Странная Сага

Когда я вернулся в таверну следующим вечером, этот странный тип уже поджидал меня, сидя на моем любимом месте слева от барной стойки и переговариваясь... О нет! С Индарином! Раздери Молаг Бал этого гаденыша… Плохи твои дела, старина Дрет… Я бочком начал продвигаться к выходу. Когда я уже хотел было дать стрекача, то увидел, что за мной никто не гонится. Индарин спокойно встал со своего места и через противоположную от меня дверь покинул таверну. Я осторожно проследовал на его место. - Эй, приятель, о чем это ты так душевно беседовал с Индарином? – не удержался я. - Ни о чем, - лениво пожал плечами мой «компаньон». – О погоде, об урожае и, кажется, о драконах. Самую малость. Мне показалось, или он в самом деле издевался надо мной? Ну уж нет, Дреты кто угодно, но не слюнтяи! Я встал, приготовившись к хорошей драке. - Он не будет подозревать тебя, - словно бы прочитав мои мысли, отозвался юнец. – Не беспокойся об этом. - А с чего это бы мне верить тебе? – Не унимался я. - Если бы я сдал тебя, то ты бы не сидел сейчас здесь и не разговаривал со мной. Или я не прав? Этот парень начинал выводить меня из себя. Слишком уж он был спокоен. - Забирай свои септимы и уходи. – Проворчал я, понимая, что он, в конечном счете, прав. Он лишь кивнул и подозвал Кираву, намереваясь заказать что –то, как вдруг дверь таверны распахнулась и на пороге показалась ошалелого вида нордка. С внушительной секирой наперевес она как ураган пронеслась мимо меня, истуканом застыв около мальчишки. - Мой тан! Как вы могли так поступить со мной! Бесчестье падет на мою голову, если я не смогу уберечь вашу жизнь от меча лютого врага! Тан?! О чем болтает эта нордская девчонка? - Лидия…- Парень вздохнул. – Сколько раз я тебе говорил – перестань ходить за мной. Я вполне сам могу о себе позаботиться, и мне не нужна охрана. Скажи ярлу Балгруфу, что я отозвал тебя. - Нет, мой тан! – упорствовала девица. – Я не могу этого сделать! - Тогда не могла бы ты чуть тише выражать свою заботу, - зло процедил данмер и, громко хлопнув дверью, покинул таверну. Нордка хотела тут же броситься за ним, но я ухватил ее за локоть. - Постойте-ка, милейшая. Что здесь происходит? Девица вспыхнула, вырывая руку. -Как смеешь ты, ничтожество, останавливать хускарла тана Вайтрана? Пшел вон с дороги! От такой наглости я на несколько секунд буквально оцепенел, иначе эта нордская стерва у меня бы просто так не сбежала. Но время было безвозвратно упущено, и мне, как и остальным, оставалось лишь строить предположения относительно этой странной парочки. Я, как ни старался, не мог представить себе, чтобы тан Вайтрана подсел к такому прощелыге как я, да еще и согласился бы перевозить контрабандный груз. Это не укладывалось в моей голове. Впрочем, у богатых, как говаривал мой дед Вален, свои причуды. И мне оставалось лишь пожать плечами и покинуть таверну. -Эй, Ромлин, - Я прогуливался по базару Рифтена, когда меня окликнул Бранд Шей –придурковатый данмер, воспитанный ящерицами. - Привет, Бранд Шей, да пребудет с тобой благословение Азуры, - улыбнулся я. – Бранд Шей хоть и был ящероголовым, но он все же в отличие от Индарина, не был гнильем. - Скажи, а это правда, что ты в таверне разговаривал с таном Вайтрана? Говорят, он данмер… Это тоже правда? О, Азура, помоги мне, не хватало еще, чтобы из меня сделали местную знаменитость и ходили ко мне на поклон… - Я не знаю, Бранд Шей. По мне – так он и его подружка - это парочка каких –то чокнутых искателей приключений, не более. Как в том рассказе, помнишь? Когда один прохвост приехал в Виндхельм, выдавая себя за Ульфрика Буревестника, и целую неделю жил во дворце припеваючи, пока настоящий Ульфрик не вернулся в с охоты. Вот конфуз –то был. Конечно, бедняге тут же срубили башку, но разве целая неделя роскошной жизни того не стоила? - Да-а, - протянул Бранд Шей разочарованно. – Пожалуй, ты прав. Я бы на месте тана Вайтрана никогда не приехал бы в такой захудалый городишко, как наш Рифтен. - Точно, - подтвердил я. – Вот видишь, какой ты умница, Бранд Шей. До всего сам дотумкал. С ними, с ящероголовыми, нужно разговаривать, как с малыми детьми, честное слово. К вечеру следующего дня, когда страсти вокруг моей персоны поутихли, я заглянул в «Пчелу и Жало», чтобы пропустить кружечку-другую вина. Когла я вошел, головы всех остальных посетителей повернулись ко мне. Прежде чем я успел по-настоящему испугаться, они дружно отвернулись, и таверна вновь загудела в привычном ритме. Уф, кажется, пронесло на этот раз. Я подошел к барной стойке, поудобнее устраиваясь на своем любимом месте. - Кирава, дорогуша, плесни–ка мне винца. Обычно после этих слов аргонианка начинала улыбаться, но в этот раз ее острые зубки были плотно сжаты, и это могло означать лишь то, что их обладательница была настроена весьма серьезно и решительно. -С-слушай сюда, Ромлин, - зашипела Кирава, заговорщицки наклонившись к моему уху. – Я тут навела кое –какие с-с-справки кое –что выяс-с-нила. - Ненавижу твою привычку держать эту театральную паузу, Кирава, - проворчал я, когда ящерица вдруг умолкла. – Тебе бы, знаешь ли, податься на большую сцену и играть, ну, скажем, похотливую аргонианскую деву… По свисту и бульканью, которым разразилась Кирава, я определил, что шутку мою чешуйчатая оценила. - Ох, не будь ты таким душ-шкой, Ромлин, я бы давно вырвала твой язык без кос-стей. – Нежно проворковала она. Тален-Джей, давний и преданный воздыхатель Киравы, подметавший неподалеку пол, принялся, услышав это, так яростно скрести метлой, что я испугался, а не протрет ли бедняга в полу дыру? Впрочем, он напрасно кипятился – похотливые аргонианские девы меня мало интересовали. - Так что ты там выяснила? – Я по-хозяйски плеснул себе вина и взял со стойки большой ломоть эйдарского сыра. Кирава, поглощенная своими «сведениями», даже не заметила этого, иначе я бы тут же услышал ее возмущенное шипение. - Крепко сидиш-ш-шь на стуле, малыш-ш Ромлин? - Прошептала аргонианка, напуская на себя таинственный вид. - Угу, давай уже выкладывай. – Я чувствовал, что поддался на уловку этой ящерицы – ей удалось заинтриговать меня, а это значило, что теперь она будет выжимать из себя слова в час по капле. Но я ошибся – аргонианку словно прорвало – и мне больших трудов стоило понять ее отрывистый лихорадочный шепот. - Клянус-с-сь с-стволом Хис-ста, тот парень в таверне, помниш-ш-шь, Ромлин, за которым потом прибежала девица с топором? - Секирой - неосознанно поправил я. -С с-с-секирой, - протянула Кирава примирительно. – Так вот, я выяснила, что это и правда – тан Вайтрана! - Да вы смеетесь надо мной, что ли? - Взъерепенился я. - Сначала этот бестолковый Бранд Шей, а теперь ты? Да каких, спрашивается, даэдра, тану Вайтрана припираться во вшивый Рифтен и болтать тут с «серыми»? - Ну, может быть, потому, что он тоже «с-серый»? - Осторожно предположила Кирава. -Серый, белый, желтый или зеленый и чешуйчатый, а может быть, рыжий и пушистый? Какая, я тебя спрашиваю, ко всем даэдра, разница, когда это тан Вайтрана! – Взорвался я. – Или ты всерьез думаешь, что тан, который сидит за одним столом со всеми шишками Вайтрана, вдруг, неожиданно загрустив, отправится в Рифтен, чтобы там завязать беседу с сородичами? - Ты можеш-ш-шь сколько угодно издеваться, Ромлин, но я говорю правду. – Надулась Кирава. Этот мальчиш-ш-шка – никто иной, как тан Вайтрана. И когда он вновь придет с-сюда, тебе лучше знать об этом. - С чего это ты решила, что он вернется? – Спросил я недоверчиво, но уже без прежнего пыла. - Ему здесь нужно что –то. И он обязательно вернется, чтобы это заполучить…