On Restera Au Bout Du Monde/ Мы останемся на краю света

День уже перевалил за середину, и солнце ярко светило в окно, когда бог обмана пришел в себя. С нескрываемым удивлением, он обнаружил, что лежит на кровати в маленькой хижине, потолок которой был настолько низким, что когда Локи сел на кровати, он практически коснулся его головой. В небольшой, исходящей жаром печке в углу комнаты весело потрескивали дрова. Внезапно, дверь в хижину отворилась, и в нее вошли женщина в длинном цветастом платье с серым передником и мужчина в возрасте с длинной рыжей бородой, оба они ростом были даже ниже Хрута, да и телосложением не напоминали дворфов. «Цверги» - пронеслось в его голове. Не уж то он умудрился попасть к ним в плен? Одна мысль об этом наводила отчаяние: он всегда знал цвергов, как мстительный народ, а учитывая то, сколько раз Локи их обманывал, пощады ждать не приходилось. Однако ему предоставили удобную постель и крышу над головой, да и не связали его. Это было уже само по себе странно — насколько ему было известно, этот народ не любил чужаков. - Мы счастливы, видеть, что ты очнулся, чужеземец, - заговорил мужчина. - Меня зовут Нангар, а это — моя супруга Грига, - женщина поклонилась трикстеру. - Мы отшельники. Тебя принес к нам твой спутник дворф в бессознательном состоянии с весьма серьезным ранением. Надеюсь, сейчас ты чувствуешь себя лучше. Трикстер в изумлении уставился своих спасителей и кивнул им в знак благодарности. Он хотел им что-нибудь сказать, чтобы выразить свою признательность, но язык словно одеревенел, а горло сжал спазм. - Ах, точно, - быстро стал объяснять Нангар, - немота — это временное последствие обезболивающего. Она пройдет через некоторое время, об этом не волнуйся. Лицо Локи исказила гримаса недовольства, он гневно сжал руки в кулаки, но довольно быстро опомнился, овладев собой. Он обязан этим цвергам, ведь они спасли ему жизнь. А о последствиях многих лекарств он знал не понаслышке, за это нельзя было их винить. Он откинулся на кровать и кивнул головой, показывая, что он все понимает. - Тогда мы откланяемся. Твой спутник сейчас ушел в лес, когда он вернется, мы доложим ему, чтобы он зашел. Бог обмана уже перестал обращать внимание на этих смертных и устало прикрыл глаза. Он слышал, как закрылась входная дверь, оставляя его наедине с самим собой. Он погрузился в свои мысли: «Почему Хрут принес меня сюда, а не оставил в лесу умирать, хотя от него как раз этого и можно было ожидать. Может он изменился за то время, что мы не встречались и я к нему несправедлив?» - думалось ему. Размышляя в этом направлении, он так ни к чему и не пришел. Через некоторое время, его размышления прервала жена цверга, которая принесла ему не богатый, но сытный обед. Пока Локи лениво гонял по миске остатки картошки с рыбой, Хрут бродил по лесу и обдумывал сложившуюся ситуацию: с одной стороны - вот он, удобный случай для побега, удачнее вряд ли сможет представиться. Он, Хрут, просто не вернется в дом цвергов. Локи сейчас слишком обессилен и за ним не погонится, даже если каким-то образом узнает о побеге раньше, чем нужно, а когда у него появятся силы для погони, он будет уже далеко. Но, с другой стороны, дворфу было мало просто скрыться, ему хотелось отомстить богу обмана за все свои унижения, которых он от него натерпелся в свое время достаточно. «Он хочет, чтобы я отвел его к Омергейру... Что ж, я могу его отвести... Только приведу я его прямиком в преисподнюю» - при этой мысли он громко засмеялся, поглаживая свою бороду, после чего, повернул обратно к лагерю цвергов. Еще не время выполнять этот план. Пока не время. Трикстер уже оставил тарелку в сторону, когда дверь в очередной раз отворилась, и в комнату зашел дворф. Его лицо сильно разрумянилось от солнца, на лбу выступил пот. Широко улыбаясь, Хрут заговорил с Локи: - Как твоя рука? Вижу, тебе стало намного лучше. Ты три дня не приходил в себя, - бог сдержанно кивнул своему спутнику. Только сейчас он осознал, что рука его больше не беспокоит. Он быстро кинул взгляд на место, где должна быть рана: повязки там не было, место повреждения уже начало затягиваться новой кожей. Он с удивлением уставился на руку, совершенно забыв о присутствии Хрута в этой комнате. Эти двое отшельников обладали уникальными навыками лекарства, которые всегда очень высоко ценились во всех мирах. Такие таланты обычно не растрачивали зря. И где он умудрился их встретить? В глухой лесной чаще. Он пообещал себе, что когда у него вернется голос, он расспросит эту семейную пару цвергов, а после того, как вернет Аслауг, как следует, наградит их. - Вспомнил, Нангар говорил же мне, что в первое время ты будешь нем... Надеюсь, что это продлится недолго. Кстати, ты мне так и не рассказал цель нашего похода к змеиному царю. Локи нахмурился, в воздухе повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь равномерным потрескиванием дров в печи. В его планы не входило раскрывать этому туповатому дворфу свои истинные намерения, с него было достаточно того, что он узнал при их первой встрече. Накаленность атмосферы развеяла вошедшая хозяйка дома, которая тащила за собой огромный таз с водой и обливалась потом. - Что стоишь, помоги мне! - грозно прикрикнула она на дворфа. Тот сразу же подскочил к ней и выхватил из ее рук злополучный таз, расплескав половину воды на пол. - Балбес, никакого толку от тебя. Ладно, ставь таз ближе к огню. Уф, - она глубоко вздохнула, усаживаясь на низкий табурет, - сколько пыли в этой комнате. Дворф, сбегай в лес, прошу тебя, принеси мне несколько пучков артемзии, если, конечно, хочешь, чтобы твой друг оправился быстрее. Хрут быстро закивал и поспешил ретироваться из хижины. Локи остался наедине с суровой хозяйкой. Он даже испытал к ней чувство благодарности за то, что она избавила его от слишком болтливого и любопытного карлика. - Вы ведь совсем не друзья, - скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Грига, хватаясь за швабру. Трикстер закрыл глаза и отвернулся к стене, оставив ее вопрос без ответа. Вскоре, сон сморил его... Дворф же, с начинающим иссякать энтузиазмом шагал по лесной чаще, ища кусты артемзии, которые он уже успел возненавидеть и проклясть. Начинало смеркаться, а его поиски не продвинулись ни на йоту. К тому же, карлик начал ощущать легкое чувство голода, которое постепенно усиливалось. Ему уже начало казаться, что он ходит вокруг одного и того же места уже в течение получаса. В итоге, он устало завалился под ближайшую сосну, жалея о том, что не потребовал, чтобы его накормили, прежде чем он отправится искать это неуловимое растение. - Чтоб его Хель побрала, вместе с его болезнью... - бурчал Хрут себе под нос. Он устал, его мучила одышка, а просьбу Григи он так и не выполнил. Он начал уже раскаиваться, что сразу не оставил бога обмана умирать на поляне. Чертово взыгравшее в нем благородство! Он был не прочь сейчас немного вздремнуть, но ввиду того, что уже начало темнеть, он заставил себя подняться и продолжить свои поиски. Он шел медленнее, тщательно всматриваясь во все встречающиеся на его пути кустарники. Несколько раз дворфу казалось, что он слышит какой-то шорох за своей спиной. Каждый раз он оглядывался, но никого не видел. Однако, чувство необъяснимой тревоги продолжало нарастать. В какой-то момент, Хруту показалось, что он увидел те самые заветные побеги артемзии, за которыми его послали. Он уже наклонился, чтобы срезать их, когда мимо его уха просвистел меч. Карлик в испуге отскочил в сторону, удивленно пялясь на кусты, скрывавшие от него смертельную опасность. Он хотел убежать как можно быстрее, но ноги будто приросли к земле. Из зарослей не торопясь вышли три хорошо вооруженных воина. Даже в быстро сгущающихся сумерках несчастный путник видел, как сверкают их безупречные латы. Когда он рассмотрел на их гербовых накидках эмблему со змеей, обвивающей лилию, кровь в его жилах похолодела. Он прислал их за ним. Время его жизни сочтено... Один из воинов сделал несколько шагов вперед, приближаясь к дрожащему дворфу: - Хрут, сын Эмергсира? - прогремел войн, его голос эхом отдавался в лесу. - Да, это я.. – жалобно проблеял карлик, умирая от ужаса. - Ты ведь уже знаешь, кто послал нас сюда?- спросил другой мужчина. - Знаю... - несчастный дворф потупился. - А знаешь ли ты, что грозит тебе, предателю, теперь, когда наш господин узнает, с кем ты водишь дружбу?- вкрадчиво спросил воин, и, не дожидаясь ответа, продолжил, - В лучшем случае тебя обратят в камень, а в худшем... Могу предположить, что пыточный зал, который ты прекрасно должен помнить, - закончил он, не без удовлетворения глядя, как без того уже бледный дворф сравнялся цветом лица с белым полотном. - Однако, - продолжал он, - господин, в связи с предстоящей скорой женитьбой, решил проявить великодушие и дал тебе возможность исправить свою ошибку. - И что я должен сделать? – выдавил из себя Хрут. - Убей Локи. Ценой его жизни, ты сможешь сохранить свою. – ответил мужчина. Хрут не успел даже сообразить, на что он, сам того не желая, подписался, как вдруг все вокруг затянулось густым туманом, мгновенно скрывшим воинов. Когда через несколько минут он развеялся, Хрут обнаружил себя стоящим на том же месте, где он и повстречал посланников Омергейра, о недавнем присутствии которых, как и о том , что ему это не приснилось, напоминала только примятая трава и колышущиеся кусты. Находясь в глубоком шоке, Хрут направился к дому цвергов, попутно натыкаясь на все попадающиеся на его пути деревья. Согласившись помогать Локи, он навлек на себя гнев великого царя. Чтобы остаться в живых, ему надо справиться с самим богом обмана. Задача для него невыполнимая. Он задумался было о том, от чьих рук было бы предпочтительнее принять свою смерть – от трикстера, или от Омергейра, но тут его осенило: Локи же недавно только выкарабкался, можно сказать, с того света, и то еще не окончательно. «Как жаль, что посланники змеиного царя не настигли меня на пару дней раньше», – подумал он с горечью. Но его обреченность сменилась мыслью, что возможно ему еще рано прощаться с жизнью. Может сейчас это и есть его шанс все исправить.