Нечестная игра

      Благовония: час третий. Дух                     Капли в клепсидре падают тихо-тихо. Дрожат и потрескивают огоньки свечей; Атерас не любит магических светильников.       Вечер после сбора Второго Совета внезапно долог.       Дравен вспоминает голоса и ауры тех, кто был здесь, в тайных комнатах Нереварина, который может в своем безрассудстве сломать мир…       Атерас. Вивек. Альмалексия. Передатчики Сехта и Ягрума Багарна. Эно Хлаалу - как ни странно, как тот, в чьих руках Нити Мефалы. Дивайт Фир, взявший на себя обеспечение прикрытия от Артеума. Он сам, архиканоник Дравен, надо же, и Эдди Теман в качестве секретаря. Кто-то ещё, смутно, муторно знакомый, от кого веет благодатью даэдра...       Кости.       Знали бы они, кто ЕЩЁ…       Второй круг посвящённых будет шире, но…       ...но Нереварин дотрагивается до плеча Нелса, и тот вздёргивается, теряя концентрацию.       - То, что вы задумали, сэра, неописуемо - и я не знаю, почему все относятся к подобному, как к воплотимому.       - Есть ошибки, которые стоит исправить.       Шёлк ткани - текучий, приятный. Жар сидящего рядом. Дым ставших узнаваемыми, привычными благовоний. Комнаты словно застыли в бесконечном моменте отдыха; приятно возвращаться в них… приятно - и страшно, потому что вдруг змей всего лишь водит тебя в своё логово - но остаётся змеем?       - Ты пойдёшь со мной? - снова сбивает мысли Атерас.       - Думаю, я достаточно доказал свою лояльность за последнее время, _мой лорд_, - Дравен едва удерживается от колкости.       - Я имею ввиду не Новый Ресдайн. Ты словно не рад, что сегодня очутился здесь. Я чем-то обидел тебя и не заметил впопыхах?       - Ллеран, я…       - Веришь мне?       Нелс закусывает губу. Он хотел бы видеть сейчас глаза Нереварина; ему нужно, необходимо, просто предельно необходимо понять… но в его распоряжении только голос - бархатный, красивый, глубокий, заслушаться можно - и кожа под кончиками пальцев.       Пульс. Чуть более частый, чем обычно. Запах дорогих бальзамов.       Все считают, что Нереварин должен быть пропылён и покрыт дорожной грязью… да, он много времени проводит в дороге. Но разве он нищий или безумец?       Увы, Атерас более, чем в своем уме.       - Не знаю, можно ли верить таким как ты, Ллеран… - тянет Дравен, убирая руку, нащупывая кубок, но едва притрагиваясь к его содержимому. - И не знаю, что вообще тогда правда, если ты лжёшь мне.       - Разве я давал тебе поводы сомневаться?       - Я вижу, как ты живёшь; я… знаю, отчасти, как жил Неревар. Незначительные имена стираются из истории. Сегодня я удобен тебе. Завтра могу перестать таким быть. Ты - не только ты...       - Брось. Нелс, послушай… послушай! Я никого не подпускал ближе тебя и не хочу; все боятся меня или считают ледяным атронахом.       - Если кто-то ведёт себя, как атронах, выглядит как атронах и умеет дышать льдом...       - ...то возможно, он просто хороший маг иллюзии.       Скрипит кушетка; Атерас поднимается, начинает ходить из стороны в сторону.       Потом останавливается; привстает на колено? Нелс привык слушать и реагировать, но сейчас, даже не призывая особенных… возможностей… ощущает Атераса словно всей кожей и кровью под ней.       - Знаешь, у меня не было права на выбор почти всю жизнь. Беги по указке или сдохнешь, вот и все альтернативы. Нелс Дравен, ты прав: я не только я, вот и не лишай меня возможности выбрать так, как укрепит меня; так, как желает именно моя душа. Выбрать не из вины или отчаяния, хотя видят все эт’ада, я виноват перед тобой великой мерой. Блядь, Дравен… если…       Ллеран прерывается и шипит; трудно говорить такое - с Водным лицом.       Трудно говорить такое в заплывшие белёсым склеры, тому, кого ты… всё ещё безумно рад видеть живым.       - ...ты честнее и искреннее всех, кого я знал. Ты смел и не побоялся довериться мне. Если даже ты говоришь, что ничего во мне нет, кроме льда, значит, так и есть.       Нелс молчит, не замечая, что так мучительно заламывает пальцы, что это красноречивее многих ответов. Что ему ответить? Что пылкие речи хороши - а правда жизни, зачастую, куда прозаичнее? Архиканоник должен читать в сердцах меров, как в своём - а у Нелса на душе камень.       - Когда мы занимаемся любовью, ты всегда так заботлив. Но я почти ничего до сих пор не знаю о тебе самом.       - Тебе хорошо? - голос Атераса звучит так напугано, что впору усмехнуться.       Да, уже давно ясно - если узнает, что было “плохо”, места себе не отыщет, пока не исправит положение дел.       - Да; но недостаточно. Я боялся спрашивать. Но раз ты настаиваешь сегодня, то я не буду удерживать любопытства. Я не могу увидеть тебя, но хочу узнать.       - Ох…       Ллерану кажется, что его поймали на чём-то постыдном; но каноник настроен решительно. Одежды на них и так мало; не остаётся совсем.       Всегда знает, на что перевести тему; что ж, Нелсу сейчас так проще - задавать вопросы, ощущая ответ непосредственно… телом.       Ллеран не думал, что будет так настойчиво добиваться кого-то… и что это будет мужчина. Но не всё ли равно, если без рыжего редоранского святого с остатками аур всей неведомо как полученной артефактики жизнь уже несколько месяцев как кажется тусклой, затянутой тучами тренировкой?       Мысль приходит нежданно и пропитывает всё существо.       - Нелс. Ты одной со мной старой крови, иначе бы я не смог не исцелить тебя, ни чувствовать.       - Да, мой Консул. Мы одной крови. И что же?       - Мы связаны и так, но я могу дать тебе настоящую, нерушимую клятву.       - Не клянись ни в чём…       - Но ты не желаешь верить ни словам, ни поступкам - что ещё осталось у меня?       Татуировки на руках Нереварина - живые; он берёт Дравена за горло, целуя и одновременно раскрывая все слои тщательно стянутого “кокона” своих энергетических оболочек. Татуировки-гхартоки Мора и Четырёх Кланов, восстановленные костью и пеплом, живые… часть перетекает чернотой на шею Нелса, входит в кровь и плоть. Что-то внутри Дравена вопит от ужаса, но что-то иное тянется навстречу, принимает с радостью.       Он - в глазу шторма длинной в несколько веков.       Он становится его частью.       А потом Дравен видит ур-Дагота, и тени Луны-и-Звезды, и Чёрного Шалка, и его собственная тень удлинняется тоже на целую голову.       - Я хочу вернуть Ресдайн, Нелс, - шепчет Атерас. - Мы-Я хотим. Мы хотим очистить его от скверны и гнили. Можешь считать меня одержимым духами, я до сих пор не знаю, как это работает. Может быть, я и правда перерождённый… Он. Или слишком настойчиво прошёл Его путём. Может, я давно сошел с ума. Но перемены необходимы; зреет буря… сейчас, наверное, ты и сам чувствуешь…       Дравен чувствует.       Будущее кажется странно-близким, словно он смотрит в подзорную трубу; и таким же рубленым на сцены и факты, стоит только дёрнуть рукой-мыслью.       Огонь - много огня. Много даэдра. Уничтожение. Лава. Крики, боль и смерть повсюду. Остов Скара, сражающийся за себя и своих хозяев. Выкипающие реки. Нечто похуже мора. Резня на континенте, огромная морская дыра на месте Священного Города..       - Глупцы думают, что я хочу вытащить Морровинд из-под Империи, но они не знают всей будущей картины. Красная Гора - вулкан, и пробудить его рёв способна тысяча причин. Призрачный Предел пал; Баар Дау… Вивек больше не желает тратить ни унции силы на что-то подобное. А когда мы дадим слабину, когда нас зальёт лавой, кипятком и дымом, аргонианское болото утопит остальное в черной жиже и крови. Ты хочешь позаботиться о своем народе?       - Да…       - Я тоже. Потому, Нелс Дравен, мы должны совершить невозможное. Ты будешь рядом?       - В любом случае, мой лорд.       Видения сворачиваются, оставив флёр паники и дурных чар. Что, если Ллеран просто навёл морок, он же горазд устращать и подводить к нужным себе решениям?       Может ли тот, кто хитёр, как Змей, быть хоть с кем-то откровенным?..       Нелс сидит, ошарашенный, на постели, теребя край простыни.       Слова застревают в горле.       Если всё правда… земли темных эльфов на краю разорения и погибели. Любой план будет хорош по сравнению с подобным.       Ллеран обнимает его и баюкает, повторяя слова, сказанные на Совете. Выход есть. Дикий, странный, невероятный… но есть.       И всё же это снова о судьбах велоти, но не о них двоих.       Нелс не знает, чего хочет больше - обнять Атераса и молить никогда не уходить - или закрыться ото всего. Закрыться и оставить своё одиночество совершившемся фактом; в конце концов, у него всегда останется Тень Того, кто Забыт.       Даже странно, что тот сейчас молчит - заткнулся с момента, как почуял присутствие бывшего Хортатора.       Клепсидру пора перевернуть. В механизме, который за это в ответе, заело шестерню.       Ллеран вкладывает что-то Нелсу в руки. Кажется, шелковый шарф, что носит на шее - от него пахнет жучиным мускусом, жарой и пылью.       - Зачем?..       - Для меня.       - Что я должен...       - Ты хотел понять, для всех ли я одинаков. Вот, знай… Ошейник всегда был моим позором. Я родился свободным, но рос рабом; господин пользовался мной, накладывая удушающие чары. Я поклялся, что не разрешу больше никому прикасаться к своей шее.       - И ты хочешь…       - Я хочу.       Нелс в замешательстве. Что делать с тем, что тебе так вот просто подставляют не просто уязвимое место - а незажившую рану?       Он знал, что Атерас был рабом когда-то, но без подробностей, хотя догадывался по сотне мелочей, что не всё с ним просто.       У меров, переболевших божественным недугом, своё отношение к боли… ощущениям… и пределам допустимого.       Нужно просто решиться. Раз он сам просит о таком.       ...Дравену нравится садиться сверху. Ему нравится и иное, но в том, чтобы контролировать больше, есть своё удовольствие. Сейчас он не находит ничего лучше, чем снова устроиться так; у них всегда есть масла и средства сделать секс комфортным.       Грудь у Атераса широкая, рисунок шрамов… уже стал таким знакомым и само прикосновение к нему заводит, обещая большее, но не сейчас; сейчас стоит усилий наклониться, убрать Атерасу от шеи волосы, обвить шарф вокруг горла и долго, нервно целовать ему губы, скулы, уши - пока тот сам не начинает нетерпеливо поддавать бёдрами.       Нелс чувствует его ладони на своей талии и привычно-великоватый член внутри. Двигается, как любит, полувозбуждённый, полуиспуганный...       И - словно прыгать в горячие угли на празднике в Эшленде - затягивает шелковую удавку, ощущая, как Атерас, и без того твёрдый, становится камнем, и полушёпотом просит ещё.       Ещё.       Судорожно стискивает, гладит, мнёт бёдра и ягодицы, оглаживает талию и рёбра; ещё, пожалуйста. Закручивать шёлк - не трудно, но что сейчас происходит? Нужно ли было позволять?       Кажется, Ллеран уже на грани… Сколько бы Нелс отдал за зрение!..       ...шарф вспыхивает и осыпается прахом за мгновение, а Нелс обнаруживает себя аккуратно перевёрнутым на спину; Ллеран опять за своё, или просто потерял голову – не важно, не важно, сейчас он словно возвращает, что взял, так и не дав себе просто кончить, когда хотелось.       Фокус с магическим воспламененим для не-данмеров мог бы пройти болезненно, но им терять нечего. Нелсу… почти обидно; если уж Атерас решился на доверие, то полученного мало… Ллеран знаком ему; иногда чрезмерен и ненасытен, но знаком. Всё то, что представляет из себя Нереварин, чудовищно и чуждо. Атерас всегда показывает это - а потом отсекает, словно накрепко захлопывая дверь перед любопытными. Сейчас Нелс, упрямствуя, тянется и туда.       - Отпусти себя, - просит, тяня за жёсткие волосы. - Хватит, слышишь? Я хочу, чтобы ты был сыт. Ты весь.       Просят ли у грозы молнию, чтобы прошла сквозь хребет и выжгла всё ложное?       Если бы секс оставался просто разрядкой напряжения, всё было бы проще. Может, и стоило ничего не менять. Может - но уже поздно.       Хочешь открытости - выкладывай всё.       Ур-Дагот, перехватывая власть, даёт канонику взглянуть вокруг бесплотными глазами и увидеть двоих меров, переплетшихся в темноте; тень Неугомонного киснет сосмеху - а потом склоняется перед своим ханом; пусть… благовонный дым лезет в лёгкие; Песнь Неоплаканных мешается со своей-чужой памятью – а потом смоткает, а Ллеран только тяжело дышит рядом, откинувшись на подушках и так и не получив того, чтоб оба хотели...       Как-то… неловко вышло…       Привычные слова, оценки и мысли становятся пылью.       Оставленный своими призраками, Атерас кажется таким потерянным, что не потянуться за ним подобно самому тяжкому греху - Нелс решается действовать на свой риск.       Может быть, этот мер и был чьим-то рабом. Может быть, ничто в его жизни не обходилось без толики насилия и необходимости. Вряд ли будет другой шанс - и Дравен пользуется этим.       Наклоняется над Нереварином – но не затем, чтобы снова оседлать.       …Почувствовав его внутри, Атерас чуть огнём не вспыхивает; снова страшно… что за любовь такая, когда всё время дух перехватывает от жути? И всё же… Дравен хочет дать ему расслабиться. Хочет дать ему понять, что не он один… что он не один?       Не будет ли против? Атерас только воздух хватает и сильнее разводит ноги; всё-таки, не удобно с такой разницей в комплекции… Нелс просит его перевернуться на живот; не верует-верит-молится почти на рваный звук дыхания, на просьбу не останавливаться; сам несёт какой-то бред горячим и сладким шёпотом, трахает – ориентируясь на странное, полумистическое слияние эмоций, охватившее обоих.       Страсть мучает каноника с самой юности, и теперь имеет возможность вырваться. Пусть он только _слышит_ и _ощущает_, но тьма не помеха. Нереварин и правда не гонит его. Нереварин “плывёт” - и наконец виден действительно обнажённым; сколько же слоёв закалённой шкуры пришлось содрать...       Сейчас его можно было бы уничтожить.       Дравен готов простить его за куда большее, чем Ллеран успел и планирует сделать.       Пусть не будет больше ни за кем вины.              Утром Нереварин никуда не уходит.       Нелс пробуждается в его постели; паникует первые несколько секунд, поскольку уже давно не просыпался иначе, чем в своей или на походной лежанке. Но кругом запах, звук, энергия Атераса - и тех, кто делит с ним тело.       Дравен обнимает спящего и прячет лицо в его волосах. Всхлипывает - от пережитого напряжения, от понимания, что уже не получится отстраниться больше никогда.       Что бы ни случилось дальше, пусть случается.