9:29, 23-е Утешника
Орсино бросал взгляды на Рыцаря-Командора, пытаясь понять, в каком она сейчас настроении. Но, пересекшись с гневным взором холодных голубых глаз, поспешно отвернулся, ощутив пробежавшую по телу дрожь. Очевидно, Станнард была в отвратительнейшем расположении духа. Но что мог поделать Первый Чародей? Он посчитал эту облаву на работорговцев удачной возможностью, единственной возможностью, которая ему выпала. Мередит не было в Круге, а её подчиненные набирали отряд для зачистки, и никто не имел полномочий запретить Орсино пойти с ними. Он просто не мог проигнорировать такой шанс, который мог больше и не выпасть или появиться еще очень не скоро. Да и раз уж в отряде уже были маги, чем помешает Первый Чародей? Конечно, теперь его накажут, приставят охрану, и это определенно будет не самым прекрасным временем его жизни, но чародей все равно был горд и доволен собой. Наказание - небольшая плата за участие в рейде и возможность увидеть Станнард в бою. С огромной вероятностью - Орсино даже себе со скрипом в этом признавался, - куда больше ему хотелось просто увидеть Рыцаря-Командора в сражении, а не выбраться из Киркволла и поучаствовать в подобном.
Мередит с трудом удержала злорадный оскал, когда Орсино поспешно отвел взгляд от нее. Нет, она точно, вне всякого сомнения и без тени сочувствия поставит охранять его сэра Карраса. Или вообще Отто! А лучше - их обоих, чтобы Первый Чародей познал всю глубину своей вины и прочувствовал тяжесть своего проступка. Додумался же! Мара устало помассировала висок, прекратив очищать меч. Чего уж теперь, эльф действительно выбрал очень удачную возможность, чтобы присоединиться к рейду. Другое дело, что сделал это самовольно, не посоветовавшись с ней, да и еще мог спугнуть покупателей рабов слухами, которые всколыхнул своим уходом из города в компании множества храмовников. Не то чтобы сами храмовники слухов не вызывали...
Мара вздохнула. Пожалуй, с Орсино стоило быть помягче. Не так уж и сильно он провинился, верно рассчитал время и возможность. Если они благополучно вернутся, эльф отделается только Каррасом. Если же - очень маловероятно, - что-то пойдет не так (Орсино будет, не дай Андрасте, ранен), то к сэру Каррасу присоединится кто-то еще, кроме сэра Алрика. Все-таки Отто - это тяжелая артиллерия. В общем-то, действительно был виноват Первый Чародей, единственное, в том, что не посоветовался и знатно потрепал (и продолжал это делать) нервы Рыцарю-Командору, которая теперь переживала за жизнь и здоровье мага. Дожили, конечно: Мередит переживает за мага! Звучит как плохой анекдот.
Мара даже не успела ещё осознать раздавшийся подозрительный свист, как рефлекторно отклонилась в сторону. Кожу и ухо опалило внезапной болью, но свист прекратился. Подали сигнал лучники-часовые, только уже поздно - заструившийся по пещере туман поглотил их последние крики, потянулся темными щупальцами в сторону храмовников. Мара, сжав кулаки, игнорируя внезапную боль и ощущение чего-то теплого, стекавшего по щеке и заливавшегося по шее за шиворот доспехов, собрала в груди ком из собственной энергии. На какое-то мгновение ей даже показалось, что холод, расползшийся по телу, осел в горле кусочками льда, но стоило отпустить собранную энергию, как подобные ощущения пропали: белая сияющая полоса разошлась волной, осветив пещеру и врагов - десяток или даже, скорее, два, - но главное - перебивая вражеское заклинание - энтропическое облако, возможно? Энергия осела "Тишиной" в пещере, мешая использовать заклинания стоявшим на пути волны, а Мередит бросилась в бой вместе со своими подчиненными. Маги из Круга, находящиеся за спиной Мередит, а следовательно, не затронутые волной очищения, остались при своих силах и уже накладывали различные усиления на храмовников.
Меч ощущался пушинкой в руках, со звучным свистом рассекая воздух. От адреналина шумело в ушах, но глаза особенно четко выхватывали из полутьмы пещеры схлестнувшихся в битве храмовников и покупателей рабов. От лука полетели щепки, когда Мередит его перерубила, а черные глаза противника застыли стеклом, когда тем же мечом ему почти отрубили голову. Чужое лезвие заскрипело по доспеху, скользнуло по части нагрудной пластины до кольчуги, - и Мередит с разворота нанесла удар по противнику, стоявшему чуть позади неё: меч легко пропорол кожаный доспех, отделив руку мужчины почти полностью. Кинжал выпал из его руки, но был еще один в правой. Мередит с влажным звуком вытащила меч из плоти и отклонилась назад - недостаточно быстро: острие кинжала царапнуло по подбородку. Её голубые глаза опасно вспыхнули внутренней энергией, она напряглась, готовя новый удар, как в лицо дыхнуло морозом: противника стремительно покрыла корочка льда. Мередит пересеклась взглядами с Орсино, всего на секунду, а после уже нанесла удар по ледяной статуе, раскалывая её на несколько крупных кусков промороженной плоти. Обин и Первый Чародей щедро разбрасывались "Ледяной хваткой", и, похоже, Орсино персонально приглядывал за Рыцарем-Командором. Всё-таки не хочет, чтобы на её место пришел кто-нибудь другой. Мара в мыслях хмыкнула, приняла на меч удар одного из громил, прикрыв спину своему подчиненному, и позабыла о Первом Чародее. В хаосе, творившемся вокруг, это было несложно: звон стали, свист стрел и вспышки ледяных заклинаний и заклинаний лечения Лизы, отчаянные крики бросавшихся в битву и ругань вражеских магов, неспособных зажечь даже самую слабую искру, - это здорово отвлекало от пустых размышлений. Фэнтезийная битва, как она есть, и Мара слегка сходила с ума, но упрямо не отступала, вливаясь в самую гущу событий.
Всё стихло внезапно, впрочем, как и началось. Остывавшие трупы лежали в блеклом тумане среди изморози, льда и крупных замороженных кусков плоти. Кровь покрывала каменные стены заброшенной шахты, и трупы отбрасывали длинные тени из-за скудного освещения. Мередит скользнула взглядом по товарищам, и у неё отлегло от души: больше жертв среди её людей не было. Лиза и Обин споро занялись лечением пострадавших, коих со стороны храмовников оказалось немного. Мара встряхнула головой. По лицу тек пот, раздражая уже подсохшие царапины на щеке и подбородке, грудь сковывало тяжелое дыхание и легкая боль, а рука, державшая окровавленный меч опущенным, слегка дрожала.
Мара смотрела на раненного и беспомощного мага, который не смог спрятаться за спинами своих наемников, а очищение не дало ему возможности защищаться самостоятельно, и не чувствовала к нему никакого сочувствия. Лишь рассматривала с холодным интересом. Тевинтерец. Это было видно не только по одеяниям, но и по внешности, манере подавать себя; похож на Данзика из-за этих ужасных жидких усов... мода у них в Империи такая?
- Кто покупатель этих рабов? - приставив острие к подбородку помятого в битве мага, осведомилась Мередит. "Тишина" все еще стояла невидимым холодком в пещере, и только сильный маг крови мог при таких условиях сохранить возможность колдовать. Пойманный маг, очевидно, таковым не являлся, да и, ко всему прочему, точно был исполнителем, а не заказчиком. Простая сошка, которая должна была передать оплату и удостовериться в качестве товара. Но всё же он был ниточкой к тому, кто охотно спонсировал торговлю людьми и эльфами в Киркволле.
Разумеется, сразу ответ не последовал.
- Командор, позвольте мне, - кровожадно улыбнулся Карт, в карих глазах которого разверзлись ледяные пустыни. У него имелись некоторые счеты к магу, чьё "облако" погубило часовых. Мередит отступила. В, собственно, допросах она профаном не была, но вот когда дело доходило до пыток... всё-таки она предпочитала оставлять дело профессионалам, коим, неожиданно, оказался Карт. К Маре же подошел Обин и спросил разрешение на то, чтобы залечить её раны. Их оказалось не так уж много: синяки под смятой от чужих ударов броней и та рана от стрелы, задевшей щеку и почти располовинившей ухо, царапина от кинжала на подбородке. Мара поняла, почему храмовники предпочитают носить "кастрюли" на голове, а еще то, какая она везучая сука, раз ни лучник, ни тот ассасин не использовали яды.
Удача им улыбалась. Криво, конечно, но это не отменяло ни самого факта улыбки, ни того, что покупатели рабов пришли. Пафосно, с помпой, с энтропическим заклинанием, поплывшем по воздуху мощной негативной энергией. Энтропическое облако, Мара уверена, что это было оно, - одно из мощнейших заклинаний этой школы, наносящее урон и комбинирующее эффект всех более простых проклятий ветки Энтропии. Именно оно лишило жизни храмовников, следивших за входом в пещеру, и Мара искренне по ним скорбела. Они ведь были еще такими молодыми. Для неё подобное было невероятно. Смерть её врагов, смерть работорговцев от её собственного меча не казались столь ужасными, она просто воспринимала их, как очередных мобов в игре. Но вот смерть союзников... Создатель, она ведь даже знала их имена! Видела на постах и тренировках!
Обин закончил с лечением и пообещал, что даже шрамов не останется. Мара задумчиво кивнула в ответ. Она скорбела по погибшим и думала не о своих ранах и возможных шрамах, а о допущенных ошибках. Что она сделала не так, раз её подчиненные погибли?.. Увязнуть в саморефлексии не дало прозвучавшее из уст тевинтерца имя.
Данариус.
Да, господин тевинтерский магистр Данариус заказывал рабов в Киркволле. Да, он оплатил их. Нет, сейчас он не в Киркволле и не собирается сюда, хотя о его дальнейших планах скромному магу-исполнителю известно мало. Карт кратко пересказал ответы еще более помятого, чем до этого, мага, и Мара хотела уже сама поговорить с последним, как поняла, что её вопросы о Фенрисе будут звучать по крайней мере странно. Ну, откуда ей знать о рабе, которому приживили лириумные метки? И сбежал ли уже Фенрис или всё еще на Сегероне? Всё еще не вырезал людей, приютивших его? Мара не знала, а в амплуа Мередит было бы крайне странно и подозрительно светить своим предзнанием. О, нет, она сможет отследить интересного и нужного ей эльфа иначе. Так что эта ниточка к Данариусу, звучно и завлекающе зазвенев, оборвалась, не дав ровным счетом ничего. Информация, что рабов скупал среди прочих и магистр из Тевинтера, не такая уж и новая и удивительная. Другое дело, что теперь телодвижениям Данариуса в Киркволле будет уделено особое внимание, уж Мара надавит на наместника...
- Мередит? - Орсино тронул её чуть выше локтя, который был закован в броню, сжал тонкими пальцами кольчугу на плече, привлекая к себе внимание. Мара посмотрела на эльфа пустым взглядом, машинально отметив, что он не ранен. Значит особого эскорта ему ближайшее время не полагается.
- Простите, Первый Чародей, мне нужно раздать указания своим людям, - отстранено ответила женщина и обратилась к Карту, буквально передав ему командование, сказав лишь требовавшееся в итоге. А требовалось захоронить павших храмовников и добить врагов. О заключении в тюрьму речи не шло: дополнительная статья бюджета, пусть и не Круга Магов, да и сбежать они оттуда могут. Мара, с ужасом осознавая это, становилась всё более жестокой. Всё более Мередит...
Они выдвинулись из пещеры часа через три. Рассвет уже давно прошел. Еще утреннее, но всё же гревшее солнце освещало змеистые скалы Рваного берега и бледные скорбные лица тех, кто не был в шлеме. Например, Карта, магов и самой Мередит, всё еще ощущавшей фантомную боль в щеке. Она даже подумала, что хорошо было бы, останься шрам - лишнее напоминание о собственной самонадеянности. Её храмовники не должны были погибнуть. Не в облаве на каких-то покупателей рабов. Не так. Пять свежих могил, обложенных камнями и украшенных наскоро выцарапанными надгробиями, не дарили умиротворения. Они навевали лишь еще большую горечь, разливавшуюся во рту. Это она, Мара, виновата в их смертях.
Разговорить командора никто не пытался, и Мара была благодарна своим подчиненным за это. Она сомневалась в своей способности поддерживать сейчас беседу, всё-таки она, как бы сильно ни слилась с Мередит, до конца ею стать не могла. Не удавалось ей облачить в броню не только тело, но и душу.
Несмотря на пригревавшее солнце, было довольно зябко. И это точно не выдуманный озноб, ветер действительно оказался пронизывающим и прохладным. Небольшой процессией храмовники и маги двигались по Рваному берегу, в любой момент готовые распасться на небольшие группы и принять бой. Но на них никто не нападал, даже обитающие в пещерах пауки.
"Верно, это только в игре протагониста на каждом шагу ждут то дикие мабари, то пауки. А сейчас даже тал-васготов нет, ведь кунари еще не прибыли в Киркволл", - вяло размышляла Мара, идя в конце процессии. Рядом шли Карт и Орсино. Последний всё время смотрел на неё каким-то жалобным взглядом, но ничего не говорил. Мара подозревала, что он хотел обсудить своё наказание и, скорее всего, выпросить что-то вроде помилования, но понимал, что сейчас неподходящий момент для этого. Ей было, в общем-то, плевать, чего там хочет Первый Чародей. Сейчас она искренне оплакивала своих подчиненных.
До города оставалось не так уж и много, но территория, по которой они шагали, всё еще считалась Рваным берегом, к тому же тут встречались пещеры и даже ходы на Глубинные Тропы, правда, зачастую тупиковые, в которых случились обвалы или просто попадались неприступные для взлома двери. Внимание привлек мрачный светловолосый эльф, на повышенных тонах ругавшийся со стражей. Мара немного замедлила шаг, прислушиваясь, но до неё долетали лишь обрывки фраз, хотя эльф совершенно не стеснялся ни громко орать, ни выражаться распоследними словами, от которых приличные орлесианки благовоспитанно падают в обморок. Киркволлские стражники отвечали равнодушно и устало, не пытаясь урезонить эльфа, и это так заинтересовало Станнард, что она даже подошла ближе - узнать, в чем же дело. В конце концов, ругающийся на стражу эльф посреди Рваного берега - весьма любопытное явление.
- Если мы - эльфы, то уже и не нужно нас защищать? Плевать на нас, да?! - натурально рычал, очевидно, городской, ведь у него не было на лице валласлина, эльф. Мара даже застыла, услышав его агрессивный тон, направленный на хранителей правопорядка. Всё это казалось каким-то очень знакомым, но она никак не могла вспомнить, что же ей напоминает эта ситуация. - Если бы он убивал ваших шемленских деточек, вы бы не так себя вели!
- Что здесь происходит? - вмешалась хмурая Мара, разумеется, не собиравшаяся тихо пройти мимо, притворившись, что ничего не видела. Тем более всё это сильно ей что-то напоминало...
- Чертов ублюдок украл мою Лию и утащил в эти руины! А доблестные стражи стоят здесь и убеждают меня, что не в сговоре с ним! - полыхал гневом эльф, развернувшись к Маре, и осекся, когда увидел храмовницу, частично измазанную в крови, и целый отряд за её плечами.
- Да ни один здравомыслящий человек не полезет за ним в руины! Тем более мы не пойдем против приказов судьи! - закатил раздраженно глаза один из стражников, но на отряд Мары смотрел с подозрением. У женщины в этот момент щелкнуло в голове. А вот и один из побочных квестов первого акта. Странно, до него ведь еще три года? Или всё-таки это эффект бабочки дает о себе знать?
- Что за преступник? Что за приказы судьи? - строго осведомилась Мередит, пройдясь по стражникам ледяным взглядом. Всё тот же, кто закатывал глаза, выступил вперед и неуверенным тоном попросил:
- Речь идет не о маге, так что это не должно касаться храмовников. Если не хотите проблем с судьей Ванардом...
- Конечно, ваш шемленский судья будет покрывать этого преступника! Сударыня, это чудовище уже не первый год убивает наших детей, и ему это сходит с рук. А теперь он похитил мою дочь! Всё, чего я хочу, так это его смерти! - с жаром сказал эльф, посмотрев в глаза Мары. Она понимала его и сочувствовала. Еще в игре она всегда соглашалась убить Келдера, даже если её Хоуку это могло грозить гипотетическими проблемами.
- Судья Ванард лично приказал вам сохранить жизнь преступнику? Как интересно. Стража, очевидно, совсем перестала выполнять свои обязанности, - Мара холодно улыбнулась. - Передайте судье наилучшие пожелания от Мередит Станнард. Мы с ним обязательно скоро встретимся.
Как только прозвучало её имя, стражники вздрогнули и заметно побледнели, смотря на неё со страхом и недоверием. Уж больно жуткая репутация сложилась у женщины. Мара же отстраненно размышляла, что отношения с Ванардом у неё всегда были ужасные и окончательно испортились после его настойчивых попыток обнаружить в сыне демонов. Келдер был сумасшедшим, а не одержимым, но родитель охотно потакал сыну или просто надеялся излечить его. Всё это привело к тому, что они имеют сейчас. Мередит ранее не слышала про убийства детей в эльфинаже, но, будем откровенны, если речь шла не о магах, её это интересовало мало.
Мара повернулась лицом к своему отряду. Все они были вымотаны ночной вахтой в пещере работорговцев и последующим боем с покупателями рабов. Тащить их за собой в опасные руины, где на них будут нападать пауки и нежить, - не лучшая идея. Но и оставлять Лию в лапах Келдера - не то, что сможет спокойно сделать Мара.
- Это не входит в наши полномочия, поэтому я не буду приказывать вам идти со мной спасать эльфийку. Не будут награждены и те, кто пойдут со мной, - вздохнула Мередит, обводя твердым взглядом своих бойцов, игнорируя магов Круга и Фейнриэля. - Кто хочет спасти Лию и восстановить справедливость?
Вопрос повис в воздухе. Мара не стала слишком много размышлять, что, скорее, они собираются учинить самосуд. В конце концов, в этом мире и при том, что сам Ванард не мог адекватно осудить сына, иначе было никак. Карт и Дирк практически одновременно выступили вперед. Следуя их примеру, сделали шаг и все остальные. Все восемнадцать храмовников, переживших сегодняшнюю ночь. Мара хмыкнула, посмотрев на них с гордостью. Совершенно неожиданно, что к ним примкнул и сэр Каррас. Дух коллективизма или личные моральные качества толкнули его вперед, но Мара оценила его желание присоединится к этой спасательной миссии.
- Мы тоже хотим участвовать, - выразил мнение магов Первый Чародей, упрямо посмотрев в глаза Рыцаря-командора. Мередит мысленно фыркнула, понимая, что куда же без Орсино они пойдут! Эльф с каким-то суицидальным упорством лез всюду и за это определенно заслуживал эскорт в лице Отто. Не хотела вот Мара так давить на Первого Чародея, но он прямо напрашивается.
- Вы действительно Мередит Станнард? - немного дрогнувшим голосом осведомился городской эльф, когда женщина закончила распределять силы.
Всех брать в руины было глупо, так что самых уставших, а также Обина и Лизу оставили снаружи, чтобы приглядывали за Фейнриэлем. В итоге с Марой шли Орсино и еще десять храмовников, включая Карраса, Карта и Дирка. Женщина посмотрела на эльфа и взгляд её немного смягчился. Она утвердительно кивнула и вежливо осведомилась, с кем имеет честь разговаривать.
- Меня зовут Элрен, я городской торговец. Послушайте, всем остальным плевать, что наших детей режут, как скот. Как бы я ни был богат, для этих шемленов я всего лишь эльф. Для моей дочери не найдется справедливости в суде Киркволла. Но...
Глаза светловолосого эльфа горели надеждой.
- Он умрет сегодня. Рыцарь-командор не боится какого-то судьи! - пылко заявил Дирк, непоколебимо уверенный в силе и чувстве справедливости своего командира. Мередит даже стало немного лестно от такой веры в неё.
- Элрен, я могу вам обещать, что преступник не уйдет от наказания, - подтвердила слова подчиненного Мара, уверенно посмотрев в большие глаза эльфа. Торговец благодарно склонил голову.
***
Гномьи постройки поражали своим размахом. Вероятно, их народ страдал гигантоманией, или размеры их подземных сооружений диктовались особенностями освещения: лавовые дорожки тянулись вдоль широкой каменной тропы с двух сторон, источая жар и не самые приятные ароматы. Сухой горячий воздух со странными запахами моментально отбил всяческое желание посещать в будущем тейги гномов, но сейчас было не до капризов. Перестав пялиться на лавовые дорожки, использовавшиеся вместо светильников (и прекрасно справлявшиеся со своей работой, несмотря на то, что потолок терялся в тенях), Мара повела за собой отряд.
Заброшенные руины были полны звуков: лопавшиеся пузыри на поверхности лавы, легкое шипение с её же стороны, тихое пение ветра в утопающих во тьме потолках - вздохи камня. Вопреки размаху постройки, стены давили. Мара никогда не страдала клаустрофобией, но ей стало неуютно.
- Пауки! - первым гигантских членистоногих заметил Дирк, уже выпустивший в потолок стрелу. Орсино скастовал несколько огненных шаров, осветивших пространство и потолок, покрытый широкими белыми сетями паутины. Оставив Первому Чародею и лучникам бой с теми пауками, что продолжали в панике носиться по потолку, Мара с остальными храмовниками бросилась на изволивших спуститься тварей. Из преимуществ у пауков были только размеры, и, слава Создателю, паутиной или ядом они не плевались.
Расправившись с гнездом пауков и передохнув, они двинулись дальше. Мара была удивлена, что на их пути кроме пауков никто не встречался. А где канонные мертвецы? Пираты? Происходящее стало напоминать легкую прогулку, и женщине это одновременно и нравилось, и нет. Она была в замешательстве, не зная, трактовать это как хороший знак или затишье перед бурей.
За очередной дверью обнаружилась маленькая эльфийка с каштановыми волосами, собранными в милые хвостики. Она дрожала, сжавшись у глыбы, оставшейся от колонны, и сжимала двумя ладонями острый осколок камня. Увидев храмовников, она тут же подскочила на ноги и бросилась к ним, выронив осколок.
- Кто вы? Вы поможете мне? Я хочу домой! - дрожащим голосом заговорила девочка. Её щека была опухшей, а на губе запеклась кровь, да и платье было помятым и запылившимся. Мара сжала кулаки, напоминая себе, что Келдер - просто чертов безумец, и они пришли убить его, а не пытать перед смертью.
- Ты Лия, верно? - мягко осведомилась Мередит. Эльфийка закивала, держа руки у груди, и смотря на женщину с такой жгучей надеждой... - Твой отец ждет тебя снаружи.
- Папа? Он в порядке? Келдер сказал, что убьет моих близких, если я не пойду с ним! - воскликнула Лия, в больших глазах которой стояли слёзы.
- С твоим отцом всё хорошо. Ты сама не ранена? - всё тем же тоном поинтересовалась Мара. Не считая опухшей щеки и разбитой губы, юная эльфийка, от силы лет тринадцати, выглядела вполне неплохо для жертвы серийного убийцы. Внезапно Лия опустила голову, сжав одну ладонь другой.
- Я... он ударил меня... сказал, что я - пустое место, ничто. Я так просила, чтобы он меня не бил, но даже не думала, что он прекратит... но вдруг он оттолкнул меня прочь и заплакал, - девочка подняла голову, посмотрев Маре в глаза, и последней стало не по себе от этого взгляда, полного страха, переживаний и сочувствия. Стокгольмскому синдрому в этом мире еще не придумано название, да и психология, по сути, не существовала, но, похоже, Лия подверглась действию подобного. - Понимаете? Он не хотел делать мне больно! Он сам сказал! Это всё демоны, они заставляют его делать всякие ужасные вещи! - убеждала Лия, и Мара вздохнула. Разумеется, так удобно оправдываться тем, что это делаешь не ты. Что твои поступки не принадлежат тебе.
- Дирк, проводи Лию к отцу, - обратилась к подчиненному Мередит. Так как он, вместе с Картом, обладали знаниями психологии, женщина надеялась, что Дирк успокоит ребенка. Храмовник послушно кивнул и улыбнулся ободряюще Лие, протянув ей руку в кожаной перчатке. Та недоверчиво взялась за неё и последовала за ним на выход, а вот Мара вместе с остальными двинулась вперед.
- Кажется, мне знакомо имя Келдер, - задумчиво сказал Орсино. - Думаете, тут действительно замешаны демоны? - обратился он к мрачной Мередит. Та презрительно скривилась.
- Келдер Ванард. Несколько магов Круга обследовали его, но никаких следов демонов не обнаружили, - фыркнула женщина, и лицо Первого Чародея осветилось догадкой. Он вспомнил того тихого и болезненного юношу, полного уверенности в собственной одержимости.
***
Мара не ощущала торжества справедливости, но её накрыло какое-то безразличие и умиротворение. Она даже не думала, что поступила негуманно, что смертная казнь - это ужасно. Прошлая жизнь постепенно стиралась из памяти. Мара боялась лишь того, что окончательно станет Мередит, снова встанет на путь тирании и притеснений магов... Но пока этого не происходило. Она лишь безразлично смотрела на Келдера, которого убила собственным мечом. Он просил о смерти. Он жаждал смерти. Он пришел сюда в её поисках. Могла ли его жизнь сложиться иначе? Мог ли он излечиться? Чем была вызвана его болезнь? Мара не имела ответа ни на один из вопросов и не очень-то хотела их искать. Это было вне её полномочий и вообще не её ума дело. Она просто забрала одну жизнь, чтобы спасти другие. Убийцей меньше в этом мире.
- Заберите тело. Судья захочет похоронить сына, - приказала Мередит. Сделано это было не из сочувствия или приязни к кому либо из Ванардов. Просто так надо. Так правильно. Да и ни к чему городской страже лезть в эти заброшенные гномьи руины за телом Келдера, а ведь именно им придется это делать - не самому же судье?
Возражений со стороны подчиненных не последовало. Они беспроблемно вернулись к выходу из руин, где их ждали напряженные стражники и счастливый Элрен, обнимающий дочь. Труп Келдера, которого несли двое храмовников, оказался красноречивее любых слов. Следуя приказу Рыцаря-командора, храмовники положили тело перед стражниками. Те молча подняли его с земли и понесли в город, не сказав ни слова.
- Спасибо вам. Я не верил, что эльф может добиться справедливости в Киркволле, - с признательностью заговорил Элрен, смотря в глаза Мередит. - Когда я говорю, что мы у вас в долгу, я говорю от имени всех нас.
Прежде чем уйти, Элрен и Лия попрощались с Фейнриэлем. Тот с тоской смотрел им вслед. Солнце уже было в своем зените, а ветер лишь усиливался. Вероятно, приближался шторм? Мара знала лишь, что их вылазка достаточно затянулась и пора было возвращаться домой.
