Меч и капор

Волны неспешно набегали на берег. Стоя лицом к океану, Диана отмеряла по ним темп своего упражнения. Меч взлетал в воздух, описывал элемент и опускался за то время, пока вода отступала. Затем все повторялось вновь и вновь. Мерно. Спокойно. Отточено. Так, как и должна была проходить одиночная тренировка — за исключением одной маленькой детали. Порой амазонка забывала о дыхании и вставляла пару реплик в монолог Лейси. — Я не думаю, что твой брат прав, — на одном выдохе произнесла она, вычерчивая лезвием восьмерку. — Пойми, тут все не так просто… Лукас говорит правду — я действительно слишком разбаловала рабов, и теперь они работают даже не в полсилы. А это надо жестко пресекать — сейчас хлопок важен, как никогда. — Плетью ситуации не улучшить. — Ну, это уже не наше дело, — пожала плечами Лейси. — Теперь плантацией занимается ее наследник. Все так, как и должно быть. А я могу проводить вдоволь времени с тобой. — Разве тебе не обидно? — С чего бы? Я была сыта хлопотами по горло. Это не женское дело, и незачем в него лезть. Лейси замолчала и вплела очередную ромашку в венок. Краем глаза заметив, как сжались губы подруги, Диана решила сменить тему на что-то более приятное. — Поездим верхом после обеда? — Я всегда за, — улыбнулась девушка. — А когда мы начнем галоп? — Не спеши. Тебе надо на рыси усидеться. Это требует времени. — Но ты ведь скоро уедешь! — И пока меня не будет, ты продолжишь тренироваться сама. А потом я вернусь и научу тебя галопу. Хорошо? — Ну ладно, тебе виднее. Ты скоро закончишь? Я доплела венок, надо проверить, угадала ли с размером. Диана завершила дугу и из эффектного выпада вернула меч в ножны. Она успела заметить, что Лейси нравится наблюдать за тренировками, и не отказывала ей в этом маленьком развлечении. Тем более, самой амазонке совершенно не мешал восхищенный взгляд. Жаль только, что от предложения научить ее саму управляться с холодным оружием подруга наотрез отказалась, мотивировав это тем, что с такой защитницей ей ничего не страшно, а при отсутствии Дианы и брат на что-то сгодится. Такого подхода амазонка не понимала, но прикусила язык, когда уже намеревалась напомнить о случае с убитым мародером. О нем они вообще не говорили с той жуткой ночи, и бередить рану было бы неправильно. Амазонка отогнала от себя мысль о том, что в последнее время темы, которые они не поднимают, множатся, и это не очень-то хорошо. Вместо этого она поправила венок и расцеловала Лейси — в обе щеки, а затем и в губы. Тут, за пределами плантации, подруга была не против таких знаков внимания. — Кажется, нам пора собираться домой. Солнце уже в зените, не хватало еще на обед опоздать, — указывая ладонью на небосвод, заметила южанка. — Хочешь, я поймаю нам что-то в лесу и зажарю прямо здесь? — Диана, ничто не избавит нас от необходимости присутствовать в столовой. Ну я тебя прошу, потерпи часик. А потом мы снова сюда… — Джек в последнее время уж очень к тебе лезет, — покачала головой амазонка. — Такими темпами мне скоро придется вызвать его на поединок. — Упаси тебя господь! Он просто старается быть галантным кавалером. Получается, конечно, не очень, но это не повод махать кулаками. — Я уже говорила, что у вас странные приличия? — И не один раз. Но все равно, пообещай мне, что ты будешь держать себя в руках. — Только ради тебя. Вместе они быстро свернули покрывало, отряхнули одежду друг друга от песка и отправились к дому — рука об руку, почти в полуобьятии. Пока еще можно было себе позволить такую роскошь, и Диана наслаждалась последними мгновениями откровенности. О предстоящем обеде она старалась не думать. С тех пор, как у них поселился Джек, чье поместье было сожжено, обе девушки старались как можно больше времени проводить вне дома. Чаще всего они на весь день уходили в лес ли на пляж, возвращаясь лишь для того, чтобы подкрепиться и немного отдохнуть. Лукас, казалось, был этому даже рад. Он не протестовал против долгих прогулок сестры — только просил не заходить слишком глубоко в чащу и всегда иметь при себе оружие. С одной стороны, это было хорошо, но амазонка продолжала задавться вопросом о том, что происходит на плантации во время их отсутствия. Никаких хороших мыслей на этот счет у нее не было. Она видела, как разом изменились слуги, неосознанно замечала и зажатость поз, и страх во взглядах. У нее не было нужды гадать о причине этого, когда Джек вполне открыто разлагольствовал о необходимости и правильности телесных наказаний. Но все вокруг отчего-то вели себя так, будто ничего особенного в этом не было, и Диана, не находя явных доказательств жестокости, была вынуждена держать свои мысли с при себе.

***

Сегодняшний обед мало отличался от предыдущих. Все тот же дым под потолком столовой, вино в бокалах мужчин, тихая и незаметная прислуга. Только в тарелках впервые за все время мяса было больше, чем овощей. Это было приятным сюрпризом, но куда сильнее Диана обрадовалась бы тишине вместо околосветской беседы. Уж слишком широко тут трактовали спектр тем, на которые можно говорить за едой, не нарушая правил приличия. Джек вовсю этим пользовался, практически любой разговор сводя к культуре, традициям и Лейси. — Твоя сестра — пример образцовой южанки. Если бы не эта война, то она наверняка была бы замужем и растила детей. Диана до боли сжала в руке вилку. — Увы, джентльменов осталось всего ничего. И я бы с радостью помог мисс Лэнгфорт исполнить ее долг перед родиной. Нож громко скрипнул по фарфору. — Что это за мясо? — вместо ответа спросила амазонка, надеясь перевести разговор в более приятное русло. — Никогда такого не пробовала. Лукас и Джек переглянулись. Затем хозяин дома откинулся на спинку стула, смял в руке хлопковую салфетку и подался в объяснения: — Понимаете, слуги не хотят заходить в лес — с этим мы разберемся, но пока что-то надо есть. Вот и пришлось немного урезать поголовье домашнего скота. Тот конь все равно не выздоровел бы до конца… Вздрогнув, Диана отложила вилку с наколотым на нее кусочком. Она всегда считала себя непривередливой в еде, но на этот раз чувства оказались сильнее трезвого рассудка. — Зачем? — сорвавшимся голосом спросила она. — Я бы его долечила… Лейси нащупала под столом и сжала ее руку. Диана и без того понимала, что ее реплика прозвучала глупо и неуместно. Здесь не Темискира. В этом мире у нее нет и малейшего права влиять на решения других людей. Но это никак не значит, что она готова со всем мириться. — Не думайте о грустном, мисс. Увы, такова жизнь, — мягко произнес Лукас. — И вы с таким настроем на войну собрались? — едко поинтересовался Джек. — Возможно, я вас удивлю, но там никто с вашими нежными чувствами церемониться не будет. — Я понимаю. Простите. Поднявшись на ноги, Диана практически выбежала из столовой. Никогда еще она не ощущала такой странной, непонятной злости. Быть может, все дело в том, что Джек прав, и ей действительно надо научиться не воспринимать все так близко к сердцу? Но что-то просто невозможно принять, как должное. И убийство лошади, и его фразы… Амазонка уже знала, что этот мир безумен, но до сегодняшнего дня это было просто фактом, а не реалией жизни. Она выскочила на задний двор — и тут же попятилась обратно к двери. Здесь все и произошло, и сейчас две негритянки заканчивали отделять мясо от костей, а рядом с ними на вытяжке сушилась шкура. На первый взгляд ничего принципиально нового — подобную картину Диана видела после каждой охоты, а порой и сама помогала свежевать трофеи. Но контекст вновь сделал свое дело, и на этот раз от вида туши и запаха запекшейся крови к ее горлу подступил предательский комок. Охота была поединком со зверем, состязанием в силе, скорости и ловкости. Охота была честной, давала животному шанс доказать свое превосходство и спастись. Охота шла с теми, кто изначально видел в человеке врага. Воронка же просто забили. И хотя сама Диана не раз и не два убивала жертвенных агнцев, поставить это в один ряд она просто не могла. Это шло вразрез с предназначением, с привычным и предначертанным укладом вещей. Какие-то животные растились для убоя. Но никак не лошади. Они были воплощением скорости и верности. Они доверяли человеку настолько, что могли позволить загнать себя. Они были друзьями и партнерами, а никак не мясом.

***

Диана вернулась в поместье, когда лес уже утонул в глубоких сумерках. Пиро она вела под уздцы. В пылу чувств амазонка попросту забыла, что на местных лошадях далеко не ускачешь, а галопа все равно хотелось, как воздуха. Хотелось вскочить на коня и гнать, лететь, не разбирая дороги, пока ветер не проникнет в каждую клеточку тела и не изгонит из сознания все разочарование и ярость. Так можно было сделать на Качи. С Пиро пришлось ограничиться парой минут на ровной тропке. А затем Диана смастерила копье и долго бродила по лесу, в глубине души боясь и надеясь встретиться с медведем. Схватка тоже помогла бы развеяться, но и ее не случилось. Так что возвращалась амазонка по-прежнему в расстроенных чувствах. — Диана, господи, я уже думала, что ты уехала! Лейси ждала ее в самом начале подъездной аллеи. Заметив, как она бледна и взволнована, Диана ощутила острый укол совести. Как бы там ни было, а подруга ни в чем не виновата. — Извини, стоило предупредить… Мне просто нужно было остыть после всего, что произошло. Джек порой просто невыносим. Я еле сдержалась, когда он начал подбивать к тебе клинья, а тут еще этот случай с лошадью… — Хуже всего, что он говорил правду, — вздохнула Лейси, проводя пальцами по виску. — Оставшиеся аристократы должны сохранить этот мир. А я не хочу, понимаешь? Это неправильно, это эгоистично, но я не хочу становиться его женой. И детей от него тоже не хочу. Как жаль, что ты девушка. Что мы не можем… — Почему же? — заполнила затянувшуюся паузу Диана. — Да, я не подарю тебе дитя, но вполне могу показать, что происходит на вершине Олимпа. Лейси взглянула прямо ей в глаза. Долго. Сперва чуть неверяще, но под конец — с сияющей решимостью. Прошелестев юбкой по гравию, она в два шага оказалась рядом с Дианой. Скользнула рукой по растрепавшимся волосам, несмело провела пальцами по ключице — и поцеловала. Эта долгая, более чем однозначная ласка до глубины души поразила амазонку. Слова — словами, но такой реакции она не ожидала. — Поднимайся наверх, я приду через пять минут, — произнесла Диана, отстраняясь и перебирая в руке повод. Она отвела Пиро в конюшню и впервые не стала расседлывать ее сама, а поручила это пробегавшему мимо пареньку. Ей не хотелось терять ни секунды. В спальне было тепло и приятно пахло мылом. Только сейчас Диана заметила, что волосы Лейси еще влажные, а под домашним платьем нет и намека на корсет. — Я как раз мыться заканчивала, когда Рози тебя из окна увидела. Воду уже поменяли, так что раздевайся скорее, пока не остыла. Диана высвободилась из одежды и с удовольствием легла в ванну. Ей очень хотелось смыть с себя все, что произошло за этот день. Разве что кроме последнего получаса… На этот раз Лейси сама помогла ей вымыться. Она мягко растерла плечи подруги, вспенила и смыла пахнущий ромашкой шампунь с длинных каштановых волос — и все это неспешно, с глубинной нежностью, от которой в груди становилось сладко и пусто. — Что ты имела ввиду, когда говорила об Олимпе? — прошептала Лейси, кутая Диану в полотенце. — Это такой эвфемизм. У вас, наверное, его не употребляют. Речь о высшем наслаждении. — Разве есть что-то прекраснее поцелуев? Если да, то я хочу познать это с тобой. Из головы Дианы мигом исчезли мысли о собственной неопытности. Она подхватила инициативу, скользнула рукой по бедру любимой, сминая и приподнимая юбку. Все будет правильно. Ведь что может быть проще и естественнее этого танца во славу Афродиты? Тут не надо думать. Надо чувствовать, гладить, прикасаться. Надо скользить по тончайшему батисту и нежной коже, надо целовать и тонуть пальцами во влаге. Надо до последней капли отдаваться таинству — просто потому, что в мире нет ничего важнее и прекраснее льнущей к тебе девушки. И когда с губ Лейси сорвался долгий стон, а все ее тело содрогнулось, будто отпущенная тетива, Диана тоже ощутила прилив ничем не замутненного счастья. Отсутствие плотского начала не делало это чувство менее восхитительным. В нем и без того смешалось слишком много. В сознании амазонки это вполне тянуло на точку, но спустя пару мгновений Лейси потянулась к ней. Диана не выдала своего удивления. Где-то глубоко внутри она чувствовала, что стоит просто высвободиться из полотенца и откинуться на спину. Принять этот неожиданных порыв без слов и вопросов, сохранить транс и тишину, позволить свершиться всему, что приготовили для нее боги в эту безумную ночь. Она так и сделала, позволив партнерше вести. Долгое время пальцы Лейси блуждали, большей частью поглаживая бедра. Приятно, дразняще, но слишком легко. Наконец Диана осознала, что это не прелюдия, и накрыла ее кисть своей. Немного направить, подсказать — а дальше все пошло, как и должно было. Мягко, нежно, с нарастающим внизу живота теплом и сбивающимся дыханием. Короткой искрой мелькнула мысль о том, что в паре все ощущается куда глубже. А затем все сорвалось и утонуло в океане блаженства. В эту ночь Диана спала без снов.