Нам бы крылья...

Настенные часы, сделанные из древесины дуба остролиста, пробили полдень. Тяжелый, блестящий маятник продолжал раскачиваться из стороны в сторону, пока Стас, сидя ровно под ним, на диване, начищал свой пистолет. В гостиной работал телевизор, но никто на него не смотрел и даже не слушал, и, несмотря на шум в комнате, Алена была по-настоящему напряжена. Карпов же, вовсе на нее не смотрел и старался сделать вид, будто не замечает ее присутствия. Так прошло три часа, а Алиса все еще спала. Стасу уже несколько раз звонили из отдела, но он легко отделался, сказав, что в данный момент находится в больнице, чтобы узнать состояние лейтенанта Сафоновой, которой вчера сильно нездоровилось. Честно говоря, «сильно нездоровилось», это еще мягко сказано, потому что после трех рюмок водки, которые девушка почти не закусывала… Словом, не повторяйте подобного без присутствия взрослых. Подполковник мельком взглянул на часы, затем молча, поднялся, убрал ствол в кобуру и направился на кухню. Художница проследила за ним взглядом и, закрыв глаза, задумалась о подруге, которая спала в соседней комнате. Алиса, после того, как потеряла сознание, в себя не приходила, если не считать несколько случаев невнятного вскрикивания. Впрочем, Алене к такому не привыкать: когда убили родителей Алисы, Валеева была первой, кто протянул сиротам руку помощи. Помощь была не всегда материальной, потому что у самой, тогда еще студентки, художественного факультета, банкнот «счастья» было по пальцам пересчитать, и хорошо, если количество нулей на бумажках было равно двум, а цифра - пяти. Алена, скорее, пыталась помогать морально, если конечно, это можно назвать помощью, ведь дети, оставшиеся без родителей, очень рано взрослеют и становятся мало восприимчивы к чужому вмешательству. Вот и Алиса – взрослая, да в душе ребенок, счастливая улыбка которого, угасла навсегда. Не заметив того, Алена заснула, и ей приснился запах чудесного, молотого кофе, которого варили в турке на чьей-то кухне. Сон этот был, отражением действительности, потому что Стас действительно варил кофе на кухне. Готовил он, как и подавляющее большинство мужчин-холостяков, не очень хорошо, зато кофе у него получался великолепный и по запаху и по вкусу. Когда бодрящий напиток был готов, Карпов сообразил для Алисы чашку, поставил на поднос лимон и вазу с тростниковым сахаром – другой, Стас почему-то уже перестал воспринимать, как сахар. Когда приготовления были завершены, подполковник, удивляясь самому себе, проверил свежесть своего дыхания, взял в руки поднос и отправился в спальню. Алиса, прячась от яркого, дневного солнца, пробивающегося сквозь неплотные шторы, накрылась тонкой простыней с головой и мирно сопела, а Стас, поставив поднос, присел рядом с ней. Первые несколько минут он просто не знал, куда смотреть: сквозь кремовый материал постельного белья, отчетливо проступали округлые формы Алисы. Карпов сглотнул, борясь с желанием, ощутить все это руками – его можно понять, он же мужчина. Тем не менее, удержавшись от запретного плода, который, без сомнения сладок, Стас сдернул покрывало с лица девушки и та недовольно поморщилась. - Просыпайся, - равнодушно произнес Карпов, сложив руки в замок. Ответа не последовало. Стас взглянул на наручные часы, пытаясь подгадать время для визита на работу, и в больницу к сестре Алисы, о которой уже утром рассказала подполковнику Алена. - Я сварил тебе кофе, он остынет, пока ты кочевряжишься. – Произнес Карпов более мягко, чем прежде и вздохнул. – Ну, Алиса. Нам обоим пора на работу, не тебе, так мне точно. Но я не могу уйти просто так. Сафонова лениво потянулась, открыла сначала один глаз, а затем второй и часто моргая, уставилась на Карпова. Спросонья он казался сказочным персонажем, который ожил и теперь сидит на краю ее постели. Заспанная Алиса даже не смогла возмутиться, точнее, не хотела возмущаться и лишь нежно улыбнулась: - Привет, - произнесла девушка, после чего резко поднялась, игнорируя головокружение и тошноту, и обняла подполковника. – Спасибо за кофе. Стас даже не шелохнулся, пытаясь совладать с приступом гнева, который был вызван таким резким вторжением в его личное пространство. Со времен его первой любви, такой привилегией, как объятья за шею, минуя защитную реакцию Карпова, на подобные выходки никто не имел права. С Алисой все было проще: она просто не спрашивала разрешения. - Что… ты… делаешь? – Тихо произнес Стас, не замечая, как его ладонь опускается на спину девушки, едва ощутимо прижимая ее к себе. - Обнимаю тебя. – Так же тихо отозвалась Сафонова. Наверное, так они бы и просидели, еще очень-очень долго, если бы Карпов, наконец, не опомнился, благодаря мобильному звонку. - Да? – несвойственно тихо ответил мужчина, - Чего? Денис, у тебя что, совсем колпак уехал?! Буду через час. Все, давай, жди. Во время разговора, Карпов все еще обнимал девушку, которая, с прошествием времени повисала на его плечах. Не было тяжело, скорее приятно. На несколько секунд, подполковник подумал: «своя ноша не тянет», но вовремя одумался, осознавая, что Сафонова – никак не «его» ноша. - Ну, рассказывай, что ты вчера учудила в клубе? – Карпов аккуратно опустил Алису на постель, продолжая нависать сверху, ведь рыжеволосая никак не хотела отпускать мужчину из своих объятий. Алиса хитро улыбнулась, уже больше походя на хитрую кошку, которая украла из холодильника банку сметаны и «смурляла» ее прямо под столом. Девушка слегка вытянула шею, пытаясь спрятать взгляд от проницательных глаз Стаса, однако реакция у него была очень и очень неоднозначная. Спустя несколько секунд, девушка ощутила тепло его губ в районе шеи и замерла, открыв глаза. Карпов что-то бормотал, требуя рассказать ему все о причинах и следствиях, иначе он, слово дает, замучает ее до смерти. Лейтенант Сафонова не сдавалась, мурлыча и поглаживая Карпова по волосам. Когда он понял, что дело гиблое и таким способом ему ничего не выведать, он отпустил рыжеволосую оперативницу, ухмыльнулся и направился к выходу из комнаты. - Столько всего навалилось, что я просто хотела забыться… - Голос девушки дрогнул, когда она осознала, что могло с ней произойти, если бы не Стас. Карпов остановился в дверях, и, не поворачиваясь, произнес: - Я понял, не дурак. – Понизив тон, Стас, со вздохом, добавил. – Дурак бы не понял… *** Где-то очень высоко, за плотным слоем темных, снеговых облаков, солнце в зените, показывало пилотам аэробусов, что сейчас полдень. Алиса с трудом поднялась с приятного шелкового материала белья, натянула чулки, платье и туфли, оставив в стороне любезно предоставленные Стасом рубашку и плащ, надела свое пальто и вышла в гостиную. В кресле, сжимая в руке душку очков, которые очень опасно висели над полом, сидела Алена. Девушка спала. Алиса потихоньку подошла к ней, взяла в руки ее очки, чтобы та не разбила их в порыве гнева на подругу, и переложила на стол. Валеева дернулась и спустя секунду, открыла глаза: - Ты проснулась? – Вопреки страху девушки, художница улыбнулась, ища рукой очки. Сафонова любезно подала их подруге: - А где Стас? - Уехал. – Алиса показала подруге связку ключей, и улыбнулась. Голова болела нещадно. Алиса с трудом удерживала в желудке воду, которую выпила после чудесного на вкус, кофе Стаса. В метро оказалось душно и, без того гудевшая голова, заболела пуще прежнего. Ближе к станции Коломенская, Алиса просто повисала на плече подруги, заставляя ту терпеть подозрительные взгляды бабушек и фразы, типа «пьяная какая-то…», которые относились к Сафоновой. Когда девушки поднялись из метро и холодный, зимний ветер ударил морозом по отогревшимся щекам, Алиса остановилась, пытаясь перевести дух и глубоко вдыхая морозный воздух в легкие. Сознание услужливо предоставило девушке красочные обрывки воспоминаний, где она и отец идут на лыжах в лесу. Алиса много падала, а отец, лыжной палкой стряхивал с еловых веток снег ей на голову. Сафонова кричала, судорожно пытаясь выгрести снег из-за пазухи, но папа был неумолим и уже «освобождал» от снежного груза следующую еловую лапу. Часто ли Сафонова вдавалась в воспоминания? Скорее, это было не ее желание, а сам мозг, сознание, проецировало время от времени картинки воспоминаний. Девушка частенько думала, как бы на ее месте поступил ее отец, будь он на ее месте. Думала, как будет здорово, когда Сафонова будет работать под началом своего отца и вообще, как все будет весело и ясное небо над головой. Со временем, негативные воспоминания ссор, скандалов, какого-то недопонимания и неуважения, стали затираться на пленке воспоминаний в голове девушки. - Куда мы? – Поинтересовалась Алена, шагая рядом с Алисой. - В «Глобус», - беспечно отозвалась рыжеволосая, - я должна узнать, кто убил моих родителей. Алена предпочла не отвечать, но в кармане она нашла телефон рукой, чтобы, не дай Бог, конечно, вытащить его и вызвать любую управу на свою подругу: от скорой помощи, до Стаса Карпова. Алена, как-то странно улыбнувшись, посмеялась и прибавила шагу. Алиса постаралась не отставать за длинноногой подругой, и хотела, было, спросить, как Стас вообще ее нашел в клубе, но тут заметила красноватый, уже почти исчезнувший след от губ мужчины. - Ого, а откуда это у тебя? – Алиса, догнав художницу, ехидно захихикала, - Джеймс, да? - Какой такой Джеймс? – Валеева нервно рассмеялась, и еще прибавила шаг. - Да ладно! – Алиса снова догнала подругу, схватив за плечо. – Ну расскажи! - Нет! – Алена побежала трусцой. Через несколько минут, девушки уже бежали вперед по улице, не заботясь о том, куда и зачем. Для Алисы было важно узнать, все ли в порядке (наконец) у подруги на личном фронте, а для Алены было постыдным признаться, что она позволила себе и Джеймсу, едва знакомому парню, сократить разделявшее их расстояние и поцеловать себя в шею. Стыдно. Позорно. Поэтому она сейчас и бежала от своей совести. - Ален, это нормально! – Алиса запыхалась и остановилась посредине тротуара, жадно хватая воздух ртом. Художница остановилась, задумчиво уставившись на подругу. Может, она была и права. *** После концерта, который Алиса закатила в офисе директора фирмы «Глобус», ее и Алену взашей выпроводили из здания. Сафонова и сама была рада уйти, поэтому, не дожидаясь Алены, почти бегом побежала прочь от красивой таблички ООО «Глобус». Валеева, тем временем, поднесла телефон к уху, отвечая на звонок: - Да? – Как обычно отозвалась она, скрывая в голосе нотки волнения. - Забудь про существование твоей подруги, - сказал глухой и низкий мужской голос, после чего, Алена резко остановилась и взглянула в спину Алисы. По черному пальто скользила красная точка лазерного прицела снайперской винтовки. – Или я ее прямо сейчас сниму. Валеева развернулась, ничего не говоря, и зашагала в другую сторону. Голос не унимался, диктуя девушке, куда ей идти и что делать. В итоге, Алена свернула за угол и после этого, уловила взглядом лазерный прицел на своей переносице: снайпер целился в нее: - Молодец, хорошая девочка. – Довольно усмехнувшись, сказал голос. – Я ведь, могу и тебя снять, девочка. Боишься? - Нет. – Едва не задыхаясь от страха, ответила Валеева. Голос рассмеялся и в телефоне пошли гудки. Прицел мгновенно исчез, и девушка не успела запомнить, откуда именно в нее целился снайпер. Выдохнув, темноволосая девушка сползла по стене на землю и закрыла ладонями лицо. Ей не нравилась сложившаяся ситуация, не смотря на то, что в принципе, ни Алиса ни Алена ничего существенного не могли противопоставить предполагаемым убийцам. И за что такие суровые меры? *** - Стас? – В голосе лейтенанта явно и четко прослеживалась вся гамма переживаний, - Привет… - Здравствуй. – Как-то странно мягко отозвался Карпов. – Где ты? Алиса всхлипнула, так и не удержав в себе это проявление обиды и разочарования. - Алиса? – Переспросил Карпов, мысленно выругавшись на себя, за отсутствие обыденной жестокости и официальности в голосе. – Что происходит? Где ты находишься? Сафонова снова всхлипнула и стиснула зубы, уверяя себя, что она сильная и что она сможет отодвинуть назад обиду, горечь и страх. Обернувшись, оперативница заметила, что Алены нигде нет, и подумала, что обидела подругу. Так же в мыслях, девушка отметила, что стоит купить торт и приехать домой не с пустыми руками. - Алиса, черт возьми! – Карпов, наконец, повысил голос, выводя девушку из ступора. - Да? - Где ты находишься? Что происходит? – Подполковник уже сменил «милость», на свой обыденно-приказной тон и разница была лишь в том, что он был более благосклонен, судя по тому, что все еще продолжал разговор. - Я? На Коломенской. Скоро поеду домой. – Наконец, взяв себя в руки, сказала девушка. - Поезжай ко мне. – Его фраза прозвучала больше, как утверждение, а не как вопрос. - Я… Нет, мне надо к Юле и я, кажется, обидела подругу. – Со вздохом констатировала лейтенант. Карпов молчал, переваривая отказ и осознавая подрыв своего авторитета, как мужчины и начальника. Алиса молчала, боясь что-то произнести и вызвать у Карпова гнев или какой-то другой порыв разрушить все, что было построено непосильным трудом со стороны Сафоновой. Тишина. С неба начал падать снег, покрывая рыжую голову девушки белым «пеплом». - Ты тепло одета? – Неожиданно мягко поинтересовался Стас, едва не ввергая Алису в ступор. – В чем ты? - Я… Одела платье, не стала надевать рубашку. – Почти так же мягко ответила девушка. - Хочешь, я тебя заберу? - Ты недалеко? – Спросила девушка, ощущая, как промозглость декабря забирается под воротник плаща. – Я могу доехать на метро. - Посмотри налево, - Стас улыбался, и это было слышно. – А теперь еще левее. Алиса повернулась, и увидела Инфинити, припаркованную неподалеку. Машина «подмигнула» фарами и девушка, сбросив звонок, направилась к ней. Стас, как и ожидалось, был собран и серьезен. Он лишь пробежался по обнаженным ногам девушки, когда та садилась в машину, но не проронил ни слова. - Давно ты здесь? – Спросила Алиса, хлопнув дверью. - Не хлопай – не сарай. – Слегка грубо ответил Карпов, после чего постарался сменить тон на более мягкий. Подполковник даже сел в пол оборота, чтобы рассмотреть и не упустить ни одной эмоции Алисы из виду. Рыжая, наоборот, постаралась сгруппироваться: втянула шею, отвернулась, пытаясь не смотреть в сторону объекта своей симпатии. Однако Стас оказался намного хитрее, чем можно было предположить с первого взгляда. Он аккуратно положил свою ладонь на колено Сафоновой, заставив ее не только повернуться, но и уставиться на начальника СКМ полными ужаса глазами. Карпов не упустил момента пошло пошутить: - Расслабься, будет приятно. – Ехидно оскалившись, Стасик подмигнул девушке. Та, не теряя бдительности (ну, или, стараясь не терять), скинула его руку со своей ноги и поежилась. Ей было неприятно вспоминать о произошедшем в клубе, так как голова была все еще в тумане, а сама оперативница даже думать боялась, что же произошло меду ней и Алексеем. Он, кстати, так и не звонил. - Ты его убил? – Напросился вопрос у девушки, пока Стас возвращал руку на место, «по-хозяйски» поглаживая колено рыжеволосой. - Кого? Того мальчишку? – Карпов вновь ухмыльнулся и провел рукой по внутренней стороне бедра Алисы, до самого укромного местечка между ее ногами. – Я себя не на помойке нашел, Алиска. В честь кого, кстати, тебя назвали? Алиса, как в книге? Девушка, с непроизвольно вырвавшимся выдохом, проследила траекторию движения руки Карпова, но к своему удивлению и вопреки сильнейшему желанию, даже не шевельнулась: - Ты читал книжку? – Постепенно выходя из оцепенения, спросила рыжая. - Ну, я же не идиот какой-нибудь. – Спокойно ответил Стас и стремительно убрал руку на руль, похоже, ощущая отсутствие совести и принципов, касательно секса в машине. Алиса тоже постаралась не реагировать на его жесты болезненно, посему промолчала, лишь подумав, что была бы совсем не против, если бы Карпов продолжил подобные ласки. *** Когда Инфинити въехала во двор, Алиса дремала, откинувшись на сидении. Стас поставил машину на ручник и взглянул в умиротворенное лицо девушки, размышляя, чем она его так зацепила. Наверное, той живостью во всех своих поступках и суждениях. Наверное, той самой непосредственностью, жертвенностью, не испорченностью и всем, чего так не хватало другим людям, которые встречались на жизненном пути этого сурового человека. Он, как и любой другой сотрудник правоохранительных органов, привык к жести. У него на столе каждый день появляется новое дело об убийстве или избиение с особой жестокостью. Снайпера, наемные убийцы, приглашенные на работу, для избавления уставшей жены от деспота-мужа. Люди каждый год с каждым новым днем удивляли своей жестокостью и силой, которой они не умели управлять. Все они, они были ужасны. Алиса вздрогнула, вдохнула полной грудью и открыла глаза. Первое, что она увидела, это был Стас. Он пристально смотрел в ее глаза, которые до сих пор были закрыты и, наверное, пытался прочитать в Алисе причины ее странного поведения, которое до сих пор приносило только лишь неприятности. - Что? – Девушка улыбнулась, несмело и даже робко проводя по щеке Карпова кончиками пальцев. Руки дрожали, то ли после сна, то ли, от волнения. Он улыбнулся, перехватывая ладонь девушки и касаясь тыльной стороны ее руки своими губами. Слова были, наверное, лишними, ведь сейчас вместо головы работало сердце, а значит, все инстинкты, которыми руководствовался подполковник, были отключены. - Что? – Алиса оперлась второй рукой на колено Стаса, теперь касаясь кончиком носа его щеки. Карпов молчал и изредка переводил взгляд на приоткрытые губы, которые так и манили к себе своей мягкостью, аппетитностью, вкусом. Спустя минуту, Алиса уже целовала подполковник в лоб, не желая признавать этот миг счастливой истомы, в котором сердце бьется, как пичужка в клетке. - Я подожду тебя здесь. – Тихо проговорил Карпов, позволяя себе на секунду прикрыть глаза и насладиться нежностью рук девушки и теплом ее губ. - Я скоро. – Ответила Алиса и вышла из машины. Дверь в квартиру была открыта. Алиса уже обнаружила свое присутствие, громко простучав по кафельному полу подъезда. Аккуратно приоткрыв дверь, девушка прошла внутрь: все было перевернуто вверх дном. Бумаги, картины Алены, вещи Алисы и Юли, все было разбросано по квартире в невероятном беспорядке и ужасном хаосе. Где-то на ворохе Алисиных платьев, лежал кот. Ему было очень хорошо, потому что он спокойно спал и даже приход Сафоновой домой, не потревожил его прекрасный, размеренный отдых. Обернувшись в сторону двери, девушка увидела прикрепленную к двери записку:

ТЫ ТРУП! БЕГИ ИЗ ГОРОДА ИЛИ УМРУТ ВСЕ, КТО ТЕБЕ ДОРОГ!

Девушка опешила, не зная, что ей и думать, а после, не прошло и минуты, как она, без сил, опустилась на пол, едва не теряя сознание.