Mind Prison

Только земли коснется рассвета тень Сразу в небе видны сумерек просини Без тебя тут один день Как три дождливые осени. Ес Соя — Ты будто побледнела, похудела… Никак хворь с тобой приключилась? — обеспокоенно спросила Гуда, глядя на Аду, которая меланхолично сматывала нитки в клубок. — Нет, все в порядке, — безэмоционально ответила девушка. Ее угнетали будни. Каждый день был похож на предыдущий. Тренировки уже не спасали: человеку, привыкшему к конференциям, смеху, музыке, даже спустя несколько недель было все еще тяжело влиться в изнуряющую рутину. Иногда ей казалось, что это и есть ее жизнь, а вся история о будущем просто выдумка. Подобные мысли посещали ее все чаще, хотя Ада понимала, что в доказательство этому нет ни единого факта. Она бы помнила детство, юношество, своих родителей совсем иначе… Но как можно думать о фактах, если она находится в выдуманном кем-то мире? Может, она сама — плод этой фантазии, без прошлого и будущего? Девушка сблизилась с Гудой, но недостаточно, чтобы рассказать ей всю правду. Ада донельзя скучала по Рагнару, которому было так легко открыться и который умел слушать. Он не задавал лишних вопросов, может потому что не интересовался, а может, потому что понимал все без слов. Однажды она попала на невольничий рынок: Гуде захотелось взглянуть на рабов. Ей они были не по карману, но девушке нравилось прицениваться. «Никогда не знаешь, сколько денег у тебя будет завтра», любила говорить она. Ада с дрожью смотрела на затравленных людей, которых разглядывали и щупали, словно они были скотом. Среди них были люди всех рас и возрастов, любого пола и профессий: захваченные в плен, проданные родными или рожденные в низшем сословии, они были вынуждены нести свою долю, надеясь, что возможно, когда-нибудь их хозяин даст им свободу. Работорговля, кровь, жертвоприношения, смерть — все это было частью этого мира, с которой Аде было крайне тяжело смириться. Люди того времени относились ко многим радикальным вещам совершенно иначе, нежели в будущем. В этом мире часто можно было услышать мизогинистские или расистские высказывания, которые коробили Аду, ведь она всегда жила с убеждением, что все равны. Здесь же довольно жесткая иерархия была заметна с первого взгляда. Мир огня и меча был прекрасен и ужасен одновременно. Все чаще, когда Каттегат засыпал, Аделаида уходила к волнующемуся морю послушать шум волн и насладиться темнотой, где ей не нужно было притворяться. Довольно часто у нее была компания: Ивар сидел неподалеку от нее, ни разу не вступив в разговор. В этом было что-то сближающее: пару раз Ада в открытую разглядывала его, а иногда он не сводил с нее глаз, думая о своем. Эти ночные молчаливые посиделки были своеобразным спасительным маяком в темном море неизвестности. С одной стороны ищущая одиночества, Ада была в то же время рада такой нетребовательной компании. Она помнила, каким станет этот застенчивый и амбициозный мальчик, любимец матери, но это перестало пугать ее. Опасности были слишком далеко, чтобы казаться реальными. Девушка гадала, когда же вернется Рагнар. Отчего-то ей казалось, что с его возвращением в Каттегат, все станет проще и понятнее. — Все хорошо, — повторила Ада, слабо улыбаясь Гуде, которая лишь цокнула и покачала головой. — Сходила бы ты к травнице, не нравишься ты мне. — Схожу, — кивнула девушка. — Или к Хельге обратись, она тоже в травах разбирается, да и выслушать может. Она иногда помогает горожанам. Знаешь Хельгу, жену Флоки-кораблестроителя? Они живут… — Да, я знаю, — прервала ее Ада. — Знаю, спасибо. Я обязательно сделаю, как ты говоришь, но не сегодня. У нас и без того дел по горло. Гуда вздохнула и поджала губы. — Ступай прямо сейчас, я сама доделаю работу. Ты мне больная тут мало чем поможешь. — Я не болею! — чуть повысив голос, ответила Ада. — Иди, иди, на тебе же лица нет. Ты может и говоришь, что все хорошо, но я-то вижу. Ты ведь никогда на ферме не жила. Думаешь, я глупая или слепая? Ты ведь загибаешься от самой простой работы! Руки у тебя нежные, как у принцессы заморской! Ты если врешь, то либо ври убедительнее, либо вообще молчи. Ада, ошеломленная таким заявлением, лишь посмотрела на Гуду с приоткрытым ртом. — Я тебя не осуждаю, — сказала та, выставляя руки перед собой. — Работу ты выполняешь, беды на нас не накликала, за это я тебе благодарна. Ты мне даже близка стала. Но послушай, если я говорю, что у тебя душа не на месте и стоит сходить к травнице, прими мой совет. Я в таких делах разбираюсь. Я когда замуж вышла, на меня боги такую тоску наслали, что я долго в себя прийти не могла. Потом Альва дала мне сбор — целое лето я настои пила. Стало легче. С тех пор не страдаю. Аделаида крайне скептически относилась к народной медицине, но здесь у нее не было другого выбора. Антидепрессантов еще не придумали. — Спасибо, — девушка вздохнула и кивнула. — Я обязательно навещу травницу. — Вот и славно. А сейчас сходи хотя бы на прогулку — тебе пойдет на пользу. *** Ивар закричал от боли, когда кости в ноге хрустнули от неловкого движения слуги. — Я убью тебя, — сквозь зубы зарычал парень, хватаясь за кинжал. — Ивар! — воскликнула Аслауг, кидаясь к сыну. — Стой. Я сама перевяжу их. — Мама, — закатил глаза юноша, откидываясь на подушку, все еще часто дыша и пытаясь справиться с болью. Прислужник поклонился и, тихо извиняясь, поспешил удалиться из комнаты, кланяясь и пятясь. Женщина осторожно положила ладонь на голень Ивара, отчего тот дернулся. — Я только посмотрю… Ощупав кости и убедившись, что перелома нет, Аслауг бережно перебинтовала ноги сына, создавая дополнительную защиту, и помогла ему надеть штаны. — Я ненавижу себя, — едва не плача, сказал Ивар. — Не говори так… — расстроенно начала женщина. — А то что? — огрызнулся парень. — Все ненавидят меня. Все жалеют меня. Даже ты. — Я… — Не отрицай. — Конечно же, мне жаль тебя! — обиженно воскликнула Аслауг. — Я вижу, как ты страдаешь, и мое сердце обливается кровью. Я бы все сделала, чтобы разделить твою боль… — С тебя и так достаточно, — смягчаясь, ответил Ивар. — Мне пора. — Может, ты останешься дома…? — Мама! — угрожающе прервал ее парень. — Не указывай мне, прошу. — Но ты опять переломаешь себе ноги! — Я еду на охоту со своими братьями. На этом наш разговор окончен. Аслауг обеспокоенно вздохнула и встала. — Береги себя, сын. — Я буду в порядке. *** Ада гуляла по рынку, ловя себя на мысли, что никогда не была здесь в дневное время без поручений. Гулять по городу в такое время, когда каждый горожанин был занят работой, казалось ей странным. Придя в док, где находились рыбацкие лодки, и увидев Бьорна, стоящего по пояс в воде, девушка поспешила скрыться, но услышала: — Невнимательная! Она обернулась на его зов, улыбнувшись. Мужчина засмеялся и поманил ее рукой. Приблизившись к нему, она спросила: — Рыбачишь? — девушка кивком указала на копье и ведро рыбы, стоящее неподалеку. — Да от тебя ничего не скроешь, — улыбнувшись шире, сказал Бьорн, выбираясь из воды. — Ты рыбачила когда-нибудь? — Рыбачила, — тяжело вздохнула Ада, вспоминая те ненавистные моменты, когда ей приходилось добывать рыбу вместе с Рагнаром, стоя в воде часами. Мужчина засмеялся. — Разделяю твои чувства. Занятие не из легких. Я и сам предпочитаю охоту, но за рыбой хотя бы не нужно далеко ходить. — Зато мокнуть нужно, — она скептически оглядела его темные от воды штаны и тунику. Бьорн лишь отмахнулся. — А ты чего бродишь без дела? Гуда захворала? — С чего это? — Без работы тебя оставила. Насколько я ее знаю, она всегда найдет занятие, особенно кому-то другому. — Иногда можно и без дел побродить, — уклончиво ответила Ада. — А ты, значит, скоро отправляешься в плавание? — Значит, и мимо тебя эта новость не прошла, — гордо вскинул подбородок мужчина. - Пф, ещё бы! Все только об этом и судачат. Бьорн прищурился, улыбаясь. - Отправишься со мной? — Думаю, еще не время мне стать частью твоей дружины, но возможно, когда-нибудь… — усмехнулась Аделаида. — Могу лишь заранее пожелать тебе успешного плавания, хотя, наверное, такого заранее не желают… Но я и так знаю, что тебя ждет успех. — Откуда? — Ты ведь Бьорн Железнобокий. Непобедимый и амбициозный воин. Таким всегда благоволят боги. Мужчина, сведя брови на переносице, удивленно посмотрел на нее, улыбаясь. Они услышали громкий гогот и обернулись. Сыновья Лодброка шли по широкой улице и громко обсуждали что-то, перебивая друг друга, отчего речь было не разобрать. Уббе и Сигурд вели лошадей под уздцы, в то время как Хвитсерк управлял своим конем из седла. Ивар был позади него, крепко обнимая брата и стараясь удержаться на крупе лошади. — Говорил тебе, надо было тебя перекинуть и дело с концом, а то того и гляди, навернешься лицом в грязь, — бросил калеке Сигурд, презрительно кривя губы. Ивар только зло шикнул на него, оглядываясь и надеясь, что на слова брата никто не обратил внимания. Тут же он заметил Аду, стоящую рядом с Бьорном, и нахмурился. В следующую секунду на его лице застыла маска безразличия, и парень отвернулся, будто нарочно глядя в противоположную сторону. Бьорн окликнул братьев и помахал им, на что они махнули в ответ и продолжили свой путь. — Куда они собрались? — спросила Аделаида, провожая парней взглядом. — Откуда мне знать? — пожал плечами мужчина. — Они взрослые мужи, к чему мне их контролировать? — Но они ведь принцы. Вдруг опасность приключится… - Они способны себя защитить, — фыркнул Бьорн, глядя на Аду, будто она сморозила глупость. — Эх, пора мне к рыбалке возвращаться, не хочу с пустым ведром домой приходить. Хочешь встретиться вечером? Аделаида закатила глаза и с укоризной посмотрела на него. — Бьорн… Я же просила. — Расслабься, я пошутил, — хохотнул мужчина, легко касаясь ее плеча. — Хорошего дня, Невнимательная. — И тебе, Железнобокий, — улыбнулась Ада. *** Девушка так и не посетила ни травницу Альву, ни Хельгу. От ее депрессии было лишь одно лекарство: возвращение домой. Однако в тот же день Аделаида увидела, как в Медовый зал пришел путник. Он показался ей знакомым, но несмотря на все усилия, она так и не смогла вспомнить, откуда знает его. Лишь ближе к вечеру ее вдруг осенило: а не тот ли это путник, который рассказал Аслауг о разрушенном поселении в Уэссексе? Так вот откуда она его помнила! Это значило только одно: Рагнар в пути. *** Ей снова снился Лодброк. Она спасала его из кровавого болота, куда мужчину затягивали сотни обезображенных рук. Девушка проснулась в поту и слезах, и долго не могла прийти в себя. Весь день она провела как на иголках, пока не услышала, как Гуда громко зовет ее из дома. — Ада! — выбежав во двор, воскликнула девушка. — До тебя не докричаться! Там король вернулся! Побежали поглядим! Аделаида, замешкавшись, кивнула и, поправив платье, поспешила за Гудой. Когда они пришли на площадь, Рагнар стоял в кругу людей, оглядываясь, держа в руке меч. Сердце Ады сжалось. В толпе показались сыновья короля: вооруженные, они выстроились в ряд, разглядывая отца. Ивар приподнялся на руках, будто стараясь казаться выше, и с жадностью вглядывался в отцовское лицо. Губы Рагнара скривились в беззлобной усмешке, когда его взгляд пал на младшего сына. Он приблизился к нему и произнес: — Здравствуй, Ивар, — парень улыбнулся, обрадованный тем, что он — первый, к кому обратился отец. — Без сомнений это ты. Мужчина тяжело вздохнул. — Похоже, что моему возвращению никто не рад. Вы уже, без сомнений, сложили свое мнение обо мне, — приподняв бровь, Рагнар вновь улыбнулся. — Не могу вас в этом винить. Что ж… Мальчики, кто это сделает? Принцы замерли, в недоумении глядя на отца, в то время как он переводил взгляд с одного на другого. — Кто убьет меня? В толпе воцарилась тишина. Ада словила себя на мысли, что едва дышит — таким сильным было напряжение. Тишина звенела. Даже иностранные торговцы, многие из которых едва понимали местную речь, хранили молчание, наблюдая за королем. — Я не возражаю, — словно насмехаясь, продолжал тот. — Вперед. Прошу. Как насчет тебя, Хвитсерк? Парень выглядел растерянным. Казалось, что его разрывало желание ударить и обнять отца. — Ты думаешь, ты теперь мужчина? Умоляю тебя, — продолжал издеваться Рагнар, провоцируя, проверяя их. — Избавь меня от моих мучений. Сделай это… — мужчина ткнул парня в грудь. — Сделай. Сделай! — он выкрикнул последнее слово, заставляя женщин в толпе взвизгнуть от испуга. — Взгляни на этих людей! — Рагнар зло оскалился. — Они уже не поддерживают меня. Взгляни! С чего бы им это делать? Я — ваш лидер, и я просто ушел! — он насмешливо проковылял в противоположную от сыновей сторону. — Что за лидер так делает? Что за король бросает своих людей? — закричал Лодброк, и Ада прикрыла рот рукой, чтобы ненароком не всхлипнуть. На глаза навернулись слезы. Ей хотелось закричать, перебить его и боль, которая сквозила в его голосе, и в то же время ей казалось, что она не смогла бы вымолвить и слова, даже если бы у нее была возможность. Его сыновья все еще молчаливо глядели на него в недоумении. — Что за отец бросает своих сыновей? — голос Лодброка смягчился на последнем слове, как и черты его лица. Он тихо продолжил: — Так кто хочет быть королем? Ада заметила, как на губах Ивара промелькнула улыбка. Девушка вздрогнула. — Вы знаете как это работает! — вновь вскрикнул мужчина, вытаскивая меч из ножен. — Если хочешь быть королем, меня нужно убить. Он насмешливо поклонился одному из горожан и, протянув меч, произнес: — Бери. Седой мужчина с опаской взглянул на оружие в руках своего правителя и, не произнося ни слова, перевел взгляд на лицо короля. Тот рассерженно предложил меч рядом стоящему, но и тот молча отказался. Рагнар продолжал протягивать оружие подданным, пока жители не отступили в испуге, после чего мужчина вонзил меч в землю и прокричал: — Кто хочет быть королем?! Быстрым шагом приблизившись к Сигурду, Рагнар произнес: — Что насчет тебя? Хочешь быть королем? — тот ответил лишь молчанием. Ада заметила, как Рагнар заиграл желваками от злости и подошел к Уббе. — А что же ты? Убей меня и станешь королем. Король Уббе! — Лодброк улыбнулся, поворачиваясь к толпе. Вдруг он дал сыну пощечину, закричав: — Чего ты ждешь? Боишься? Будь мужчиной! Рагнар тяжело дышал от злости, стараясь спровоцировать сына хоть на какое-то действие. Не добившись ответа, Лодброк усмехнулся и потрепал Ивара по голове, на что тот ответил ему недоуменным взглядом. Юношу явно задело то, что отец проигнорировал его присутствие и не предложил оказать ему честь сразиться за право быть королем. Отступив к своему мечу, Рагнар вдруг услышал шуршащие шаги позади себя. Улыбнувшись, он обернулся и заметил, что Уббе неуверенно приближается к нему, все еще сжимая в руке обнаженное оружие. Ада замерла: а что если все пойдет не так, как она помнит? Что если Уббе и вправду решится сразиться с отцом? Лодброк раскинул руки, будто приглашая вонзить меч себе в грудь, после чего медленно направился навстречу сыну. Тот остановился, переминаясь с ноги на ногу. Коснувшись рукояти своего оружия, другой рукой Рагнар дотронулся до шеи парня и, резко притянув к себе, обнял. Люди в толпе облегченно выдохнули, и Ада была в их числе. Когда на площади появился Бьорн, скрестивший руки на груди, Рагнар просиял. Он был явно рад видеть старшего сына. — Зачем ты вернулся? — Железнобокий глядел на отца со всей серьезностью. — Думаю, об этом мы поговорим позже, — ответил мужчина. — Представление окончено, — вскрикнул Бьорн, взмахивая руками, оборачиваясь вокруг себя. — Возвращайтесь к своим делам. Закат еще нескоро. Горожане постепенно начали разбредаться, все еще судача о внезапном появлении короля после стольких лет отсутствия. — Ну и дела! — сказала Гуда, все еще находясь под впечатлением. — Ты чего стоишь? Пойдем домой. Ада лишь кивнула, глядя на Рагнара. — Никогда короля не видела, да? — улыбнулась девушка. — Понимаю. Он внушает уважение и страх одним своим видом. Аделаида лишь хмыкнула про себя, стараясь не выдать своих эмоций. Ей даже захотелось на мгновение окликнуть Лодброка, но к счастью, здравый смысл остановил ее. Она была рада видеть его. Рагнар, разговаривающий с Бьорном, вдруг оглядел толпу и, увидев Аду, криво улыбнулся. Девушка быстро отвела взгляд, стараясь не выдать себя никому, но не сдержала улыбки. Гуда недоуменно свела брови на переносице и взглянула на короля, но тот вновь был поглощен разговором с сыном. — Идем домой, — вздохнула Ада. — Интересно, что же теперь будет? — задумчиво спросила Гуда. — Да уж… Интересно… Вечером, когда они ужинали, в дверь постучали. Аделаида поспешила к двери. На пороге стоял чумазый мальчик лет восьми, сжимающий в руках деревянную игрушку. — Ты Ада? — спросил он. — Да, а ты кем будешь? — удивленно спросила девушка. — Меня попросили передать тебе, чтобы ты на закате явилась в дом, о котором знаешь только ты, — вполголоса проговорил он. — Тот, что за городом, где и рабыня, и правитель найдет пристанище. Ада недоуменно уставилась на мальчика. - Именно так и сказали? — Ага. Доброго дня, госпожа! Он побежал на площадь, вливаясь в игру с другими детьми, оставив Аду в размышлениях. — Кто это был? — спросил Свенд, отпивая эль из кружки. — Ульвар просил передать новости насчет тренировок… — отсутствующим голосом ответила Аделаида, на что Гуда недоверчиво хмыкнула, но не стала мучать расспросами. Ада невидящим взором смотрела в тарелку, размышляя о сказанном ей. Дом, где и рабыня, и правитель найдет пристанище… Ах, ну, конечно же! Как же я сразу не догадалась! — Я прогуляюсь, — сказала она Гуде и, накинув платок, вышла из дома, не дав той время на возражения. Работа была сделана, девушку ничего не держало. Она смутно помнила, где искать упомянутое мальчиком место: Рагнар лишь пару раз говорил о том доме, куда он пустил Иду и где скрывался от королевских забот. Девушка больше часа бродила по округе и ушла довольно далеко от города, прежде чем нашла ветхий дом на берегу озера. Ада несмело постучала в дверь. Надеюсь, это то место… — Входи, — донеслось изнутри. Внутри царил полумрак, пахло травами и забродившим медом. Лодброк сидел у костра, вороша прутиком угли. Одежда его была новой, хоть и поношенной, он подстриг бороду. Только в глазах да в жестах была прежняя усталость. Аду вдруг охватил целый вихрь эмоций: счастье, страх, злость, жалость… Она судорожно вздохнула. — Вижу, у тебя тоже есть что мне сказать, — усмехнулся мужчина, глядя на девушку. Он поднялся, кряхтя и держась за спину. — Давай, не держи в себе. Я много чего услышал сегодня, думаю, что и… Рагнар замолчал, когда девушка порывисто подошла к нему и обняла. Ада уткнулась ему в плечо. — Где ты был так долго? — глухим голосом спросила она. Лодброк погладил ее по волосам. — Я не мог прийти раньше, овечка. Да ты и сама все знаешь, ты ведь ведьма. Она отстранилась и беззвучно засмеялась. Он тихо засмеялся в ответ и жестом пригласил ее сесть у костра. Сев рядом, Рагнар спросил: — Как тебя приняли? — Хорошо, — кивнула Ада. — Гуда и Свенд — славные люди, я не могла желать лучших соседей. — А что провидец? Аделаида тяжело вздохнула. — А что он? Напророчил, а мне разбирайся теперь. — Ты ждала, что он в тот же день перенесет тебя в будущее? — усмехнулся Рагнар. — Знаешь, ждала, — осклабилась Ада. — Как ты? — Выслушал тираду от своих сыновей, — мужчина посерьезнел. — Ты ведь встречала их? — Конечно. Сложно жить в Каттегате столько времени и ни разу не встретить принцев. — Ах, ну да. И жену мою видела? — Видела. Рагнар вздохнул. Ада коснулась его плеча и неловко погладила. Он вздрогнул и, недоуменно посмотрев на девушку, улыбнулся. — Почему ты захотел встретиться именно здесь? — спросила Аделаида. — Здесь никто не потревожит. Рассказывай, что произошло с тобой за это время, овечка. Ада промычала что-то невнятное и тут же замолчала, уставившись в огонь. После недолгой паузы, она сказала: — Я даже не знаю, с чего начать… Я все еще не представляю, как попаду домой. Провидец сказал, что я вернусь, когда Ум схлестнется с Яростью, и я помолвлюсь с ними. И что меня разбудит стрела. Рагнар хмыкнул. — Очень похоже на него: говорить загадками. Хочешь узнать, что он сказал мне? — мужчина уставился в потолок. Ада несколько мгновений молча смотрела на него, после чего произнесла: — Ты умрешь в тот день, когда слепой человек увидит тебя. Лодброк вздохнул и засмеялся. — Есть ли что-то, что ты не знаешь обо мне? Ада пожала плечами. Ей вдруг стало донельзя грустно. — Я такая эгоистка… — вздохнула девушка. — О чем ты? — Думала только о себе, хотела, чтобы ты вернулся. Чтобы у меня было с кем поговорить по душам. Но скоро ты отплывешь в Англию, а затем… Мужчина посмотрел на нее и ласково улыбнулся. Вновь коснувшись ее волос, он стал медленно перебирать их. — Не думай о том, что будет завтра. Предоставь это мне. Ты изменилась, - добавил он после недолгой паузы. — Неужели? — Стала не такой пугливой и истеричной, как раньше. — Ох, поверь, истерик во мне хватит на целую армию! Мужчина засмеялся. — Верю, верю. — Пара твоих сыновей пытались приставать ко мне, — вдруг сказала Ада, улыбаясь. Лодброк фыркнул. — Я не удивлен. Бьорн и… — Сигурд. — Сигурд? Хм, — Рагнар насмешливо сморщился. — И что? Ты согласилась? — Что? — возмущенно воскликнула Ада. — Конечно нет, за кого ты меня… — Ладно, не нужно кричать, даже если б ты и согласилась, мне нет до этого дела. Ада лишь повела плечом. Они взглянули друг на друга и засмеялись. — Я скучала по тебе, Рагнар Лодброк. Ты умеешь отгонять тревоги. — Ты первая за много лет, кто так сказал. Обычно я их приношу. Тишина повисла в воздухе, но не вызывала неловкости. Рагнар налил в один из деревянных кубков, стоящих рядом, медовухи и протянул Аделаиде. — Ты все еще слышишь голоса? — спросил он. — Нет, — Ада сделала глоток и чуть сморщилась: напиток был сладким, терпким и крепким. — Иногда я боюсь, вдруг мои близкие меня оставили? Или я умерла. — Как по мне, так ты выглядишь очень даже живой. — Да, но… Может быть… — Я уверен, что ты еще вернешься к ним. Скучаешь по дому? — Конечно скучаю. Здесь у меня нет ничего и никого. — У тебя есть я. — Есть ли? Рагнар закряхтел и лег на шкуру подле огня, опираясь на локоть и не сводя с девушки взгляда. Она же, глядя на него, вдруг подумала, что несмотря на печать времени и тягот, он оставался привлекательным мужчиной. Девушка смутилась от собственных мыслей и постаралась отогнать их. — Что еще тревожит тебя, девочка? — Я так устала бояться… Сколько еще мне тут находиться и самое главное в качестве кого? — Помощницы Гуды. Пока, как ты говоришь, стрела тебя не разбудит. — А вдруг я буду здесь несколько лет? И что же, мне все это время пахать на ферме? — Выйди замуж за одного из моих сыновей, — фыркнул Рагнар. — Никто мне предложения не делал, — саркастично заметила Ада. — Никто и не сделает, если ты только и будешь делать, что на ферме батрачить. Ты же знаешь, как это работает. Сигурд уже увивался за тобой, немного сговорчивости… — Тебе самому не противно? Рагнар повел плечом. — Ты стала краше с тех пор, как впервые ворвалась в мой дом… — А тогда я была страшной? — Женщины… — закатил глаза Рагнар, смеясь. — Как твои тренировки? — Мои… Откуда ты знаешь? Это ты попросил Ольгерда?! — Нет, это Один ему подсказал. Конечно я. — Но как? — Секрет. Ада улыбнулась. — По чему ты скучаешь больше всего? — хрипло спросил он. — Хм… — девушка озадаченно посмотрела на свои руки, будто могла найти в них ответ. — Даже не знаю, сложно выбрать что-то одно. Сначала я скучала по своему телефону… — Ах, то самое, где есть ответы на любые вопросы? — В том числе. И по которому ты можешь связаться с кем угодно, кого знаешь, на любом расстоянии. Потом я скучала по привычной еде, по тому, что можно нормально вымыться в горячей воде и не думать о времени… В последнее же время мне безумно стало не хватать музыки и книг. — Ты читаешь? — удивленно спросил Рагнар. — Конечно я читаю. Я ведь учитель, помнишь? — Ах, ну да. Важная персона, как же я мог забыть. Спой мне что-нибудь. — Спеть? — скорчилась Ада. — У меня совсем нет голоса. — Ты же говоришь, значит, голос есть. — Нет, я про то, что я петь не умею. — Попробуй. Интересно услышать, о чем поют в твоем будущем. — Ты ведь не поймешь. — Переведи. Ада села и кашлянула. — Что ж, я тебя предупредила, что пою не очень хорошо, а эта песня не из легких… — Пой уже! Война практически развязана, Все, что есть у меня, поставлено на карту. Только Богу известно, за что мы сражаемся. И что бы я ни сказала, последнее слово — за тобой. Я не успеваю за тем, как ты меняешь позицию, Под твоей пятой мне сложно дышать. Поэтому я не подпущу тебя близко, чтобы ты не ранил меня, И я не попрошу тебя ни о чем, того, кто оставил меня, Я не могу дать тебе то, что ты дал мне, И пора положить конец этим сменам позиций.* Рагнар хмыкнул, улыбнувшись, когда она закончила петь. — У вас интересная музыка. О чем эта песня? — Сложно объяснить в двух словах… Персонаж песни говорит о том, что она не может больше воевать с тем, кого любила, кто всегда старается подстроить ситуацию под себя, причиняя боль… — Занятно. — Да… — Ты никогда не рассказывала о том, с кем ты была в своем будущем. — О чем ты? — Ты замужем? Ада усмехнулась. — К счастью, нет. — К счастью? — У меня был мужчина, — Ада сглотнула подбирающийся к горлу ком и продолжила: — Мы даже жили вместе. Потом он начал принимать наркотики… — Что? — Примерно то же самое, что твоя рабыня давала тебе. Что вызывает привыкание и от чего впадаешь в безумие. Рагнар нахмурился. — Он стал принимать их все чаще. Стал шантажировать меня, настаивал на том, чтобы и я присоединилась к нему… К счастью, у меня хватило ума отказаться. Он кричал на меня, принуждал меня к близости. Последней каплей стало то, что он ударил меня… Ада замолчала. Она не знала, почему вдруг решилась обо всем рассказать. Рагнар молчал. — Я никому не говорила об этом в таких подробностях. Всегда стараешься показать всем вокруг, что ты живешь лучше, чем есть на самом деле. Как признаться в том, что ты была дурой и поверила человеку, который просто тебя использовал? Рагнар вздохнул. — Я сочувствую тебе. Но теперь я совсем не понимаю твоего расположения ко мне. — О чем ты? — Ты знаешь мою историю. И не чувствуешь презрения ко мне, хотя и я грешил тем, что был горделив, изменял своим возлюбленным, бил жену, не следил за сыновьями должным образом… Стал зависим от лекарства. Ада пожала плечами. — Возможно, я и должна что-то чувствовать. Но именно ты дал мне кров, когда я в нем нуждалась. Ты ни разу не причинил мне зла, зато добра не жалел. Я благодарна тебе, Рагнар. Мужчина посмотрел на пламя костра и осушил кубок. Девушка последовала его примеру. Она долго смотрела на него, отрешенного, после чего судорожно вздохнула, возведя полные слез глаза к потолку: — Я не верю, что ты добровольно делаешь то, что делаешь. Не верю, что скоро тебя не будет здесь. — Не грусти, девочка. Я делаю то, что нужно сделать. Иногда даже смерть может быть благом. Как только он сказал это, Ада зарыдала. Казалось, что все то, что копилось в ней эти недели, выплеснулось в одну большую истерику. Мужчина приподнялся и обнял ее, увлекая за собой на пол. Дождавшись, пока она перестанет биться в рыданиях, Рагнар стер слезы с ее щек и поцеловал. Аделаида оторопела и не смела пошевелиться, пока его губы прижимались к ее. — Зачем ты сделал это? — удивленно спросила она. — Захотелось, — улыбнулся он. — Я же король все-таки: иногда мне дозволено делать то, что я захочу. — Вот так вот просто? — Незачем все усложнять. — Как насчет долга? — сиплым голосом задала она следующий вопрос. Он все еще нависал над ней, разглядывая ее лицо. — Какого долга? — Когда я только попала в твой дом, ты сказал, что когда-нибудь у меня будет возможность отдать тебе долг за то, что ты приютил меня. — Я сказал так только чтобы посмотреть на твою реакцию и нагнать таинственности. Ничего ты мне не должна. — Но я хочу отплатить тебе за доброту… Он откинулся на спину. — Хорошо, я что-нибудь придумаю. А сейчас, давай спать. — Спать? — Спать. Если у тебя нет других планов… — Нет, — смущенно ответила Ада. — Иди сюда, овечка. Слушая, как Рагнар сопит во сне, лежа у него на плече, Аделаида думала о нем. Человек-загадка, знающий больше, чем кажется. Его не влекли больше великие свершения, однако он не мог отказать себе в удовольствии оставить за собой последнее слово. Даже такой великой ценой, как собственная смерть. Он хотел доказать всем и прежде всего - самому себе - что он волен управлять своей судьбой. Аделаида незаметно для себя провалилась в сон. Когда она проснулась, Рагнара уже не было рядом, но костер все еще горел. Ада погладила смятую шкуру и вздохнула. Новый день уже не казался таким серым, как раньше. В щелях дома свистел ветер перемен.