенькое личико, напротив, подчёркивали происхождение. Однако внутреннее чутьё, обострившееся в разы за время служения в Имперском Легионе, подсказывало, что Муири — из тех, кто способен ударить в спину, подло и трусливо. Улыбка резко пропала, рот искривился. — Прилегла! — Муири потеребила фартук — тканый и лёгкий, а не кожаный и тяжёлый, какой носила Горза. — Как бы хороши ни были её зелья, но старость одолевает всех. Кого-то раньше, кого-то позже… — Она встрепенулась и, моргнув, добавила: — Если я могу помочь, то займёмся делом. Если нет, то… — поджала губы, — у меня много работы. Она не соврала. В алхимической лавке не могло остаться место безделью. Горза, не дожидаясь приглашения, направилась к каменному прилавку. Места на шее и лбу, куда угодили искры, враз дали о себе знать болью. Смазать их было нечем, потому что криворукий ученик не сумел справиться даже с нехитрой задачей и сильно порезал палец, когда затачивал кинжал. Более того, у этого недотёпы не оказалось при себе ничего ранозаживляющего. Горза-то его отругала за беспечность, но вылила на рану остатки масла и перевязала тряпицей. Ученика покостерила, да сама не позаботилась о запасах — всё недосуг было. Она назвала то, что ей нужно. — Запасы быстро заканчиваются, хм? — Муири сняла с полки нужный флакончик и улыбнулась, когда Горза попросила ещё один. — До меня дошли слухи про нового ученика… Ничего удивительного, сплетни распускать горазды многие. Масло годилось не только для того, чтобы заживлять раны — поверхностные: глубокие требовали другого лечения. Кому, как не Горзе, отнюдь не просиживавшей зад в крепости, это знать? Новобранцы Имперского Легиона не только учились драться, но и занимались самым скучным для воина делом — читали учебники, зазубривали, а после — пересказывали прочитанное наставникам. Горзу не обошла эта участь, и на поле боя не единожды всплывало в памяти, как останавливать кровотечение. Горза вынесла не одного солдата. К сожалению, передать в руки целителей она смогла не всех раненых… Горза тряхнула головой и прогнала воспоминания. Заживляющее масло отлично годилось вместо смазки для постельных утех. Последствия вынудившей потерять осторожность страсти исчезали без следа. И Ботела, и Муири знали, кто и с какой целью у них что-либо покупал. Горза гра-Багол — не девица, обязанная блюсти невинность. Она любила руководить, но силой в постель не затаскивала любовников. Те сами приходили… …и многие убегали как ошпаренные, узнав, как именно она хотела развлечься. Иные, способные орудовать только языком, называли её «грязной извращенкой». Горза не собиралась подпитывать слухи опровержениями, что с Тацитом Саллустием у неё ничего не было и нет, напротив, поддакнула: — Надеюсь, он поддастся ковке. — Если до сих пор не сбежал, значит, его всё устраивает, — не унималась Муири, совсем недавно ссылавшаяся на занятость. Горза распрощалась с ней и поторопилась покинуть «Ведьмину настойку». Она остановилась, когда вышла из душного, напитанного запахами трав помещения в вечерний холод. Щёки пылали. Тацит, не только горе-ученик, но и горе-пьяница («Наверняка он ещё и горе-любовник!» — догадалась Горза — уж слишком много «горя» всплывало, когда дело касалось его), попытался отстоять честь собственной задницы в тот злосчастный вечер — и в конечном итоге подкинул дровишек в огонь. Он отработает флакон, никуда не денется, решила Горза, сжав пальцами горлышко. Раз не способен о себе позаботиться, она вручит ему масло сама — и плевать ей, какие слухи поползут после этого. В Маркарте сплетни всегда расходились очень быстро. В той же «Ведьминой настойке» она услышала, как Муири, похихикивая, доложила Ботеле, что Рерику, ярлову управителю, снова понадобилось зелье лошадиной выносливости. Почему такая потребность вызвала смех, не понял бы разве что совсем малый ребёнок: Рерик стар и ублажить женщину без зелий не способен. Горза, поймав себя на том, что задумалась, остановилась и перевела дыхание. Так и свалиться с каменных ступеней недолго. Мало Тацита с его раной, не хватало, чтобы она не смогла встать за наковальню. Ничего, масло поможет унять боль, палец к утру не распухнет. Горе-ученик не сошлётся на немощь. «Не сошлётся», — домыслила Горза, вспомнив, как страдавший похмельем Тацит не увильнул. Работал он — это нельзя не отметить — старательно, хоть и крайне неумело.