***
Рыцаря, как и всех остальных повергнутых солдат забрали орки, отступая вглубь леса. Вскоре, вокруг оказались лишь вырубленные деревья. Блондин с трудом открыл глаза, перед которыми проплывали очертания большого лагеря. Наконец, громкий орочий крик окончательно привёл его в сознание. Не успел он опомниться, как юнца сбросили с волка. Затем он ощутил чьё-то прикосновение к руке. Открыв глаза, он увидел знакомое лицо в какой-то палатке. Его руки легли на его запястье. Не подготовившись к грядущему, он громко заорал от хрустящей боли в плече. После этого мужчина наклонился, сняв с него доспех и рубашку, тёплая вспышка озарила глубокую рану на груди, исцеляя её в мгновение ока. — У-… учитель? — вымолвил он, разглядывая высокую фигуру. Выполнив лечебную процедуру, паладин поднялся на ноги и грозно взглянул на корчившегося от боли в руке блондина. — Я не знаю, что сделал бы со мной твой отец, если бы он увидел тебя в таком состоянии. Он протянул ему руку и помог подняться, после чего тут же отсалютовал его твёрдым хлопком в затылок. — Я молился, чтобы мне не довелось встретить здесь ни тебя, ни Джайну, и всё же ты ослушался моего приказа, — проворчал он, вздохнув, — Александрос предупреждал меня об этом… — Леди Праудмур отправилась искать вас… — ответил младший Могрейн, потирая болящий затылок. — Я не мог проигнорировать это! — Значит, она позволила тебе пойти на эту глупость? — Она ничего не знала об этом… Я притворился солдатом. — Где она сейчас? — Мы искали вас весь день и устали, но Джайна решила продолжить поиски в одиночку… Она настояла на этом и ушла перед тем, как на нас напали. Переварив услышанное, паладин сжал ладони и отвернулся, нахмурившись. — Это похоже на неё, — произнёс он, успокоившись. — Я бы поступил также на её месте. На твоём, впрочем, тоже. Но сейчас нужно думать о другом. Дарион уловил запах, от которого у него заурчало в животе. Он осмотрелся в палатке и посмотрел на небольшой столик, на котором стояла тарелка с горячим свежим мясом. — Оленина… — сглотнул рыцарь, приближаясь к тарелке. — Я так голоден… — Не думаю, что тебе стоит есть это, — тут же остановил его Артас и поднял тарелку. — Я бы не стал это есть, даже если бы мне пришлось умереть от голода. Не дай аппетитному аромату себя обмануть, принюхайся. Послушавшись Артаса, Дарион фыркнул, нахмурившись, когда среди аромата прожаренного мяса он почувствовал странный сладковатый запах. — Что это? Что-то… знакомое. Артас вышел из палатки, подзывая ученика за собой и держа при себе тарелку. — Учитель, где мы? — Мы в плену, Дарион. — Они встали перед шахтой, в которой выкапывали руду пленные лордеронцы. — Они захватили наших людей, которых мы искали по всему лесу. Я взял с собой целую кавалерию, но не был готов к тому, что мы угодим прямо в их базу, у которой нас ждала засада. У шахты работало около сотни людей, измотанных и безоружных, под строгим надзором орков, одетых в волчьи шкуры. — Эти орки… — хмыкнул Артас, — они умны. За нами следят шаманы, готовые похоронить моих людей в шахтах, обрушив их. — Обрушив? Но как? — Они повелевают стихиями… Их было крайне мало среди орков в Лордероне. Но внутри шахт людей куда больше, чем снаружи. Дарион с тревогой смотрел на работающих людей. Затем он вспомнил про оленину. — А их тоже кормят этим мясом? Артас покачал головой. — Только меня. Я слышал разговоры среди них… Их вождь, Громмаш Адский Крик, судя по всему, знает о том, что я принц Лордерона. Но я не знаю, как это может быть связано с тем, что они уже несколько дней кормят меня лучше, чем остальных пленников. Они ещё знают, что я паладин, поэтому всех пойманных ведут ко мне, чтобы я лечил их. — А этот Громмаш… вы уже видели его? — Да, — принц удручённо вздохнул, сжав зубы. — Он и победил меня, когда нас атаковали из засады. — Дарион сочувствующе взглянул на наставника, но тот лишь покачал головой. — Сейчас меня интересует нечто другое… В ответ на вопросительный взгляд Дариона, Артас поднёс тарелку к носу. — Возможно, они все питаются этим мясом и даже не подозревают о том, что может быть внутри их пищи. — Внутри? Я всё ещё не понимаю, учитель… Артас взглянул на Дариона и накрыл его плечо ладонью. — Ты один из немногих рыцарей, способных пользоваться силой Света. Что бы ни произошло, помни об этом, возможно, скоро тебе это пригодится. — Что вы имеете в виду?.. Разговор прервался под орочьим возгласом, изданным приближающимся всадником. — Людишки! Бросайте кирки и следуйте за нами! — за всадником прошли ещё несколько десятков орков. Всех неподатливых пленников начали выталкивать из их шахт, применяя грубую силу. Ладони Артаса нетерпеливо сжались. — Они выводят пленников из шахт, — Дарион задумчиво наблюдал за происходящим, и его голос резко понизился, когда он увидел, как несколько рубак направлялись к ним. — Они не смогут убить их внутри, если мы воспротивимся… — Тогда они поднимут тревогу и перебьют нас разом. У нас нет ни снаряжения, ни оружия, — Артас взглянул на тарелку с мясом, глубокие мысли в его голове переплелись в единую идею. Тогда он бросил тарелку прочь и посмотрел на Дариона. — Помни о своих силах, Дарион. Что бы ни случилось. Глаза приблизившегося отряда орков уставились на мужчину, когда тот лишь сузил свои морские очи. — Вождь ждёт тебя, человечишко. Он и все твои слабаки из Лордерона, они увидят твою златовласую отрубленную голову, которая пролетит через весь Калимдор! Паладин молча подошёл к оркам, которые тут же толкнули его вперёд вместе с его учеником и повели вдоль шахт. Рубаки привели их вглубь орочьей базы, где их ждали выстроенные орками люди, туго связанные верёвками. Всё это было похоже на арену, вокруг которой к четырём столбам были привязаны пленники, отчего у Артаса всплыли воспоминания о крепости в Лордероне, в которой также держали орка, и который был гладиатором на их арене. До чего же иронично. — Принцесса! Голос вождя клана Песни Войны заставил челюсти паладина плотно прижаться друг к другу. Вырвавшись из хватки орков, он вышел вперёд, войдя в выстроенный круг. — Что тебе нужно, бешеный пёс? — прорычал Артас сквозь стиснутые зубы. — Вам, животным, никогда не нужны были подобные спектакли. Это был высокий орк, наверное, по мускулатуре превосходящий абсолютно всех из своей расы. Напряжённые вены выступали через зелёную кожу, а чёрные, как смоль волосы были убраны в большой хвост. В одной руке он держал свой топор, Кровавый Вой, а в другой оружие паладина, молот Артаса, дарованный Утером. Впечатлительный Дарион, которого также толкнули в толпу и связали ему руки, осматривал вождя издалека, и даже на таком расстоянии он был уверен, что подобных ему орков он ещё не видел, впрочем ему вовсе не доводилось видеть орков до прибытия в Калимдор. Громмаш оскалился, стоя неподалёку от центра. Он бросил молот к ногам Артаса, а сам взял свой топор в обе руки. — Ты держал мой могучий народ в клетках и превратил их в беспомощных свиней, — протараторил воин рычащим голосом, — но они воспряли духом, когда Тралл освободил их, и стали сильнее, чем когда-либо! Теперь твои люди увидят смерть их дорогой принцессы в честном бою, и станут такими же беспомощными свиньями. Я сделаю Траллу великолепный подарок, принеся ему твою голову. Это имя… Оно промелькнуло в голове Артаса, вновь затронув далёкие воспоминания. Не придав этому значения, принц наклонился и взял молот. Он поднял оружие своего старого наставника и сомкнул глаза. — Никакой жалкий Свет не поможет тебе и в этот раз, — рыкнул орк, заметив действия паладина. — Если ты будешь умолять его помочь тебе, я устрою здесь настоящую скотобойню из розовокожих слабаков. Артас открыл глаза, в которых сияющий блеск тут же погас, когда он вздохнул и обхватил молот крепче. — Ты собрал всех моих людей здесь ради этого? Ты думаешь, что моя смерть подавит мой народ?! — глаза Артаса преисполнились гневом. Его взгляд повернулся к его людям, а затем он оглядел орков, окружающих их. Ему не стоило разбрасываться словами, ведь у всех этих людей тогда может не остаться ни единого шанса на спасение. Умерив свой пыл, он вновь взглянул на Громмаша. — Мне не нужно никакое благословение, чтобы свернуть собаке шею. Артас занёс оружие вниз за спину, Громмаш сделал то же самое. Без лишних прелюдий, орк прокричал боевой клич и рванул вперёд. Артас замер на месте, когда противник приблизился, он замахнулся молотом, вкладывая всю свою силу в первый удар, чтобы отбить атаку. Оружие врезалось в бок, Артас наклонился влево от размахнувшегося топора. Громмаш зарычал от сильной боли в рёбрах, его топор свистнул у предплечья паладина, и затем тут же опустился ему на колено. Артас едва успел двинуться назад, и зарядил тем самым коленом Громмашу по лицу. Очередной удар заставил его отстраниться на шаг. Слизнув кровь с разбитой губы, Адский Крик увидел, как принц в очередной раз замахивается своим молотом, и орк выставил топор перед собой, блокировав удар. Скрестив топор с его молотом, Громмаш столкнулся со взглядом Артаса и зарычал во всё горло перед тем, как оттолкнуть его и рубящим ударом опустить лезвие на его плечо и пробить доспех. Принц закричал от боли, Громмаш втолкнул топор вглубь его плеча, заставляя врага опуститься на колени. Однако, Артас оперелся одной рукой на свой молот, когда вторая поднялась, чтобы схватиться за топор, пока ладонь первой скользила вверх к концу молота, чтобы поднять его. Превозмогая боль, Артас повернулся, заставляя Громмаша наклониться вперёд, к его плечу и тут же ударил молотом ему по лицу. Святой твёрдый металл ударил в орочий череп и оттолкнул Громмаша. С громким стоном вытащив топор из плеча, Артас даже не взглянул на кровавую струю, вытекающую из глубокой раны, он просто поднялся на ноги, отбросив топор и совершив резкий выпад в сторону Громмаша, повторив удар, в этот раз по широкой груди противника. Череда размашистых ударов сотрясла воздух, но когда Артас поднял молот для завершающего удара, когда Громмаш, казалось, уже едва стоял на ногах, орк яростно схватился за древко молота и перебросил принца через себя. Артас упал с грохотом, без сил. Молот выскользнул из хватки рук, когда Громмаш бросил его прочь и принялся избивать паладина голыми руками. Его люди прочувствовали каждый удар, наблюдая за тем, как кулаки избивают лицо их принца. В беспамятстве, Артас попытался протянуть руку к своему оружию, но нога орка тут же отдавила ему пальцы. Всё тело ныло ужасной болью. Восход жаркого солнца прожигал окровавленное лицо, каждый вдох пыльного воздуха сопровождался болью в сломанных рёбрах, а в глазах туманился взор. Тем не менее, белую пелену солнца перекрыл чёрный силуэт орка, вооружившегося топором. Громмаш победоносно поднял оружие. — Слабак, — орк плюнул кровью в доспех паладина, — смотрите, черви, как умирает ваша принцесса. Ни длинноухие женщины, ни розовокожие слабаки недостойны сражаться с истинными воинами! Лок’Тар Огар! Топор опустился, но не нашёл цели. Артас из последних сил перевернулся, и лезвие вонзилось в землю. Он проиграл, во второй раз, сил совсем не хватало, да и теперь едва ли он мог двигаться. От следующего удара он не сможет увернуться. Тем не менее, глаза Артаса резко расширились. Помимо боли и предельной усталости, он почувствовал что-то… знакомое. Оно было в воздухе, витало в нём, как сладкий аромат. Сладкий, но слегка горьковатый. Запах, который наполнял Стратхольм, когда он вошёл в те улицы не принцем, а палачом. … Запах смерти. Что-то зарычало среди толпы орков и людей, что-то дикое и мерзкое, голос нельзя было назвать ни орочьим, ни человеческим. Вслед за ним раздалось ещё несколько таких же хриплых, громких рыков. Громмаш замер на месте. Не теряя времени и догадываясь, что может произойти дальше, Артас взмолился Свету, чтобы исцелить ужасную рану на плече. Мало кто смог обратить на это внимание, ведь всех орков занимал шум среди толпы. В конце концов, раздался первый звук предстоящей резни. Но ни Громмаш, ни Артас не могли понять, что происходит, и тревожный шум не прекращался. Принц протянул руку к молоту и оперелся на него, чтобы подняться, после чего из толпы донёсся крик. — Вождь! — вояка вышел в круг, медленно приближаясь к Громмашу. — Мне нехорошо… наши воины, они… — Заткнись и вернись в строй, пугливая овца! — разгневался Громмаш, готовый схватить дрожащего орка и бросить в толпу. Вскоре и голос этого вояки стал неразборчивым и перешёл на низкий хрип, а орк согнулся, издавая ужасные звуки. И когда из побледневшей кожи начали выходить кости, а плоть покрываться гнилью… Артас всё понял. Челюсть орка отпала, и когда его тело стало больше напоминать оживший труп, орочье нечто с невиданной свирепостью бросилось на Громмаша. Недоумевающий вождь не растерялся и срубил голову чудовищу, глаза его горели яростью и удивлением от происходящего. Артас же подошёл к своим пленённым людям и заметил, что никто из них не был обращён. Увидев своего учителя, Дарион хотел окликнуть его, но вдруг двое рубак, что сторожили его захрипели, обрушивая на Дариона свои топоры. Рыцарь быстро среагировал и попятился назад, после чего выставил связанные руки и обжёг орков вспышкой света, быстро вспомнив слова учителя. Избавившись от пут, срезав их о лезвие упавшего топора, Дарион принялся освобождать пленников. — Режьте всех! — протараторил Громмаш во весь голос. — И этих уродов, и лордеронских слабаков, не дайте им сбежать! Услышав это, Артас обернулся на угрожающий рёв позади и поднял молот, чтобы отразить внезапную атаку Громмаша. — Думал, что всё закончится вот так, принцесса? — Я думал, — начал Артас, измотанно размахивая молотом и отбрасывая орка от себя, — что вас, животных, хотя бы озаботит судьба ваших воинов… Хоть он и смог исцелить несколько тяжёлых ран, Артас ужасно устал. Не в силах продолжать бой, он с трудом держал молот, готовясь к следующему удару. Но только Громмаш сделал шаг к нему, освобождённые рыцари во главе с Дарионом вышли к Артасу, отбиваясь от атак орков и их изуродованных собратьев. Вождь гордо фыркнул. — Я перебью вас всех до единого, не моргнув и глазом. И вновь Громмаш сделал шаг, и в этот раз к Артасу вышли не только освобождённые пленники. Потому что в лагерь ворвались они. — За Лордерон! — прокричал телохранитель принца и повёл за собой солдат Альянса. Когда Артас услышал знакомый голос, его губы скривились в тёплой улыбке. — Фалрик… Отряд выстроился перед Артасом и почти безоружными рыцарями, преграждая путь Громмашу, когда его воины вышли к нему с другой стороны. — У нас большие потери, вождь! — окликнул Громмаша всадник на волке. — Какие будут приказания? Гордый орк окинул взглядом бойню, разгоревшуюся вокруг. Артас хмуро наблюдал, с трудом держась за свой молот и тяжело дыша. Громмаш свирепо взглянул на Артаса. Тем не менее, размышлять ему пришлось недолго. Он оседлал волка и отозвал орков, покидая лагерь. — Нам преследовать их? — спросил Фалрик, глядя на принца Лордерона. Артас вдохнул зловоние, которым был пропитан воздух, и прокашлялся. — Перебейте нежить… сожгите останки. Он перестал держаться на ногах, но Дарион подхватил его, а Фалрик кратко кивнул, несколько удивлённо взглянув на юного ученика принца. — Позаботься о нём, мы сделаем всё остальное. Войско приняло приказ к исполнению, а юнец повёл наставника прочь.***
Фалрик пришёл к ним на закате. Потребовалось немало времени на то, чтобы очистить лагерь от обращённых орков и собрать трупы в кучи. Эта вонь была повсюду, даже здесь, но вскоре зловоние прогнал запах дыма и сожжённой плоти. — О чём ты только думал? — спросил Дариона капитан, войдя в палатку и взглянув на спящего принца. — Тебе было приказано не покидать пределы главной базы. Дарион пристально смотрел на спящее лицо Артаса, будто не слыша его слова, на что Фалрик лишь вздохнул и уселся рядом. — И всё же, ты молодец. Мне сказали, это ты освободил рыцарей. — Это ничто, — тотчас ответил блондин, — по сравнению с тем, что сделал он… — Для начала впллне недурно, — Фалрик снял шлем и улыбнулся, хлопнув парня по плечу. — Я служу королевской семье столько, сколько себя помню. И когда меня приставили к наследнику, я и подумать не мог, что из столь щедрого мальчишки вырастет… именно такой принц. Могрейн слушал Фалрика, а затем, наконец, оторвал взгляд от Артаса и посмотрел на капитана. — Сэр, — неуверенно окликнул его рыцарь, — вы ведь были с ним, там… в Стратхольме? — Был, — низким голосом ответил Фалрик через мгновение. — Он почти не говорил мне об этом, но я хотел спросить вас… — Дарион притянул к себе серьёзный взгляд капитана. Не растеряв уверенности, он наконец спросил. — Почему вы пошли за ним в тот день? Фалрик помрачнел во взгляде, что заставило Дариона пожалеть о заданном вопросе, и только он хотел извиниться, капитан прервал его на полуслове. — Ты хочешь узнать, почему я поднял меч на жителей города? — хмыкнул Фалрик, потратив ещё несколько секунд на раздумья. — Солдаты должны выполнять приказы, разве нет? — тусклая улыбка сверкнула на его лице. — Я сделал это, потому что принц приказал. Дарион притих, опустив взгляд, затем последовал глубокий вздох. — Понятно… — Не то, что ты хотел услышать, да? — с тихой усмешкой в голосе произнёс Фалрик, заметив разочарование на лице юнца. — Наверное, ты хотел узнать моё мнение. Что ж… Я следовал за принцем почти всю его жизнь, часто я мог наблюдать за тем, как он рос. И я скажу так… Лорд Утер дал всем выбор. Никто не был бы наказан, если бы все солдаты не последовали за принцем. Тем не менее, они пошли за ним, как и я, и именно эти люди верят в него, верят, что жители не заслуживали превратиться в нежить, и что под командованием принца они не подведут Лордерон. И я, будучи свидетелем того, как он рос, уверен в этом как никто другой. Но долгом любого солдата остаётся выполнять приказы, насколько бесчеловечными они бы ни казались. Дарион посмотрел на капитана и медленно кивнул. — Я не хочу быть солдатом… — Ты? — усмехнулся Фалрик. — Из тебя бы он и не вышел. — Он оглядел Артаса с головы до ног, испуская неслышный вздох. — Не делится ни с кем своими тревогами. Даже от таких близких людей как госпожа Праудмур… ему есть, что скрывать. Несёт это бремя в одиночку. — Фалрик вновь вздохнул, накрыв плечо спящего принца, его лицо было обрамлено грустью. — Наверное, он стал королём слишком рано. Тяжёлые веки распахнулись, открывая пару усталых изумрудов. Артас закашлял, глубоко вдыхая. Он попытался приподняться, но боль в рёбрах дала о себе знать, и он резко опустил спину. — Учитель, как вы? — спохватился Дарион. — Тот орк сломал вам несколько костей… — Придётся какое-то время обойтись без резких движений, ваше высочество, — отметил Фалрик. — Помогите мне подняться, — приказал Артас, аккуратно вытягивая руки. Дарион взял его за руку и потянул на себя. Артас поднялся, слегка взявшись за перебинтованный бок и согнувшись. Они вышли из палатки, и он лицезрел картину горящих костров по всему лагерю. Несло трупами и сгоревшей гнилью, прямо как в Лордероне. Нахмурившись, он глубоко вздохнул, хоть и с болью в костях. — Нужно найти Джайну, — утвердил он, отворачиваясь от неприятного зрелища. — Перед тем, как атаковать лагерь с подкреплением, я послал несколько разведчиков, чтобы те обыскали весь лес, на случай, если вас здесь не окажется, — докладывая, Фалрик выпрямился. — Поблизости есть ещё по меньшей мере два лагеря орков. — Если чумой заразились здесь, то в этих лагерях тоже могло это произойти, — предположил Дарион. — Если это так, то наш долг выжечь эту заразу! Принц нахмурился и взял свой молот у палатки. Ощупав холодный металл, он провёл пальцами по слегка поцарапанной поверхности. — Они могли забрать её, — пальцы впились в дробящее оружие, Артас повернулся, запрокинув молот себе на плечо. — Ты прав, Дарион… Нельзя позволить чуме распространиться и здесь. — Но если орки тоже заразились ею… значит, Плеть преследовала нас всё это время? — Я не знаю. Больше всего меня интересует, что здесь делают орки и как они заразились. Готовьте коней, Фалрик, мы выдвигаемся немедленно. Капитан тотчас удалился. Дарион тоже оставил принца, так как решил, что ему это сейчас необходимо. Артас снова взглянул на костры. В дни, когда ему приходилось выжигать трупы заражённых, после Стратхольма, она была с ним, держала его за руку в эти моменты. Коснувшись этой рукой медальона на шее, он поднял его, чтобы взглянуть на лицо любимой женщины и мягко сжал его грубыми пальцами. — Клянусь, Даэлин. Я найду её.