hunting

      С момента, когда мы зашли в Иркнтанд, меня не покидало чувство, что это будет решающий день в моей жизни. Волнение скреблось под сердцем, пытаясь вырваться из тела. Тревога уже давно мучала меня на физическом уровне. Я прикладывала усилия, чтобы игнорировать это мерзкое ощущение, но с каждой секундой нахождения в этих руинах справляться становилось все сложнее и сложнее.       А потом мы увидели Мерсера. Я прильнула к решетке и увидела, как он, абсолютно целый и невредимый, убивает фалмера. В его руках все тот же двемерский меч, что был в Снежной завесе. Меня передернуло: разум в деталях воспроизвел это чувство, когда в тело вгоняют холодный металл. Невыносимая боль, пронизывающая тебя целиком… А ты даже не можешь пошевелиться. Меня начало колотить, стало трудно дышать.       А еще Товена не было. Мерсер не потащил его за собой, и где тогда мой брат? Что с ним? Жив ли он?       Не сказать, что я была в ужасе… Скорее в оцепенении. Я не хотела той правды, которая меня ждала. Я боялась ее даже больше, чем Фрея. А это, казалось, невозможно, ведь от одной мысли о встрече с Мерсером у меня кровь стыла в жилах. Он пытался убить меня, и я уже давно гнила бы в Снежной завесе недалеко от костей Галла, если бы не Карлия. У меня было чувство, что я гуляю по краю пропасти, и от каждого моего шага с обрыва падают камушки, земля… Вот-вот, и все рухнет вместе со мной.       Брин понял, что я на грани. Я верила ему и не боялась признаться в страхах, поэтому не стала ничего изображать из себя, когда он позвал… Повернулась и нервно отозвалась на его привычное «детка». Уверена, мой внешний вид и дрожь в голосе делали меня невыносимо жалкой. Беспомощная и запутавшаяся, глупая девчонка. И я ожидала, что Бриньольф не станет заострять на этом внимание, чтобы не тратить драгоценное время. А он…       Я хорошо запомнила его глаза в тот момент, когда он приблизился ко мне: зеленые-зеленые, как верхушки молодых елей. А на носу и щеках россыпь веснушек и родинок. Втянув носом воздух, вновь почувствовала этот запах Цистерны, Гильдии воров… Мой взгляд скользнул на губы норда, а потом снова поднялся к глазам. Я застыла.       «Ты должна показать ему, что ты сильная», — он говорил чувственно, спонтанно, искренне… Брин нисколько не осуждал меня. Он хотел, чтобы я справилась. Мне казалось, что он заботится обо мне… Мне хотелось, чтобы это было так. Чтобы он относился ко мне не как к протеже, не как к перспективному вору, а как к доброму другу. В какой момент я стала осознавать, что действительно хочу именно этого?.. Сейчас я не могла ответить на собственный вопрос. Я просто глядела на норда, забывала, как дышать и терялась в мыслях и чувствах. Одна часть меня металась волнения за брата, страха смерти. Другая хотела простой вещи…       Чувствуя крепкую хватку Брина, слушая его голос, я осознала: мне была необходима поддержка. Я хотела, чтобы мне говорили, что все будет хорошо. Мне не хватало этого до боли в сердце, потому что тревога убивала мучительно медленно. Долгое время мне казалось, что я справляюсь, что я могу совладать с собой. Мои эмоции были под контролем. Но чем больше времени я копила это в себе, тем больше я хотела кричать, плакать, биться в истерике, ломать все вокруг, срывать кожу и биться головой об стену, лишь бы эти муки прекратились. А когда рядом был кто-то, кому не все равно, тогда становилось легче.       «Я знаю, какая ты на самом деле. Пусть и он узнает».       Эти две фразы я запомнила надолго. Навсегда. Какой же все-таки эффект на людей могут производить простые слова. Бриньольф уже отпустил меня, а его голос по ощущениям все еще повторялся в ушах. Брин верил в меня намного больше, чем я сама, если я вообще верила в себя хоть чуть-чуть в тот момент. И я не хотела разрушать эту веру. Товен тоже верил в меня, и был готов бороться до конца. Даже когда все думали, что я мертва, он не сдался. Я не могла сейчас сдаться.       — Пойдем? — негромко спросил Бриньольф, отходя в сторону.       — Да, идем, — кивнула я, и мы пошли к лестнице. Мое дыхание стало ровным, а на смену страху пришла уверенность. Шаткая, способная рухнуть в любую секунду. Но я могла ее удержать.

***

      Фалмеров было больше, чем мы ожидали. Слепые создания, адаптированные к жизни в полной темноте, использующие слух как средство для выживания. Мерсер явно оставил их в живых, чтобы доставить нам неудобства, задержать в коридорах двемерских руин как можно дольше. Или же чтобы не марать о нас руки, как знать. Изначально нам удавалось обходить слепых монстров, но вскоре Карлие пришлось достать первую стрелу. Один выстрел, два, три… Я тоже начала стрелять, когда мы поняли, что нас обнаружили. Бриньольф вступил в бой, встречая удары врагов мечом и отводя фалмеров от нас с Карлией. Мы же до последнего оставались в тени, непрерывно стреляя. Мое сердце то и дело екало: вот на Брина кинулся очередной монстр, а вот Карлия убрала лук и, вооружившись двумя клинками, выбежала ему на подмогу. Удивительно, но мы трое слаженно давали отпор: ломали атакующих нас двемерских пауков, отбивались от фалмеров, вскрывали замки и открывали многотонные двери. Когда заканчивались стрелы, мы с Карлией обыскивали трупы и наполняли колчаны фалмерскими аналогами.       Прикрывая спины друг друга мы добрались до очередного зала, больше напоминающего пещеру. Тут был мрачно и сыро, а каждый звук казался усиленным в несколько раз. У стен несколько хитиновых построек, шалашей фалмеров. Из хитина у них все было сделано, и броня, и оружие. То и дело ранее мы натыкались на мерцающие кладки, полные противного вида яиц. Карлия собирала их, говоря, что это полезный ингредиент для зелий. Яйца корусов. Самих корусов мы пока не встретили, но чем дальше заодили, тем больше была вероятносить их увидеть. Карлия сказала, что корусы напоминают огромных уховерток. Честно говоря, у меня не было ни малейшего желания проверять и сравнивать.       Ползающие на четвереньках фалмеры крутили головами и принюхивались после каждого малейшего шороха. В центре зала красовалась огромная, словно отлитая из золота машина, напоминающая воина-стража в тяжелых латах.       — Двемерский центурион… — шепнула Карлия и сглотнула подступивший к горлу ком. — Нам лучше прокрасться мимо него, он одним ударом сломает нам хребты.       — Если бы он работал, думаю, фалмеры бы его уже «разбудили», — высказал догадку Брин. Я же пыталась рассмотреть в полутьме количество врагов на нашем пути. Их было достаточно.       — В любом случае нам надо быть осторожными и не шуметь: их очень много, — я стала пальцами указывать на бывших снежных эльфов, которых видела. Их было больше дюжины, и все были вооружены. Вступать с ними в бой было мягко говоря безрассудно.       Мы начали спускаться вниз, затаив дыхание и контролируя каждый шаг, лишь бы не издавать звуков. Мы выбрали проходы, погруженные в тень, и избегали места, где, как нам казалось, фалмеры могли бы заметить нас, учуять. Я отчаянно боролась с желанием сделать глубокий шумный вздох. Мы замедлили свои движения, и теперь общались только жестами, чтобы ничто не выдало нашего присутствия.       Внезапно один из фалмеров, находившийся ближе к нам, принюхался и захрипел. Мы замерли, покачиваясь кто на одной ноге, кто в полуприсяде. На хрип, а иначе те звуки, которые издавали эти существа, обозвать нельзя было, откликнулись еще несколько тварей. Я медленно повернула голову в сторону Карлии. Надеялась, она своим видом скажет «все в порядке», но ее выражение лица говорило только «готовься бежать».       В следующую секунду один из фалмеров побежал в нашу сторону. Нет, он нас не обнаружил, но ему, видимо, срочно что-то понадобилось. Фалмер устремился почти ровно между мной и Брином, и чтобы избежать столкновения, норд в последний момент отшатнулся на шаг назад.       Когда правая нога Брина коснулась каменного пола, сапог глухо стукнул об каменный пол. Любой другой противник не услышал бы, но точно не фалмеры. Мгновение — и Бриньольф сделал выпад влево, отражая удар кривым фалмерским мечом.       Их было слишком много. Карлия и Брин успешно отбивались первые минуты, но я понимала, что силы не равны. Я отбежала подальше и стреляла оттуда по мечущимся из стороны в сторону монстрам, сердце колотилось как бешеное. Доставала стрелу, натягивала тетиву, прицеливалась, стреляла… Не знаю, сколько раз это повторялось. Одному фалмеру я попала в плечо, но он продолжил атакровать Карлию, другому я удачно попала в шею, и он рухнул, кряхтя и булькая от заполняющей рот крови. Я перебегала с места на места, избегая попаданий в себя — у слепых тоже были лучники, но учитывая, что они ориентировались только на слух и обоняние, увернуться от стрел было достаточно легко. Когда же в мою сторону начинал двигаться кто-то из фалмеров с мечами и дубинками, Карлия выкрикивала что-нибудь угрожающее, а Брин стучал мечом по окружающим нас предметам. Они старательно отвлекали на себя внимание, чтобы я могла наносить критический урон выстрелами. Карлия умудрялась то и дело и сама доставать лук, но после одного-двух выстрелов вновь молниеносно прятала его и доставала мечи.       Вдруг я услышала за спиной подозрительное стрекотание.       — Тера, обернись! — крикнул Брин, и я буквально отпрыгнула в сторону от того места, где стояла. Из тени выползло противного вида насекомое огромных размеров, скрипя своими жвалами. Завидев коруса, я выхватила из колчана стрелу и выстрелила. Пробить хитиновую оболочку не получилось. Стрекоча и клацая, насекомое побежало на меня. Я откатилась в сторону, увернулась, пискнула от ужаса. Кроме лука у меня был только кинжал, с которым я не особо умела управляться. Это Товен любил небольшие клинки, он умел метать их точно в цель, а в бою был точен и грациозен. Тем не менее, мне выбирать не приходилось. Достав кинжал, я сделала еще один отчаянный прыжок и вонзила острие в бок коруса. Стрекотание сменилось визгом, и жвалы рывком атаковали меня. Чудом я увернулась, но кинжал так и остался торчать из противника.       Я поспешила вновь достать лук, поспешно отходя от разъяренного коруса. Глянула в центр пещеры: Брин отбивался от троих фалмеров рядом с неподвижным центурионом, рыча и проклиная всех вокруг, а Карлия бегала между хитиновых шалашей, отвлекая внимание еще пары корусов, — у нее закончились стрелы. Еще несколько фалмеров пытались стрелять по ним, но, к счастью, без особого успеха.       Выстрелив в голову атакующего меня коруса, я побежала вдоль стены. Один фалмер услышал мои шаги и поспешил следом. Отбежав от него подальше, я развернулась и выстрелила ему в грудь. Услышала крик Карлии, несущейся в мою сторону. Я ахнула: в тот самый момент, когда один из следующих за данмеркой корусов сделал рывок на нее, Карлия развернулась и яростно рассекла его шейку мечом.       Раздался крик Брина. Один из фалмером полоснул его по плечу, а другой вгрызся в запястье, словно дикий зверь. Норду нужно было помочь, еще пара мгновений, и мы бы его потеряли.       Безумная идея пришла сама собой.       — Бриньольф, убегай оттуда! — прогремела я. Монстры, конечно же, отреагировали на крик, но атаковать меня не успели: прицелившись, я пустила стрелу ровно в металлическую голову двемерского центуриона.       Машина зашипела, выпуская клубы пара. Все в пещере замерли. Фалмеры, кажется, поняли, что означает этот звук, потому как поспешно расступились. Брин схватился за прокушенное запястье и попятился, с разинутым ртом глядя на оживающего гигантского воина.       — Беги! — прокричала Карлия, и Брин бросился наутёк.       Началась суматоха. Корусы и пара отчаянных фалмеров пытались ранить центуриона, но он на метр отбрасывал их ударами массивных рук, а после обдавал клубами горяченного пара. Пещера наполнилась визгами, криками боли. Фалмеры хватались за обожженные участки белесой кожи и разбегались в разные стороны. Карлия схватила меня за руку, и мы напролом побежали к выходу.       Когда мы трое выбежали из пещеры в очередной коридор, Брин, тяжело дыша, рухнул на пол. Карлия согнулась пополам, переводя дух, а я сползла по стене и села, унимая сердцебиение. До нас еще долетали крики и шипение, но с каждой минутой их становилось все меньше.       Переведя дух, мы переглянулись. Брин, ни слова не говоря, продемонстрировал нам укус на руке. Видя, что мы в ужасе, произнес хрипло:       — Он броню прокусил, это ненормально! Из чего их зубы?       Я лишь покачала головой. Сил говорить не было. Данмерка подошла ко мне и похлопала по затылку:       — Ты молодец, это было умно… Но очень рискованно.       — Они бы его убили.       Карлия устало кивнула, а после сняла с пояса один из своих клинков.       — Возьми, — она протянула его мне, с грустью глядя на черную рукоятку и вздыхая. — Я видела, как ты потеряла свой кинжал.       — А ты?..       — У меня есть еще один меч и зачарованный лук, а тебе нужно что-то получше.       Я неуверенно взяла оружие в руки, потянула за рукоятку и вытянула его из ножен. На мече красовался символ Соловьев, тот самый, что мы видели на стоящем камне близ Соловьиного зала, и что красуется теперь на груди каждого из нас троих.       — Этот меч Галла… Но, думаю, в этих обстоятельствах он одобрил бы мой поступок.       — Карлия, нет, я не могу… — я замотала головой и попыталась вернуть спутнице оружие. Она хранила этот меч двадцать пять лет, он принадлежал ее возлюбленному, а теперь на отдает его мне вот так, потому что я не смогла вытащить свой кинжал из недобитого коруса.       — Нет, возьми, — она начала сурово, но далее ее тон смягчился. — Если бы я хотела оставить его себе, я бы дала тебе другой клинок. Пусть он тебя оберегает.       Бриньольф по-доброму улыбнулся и глубоко вздохнул. Я еще раз взглянула на полученный меч: это было невероятно красивое, идеально выкованное оружие. Мастерская работа.       — Спасибо, Карлия. Я это ценю.       — Нам предстоит трудный бой, — данмерка сняла сумку, которую носила за плечами, и достала оттуда небольшую склянку с багровой жидкостью. Откупорив, протянула Брину. — Выпей, это поможет ранам быстрее затянуться.       — Я не особо верю в эту вашу…       — Пей я сказала. Теру я только благодаря алхимии и выходила.       Брин с подозрением глянул сначала на Карлию, потом на склянку, принюхался к содержимому.       — Хочешь подхватить хрипунец? Уверена, что фалмеры или корусы переносят эту заразу.       — Ладно-ладно, успокойся, мамочка, — буркнул Брин и залпом выпил содержимое склянки. Поморщился, даже чуть высунул язык, но смолчал. Я не смогла сдержать улыбку. Карлия забрала пустую бутылочку и одобрительно кивнула.       — Передохните пока, я осмотрюсь, — наша союзница вновь убрала сумку за спину и встала, отряхнув колени. — Я чувствую, что мы близко.       Когда Карлия отошла от нас, Брин негромко окликнул меня. Он глядел на меня с благодарностью и легким волнением.       — Спасибо. Они бы меня загрызли и пустили на корм своим корусам.       — Ты бы придумал, как выкрутиться, — нервно хихикнула я. — Рассказал бы про свой фирменный «фалмерский эликсир».       Брин сначала не понял, о чем я, насупился и хотел было переспросить, но тут до него дошло. Первое дело, которое он мне дал, та кража с подбросом посреди рынка. Он отвлекает внимание, а я утаскиваю серебряное кольцо Мадези из сундучка под его прилавком, после незаметно подкладываю его в карман Бранд-Шею. О, Боги, как же давно это было! Как будто в прошлой жизни. Если бы тогда я знала, к чему все это приведет, интересно, поверила бы?       — Точно, — вспомнил Брин, — я кричал прохожим, что фалмерские эликсиры жизненно необходимы каждому… Я помню.       — Ты был убедителен, — улыбнулась я.       — Я был смешон. Люди покупают товары у красноречивых торговцев, а не стоят и посылают к черту. Поверь, я знаю, — Брин говорил это весело, но как будто за ухмылкой скрывалась печаль. — А тогда у меня никто ничего не купил.       — Ты бы хотел торговать настоящими товарами? Честно, — решила спросить я.       Брин пожал плечами. Лицо его помрачнело, уголки губ опустились. Он задумался о чем-то, что ранило его, и я теперь могла догадаться, о чем именно.       — Я хотел когда-то. Очень давно. Мне нравилось общаться с людьми, видеть новые лица, путешествовать… Не все торговцы путешествуют, конечно, но для себя я видел это только так. Я не хотел всю жизнь просидеть на одном месте. В Тамриэле столько провинций, столько всего интересного…       Он замолчал, глядя на свои ноги. Я виновато опустила голову.       — Прости, не хотела тебя расстраивать.       — Ты не расстроила меня. Просто в последнее время я сам все чаще об этом думаю. Знаешь… Пока я еще был обычным вором, я много ездил по Скайриму. Я брал заказы, которые никто не хотел брать, потому что не каждый был готов лететь куда-то сломя голову через снег и дождь. А мне было в радость. Иногда я останавливался где-то и думал: «Может, просто не вернуться?» Но духу не хватало. Гильдия — это дом. Я уже потерял отца, Дельфину… А тут был Делвин. Я был ему никем, но он меня не бросил. Понимаешь?       — Понимаю… — Брин открывался мне с новой стороны, и когда я слушала его, мне хотелось приблизиться, коснуться его, показать, что мне не все равно. Но я продолжала сидеть у стены и просто молча наблюдать, слушать.       — Я люблю Гильдию. Но порой мне кажется, что это не мой выбор.       Раньше я никогда бы не подумала, что услышу такие слова от Бриньольфа. От кого угодно, но не от него. Он был предан делу, людям, он так много говорил о благе Гильдии… Но все оказалось сложнее, чем я представляла. У каждой медали есть две стороны.       — Хэй, вы как, готовы идти? — раздался голос Карлии, и мы обернулись. Данмерка вышла из-за угла и махнула нам рукой. — Пора двигаться.       — Кхм, да, — Брин поспешно вскочил на ноги. — Не терпится этого мерзавца за горло подержать.

***

      Следующая пещера, в которую мы попали, оказалась последней на пути. Внутри нас ожидала гигантская, величественная статуя снежного эльфа, предка фалмеров. От одного взгляда на это произведение искусства перехватывало дыхание. Снежный эльф сидел, чуть вскинув подбородок. В правой руке он держал посох, а в левой, вероятно, была книга: здесь на статуе лежало тело убитого фалмера, и все был забрызгано кровью. Работа Мерсера. По бокам от ступней к голове статуи поднимались две каменные лестницы. Выходов из пещеры кроме той двери, через которую мы вошли, видно не было. Мы же стояли на небольшом балкончике, откуда, видимо, открывался лучший вид на Снежного эльфа.       Мерсер был здесь. Он вскарабкался на голову эльфа и выковыривал огромный мерцающий самоцвет из глазницы. Глаза фалмера на самом деле были драгоценными камнями немыслимых размеров.       — Он здесь… и он еще нас не заметил, — воодушевленно проговорила Карлия. — Бриньольф, смотри за дверью.       — Хорошо. Мимо меня никто не проскользнёт.       Мы с Карлией вышли из тени, чтобы посмотреть, как можно спуститься. В этот момент под напором Мерсера самоцвет выскочил из глазницы и с оглушительным звоном упал вниз. Мы трое сжались, пригнулись и посмотрели на Фрея.       — Карлия, когда ты усвоишь, что тебе меня никогда не застать врасплох?       Все загрохотало, и обваливающийся балкон начал уходить из-под наших ног. Мы с Карлией вскрикнули, а Брин бросился вперед, выставляя руки в попытках ухватить нас за капюшоны. Карлия, стоящая чуть ближе к норду, успела схватить его за запястье. Я почувствовала, как кто-то из них двоих пытается удержать меня за плащ, но безуспешно.       Закричав, я рухнула вниз. Приземлилась неудачно, больно ударив ладони и бедро. Шипя, я глянула наверх: Брин удержал Карлию и втянул ее обратно к двери. Они стояли, все еще держась за руки, будто боялись, что Мерсер обрушит что-нибудь еще. Но Фрей в этот момент соскочил со статуи и вальяжно пошел в мою сторону.       — Здравствуй, Тера, — ехидно поздоровался он, заставляя мои руки холодеть от страха.       — Не подходи к ней! — где-то над головой рявкнул Бриньольф. Я услышала топот и шарканье по камням: Карлия и Брин искали способ спуститься. Я приподнялась на руках и начала отползать к стене. Тело противно ныло после падения.       — Не мешай, щенок, — огрызнулся Фрей. Я впервые видела, чтобы он так разговаривал с Брином. Когда Мерсер играл роль Главы Гильдии, он, казалось, уважал Бриньольфа. Конечно же, это было очередной ложью.       Я вжалась в стену. Он уже подходил ко мне так, с мечом в руке, смотря властно и без сожаления… Я боялась его. Но нельзя было, чтобы он это почувствовал.       «Сейчас надо просто закончить дело. И пусть Мерсер поплатится за все, что сделал. Пожалуйста, не позволяй страху ослабить тебя. Я знаю, какая ты на самом деле. Пусть и он узнает».       — Когда Бриньольф привел тебя ко мне, меня словно сквозняком обдало. В тот момент я понял, что все этим кончится: один из нас умрет от клинка другого.       Собравшись с силами, я встала и взяла в руки лук. Пусть видит, что я готова с ним бороться.       — Где мой брат? — отчеканила я, зло глядя на него и медленно доставая стрелу из колчана.       — Твой брат? — Мерсер звонко рассмеялся мне в лицо. — Ах, ну да, конечно. Я ждал, что вы будете требовать Скелетный ключ или спросите что-то вроде: «Как ты мог, Мерсер?!» Я и забыл про него. Про этого жалкого усохшего босмера…       — Где он, что ты с ним сделал?! — мой голос стал срываться на крик.       — Я облегчил его страдания. Давно пора было это сделать, уж больно мучался.       Я отчаянно замотала головой. Нет, нет… Я не хотела этого слышать! Это то, чего я больше всего боялась, так не должно было быть!       — Нет, скажи, что ты лжешь! — выпалила я, пока тело вновь начинало неистово дрожать. А Мерсер только смеялся.       В этот момент воздух рассекла стрела. Мерсер шарахнулся в сторону, а после метнул остервенелый взгляд наверх. Карлия, выпустившая стрелу, поспешила повторить неудавшуюся попытку. Брин, в свою очередь, почти было спрыгнул с уступа: он попытался свеситься вниз на руках, упираясь ногами в выступающие камни. Фрей зарычал:       — Карлия, с тобой я разберусь позже, а пока… — он пробормотал что-то невнятное, и в его руке заиграли алые искры, формируя магическую сферу. Взмахом руки Мерсер направил сферу в спину зависшего над пропастью Брина. Я крикнула короткое «берегись», но шансов увернуться у норда не было. — Может тебе стоит получше познакомиться с Бриньольфом?       — Что за… — Брин подтянулся на руках и вскарабкался обратно на балкон. Достав меч, бросился на Карлию, так что она только и успела выставить перед собой свой лук, блокируя атаку. — Я не могу себя контролировать!       Пещеру заполнил лязг металла.       — Борись, Брин, он подчинил тебя себе!       Но Брин с ревом нанес очередной удар.       — Я не могу!       Не зная, что делать, я бросилась на лестницу. В ближнем бою с Мерсером я заведомо была в проигрыше.       — А ну вернись!       Я спряталась за головой статуи, а Мерсер медленно начал подниматься по ступенькам. Он чувствовал власть и совершенно ничего не боялся. Он не видел во мне противника, скорее я забавляла его, как диковинная зверушка.       — Хочешь знать, что я сделал? — он неумолимо приближался. — Товен путался у меня под ногами. Я сказал ему, что помогу тебя найти. Он повелся, как ребенок. Мы сели в повозку, отъехали от города, а потом я вытащил его и заколол. Так что твой брат теперь гниет в лесу.       Из моей груди вырвался первый всхлип. Я пятилась назад, выставляя перед собой лук, но не в силах выстрелить, тело не слушалось.       — Нет… — слезы быстро наполнили глаза, все вокруг начало расплываться. — Нет…       — Видела бы ты его лицо, когда он все понял. Это ни с чем не сравнить.       — Зачем ты это сделал?! — закричала я, уже полностью теряя контроль. — Он не желал тебе зла!       — Он подталкивал Брина начать тебя искать. Из-за него мои планы могли раскрыться. Проще было просто от него избавиться.       Я завопила, а потом вдруг выстрелила. Из-за пелены слез я даже не видела, куда, просто в сторону Мерсера. Конечно, я не попала. Он продолжал посмеиваться надо мной. Я вытерла слезы рукой, чтобы следующий раз не промазать. Фрей же сунул руку в карман и достал какой-то небольшой предмет.       — Знакомая безделушка?       Я присмотрелась, не понимая, что это. Осознание ударило по голове, окончательно лишая меня рассудка. Мерсер поднес вещицу к губам и свистнул.       Это была свистулька-соловушка. У всей моей семьи были такие, чтобы передавать сигналы на болотах во время охоты. Я давно потеряла свою, уже и забыла, как она выглядела.       — У твоего братца в сумке нашел.       Товен хранил этого соловья столько лет… А Мерсер всё разрушил, убил моего брата, обобрал и бросил.       Я снова выстрелила, взревев, но Мерсер вдруг испарился. Вот он стоял, а вдруг исчез. Я думала, у меня что-то с головой, но услышала, как он отбегает в сторону. Он был невидимым.       — Скажи, Тера, как ты стала Соловьем? Чем Карлия промыла вам мозги? Думала, сможешь что-то изменить? Ноктюрнал плевать на тебя, на Гильдию, на всех!       — Ноктюрнал тут не при чем… — прошипела я, скалясь и ища глазами противника. — Это личное.       — Значит, месть? Неужели мы тебя ничему не научили? — наконец я заметила Мерсера с противоположной стороны пещеры. — Когда же ты откроешь глаза и поймешь, что мои действия не отличаются от твоих? Мы лжем, обманываем и крадем для собственных целей.       — Нет… Мы разные. Ты бесчестен.       — Ты просто злишься из-за брата. Цепляешься за соломинку. Но неужели ты действительно верила, что все будет иначе? Никогда такой путь, который мы выбрали, не привел бы тебя к другому исходу. И когда ты это примешь, тебе станет легче.       — Закрой рот! — рявкнула я, выпуска третью стрелу. Мерсер вновь растворился в воздухе.       — Карлия, кажется, история повторяется, — голос предателя звучал повсюду. — Я снова пролью кровь Соловья.       Стало понятно, что на этом наш диалог закончился. Теперь будет битва. Я натянула тетиву и стала ждать, когда противник объявится. Крутилась на месте, пока слезы продолжали стекать по щекам.       — Тера, сзади! — крикнула Карлия, и я обернулась. Мерсер набросился на меня, но я успела увернуться. Он начал наносить яростные удары мечом, а я пятилась и отбивалась луком. Выждав момент, пнула Фрея ногой в живот. Это дало мне пару секунд, чтобы отбежать и, бросив лук, достать Соловьиный клинок.       — Знакомый меч, — усмехнулся Мерсер. — Прямо дежавю.       Я отчаянно отбивалась от него. Из меня плохой мечник, так что я просто пыталась сделать так, чтобы он меня не убил. Защилась, отбегала, делала неумелый выпад, и так по кругу. Мерсер замахнулся и рванул на меня, но в самый последний момент снова исчез. Я в панике начала оглядываться по сторонам.       — Не стой на месте, двигайся! — напомнила Карлия, продолжая бороться с потерявшим контроль над собой Брином. И я побежала. Поднялась по лестнице до верхушки статуи, кинулась в одну сторону, в другую, потом по второй лестнице побежала вниз.       Я притормозила у правой ступни Снежного эльфа, взгляд метался из угла в угол. На балконе закричала Карлия, и я вскинула голову: Брин, похоже, полоснул ее по ноге. Ахнув, я инстинктивно развернулась, мне хотелось помочь им, хоть я и не знала, как. И вдруг справа возник Мерсер Фрей.       Я закричала от неожиданности и страха. Свободная рука бретона вцепилась в мой капюшон, притягивая к себе.       Меч вонзился в живот. Я перестала издавать звуки. Снова это чувство… Невыносимая боль. Холод. На балконе истошно завопили Карлия и Брин. Мерсер вынул меч, но не отпустил меня. Ударил локтем по запястью, и я выронила Соловьиный клинок. Ноги стали подкашиваться.       Притянув меня вплотную к себе, Мерсер прошептал на ухо, обдавая кожу горячим дыханием:       — Только идиот будет стоять у меня на пути.       Он толкнул меня, и я рухнула на статую. Дышать становилось все тяжелее.       — Я убью тебя, слышишь?! Ты поплатишься!.. — до меня доносились вопли Бриньольфа. Веки стали тяжелыми.       — Конечно, — Мерсер улыбнулся и наклонился ко мне, доставая из колчана стрелу. После отошел к центру пещеры, поднял брошенный мною лук. — Как же иначе…       «Он сейчас выстрелит в Брина или Карлию!..» — пронеслось в моей голове. Я схватилась левой рукой за живот, и пальцы сразу испачкала теплая вязкая кровь. Моя.       — Только попробуй… — одними губами проговорила я. Мерсер меня не услышал. Скрипя зубами, зажимая рану, я подползла к своему клинку. Схватила и из последних сил сделала рывок.       Удар. Стрела, выпущенная Мерсером, попала в стену. Соловьиный клинок глубоко вошел в тело Фрея, но я толкнулась ногами, загоняя его еще и еще, заставляя пройти насквозь.       — За брата, — так же, как и он мне, я прошептала ему на ухо.