Телешоу «Научи меня любить»

«…Когда время замерло, ТехноБог ТетоВремени Аммас, Никогда не спавший и не сводящий взгляда с души своей, Сердца своего, Песочных часов, Что не выпускал он из рук своих, Заснул. И остановились вселенные, что разрастались в часах, И прекратили движение звёзды, что отсчитывали время, Будто песчинки, падающие и затухающие, Одна за другой. И прокляли реальность безвременьем, С которым не смог бы справиться ни один из ТехноБогов. Кроме Йипаса — ТехноБога Парадокса. Именно Йипас усыпил Аммаса, а затем проник в часы и заставил их работать помимо воли ТехноБога. Время двинулось дальше… И МетоМир, которому было суждено Пребывать в верхней колбе часов Ещё тысячу лет Через узкую горловину Проскользнул вниз, в колбу темноты, холода и умирающих галактик. Непоправимая ошибка в миг разорвала ТехноГармонию И поставила под сомнение существование всего сущего. Существование Аммаса. ТетоВремени. А затем Йипас разбудил брата и воззрился на него, С интересом наблюдая за тем, что он будет делать. Чтобы вернуть МетоМир обратно, Аммасу пришлось перевернуть свою душу дважды: В первый раз — чтобы МетоМир возвратился в нужную колбу, Во второй раз — чтобы колба вновь стала верхней. Но ТехноБог не заметил, Как одна песчинка из нижней колбы Осела в МетоМире. И в тот же день песчинка, Обернувшись лунной пылью, Превратилась в яйцо. Через три дня оно раскололось, И вышел на свет некто в человеческом облике. Волосы его горели огнём у корней И блестели льдом на концах. Глаза его, абсолютно красные, без белков и зрачков, Были слепы, но видели невидимое. И предстала перед ним Май: — Кто ты? — спросила ТехноБогиня, взирая на юношу, Потревожившего сон её, Мир её. — Я не знаю, — ответил незнакомец. — Чего желаешь ты? — Я не знаю. — На что способен ты? — Я не знаю. — Тогда… что здесь делаешь ты? — Я не знаю, — говорил неизвестный, Не сводя красных глаз с ТехноБогини. — Так стань сыном моим, — улыбнулась милосердная Май. И надела она юноше на голову венок из цветов, Собранных в Сэнтовском саду. Но венок вспыхнул фиолетовым пламенем и исчез. Тогда вплела ТехноБогиня цветы в волосы юноши. Но украшение покрылось льдом и рассыпалось в пыль. А всё, к чему прикасался незнакомец, рушилось и исчезало. Тогда назвался юноша По’лимосом. И стал он ТехноБогом МетоВойны и ТетоРазрушения, Отроком самого ТехноХаоса и господином МетоБезумия…» Цитата из потерянной МетоБиблии, глава 29: «МетоВойна», отрывок 11 «По’лимос» — Эй, она, кажется, приходит в себя! — послышался торопливый шёпот. — Да нет же, всего лишь снова вздрагивает во сне! — не согласился обладатель второго голоса. — В каком, нафиг, сне?! Она не спит! Она без сознания! — возмутился первый. — А какая разница? Глаза закрыты? Закрыты. Не шевелится? Не шевелится. — А твоя прабабушка Роза тоже спала?! — Смотря где… — В гробу?! Не шевелилась? Не шевелилась. Глаза оставались закрыты? Закрыты. — Но она к тому времени умерла… — Да ладно?! А я-то всё это время предполагал, что вы её живьём зарыли! — Так вот какого ты обо мне мнения?! — Идиот… — В отличие от прабабушки, она ещё и дышит! — Ещё и дышит… Дик, твои потрясающие умозаключения не смогут оставить равнодушным ни одного гробовщика. Аплодирую тебе стоя. — Но ты не стоишь… — Вот! Видел?! Она точно приходит в себя! — …и не аплодируешь! — Дик, ты болван! — Я не болван! Я! Я… Дик. — Да… — М-м-м… — тем временем раздалось тихое болезненное мычание со стороны девушки, что всё это время лежала на драном диване, накрытая потрёпанным, чистым, но усеянным кошачьей шерстью пледом. Рядом с ней сидели двое: один — коренастый низкий парень в джинсовом комбинезоне и тяжёлых ботинках, звали которого Тином, другой — высокий худощавый глуповатый парнишка по имени Дик, привыкший в моменты недоумения чесать затылок, подбородок или яйца. Они оба как заворожённые наблюдали за тем, как их находка приходит в себя. — Ой, Тин! Она действительно пробуждается! — воскликнул Дик, тут же перестав чесать все причинные места и нагибаясь к незнакомке ближе. — Аллилуйя, — тихо фыркнул на это Тин, наоборот вставая со стула и отходя от девушки на безопасное расстояние. Мало ли кем она могла быть! Чутьё как всегда парня не подвело. Ресницы незнакомки затрепетали, после чего она медленно открыла глаза, столкнулась взглядом с туповатой улыбочкой Дика и тут же со всего размаха ударила его головой по лицу. Парень вскрикнул, потерял равновесие и неуклюже плюхнулся на задницу, схватившись за наверняка сломанный нос. — Она ударила меня! — прогундосил Дик, с обидой взирая почему-то на Тина, как будто именно напарник был виноват в произошедшем, а вовсе не девушка, явно слетевшая с катушек. — Да что ты говоришь? И как она умудрилась?! — Не то чтобы у Тина действительно присутствовало саркастическое настроение, бросал колкости в сторону друга он скорее на автомате, не сводя взгляда со странной девицы, что приподнялась на локтях и теперь беззастенчиво оглядывала своих, между прочим, спасителей! — Да клянусь тебе, она сделала именно это! — тем временем не мог угомониться Дик, задрав голову к потолку и таким образом пытаясь справиться с обильным кровотечением из носа. — А я и не заметил… — Тин, я твой друг и всё такое и не хочу тебя обижать, но иногда ты такой Тупой! — искренне возмутился парнишка. — Кто бы говорил… — лишь тихо фыркнул Тин, не смея шелохнуться. Незнакомка делала то же самое. С явным недоверием, она медленно поднялась с дивана. — А тебе лечиться надо, бешеная! — тем временем решил высказать Дик своё недовольство незнакомке, за что в ответ получил резкий удар в челюсть, который его не только заткнул, но и вырубил. После Дика пришла очередь Тина, и девушка уже приняла боевую позу, готовая одарить парня парочкой коронных ударов. Но коротышка был слишком умён, чтобы драться. Любые проблемы он привык решать с помощью слов, а вовсе не кулаков. — Вот как ты обращаешься со своими спасителями?! — с выразительным осуждением как бы между прочим бросил Тин, с необъяснимым любопытством рассматривая свои ногти: просто парнишку эта девушка ужасно пугала, но, чтобы она сама этого не поняла, он предпочитал концентрировать своё внимание на ногтевых пластинах. — Спа… спасители? — неуверенно переспросила незнакомка, тут же растеряв весь боевой дух. — А ты за кого нас приняла? За насильников? Или воров? А тем временем парень, которого ты отправила в радужную страну, тащил тебя на своём горбу добрых двадцать минут, — не сбавлял напора Тин, — и отблагодарила ты его весьма оригинально! — Я… Эм-м-м… М-м-м… — Девушка поморщилась, потёрла виски, качнулась и тяжело бухнулась обратно на диван. — Что со мной…? — Случилось? — договорил за неё Тин, чувствуя, что первостепенная опасность миновала. — Поверь мне, нам и самим хотелось бы это знать. Мы, как обычно, обходили периметр, когда обнаружили свежие следы, ведущие в заброшенную высотку. Пройдя по ним, мы нашли в одной из комнат большую картонную коробку, обвязанную красной лентой и с бантиком на верхней крышке. Сначала решили, что это происки врагов. Скажи спасибо Дику за то, что он такой Дик. Потому что прежде, чем я побежал за подмогой, уверенный, что в коробке бомба или что похуже, этот придурок уже развязывал ленту. И догадайся, что же мы обнаружили внутри? Или точнее кого? — хмыкнул парень, довольный, что находится в информационном преимуществе над незнакомкой. Девушка же ещё при упоминании коробки вздрогнула, тут же подтянула колени к груди и уткнулась в них носом. — Вырвалась… — прошептала она еле слышно. — Прости, что? — Я вырвалась из плена этого ублюдка! Я сделала это! — уже воскликнула девушка, начиная раскачиваться взад и вперёд. — Вырвалась… — уже спокойнее повторила она в третий раз, будто бы не веря своим словам, и разразилась нервным истерическим смехом. — Уф… — начал в это время приходить в себя Дик. — Надеюсь, теперь ты понял разницу между сном и потерей сознания? — не преминул Тин подколоть друга. — Угу, — пробормотал тот, присаживаясь на полу, — от сна голова не болит и нос не ломается, — пришёл парень к гениальному выводу. — Пусть так, — вздохнул коротышка, потеряв надежду обнаружить у Дика хотя бы тусклые проблески разума. — Ну что, дамочка? Может, теперь вы соблаговолите приподнять завесу тайны, что окружает вас? И желательно с помощью слов, а не воинственных кличей и кулаков? Только амазонки нам здесь для полного счастья и не хватало. — Да! Точно! — встрепенулась девушка, мотнув головой и разминая шею, после чего повторила попытку удержать себя в вертикальном положении. В этот раз задуманное ей удалось. Вернув себе способность держать равновесие, незнакомка некоторое время оглядывала маленькую пыльную комнату с высокими потолками, потрескавшимися стенами без какого-либо покрытия, грязным полом, усеянным сотнями различных человеческих и звериных следов, и неплотно забитым досками окном, сквозь которое в комнату проникали ярко-рыжие лучи заходящего солнца. — Эм? Что — «точно»? — осторожно поинтересовался Тин, пятясь к двери на тот случай, если у буйной начнётся новый приступ агрессии. — Где я? — проигнорировав вопрос, требовательным тоном спросила девушка. — В комнате, — незамедлительно ответил коротышка, всегда живший по принципу: «Чувствуешь опасность? Притворись Диком! Дика никогда никто не трогает, такого убогого только жалеют!» — Это я вижу… — Зачем тогда спрашиваешь? — Дику не стоило труда быть тем, кто он есть, тогда как Тину приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы ответить что-то в стиле своего друга. — Меня интересует «в общем», — удивительно терпеливо пояснила девушка, видимо поверившая в невменяемость обоих собеседников. — Что это за место? — Дик обескураженно воскликнул, затем мучительно замычал, действительно пытаясь переварить вопрос и ответить на него как должно. Но кроме одного-единственного варианта ответа, а именно: «Это место — комната» — в голову ему ничего не шло, тогда как незнакомку этот ответ почему-то совсем не удовлетворял. — Здание, — тем временем брякнул Тин. Всё-таки какой же он умный! И как Дик сам не догадался, что под Общим девушка подразумевает… — Замечательно! — Кажется, этот ответ незнакомке понравился куда больше. Она даже улыбнулась! Правда, как-то криво, если не угрожающе, но бедняжка же совсем не виновата, что природа подарила ей такую улыбку? И такую, кстати сказать, твёрдую голову. Подумав об этом, Дик слегка коснулся носа и болезненно застонал. Находка тем временем уверенно ринулась к выходу. — Эй-эй! Погоди! Ты же ещё не ответила на наши вопросы! — спохватился Тин. — Как и ты на мои. — Этих женщин не понять! На все же её вопросы они ответили! И про Комнату сказали, и про Здание. Что ещё тебе надо, дьяволица! Дик приготовился разрыдаться. В отличие от Тина, который реветь не собирался. Дик всегда за это и уважал коротышку, пусть он и был тормознутым и даже умудрился не заметить, что бабушка Дика на похоронах была уже мёртвой, но плакал он очень редко и обычно лишь над третьесортными мелодрамами, которые показывали по выходным целыми блоками по восемь-десять серий. Причём плакал он обычно то из-за того, что главная героиня не умерла при попытке суицида, то потому, что топор так и не долетел до головы главы семейства. «Да когда же вы все подохнете!» — кричал он, бросая в монитор горсти попкорна и при этом не прекращая просмотра. — Я никуда тебя не отпущу! — храбро заявил Тин, при этом почему-то отбегая от двери на безопасное от девушки расстояние. «Потрясающий манёвр!» — одобрил Дик. «Ёбушки-воробушки! — мысленно воскликнул Тин. — Эта женщина пугает меня до усеру!» Но что ещё ему оставалось? Девчонка собиралась уходить, тогда как босс приказал удерживать её в комнате до его прихода! «Ради правого дела придётся пожертвовать своим безупречным лицом…» — с грустью подумал парень, собирающийся кидаться на амбразуры. Но Дик его опередил. Вдохновлённый бравадой друга, он кое-как поднялся на ноги и ринулся на незнакомку, явно не желая учиться на своих ошибках. Он лишь успел схватить её за руку и даже попробовал оттащить от двери, когда получил от девушки удар ногой по голове, который отправил его в повторный нокаут. Парень, тихо выдохнув, растянулся на полу и перестал подавать признаки жизни. Будь на месте Дика кто-то другой, и Тин наверняка уже начал бы беспокоиться за его голову — всё-таки по ней ударили дважды, а это наверняка привело к сотрясению мозга! — вот только Дик был особенным. Парню такие повреждения едва ли наносили какую-то травму, ибо сотрясаться в его черепной коробке было нечему. Возможно, именно по этой причине Дик действительно не терял сознание, а засыпал? — Прошу тебя! Остановись! — всё-таки не терял надежды остановить незнакомку Тин, но девушка, не слушая его, взялась за холодную ручку, распахнула дверь и нос к носу столкнулась с высоким молодым мужчиной с раскосыми глазами и серой кожей. — И почему я не удивлён, — снисходительно вздохнув, улыбнулся мужчина и бесстрашно шагнул навстречу девушке, заставляя незнакомку сим жестом вернуться вглубь комнаты. — Я… знаю вас, — пробормотала она растерянно, — вы же Кот, верно? Предводитель банды Кошек? — проговорила она куда менее вызывающе, чем ранее обращалась к Тину и Дику. — Верно, — спокойно кивнул Кот, — и я польщён, что столь милая леди слышала обо мне. Надеюсь, только плохое? — Несомненно… — Прекрасно! — обрадовался Кот, демонстрируя клыки, которыми мать-природа наградила Пепелийцев. — Раз вы знаете меня, будьте добры, окажите мне честь и станьте известны мне. Могу я узнать ваше имя? — учтиво попросил мужчина. Кот отличался парадоксальной вежливостью, которая смущала всех и каждого и совсем не вязалась с тем, что он и его банда иногда творили на улицах Майбурга. — Моё имя Ксин. Ксин Койне, — не задумываясь, представилась незнакомка. — Красивое имя, достойное его хозяйки. — С этими словами Кот взял Ксин за руку, наклонился и слегка коснулся губами тыльной стороны её ладони. Девушка вздрогнула и даже, несмотря на всю абсурдность и опасность ситуации, смутилась. — Я… тоже… рада, — выдохнула она, заметно нервничая. — Мистер Тин, — обратился Кот к своему подчинённому. Он бы обратился и к Дику, но тот всё ещё лежал без сознания. — Будьте добры, объясните, почему вы опять без кошачьих ушей? Из-за вашей безалаберности я не мог связаться с вами! — Я… эм… — Я знаю, вы двое ещё новички, так вот, я в последний раз говорю вам о том, как важно их носить. В последний, — подчеркнул он. Тин, судорожно вздохнув, тут же вытащил из кармана два небольших кошачьих уха и прицепил их к голове. У Кошек, как и в любой другой банде, была своя иерархия, которою различали с помощью ушей. Миниатюрные, похожие на детские заколки ушки носили самые младшие по рангу. Тин и Дик как раз были таковыми. Ушки на них смотрелись комично, поэтому носить их им совсем не хотелось. Но против Кота не попрёшь. Кошачьи уши пепелийца были большие и очень длинные. Конечно же, данные предметы на головах Кошек были не только символом их банды, но и хорошими приёмниками и передатчиками, они связывали всех членов банды и давали им возможность общаться между собой. И чем уши были длиннее, тем большую территорию охватывали. Уши Кота позволяли ему следить за Всем городом и его границами. — Простите меня за неучтивость. Знаете, в наше время люди очень безответственные. И тогда как одних можно исправить, других проще закопать, — выразительно глянул Кот на своего подчинённого в последний раз. — Будьте добры, оставьте нас, — кивнул он Тину, и тот, подхватив Дика под мышки, выволок друга из комнаты и тихо закрыл за собой дверь. Ксин же осталась наедине с Котом. — Присаживайтесь, — кивнул мужчина на диван, и девушка без промедления подчинилась. Правда, почти тут же она вскочила со своего места под аккомпанемент душераздирающего визга. Дело в том, что Кот пришёл не один. Четыре верных только ему чёрных сиамских кота тенью проскользнули в комнату, пока всё внимание гостьи было направлено на лидера «Кошек», и заняли четыре стратегически удобных места для наблюдения. Один из котов разместился на диване и за свою необдуманность поплатился отдавленным хвостом. — Простите, я не хотела! — воскликнула девушка, наблюдая, как кот, встав на дыбы, шипит и скалится, а странный индикатор на сковавшем его шею ошейнике мигает красным. — Демон, сидеть, — приказал Кот, и зверь, тут же успокоившись, забрался на спинку дивана и уставился оттуда на девушку. — Не беспокойтесь, они не тронут… пока я этого не захочу, — обнадёжил мужчина, кивком предлагая Койне повторить попытку сесть на диван. — А теперь не могли бы вы мне объяснить, как вы попали в ту коробку? И прошу вас, будьте честны. Ответ «я не знаю» не принимается, ибо я вижу, что это не так, — когда она разместилась на диване, предупредил Кот. Демон же в это время протянул к Ксин изящную чёрную лапу и несильно стукнул её по голове, играясь с прядью волос девушки. Койне замешкалась. Рассказать всю правду? Но в действительности ли Кошек интересовало именно произошедшее? Или, быть может, они пытались вычислить, не является ли она шпионом Волков или полицейским лазутчиком. Здесь-то и начинались проблемы, ведь Ксин действительно была полицейской. Конечно, с Кошками её ничего не связывало, но им-то попробуй это ещё докажи! «К тому же, дура тупорылая, назвала им своё настоящее имя!» — сокрушённо подумала девушка, сама не понимая, как могла так проколоться. Ведь при желании Ксин врала виртуозно, за секунду придумывая себе новую жизнь, новую личность и даже характер, имена друзей, важные даты, была готова рассказать даже про вкус любимой зубной пасты или случай у кузины, которой у девушки никогда не было. При всём при этом в истории подобного рода Койне не помещала и толики правды, оплетая собеседника ложью не хуже паука, создающего паутину. И тут взять и назвать своё имя и фамилию. Так просто. Ни на секунду не подумав, что она творит. Взглянула в эти раскосые глаза и разве что дара речи не лишилась. Хотя лучше бы всё-таки лишилась. Конечно же, замедленная реакция на всё происходящее обуславливалась усталостью девушки. Она даже до сих пор не сообразила, сколько же времени пребывала в плену. Пару часов? Дней? Месяцев? Ксин почудилось, что в заточении она просуществовала год и восемь месяцев, по крайней мере, в камере, где делать было больше нечего, она считала секунды и выцарапывала на стене зарубки. Но то был мир нереальный. А значит, Шут, скорее всего, что-то сделал с настройками искусственного пространства, в котором она пребывала. Пока девушка занималась тщательным самоанализом и самобичеванием, Кот спокойно наблюдал за тем, как одно выражение её лица сменяется другим. Следить за подобными метаморфозами мужчине было очень интересно, если учесть, что в действительности пепелиец уже знал, кто перед ним сидит. Будь Ксин обыкновенным полицейским, и участь её ждала невесёлая: в лучшем случае её бы просто оставили в коробке в заброшенном здании на растерзание Волкам, которые не только не отличались гуманизмом, но к тому же любили кормить своих генномодифицированных зверушек человеческим мясом — говорили, что из-за этого шерсть на их псинах становится шелковистой. Кроме того, это делало «детища» Волков куда стабильнее. В худшем же случае Ксин где-нибудь бы закопали до того, как она пришла в себя. Но к сотрудникам ГОР у Кота было особое отношение. Обычно полицейские в его глазах делились на два типа: те, что плыли по течению, брали взятки, прикрывали банды и даже не думали о муках совести, и те, что ревностно защищали закон и порядок. Первых было намного больше хотя бы потому, что вторые довольно быстро покидали этот мир. Так вот ГОРовцы не относились ни к тем, ни к другим. Они больше походили на отщепенцев, кучку супергероев без суперсилы, получающих за свою работу мизерный оклад и иногда премии за опасную работу в размере суммы, на которую можно было купить пару банок дешёвого пива. Но их не заботили деньги, и потому они не могли отнестись к первому типу полицейских. И ни один вменяемый преступник никогда бы не полез подкупать ГОРовца. Также этот отдел не отличался особой любовью к закону и порядку, потому что сами они несли за собой лишь беззаконие и разрушение, умудрившись разломать даже старенькое кресло-качалку одной женщины, которую они как-то защищали. Кот всегда ласково называл ГОРовцев маньяками, потому что в какой-то степени таковыми они и являлись. Ведь если человек, к примеру, убивает ради денег — он киллер, ради удовольствия — маньяк. Так вот и ГОРовцы лезли на рожон и рисковали своими жизнями, кажется, из-за любви к процессу, а не из-за грошей, что им милосердно подбрасывало правительство, и не из-за болезненного чувства справедливости. И, конечно же, никого из них не интересовали воришки, вырывающие сумки из рук слабых женщин, или продавцы технонаркотиков, что выходили на улицы города, лишь солнце скрывалось за горизонтом. Потому что ГОРовцы понимали, что на место одного таракана прибежит целая орава, да ещё и спасибо тебе скажет за освободившуюся территорию. «Отщепенцы» предпочитали тратить своё время и силы на более крупных рыбок, а эти самые крупные рыбки соглашались дружить с ГОРовцами ради разоблачения Акул преступного мира. Вечерами же сотрудники ГОР как любые нормальные люди пили пиво и травили байки в кругу всё тех же наркодиллеров и сутенёров, да ещё и в покер у них выигрывали. Примерно так Кот познакомился с Дэймоном Бренди — удивительным человеком во всех отношениях. Он совершенно случайно влился в одну из потасовок, начавшихся между Волками и Кошками, и так же случайно спас Кота от шальной пули, после чего, заявив, что «оружие животным не игрушка», отнял пистолеты и ножи как у Кота и двух его людей, так и у представителей волчьей стаи. Он разрядил все пистолеты, произведя неимоверное количество выстрелов в воздух и до ужаса напугав этим добрую половину улицы, затем выбросил оружие в ближайшую урну и покачиваясь — ибо полицейский был пьяным в лоскуты — проследовал в ближайший бар. Кот в тот вечер, хромая на обе ноги, пошёл за рыжим парнем, преисполненный истинно кошачьим любопытством. И ни разу не пожалел о своём, возможно, опрометчивом поступке. — Вы же коп? — спросил тогда Кот, без лишних приветствий усаживаясь за барную стойку по соседству со странным полицейским и заказывая себе молочную водку. — А что? Так заметно? — икнул в ответ парень, отпивая рыжей жидкости и морщась от удовольствия. Коту понравилось, как веснушки в тот момент скопились у парня на носу и щеках. Ещё пепелийцу понравились пальцы парня: тонкие и очень длинные. Но больше всего ему понравились волосы, которые, кажется, не расчёсывались добрую половину столетия. В них так и хотелось зарыться носом и, может, даже выдрать пару клоков. — Не заметно, — тем не менее честно ответил Кот. — Под вашей щетиной и черты лица улавливаются с трудом, не говоря уже о профессии, — мягко заметил он, старательно натягивая постоянно сползающий с головы глубокий капюшон. Вообще-то во многих злачных местах подобного типа удивить кого-либо своим происхождением было крайне трудно, ибо одна двадцатая населения Майбурга не относилась к моловийской расе: её составляли пепелийцы и огнийцы, которые чувствовали себя в этом городе более чем комфортно. Жили они в основном в подполье на подземных этажах, строя свои кварталы, клубы и школы, ибо ранимая душа многих моловийцев не была подготовлена к столкновению с людьми не их расы. Ещё бы, ведь отношения между расами оставляли желать лучшего. Несмотря на похожие веры и на существование общего языка, моловийцы, огнийцы и пепелийцы старались соприкасаться между собой как можно меньше. Лёгкое недоверие и враждебность к другим расам будто были заложены в людях на генетическом уровне. Впрочем, и эта неприязнь была преодолима. Кот, к примеру, давно привык к моловийцам. К большинству из них он дышал ровно, но были и те, что вызывали у него куда больший интерес. Взять хотя бы этого полицейского. К тому же чисто физически Кота больше привлекали Моловийцы, чем представители его собственной расы. Это считалось настоящим извращением и осуждалось обществом, а у пепелийцев ещё и каралось законом: от десяти лет лишения свободы и проведение их на пепелийских рудниках. — Тогда как ты догадался, кто я? — недоумевал пьяный Дэй. — Это. — С этими словами Кот извлёк из кармана куртки полицейское удостоверение и протянул его своему горе-спасителю. — Спёр?! — икнул Бренди. — Уронили, — без тени обиды ответил Кот. — Ик… сп… сп… спасиб… б-б-блять… сп… сп… да чтоб вас! Сп… спас… СПАСИБО! Фух… — Рыжий смахнул выступивший на лбу пот. — В детстве заикался, щас иногда тож… ик… бывает… как начну заикаться на одном слове… и всё… туши свет… бросай гранату… ик! — объяснил он, наконец забирая удостоверение из рук Кота и старательно впихивая его в карман джинсов. После длительных потуг ему это так и не удалось, потому что у его джинсов попросту не было карманов, но полицейского это не смутило. Удостоверение соскользнуло со стула на пол, а Бренди продолжил своё алкогольное чаепитие, уверенный, что документы покоятся в его несуществующем кармане. Тихо прыснув, пепелиец нагнулся и вновь поднял удостоверение. — Спёр?! — с большим возмущением, чем в первый раз, воскликнул полицейский, когда ему в плечо ткнули его же корочками. — Уронили, — улыбаясь всё шире, ответил Кот. На этот раз удостоверение оказалось в реальном кармане куртки. Пепелиец, немного подумав, сам его туда засунул и застегнул на замок. — Прзнателен, — пробормотал в ответ Дэй, салютуя своему собеседнику. — А вы знаете, кто я? — продолжил разговор Кот. — Кнешн знаю, — выдавил рыжий, осушая стакан и заказывая двойную порцию. — Зачем копу заступаться за Кота? — осторожно поинтересовался пепелиец. — Силы были не равны, — пробормотал в ответ детектив. — И это всё? — искренне удивился Кот. — А тебе мало? — лишь проворчал Бренди, ещё не подозревая, что своей наивностью приобрёл если не друга, то как минимум союзника. — Нет, — мотнул тогда головой пепелиец, нагибаясь к детективу ближе, чем следовало бы союзнику, — скорее слишком щедро. Так Кот впервые узнал о ГОРе, а позже столкнулся ещё с парой человек из этого же отдела и окончательно убедился, что с этими людьми дружить — острая необходимость. — Я, — тем временем с запинкой выдохнула Ксин, прерывая поток воспоминаний Кота. Девушка действительно не знала, что ей ответить. Сказать, что была в плену у Шута? Что потеряла счёт времени и всё ещё не оправилась от частичной амнезии, которой её наградила фигура в хвостатом капюшоне? Чем сильнее она пыталась вспомнить, что же нашла тогда в библиотеке на Шута, тем сильнее болел затылок. Хотя, как это ни странно, любопытная информация о его заказчиках всё ещё вертелась у неё в голове. Можно было лишь гадать, была она там по счастливому недоразумению или Шут специально оставил девушке данную информацию. И что-то Ксин подсказывало, что второй пункт, подразумевавший предположение, что девушку попросту использовали, казался ей до противного правдоподобнее первого. — Вы что? — тем временем терпеливо подтолкнул девушку к ответу Кот. — Я действительно не помню многого из того, что произошло в последнее время, и не знаю, как оказалась в коробке, но… я была в плену у очень опасного человека и до сих пор не верю в то, что жива, — выдохнула Ксин, почему-то рядом с Котом чувствуя себя в относительной безопасности. Она очень боялась, что он начнёт допрос с пристрастием, потому что ужасно устала и каждое слово ей давалось с большим трудом, но лидер Кошек повёл себя неожиданно. — Какое недоразумение, — удивительно спокойным тоном проговорил он, — но теперь вы в безопасности. Могу я предложить вам отобедать со мной? — Честно говоря… я ужасно голодна! Спасибо! — призналась Ксин, не сдерживая радости по поводу предложения пепелийца. — Надеюсь, у вас есть что-нибудь посущественнее кошачьих консервов? — себе под нос пробормотала она, забыв о том, насколько хорош слух у Кота. — Что вы, ради нашей гостьи мы обязуемся найти пару свежих рыбок! — пообещал он, едва ли воодушевляя этим бедную Ксин.

***

Есть люди, к которым все тянутся. Есть те, кто, наоборот, отпугивают окружающих. Гера умудрялась совмещать в себе обе эти черты. Если обыкновенные люди без видимых на то причин обходили её стороной, как чумную, то разномастные подонки и фрики души в ней не чаяли и тянулись к ней как мухи на… — Дерьмо! — воскликнула девушка, влетая в узкий проулок и попадая в тупик. — Вау! Тёлочка сама завела нас в укромное местечко! — послышались паскудные смешки. «И почему я постоянно оказываюсь в подобных ситуациях?!» — мысленно взвыл юный патологоанатом, сжимая перекинутые через плечи лямки тяжёлого рюкзака. — Ну что? Готова к самому незабываемому сексу в твоей жизни? — К девушке приближались три фигуры, и что-то ей подсказывало, что до джентльменов парням было как до Луны. — Я бы и рада, вот только очень спешу! — пятясь, натянуто улыбнулась Гера, стараясь не показывать своего страха. Если против одного придурка шокер, что лежал в рюкзаке, ей бы и помог, то против троих шансов у неё не оставалось. — Да ладно, не ломайся! Какие могут быть дела в такую прекрасную ночь?! — пробормотал второй из парней, явно на досуге принявший хорошую порцию технонаркотика. «Сраный поэт!» — фыркнула мысленно Гера, не переставая улыбаться. — И всё-таки… — Девушка взяла себя в руки и выдохнула. — Я откажусь! — С этими словами она кинулась в сторону преследователей, в миг столкновения внезапно подпрыгнула, оттолкнулась от живота главного хулигана, взмыла в воздух и зацепилась за край двухметровой кирпичной свежевозведённой стены, являющейся тупиком. — Сучка! — взвыл парень, сыгравший роль подставки. Гера тем временем поспешно подтянулась на руках и перемахнула через казавшееся непреодолимым препятствие. — Так-то, идиоты! Вместо наркоты лучше бы спортом занялись! — празднуя маленькую победу, с запальчивостью заявила она. — Ого-го, какие мы стали самоуверенные! — Почему-то в голосе говорившего не нашлось места и нотке злобы или разочарования. И уже через секунду Гера, пронаблюдав, как один из парней приземляется всего в метре от неё, поняла причину их насмешек. «Твою-то бабушку… бывшие трейсеры! Молодец, Гера! Ты знаешь, как заводить знакомства!» — Два других парня последовали за своим предводителем и наверняка окружили бы девушку, если бы та промедлила хоть на секунду. — Поймайте её! Во что бы то ни стало! — Да, теперь-то для хулиганов это было не просто забавной игрой с запуганной девчонкой. Гера здорово прокатилась по гордости главаря, и без внимания это оставить он бы уже не смог. «Чёртова мода на паркур!» — тем временем проклинала всё вокруг Гера. Убегать от наркомана — полбеды, от наркомана-трейсера — катастрофа! «Только бы успеть!» — Благо спасительный бетонный забор уже маячил впереди. Гере оставалось преодолеть лишь его, а дальше дело оставалось за малым. — Беги-беги! Далеко всё равно не убежишь! — Тем временем послышались улюлюканья за спиной девушки. Гера прекрасно понимала, что её пытаются запугать и тем самым замедлить, как осознавала и то, что у них это прекрасно получается. Метры, разделяющие девушку и бетонный забор, тем временем стремительно преодолевались. «Ещё чуть-чуть! Самую малость!» — подбадривала себя Гера, ощущая, как воздух раскаляет лёгкие, а в теле накапливается навязчивая и непреодолимая усталость. Какая-то пара шагов, прыжок, и девушка бы оказалась по ту сторону забора, но претворить столь простой план в реальность ей не удалось из-за камня, что запульнул в неё один из хулиганов. Камень попал аккурат в затылок, вызвав резкую головную боль и выбив девушку из равновесия. Как результат, Гера запуталась в собственных ногах и растянулась на асфальте, подняв облако пыли. — Сказали же, что не убежишь, — послышалась насмешка со стороны главаря хулиганов, что перешёл с бега на шаг и теперь с самодовольной улыбкой медленно приближался к своей жертве. — Зря… — тихо выговорила Гера, отползая к забору, стягивая со спины рюкзак и дрожащей рукой расстёгивая наружный карман. Хулиганы напряглись, предполагая, что в руках у девушки окажется оружие, но Гера их ожиданий не оправдала. Из рюкзака она вытащила две заколки в виде кошачьих ушей и поспешно нацепила их на голову. — Ролевые игры? Не вопрос! — усмехнулся заводила, настолько ослеплённый ненавистью к Гере, что не понял очевидного. Тогда как два его друга, сразу же сообразив, во что ввязались, начали пятиться подальше от предполагаемой жертвы. — Не совсем, — улыбнулся патологоанатом, касаясь ушек и нажимая на еле заметные кнопки. Неслышимые человеческому уху сигналы разнеслись по всей округе, взбудоражив на первый взгляд совершенно безобидных бродячих котов. — Неплохо смотришься, — прокомментировал вид Геры хулиган, не чувствуя опасности. — Мяу? — раздалось тихое сверху. На бетонном заборе обнаружился белый пушистый голубоглазый котёнок с толстым ошейником, не вяжущимся с его миниатюрностью. — Мяу! — послышалось нервное сбоку. Чёрный кот с белыми пятнами на груди и кончиках лап выбрался из помойного бака и без тени страха приблизился к людям. — Мяу… — донёсся со спины длинный зевок. Облезлый рыжий кот с толстым шрамом вместо левого глаза и ободранным ухом не спеша ковылял к компании. — Что за хрень? — удивлённо выдохнул хулиган, оглядываясь по сторонам и только теперь замечая, что его друзья куда-то делись. Парни смылись раньше, чем стало слишком жарко. «Отлично, он отвлёкся, а значит…» Гера, до последнего надеявшаяся на то, что всё закончится без членовредительств, взметнулась вверх и, несмотря на колючую проволоку, попыталась перелезть через забор. Но парень разрушил все её надежды. С тихим шипением: «Прекрасно, трахну тебя в одиночку!» — он схватил девушку за рюкзак и с силой дёрнул вниз, буквально сдирая её с забора. Гера пыталась сопротивляться, но от неловких ударов хулиган с лёгкостью увернулся, после чего схватил девушку за шею и с силой толкнул её в сторону узкого проулка, из которого они выбежали. Гера пролетела пару метров, чуть не сбив собой рыжего кота. — Глупо, — хмыкнул хулиган, делая шаг в сторону Геры. Рыжий потрёпанный кот на это среагировал удивительно резко, встав на дыбы и зашипев на парня. — А ну-ка пшол, — недолго думая, подарил хулиган драному коту неслабый пинок. Животное перелетело через лежащую на земле Геру, но приземлилось на лапы и продолжило шипеть. К тому же к рыжему собрату присоединился чёрный кот с белыми пятнами, что так же встал на дыбы и бесстрашно попёр на парня. Гера, тем временем, покачиваясь, поднялась с асфальта и потёрла ноющую шею. — Зря… — повторила девушка кинутую ранее фразу. — Очень зря. А ведь действительно, будь парень менее настойчивым или хотя бы таким же догадливым, как и его друзья, до него бы уже дошло, что кошачьи уши на голове Геры говорили не о её любви к ролевым играм, а о том, что она состоит в банде Кошек. А там недалеко до вполне логичных выводов о том, что, если рядом с Кошкой появились коты, да ещё и в странных ошейниках, следует уносить ноги. Но, увы, хулиган оказался не слишком расторопным, о чём и пожалел. Рыжий кот продолжал шипеть, с каждым мигом ударяя хвостом по асфальту всё сильнее и оставляя на нём недвусмысленные трещины и борозды. Всё тело кота будто свела судорога. Он изогнулся, словно желая завязаться в узел, сквозь проплешины на спине и лапах прослеживались вздутые пульсирующие вены и напряжённые мышцы, которые стремительно увеличивались в размерах. Клоки шерсти расползались в стороны, давая волю абсолютно гладкой серой плоти. Морда зверя исказилась из-за стремительно вытягивающейся пасти и ряда острых как бритва клыков. Лапы стали мощнее раз в десять, а острые когти распарывали асфальт, словно мягкий пластилин. Для того, чтобы пронаблюдать метаморфозы кота-мутанта, требовались стальные нервы, которых у хулигана не оказалось. Он как-то сразу побледнел. Колени его задрожали. На штанах между ног выступила влага. Чудовище же, теперь лишь отдалённо напоминающее кошку, утробно зарычало, демонстрируя острый ряд зубов и сверля парня взглядом. Хулиган в приступе паники вскрикнул и попятился, но почти тут же наткнулся спиной на бетонный забор и заскулил сквозь зубы. К этому времени чёрный и рыжий коты, встав по обе стороны от Геры, начали рыть лапами асфальт, раскидывая его ошмётки в разные стороны и рыча на ненавистного им человека. Лишь белый и пушистый котенок продолжал внимательно наблюдать за всем происходящим. Ему ещё только предстояло научиться контролировать свои мутации, чтобы так же, как и его старшие братья, вставать на защиту своего создателя. — Какие… киски, — всё же осмелился подать голос хулиган. — Нравятся? — одарила Гера парня улыбкой акулы, подходя к рыжему коту, вставая на цыпочки и еле-еле дотягиваясь до его макушки, чтобы почесать зверя за ушком. Подобие кота тут же заурчало, и всё вокруг тихо завибрировало в такт его гудению. Затем чудище благодарно ткнулось носом в плечо девушки, чуть не сбив её с ног. — Полегче, ковбой! — осадила Гера своего питомца, и кот, тут же прижав уши к голове, тихо мяукнул. — Лучше позаботься о нём, — кивнула она в сторону хулигана, — мне как раз нужен новый материал для экспериментов.

***

— И что это было? — с придыханием поинтересовался Найт, когда довольно целомудренный, но при этом длительный поцелуй наконец закончился. — Не знаю, — брякнул Бренди, тут же спускаясь на пару ступеней ниже, но при этом не сводя взгляда с брюнета. — Если это такой способ пожа… — Жалеть тебя никто не собирается, — неожиданно резко ответил рыжий, нахмурившись. — Я сам не в сказке родился и, честно говоря, не знаю ни единого человека, у которого за спиной не таилось бы нечто жуткое. Да и как иначе, когда мир в прямом смысле этого слова сходит с ума, экология подрывает остатки физического здоровья, а люди всё чаще забывают о том, что же такое человечность. — Не знаю насчёт людей, но я свою человечность обменял на деньги и покой и ни разу не пожалел об этом. — С этими словами Найт отвернулся от детектива и ринулся вверх, переступая через две ступеньки за раз. Следующие несколько пролётов рыжий и брюнет провели в напряжённом молчании. — Тебе не кажется это странным? — всё же разорвал тишину Найт, добравшись до нужного этажа и проследовав в длинный коридор, по обе стороны от которого отходили десятки потрескавшихся и охваченных фиолетовым пламенем идентичных дверей. — Что — «это»? — без энтузиазма откликнулся Дэй. — Наше… общение, — после раздумий подобрал подходящее слово Найт. — Если это можно назвать общением, — фыркнул Дэй, усиленно рассматривая стену. — В том-то и дело. Что-то не так. — Всё не так! Помолчали. — Смотри, мы ведь уже переспали. — Точнее ты воспользовался ситуацией? — У нас был неплохой секс. — У тебя был неплохой секс! — Поверь мне, у Нас, — настаивал Найт. — И что? Помолчали. — Просто я веду к тому, что… — Ну? Помолчали. — А теперь ты меня ещё и целуешь. — Какой наблюдательный! — Это не просто так. — Конечно нет, я хочу соблазнить тебя и наложить лапу на твоё состояние! Помолчали. — Не как в кино, — наконец наиболее верно сформулировал свою мысль Найт. — Потому что это не кино! — Не как в книге… — Я не понимаю, к чему ты ведёшь?! Помолчали. — С каких пор люди после поцелуя спокойно разговаривают как ни в чём не бывало? — Всегда так было! — Разве мы не должны чувствовать дискомфорт или смущение? — Мне двадцать семь лет, я слишком стар для дискомфорта и смущения! — Странно это слышать от тебя… — Так, может, ты уже перестанешь рассуждать обо всём об этом? Мне и так хочется провалиться сквозь землю! — На седьмом этаже провалиться сквозь землю будет тяжеловато, лететь придётся долго и не без преград, — предупредил Найт. — К тому же тебе Двадцать Семь лет и ты Уже Стар для того, Чтобы проваливаться сквозь землю. Помолчали. — Так что с семью этажами? — Меня не волнует! — огрызнулся Дэй. — А что же тебя волнует? «Ты меня волнуешь!» — Отвали, — вслух выдавил детектив, порядком раздражённый этим идиотским разговором. Но и в нём была толика правды. Действительно что-то между ними не вязалось, и любой разговор попахивал абсурдом и бредом. — Это не ответ. — Это прелюдия к ответу, а не заткнёшься, и я действительно выскажу всё, что о тебе думаю! — Было бы интересно послушать, — улыбнулся Найт, останавливаясь напротив одной из полыхающих дверей. — Моя квартира. — О, ништяк, зай… — Стой, — поймал Найт руку Дэя на полпути к дверной ручке, — скажи, я нравлюсь тебе? — Вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. И мужчина, которому было Двадцать Семь лет и который был Уже Слишком стар, на секунду почувствовал себя подростком, которого застали в школьном туалете за дрочкой. — Что? — поперхнулся он воздухом. — Это логично, — более чем спокойно продолжал рассуждать Найт. — Логично предполагать, но не логично спрашивать вот так напрямую! — возмутился рыжий, стараясь не забывать, что ему Двадцать Семь лет и он Уже Слишком стар, чтобы… — Так нравлюсь или нет? — Что? Да ты! Да я! Да блин! Ч… ч… чччч… чер… че… че… ччч… блять! — выдохнул рыжий, всё ещё напоминая себе, что ему Двадцать Семь лет и он Уже Слишком стар, чтобы… — Да или нет? — Чего пристал?! — Всё-таки Дэй забыл о том, что ему Двадцать Семь лет и он Уже Слишком стар, чтобы вести себя, как ребёнок. — Разве трудно ответить на мой вопрос? — искренне удивился Найт. — Трудно! — Почему? — Потому что это личное! — Блевать передо мной — это не личное, а признаться, что я тебе нравлюсь, — интим? — провоцировал рыжего Найт. — Поцелуй — чем тебе не признание?! — в порыве лютого бешенства прорычал Дэй, а затем вспомнил, что ему таки Двадцать Семь лет и он Уже Слишком Стар, чтобы… и потянулся к пистолету, чтобы пустить себе пулю в лоб. — А-а-а… — протянул Найт задумчиво. — Самая идиотская ситуация за всю мою жизнь! — воскликнул Дэй, стараясь вырвать руку из цепкой хватки Найта, но брюнет не торопился отпускать его. Вместо этого он толкнул парня на себя и слегка чмокнул его в лоб. — Ты… того? — отпрянув от Найта, повертел детектив пальцем у виска. — Почему «того»? — Кажется, брюнет всего на секунду, но растерял всё своё самообладание и начал походить на юную барышню, впервые в жизни признавшуюся в любви. — Признания могут быть и более изящными, чем твоё, — еле заметно нахмурился он. — Признание? Найт ничего не ответил, мысленно удивляясь, что на него нашло и как он мог сказать нечто настолько идиотское. Его пальцы коснулись дверной ручки, и он искренне понадеялся, что за дверью они обнаружат его мать. Причём надеялся он на это не только потому, что беспокоился за женщину, но ещё и желая замять этот внезапный порыв чувств, к которым он совсем не привык и потому не был подготовлен. Найт никогда раньше не признавался кому-либо в симпатии, из-за чего был растерян и раздражён. Дверная ручка тихо скрипнула, и дверь распахнулась. Посреди охваченной фиолетовым пламенем комнаты стоял стул, на нём сидела фигура в чёрной толстовке и морковного цвета штанах. — А я уже заждался… Оливку, мой король?