С ветрами...

Отверженный. Никто не знал, кто он и откуда, говорили всякое, некоторые, что он - дух, который мстит тем, кто убил его семью, другие - что он изгнаник западных земель, сошел с ума и убивает всех без разбору, кто-то - что он потерял свою возлюбленную по вине Драго и мсил за неё. По этой же легенде она была родом с Олуха, или же здесь они познакомились - сплетни разошлись, но одно осталось неизменным : врагов у острова с каждым днем становилось всё меньше. Изгои, Берсерки, Охотники начали бесследно исчезать со своих островов, а те, кто смог встретить Отверженного и выжить, говорили, что он подобен порыву штормового ветра или урагану, который может уничтожить всё, такой же неуязвимый и быстрый. Он был безумен в своем гневе, он был ужасен в своей мести, безрассудно подставлялся под удары, почти прыгая грудью на вражеские мечи и обладал самым жутким огнем за всю историю, который пожирал даже то, что по определению уничтожить не мог. Его боялись и уважали, его именем пугали непослушных детей и угрожали грозным "Отверженного на вас нет!". А Нэтвиру казалось, что он сходит с ума, потому что каждый месяц, когда он прилетал в овраг, чувствовал - она жива. Безутешно кричал на луну и погружался в воспоминания. °°°° - Беззубик. - он поднял глаза и тяжело вздохнул. Опять. Нет, этот взгляд просто невыносим! Она стояла, переминаясь с ноги на ногу и нервно теребила край рубашки, подняв на него жалостливые, готовые в любой момент разреветься глаза и чуть закусив губу, шмыгнула носом. Нэтвир непроизвольно сжал кулаки. Почему? Почему она влюблена не в него? Почему этот глупец Астор не видит чувств такой замечательной девушки? Да лучше б она стала Хофферсон, чем страдала так каждый день! И что это? Насморк? Она опять шлялась по острову ночью? Где была в этот момент её голова?! А если она заболеет? Фурия мысленно себя одернул. Кто он такой, чтоб указывать ей? Друг? Только друг. Всего лишь друг. Но если она всё же простудилась, то не отвертится от лечения! И никаких Асторов, только постельный режим, только травяные отвары, и только он, Нэтвир! - Я слушаю тебя, Ингрин. - обманчиво-спокойно сказал он и натянуто улыбнулся. Если она снова зовет его сходить полетать, то это ещё можно пережить, но вот если ... - Пойдем смотреть на... - она замолчала и стрельнула глазами в сторону тренировочной площадки, на которой сейчас наверняка упражнялся тот, в кого она была влюблена. Тогда Нэтвир думал так. - На Астора? - обреченно пророкотал он, надеясь, что не озвереет от ревности, потому что тогда от тошнотворно-идеального Хофферсона мало что останется, а его Звёздочка будет печальна. Хэддок кивнула, тяжело вздохнув, заглянула своими безумно-прекрасными и от чего-то бездонно-печальными глазами в его, и он понял, что снова попал. Рвано втянул носом воздух, чувствуя её запах, такой родной и нежный, на секунду прикрыл веки, потому что смотреть на неё и знать, что она ему не принадлежит было до безумия больно. - Ну Беззубичек, миленький! Ты же мой лучший друг! - он вздрогнул и криво улыбнулся, отчаянно заглушая желание пойти и утопиться в ближайшей луже. Лучший друг. Это звучало как смертный приговор, и в такие минуты сложно было сдержать себя от того, чтобы просто взять и поцеловать её, даже если после придётся оправдываться тем, что это был исключительно дружеский поцелуй, нежный, пылкий, напористый и трепетный, но исключительно дружеский! Он уже и сам не знал, что ему делать, поэтому лишь молчал. Раньше он считал любовь глупостью и не верил в то, что ревность может так больно жечь, а безответность - жалить в самое сердце, не верил, что от любви теряют голову, и уж тем более, что часами на пролет можно думать только об одном единственном человеке, не верил, что тело окрыляется лишь от одной улыбки, и что крылья там совсем ни при чем, не верил, что готов будет отдать всё, чтобы знать - она цела и невредима. Не верил, пока не встретил её. - Не идти же мне одной! - она знала, что после этих слов он всегда шел с ней, ведь отпустить её туда, в оплот жестокости и разврата, не мог. И пусть биться на мечах было совсем не жестоко, а снимать рубашку в жару вовсе не развратно, Нэтвир тщательно за всем бдил, однако тоже обнажался по пояс. Она может смотреть только на него! Никаких Хофферсонов! Но на него она не смотрела, торопливо отводя случайные взгляды и снова пялясь на этого блондинчика. Фурии казалось, что она чуть ли не раздевает Астора взглядом, хотя единственным, на кого она могла бы так смотреть был только он, Нэтвир. °°°° Больно, как же больно, особенно сильно ломило крылья, про хвост он старался не думать, закрыли пылали и всё что он мог - плотнее сжать зубы. Где этот чертов викинг, который его сбил? Пусть придет и поскорее прикончит, Нэтвир устал терпеть. Было странно, что боль, обычно глухая и почти незаметная даже при переломах, сегодня раздирала его острыми когтями. И ему совершенно не нравилось думать о том, в чем же причина таких резких перемен и почему тело так подло подставило его. Он падал с высоты и побольше, и ничего, похромал пару дней и всё. Но сегодня всё было иначе. Шаги, тихие и осторожные, хотя ветки громко ломались, а листья шуршали под ногами; викинг был напряжен, медленно приближался, подбираясь короткими перебежками и прячась за деревьями и камнями. Дракон вдохнул, слабый порыв ветра принес запах, свежий, легкий и почти сливающийся с лесом, он приятно щекотал нос и Фурия прикрыл уставшие глаза. Эта ночь была самой долгой в его жизни, он ни на секунду не сомкнул глаз, вздрагивая от каждого шороха и слушая завывания волков, затихшие с рассветом. Сейчас почему то совсем не к месту вспомнился рассказ его отца о том, как тот нашел своё сердце. Это был странный день, всё ощущалось иначе, чем обычно, потом он почувствовал запах, мягкий, терпкий, со сладкой нежностью и легкой горчинкой в конце, а затем увидел её, будущую мать Нэтвира. Это была не любовь с первого взгляда, но уже тогда он знал - она будет его половинкой, станет его сердцем. И Нэтвиру вдруг стало страшно, стыдно, захотелось трусливо убежать и спрятаться, потому что если ему и правда суждено сегодня найти свою пару, то хотелось бы выглядеть не так жалко и побито, словно дворовая псина. Он тихо рыкнул и темный силуэт за деревом испуганно колыхнулся в сторону, тихо вскрикнул и упал. Как забавно. Кажется, его пара, если это действительно она, ему нравится. Уже сейчас. Мелкими шагами просеменив к другому укрытию, ползая на четвереньках и на животе по кустам, Хэддок подбиралась всё ближе, с каждым разом все отчетливее слыша шумное, тяжелое дыхание дракона. Тихий кашель. Она замерла, плотнее прижавшись к земле, повела носом и расстроенно выдохнула. Да куда уж ей, если превращение ещё не началось? Ни слуха, ни нюха! Нэтвир почти вгрызался взглядом в лес, глаза уже болели от напряжения, и наконец она решилась. От дерева отделилась тень, и брюнет разочарованно вздохнул, очертания четкие и ясные, это судя по всему парень, ещё подросток, совсем щупленький и мелкий. А потом она решилась - сделала шаг вперёд, выходя из мягкого сумрака леса на свет. Крепче сжала кинжал, пытаясь унять дрожь в руках и с лёгкой паникой понимая, что коленки тоже дрожат и подгинаются, стоять на месте становится нестерпимо трудно, но Ингрин, покачнувшись, снова идет вперед. Ближе. Ещё ближе. Осталось всего пара метров, нервы не выдерживают и она присаживается на ближайший булыжник, надеясь немного перевести дух. Он видел, как появилось её лицо из тени, и облегченно выдохнул - его пара всё же женского пола. Если это его пара, если он не ошибся. Нэтвир щурится, плавно скользя взглядом по её лицу, тонким губам, бледной коже, на которой рыжими пятнами рассыпались веснушки, по носу с его маленькой, едва заметной даже зрением дракона, горбинкой, мельком смотрит в глаза - на глубине пылал не детский восторг, а сверху штормовыми волнами плескался страх, челка, криво постриженная и немного небрежная, впрочем, как и вся её прическа. Он не смог сдержать смешка, однако вместо него вышел лишь сдавленный хрип. Они так похожи, оба сегодня просто красавцы, и если это судьба, пусть его парой окажется это странное создание с поджатыми губами и выпучеными глазами. В ней определенно что-то есть. И ему это нравится. Ингрин снова вздрогнула, чуть не выронила кинжал от испуга, и наконец позволила себе взглянуть на свою жертву. Связанный по рукам и ногам, дракон нетерпеливо подергивал кончиком хвоста, чешуя, черная как ночь, покрыла руки и скулы, местами была содрана и на ранах блестела кровь. Наверняка это жутко больно. Нет, нельзя его жалеть! Она же викинг, а он дракон - неразумная тварь, убивающая людей. Тем более какой дракон - Ночная Фурия, порождение молнии и самой смерти, жуткий кошмар Олуха и проклятье для всего Северного Архипелага. Его ли ей жалеть? Нет. Он достоин лишь смерти. Хэддок решительно сжала кинжал, встала и снова шагнула вперед. Между бровями залегла напряженная складка. Дракон вдруг чихнул, а она у неё чуть сердце не остановилось от испуга. Да сколько можно то? То чихает, то кашляет, то хрипит! Кажется она будет его не убивать, а добивать! - Ты дракон. - с трудом выдавила она первые слова, Фурия обиженно фыркнул, ведь сказано это было так, словно столь привычное "Дракон" это оскорбление. - Я.. я убью тебя. Принесу твоё сердце отцу и... Ик! И я... Ик! - Хэддок покраснела и зажала рот руками, но звонкое "Ик!" всё равно вырывалось наружу. Хвост Фурии притих, ушные отростки настороженно замерли, а в глазах заиграли смешинки. Он потешается над ней?! Хэддок плотно сжала губы. Подошла почти вплотную и присела на корточки рядом, угрожающе приставив кинжал к его горлу. Однако в зеленый глазах не мелькнуло и тени страха. - Я викинг! Ви-ИК!-кинг! - он улыбнулся, прекрасно зная, что она скажет после, но не боялся. Даже если он сегодня умрет, ему ни чуть не жаль. Ингрин замерла. Никто и никогда так не смотрел на неё. Глаза дракона были умные и совсем не подходили для неразумной твари, и глядел он мягко, с теплотой и нежностью. Хэддок отвела взгляд. Даже её отец, даже отец никогда так не смотрел на неё, а Фурия, дракон к которого она собиралась убить, кажется, в тысячу раз лучше понимал ее. И ничуть не страшился смерти. Она не могла. Не могла убить его. И пусть об этом придется миллион раз пожалеть, Ингрин разрезала веревки. °°°° Он слышал каждый её шаг, тихое шуршание травы и звонкие птичьи песни. Вот, она подходит к небольшой щели, там, наверху, резко спотыкается и тихо охнув, скатывается вниз, в овраг. Тихая ругань и Хэддок встает, отряхивая рыбу от песка. Рыба. Оооо, у неё с собой еда! Это замечательно, это просто замечательно! Потому что он уже второй день не может ничего поймать в этом долбаном озере. Он тихо скользнул за камни, прячась в тени. Кажется, она его ещё не заметила. - Эй! Дракончик! Ты здесь? Я принесла еду! Ты ведь голоден? - её голос эхом отражался от высоких каменных стен и был слишком напряжен. И на этот раз у неё не было с собой оружия. "Глупая." - пронеслось у него в голове. - "Кто же так ходит по лесу?" Ингрин настороженно оглядывалась вокруг. Здесь она была впервые. И это место было слишком сказочным, нереальным. Она глубоко вздохнула и снова оглянулась - кажется, Фурии здесь нет. Глянула на рыбу в своих руках, сморщилась и положила на серый, обжигающе-горячий камень и присела рядом, на соседний, брезгливо вытерев руки о рубашку. Солнце сегодня нещадно жгло и Хэддок прищурилась, смотря на облака. Дракон сидел тихо, боясь лишний раз дышать, ведь она была тут, рядом, и всё что их разделяло, так это огромный булыжник, на который она облокотилась спиной. Ему было стыдно. И страшно. Ведь сегодня он выглядел в десять раз хуже, чем в их первую встречу. Надо же было так грохнуться в этот овраг! Даже лицо было расцарапано, а на скуле сиял огромный синяк. И под глазом тоже. Ночи на Олухе до жути холодные, суровые, как викинги, а погода - как беременная женщина, непостоянна и переменчива. Он пытался помыться в озере, честно! Но только он зашёл в воду по колено, как зубы застучали так сильно, что не ровен час - обкололись и раскрошились бы. Стоило ему вчера отогреться, как пошел дождь и подул ледяной ветер, пробирающий до костей. И брюнет совсем не по-драконьи прятался под деревом, зябко поджав хвост. И поэтому Нэтвир сидел сейчас грязный, перепачканный в земле, с текущим носом и размазанной кровью из разбитой брови. Кра-са-вец! И дракон сдерживался из последних сил, чтобы не шмыгнуть носом. Пусть она придёт завтра! Пусть придёт завтра! А сегодня он обязательно приведёт себя в порядок, даже если останется без зубов после купания! Но девчонка все никак не хотела уходить. Ингрин думала о высоком, Нэтвир думал о том, что ещё чуть-чуть и он не сдержится и просто высморкается в ближайший лист подорожника. Хэддок прикрыла глаза и звонко чихнула, одновременно с Фурией. На его счастье. Нэтвир долго сидел, поджав посиневшие губы и как можно тише шмыгая носом. И понял - она совсем не собирается уходить! А сидеть весь день тут, в тени, он был не намерен! И поэтому наконец решился. Ингрин совершенно упустила тот момент, когда из-за спины мягко выскользнула темный силуэт, присаживаясь рядом. Секунду назад здесь никого не было, она только моргнула, а он уже сидел в полуметре от неё. И выглядел бы статно и галантно, если бы не грязь, если бы не тряпье, в которое превратилась его одежда, если бы не насморк. - Это мне? - спросил, взяв в руки рыбу, Хэддок лишь заторможено кивнула, пытаясь понять кто это и что здесь вообще происходит. Ни этот голос, ни разворот плеч, ни эти руки, ни эта легкая улыбка не были знакомы ей, но глаза не узнать было невозможно. - Т-ты?! - сдавленно выдохнула, наконец признав в этом странном незнакомце Фурию, того самого дракона, которого не смогла убить. Нэтвир чуть наклонил голову набок и громко шмыгнул носом разрушая атмосферу. В голове пронеслось громкое "Я идиот!" и дракон свято верил, что только что все испортил. - Я...я дико извиняюсь! Мне...мне надо отойти буквально на минутку! Только никуда не уходи! - протараторил он на одном дыхании, преданно заглядывая ей в глаза. - Ладно...- всё ещё не понимая, что здесь твориться, проговорила она, провожая сорвавшегося парня взглядом. Стоило ему услышать её "ладно", он почти в одно мгновение оказался на другом конце оврага. Оглянулся, с недовольством отметив, что она внимательно следит за ним. Впрочем, с тем видом, который был у него сейчас, терять было уже нечего. Наверно. Брюнет раздосадовано поджал губы, сделал несколько нервных шагов и присел на землю, глубоко вдохнув. И закашлялся. Сорвал лист с ближайшего куста и смачно высморкался. Ингрин удивленно приподняла брови, потому что все было прекрасно слышно, потому что дракон оказался жутко стеснительным, потому что поймал её взгляд на себе и густо покраснел. Как бы то ни было, ясно Хэддок из всей этой ситуации было только то, что дракон заболел, и он не желает ей зла. И жутко стесняется. Чего именно, увы, ясно не было. Спустя пять минут непрерывного сморканья, когда Нэтвир уже мысленно сгорел со стыда и трижды провалился под землю, а Ингрин перебрала в голове все возможные варианты лечения, которые бы позволили поднять дракона на ноги за пару дней, он наконец закончил "пудрить носик" и вернулся к ней. - Я извиняюсь за ...- начал было он, надеясь, что она не уйдет, не назовет его диким и бескультурным свинтусом, не сморщит брезгливо свой чудный носик, но был неожиданно перебит её взолнованно-удивленным: - Ты заболел? - ах, как красива она была в этот момент! И эти потрясающие веснушки, и это гнездо на голове, а какое обаяние и шарм излучали её губы, тонкие, совершенно не женственные, и голос, чуть приглушенный, пробирающий до восторженных мурашек, и глаза, сияющие зеленым. - Наверное, да. - дракон смотрел на нее виновато, и кажется, совсем не замечал, что нервно теребит край рубашки. И затаенная надежда виделась в его глазах, немного напуганных, желтовато-зеленых. Чего же мог бояться такой как он? Сама Ночная Фурия? Ингрин прошлась по нему внимательным цепким взглядом и Нэтвир сконфуженно поежился, всё ещё ожидая её реакции. Девушки с его родины терпеть не могли таких вот естественных реакций организма, порицая подобное поведение. И слишком хорошо помнил, как долго они на него косо смотрели и морщили свои носы, стоило лишь один раз высморкаться у них на виду. А ведь ему тогда было лишь десять! А косились бы на него и по сей день, если бы он не улетел! Но Хэддок лишь понимающе улыбнулась и сообщила, громко шмыгнув носом: - Я тоже! - и он не смог сдержать своей первой в жизни идиотской улыбки, потому что она вовсе не сердилась на него и совсем не брезговала его обществом. - Давай лечиться вместе. - ей всегда говорили, что она была немного безумна в своих идеях, и видимо это безумие окончательно захватило управление, потому что иначе объяснить свои слова она не могла бы. - Давай. - и улыбка стала ещё шире. Она незаметно разглядывала его, потому как делать это напрямую стеснялась, да и не хотелось выгонять дракона в краску. Снова. Черные волосы, короткие и непослушные, задорно торчали, глаза смотрели на неё так восторженно, что в это совсем не верилось, темный разлет бровей почему-то вызывал восхищение, несмотря на то, что одна из них была разбита, нос, прямой и до безумия правильный, такой, что даже Астор, главный красавчик на деревне, подавился бы слюной от зависти, чуть резковатые скулы и высокий лоб будоражили до глубины души, а четко очерченные бледные губы и немного острый подбородок заставляли невольно пройтись по ним взглядом снова. И снова. И снова. Он чуть повел плечом, чувствуя кожей её острый взгляд, и начал неловко переминаться с ноги на ногу. Да что не так то с его лицом?! Неужели там всё настолько плохо? И было такое чувство, что его сейчас пошлют, не слишком культурно, достаточно далеко, довольно на долго. - Я Ингрин. А ты? - и совсем не ожидал он такого невинно-простого вопроса. И этот любопытный взгляд, и её руки, на которые она оперлась, поддаваясь вперед, совсем выбили почву из под ног и он неловко опустился на соседний камень, чуть не сев мимо. Нет. Он не думал, что это происходит так быстро, так стремительно, и до безумия боялся всё разрушить. Она была такая простая, искристо-солнечная, идеальная. Он думал у него будет хотя бы месяц, месяц, прежде чем связь до конца окрепнет и его станет так тянуть к своей истинной паре, месяц, прежде чем он будет с трепетом ловить каждую её улыбку, прежде чем будет дорожить каждым мгновеньем, проведеным рядом. Но шел только третий день с их первой встречи. - Я...я...- он открывал и закрывал рот, пытаясь собраться мыслями, пытаясь вспомнить свое имя, которое уже почти года два не использовал, а может и три. И кажется окончательно опозорился. - Ты Беззубик? - и вот в этот самый момент он покраснел, кажется, до кончиков волос, мгновенно захлопнув рот и нечаянно громко клацнув тут же появившимися зубами. Да что же это такое?! Из всех Фурий ему достался самый идиотский дар - втягивать зубы! И стоило ему начать волноваться, как это происходило непроизвольно. Вот и сейчас он совсем не заметил, как во рту поисчезали все зубы! Как можно было про такое забыть? Какой же это позор! Он поджал губы так сильно, что они превратились в тонкую ниточку, рвано вдохнул и слишком резко встал, заставив её вздрогнуть от неожиданности. И собирался убежать. Он найдет её потом, когда будет выглядеть не как слабоумный идиот, не как отшельник из леса. А нормально. Достойно её. Сделал шаг назад, потом ещё, развернулся и хотел было дать деру, но споткнулся, пропахав носом землю. - Да что же это такое? - простонал, приподнимаясь с земли. Кажется, Нэтвир только что сломал себе нос. Прямо на глазах своей пары. Хуже быть уже действительно не могло. - У тебя, кажется, кровь...- проговорила Хэддок, чувствуя себя в этот момент последней дурой. Ну конечно же он заметил, что у него хлещет из носа! Она неловко шаркнула ногой и сделала шаг в его направлении.- Тебе помочь? - о, знал бы он, сколько ей сил понадобилось, чтобы задать этот вопрос! Но дракон лишь испуганно-ошалелым взглядом пялится на неё, вытаращив глаза. А стоили ей сделать ещё шаг - начал отползать назад. - Я тебя не обижу... Не бойся. - она совершенно не думала, что говорит, и совсем не надеялась, что слова произведут на Фурию хоть какой-то эффект, просто нужно было хоть что-нибудь сказать, просто нужно было успокоить. Себя. Потому что волновалась она сейчас ничуть не меньше Нэтвира, и было неприятно видеть, как он отползает от неё, ведь дома, в деревне, все так же шарохались от неё как от чумы. И он тоже. Только они - брезговали, а он, кажется, боялся, а может тоже не хотел приближаться, потому что разглядел. Ингрин знала, что не красавица, но она же не была страшной до такой степени, чтоб так реагировать! - Ты не хочешь видеть меня, да? - надломлено спросила она и отвела взгляд. Разумеется не хочет, стал бы он иначе так себя вести? Хэддок прикусила губу. - Тогда я пойду. - мимолетно взглянула на него и сделала шаг назад, уже собираясь развернуться и уйти. - Постой! - она замерла, а Фурия как-то неловко поднялся на ноги, чуть не упав снова, - Не уходи. - Ты уверен? - недоверчиво спросила она, внутренне ликуя, а дракон так активно закивал, что сомнений не осталось. - Да. - с придыханием сказал он и Ингрин улыбнулась. - И ты можешь звать меня Беззубик.- потому что какая разница, как его зовут, это ведь далеко не самое главное. И пусть это новое имя было до ужаса похоже на прицепившуюся ещё в детстве дразнилку "беззубый", которую он ненавидел до зубного скрежета, ведь были же у него зубы! И есть! Пусть. Не важно. Потому что Беззубик звучало совсем иначе, тепло и ласково, задорно и глупо. И обижаться на такое совсем не получалось. °°°° - Агр! Я придушу тебя, Беззубик, как только смогу нормально ходить! - прорычала Хэддок, нервно подрагивая здоровой ногой, потому что вторая была сломана. И да, в этом была не только её вина. - Разумеется. - смиренно ответил он. - Если догонишь.- и на лице заиграла гаденькая усмешка, такая, что Ингрин решила - придушит его ночью подушкой. Сегодня же. - Гррр! Да чтоб ты рыбой своей подавился! - рыкнула она, ненавистно смотря в тарелку. Две недели. Две, чтоб его, недели подряд она ела только рыбу! Противную, вонючую рыбу, которую ненавидела больше, чем тухло квашенную капусту, которую в деревне подавали на ужин! - Тебе положить ещё, моя Звёздочка? - с милой улыбкой спросил он, невинно хлопая глазами. Ингрин скрипнула зубами и откинулась назад, на кровать. - Яду! Дайте мне Яду! - провыла Хэддок куда-то в подушки, Нэтвир звонко рассмеялся. На следующее утро на завтрак у них была крольчатина. А ещё через день она нервно кусала ногти, корила себя за свой эгоизм и хотела оторвать этому идиоту голову. Потому что раз он пробрался в деревню и упер от туда еды, мозгов у него действительно не было. А значит и терять было тоже нечего - голову можно было открутить без малейший сомнений. Но всё же невероятно приятно было осознавать, что он пошел на такой риск ради неё, и поэтому она лишь поворчала пару часов, украдкой разглядывая его довольную физиономию. И улыбнулась в ответ. °°°° - Знаешь, я ничего не имею против эээм... постельного режима, но можно мне хоть питаться нормальной едой? - он отодвинул от себя тарелку с кашей, тоскливо смотря на куски мяса в ней и вздохнул. - Ты и так нормально ешь.- Ингрин недовольно отмахнулась, потому что ей сейчас было не до него. Просто слишком сложный оказался рецепт у настойки, и хотя готовилась она относительно быстро, легче от этого не становилось. Да и вообще, готовить лекарство у Нэтвира в комнате, когда он лежит с температурой и кашлем, было плохой идеей, потому что ему было скучно. А если Фурии скучно, то он либо болтал без умолку, либо искал приключения. - Да как? Весь день пью эти твои гадкие отварчики! - она не сдержалась и закатила глаза. Серьёзно? Это всё что его волнует? - Не весь день. - возразила и к небольшой связка трав от кашля добавила полыни. Будет знать, что такое гадкий отвар. - После них у меня не остаётся места на еду! И это отвратительно! - Хэддок развернулась к нему лицом и опасно улыбнулась. - Не зли меня, Беззубик. Уши поотрываю. °°°° Нэтвир был холоден снаружи, непоколебим и немного резок, внутри сгорая от гнева и отчаяния. Луна ясно светила и все три фигуры в овраге были четко видны: он, она... и Астор. С трудом удалось сдержать горькую усмешку, ведь вместо очередного вечера у костра вдвоем, на который он так надеялся, Ингрин почти все время миловалась с Хофферсоном и чуть ли не слюнями на него капала. И это было отвратительно. Нет, это было действительно ОТВРАТИТЕЛЬНО! И каша и даже тот жуткий отвар из одной только полыни, который она как-то заставила его выпить и рядом не стоял с этим! - Уже поздно. - как бы невзначай напомнил Змеевик, а Фурии хотелось гаркнуть "Это очевидно! Не слепые!" - Да, наверно. - Иккинг немного замялась, а после оттянула Астора на десяток метров, для приватного разговора, шепнув нервное - На пару слов! Нэтвир был готов кусать локти, и Астора тоже. Потому что Икк, жутко смущенная, шептала что-то этому блондину, а тот лишь насмешливо улыбался. - Слушай, это конечно очень забавно, смотреть на ваши недо-брачные-игры, но ты же понимаешь, ЧТО именно делаешь? Что предаешь всех нас? Весь Олух. И своего отца, и Плеваку, и меня. - Астор смотрел ей прямо в глаза, жестко, безжалостно. - Я знаю. - тихо прошептала Хэддок. - А ещё я знаю, что все вы, и отец, и Плевака, и весь Олух и ты не раз предавали меня. Так что же я делаю плохого? - она с отчаянием впилась в него взглядом, и ее голос едва заметно дрогнул. Потому что она тоже хочет быть счастливой! Неужели ей нельзя? Она ведь не делает ничего плохого! Она ведь всегда старалась быть такой, какой её хотят видеть, и сейчас даже превзошла себя. Так почему же ей нельзя быть хотя бы рядом с Нэтвиром? Просто быть рядом? - Он Ночная Фурия, в конце концов! Он опасен! Он убьет тебя, а потом и всех остальных! - гневно прошипел Ас, с трудом сдерживая рвущееся наружу пламя. - Так что же мешает ему сделать это прямо сейчас? - впервые на памяти Хофферсона она не лепетала, не заикалась, а была тверда в своих словах. И впервые она была так же уверена в том, что говорит и во что верит. И ему очень хотелось, чтобы она не ошиблась, потому что иначе их всех ждет беда. - Он пытается сильнее втереться в доверие, а ты и не замечаешь, влюбленная дура! - вскинулся Хофферсон, не понимая, почему она не видит столь очевидных вещей. И был прав, ведь Нэтвир действительно старался заполнить как можно больше её времени собой, узнать получше и безвозвратно влюбить в себя. Только Ас имел ввиду совсем не это. - Ты прав. Я влюбленная дура. И сделаю для него всё. Так куда уж сильнее втираться то? Он же не слепой, чтоб не видеть очевидного! - Хэддок зло скрипнула зубами. Она никогда и ни с кем не могла поговорить о своих чувствах, ну в самом деле, не с Беззубиком же их обсуждать, и уж тем более не с отцом, потому что после слов "Папа, я тут кажется немного влюбилась в Ночную Фурию. Он очень хороший! Правда! Только не убивай его, пожалуйста!", любить будет некого. И вот этот разговор уж точно последнее, где она бы хотела об этом говорить. А ещё было неприятно от того, что Нэтвир не замечал всех её стараний, сдержанно улыбался, торопливо отмахивался и не воспринимал всерьёз. - Вы оба идиоты. - обречённо вздохнул Астор.- Да он же с тебя глаз не сводит! - это было слишком очевидно и безумно раздражало. Два туполобых придурка, вот они кто! Что Фурия, что Хэддок, на друг друга надышаться не могут, смотрят влюбленным взглядом, и ревнуют ко всему, что ходит, но упорно называют друг друга друзьями. Вот мать Хофферсона однажды сказала , что от разнополой дружбы дети появляются. И Ас наконец понял, что она имела ввиду. Но у этих двоих вряд ли дойдет до этого раньше, чем через десять лет. Ингрин вздохнула так же тяжело и бросила мимолётный взгляд на напряженного Нэтвира. - Тебе кажется. Да и на кого тут смотреть? Если уж на то пошло, то если бы Беззубик пялился на тебя, это выглядело бы ещё более странно, вот и всё. - О Господи! Ты действительно называешь его Беззубиком? - Астор закатил глаза и улыбнулся так, словно говорил "Ты серьёзно?!". - Ему нравится. - Иккинг пожала плечами и посмотрела на Астора невозмутимым взглядом. - А ты ему нравишься? - ехидно бросил он, ухмыляясь. Честное слово, если бы он знал об этой забавно-недовольной стороне Хэддок раньше, то сам бы прибрал к рукам. Но чужое он не трогает, а она уже всецело принадлежит Фурии, как и он ей, даже если они этого ещё не поняли. - Ну нет конечно. - и сморщившись, добавила, - Только если как друг. - Астор косо посмотрел на неё. Как друг. Ага, как же. - Я тебе уже говорил, что ты идиотка? - Да. - Слушай, а почему бы не сказать тогда твоему Нэтвиру, что ты влюбленная в него идиотка? - спросил и издевательски приподнял брови. Хэддок рыкнула и резко схватив Астра за ворот, притянула вниз, смотря прямо в глаза. - Только попробуй сказать что-то подобное. - о, она не шутила. Уж на Хофферсона у неё точно найдется управа! - А то что? - насмешливо сказал Ас, заиграв бровями. - А то я за себя не ручаюсь. - рык стал ниже, и он понял, что Хэддок серьёзна. И в это было трудно поверить. - Это угроза? От тебя? От рыбьей кости? Я не ослышался? - Да, это угроза. Я сожгу твой дом и твою идиотскую коллекцию перьев, которую ты "незаметно" собираешь. - решив, что блондин не достаточно проникся, добавила с гаденькой улыбочкой, - И расскажу всем, что грозный Астор сажает в лесу ромашки. - Тебе не поверят. - голос звучал уже не так уверенно, как прежде. Хофферсон дернулся. - Значит сожгу и твою клумбу тоже. - глаза парня испуганно вспыхнули, но он вернул себе самообладание уже через секунду. - Хорошо, я ничего ему не скажу. Играйте в эту игру сколько угодно. Но я буду молчать не потому что ты пообещала сжечь все мои вещи. А потому что рядом с Нэтвиром глупая мямля Хэддок превращается в грозную валькирию, в настоящую дочь Стоика Обширного. - Мне стоит сказать тебе спасибо? - иронично фыркнула она, видимо заразившись от Нэтвира этой идиотской, временами хамской манерой речи. - Возможно. - усмехнулся блондин. Ингрин наконец отпустила его вторник и отступила на шаг, вернув искристо-счастливое выражение лица и повернулась к Фурии, смущённо улыбаясь. - Ты научилась играть? - немного надменно спросил Хофферсон, замечая слишком быструю перемену в её настроении. - Нет, я просто научилась жить. Или приняла правила игры. Называй как хочешь. - он лишь покачал головой, думая о том, куда катиться этот мир и что не так с Хэддок. Ингрин неловко потупилась, помахала рукой Нэтвиру, скомкано попрощалась и убежала, очень надеясь что не попадется сегодня отцу. А Нэтвир не знал, задохнется он сейчас от облегчения, или сгорит от ревности. Сердце болезненно замерло и внутри всё заледенело. Она поцеловала его. Разве это возможно? Почему? Почему его!? Он не знал, но ... Но перед глазами все ещё стояла картина, когда Ингрин резко притянула к себе Астора и мучительно-долго целовала. Он видел её со спины, видел удивленный глаза Змеевика и видел как крепко она вцепилась в чужой воротник. И в этот момент что-то надломилось внутри и он не знал, правда не знал, что ему делать. Ещё вчера он думал, что они проведут этот день вместе, а вечером, на закате, он признается ей во всём и будь что будет. Он принял бы любое её решение. Но теперь... Признаваться в том, что он чувствует и как много она для него значит было глупо. И бессмысленно. Так же как и оставаться просто другом. Быть рядом и всё же попытаться завоевать её, ведь чем больше времени они проводят вместе, тем больше у него шансов. Даже если его соперник - Астор, Фурия знал, шанс всё равно есть. Ведь она его родственная душа, его сердце. Только, к сожалению, это вовсе не значило, что она его полюбит или что у них никогда не будет разногласий. Истинность не обещала ни любви, ни идеальной совместимости, потому что, как говорил его отец, любовь - это выбор. И порой даже любви и истинности может быть недостаточно. Когда Ингрин повернулась к нему, он стоял, опустив руки и почти не дыша, потому что каждый вздох отдавался болью во всем теле. Истинная пара - божественное благословение и ужасное проклятье, любовь до гроба и боль от каждой прожитой секунды, смешанные воедино. Возможность быть неуязвимым и страх потерять весь свой мир, свою пару, в любой миг. Потому что она - уязвима. Потому что после её смерти все уже теряет смысл. Чем обернётся та встреча с Хэддок для него? Нэтвир не знал, но уже догадывался, что будет больно. Ведь она любит Астора. Не его. Ингрин ему улыбнулась, немного скомкано помахала рукой и крикнув " Мне уже пора, до завтра, мальчики!", развернулась на пятках, нерешительно качнувшись, и убежала. Как только её макушка скрылась из виду и шаги стихли, брюнет решительно направился к Астору, намереваясь надрать ему зад, чтобы тот никогда в своей жалкой жизни не вздумал обидеть Хэддок, не смел так на неё смотреть, насмешливо и снисходительно. Хофферсон же тоже резко повернулся к Фурии, надеясь, что сможет справить мозги хотя бы этому идиоту. Но Нэтвир был быстрее. У Астора выбило весь воздух из лёгких, когда тот прижал его к каменной стене и яростно сверкнул глазами. - Ублюдок. - почти выплюнул, ненавидя Змеевика в этот момент ещё больше и раздраженно замечая, что Хофферсон выше, гораздо выше, почти на пол головы. Ведь Фурии в сравнение с другими драконами были даже меньше среднего, и это подливало масла в огонь необузданного гнева. - Я законнорожденный. А откуда взялся ты, вот в чем вопрос. - Астор криво улыбнулся и рука Нэтвира переместилась с плеча на горло. - Не твоего ума дело, поганец. Ты пришел сюда, в мой дом, смотришь на мою женщину и смеешь мне хамить?! - зрачки сузились так сильно, что были едва заметны и Астору стоило бы унять свое ехидство, особенно если помнить о том, что когда тебя вот-вот придушат, шутить не следует. Но Астор был Хофферсон. И в этом была главная проблема, потом что Хофферсоны никогда и ничего не боялись. - Она не твоя. - хрипло прокашлял Змеевик, но вырываться не стал. Фурия был сильнее, а здравомыслие ещё не покинуло блондина окончательно. - Но и тебе принадлежать не будет. - властно рыкнул Нэтвир, едва сдерживаясь от того, чтобы свернуть блондину шею. Но если он это сделает, то Ингрин расстроиться, поэтому пока что Астор будет жить. - Ооу, а кому же тогда? - хрипло рассмеялся Хофферсон. - Ты её не достоин. - от этих слов блондину захотелось уже заржать в голос. И это говорит ему он? Фурия? - А ты? Ты её достоин? Сопляк, который трусит признаться девушке в чувствах, сказать всего три слова, гребанное "Я тебя люблю"? - зеленоглазый ослабил хватку, а после и вовсе отступил на шаг назад. Потому что Астор, как бы Нэтвир его не ненавидел, был прав. От этого становилось тошно. Противно. - Ты думаешь я бы не сделал это?! Я собирался! Но появился ты. И все испортил. Абсолютно всё. - Нэтвир схватился за голову и сполз рядом по стене, давя болезненный вой. - Ведь она любит тебя. - Нет. - Астор стоял, протирая шею и участливо смотрел на дракона. - Тогда почему? Почему она тебя поцеловала?! - отчаянно крикнул брюнет не поднимая глаз. И Хофферсон никогда бы не подумал, что увидит Фурию вживую, и уж тем более что этот великий и страшный дракон, сама Ночная Фурия, будет сидеть на земле, рядом с его ногами, и что будет разбит и надломлен. Раздавлен и полон отчаяния. - Поцеловала?! - это когда такое было? Астор конечно не святой, но когда и скем целовался, помнил. И Хэддок уж точно в этом списке не было. И он очень надеялся, что не появиться, поэтому как иметь проблемы с ее двинутым обожателем не хотелось. - Что, это у вас не так называется?! Ещё скажи, что на тебе соринку из глаза доставалась! - и Ас кажется все понял. Ну конечно! Она ведь стояла спиной к Нэтвиру! И когда она притянула его для того, чтобы прошипеть пару угроз, это смотрелось как... Как поцелуй. Вот дракон и бесится. Астор втянул воздух через нос и шумно выдохнул. Но ничего отрицать не стал. - В этом только твоя вина. Ты слишком долго бездействовал. Женщины не любят ждать. - Нэтвир вовсе не скрывал ненависти во взгляде и не сдерживал тихое рокочущее рычание, когда Хофферсон с видом бывалого ловеласа толкал свою речь. - Она моя! - угрожающе рыкнул дракон, но Змеевик лишь прищурил глаза. - Ну так забери. - Нэтвир смерил его гневно-решительным взглядом. Ас сел рядом, цокнул языком, и сказал, - Но сначала реши, нужна ли она тебе. - Я...я не понимаю, о чем ты? - и как-то неловко усмехнулся. Нужна ли ему истинная пара? Нужна ли ему Ингрин Хэддок? Что за глупые вопросы?! - Разумеется нужна! - Ты ничего о ней не знаешь, а уже бросаешься такими громкими словами. - Нэтвир не знал, может ли он возразить, может ли считать, что Астор совершенно необоснованно насмехается над ним и его чувствами. Но все же сказал: - Я знаю о ней более чем достаточно. - И что? Что ты знаешь? - блондин наклонил голову и испытующе вперился взглядом в глаза. - Она не любит рыбу, ненавидит рано вставать, у нее не слишком хорошие отношения с семьёй. И всеми остальными тоже. Сморкала бесит, близнецы раздражают, а ты - нравишься. - горько-печально, ровным голосом и совершенно безмолвным взглядом. Говорить что-то более не хотелось. Потому что есть вещи, которые о его Звездочке никто не должен знать. Например то, что она пускает слюни во сне. И плачет. Так часто, что это уже вошло в привычку, сидеть подолгу у ее кровати до рассвета и вытирать слезы. Так ведь не должно быть. И ему не хочется знать, что ей снится, хочется только чтобы больше это не повторялось. Но каждый раз, когда Ингрин остается на ночь в овраге, во сне она плачет. Тихо и неслышно, просто слезы не прекращают бежать по несколько часов. И от этого внутри мучительно больно, ведь он даже не знает, чем ей помочь, и все что он может - это быть рядом. - Это знает каждый в нашей деревне. Абсолютно любой. А ещё она любит гулять до поздна и пропускать тренировки, стесняется своей неловкости и любит красный цвет, по средам гуляет на берегу, а по пятницам работает в кузне. И всегда приходит к тебе. - Хофферсон говорил тихо, но в ночной тишине слова звучали слишком громко, так же как и прерывистое дыхание дракона. Она всегда приходит к нему. Чтобы не случилось, в любой день недели и в любое время суток. А он всегда ждет ее. - Ты следишь за ней? - сердито выдохнул Нэтвир. Астор опять всмотрелся в задумчивое лицо Фурии и немного расслабился. - Нет, я просто наблюдателен. А вот ты... - невысказанный упрек повис в воздухе, заставляя брюнета немного нервно дернуть плечом. - А что я? - Ты не знаешь о ней почти ничего, но смеешь говорить "люблю", смеешь называть её своей. Ты хоть знаешь, кто её отец? - Нэтвир промолчал, отрицательно качнув головой. - Он, чтоб ты понимал, Вождь! - Вождь? - Не знал, да? Конечно не знал. Она ведь тебе не сказала бы. А знаешь, что с тобой сделают, если найдут? Убьют. И никакая Ингрин тебя не спасет. Потому что ее отец ненавидит драконов. Он сам выпустит тебе кишки и развесит их по всему острову, Нэтвир долго сидел, уперев задумчивый взгляд в озеро, а потом улыбнулся. - Ну, я думаю, что не имею ничего против. - потому что, ну когда еще у него будет такая возможность познакомиться с родителями Хэддок и показать им свой богатый внутренний мир? В то, что его действительно могут пустить на гирлянды, верилось плохо. Хэй, он ведь Ночная Фурия, разве может он бояться отца своей эм... будущей жены? - Ты дурак? - Астор чуть не поперхнулся от удивления. Он тут этому чешуйчатому жизнь спасти пытается (о ужас, Хэддок заразила его милосердием и бесхребетностью. Как теперь с этим жить?!). Астор уже запутался и не знал, что делать: пытаться свести этих психбольных или сделать все, чтобы они даже имена друг друга вспоминать не хотели. С одной стороны было бы очень неплохо отдать Хэддок в хорошие руки и избавить половину деревни от этой занозы в заднице, или, опять же, позаботиться о всей деревне и не подвергать всех опасности в лице дракона. Хофферсон потер переносицу и посмотрел на Нэтвира. Что ж, проще всего вообще ничего не делать. Так он хотя бы не будет виноват в случае чего. Возможно. - Нет, просто мы с ней всё равно будем вместе. Что бы не случилось. - Хофферсон закатил глаза и перевел взгляд на воду. Да, пусть разбираются сами. °°°° - Я тебя ненавижу! - сдерживая слезы, крикнула Хэддок. Нэтвир плотно сжал губы, а на лице заходили желваки. - Ты безмозглый отморозок! Видеть тебя не хочу, кретин! - с чего началась эта ссора? Он уже и не помнил, только её взгляд, болезненно отчаянный, словно въедался под кожу и сколько бы раз он не пытался, не мог развидеть это, не мог забыть. - Да что ты говоришь? - он возмущенно вскинул руки и ответно оскалился. - Дура недоразвития! - Ты мне всю жизнь испортил! - Ингрин была готова его убить, оторвать хвост и крылья, и навсегда оставить на Олухе. Потому что Нэтвир, скотина, собрался улететь, говоря что-то про "Так всем будет лучше". Да нифига! Как ему в голову такое вообще пришло? Не мог сделать это раньше? Раньше, чем она полюбила его? Грр! Ну и пусть. Пусть убирается отсюда, раз так хочет. Ей в любом случае нечего терять. Кроме него. - Странно слышать это от тебя! Это ты, между прочим, меня покалечила! А я тебя и пальцем не тронул! - слышать те слова от неё было так же больно, как и видеть тогда её поцелуй с Астором. Как она могла такое сказать? Наверно так же, как и он сейчас. Но Нэтвир хотел сказать совсем не это. Хэддок чуть не задохнулась от возмущения. - Ненавижу. Ненавижу! - Ну так уходи. - сквозь зубы сказал он. Ингрин обожгла его злым взглядом, прошипела пару ругательств, и ушла. Просто развернулась и ушла, не оборачиваясь назад. Он смотрел, как её силуэт удаляется, все реже мелькая среди деревьев, а после исчезая. Дракон дергано оттянул ворот рубахи, задыхаясь. Он не может, не может без неё. Осел на землю и едва слышно завыл, потому что ему не семнадцать, и все слова про то что истинность не гарантия счастья, наконец обретают смысл. И он понимает, что те минуты, когда он ещё не верил в то, что истинность это ещё и боль, были лучшими. Тогда они просто общались, ловили рыбу и смотрели на закаты. Тогда все было проще. А ведь прошло всего-ничего. Только год. Всего лишь год. И как бы он не хотел, они по-прежнему не могут быть вместе. Потому что она - викинг. Потому что он дракон. Потому что несмотря на все сказанные им слова, он не желает ей зла. И он сделает всё, чтобы это исправить. Ингрин была зла. Она ненавидела шумные застолья, которые проводили каждый вечер в Большом Зале, потому что несмотря на жуткую толкучку и кучу народа вокруг, одиночество не покидало ее. С Беззубиком все было иначе. Даже мысли о нем заставляли чувствовать себя лучше. Хэддок яростно распихивала локтями людей, пытаясь протиснуться в уголок потише да поспокойней, но толку от этого было мало. Галдеж стоял невыносимый и приходилось почти болезненно прижимать чувствительные уши к голове. Да, совсем недавно, на прошлой неделе, у неё наконец появились слуховые отростки и сложно было сказать, кто радовался больше - она или Нэтвир. Если бы он сейчас был здесь... Она печально вздохнула, понимая, что вляпалась в большую какашку. Не в прямом смысле, конечно. Ну а как иначе назвать ситуацию, когда вместо того, чтобы попросить Фурию остаться на Олухе хоть еще чуть-чуть и не бросать Ингрин здесь одну, она обругала его всеми известными ей словами, обвинила во всех грехах и послала в... Кхм, ну не важно куда. Важно то, что дело действительно дрянь. Вот теперь он точно улетит. И правильно сделает. Кому нужна такая истеричка? Хэддок слишком глубоко ушла в мысли, затерявшись в их дебрях и потеряв связь с реальностью. И думала о том, как было бы замечательно, если бы Нэтвир тоже был викингом. Или она драконом. Но больше всего ей хотелось, чтобы он любил её так же сильно, как и она его, хотелось, чтобы на слова "Лучший друг" он перестал идиотски улыбаться и кивать болванчиком. Потому что это реально бесит. Как можно так себя вести? Она же ему чуть ли не каждый день знаки подает, а он совсем н чего не понимает! И это было забавно, потому что Нэтвир воспринимал это как игру своей больной фантазии. И тоже пытался осторожно намекнуть Икк о своих чувствах. Хэддок свято верила, что ей просто мерещится всякое от недосыпа, потому что бегать в овраг и назад довольно долго и времени на сон остаётся совсем мало, что, впрочем, было ложью, потому что спала она не меньше 8 часов в сутки. - Хэй, когда ты успела отрастить такую шикарную задницу, Иккинг? - неожиданно воскликнул Сморкала и так же неожиданно отвесил громкий шлепок по заднице своей сестры. - Отвали, Сморкала! - коротко взвизгнула Хэддок и испуганно отшатнулась, покраснев до ушей и боязливо прикрыв ладонями свою попу. Совсем Йогерсон с катушек слетел, ему уже средь бела дня мозги сносит. - Да брось, Хэддок. Лучше признавайся, когда успела отрастить такие булки. - Йогерсон идиотски хохотнул и тупо улыбнулся. Она не успела не возмутиться, ни услышать, что же там ещё хотел сказать кузен. Потому что Сморкала собирался отвесить ей очередной смачный шлепок по заднице, потому что так и замер с занесенной рукой. Нэтвир испепелял Йогерсона убийственным взглядом, мертвой хваткой вцепившись в запястье. - Не смей так делать. - холодно сказал дракон и в ответ на недоуменный взгляд парня, растянул губы в зубастой улыбке. Они были одного роста, но даже невооруженным взглядом было заметно, насколько крепче и шире в плечах Сморкала. Но Нэтвир защищал свою пару и ему было совершенно все равно, насколько Ужасное Чудовище может быть сильнее его. Потому что этот урод тронул Хэддок. - А то что, дохляк? - Сморкала мерзко улыбнулся и дернул рукой, однако вырвать ее не получилось. Фурия заломил его руку назад, когда тот в очередной раз попытался вырваться. - А то будет больно. - после наклонился и едва слышно прошептал, - Запомни, трогать Ингрин могу только я.- голубоглазый вздрогнул, потому что ледяной голос пробирал до мурашек и еще немного, он бы уписался от страха. - Да кто ты вообще такой?! - дурниной вскрикнул Йогерсон, с испугом смотря то на сестру, то на странного парня, который мало того, что вступился за эту неудачницу, так еще и заявил почти прямым текстом "Она моя, руки прочь!". - Нэтвир...- Сморкала был готов поклясться, что ни разу не слышал, чтобы голос его сестры звучал так противно-влюблено, а сама она чуть ли не таяла от взгляда как его там? Нэйтир? - Ингрин, тебе больно? Он сделал что-нибудь тебе? - и голос больше не звучал как дыхание смерти, а лишь распространял волну тепла и беспокойства. - Нет, ничего такого... Это кстати мой брат. Двоюродный. - Нэтвир скосил взгляд на своего "заложника" и вопросительно приподнял брови. Разве братья так шутят? Он никогда так не делал, или на Олухе по-другому? Впрочем, неважно. Ингрин почти сразу ответила на его невысказанный вопрос, - И это была его очередная тупая шутка. - Да? Ну тогда гуляй, ушлепок. - дракон оттолкнул от себя Йогерсона и чуть ли не пинком отправил подальше. Они остались одни. Если конечно так можно сказать про тех, кто стоял среди огромной галдящей толпы. Но никого кроме друг друга они все равно не видели. - Зачем ты пришел? Здесь опасно. - она думал, что он уже улетел. После их ссоры, после тех слов, что она наговорила в пылу ярости. Но прошло чуть больше трех часов, и он стоял тут, напротив, и едва улыбаясь, смотрел на нее. - Я пришел сказать "Прости". Ты сможешь простить меня, Ингрин? - Ты дурак! Ты был прощен уже сразу после всего этого. Но это совсем не значит, что я не злюсь! - хотя кто тут на кого должен злиться, это еще большой вопрос, но ее он сейчас не волновал. - Ну, я думаю, что смогу тебя задобрить, потому что знаю, как сделать так, чтобы викинги и драконы жили в мире. - Я могу тебе помочь? - Конечно, будь рядом и держи мою руку, когда мне будет страшно. - Ты же говорил, что ничего не боишься! - Я соврал! - он развел руками. Ну что тут поделать, если больше всего на свете он боялся потерять ее. - А теперь пошли! Нэтвир протащил ее почти через весь зал и они оказались у главного стола, за которым обычно ел вождь, Плевака, и ещё пару трудоголиков, обсуждавших проблемы племени даже во время еды. - Который из них твой отец? - Ингрин удивилась и на автомате ответила: - Тот, с рыжей бородой. - она схватила его за рукав и испуганно спросила, -Эй, что ты собрался делать? - Стой тут и в случае чего, сделай вид, что просто не знаешь меня. - Беззубик! - но он её уже не слышал, решительно направляясь прямо к Стоику. Подошел вплотную к столу и встал напротив вождя. - Вождь? - Стоик Обширный замолчал, прервав разговор с кузнецом и медленно повернувшись, посмотрел на Нэтвира. - Я слышал вы ищете драконье гнездо? Я приведу вас к нему. - мужчина снисходительно глянул на парня и усмехнулся. Совсем уже молодняку скучно стало, развлекаются нелепей некуда. - Все его ищут уже не первое столетие. Так с чего мне тебе верить? Нэтвир опасно улыбнулся, а Стоик отшатнулся, когда лицо и руки парня стала покрывать черная чешуя, а за спиной показались сложенные крылья. - Наверно с того, что я - Ночная Фурия. И я предлагаю вам сделку.