Букетики

- Бартимеус? Бартимеус, где ты? У меня кое-что есть для тебя! Бартимеус, надзирающий из кресла-качалки, как кучка испуганно пищащих бесов оттирают плесень на кухне, кисло сморщился и неохотно поднялся. Несомненно, у хозяина новая гениальная идея, на какое еще мерзкое безнравственное рабски изнурительное задание отправить своего несчастного слугу. Есть у него что-то для него! Знаем мы, что у него там есть! И чего нет - тоже! Совести! - А ну, без разговоров! - рявкнул он на оживившихся было бесов. - Если вернусь, а плесень все еще будет тут, сожру каждого второго. И с этими словами он неторопливо выплыл из кухни, оставив бесов мучительно гадать, что же это значит и кого именно из них он сожрет. Натаниэль встретил джинна сияющей улыбкой. Джинн судорожно сглотнул и сделал шажок назад. Не к добру все это. - Бартимеус, ну-ка, скажи-ка мне, а какой у нас сегодня день? - осведомился мальчишка. Бартимеус задумался. - Дай-ка соображу. День Испепеляющего Пламени? Всемирный праздник порабощения духов? Шабаш на Лысой горе? Или годовщина многократно проклятого мною дня, когда один отвратительный мальчишка впервые поработил меня? Натаниэль улыбнулся особенно ласково. - Бартимеус, эх, ты! Сегодня же день, когда мы впервые встретились. Годовщина нашего знакомства. И, по этому поводу, у меня есть для тебя подарок! Бартимеус с подозрением покосился на него. - Железный ошейник? Милая серебряная безделушка? Жестянка, полная розмарина? Натаниэль нахмурился и помотал головой. - Ну не хочешь же ты сказать, что отпускаешь меня в Иное место? - Ну, Бартимеус! Ты же знаешь, что нужен мне здесь. Джинн разочарованно скривился. - А это тебе, - смущенно пробормотал мальчишка. И, залившись краской, вытянул из-за спины спрятанную там руку. В руке был пышный многосоставной букетище, перевязанный нежно-голубой ленточкой, все с шиком, так характерным для каждого волшебника. А Бартимеус-то думал, что мальчишка просто спину себе чешет. Помимо воли джинн почувствовал, как сущность в районе груди сладко защемило. Пусть и дурацкий веник, но мальчишка купил его для него. Он представил, как тот придирчиво выбирает цветочки, разглядывает ленточки в поисках подходящей - и сущность прям-таки растеклась от нежности. А вон та кремовая розочка посередке выглядит особенно милой... - Тебе нравится? - с надеждой спросил мальчишка. - На-ат... - только и выдавил из себя Бартимеус, не в силах даже сказать что-нибудь язвительно-вредное. Он принял букет из рук Натаниэля и от избытка чувств ткнулся в него лицом. - ААА!!! - разнесся вопль джинна по всему дому, да так, что стекло в ближайшем окне треснуло. Чертов букет полетел на пол. А сам Бартимеус устремился бежать, прочь, подальше от предательства, ранившего его в самое сердце. Пока попавшийся на пути туалет не раскрыл перед ним свои сочувственные объятия, предоставив ему хоть какое-то укрытие. Опешивший Натаниэль секунду стоял и моргал. А потом подхватил букет и кинулся за внезапно чокнувшимся джинном. - Бартимеус! Бартимеус, радость моя, что случилось? Тебе не понравился букетик? - в отчаянии вопрошал он. Дверь туалета захлопнулась у него перед носом, и он исступленно забарабанил по ней. - Будь ты проклят, дрянной мальчишка! Я разорву тебя на кусочки за твою подлую, злую шутку, разбившую мне сердце! - донеслось завывание из-за двери. - Ты будешь горько, о, как горько сожалеть, что решил поиздеваться над... над благороднейшим... над величайшим... Нат заколотил в дверь еще сильнее. - Бартимеус! Ты что, плачешь? Что не так? Пальчик уколол? Да ответь же мне! - Подлый!.. Бессердечный!.. И угораздило меня в такого!.. Я отомщу со всей благородной яростью... - рыдал из глубин туалета джинн. Натаниэль растерянно оглядел букет, за который, между прочим, отдал ползарплаты. - Ой! - испуганно прошептал он. - Это что, розмарин? Но ведь... - Бартимеус! - завопил он, снова ломясь в дверь. - Солнышко, поверь мне, я не нарочно! Это все безалаберные продавцы в цветочном! Тот продавец с тесаком раз сто мне сказал "Там розмарина нет", хотя я его об этом даже не спрашивал! Я выкинул розмарин! Выходи, пожалуйста! Я волнуюсь! Ну, поверь же мне! Но из туалета неслись лишь проклятия да горестные всхлипы. Натаниэль отшвырнул букет и решительно направился к письменному столу. - Магазин завтра же закроют, - твердо выпалил он и прищурив глаза, кивнул головой, проникаясь незыблемостью своего справедливого возмездия.