Исповеди о Музакке

Для мирного населения война всегда выглядела иначе. Ещё вчера маленький Йори ходил за руку с Мамой в центр острова — на парад. Все славили Великого Лорда Мадьюка, желали ему долгих лет жизни и клялись ненавидеть врагов. Йори не понимал значения этих слов, но происходящее восхищало своей торжественностью. А на следующий день на остров напали враги. Он помнил, как Мама испуганно схватила его в руки и помчалась в укрытие. На обычно свободных дорогах было невероятно много оборотней. Все они живым потоком шли в катакомбы — переждать атаку. Повсюду раздавались крики о возвращении Предателя Музакки и нападении Лукедонии. Йори не понимал этих взрослых слов, но ему было жутко от происходящего. Он и не знал до того, что на острове так много жителей. Ему казалось странным то, насколько много оборотней приходит в каждое хранилище. Но Мама не могла ответить, и вопросы её только больше волновали. Йори решил не спрашивать и быть послушным сыном. А потом все почему-то начали падать. Сперва раздались крики тех, кто был ближе к центру комнаты, а затем началась паника. Те, кто понял, что с хранилищем что-то не так, рванулись наружу и образовалась давка. Огромный поток тел зашевелился, и тела затрещали, сжимаясь друг о друга. Йори помнил, как Мама спешно отвела его к стене, которая по сравнению с телами собратьев казалась холодной и мягкой. А потом Мама упала тоже. Точнее, она ни за что бы не упала сама — Мама всегда была гордой и сильной женщиной; просто её ноги переломились пониже колена, словно мел, и она рухнула, пряча под собой. Йори ещё никогда не было так страшно. Тело мамы медленно таяло в его руках. За пару минут она стала хрупкой как старое дерево, и сухой. Её лицо истончилось, как у мумии, а через кожу проступили кости. При легчайшем касании, кожа сползла, обнажая внутренние ткани. Но её глаза были яркими и отважными, а обжигающий взгляд упирался в лицо Йори, пока глазные яблоки не высохли. Кажется, она ещё дышала, но касаться было страшно. Тонким ручейком, Йори потянулся к сознанию мамы, пытаясь придать ей сил. Ценой своей жизни она легла щитом между ним и неведомой смертью, которая превращала оборотней в сухие тела. И вот все прекратилось. Силы Мамы перестали таять, а в убежище раздались голоса. Эти существа пахли незнакомо... Маленький Йори не смог бы поверить в то, что эта добрая полуголая рыжая женщина, которая возвращала его Маму к жизни, и была чудовищным врагом из застрявшей в прошлом Лукедонии.