Чёрный свет

— Ты совсем дура! Бегая по комнате и размахивая руками, Бельфегор вот уже десять минут пытался объяснить Инес, как та была не права, позволив каким-то отбросам себя связать. Оказалось, она возвращалась после сеанса массажа, решив сделать небольшой крюк по саду, когда те трое подошли сзади, вырубили ее одним ударом по голове и привязали к лавочке в расположенной неподалеку беседке. Они говорили какие-то «якобы оскорбительные вещи», как их охарактеризовала сама Инес, угрожали, требовали передать Принцу, что тот не имеет права так нагло себя вести и обещали разобраться с ним. Продолжалось это примерно пятнадцать минут, из чего Бельфегор сделал вывод, что без сознания она была еще минут пять, а значит, по голове ее ударили довольно сильно, однако признаков сотрясения у Инес не было, и Бэл, осмотрев ее, успокоился, но тут же возмутился на ее неуклюжесть и неспособность себя защитить, после чего последовала десятиминутная лекция о том, как опасно быть настолько безрассудной слабой девицей, не умеющей даже чувствовать опасность. — Какой смысл тогда в этих призраках, раз они даже об опасности тебя не предупреждают?! — наконец спросил он. — Так друзей среди них у меня мало, и все они в других местах. Они вообще не любят путешествовать и делают это лишь по необходимости. Так что здешние призраки с интересом наблюдали за всей этой сценой. Я им не нравлюсь. Потому что ходила к тому храму. — Предатели! — возмутился Бэл. — Ты с ними каждый день говоришь, даже в бассейне от тебя все шарахаются, потому что ты и там постоянно с ними болтаешь, а окружающие воспринимают это как признак галлюцинаций! Да что там, от тебя даже персонал старается держаться подальше, а массажистка попросила напарницу ее заменить, потому что ты во время сеанса периодически смеешься без причины… — Просто Хуан Карлос любит травить анекдоты, — закатила глаза Инес, откинувшись на спинку кресла. — А они и правда смешные. — Да не о том речь! — перебили ее. — Призраки тебя используют! Они могли помочь, но не помогли! Могли предупредить, но не предупредили! И это притом, что ты им постоянно помогаешь! — Я им не нравлюсь. Они считают, что к тем руинам ни за что нельзя ходить. Призраки и сами к таким местам не приближаются, никогда. Вокруг летают, отгоняют путников, меняя ауру прилегающей местности, но никогда не заглядывают внутрь. Даже когда мы путешествовали, они к нам не подлетали, хоть и любят поболтать, потому как не желали делиться информацией о том, что охраняют. Хотела бы я там жить… иногда правда хочется от них спрятаться. А то отделаться получается разве что криком. Принц затормозил. А затем, резко нахмурившись, повторил: — Крик. Почему ты не использовала его? — Потому что не имею права привлекать к себе внимание. Фанатики могут узнать о том, что смертный владеет не просто отголосками той силы, но и вполне себе мощной энергетикой тех существ. За мной начнется охота. — Почему же она не началась из-за простого крика, слабого? — Потому что на смертных он практически не влияет, то есть, по их мнению, не может быть полезен. — Влияет… — эхом повторил Бельфегор, а затем буквально взорвался криком: — Так почему ты не приказала призракам уронить этим отбросам камень на головы?! Инес поморщилась и отвела взгляд. — Что, ты, безразлично убивающая фанатиков, не способна причинить боль тем, кто напал на тебя? Ты мазохистка? Очень хочешь умереть? Могу помочь! — Да прекрати ты! — прошипела Инес, надавливая на виски и уставившись в пол. Она согнулась в три погибели, буквально прижимаясь животом к коленям, и прошептала: — Я не убиваю тех, кто не связан с фанатиками без крайней необходимости. Те трое ничего такого не делали, просто говорили гадости. Меня это не трога… — Он в тебя плюнул! — Думаешь, меня это задевает? — устало вздохнула она, и Бельфегор понял, что ее и впрямь это не трогает. Даже не будь у нее возможности уклониться, она бы не разозлилась и не впала в ярость. Ей было бы просто всё равно, потому что отбросы… — …не заслуживают внимания, да? — пустым голосом произнес он. — Именно. — Хочешь сказать, я зря пришел? Инес застыла на месте, а затем резко вскочила и, тут же оказавшись прямо перед Бэлом, отчеканила: — Никогда, слышишь, никогда не говори, что это было зря. Впервые в жизни мне помогли. Помогли искренне и в чем-то действительно важном, а не подсказали дорогу или объяснили, как переводится символ. Я всегда буду благодарна тебе за это. Что бы ни случилось. Повисла тишина, только часы на стене мерно тикали, размеренно и бесстрастно отсчитывая пульс времени, уносящегося в бесконечность. А затем Бельфегор, всплеснув руками, закричал: — Да что ж ты дура-то такая?! Помог — не помог, на площади тебя вообще могли убить, и тогда я тебе вообще-то жизнь спас! — Потому что искал медиума, — устало вздохнула Инес. — И спасал тоже его. Не меня. А сегодня ты спас меня. Потому что захотел. Сам. И это для меня значит куда больше, чем спасение жизни. — Ну да, тебе же на свою жизнь плевать, ты даже тогда призраков не призвала на подмогу, — прошипел Бэл не хуже королевской кобры. — Я не убиваю простых обывателей, — пробормотала Инес и снова уставилась в пол. — Да почему?! Кого ты убила, раз так переживаешь из-за этого?! — Я… — она замешкалась, а затем медленно отошла к окну. — Одноклассников. Всех до единого. В четырнадцать лет. Только не проси рассказать подробности… — И что в этом ужасного? Они наверняка заслужили! — Я… я не хотела. Само получилось. Тогда я впервые осознала, насколько опасны мои силы. И впервые увидела в себе то, чего прежде не замечала. Вечность. Их вечность. Я просто решила, что никогда больше не убью тех, кто не связан с фанатиками и просто… «плохих людей», в моем понимании. А жители деревни не плохие. Они ненавидят только меня. И одна моя жизнь против сорока их — перевес очевиден. Бельфегор вздохнул и закрыл глаза ладонью, а затем со смешком пробормотал: — Ты подсчитываешь ценность жизней арифметикой. — По-другому плохо получается. Впадаю в крайности. Так проще и удобнее. — У них научилась? — Именно. Вновь повисла тишина. Инес смотрела на проплывающие по небу облака, лениво скользящие в знойном мареве, а Бельфегор отстранено считал секунды, не глядя на циферблат и не прислушиваясь к биению стрелки, лишь отмеряя время собственными внутренними часами. А затем устало сказал: — Как мне всё это надоело. Третья неделя сплошного театра абсурда. Значит так, слушай меня внимательно. Мне нужен медиум, чтобы выполнить это задание, и ты единственная подходишь. Тебе надо обезвредить еще две статуэтки, иначе для каких-то городов, по твоим же словам, наступит Апокалипсис. Поэтому с сегодняшнего дня — и мне плевать на твои психологические барьеры — ты всеми силами себя защищаешь. Не важно, что ты там думаешь, обидны оскорбления или нет, угрозы могут стать реальностью, а значит, при малейшей опасности ты себя защищаешь, всё ясно? Пока мы вместе, ты будешь себя защищать, даже если придется обрушить беседку на влюбленную парочку, в шутку наставившую на тебя пистолет. Ты меня поняла? Инес молчала, не зная что сказать, а Бельфегор думал, что же ответить на вопрос, который она непременно задаст… — Почему? «Вот и он». — Мне нужен медиум. — Почему? — Мне интересно узнать правду об этих существах и призраках. — Почему? — Мне интересно с тобой говорить, хотя ты часто несешь полнейшую околесицу. — Почему? И он не нашел, что ответить. Тишина давила на виски, стук стрелок казался монотонной китайской пыткой, бесконечной, неизбежной, от которой хотелось биться головой о стену… Пот стекал по спине, отказываясь впитаться в ткань, удушающая жара смешивалась с нервным напряжением и выжимала все соки из тела и души. — Скажи, почему? — Ты знаешь, — устало. Он не сдался, просто понимал, что она и впрямь знает. — Я должна услышать. — Зачем? — Потому что не всегда верю своей интуиции. Иногда она говорит совсем уж странные вещи. — И что в этом странного? — Просто ты меня в первую нашу встречу презирал. Бэл фыркнул. Обстановка немного разрядилась, и почему-то воспоминания о первой встрече, то неверное представление, что сложилось у него о будущей спутнице, развязали язык. — Тогда ты высказала лишь часть своих мыслей, и возникло недопонимание. Я думал, ты трусливая, подлая и слабая. Оказалось, что всё совсем не так, просто в тот раз ты выбрала неудачные слова. — Изменил мнение в пустыне? — осторожно спросила Инес. — Вроде того, — нехотя ответил Бельфегор. — Пожалуйста, скажи. Он тяжело вздохнул и снова закрыл глаза ладонью, уперев другую руку в бок. — Вот ведь настырная, а! Иногда бываешь почти такой же упрямой, как Принц!.. — секунда тишины, а затем резко, словно боясь растерять решительность: — Принц начал считать тебя товарищем, ясно? У него есть только коллеги, так что цени! И снова молчание. Улыбка на губах Инес становилась всё шире и шире, с каждой секундой всё сильнее затопляя пространство вокруг счастьем — настоящим, не фальшивым, живым. — Я ценю, — прошептала она, сложив руки в замок и прижав к груди, то ли пытаясь спрятать в пальцах улыбку, то ли желая запереть ее под замок, чтобы не смела исчезать. А затем вдруг вскинула руки и крикнула непонятно кому: — У меня появился первый в жизни друг! Бельфегор хотел было сказать, что для такого срока знакомства «друг» — слишком громкое слово, но Инес вдруг запрокинула голову и громко, на самых высоких нотах запела. Впрочем, это не было песней, скорее, фраза, сказанная кому-то неизвестному и растворившаяся в ультразвуке. Но отчего-то даже столь короткий, почти мимолетный крик, продлившийся лишь пару секунд, заставил сердце умиротворенно забиться. — Действует как транквилизатор, — с усмешкой покачал головой Бэл. — Зато честно! — невпопад ответила Инес и закружилась по комнате. — Ты ведешь себя странно, ты в курсе? И опять заговариваешься. — Нет, просто самое честное сейчас — такой крик! В нем всё, квинтэссенция чувств, самой сути! — Хочешь сказать, твои чувства такие короткие? — ухмыльнулся Бэл и грациозно приземлился в кресло, закидывая ногу на ногу. Инес остановилась и удивленно посмотрела на него. — Бельфегор?.. — Спой мне, — безапелляционным тоном объявил тот и закрыл глаза. Она рассмеялась. — Только негромко, чтобы соседи не услышали. — Минуту назад тебя это не волновало. — Каюсь, не удержалась. — Ну хорошо, давай тихо. Разрешаю. — Спасибо, — снова смех, привычно дробный, звенящий, но на этот раз вовсе не неуверенный, не саркастичный и не обреченный. Искренне светлый, хоть и минорный. А затем комната погрузилась в кристально чистые, дарящие совсем не ложный покой звуки.

***

Утром в комнате раздался телефонный звонок, прервавший завтрак на самом интересном месте: Бельфегор красочно расписывал давний бой за кольца Вонголы и как раз остановился на моменте, когда противник решил отступить, узнав о грядущем взрыве в здании, где проходило сражение, а сам Бельфегор, завладевший кольцом, но сильно раненный, остался, тем самым поставив собственную жизнь под удар, но сохранив кольцо и вырвав из рук противника победу. — И кто мне говорил быть осторожнее?! Сам бы хоть немного себя ценил! — возмущалась Инес, на что Принц парировал: — Честь важнее здоровья, его можно подлатать, а проигрыш победой не обернешь. Так что Принц всегда побеждает! — Это точно, — пробормотала девушка, вспоминая прошлый вечер и расплываясь в довольной усмешке. Принц почувствовал, что она и впрямь верит в собственные слова, вот только насладиться моментом ему не дали: десятый босс Вонголы жаждал немедленно обрушить на соратника гору важной и довольно странной информации. — Бельфегор-сан, может, расскажете, что там за проблемы возникли во время похода по пустыне? А то на Бермудах творится что-то поистине странное. — Что именно? — ответил вопросом на вопрос Принц. — Мой помощник связался со всеми турфирмами, способными отвезти вас на лодке до места назначения, однако все они отказались от крайне щедрых предложений, ссылаясь на абсолютно надуманные причины. Самое главное, они начинали придумывать отговорки, как только слышали координаты острова, до этого момента частная поездка была им интересна. Тогда я отправил помощника на Багамы, чтобы он договорился с кем-то из местных рыбаков, однако даже совсем уж бедствующие из них отказались от довольно крупных сумм, услышав координаты. Точнее, несколько человек согласились подплыть к острову, высадить вас и тут же уплыть, а затем вернуться на следующий день, подождать десять минут, и если вы не вернетесь, отправить родственникам телеграмму о вашей кончине. Мой человек попытался расспросить о том острове, но местные как воды в рот набрали, и единственное, что удалось выяснить — остров и прилегающие к нему воды зовут «гиблыми землями». Однако алкоголь развязал язык нескольким рыбакам, и в итоге — кстати, лишь во время пятой попойки, что показательно — они поведали странную историю. Тот остров давно считается проклятым, и к нему не приближаются, однако в тридцатых годах двадцатого столетия группа туристов уговорила местных доставить их туда. Не вернулся никто. Более того, на следующую ночь ближайший к Гиблым Землям остров, жители которого и отвозили туристов, полностью вымер. Самое странное: рыбаки были в ужасе, шепотом рассказывая об этом, но ни словом не обмолвились о причине смерти островитян. А когда мой человек попытался их разговорить, полностью закрылись, сообщив лишь, что никто не должен нарушать покой проклятого места, иначе зло вырвется на свободу. О Гиблых Землях не принято даже говорить, а уж тем более чужакам, потому этот остров считается несуществующим. Сейчас о нем не знает никто за пределами Багам, а для правительства, судя по официальным документам, этот остров не представляет никакого интереса. Вот только несмотря на небольшие размеры, мне кажется, его вполне можно использовать хотя бы для постройки пары рыбацких деревень. Но правительство делает вид, будто его нет, а о той трагедии документов не нашлось вообще. Словно никто не умирал. Но это точно не вымышленная легенда: на кладбище островка с трагической судьбой целое кладбище выделено под надгробия с одной и той же датой. Для фальсификации слишком масштабно, если учесть, что никакой выгоды местные от этой легенды не получают, да и вытянуть ее из них слишком сложно. А еще, что интересно, по словам всё тех же рыбаков, после той трагедии часть Гиблых Земель ушла под воду, образовалась самая настоящая трещина, отделившая бо́льшую часть острова, погрузившуюся в океан всего за день. И вот это вообще ни в какие научные теории не укладывается! — Смотря какие теории, — протянул Принц. — Например, вулканическая активность… — Там нет вулканов. И вообще ничего, что могло бы дать подобный эффект. — И что же требуется от меня? — Рассказать, что происходит на самом деле. — Боюсь, что смогу об этом сообщить только после поездки на остров. — Но если это так опасно… — Не опаснее любого серьезного задания, — перебивать босса — плохая привычка, однако Савада Тсунаёши на подобное никогда не обижался, особенно если перебивали его по делу. — Где угодно можно погибнуть. Медиума я защищу, и если будет тот, кто сможет доставить ее обратно в Нассау, операцию можно будет повторить бо́льшими силами. — Но я не хочу терять товарища только из-за… — Вот эта мягкость и не дает тебе стать безоговорочным авторитетом для Варии, — с усмешкой вновь перебил босса Бельфегор. — Занзас бы просто отдал приказ. А так как я привык к приказам командира Варии, исполню необходимое в нашем стиле! Я привезу статуэтку, что бы нас там ни ждало, и верну медиума в целости! Я ведь Принц! — Почему вы все такие упрямые? — задал риторический вопрос Савада, отлично понимавший, что посылать в столь опасное место сразу большой отряд чересчур рискованно — необходимо провести разведку. — Потому что мы Вария! — рассмеялся Бельфегор. — Ну хорошо, рассчитываю на тебя. Тот, о ком я тебе говорил, Моретти-сан, будет ждать вас на ближайшем к Гиблым Землям острове, карту и координаты я отправил вместе с документами. Он купил небольшую рыбацкую лодку и за два дня полностью освоил управление, так что сможет скрыться на ней от преследования, если понадобится. С ближайшего островка вас отвезут в Гиблые Земли и подождут, сколько потребуется, но если вы перестанете выходить на связь и не возобновите сеанс через сутки, я отправляю подмогу. — Пусть так, — пожал плечами Бэл, и тут его озадачили вопросом: — Но ты уверен, что стоит вести медиума, нашу единственную ниточку к дону Вентура и искомому артефакту, в столь опасное место? Может, лучше привезти ее на берег, она считает информацию с памяти местных духов, подробно опишет дорогу, и ты отправишься один? К тому же, в одиночку ты быстрее найдешь статуэтку. Бельфегор призадумался. Он и сам рассматривал подобный вариант, однако пришел к выводу, что уговорить Инес остаться на берегу будет попросту невозможно. Однако если с ними будет Моретти, он сможет удержать ее, а значит, этот план становится осуществим. Вот только удастся ли найти статуэтку без нее? Согласится ли она описать весь путь от побережья до места назначения? И не использует ли она на Моретти свои способности, чтобы сбежать в джунгли? Ведь вчера она назвала Принца своим другом, а друзья для нее намного ценнее собственной жизни и даже здоровья посторонних людей… — Не уверен, что получится, но я попытаюсь. Скажи Моретти, что без его помощи ничего не выйдет. — Понимаю, — через несколько секунд озадаченно протянул Савада и уточнил: — А больше ты ничего не хочешь сообщить? Что-то может повлиять на ход выполнения задания? «Ненавижу интуицию!» — разъяренно подумал Бэл и чуть не бросил трубку, однако вместо этого мрачно вопросил: — Сомневаешься в компетентности Принца? — Вовсе нет, — рассмеялись на том конце провода. — Раз ты говоришь, что заданию ничто не помешает, значит, так оно и есть. Что ж, курьер скоро прибудет, собирайтесь. Полагаю, путешествие будет не из легких, берегите себя. — Всенепременно! Повесив трубку, Бельфегор сложил руки на груди и начал перекатываться с пятки на мысок. Спортивные сапоги бежевого цвета начищенным глянцем отражали свет врывавшегося в окно вездесущего солнца, диадема вторила им серебристым сиянием, а улыбка Принца с каждой секундой становилась всё более и более устрашающей. Он придумал множество способов усыпить и обездвижить Инес, а также заткнуть ей рот кляпом, но понятия не имел, что делать с ее способностью говорить с призраками, и если на острове найдется хоть один дух, согласный выполнить ее просьбу без крика, Моретти можно сразу записывать в проигравшие. От внезапно падающей ветки, конечно, он увернется, но вот если из него сначала вытянут жизненные силы, а потом уронят ветку… Ее способности и впрямь были крайне опасны, но лишь сейчас, обдумывая план противодействия им, Бельфегор осознал, насколько. А ведь он даже не знал, способен обычный кляп остановить крик или нет… — Что не так? — раздался голос у него за спиной, и Бэл мысленно поморщился. Рассказывать о своих планах он, конечно же, не собирался, однако в историю острова спутницу посвятить стоило: она могла подсказать что-то полезное, да и опасно было бы везти ее в такое место, не предупредив обо всем заранее. А потому, придя к выводу, что особого выбора у него нет, Бэл передал историю босса. Инес побледнела. Глаза бегали из стороны в сторону, руки дрожали, губы шептали нечто неразборчивое — казалось, она на самом деле сходит с ума. «Нашла? Нет-нет-нет, не может быть! Но… нет! А если?.. Ни в коем случае! Как же так? Они… Они-они-они-они-они…» — Успокойся! — бросил Бэл, но его не услышали. Тогда он встряхнул девушку за плечи — никакой реакции. — Успокойся, опасности нет! — крикнул он, но реакции вновь не последовало. Поморщившись, он отвесил ей несильную, но болезненную пощечину, вот только и это не возымело никакого эффекта. «И что делать?» — мысли лихорадочно забегали в голове, отметая привычные, но явно малоэффективные в данном случае методы борьбы с истериками и ища самые неординарные. Наконец, решив, что раз даже в трансе она продолжает слышать собеседника, но не ощущает физических воздействий, спокойная речь может стать решением проблемы, Бельфегор громко заговорил: — Думаешь, они там? Не сходи с ума! Дон Вентура был там и спрятал статуэтку, значит, этот остров сейчас безопасен. Более того, после трагедии бо́льшая его часть скрылась под водой, а нам туда лезть не придется, значит, шансы встретить нечто опасное вообще минимальны. Или ты так боишься, что эта твоя Тьма всё еще там? Инес замерла. Взгляд ее сделался абсолютно пустым, и на секунду Бельфегору показалось, что она одновременно видит абсолютно всё на свете и не видит совершенно ничего. Глупая мысль, странная… а затем вдруг раздался крик. Пронзительный, оглушающий, чудовищный… Тот самый, от которого его пытались уберечь в пустыне. Кровь мгновенно хлынула из носа, в глазах потемнело, уши заложило, но единственная четкая мысль, оставшаяся в помутившемся от ужаса сознании, заставила Принца действовать. «Я должен выполнить задание». Удар. Мощный, безжалостный, крайне эффективный удар ребром ладони по основанию черепа. Находясь на грани сознания, Принц не сумел сдержать силу, а впрочем, и не пытался, потому как минимум гематома Инес была обеспечена. Однако это сработало — она потеряла сознание, и крик, продлившийся лишь секунду, растворился в воздухе, а значит, игра явно стоила свеч. Закрыв глаза, Бельфегор оперся руками о стол и попытался прийти в себя. Сейчас ощущения были намного хуже, чем в пустыне, ведь звук раздался совсем рядом, к тому же, энергия была направленна не на статуэтку, а во все стороны, и каким чудом Бэл смог удержаться на ногах, он и сам не знал. Паника понемногу отступала, тело приходило в норму, кровотечение из носа было наконец замечено, и потому Бельфегор медленно, не открывая глаз, двинулся в ванную. Всё так же вслепую он ополоснул лицо холодной водой и почувствовал, как силы наконец начали возвращаться. На всякий случай стянув водолазку и бросив ее в мусорку, он прошел в комнату, не глядя на стол и Инес, лежавшую на полу неподалеку, достал из чемодана полосатую рубашку и быстро оделся. Стоило бы привести девушку в чувство, однако вероятность увидеть собственную кровь была слишком высока, а рисковать Бэл не хотел. И потому еще пять минут провел в ожидании, лежа на кровати, закрыв глаза. Секунды сменяли одна другую, медленно превращаясь в минуты, и для деятельного человека, не привыкшего терять ни мгновения, они казались часами. Время ползло так медленно, будто решило свести его с ума, но Бельфегор отчаянно боролся со скукой, размышляя о том, что же могло привести к появлению столь уникального дара, если не верить в теорию о существовании «Тьмы». Вот только любые предположения о возможном вмешательстве Хранителя Тринисетте или кого-то иного из его расы разбивалось вдребезги об один простой факт: Юни, вторая выжившая из этой расы, подобным криком не владела и, хотя видела будущее, с духами общаться не могла. А значит, их способности всё же были абсолютно различны… Инес застонала и попыталась подняться, однако Бельфегор в ее сторону не посмотрел. Даже не открыл глаз. Лишь поинтересовался: — Пришла в себя? Больше не будешь пытаться меня убить своими нервными срывами? — А? Какими?.. — начала было Инес, но осеклась. Кровь на полу. Бледное лицо Принца. Боль в затылке. Картинка мгновенно сложилась, и она застонала, с яростью ударив кулаком об пол. — Дура… Какая же дура… — И не поспоришь, — фыркнул Бельфегор, не злившийся на нее за крик, однако возмущенный столь внезапным срывом. — С какой радости ты устроила истерику на ровном месте? — На ровном? — тут же ощетинилась девушка, кое-как забираясь в кресло, стоявшее неподалеку. — Да нам придется сунуться в город! Их город!.. — Что за глупости? — перебил ее Бэл, всё так же не открывая глаз. — Где твоя логика? Дон Вентура спрятал на острове статуэтку и вернулся невредимым, значит, там никого нет! Инес растерялась. Широко распахнутые глаза, приоткрытый рот, озадаченное выражение лица — всего этого Принц не видел, но буквально кожей чувствовал удивление, затопившее комнату. — Как же так?.. — наконец еле слышно пробормотала она, и Бельфегор многозначительно рассмеялся. — Вот почему я всегда говорю: прежде чем что-то сделать, надо хорошо продумать план! Если, конечно, на тебя не напали внезапно или ты не захотел уничтожить человека так сильно, что не можешь ждать. — Но если дон выжил, значит, Город заброшен? — пропустив мимо ушей дельный совет, спросила Инес. Бельфегор, закинув ногу на ногу в районе щиколоток и положив руки за голову, снова рассмеялся. — Естественно! Подумай сама, после гибели жителей острова часть «Гиблых Земель» ушла под воду, а правительство замяло историю о сотнях смертей, до сих пор не использует остатки «Земель» и почему-то не отправляет туда ни научные экспедиции, ни солдат. Как думаешь, увидев вымерший остров, правительство решило, будто так и должно быть? Причем правительство Великобритании, ведь в то время Багамы всё еще были их территорией, а не самостоятельным государством! Наверняка они посылали разведку в «Гиблые Земли»! Вот только погибни там разведчики, и правительство мгновенно мобилизовало бы армию, считая странное место угрозой. А если бы там остались руины, но не было живых существ, была бы направлена научная экспедиция, и сейчас это место являлось бы мечтой археолога. Но этого не произошло. Массовую гибель жителей предпочли замять, и единственный вывод, который можно сделать — разведка ничего не обнаружила на оставшемся клочке суши. Полагаю, подводная часть также была пуста или ушла слишком глубоко, и ее попросту не смогли осмотреть. Потому правительство, не найдя причину смерти жителей, скрыло эту историю от мира, чтобы не выглядеть некомпетентным, а «Гиблые Земли» до сих пор не пытаются использовать потому, что страх перед этим местом у жителей слишком велик, и туда не только рыбаки не согласятся переехать, но, судя по реакции турагентств, даже жители городов предпочтут держаться подальше. Да что там, на остров не смогут даже загнать рабочих, чтобы что-то построить! А значит, он и впрямь совершенно бесполезен. Хотя, конечно, там вообще много необитаемых островов, так что его и впрямь могли просто не захотеть использовать, однако остальные факты точно говорят о том, что в «Гиблых Землях» ничего особенного сейчас нет. — Я не подумала, — пробормотала Инес, теребя край кофты и глядя в пол. А затем сдавленно добавила: — Прости… — Прощу, если проведешь уборку, — царственно махнув рукой в сторону стола, объявил Бельфегор. Инес удивленно проследила за направлением взмаха и поджала губы. Ее давно мучил вопрос, почему же Бэл так не хочет видеть собственную кровь, но задать его она не решалась — слишком хорошо помнила напряжение Принца в прошлый раз. А потому просто встала и, пошатываясь, побрела в ванную — за водой и тряпкой. Часы мерно тикали, делая зарубки на теле времени, солнце припекало всё сильнее, словно желая побороть кондиционер, позволявший на время забыть о жаре — ровно до тех пор, пока не решишь прогуляться. Мерное шуршание половой тряпки и плеск воды раздражали даже сильнее тиканья и скуки, а бездействие буквально сводило с ума, но разговор не клеился, а занять себя чем-то другим Бельфегор опасался, всё же была вероятность, что кровь случайно попадет в поле зрения, ведь боковое зрение было у него отлично развито. Наконец мучения закончились — Инес объявила, что всё убрала, и у Бэла словно камень с души упал. Вот только он на всякий случай уточнил: — Уверена, что ничего не пропустила? Даже крошечных брызг не осталось? Инес молча осмотрела пол, чуть ли не носом в него уткнувшись, проверила единственную ножку круглого светлого стола, осмотрела столешницу со всех сторон, в том числе и снизу, даже заглянула под кресло, стоявшее неподалеку, и изучила стену, возле которой располагался столик, однако ничего не обнаружила. — Крови нет, — наконец вынесла вердикт она. — В ванной я тоже всё убрала, но сейчас еще раз проверю. — Проверь, — то ли согласился, то ли повелел Принц и наконец распахнул глаза. Девушка двинулась в ванную, а он грациозно поднялся с кровати и потянулся. На губах расцвела полная решимости усмешка: он снова был готов действовать, оставалось лишь дождаться курьера. И вскоре в дверь постучали — ожидание наконец-то закончилось.