hunting

      У нашего небольшого лагеря силы нас окончательно покинули. Хохоча, я затормозила и схватилась за живот. Всё внутри сводило, горло саднило от бега, а недавняя рана предательски ныла. Карлия не одобрила бы такое количество нагрузок, но я не жалела ни о чем. Всё получилось, а значит всё было правильно.       Ингемар, такой же воодушевлённый, как и я, вдруг чуть не упал. Ухватившись за меня, ойкнул, но на ногах устоял. И я устояла. Мы закачались из стороны в сторону, будто вот-вот рухнем. Взявшись за его локти, я чуть отодвинулась от Инги. Он неровно дышал, выглядел вымотанным, но очень счастливым.       А в следующую секунду произошло то, чего я совершенно не ожидала. Ингемар вдруг наклонился совсем близко к моему лицу. Учитывая нашу измотанность, я сразу подумала, что ему нужна опора получше, чем я. Но ошиблась.       Ингемар поцеловал меня, привлекая к себе, склоняясь до моего небольшого роста. Он жмурился так, словно готовился получить затрещину, но не отстранялся.       Я осознала, что боюсь пошевелиться. Это был не первый поцелуй в моей жизни, но предыдущий был так давно, что это будто было вовсе в другой жизни. Ещё в Валенвуде, на болотах. Я не смогла закрыть глаз, даже практически не моргала, разглядывая прильнувшее ко мне лицо Ингемара. Я несмело ему ответила.       Внезапно глаза Ингемара распахнулись, и он оттолкнул меня, отпрянул назад, словно я его обожгла. Всё оборвалось так же быстро, как и началось, и я не могла понять, жалею ли. Скорее я была в лютом недоумении от происходящего.       — Прости! — выпалил норд, прикрывая свой рот рукой. Другой рукой он начал ощупывать грудь, будто ища на ней что-то. — Я не должен, я так не могу!..       — Что это… — «было», хотела договорить я. Ингемар перебил, отходя от меня всё дальше.       — Забудь! Просто забудь, прости…       И, совсем недавно счастливый, а теперь бледный и трясущийся, Инги зашагал прочь, скрываясь в лесу. Я крикнула ему вслед, но он не ответил. Я задалась одним единственным вопросом: «Он ведь вернётся?..»

***

      Ингемар объявился, когда я уже развела костер и села рассматривать словарь. Раскручивала рулоны бумаги по одному, вглядывалась и смотрела, чтобы нигде водой не размыло уголь. Всё-таки, из башни мы выбирались небезопасным путём, как для словаря, так и для нас. Я оторвалась от бумаг и поглядела на норда с немым вопросом.       Ингемар рухнул на траву от костра чуть поодаль от меня. Глядя на играющие в костре языки пламени, он устроился поудобнее и сказал:       — Прости, что ушёл. Я обычно себя так не веду.       Подувший ветер всколыхнул бумагу, и я поспешно сунула просмотренные рулоны обратно в сумку. Побоялась, что придётся бегать за ними по холму или, что ещё хуже, вытаскивать из огня.       — Это было странно, — призналась я. Ингемар стыдливо поёжился. — Будешь есть?       Я протянула спутнику остатки нашей провизии. Поморщившись, тот отозвался сухо.       — Спасибо, пока нет. Нет… аппетита.       Он прилег на траву ко мне спиной, укрылся плащом и перестал шевелиться.       — Будешь спать? — уточнила я. В ответ прозвучало короткое «мг».       Обескураженная таким поведением, явно Ингемару несвойственным, я продолжила заниматься словарём. Сказать честно, я даже не знала, как теперь себя вести. Нам предстояла долгая дорога обратно в Винтерхолд, и я надеялась, что мы не будем просто неловко молчать, делая вид, будто ничего не произошло. Я могу, конечно, мне ничего не стоит прикинуться, будто меня никто не целовал. Это действие меня шокировало, но нисколько не воодушевило. Я прекрасно обошлась бы и без него. Я растерялась.       Вскоре Ингемар уснул. Он снова беспокойно мычал, но уже так не ворочался, как прошлой ночью. Я тоже попыталась уснуть, но по итогу лишь разглядывала звезды. Дым от костра поднимался всё выше к ним, в бескрайние просторы неба. Это завораживало. Сон то приходил ко мне, то тут же обрывался. Я подскакивала, оглядывала всё вокруг, а после снова ложилась на прежнее место, взволнованная и суетливая.       Я думала обо всём, что случилось. Перед глазами, словно наяву, представал Товен. Он виделся мне здоровым и крепким, таким, каким я его помнила раньше. Он смотрел на меня с легкой, ласковой улыбкой. Мне хотелось сказать ему, что то, что происходит — это моя вина. Но я молчала, ведь его на самом деле тут не было. Так же ясно я видела и Мерсера. Он стоял, держа в руках окровавленный двемерский меч и разглядывая лезвие. От воспоминаний о нём внутри вскипала злоба… Нет, ярость. Кажется, больше всего мне сейчас хотелось двух вещей: обнять брата и чтобы этот лживый ублюдок Фрей получил по заслугам.       Так нормально и не поспав толком, я встретила рассвет. Лес начал заливаться розовым светом, а звезды исчезли, давая простор солнцу.       Послышались шорохи, и я приподнялась на локтях. Ингемар проснулся и, расправив плечи, начал шарить по своей сумке.       — Доброе утро, — негромко сказала я. Инги, кажется, на секунду перестал шевелиться, но тут же повернулся во мою сторону.       — Доброе, — ответил он скомкано. Внезапно стало очень неловко и неуютно. Поднимаясь на ноги, мы оба практически друг на друга не смотрели и ни о чем больше не говорили.       Украденная мною лошадь, думаю, давно мечтала вернуться в свою конюшню. Я погладила своего скакуна по массивной крепкой шее, ободряя. Заботливыми движениями я пыталась сказать ему, что скоро он вернётся к своему хозяину. Была б моя воля, я бы никогда не увела этого жеребца, но когда Инги верхом, а я нет, добираться до Маркарта было бы проблематично.       Вскоре мы с Ингемаром свернули наш небольшой лагерь и двинулись в путь. Молча. Держа дистанцию друг от друга. Я то и дело поглядывала на норда, и он, конечно же, замечал это. Мне стало казаться, что он заливался краской каждый раз, и потому делал вид, что смотрел только перед собой и никуда больше.       Так прошло несколько часов пути. Птицы уже во всю щебетали, а Маркарт давно скрылся из вида. Я старалась просто наслаждаться красотой Предела, но гнетущее неловкое молчание угнетало.       В какой-то момент я всё же не выдержала. Догнав Инги, стала скакать с ним вровень. Довакин бросил на меня обеспокоенный взгляд, но не проронил ни слова. Так что это сделала я.       — Может, поговорим? Или будем молчать до самого Винтерхолда?       — Да я не…       — Не прикидывайся, что ничего не произошло.       Мы значительно замедлились. После небольшой паузы, за время которой Инги явно обдумывал свою следующую реплику, он, наконец, ответил:       — Прости, Тера. Знаю, это было неожиданно… Я заставил нас обоих чувствовать себя не так, — он сделал явный акцент, а после глубоко вздохнул. — Я буду честным: между нами ничего не может быть.       И он снова извинился. Я смотрела на него в полном недоумении, но, честно сказать, его ответ меня немного утешил.       — Хорошо, это… это хорошо, правда. Не извиняйся, — я улыбнулась, и Инги удивился. Он, похоже, ждал другой реакции. — Ты мой друг, Ингемар. Вернее… Мы друг друга мало знаем, но я бы хотела считать тебя другом.       — То, что я сделал…       — Мне было приятно, — честно ответила я. — Хоть и неожиданно. Ты застал меня врасплох. И себя тоже, судя по всему.       Из груди норда вырвался печальный стон.       — Я просто… Сказать честно, в тот момент я видел перед собой не тебя. Вернее тебя, но… Это сложно объяснить. В тот момент я был так воодушевлен, как уже очень давно не был. Я просто поддался чувствам, это, кажется, так называется.       — Но?       Ингемару явно с большим трудом давались эти слова.       — Н-но, открыв глаза, я надеялся увидеть другую девушку.       Я невольно неловко хохотнула:       — Ну, извини.       Отпустив поводья одной рукой, Ингемар полез под свой нагрудник, что-то нащупывая. Вытянув из-под брони подвеску, оставил её висеть так, сверкая на солнце. Я присмотрелась и поняла, что это было обручальное кольцо на цепочке. Пока я соображала, что к чему, Ингемар ровным тоном пояснил:       — Её звали Карина. Подруга детства. Мы… у нас должен был быть ребёнок.       Осознание обухом ударило по голове. Ахнув, я прикрыла рот рукой. Ингемар не обратил внимания.       — Ох, Инги…       — Кажется, ты первая, кому я рассказал.       Мне нужно было немного времени, чтобы сопоставить все факты. Словно выброшенная на берег рыбка, я открывала рот и прикрывала снова, ища, что сказать. Лучшего ничего не нашлось, кроме как:       — Мне очень жаль…       Норд молча ехал вперёд. Его лицо не выражало эмоций лишь на первый взгляд: глаза передавали, что внутри бушует буря.       — Как… как это случилось?       Я была готова, что Ингемар откажется мне рассказывать. Он имел на это полное право. Но он поделился историей.       — Ты слышала про Хелген?       — Да, конечно… Все слышали.       — Это мой дом.       В целом, этого короткого предложения было достаточно, чтобы понять, как будет развиваться повествование дальше. От волнения я закусила губы.       — Карина была в нашем с ней доме, когда Алдуин напал. Её… Её завалило обломками. Всё горело. Я не сумел её спасти.       — Инги…       — Это было давно. Но я всё равно много думаю об этом… Я узнал, что я Довакин, спустя время. И теперь меня не оставляет мысль… Может, если бы я знал раньше, я был бы готов. Карина была бы жива, если бы я знал…       — К такому невозможно быть готовым…       Ингемар шумно выпустил носом воздух.       — Да. Невозможно. Но я должен был.       — Прости…       — Не надо, Тера. На самом деле… Мне стоит сказать тебе спасибо. На какое-то мгновение я забыл об этом и… И почувствовал себя очень счастливым.       Не зная, что сказать, я просто смотрела на своего спутника, не издавая не звука. Инги повернул голову и заглянул мне в глаза. На его лице заиграла невероятно печальная улыбка.       — Спасибо. Правда.       — Не за что.       Он усмехнулся, а я произнесла сдавленно:       — Ты очень её любил…       — Да. И сейчас люблю.       Какое-то время мы снова ехали молча. Я смотрела на дорогу, к глазам подступали слезы сочувствия, но я успешно их сдержала. Ингемар же немного расслабился.       — Мне стало немного легче, — объявил он после. Я пролепетала, что это хорошо. — Ты замечательный человек, Тера.       — Ты так считаешь?..       — Иначе не сказал бы, — он вновь с улыбкой смотрел мне в глаза. — И мы, кажется, сработались.       — Вроде того… — я сдерживала рвущиеся наружу эмоции, а потому отвечала сухо. Но Ингемар, видимо, всё понимал.       — Я бы хотел иметь такую сестру по оружию, как ты.       Я неловко рассмеялась. Это звучало безумно для меня.       — Я не воин, Инги.       — Но и не вор.       — Это… Сложно.       — Знаешь… Если однажды ты оставишь Гильдию и тебе нужно будет куда-то пойти, тебе всегда будут рады в Храме Небесной гавани.       Я уже собиралась задать вполне естественные вопросы, такие как «о чем ты» и «где», но Ингемар опередил меня, поясняя.       — Мы возрождаем Орден Клинков. Когда-то это была личная стража императора, созданная Тайбером Септимом, а после подписания «Конкордата Белого Золота» их почти полностью уничтожил Талмор. Эсберн, тот старик, которого ты помогала спасти в Рифтене — архивариус Ордена… — видя моё недоумение, Ингемар добавил: — Я не прошу тебя становиться солдатом. Но если тебе понадобится помощь друзей, то мы сможем её оказать.       — Я даже не знаю, что сказать… — протянула я. — Храм Небесной Гавани?       — Я покажу тебе на карте. Но эта информация… Конфиденциальна. Я доверяю тебе, Тера.       Приняв всю серьезность слов Ингемара, я ответила со всей чётко:       — Я не предам твоего доверия.       Одарив меня теплым взглядом, Ингемар ответил:       — Я знаю. Спасибо, друг.