Невидимые крылья

Приятный денёк. Лёгкий ветерок раздувал и без того плохо собранный хвост фиолетовых волос. Сидя на травке, возле дерева, голубоглазая медленно отрывала листик за листиком. Как бы это глупо не звучало, но Чисаки гадала на ромашке, любит её Цумугу или же нет. Это было так наивно, по-детски, но в то же время и так мило. Ей это нравилось. Жёлтая серединка бархатной ромашки напоминало солнышко. Такое же яркое и лучистое, как сейчас. Эти солнечные лучи… Как же ей они нравились, правда из-за них приходится ещё чаще обливать себя водой. Лепестки этой чудесной ромашки напоминали белые пушистые облака, которые так и хочется потрогать. Наверное, именно поэтому девушкам так и нравилось отрывать их, скидывая всё на то, что хотят погадать на этих чудесных цветах. Этот цветок наполнен солнцем и любовью. Он описывает Чисаки, возможно, из-за этого, ей так понравился этот чудесный жёлто-белый цветок. — О, так вот ты где… — раздался тихий голос, а позже кареглазый парень прилёг на траву возле юной особы. — Цумугу… — нервно пробормотала голубоглазая, быстро убирая почти оборванную ромашку за спину. Почему-то ей не хотелось, чтобы он видел, чем она занимается, а то посчитает ещё её ребёнком. Ребёнком, который так невинно гадает на ромашке. — Приляг со мной… — ещё тише прошептал Кихара, прикусив губу. Расширив глаза, девушка улыбнулась и легла возле него. Кихара был всё ещё подавлен, что было хорошо заметно. Или же Чисаки так казалось? Случай с дедушкой его сильно подкосил. Даже самой Хирадайра было больно, а Цумугу… Бедный парень. На него столько свалилось… Хирадайра переживала за Кихара. Сильно. Её печалил сей факт того, что парню грустно. Это было невыносимо. На это было невыносимо смотреть. Ей не хотелось, чтобы Цумугу был несчастен. Грустит. Чисаки не могла вынести его переживания. Это так ранило. Её сильный Кихара был сейчас — подавлен. Ей так хочется обнять его и сказать: «всё будет хорошо» , прям как тогда в больнице он ей сказал. Утешить. Но даже в такой момент… смотря на него, она просто не могла не думать, о том, какой же красивый Цумугу. Какие у него изящные черты лица. Его лицо было таким умиротворённым, но в то же время прокладывалась складочка над бровями. Видимо, он пытается бороться с плохими мыслями. Тёмные волосы непослушно лежали на лбу и попадали в прикрытые глаза, пухлые губы слегка приоткрыты. Ох. Эти губы. Эти сладкие, манящие губы. Чисаки так хотелось их поцеловать. Она могла протянуть всего-то руку и дотронуться до его лица. Погладить его по щеке, прикоснуться пальчиками к губам. Но Хирадайра не могла. Боялась и стеснялась, смущалась. Что если он этому не обрадуется? Вдруг ему противны её касания. Лучше не делать ничего лишнего… Но… было так мило. Чисаки любила — любоваться Цумугу. Она всегда делала это незаметно, поэтому и приходилось поглядывать мельком… а так хотелось, просто не боясь ничего, любоваться им, прикасаться, целовать. Вот так просто… «О чём это я? Вот глупая, я не должна о таком думать. Не должна.» - отвела глаза в сторону она, прикусив губу. О каких поцелуях может вообще идти речь? О чём она вообще думает? Чисаки даже мысли не должна об этом допускать. Ведь Цумугу ничего к ней не чувствует… А она не может заставить его полюбить себя. Это будет неправильно и нетактично. Навязанная любовь это ужасно. Хуже этого ничего не может быть. Лучше уж безответная любовь, превозмогая боль. Как бы Чисаки хотелось, чтобы Цумугу смог её полюбить… но, видимо, это слишком много. Слишком много о таком думать? Просить и даже мечтать? Но мечты… Это мечты. Мечтать можно всегда. Зачем ему влюбляться в такую, как она, если за ним и так толпами красивые девушки бегают? Честно говоря, фиолетововолосой было не понятно, почему он их всех отшивает. Наверное, потому что на его плечи так много свалилось, и он не хочет этим обременять их. Но это лишь догадки. Мечтать и вспоминать хорошие моменты, проведённые с Цумугу. Чисаки ценила и берегла, это всё. Даже их ссоры, она считала — это нормальным… Главное, что он с ней рядом и она может видеть его хоть так. Этого достаточно. Случай в библиотеке… Она до сих пор его очень отчётливо помнит. Эта дрожь по всему телу, смущение, переживание… И это только от одного лёгкого, а главное случайного касания! Но, несмотря на это, ей так понравилось, сейчас она просто мечтала прикоснуться к этим губам вновь. Познать все потаенные секреты, поддаться этому раю, хоть раз. Познать эти незабываемые ощущения до дрожи в коленях. Так хотелось… Чисаки ничего не могла с этим поделать. Она просто не могла смотреть на него со стороны и ничего не предпринимать. Он слишком её манил, когда она его видела — кровь просто будоражило. А когда он её обнимает… всё тело сходит с ума, а желание становится сильнее и сильнее с каждой секундой. У Цумугу такие вкусные губы. Она это поняла даже за несколько секунд их касания. Секунда, которой достаточно, чтобы сойти с ума. Его губы сладкие, словно клубника, такие нежные, притягательные, словно магнит. Лучше и быть не может. Его сладкий след до сих пор помнят её губы. — О чём думаешь? — прошептал Кихара. Приоткрыв глаза и мельком взглянув на лежащую в десяти сантиметрах Хирадайра. — Хочу есть… — Я могу предложить тебе яблоко! — доставая из рюкзака фрукт, улыбнулся кареглазый. — Спасибо… — воскликнула, принимая еду. Откусив яблоко, она блаженно улыбнулась. — Ммм…вкусняшка. — Дайка я тоже попробую! — хитро улыбнулся парень и быстро приподнялся на локтях. Откусив маленький кусочек, он облизнул нижнюю губу, смотря на покрасневшее лицо девушки. — И правда, вкусно! — Цумугу лёг обратно на траву, прикрыв книгой лицо. В то время, как Чи не знала куда себя деть, и вообще как на это реагировать… Ещё чуть-чуть и он бы не сдержался, чтобы поцеловать эту глупышку. Она так аппетитно ела яблоко… её губы так манили, он уже представлял этот сочный вкус фрукта с её уст. Благо Цумугу не наделал глупостей и просто быстро откусил кусочек. Так сложно сдержаться. Тогда их разделяло всего два сантиметра. Хорошо, что у Кихара была с собой книжка… Накрывшись ей, он прикрыл глаза и поджал губы.Чисаки. Его Чисаки. Как бы он хотел сказать лично. Она такая глупая — но такая любимая. Почему же он не скажет, что чувствует к ней? Ответ прост, он не хочет напугать её. Напугать своей быстротой, своими словами. Своими действиями. Чисаки может просто этого не понять…но… ему всё равно кажется, что девушка к нему далеко неравнодушна. Хотя он помнил, как однажды, два года назад, Канамэ заикался о том, что Чисаки неравнодушна к Хикари. Но почему же она тогда смотрела не на него, а на Цумугу? Запуталась? Интересно, если он сейчас спросит: нравится ли ей Сакишима, что она ответит?.. Несмотря ни на что… Цумугу будет ждать, когда она сама поймёт, что просто заблуждается в своей влюблённости к каштанововолосому. И тогда он с лёгкостью признается в своих чувствах и крепко обнимет девушку.

***

Если кто-то спросит, от кого зависит девушка, она ответит, что от двух людей: Чисаки и Хикари, которые ещё со времен детского сада всегда вставали на её защиту. Чи всегда поддерживала и следила за ней. Она была словно мамой, рыжеволосая девушка за это всегда была благодарна. Её поддержки так помогали. Она любила её всем сердцем и всегда хотела, чтобы та была счастлива. Если её спросить, почему же Манака сказала про Хикари, она ответит: потому что… он всегда её защищал. Давал силы идти дальше, помогал вставать, когда она падала. Он был для неё очень важным человеком. Маукайдо грезила о нём во снах, она частенько представляла его лицо и перед тем, как что-то сделать. Постоянно спрашивала у него то, что её интересовало и беспокоило. Манака.. просто нуждалась в Хикари. К сожалению, но Манака слишком поздно это поняла. Хотя иногда у неё проскальзывала эта мысль. Но пора бы уже прекращать вести себя как ребёнок, нужно брать на себя ответственность. Думать своей головой. Она уже не маленькая девочка. Тем более, если друзья покинут её, она же совершенно ничего не сможет сделать сама. Им уже по шестнадцать, у каждого свои проблемы. Вон, Чисаки вообще уже живёт с Цумугу, хотя на то есть определённый ряд обстоятельств… Ох. Цумугу… Этот Цумугу, Мукайдо никак не могла понять, что чувствует к нему… И сколько бы она не думала об этом — никак не могла решить. Манака не знала. Она очень хотела поскорее разобраться во всем и просто спокойно жить, а не бегать сначала к одному парню, а затем ко второму. Цумугу или Хикари — сложно. Она не могла выбрать. Это…это очень сложно. Мукайдо знала о чувствах Чи к тёмноволосому парню, но даже это не могло остановить её сердце, так быстро биться при одном воспоминании о нём. Если бы рыжеволосая могла отпустить Кихара — она бы с радостью это сделала. Они знакомы с ним всего два года, но он стал ей таким близким человеком. Цумугу всегда… молча ей помогал, всё делал, давал советы, в которых она так нуждалась. Он был таким добрым, понимающим, хоть со стороны и казался таким равнодушным и гордым, таким высокомерным. Но всё это лишь оболочка. Два парня с совершенно разными характерами: обворожительный и прекрасный Цумугу и грубоватый Хикари. Чисаки и Манаки, снова, снова нравится один и тот же парень… Она же не ошибается, да? Но девушка просто не в силах идти против своего сердца. Не в силах сказать себе «НЕТ». Может же быть две любви? И когда же всё успело стать таким сложным? Даже сейчас… когда она видит, как Цумугу и Чисаки лежат на траве… Не в силах этого принять. Сердце разрывается, и глупая улыбка озаряет лицо, а из глаз струились слёзы. Его равнодушный взгляд был устремлён в небо. Цумугу смотрел на облака, мимолётно махая рукой, будто бы обводя их. Это было, так…красиво? Да, определённо, это было красиво. Он был красивым. Напротив него лежала фиолетововолосая девушка. Их лица были всего в десяти сантиметров друг от друга. Всего в десяти… Чи мельком поглядывала на него, а её щёки становились пунцовыми, большие небесно-морские глаза отдавали блестинкой, а приоткрытые алые губы что-то шептали. Действительно, на это было мило наблюдать. «Она так его любит.. Как я могу вообще стать между ними? Между их любовью?!» — Манака, что ты делаешь? — послышался хрипловатый голос в стороне. Дрогнув, девушка медленно повернулась. — Тссссс! — положила пальчик на рот каштанововолосого она. — Говори тише… И вообще, пошли! — взяв за запястье Сакишиму, повела за собой. Она не хотела портить идиллию Цумуги и Чисаки. Они казались по- настоящему счастливыми. Она не хочет быть разлучницей. А так же она хочет, чтобы они были благополучны. Манака будет игнорировать свои чувства. Чувства, в которых она не уверена.