Киркволлский Круг

9:29, 19-е Утешника        "Их полномочия распространяются над кругами магов и орденом храмовников — если на месте появляется Искатель, это значит, что ситуация вышла из-под контроля и каждый храмовник обязан подчиниться ему или ей — этому не может сопротивляться даже Рыцарь-Командор*", - Мара отложила книгу, откинувшись в кресле. Церковь, её иерархия, Искатели и маячащий за их спинами призрак прошлого - Инквизиция, тайна Усмирения... Многие знания - многие печали, и Мара признавала себя довольно несчастной в связи со своим "предзнанием" и осведомленностью в таких вещах, за которые её хоть сейчас могут отволочь на костер, если она только заикнется о них. Но сейчас она читала про Искателей не просто из желания порефлексировать или культурно просветиться, а чтобы подтвердить или опровергнуть свои игровые и лорные знания из другого мира. Получалось, что факты из игры вполне могут быть применимы к реальности, а значит, Мередит сейчас владеет смутным представлением о том, как обратить Усмирение и обрести силы Искателя.        Может ли быть так, что Мара уже их получила? Нет, это невозможно. Для обретения способностей Искателей нужно пройти ритуал бдения, на самом деле являющийся Усмирением и обращением его вспять. Мередит ничего подобного не переживала, уж точно её никто не усмирял! Но почему тогда способность гасить магию никуда не исчезла и становилась только сильнее, хотя Мара уже давно не принимала лириум? Примечательно, что и у других храмовников не наблюдается регресса в их способностях, вопреки изменившейся дозе принимаемого минерала. Не могли же они все поголовно стать Искателями без бдения? Или есть какие-то еще условия, помогшие им остаться храмовниками без проклятого церковного наркотика, добываемого гномами?        Очень не хватало исследователей и толковых медиков, но Целителей Духа в Круге почти не было, только Лиза, Старшие чародеи и их еще зеленые ученики. И если Лизу еще можно было как-то втянуть в исследования, то остальные... Да и на бедной чародейке и так было слишком много обязанностей, она ведь присматривала за детьми, пусть теперь ей в этом активно помогали Вэнс и Жизель.        Мара могла лишь гадать и строить предположения, не имея никакой доказательной базы и возможности исследовать феномен храмовников Киркволла. Свою ситуацию она еще могла объяснить попаданством. Неизвестно, что случилось с Мередит, но если она, допустим, умерла, а её тело заняла Мара, то может это, в теории, перекликаться с ритуалом бдения? В таком случае, Мара действительно - технически - теперь Искатель. С той лишь разницей, что так называемый Дух Веры, приходящий к усмиренному кандидату в Искатели, не занимает тело. Ну, и Мара на Духа Веры не очень похожа, верно? Можно было бы проверить себя, как Искателя, встречей с демоном или красным лириумом или столкновением с контролем разума: Искатели ко всему этому иммунны. А еще могут воспламенять лириум в крови противника. Только всё это как-то очень сложно проверить! Точнее, невероятно рискованно. Тем более, если ситуацию Мары можно было объяснить попаданством, то вот как насчет Дирка? А других храмовников, не страдающих потерей сил при постепенном отказе от лириума? Может, дело в самой местности? Или в том, что Мара постоянно тренируется с ними, окатывая их своей энергией? Да кто знает!        Маре стало совсем грустно, а тут еще и время, выделенное на чтение книг из библиотеки Казематов, истекло: нужно было возвращаться к опостылевшей бумажной волоките. Толкового бухгалтера бы ей или там парочку интендантов. Нет, имевшиеся в Круге интенданты (целых двое, заведовавшие маговскими и храмовничьими делами соответственно) не были плохими или работающими спустя рукава, но, Создатель, Мередит сталкивалась с острой нехваткой толковых кадров, которым можно доверять!        Звон клинков стоял в воздухе, отдаваясь эхом от стен Казематов. Вечерняя тренировка храмовников шла полным ходом. Рыжеволосым солнышком, скорее даже огоньком, мелькал среди всех Дирк, чья техника фехтования не знала равных. Мара признавала, что даже ей, с опытом и знаниями Мередит, бывало сложно сладить с невероятно энергичным и умелым храмовником. Хотя, мстительно думала женщина, если бы она высыпалась как следует, Дирку приходилось бы в разы сложнее сражаться с ней. Пусть она и так побеждала в подавляющем большинстве их тренировочных боев, всё чаще храмовнику удавалось сводить их вничью.        Командор уже хотела присоединиться к тренировке, как заметила тренировавшихся в сторонке Карта, Миели и... Ареса? Своими тонкими руками эльф держал деревянный меч, повторяя стойки, которые показывала Миели, а Карт поправлял подростка, если замечал ошибки. Зрелище храмовников, учащих мага сражаться мечом, позабавило и поразило Мару, и она отправилась к ним, чтобы... поинтересоваться, чем они занимаются, или поучаствовать? Конечно, периодически Мара отмечала, как Арес машет мечом, но раньше никто из храмовников к нему не подходил. Заметив Мередит, Карт и Миели поздоровались с ней, отдав честь, а темные глаза Ареса наполнились радостью. Так искренне, пожалуй, во всем Круге Маре мог улыбаться только Арес. - Воспитываете из Ареса рыцаря-чародея? Или, скорее, боевого мага? - усмехнулась женщина, поправив саму себя, взглянув на большие заостренные уши юного дарования. Глаза Миели округлились в непонимании, да и Арес преисполнился недоумения и любопытства, а вот Карт криво усмехнулся и хмыкнул, сложив руки на груди. - Знания боевых магов были утеряны, может, долийцы что и знают об этом. А чтобы воспитать рыцаря-чародея, пожалуй, нужно быть самому чародеем? - ехидно отозвался Карт, чуть прищурив карие глаза, и Мара издала смешок. Ей нравились в этом мужчине некоторые ёрничество и прямолинейность на грани с фамильярничеством. Вроде бы, Карт был младшим сыном какой-то мелкой аристократической семьи Оствика, но перебрался в Киркволл и работал какое-то время наемником, прежде чем стать храмовником. Мередит практически не интересовалась им, зная постольку-поскольку, пару раз назначив наказание за несоблюдение субординации, а вот Мара этого юношу уважала и испытывала симпатию, как к одному из немногих людей, которому могла доверять в Ордене. И, вопреки своей напускной недисциплинированности, Карт оставался умным и проницательным молодым мужчиной, идеально овладевшим теми знаниями психологии, что передала им Мара. - Боевые маги? Рыцари-чародеи? - переспросил Арес, смотря полными любопытства глазами на Мередит. Эльф уже привык, что к ней можно подойти с любым вопросом (если, конечно, удастся застать вне кабинета) и она терпеливо развернуто ответит на него. Вот и сейчас Мара с улыбкой взялась за просвещение ребенка и, заодно, своей подчиненной. Похоже, только Карт интересовался историей или просто был достаточно эрудирован, а может, случайно услышал о такой специализации среди магов. - В Белом Шпиле живет командир Элен, очень воинственная чародейка-эльфийка. Слышала, её уважают даже противники магии, - Мара прикрыла глаза, вспоминая милитаристичную наставницу из игры. Мередит же знала лишь слухи о магичке-воине, но не придавала им особого значения и мало подобным интересовалась. - Боевые маги в древности были элитными воинами эльфов, сочетая боевое искусство со своей магией. Они были незаменимы в любых боевых действиях, но с падением Арлатана все знания были утеряны. По крайней мере, широкого распространения они не имеют, возможно, где-то в удаленных уголках Тедаса кто-то что-то и знает, или, как верно подметил Карт, какой-нибудь клан долийцев хранит подобные знания, - это уже были чистые знания самой Мары. Боевые маги были редкостью, сам Серый Страж из первой игры смог получить подобную специализацию только чудом, отыскав духа, владевшего этим искусством. Будь Мара магом, она, пожалуй, и сама не отказалась от этих навыков... В любом случае, Карт действительно очень эрудирован, раз слышал о боевых магах (или лично сталкивался в свое время, когда являлся наемником?).        Загруженный новыми знаниями Арес продолжил учиться под чутким руководством двух храмовников-психологов, а Мара вернулась к своим подчиненным, которым не терпелось потренироваться со своим командором (нетерпение выражал только Дирк, остальные больше восхищенно-опасливо глазели, не горя стремлением оказаться её противником).        9:29, 21-е Утешника        Не то чтобы Мара настаивала на том, чтобы лично присутствовать при приеме каждого мага в Круг, - эту обязанность мог выполнить и любой другой храмовник от лейтенанта и выше, просто Мередит считала её своим святым долгом, и это стало той традицией, которая совершенно не поменялась даже с приходом Мары в этот мир. Сейчас женщина была даже рада, что не меняла этот устоявшийся порядок приема магов, потому что, может, Первый Чародей и мог как-то доверительно поговорить наедине с Арианни, всё-таки они оба - эльфы, а это уже здорово их сближает, но вот успокаивать плачущих женщин Орсино точно не умел. По крайней мере, это единственный вывод, который Мара могла сделать, наблюдая за резко ставшим беспомощным Первым Чародеем. - Ну же, сейчас не время для слёз. Расскажите всё, и мы придумаем, как найти Фейнриэля, - тепло улыбнулась Мара, сняв перчатки и взяв в руки ладони дрожащей эльфийки. Арианни жила в эльфинаже, но валласлин на её лице ярко демонстрировал её былую принадлежность к долийцам. Мара слишком хорошо знала, кто перед ней и кого именно предстоит найти. Кажется, своими действиями женщина запустила такую цепь событий, хлестнувшую по знакомой картине мироздания, что все известные сюжетные перипетии теперь пошли наперекосяк. Скоро предзнание окажется совсем бесполезным, но как будто Мередит это пугает! Она привыкла принимать опасности и трудности на свой меч, а не трусливо избегать их. Мара унаследовала часть характера или же сама обладала похожими моральными качествами. Как бы то ни было, сейчас важно выслушать Арианни и воспользоваться всеми её словами, чтобы не выставить себя случайно провидицей. Мару забавляла и пугала мысль о том, чтобы выдать себя за новую пророчицу Андрасте. Пожалуй, второго пришествия великой пророчицы Тедас не переживет, а от подобного титула Мередит больше будет проблем, чем пользы, и уж точно не поможет в противостоянии Церкви (если только расколоть её на два лагеря).        Мередит уже почти третий месяц пыталась вытравить из себя пессимистичный и пассивно-агрессивный настрой по отношению к Церкви Андрасте. Пока она проигрывала, а мрачная уверенность в подобном исходе только крепла. Это госпожа Эльтина закрывала на многое глаза, стараясь быть безучастной и доброй матерью, которая всегда примет заблудшее дитя в свои объятия, но вот многие высшие (и даже низшие) чины были с ней не согласны. Как сестра Петрис, например, у которой в отсутствие кунари в Киркволле (Мара даже иногда подумывала сама украсть Том Кослуна раньше Изабеллы, только бы рогатые наконец прибыли в город, но это была лишь шальная отчаянная мысль из разряда несбыточных фантазий) не было других занятий, кроме как осуждать новую политику Мередит в отношении магов. Больше всего властолюбивую и жестокую сестру Церкви, пожалуй, возмущали не сами действия Станнард, а то, как власть утекала из рук служителей Церкви. Петрис была из тех, кто подавал лириумные чаши... От посторонних размышлений Мару отвлекла гостья, которую они с Первым Чародеем внимательнейшим образом выслушивали. Первый Чародей так точно слушал, а вот Мередит воспринимала рассказ краем уха. Пока слова бывшей долийки полностью сходились с тем, что помнила по игре женщина. - Он мог обратиться только к Винченто, - закончила свой нелегкий рассказ успокоившаяся Арианни, и её зеленоватые глаза вспыхнули злобой и неприязнью по отношению к бывшему любовнику. Возможно, долийка и была благодарна Винченто за сына, но вместе с тем ненавидела его за то, что он бросил их. Сбежал, оставив Арианни в такой глубокой яме, что она бы из нее и не выбралась, не найдись в эльфинаже хорошие эльфы, готовые помочь своей долийской сестре, попавшей в такую сложную ситуацию. Да уж, Мара уже представляла, каким сложным подростком окажется Фейнриэль при подобных условиях: выросший в эльфинаже наполовину человек, наполовину эльф, и не простой маг, а сновидец. Только пока о его особенном даре не знает даже его родная мать, хотя и обучала его магии, как могла, по воспоминаниям о своей хранительнице, обучавшей так клановых магов. А вот Маре придется как-то, не афишируя своих знаний и особого интереса к Фейнриэлю, мягко подтолкнуть магов к озарению о том, что сны-то мальчишке снятся вовсе не обычные. Но, для начала, мальчишку стоило найти и спасти. Может, Мара и изменила ход событий, может, и старательно мешала работорговцам, да и Самсон, в каноне отправивший Фейнриэля прямо в лапы работорговцев, всё еще в ордене, судьба - штука странная, и она вполне могла привести остроухого мальчишку куда угодно и без посторонней помощи.        Мара давно не ходила на охоту на работорговцев. С одной стороны, странно будет возглавлять поиск какого-то полуэльфа. С другой стороны, ей так хочется размяться. Женщина бросила печальный взгляд на свой рабочий стол, на котором стояли аккуратные стопочки папок, в которых были бумаги и пергаменты: важные и не очень. Нет, ей точно стоило развеяться. Пусть Арианни считает это поощрением за то, что пришла сама и рассказала всё по доброй воле, а не после того, как её сынок бы стал одержимым и вырезал весь эльфинаж. Такого исхода в игре не было, но в реальности он имел все шансы на исполнение. Конечно же, на "охоту" стоит взять с собой Траска, который в последнее время был необычайно бледен и болезнен, а еще довольно нервным. Возможно, всё дело в ломке по лириуму, а может, Мара всё-таки повела себя слишком жестоко, пообещав наказать его позже... теперь несчастный мучился догадками и ждал дня своего наказания, как избавления. Взять его стоит, разумеется, не чтобы лишний раз поиграть на и так расшатанных нервах лейтенанта, а потому что именно к нему обратилась Арианни. Ей будет спокойнее, если он пойдет, да и Фейнриэль с малой, но имеющейся вероятностью воспримет Траска лучше любого другого храмовника. Хотя, стоит всё-таки взять с собой и мага. Мара бросила взгляд на Орсино, который, что удивительно, внимательно смотрел на неё. Что же, пора мягко выпроводить Арианни и поговорить с Первым Чародеем. Очень вовремя зашел Обин по какому-то вопросу. Флегматичного мага, как раз работавшего психологом для взрослых магов, Мередит запрягла общением с Арианни. В конце концов, скоро Фейнриэль пополнит их "семью", пусть Обин заранее получит представление об этом эльфеныше. Да и Арианни будет полезно выговориться. Мара не сказала бы, что долийка прямо уж-таки нуждалась в профессиональной психологической помощи, - все-таки, она в одиночку растила сына-мага и, на первый взгляд, еще не потекла крышей, - но на всякий случай... тем более, нужно было как-то мягко выпроводить женщину, чтобы поговорить наедине с Первым Чародеем.        Как только Обин с женщиной покинули кабинет Рыцаря-Командора, Орсино повернулся к Мередит, чтобы начать разговор. - Хотел бы предложить... - Думаю...        Мара запнулась, вопросительно посмотрев на Орсино. Он также замолчал, внимательно смотря в ответ. Они заговорили одновременно и столь же одномоментно замолкли, уступая друг другу, - и сейчас пауза уже затягивалась, потому что ни один не спешил продолжать. В другой ситуации это могло показаться забавным, но сейчас лишь прибавило недовольства. Мередит немного устало и раздраженно закатила глаза, жестом призвав Орсино говорить первым. Чародей отнекиваться от этой чести и уступать не стал, чем определенно порадовал: - Считаю целесообразным включить в поисковую группу мага, - серьезно предложил эльф. Мара вопросительно вскинула брови, старательно сдерживая теплую удовлетворенную улыбку. Однако, их мысли неожиданно схожи, что не может не радовать: наконец-то между ними налаживается взаимопонимание. Но кого он собирается предложить? Психологи слишком ценны, а ученики Старших Чародеев явно еще не готовы, ведь в ученичестве находятся не так долго. - Это дельная мысль, сама хотела предложить. Но кого вы предлагаете в роли поддержки поисковой группы? - мягко и безукоризненно вежливо осведомилась Мара, довольная инициативой Орсино. В следующую секунду ее отношение сменилось на диаметрально противоположное.        Орсино предлагал себя. И с этим Мередит никак не могла согласиться. Первый Чародей, конечно, имеет некоторую свободу перемещения и все такое, но вот в передовом отряде ему точно делать нечего! - Это будет слишком, если в поисковом отряде будут Командор и Первый Чародей, тем более я не могу подвергать вас даже малейшему риску! - твердо отказала Мара, нахмурившись. Орсино недовольно дернул уголком губ, ответив упрямым взглядом. - То есть, сами вы собираетесь пойти? - ядовито уточнил Первый Чародей, и Мара даже растерялась от такого внезапного и необоснованного выпада оппонента. Он ставит под сомнение целесообразность ее действий? Ее компетентность? Или ее право/возможность участвовать в подобных операциях? Голова мгновенно пошла кругом, и несколько отвыкшая (да и не особо привыкавшая) к таким наездам Мара просто стушевалась. По ледяному лицу Мередит это было практически невозможно разобрать, но сменившиеся интонации и манера речи выдавали Станнард с головой. - У меня просто плохое предчувствие касательно Фейнриэля... эти его странные сны. Ну и, к тому же, я имею опыт участия в таких операциях и на текущий момент самый сильный храмовник в Круге, - приводила аргументы Мара, пока не осеклась и не прищурилась, одарив собеседника полным подозрения взглядом.        Какого демона он такой довольный и полный превосходства, а она как будто оправдывается перед ним?! Мара ни в коем случае не считала Орсино ниже себя, эльф он там, маг или вообще какой-нибудь пришелец с альфа-центавры, но сейчас она резко почувствовала СЕБЯ ниже его. И это отрезвляющей оплеухой прошлось по сознанию, взбудоражив женщину. Сначала он лишает ее чая (пусть замена и была вкусной, но любящие разнообразие в чае и просто ценящие вкус чистого черного чая - поймут), а теперь заставляет оправдываться, как провинившегося ребенка. Кажется, Первый Чародей стал забываться, и Мара была слишком мягка с ним. Вот уж правда: дай слабину, и тебе сядут на шею, да еще ножки свесят. Вот Орсино уже в своем поведении стал наглее, и это одновременно радовало, и выводило из себя. - Я, помнится, обещала вам личную охрану, если вы еще раз заикнетесь о подобной возможности? - ядовито улыбнулась Мара, сказав это самым сладким тоном, на который только была способна. Судя по тому, как ощутимо передернулся Орсино, - она справилась на ура в своей попытке его задеть. Свобода и границы личного пространства для магов - очень больная тема, а личные телохранители, находящиеся с тобой двадцать четыре на семь, это вовсе настоящая пытка, особенно для всего из себя бунтующего Орсино (пусть сейчас он и вел себя примерно, потому что причин вступать в конфронтацию с Мередит у него не было). Тем более, как Первый Чародей, он вкусил некоторой свободы, имея возможность выходить из Казематов. Разумеется, с сопровождением.        Орсино с тяжелым вздохом отступил. В каком-то смысле его радовала и ему была приятна такая забота со стороны Рыцаря-Командора, но вместе с тем он был оскорблен. Его считают слабым? Или неблагонадежным? Но ведь сама Мередит выступала с инициативой приписать по магу к группам, занимающимся отловом и ликвидацией работорговцев? Так почему так ревностно не позволяет Первому Чародею внести свою лепту? Хотя бы в такой мелочи, как поиск Фейнриэля? Сама ведь признается, что видит во всем это нечто странное и вызывающее опасение. Первый Чародей сжал кулаки, - чего не было видно из-за его широких и длинных рукавов, - и смиренно принял позицию Станнард. Может, она и изменилась, но спорить с ней было всё так же сложно и зачастую бесполезно. Эльф посмотрел на цветки хрустальной благодати, стоявшие в вазе на столе, подумал о чем-то своем и немного успокоился. Как частый посетитель этого кабинета, он уже отметил, что местоположение вазы зависит от того, насколько Мередит нравятся цветы. Самые неприятные ей или те, чей запах не очень нравился, всегда простаивали на подоконнике или вовсе в углу комнаты, а понравившиеся гордо красовались на столе. Орсино мысленно усмехнулся, поняв, что только что выиграл двадцать серебряных. Непонятно, почему Рыцарь-Командор не интересовалась происхождением цветов, появлявшихся перед её комнатой каждое утро, но это было на руку всем дарителям, среди которых были и храмовники, и маги, и они еще делали ставки и спорили о том, какие конкретно растения приходятся Мередит по душе. Пожалуй, Первому Чародею было совсем капельку совестно за то, что он дал толчок подобной азартной игре в Казематах, но вместе с тем он искренне веселился над ожесточёнными спорами дарителей и тем, как неявно наслаждалась подарками Станнард. Злость и обида окончательно отпустили эльфа, но не ослиное упрямство, в котором он мог посоперничать с самой Мередит: он еще найдет возможность, чтобы хотя бы раз пойти в рейд вместе с храмовниками. Из любопытства, принципа и просто потому, что он хочет!