Нам бы крылья...

В оперской столы стояли близко друг к другу, образуя букву «П». Алисе достался стол, стоявший у окна. Первым делом, девушка осмотрела вид из окна, пытаясь отметить для себя расположение окон соседнего дома, крыши, открытые окна и прочее, откуда могут стрелять или бросить что-то взрывоопасное. После осмотра и распаковывания вещей, Алиса подтянула кобуру, чтобы та подходила под размер ее миниатюрной спины, вложила в чехол табельный ПМ, проверив наличие патронов и позицию предохранителя. — Ничего, Сафонова, все будет ok. — Со вздохом заверила себя девушка, и, взяв рубашку, накинула на плечи. В кабинет вошел Дима, который показался Алисе вполне себе дружелюбным, только веяло от него опасностью и кровью, как от самого начальника. Возможно, массовая доля крови на его руках составляла чуть меньшее количество, если сравнивать со Стасом, но все же, это почти не имело значения. — Алис, мы тут с ребятами у Глухарева чай пить собрались, Ирина торт купила, пойдем с нами? — Дима улыбнулся, постукивая пальцами по дверному косяку. — Конечно, я приду, только… Дима, ты не мог бы меня проводить? Я пока еще не совсем ориентируюсь… — Смущенно пробормотала девушка, опуская голову. Дима улыбнулся и кивнул, выйдя из кабинета и закрывая за собой дверь. Сафонова мысленно похвалила себя за самоотверженность, после чего вышла из кабинета и закрыла за собой дверь. Дима, как и полагалось провожатому, дожидался у кабинета, прислонившись к стене и набирая смс-сообщение в телефоне. Алиса улыбнулась своим мыслям и кивнула ему, показывая, что готова идти. — Отлично. Только это, давай в допросную зайдем, я там документы после допроса оставил, Стас просил занести. Ты же понимаешь – начальство! — Опер поднял вверх указательный палец, играя бровями. Алиса рассмеялась, но и секунды не прошло, как сильные и грубые руки схватили ее за плечи, затаскивая в допросную. Девушка была готова закричать, но Дима сунул ей в рот галстук от милицейского кителя, крепко прижимая к стене. Глаза Алисы округлились, когда, до сей минуты веселый Дима, казавшийся ей одним из самых добрых работников опер отдела, стал настоящим монстром, хищником, зверем. Лейтенант стала оказывать сопротивление, чем спровоцировала довольно сильный удар по ребрам. Слезы брызнули из глаз девушки и она бы закричала, если бы рот не был заткнут галстуком. Опер, тем временем, склонился к уху девушки, сжимая рыжие волосы на макушке и заставляя бедняжку запрокинуть голову, после чего прорычал: — Слушай, ты, принцесса доморощенная, — рука мужчины еще сильнее запрокинула голову девушки, — проваливай в свой Питер, пока тебе все ребра не пересчитали. А стуканешь кому – кишки выпущу, и дочь твою на них повешу в прихожей твоей квартиры. Ты поняла? Алиса попыталась кивнуть, но рука опера ей не позволила этого сделать. Дима расценил собственный промах (который он еще не осознал), как попытку сопротивляться. — Ну, собственно, если не согласна, то перед тем, как переломать тебе все косточки, я, пожалуй, развлекусь. Алиса испугалась так сильно, как, пожалуй, боялась в день убийства отца. Дима выпустил из рук ее руки, которые зачем-то сжимал, оставив на запястьях горящие следы, чтобы расстегнуть ширинку себе и стянуть джинсы со своей пленнице, но не тут-то было… Алиса сжала одну руку в кулак, а ладонью второй руки обхватила кулак, словно держит воображаемый ствол и когда опер выпрямился, ударила его со всей силы в ухо. Ошарашенный и запутавшийся в спущенных штанах Дима, споткнулся о скамейку и полетел вниз, переворачиваясь через нее. Девушка схватила со стола ключи, и выбежав, закрыла дверь. *** «— Воля в кулаке, мысли в разные стороны…» — Повторяла про себя лейтенант, слушая глухие удары собственного пульса, пока шла к кабинету начальника СКМ. Девушка не собиралась стучать, не собиралась останавливаться, не собиралась увольняться, уезжать, бежать… Слишком долго она уже бежит, хватит, пора остановиться. Она остановилась у кабинета Карпова, повернулась лицом к двери и мысленно пыталась успокоить себя. Руки дрожали, пальцы были ледяными и скользкими от пота. Секундное, принятое быстро решение и рванув ручку, она открыла дверь в кабинет подполковника. Карпов поднял голову, но увидев незначительность появившейся гостьи, снова опустил взгляд на документы. Не прошло и секунды, как Стас поднял голову, с изумлением взирая на свою сотрудницу. Девушку лихорадило, она была бледной, заплаканной и измотанной. Казалось, будто на нее напали в темной парадной и несколько раз порезали ножом – только от большой потери крови можно быть настолько бледной. — Стучать не учили? — В своей обычной манере поинтересовался Стас, после чего облокотился на свой стол. Алиса шмыгнула носом, и полезла дрожащей рукой в карман джинс. Оттуда она вытащила мятый и завязанный узлом галстук, после чего бросила его на стол перед собой и облокотилась на него, пытаясь мысленно оправдать действия Димы. — Не знаю, с чьей подачки эта тварь пыталась изнасиловать меня и искренне надеюсь, что не с Вашей, Станислав Михайлович. — Лейтенант тряхнула головой, пытаясь прогнать из воспоминаний картинки нападения бандитов на их загородный дом, — Я просто хотела сказать, что… черта с два я сдамся, поняли вы все? Черта лысого, черта с два! Девушка развернулась и хотела, было уйти, но вспомнила, что не сделала самого эффектного из всего того, что хотела сделать в этом кабинете. Вновь обернувшись, Сафонова кинула на стол ключи: — Ваш упырь сидит в допросной, контуженый и неудовлетворенный. Может что-то сломал, так как упал, запутавшись в собственных трусах. Не забудьте его оттуда вызволить. Она повернулась, на сей раз точно уверенная, что уйдет. И она ушла. Хлопнув дверью и направляясь к кабинету Глухарева. А Стас остался в кабинете, испытывая двойственные ощущения. Ощущения, которые он уже почти успел позабыть: — А хорошо он тебя воспитал, как оказалось… — Карпов захлопнул личное дело лейтенанта Сафоновой, где она улыбалась с прикрепленной фотографии. — Лейтенант Алиса Анатольевна… *** — Добрый день, могу я поговорить со Станиславом Карповым? — Можете, но я бы Вам не советовал, так как он, то еще хамло. — Хорош, Стас, я тебя узнал. — Рассмеялся голос на том конце провода, заставляя самого майора улыбнуться. — Чего хотел? — Спросил Карпов, откидываясь на спинку стула. — Да, просьба у меня к тебе одна… Дочка у меня в ментовку подалась… — Голос разочарованно вздохнул. — В Москву что ли? — Удивился Стас, после чего добавил, — Ну, а в чем состоит твоя просьба? Я так понимаю, ты не просто так позвонил. — Ну, я бы не хотел, чтобы она попала на работу. Со своей стороны я тут подсуечусь, ну, а ты, если вдруг там по своим каналам закрой ей дорогу в органы. — Хм… — Стас! — Ладно-ладно, — кивнул самому себе Карпов, — помогу, я же должен был. — Спасибо Стас. При встрече сочтемся. *** Карпов потер переносицу, вспоминая тот свой последний разговор с полковником Сафоновым. Через два часа после этого, на его загородный дом было совершено нападение. Полковник и его жена были застрелены из пистолета с глушителем. Старшая дочь была ранена ножом в ногу, когда спасала младшую сестру. Об этом происшествии говорили по телевидению, писали в газетах, а спустя неделю оперативники Стаса задержали одного из исполнителей этого заказного убийства. Он покончил с собой в СИЗО, так и не успев дать показаний. По сути, следствие зашло в тупик, а дело ушло в висяки, но долгое время «уши и глаза» Стаса Карпова докладывали ему, что дочь полковника занимается собственным расследованием, ради которого даже собирается перебраться в Москву. Ведь по информации из оперативных источников, эта банда сейчас функционировала именно в столице, но никто ничего на них не имел, и не знал где они и что они. В принципе, это дело было никому не нужно, кроме, конечно же, этой девушки. Стас взял дело из архива раньше, чем туда наведалась Алиса и теперь, когда он знал, кто она такая и какие у нее цели, ему нужно было быть на шаг впереди этой взбалмошной, своевольной девицы. — Нутром чую, заваришь ты кашу, Сафонова… *** — Это… Это че еще такое?! — Вскричала Алена, увидев огромный, фиолетовый синяк в районе ребер. — Задержание. — Неубедительно соврала Алиса, задирая майку и подставляя бочину для растирания анти-синяковой мазью. — Неудачное… — К едрене фене такие задержания, Алиса! — С заботой и злостью одновременно, закричала подруга, выдавив на бок Сафоновой не меньше половины тюбика этой мази. Алиса прикрыла глаза, наслаждаясь охлаждающим эффектом этого волшебного эликсира, как в дверь раздался звонок. Алена положила тюбик на кухонный стол и пошла в коридор. Щелкнул замок, послышалось приглушенное бормотание и нарастающее сипение подруги. Лейтенант даже повернулась, чтобы узнать, что же там произошло, но концерт закончился быстро: — Я тебе сейчас ведро на голову надену, и буду бить по нему половником, пока не оглохнешь! — С этими словами темноволосая художница захлопнула дверь и вернулась на кухню. — Что случилось? — Поинтересовалась Алиса, наблюдая, как на лице подруги гнев сменяется на милость при виде огромного синяка. — Да скотина одна приходила… — Неохотно произнесла девушка. — Пусть валет к своей Саре. — Мне одно интересно: почему именно ведром, у тебя же... что-то там, по кендо? — Алиса усмехнулась, а затем зашипела, когда Алена слишком сильно надавила на синюю область кожи. — Потому что некоторые такие ущербные, что у меня нога не поднимается. Приходится ведром бить. На какое-то время на кухне воцарилась тишина, но довольно скоро квартиру наполнил звонкий смех девчонок, которые уже не просто стояли, а почти катались по полу. Такие у них были шутки – ну, а как же, лучшие подруги ведь. *** Утро. Коту было удобно спать на лице Алисы, а она боялась пошевелиться. Точнее, боялась, что животное покарает ее и выцарапает глаз, превратив в капитана Сильвера. Половина его туши располагалось на плече Юли, а вот хвост и, извините за мой французский, задница, на голове Сафоновой. Вставала Алиса тоже очень тихо и аккуратно, стараясь не разбудить все это семейство. Она оделась, собралась, накинула пальто, по обыкновению поднимая воротник и вышла из дома. День выдался солнечный, не смотря на то, что столбик термометра едва доходил до трех градусов Цельсия. Алиса подняла голову, очутившись во дворе, и улыбнулась, вдыхая морозный воздух. Девушка закрыла глаза, ощущая какой-то полет эмоций и чувств, какой обычно бывает у неисправимых романтиков или художников, вновь сделала глубокий вдох и улыбнулась. — Сафонова, — Знакомый голос вырвал девушку из ее мыслей, мгновенно припечатав к земной реальности огромным булыжником. — на работу опаздываешь. Садись, подвезу. Разговор есть. Карпов сел в машину, закрыв дверь и завел двигатель своей блестящей «Infinity». Он говорил тоном, не терпящим никаких возражений, поэтому Алиса, со вздохом и кислой миной на лице, села в машину. Лейтенант пристегнула ремень безопасности и почти «сгребла» саму себя в небольшую кучку, уместившуюся на половине сидения, в дальнем углу от Стаса. Тот, время от времени поглядывал на девушку и ухмылялся. Алиса, почему-то, делала тоже самое. Когда их взгляды встретились, и время остановилось для них, Алиса все же нарушила момент романтического зрительного контакта, прикидывая и предполагая, что еще не раз об этом пожалеет: — На дорогу смотрите, я не хочу умирать в возрасте двадцати семи лет. — Лейтенант поспешила отвернуться и притвориться, что ей чрезвычайно интересно все, что происходит за пределами этой машины. — Вы, кстати, поговорить хотели. — Может на «ты» перейдем? — Предложил Стас, в надежде вновь обратить на себя внимание, однако, Алиса была непреклонна. — Хорошо. Ты хотел со мной поговорить. — Ответила девушка, не поворачивая головы. Оставив попытки соблазнить свою подчиненную, Стас уставился перед собой, крепче сжимая руками руль. — Хотел извиниться за вчерашнюю выходку опера моего, и сказать, что я не ожидал, что сегодня ты выйдешь на работу. В любом случае, я рад, что ты останешься. — Карпов бросил мимолетный взгляд на девушку, которая в изумлении открыла рот. Вообще, она ожидала услышать все, вплоть до угроз уволиться, но только не это. Стас вновь не упустил возможности посмеяться: — Я запомню, что моменты, в которых ты выглядишь смешно и даже…нелепо, бесценны. — Произнес подполковник, заворачивая к ОВД. Когда машина Стаса припарковалась у входа, стоявшие без дела ППС-ники сразу начали перешептываться, кивая на ошарашенную Алису. Карпов взглянул вначале на девушку, затем на ППС-ов, усмехнулся и вышел из машины. Подполковник обошел «Infinity», подходя к милиционерам и заглядывая в карманы их курток. — У Вас, что, работы нет? Так я сейчас организую. — Рявкнул подполковник, и ребята мгновенно убежали. Сафонова вышла из машины, хлопнула дверью и подошла к начальнику. Стас нажал на брелок и замки в машине закрылись. Девушка немного постояла молча, и изучающее глядя в глаза Карпова. — Спасибо, — наконец произнесла она, — что подвез. Извинения тоже приняты. Подполковник слегка улыбнулся, стараясь не подрывать своей репутации «монстра» и кивнув Алисе, направился в отдел, оставив девушку одну. Но не успел он и двух шагов пройти, как раздался выстрел. Карпов мгновенно развернулся, пытаясь вычислить, откуда стреляли, но все, за что зацепился его взгляд, это, упавшая на колени лейтенант Сафонова. Девушка страшно хрипела, а затем завалилась набок, словно тряпичная кукла, которой оборвали одну из непрочных ниточек. — Не умирать, лейтенант, это приказ! — Послышался голос Станислава, но он был слишком далеким и ускользал сквозь пальцы, как дымка забывшегося сновидения.