***
Когда я пришла домой, Товен не спал. Он выглядел чуть лучше, чем накануне, хотя я догадывалась, что это лишь временное улучшение. Учитывая, как долго, по-видимому, брат болен, он не мог поправиться после пары глотков моего отвара. Товен сидел на лавке и заплетал в косу свои черные волосы. Услышав, что я вернулась, хрипло подоровался. — Ты была в городе? — спросил он. Я кивнула головой. — Я бы хотел туда сходить. Говорят, в здешней таверне великолепный мёд… — В твоем состоянии тебе бы только пить. — А что? Ничего плохого в этом не вижу. Так сказать обрабатываю организм изнутри, — он явно пытался пошутить, но мне было не смешно. Я достала купленное лекарство и протянула ему. Товен сразу изменился в лице. — Что это?.. — Целебное зелье. Оно должно тебе помочь. Будем надеяться. Забрав у меня флакон, Товен недоверчиво начал изучать его. Что-то его смущало. — Откуда деньги? Зелья недешевые. — У меня были. — Столько не было. На пару секунд мы оба замолчали. — А откуда ты знаешь, сколько у меня было? Ты что… Рылся в моих вещах? — Тера, ты живешь в заброшенной хижине в глухом лесу. Если бы у тебя были деньги, ты бы нашла, на что их потратить. Что ж, в этом он был прав, но я всё равно недоверчиво сощурилась. Зная Товена, он мог тут всё перерыть. — Неважно, откуда деньги. Не думай об том. Товен отставил флакон в сторонку и посмотрел мне в глаза. Я напряглась. — А о чем я должен думать? — Не знаю. О себе? Брат поджал губы. Кажется, он понял мой намек. Он глубоко вздохнул, так, что я ожидала оглушительного кашля, который в итоге так и не последовал, а после произнёс: — Давай… давай всё обсудим. — Я не хочу. — Ты пытаешься мне помочь, хотя считаешь, что я этого не заслуживаю. Я тебя не понимаю, Тера. В конце концов… Другие бы на твоем месте дали бы мне умереть. — Другие — это кто? Твои «друзья»? Твоя «семья»? Он отвел глаза и хрустнул костяшками пальцев. Ему было явно неловко. — Да кто угодно. — Да, наверное. Только я не «кто угодно», Товен. Я твоя сестра. И какую бы ты не причинил мне боль, мы навсегда останемся братом и сестрой. Родители не хотели бы, чтобы я опустилось до того, до чего опустился в свое время ты. Так что давай… Давай ты просто выпьешь лекарство, а потом мы подумаем, что делать. В очередной раз вздохнув, Товен взял флакон и откупорил его. Он был неестественно тихим, я его таким почти не помню. — Ты ведь… Ты ведь не позволишь мне остаться? Я не ответила, лишь многозначительно посмотрела в его темные глаза. Он понял.***
После принятия лекарства Товен вскоре уснул и проспал до самого утра. В какой-то момент у него был жар, так что я сидела рядом и вытирала пот с его лица. Боевая раскраска почти стерлась. Пока он спал, в его лице я узнавала того Товена, с которым мы вместе росли. В котором ещё не было корыстных помыслов. Мне хотелось это видеть, и я видела. Проснулась от того, что брат легонько пихнул меня в бок. Он стоял в лучах утреннего солнца, пробивавшихся в хижину. Улыбнувшись, он протянул мне мой лук. — Ты чего?.. — спросонья спросила я. — Приглашаю тебя на охоту. Как в старые добрые. — Ты… ополоумел? — выдвинула догадку я, и брат рассмеялся. Я не могла не заметить, что голос его стал лучше, а цвет кожи стал приобретать нормальный оттенок. Или мне просто казалось?.. — Нет, сестренка. Я решил, раз ты нашла в себе силы мне помочь, то я обязан помочь тебе. Кряхтя, я нехотя поднялась. Всё тело болело, отекшие конечности не слушались. Нужно было как-то размяться. — Тебе лучше или ты прикидываешься, изображая хорошего брата? Товен нервно хохотнул, после чего ответил как-то скомкано: — Мне лучше, не волнуйся об этом. Давай встряхнемся. Это было прекрасное утро. Прильнув к одной из берез, я вздохнула полной грудью. Где-то над головой защебетали птицы, а потом тут же стихли — Товен наступил на сухую ветку и напугал их. Я поднесла палец ко рту, тем самым говоря брату быть тише. Он повиновался. Когда я наклонилась за горноцветом, Товен ходил кругами и изучал окрестности. — Здешняя природа… Впечатляет. — Не слышу искренности в твоих словах. — Тебе показалось. Что ж, стоит признать, что та охота действительно была хорошей идеей. Товен говорил о том, что после поможет мне продать всю пойманную дичь на рынке в городе. Я сразу поняла, что таким способом он пытается откупиться, но, так как вчера я потратила на него почти все деньги, я не возражала. Поначалу рядом с Товеном мне было неловко, во-первых потому, что я давно не охотилась в компании, а во-вторых потому что я уж никак не ожидала, что однажды снова пойду в лес с братом. Не помню, сколько прошло времени, когда неловкость стала потихоньку отступать. Мы с Товеном, выслеживая оленя, вышли на крупную поляну с курганом в центре. Мы уже успели подстрелить одного зайца и насобирать немного трав, так что брат, видимо, решил, что если мы ненадолго остановимся, то ничего страшного не будет. — Что это за место? — спросил он, подходя к кургану. Я обернулась. — М, я точно не знаю. Какое-то захоронение. — Тут тихо, — заметил Товен, и я не могла не согласиться с этим. Это было замечательное, необычное место. От него исходила какая-то особая энергия. — Я иногда прихожу сюда. Тут не бывает людей. Можно посидеть и подумать… — я не договорила. Глянув на кустик у ближайшего дерева, добавила: — И тут всегда есть ягоды. Товен стал на центр кургана, расправил плечи и вскинул подбородок так, словно покорил вершину. Я смогла сдержать улыбку, так что уголки моих губ лишь слегка дернулись. — Пойдем уже, — сказала я ему и устремилась обратно в лес. В тот момент, идя рядом с братом, я ненадолго забыла обо всех последних событиях. Лес всегда даровал мне умиротворение, а глядя на Товена, на то, насколько лучше ему стало после снадобья и как он себя ведет, я вовсе позволила себе расслабиться. Я будто погрузилась в счастливый сон, в котором я не одна. На следующее утро на рынке мы успешно продали всё, что смогли раздобыть. Товен даже сказал, что ему понравилось стоять у прилавка. — Прямо как в детстве. Когда отец отходил, и мы с тобой… — Да, я помню. Помню… А через день, когда я вернулась от Вайландрии с пустой корзинкой для трав, но с заработанными септимами, я застала Товена на коленях на полу, заходящегося от кашля. Иллюзия вокруг обрушилась, и я «проснулась».***
Как я и предполагала, Вайландрия не смогла ничем помочь. Возможно, она и говорила что-то полезное, но её речь была настолько путанной, что я не смогла ничего из неё вынести. Мы с Товеном вышли из Крепости, и я остановилась на ступеньках, обхватив себя руками. — Что с тобой? — спросил Товен. Я не ответила. Босмер непонимающе наклонил голову. — Думаешь: «Теперь он точно не уйдет и останется со мной до скончания веков?» Кажется, он хотел так пошутить. Меня это разозлило. Ничего не ответив, я пошла прочь от Крепости. Товен увязался за мной. Впрочем, иначе быть не могло: ему некуда было идти. Мы зашли в «Эликсиры Элгрима», и я купила ещё лекарств. Товен пытался меня остановить, но я была настроена серьезно. Он не умрет. Да, когда он отказался от меня, мне было проще жить, представляя, что он умер. И в какой-то мере он умер… Для меня. А теперь, когда я вижу, как он умирает на самом деле, я… Боги, я не могу позволить этому случиться. Я видела, как умирала моя мать, и второй раз подобной муки я не перенесу… Лучше жить вдали от всех, но знать, что брат где-то всё-таки есть, чем видеть, как он угасает. Отдав все зелья Товену, я приказала ему возвращаться в хижину одному. Что удивительно, он не стал спорить. Просто развернулся и ушел. Я же, до боли сжимая кулаки, пошла дальше по улице. Если Товену не могут помочь в Рифтене, то только потому, что здесь нет ресурсов. А я знала, где они есть. В Винтерхолде, в Коллегии магов. Где, если не там, лучшие колдуны и целители? Жаль только, денег на дорогу нет. Да и лечение, скорее всего, обойдется недешево. Быстро я столько не заработаю… …если не пущу в ход свои особые таланты. Тяжело дыша и борясь с подступающей к горлу тошнотой от переполняющих чувств, я направилась в Крысиную нору.***
Раньше я никогда не была в Крысиной норе. Я слышала о ней, и именно поэтому обходила стороной. Подземелья меня никогда не привлекали, а рассказы о Гильдии воров, безумцах и просто мелких бандитах, которых можно встретить внизу, и вовсе отталкивали. В этот раз мне повезло — тут было тихо. Смущал только лежащий посреди коридора колун… По мере приближения шума я поняла, что таверна рядом. У меня немного тряслись поджилки, что уж скрывать. Но я мужественно шла вперед. Я сразу различила голос Бриньольфа. Он что-то бурно обсуждал с присутствующими во «фляге» людьми. Я направилась к ним. Меня не остановили ни сырость, ни странный запах, ни даже нависший надо мной огромный мужчина, назвавший себя Могильщиком. К слову, я решила, что не хочу знать, почему его так зовут. Я не ожидала, что Бриньольф мне совершенно не удивится. Он будто знал, что я точно приду. Когда я зашла в кабак, он обернулся ко мне и заявил с довольной миной, обращаясь к стоящему за стойкой человеку: — Вымирающее племя, а? А это ты тогда как назовешь? Я остановилась и пробежалась глазами по всем присутствующим. Эти люди меня настораживали. — Детка, я уж и не думал, что снова тебя увижу! — почему-то я не поверила его словам. Он выглядел слишком убежденным в своей правоте. Хотя, возможно, он уже начал сомневаться. Я промолчала. Не знала, что сказать. Хотя Бриньольф явно ожидал какой-то реплики. Не дождавшись её, он протянул: — Та-ак… значит мне всё-таки удалось тебя заинтересовать, а, детка? — Это… не совсем так. — И всё же ты здесь. Не побоялась, пришла. — Мне нужны деньги. Нужны… скоро, — я поежилась от того, что все вокруг на меня смотрели. Я словно необычное животное в клетке. И я никак не могла понять, в чем причина. Бриньольф улыбнулся, почесал щетину и кинул мимолетные взгляды на своих товарищей. Словно кто-то из них проиграл ему золотые в споре на мой приход. Хотя откуда мне знать, может, так оно и было. — Хорошо. Нам нужны люди, которые знают, чего хотят. А деньги будут. — Что нужно делать? — я не стала ждать и сама спросила. Всё происходящее было мне неприятно, но, раз я уже опустилась до такого, зачем отпираться? — Мне нравится твой настрой. Поможешь нам разобраться с неплатильщиками? Я нервно сглотнула. Если это то, о чем я подумала… Боги, я возненавижу себя ещё больше.