Sketchbook

Рубрика "Вспомни персонажа": Судья Фендер засветился в серии 1х20 "Побег", в которой, повинуясь приказу Пэйна, засадил по лживым обвинениям Кинга и Хоука в Тэлон. В результате: АТОМ встретились со старыми "знакомцами", разнесли знаменитую тюрьму и потом поймали Фендера и его партнера с поличным. Сегодня в здании суда была на редкость шумно. Нет, это не дело было беспокойным: наоборот, проще простого, обстоятельства и улики – налицо, не будь суд таким пугающим – может даже удалось бы расколоть свидетелей. Нет, дело было как раз ерундовое. Но спор из-за него вышел серьезный. Защита и обвинение воодушевленно лаялись, свидетели нервно вжались в лавки, а осужденный смотрел на свои закованные в наручники руки и так и не поднимал головы. Он-то сразу понял, что даже несмотря на полную кристальность дела, оправдывать его не будут… - Тишина в суде!- грозно грохнул судейский молоток,- Тишина! Оная восстановилась только из чистого уважения. И, кажется, именно к молотку. Толстая мясистая рука, что держалась секундой ранее за противоположный конец сего чудного инструмента, метнулась в карман и достала уже изрядно мокрый платок. Весь зал суда с лживым воодушевлением смотрели и на тряпицу, и на ее обладателя. За кафедрой в судейской мантии расположился мужчина на границе 60 лет. Редкие седые волосы прилипли к коже, а лысина на макушке блестела от пота. Несколько капель даже сорвалось вниз, обрисовав мокрую дорожку на дряблой морщинистой щеке. Изъятый из кармана ранее платок тут же забродил по всей голове в надежде сделать ее хоть чуть суше. Помогло ненамного. - Суду все ясно!- выдали после этого маневра. - Но, Ваша честь, защита представила еще не все доказательства! - Я сказал, суду все ясно!!!- и грохот молотка как последний аргумент. Адвокат лишь фыркнул, а где-то в зале тихо раздалось: «Да бесполезно – это же Фендер, этого потливого не разжалобишь!» Судья от этого нервно дернулся, пытаясь рассмотреть святотатца. Но нет, тот был не настолько глуп, чтобы встать и помахать ручкой. Фендер только состроил мину и оттянул ворот тесной судейской мании. Дряблая шея с большой родинкой обрисовала нервный глоток. Вообще, сам он казался не на своем месте. Грозно выглядевший – но какой-то карикатурный. В почтенном возрасте – но своей важностью вызывающий лишь смех. Решающий судьбы людей – но абсолютно не заинтересованный в этом. Переменить такое отношение мог только небольшой чемоданчик, наполненный большой суммой. Тогда судейское кресло становилось удобнее трона, а мир раскрашивался в приятный зеленый цвет валюты. А нужные слова и стук молотка – как ключик к такому приятному удовольствию. Вновь начали говорить по очереди прокурор и адвокат, но Фендер не различал даже отдельных звуков, не то что смысл – за годы судейств все процессы для него слились в одной громкий монотонный клёкот. Он только сидел на своем почетном месте, поигрывал судейским молотком, изредка говорил необходимые от него фразы да улыбался. Странно так. Пухлые мясистые губы никак не желали складываться в торжествующую или любую другую улыбку. Постоянно то краешек затанцует в нервном тике, то вообще весь рот перекосит. Получалась только плотоядная гримаса, вкупе с телосложением напоминающая разжиревшего спятившего дракона: «Где тут у нас еда? Где?! А-а-а, вот она! Съем! Съем! СЪЕ-Е-ЕМ!». Или осужу, не особо разбираясь. Нынешнее блюдо не особо проявляло интерес к судейскому хищнику. Арестант только изредка поглядывал в окна, туда, где было видно большую статую перед парадным входом. Женщина с завязанными глазами и весами в руке. Фемида – богиня справедливости, покровительница суда. Говорят, повязка у нее для беспристрастности. И, вроде как, что видит она глазами своих сторонников. Может и сейчас беспристрастно посмотрит? Но нет, у нынешних ее глаз зрение отвратное. И в физическом – выцветшие маленькие глазки таращатся согласно общей гримасе. Не помогают даже дорогие, с желтым отливом очки, цепочка от которых – единственное, что придает фигуре судьи солидность помимо молотка. А уж про глаза внутренние, глаза морали и совести – можно и не говорить… Фендер тоже изредка поглядывает на символичную статую, вновь обливаясь потом. Ведь не такой уж он и негодяй, на самом деле. За все годы службы так и не смирился с предательством правосудия. Даже сейчас, абсолютно не интересуясь делом, все равно обливается холодным потом. Будто бы что-то внутри боится, что-то не позволяет… Но богиня правосудия все еще стоит с весами и надежной повязкой на глаза. Не видит она, что творит ее слуга под самым ее носом. Короткое движение вновь к излюбленной тряпице. Она не видит. Никто не видит. Никто не знает. Мокрый платок снова начинает обрисовывать складки дряблого лица. …А значит, и он вполне сможет все это перетерпеть.