Киркволлский Круг

1 августа, День Всех Душ        Эльза как стояла у кабинета, так и продолжала, молчаливо и равнодушно, будто её назначили в караул у двери Рыцаря-Командора. Мара поблагодарила помощницу за доставку письма и посоветовала пойти поесть, если та еще не завтракала. Эльза качнула головой, нечитаемым взглядом посмотрев в ответ... - Вам больше ничего не требуется? - уточнила усмиренная. - Выглядите неважно, - добавила она, и Мара усмехнулась на такую ремарку от Эльзы.        Каких-то полгода назад та просто делала, что ей велено, и никогда не лезла под руку с вопросами или советами (если они не были, конечно, уточнениями по поводу порученного дела), в последнее время же она говорила куда больше и не всегда по теме, которая касалась её задания, и это радовало Мару. Усмиренные не были пустыми болванками, способными лишь выполнять поручения и работать с лириумом, что бы там ни считали другие. - Спасибо за беспокойство, но всё хорошо, - легко соврала Мара, потому что текущая ситуация от понятия "хорошо" была далека. - Иди, отдохни, сегодня всё-таки праздник. Но прежде пусть кто-нибудь из храмовников подготовит две камеры друг напротив друга для заключенных.        Усмиренная в ответ лишь кивнула, послушно отправившись выполнять поручение, а Мара, вздохнув, решительно зашла в кабинет, меняясь в лице. - Лейтенант, подъем! - рявкнула Мередит, спокойным шагом направляясь к рабочему столу.        Дважды повторять не пришлось. Карт и после первого рявка встрепенулся и подскочил на ноги, кажется, даже не до конца проснувшись: он машинально вытянулся в струнку и отдал честь. Звон удара кулака о грудную пластину доспеха вызвал у Мередит короткую усмешку, но не более. - Сейчас идешь на завтрак... Сначала причесываешься, - отметив помятость только проснувшегося Макса, поправила свой приказ Станнард, - проводишь с Дирком тренировку храмовникам и следишь за тем, как проходит подготовка к празднику. Я присоединюсь к тебе позже. - Есть! - сжав зубы, очевидно, не давая себе зевнуть во весь рот, Карт без возражений принял указания и покинул кабинет, оставив Станнард наедине с долгожданным конвертом.        Не приходилось задаваться вопросом, как послание из Киркволла так скоро достигло Орзаммара и уже вернулось ответным письмом. Связь между Кругами магов была достаточно оперативна благодаря обученным птицам, а от цитадели Кинлох до Орзаммара не так уж и далеко. Конечно, куда больше, чем на карте из игры, однако управиться можно быстро. Мару куда больше, наверное, удивляла оперативность Дагны... хотя чему там удивляться? Эта гениальная гномка побежала собирать вещи сразу после разговора с Серым Стражем, не дожидаясь ответа от Круга на озере Каленхад. А тут прямое приглашение в Круг.        Дагна с первых же строк послания выражала восторг и неверие, что кто-то за пределами Орзаммара мог узнать об её увлечении магией (но предполагала, что торговец книгами о магии, которого она донимала, пустил о ней столь далеко разошедшиеся слухи). Гномка была согласна и своими средствами добраться до Киркволла, лишь бы её приняли в Круг, и Мара на этих строках умиленно улыбалась. Вот уж чего она не могла допустить, так это чтобы столь драгоценный самородок в одиночку преодолевала длинный путь в эти неспокойные времена! Мара подтянула к себе чистый пергамент, собираясь написать Рыцарю-Командору Грегору. Не откажет же он ей в маленькой просьбе?        Уже написав вежливое приветствие аккуратным почерком, Мара замерла в раздумиях. Побег Йована. Восстание Ульдреда. Ребёнок Ревки Амелл... Мор, в конце концов. Она обещала себе, что Круг у неё на первом месте, её собственный Киркволлский Круг. Но как она может, зная о грядущем, не попытаться предотвратить хотя бы часть событий, спасти жизни? Эффект бабочки её пугал мало. Куда больше её пугало знать и... Оставить все как есть. Бездействие - тоже преступление, когда речь заходит о спасении человеческих жизней. Тем более в ферелденском Кругу дети. Такие же мечтающие и очаровательные, как те, которые живут в Кругу под покровительством Мередит.        Стук в дверь заставил её отложить перо и закрыть чернильницу. Стоило решать проблемы по мере их поступления, а прямо сейчас она, как Рыцарь-Командор, должна была наказать мага и храмовника, совершивших серьёзный проступок. По-хорошему, Отто Алрик должен вовсе лишиться своего места в Ордене...        Однако в кабинет после разрешения Мередит вошла вовсе не провинившаяся парочка, а Орсино. Аккуратный, как и всегда, но в его насыщенных зелёных глазах отчётливо читалось беспокойство. - Доброе утро, Рыцарь-Командор, - поприветствовал он несколько неуверенно. Очевидно сомневался в "доброте" этого утра.        Мередит не улыбнулась - причин для этого не было совершенно, и кивнула Первому Чародею, молча указывая на место перед столом. Вмиг помрачневший чародей послушно занял стул, внимательно наблюдая за Станнард. - Арес вам что-нибудь сказал? - уточнила осведомленность своего собеседника Мередит, гадая, куда запропастились Отто и Жизель, десять минут которых истекли уже почти трижды. Доспехи надевать долго, но не настолько же! - Кроме того, что вы хотите меня немедленно видеть - ничего, - ответил хмурый эльф. - Что случилось? - поспешно спросил он, желая поскорее войти в курс дела. Его очевидно нервировало серьёзное настроение Рыцаря-Командора. - Отто Алрик и Жизель состоят в интимных отношениях, предполагаю, что даже давно. Недели или месяц? - Мередит хмыкнула, скользнув взглядом по начатому письму к Грегору.        Если только она сможет решить эту проблему в своём Круге, то может помочь и Йовану с Лили? Все, что они хотели, так это быть вместе.        Орсино побледнел, в то время как его взгляд потемнел. Эльф сжал губы в узкую полосу и выглядел так, будто прямо сейчас побежит наказывать виновных. - Что с ними будет? - мрачно осведомился он, смотря Станнард в глаза.        Ей совершенно не хотелось успокаивать Первого Чародея и попусту обещать, что все будет хорошо. Они ступили на опасный путь реформ, и прямо сейчас любой неверный шаг мог обернуться трагедией. Конечно, несопоставимой с той, какую устроит в будущем Андерс, взорвав церковь... Однако от действий Мередит сейчас зависели судьбы не только Жизель и Отто, но и многих других людей. - Я уже все решила, - холодно сообщила Мередит.        Орсино вскинулся, но остался сидеть на месте, лишь стул жалобно скрипнул ножками по каменному полу. - Жизель - маг и на моем попечении! - возразил он, но мгновенно замолчал под ледяным давящим взглядом. Только упрямое выражение с его лица никуда не пропало. - Это ничего не меняет. Наказание у них будет одно, - твёрдо сказала Станнард. Мимолетно взглянув на дверь, которая все ещё не открылась и не явила лица двух виновников этого трудного разговора, она тяжело вздохнула. - Однако мне понадобится помощь, - уже чуть мягче добавила Мара.        Раз пока этой парочки нет, она может себе позволить выйти из строгого образа Рыцаря-Командора. - Вы же уже все решили, какая нужда в моей помощи? - ядовито напомнил Первый чародей.        Мара стиснула кулаки и уперлась ими в стол, приподнявшись. Почему-то прямо сейчас Орсино её ужасно взбесил. - С подобным отношением мне и правда нет никакой нужды в таком помощнике, - отчеканила она, хотя ей хотелось это прошипеть прямо в наглое лицо эльфа, схватив его за ворот расшитой мантии.        Что ещё она должна сделать, чтобы он начал к ней нормально относиться? Перестать быть Мередит Станнард? Ну уж извините, она уже отчасти не она, но полностью отказываться от сохранившейся части Мередит ради благоволения этого ушастого ненадежного типа?! Мара слишком ценила то, что дала ей Мередит, и теперь не считала ее такой уж "лириумозависимой сукой".        Орсино сидел, не шелохнувшись, и его огромные глаза были широко распахнуты. О глубоком изумлении эльфа говорило хотя бы его вытянутое лицо. Он совсем не ожидал такого выпада на свои слова и сейчас испытал чувство вины и разочарования в себе из-за того, что не удержал эмоции. - Прошу прощения, просто эта ситуация... - Орсино отвёл взгляд, не в силах смотреть в холодные глаза Мередит.        Отчасти она понимала, как он беспокоился из-за любой повинности вверенных ему магов, боялся, что любой проступок с их стороны заставит Станнард отменить всё послабления и вернуться к деспотичному строгому режиму, но даже этот навязчивый страх, по мнению Мары, не давал Первому Чародею право вести себя как полная задница! - В чем именно нужна моя помощь?        Мара уселась на место, испытывая остаточное раздражение. Почему он не мог так сразу, без того, чтобы она на него рявкала?! - Вы должны помочь убедить Владычицу Эльтину в необходимости разрешения браков для магов Круга, - сказала равнодушно она.        Орсино так же отреагировать на эти слова не мог. - Что? - абсолютно обескураженно воскликнул он, привстав со стула.        Маре захотелось поинтересоваться состоянием его слуха, но вместо этого она промолчала, просто выразительно посмотрев на собеседника. Не будет она опускаться до его уровня и делать ядовитые замечания. - То есть я услышал, да. Но это... Что вы задумали? - Орсино дрожащей рукой провел по своим волосам, упав на свое место. Его огромные глаза от удивления казались ещё больше, и сейчас он напоминал какую-то напуганную сову. - Маги - такие же люди, как все. Пройдя Истязание, доказывают свою благонадёжность. Почему же тогда им нельзя любить и заводить семью? Да, Казематы ещё не отремонтированы согласно нуждам семейных пар, но это дело времени, - Мара в задумчивости стала барабанить пальцами по столу.        На самом деле, она давно размышляла о разрешении браков между храмовниками и магами. Пусть уставом Ордена дружеские и уж тем более - романтические отношения с магами были под запретом, но история демонстрировала, как часто пренебрегали этими запретами. Тот же сэр Карвер, помогший Малькольму Хоуку бежать; Каллен, питавший симпатию к магам, да и банально сэр Траск, подыгрывавший магам, когда лютовала Мередит. Что касалось браков с не-храмовниками... Тут Мара была в растерянности. Не смея покидать Круга, как маги могли найти себе в пару кого-то не-храмовника или не-мага? Если только заинтересоваться прислугой. Впрочем, были и на этот счет некоторые мысли. - Согласно Неварранскому Соглашению орден Храмовников должен лишь следить и контролировать магическую деятельность магов, все остальные правила и запреты пришли потом. Если сможем убедить Владычицу Эльтину, сурового наказания для Жизель и Отто можно избежать, а также создать прецедент.        Мара раскрыла все карты. Затея казалась ей безумной, но имевшей шансы на претворение в жизнь. Одно лишь право на любовь и создание семьи могло смягчить заточение магов в стенах Круга. Такая возможность превратила бы Круг из тюрьмы в подобие эльфинажа, в котором вместо эльфов - несущие в себе магический дар. Мара понимала, сколь это опасно и рискованно, зная, к чему ведет эмоциональная нестабильность магов. Отдавала она себе отчет, как на это могут отреагировать церковь и сам Орден. Позволить магам иметь детей внутри Круга, конечно, не равно разведению магов, всё-таки не всегда у ребенка проявляется дар родителя... именно поэтому детей, которые всё-таки появлялись у магесс внутри Круга, передавали в церковь и пристально наблюдали. Только вот сам факт брака и того, что Мара не позволит передавать детей в церковь, увеличивало статью расходов Киркволлского Круга. А еще эти её планы на ремонт, которые стремительно превращались в несбыточные мечты...        Появилось ощущение давившего на плечи валуна, мешавшего нормально дышать. Мара понимала, сколь много на себя взвалила, и теперь боялась не справиться. На секунду усомнилась в себе и тут же потонула в отчаянии. Нужны деньги и связи, а она уже настроила против себя почти всю знать Киркволла, убрав судью Ванарда.        Только вот сожалений она не питала. Судья заслужил полученное, как тот, кто нес ответственность за своего недееспособного сына, причинившего так много боли стольким людям. Не важно, острые у них уши или нет! - Мы убедим Владычицу Эльтину, - уверенно сказал никуда не пропавший из кабинета Первый Чародей, положив ладонь поверх пальцев Мередит.        Его узкие пальцы и запястье, внезапно, оказались длиннее её, а еще не менее мозолистыми, пусть маг чаще держал в руке посох, а не клинок. Мара вскинула на него удивленный взгляд, столкнувшись с привычно упрямым выражением зеленых глаз. Только в этот раз его взор был мягче и... доверительнее? Орсино ободряюще улыбнулся ей, чуть сжав её запястье прохладными шершавыми пальцами.        "Мы" из уст извечного противника, ставшего союзником, звучало очень убедительно и приятно.        Пламя надежды снова разгорелось в Маре, отгоняя мимолетный приступ меланхолии. Она искренне улыбнулась Первому Чародею, кивнув. - Отправимся к ней так быстро, как только сможем. Я напишу ей письмо с просьбой о встрече, - решительно излагала план действий Мередит, не спеша высвободить руку из-под ладони Орсино. - Жизель и Отто придется на месяц обосноваться в темнице в разных камерах, но морить голодом или холодом их никто не будет. Просто посидят, изолированные от остальных, наедине друг с другом, - Станнард задумчиво побарабанила пальцами свободной руки по столу, размышляя о наказании магессы и храмовника. Вышло оно довольно мягким, в то время как их проступок всё-таки был серьезен, пусть Мара и не видела в нем ничего ужасного. Она не хотела их наказывать, но того требовал долг. - Думаю, возложу на Отто еще часть бумажной работы и мелких поручений, которые он сможет выполнить и там. Надеюсь, что и вы, Орсино, найдете полезные занятия для Жизель. Даже в своем заточении они должны принести пользу, - решила она. Не давать же им месячный отдых просто так!        "Как вовремя пришла Арианни со своим предложением помочь Кругу!" - подумала отстранено Мара, понимая, что Лиза не останется без помощницы в деле присмотра за детьми Круга. - Прагматичны, как всегда, - покачал головой улыбающийся Первый Чародей.        Мара не поняла, комплимент это или просто констатация факта, да и не до уточнений уже было, потому как раздался стук в дверь. Она уже начала думать, что они вовсе не придут!        Отто первый вошел в кабинет, бледный, но решительный. Следом за ним робко, с опущенной головой, проследовала Жизель, тихо прикрывшая за собой дверь. Она не была эльфийкой, но её хрупкая фигура наводила на мысли об этой расе. Не размениваясь на приветствия, Отто отдал честь, стукнув кулаком о грудную пластину доспеха, и тут же потребовал наказать его вдвойне, но не наказывать Жизель. Та вскинула голову, посмотрев на храмовника наполненными слезами глазами, но промолчала. Возможно, большую часть времени, что заняли у них натягивание одежды и путь сюда, они провели в спорах, кто из них должен быть наказан и в какой степени. - Вы оба будете наказаны, Отто, это не обсуждается, - холодно сказала Мередит, поднимаясь со стула.        Орсино сидел на месте, не принимая участия в разговоре и отводя взгляд от плачущей Жизель. Он выглядел почти таким же беспомощным, как когда Арианни пришла в слезах просить о помощи.        Сэр Алрик не растерялся... и, к удивлению Мередит, встал на колени, настойчиво повторив просьбу. Станнард хмыкнула, смотря на подчиненного сверху вниз. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь она увидит этого непримиримого садиста, на дух не переносящего магов, в таком унизительном положении из-за одной магессы? Мара могла бы поверить, что маг крови силой может поставить Отто на колени, но чтобы он сделал это по доброй воле? Не принуждаемый никем и ничем? Мередит подняла взгляд на Жизель, плечики которой мелко подрагивали от почти не сдерживаемых рыданий, и вздохнула. Как тут не поверить в силу любви? - Честно сказать, я собиралась изгнать вас из ордена при первом же промахе с вашей стороны, сэр Алрик, но сейчас изменила мнение к лучшему, - смягчилась Мара, прислонившись бедрами к столу и скрестив руки на груди. - Я понижу вас в чине, но не выгоню из Ордена. Вы и Жизель сейчас отправитесь в темницу, где проведете ближайший месяц. Вам двоим будет поручена некоторая работа, которую вы сможете выполнять, не покидая заключение, а потом мы с Первым Чародеем объявим вашу дальнейшую судьбу.        Отто покорно кивнул, вставая с колен. На лице его отпечаталось мрачное смирение с ситуацией, но Жизель была куда более обнадежена такими новостями. Она кинулась к Алрику и почти повисла на его шее, осыпая его лицо поцелуями, перемежавшимися всхлипами. - Целый месяц, mon chou*, мы сможем быть вместе, - пролепетала орлесианка, и Отто мягко сжал её в объятиях.        Будучи Марой, в школе она предпочла французский язык испанскому и сейчас сдерживала смех. Конечно, такое обращение означало "мой милый", но буквально переводилось как "моя капусточка".        Раздался очередной стук в дверь, не заставивший Отто выпустить возлюбленную из объятий, и Мара разрешила посетителю войти. Храмовник, держащий свой шлем под мышкой, растерянно посмотрел на обнимавшего Жизель Алрика и, кажется, забыл даже цель своего визита. Мара любезно окликнула храмовника по имени, благо, всех своих подчиненных запомнила за полгода тренировок. - Ах да, Рыцарь-Командор, ваш приказ выполнен и камеры в темнице готовы! - отрапортовал юноша, вступивший в орден только три месяца назад.        Он был одним из тех, кто легче отказывался от приема лириума, потому как еще не слишком плотно подсел на жидкий минерал. Мара кивнула ему. - Позови еще троих храмовников и сопроводи в камеры Жизель и Отто, - кивком указав на обнимающуюся парочку, приказала Мередит.        Храмовник тут же кивнул и бросился выполнять приказ. Не прошло и пяти минут, как он вернулся с товарищами. - Благослови вас Создатель, Мередит, спасибо, - прошептала полузадушенно Жизель, на лице которой сквозь слёзы проступила улыбка.        У Мары сжалось сердце, но она сохранила беспристрастное выражение. За что эта бывшая орлесианская отступница её благодарит? Она ведь еще не знает, что на самом деле для неё и Отто собиралась сделать Мара! Неужто такая мелочь, как оставление Отто в ордене, настолько много значила для Жизель? Мередит удержала себя от покачивания головой и попросила пришедших храмовников рассадить любовников по уже приготовленным для них камерам, давая последние указания. Вроде того, чтобы кормить их три раза в день и предоставить теплые одеяла. Всё-таки в подвалах Казематов было довольно холодно в любое время года - это помогало дольше хранить продукты на складе, располагающемся там же, где и темница.        Мередит, как только все, кроме Орсино, покинули её кабинет, прошла к дивану и подняла с пола плед, которым недавно укрывался Макс. Как ему только удавалось спать в доспехах? Маре даже сидеть в них долго было неудобно, и она периодически предпочитала разгуливать без них по Казематам, пусть это было немного не по правилам и вообще опасно в случае экстренной ситуации, в которой придется вступать в бой. Бросив плед, наверное, притащенный Картом или Эльзой, как теми, кто чаще всего бывал в этом кабинете, Мара села на диван и тяжело вздохнула. Нужно было написать письма, а еще хорошенько подумать, что делать дальше. - Какие наши следующие действия, Мередит? - поинтересовался мягко Орсино, робко занявший краешек дивана рядом с ней.        Мара опустила ладонь, которой накрыла лицо, и внимательно посмотрела на Первого Чародея, отводившего от неё взгляд. Довольно непривычно было слышать своё имя из его уст не окрашенным в какую-либо негативную эмоцию. Обычно он вспоминал его, когда был зол или возмущен, как в ту первую их встречу... ну, первую для Мары. Эльф растолковал её молчание и взгляд по-своему, подняв на неё огромные изумрудные глаза, напомнившие о кажущихся бескрайними лесах тайги.        Мара видела тайгу лишь в подростковом возрасте, когда её отец повторно женился на русской и О'Райли гостила у матери своей мачехи. Те воспоминания - драгоценные и волшебные, всколыхнулись сейчас в памяти, тронутые этими зелеными глазами. Добрый, наверное, знак. С мачехой доверительных отношений у Мары не вышло, но вот её мать называть бабушкой выходило легко - та была мудрой женщиной и такой теплой и близкой, что даже после грандиозной ссоры отца и мачехи Мара могла навещать ту русскую женщину с большим сердцем. Она охотно делилась своей мудростью и часто говорила, что "человека по глазам видно". Интересно, с эльфами поговорка тоже работала?        Первый Чародей смотрел решительно и открыто, искренне, совсем как союзник, готовый подставить плечо. - Сначала - письмо Владычице Церкви. Чем быстрее отправим, тем быстрее получим ответ и дату встречи. А потом нужно тщательно обсудить, что будем говорить Эльтине. У меня уже есть несколько идей о правилах бракосочетания для магов Круга, - Мара вздохнула, откинувшись на спинку дивана и чуть расслабляясь, более не стесняясь Орсино. Да и раньше она не особенно напрягалась его в присутствии, если, конечно, он не начинал с ней спорить. - Создатель, как же мне хочется отдохнуть, - пробормотала она.        Казалось, решив одну проблему, она тут же получала охапку новых; разгрести всё это в сжатые сроки не представлялось возможным даже с её трудоголизмом и привлечением к решению проблем Макса и Эльзы... Больше, больше нужно было людей и специалистов! Но даже будь Мара Инквизитором или императрицей Орлея, ей наверняка не хватило бы рабочих рук. Потому что нужны были именно те, кому она могла довериться без всякой опаски. - Мне позвать сэра Карта? - внезапно холодным тоном осведомился Орсино, заставив Мару устало на него посмотреть.        Теперь взгляд эльфа выражал совершенно другие эмоции, очень Маре не понравившиеся. Откуда этот внезапный холод и почти неприязнь? - Я отправила его заниматься приготовлениями к празднику... К чему вы вообще вспомнили Макса, Орсино? - миролюбиво, но не скрывая недоумения, поинтересовалась Станнард.        Лицо Первого Чародея закаменело, но глаза его полыхали только так! Жаль лишь, что Мара совсем не могла разобраться, какие эмоции подпитывали этот костер. - Макса? Вы довольно близки с ним, - зацепился за её слова Орсино, говоря всё так же холодно, если не холоднее. Маре почти почудилась стужа Морозных Гор в голосе Первого Чародея, и это внезапно стало её забавлять. - Слышал, вы много времени провели с ним в "Цветущей Розе", - добавив яду в свой ледяной тон, почти обвиняюще сообщил Орсино.        Мара, впавшая сначала в ступор, даже с трудом не смогла удержать вырвавшийся смешок, настолько ей весело было от внезапности и абсурдности услышанных в голосе Первого Чародея обвинительных ноток. - Если бы не знала вас, Орсино, то посчитала бы, что вы ревнуете! - веселясь, сообщила Мара, сев прямо.        Все переживания о будущем развеялись сами собой, когда она только представила себе ревнующего её Орсино! Это звучало почти как оксюморон, просто потому, что эльф даже изменившуюся её не всегда спокойно воспринимал, по старой памяти относясь как к личному врагу. - Да, ревную, - каменное лицо эльфа совершенно не изменилось, и его спокойный тон заставил Мару перестать веселиться. Она подумала, что ослышалась. - Вы доверяете сэру Карту много больше, чем мне, и я понимаю, что это лишь из-за того, что он храмовник, а я - маг. Однако мне, как вашему союзнику в реформах Круга, тоже хотелось бы получить от вас толику больше доверия... и, конечно, меня беспокоит то, какие места для отдыха с вами выбирает сэр Карт.        Кажется, Мара раньше третьего акта превратилась в статую, хорошо хоть, не в лириумную. Слова Орсино были внезапны, как снег в Киркволле в середине Утешника (то есть в середине лета). Такого от Первого Чародея, который даже танцевать с ней нормально не мог из-за своей неприязни к её прошлой личности... как такое Мара от него вообще могла ожидать?        Она криво улыбнулась, задумчиво проведя ладонью по волосам, откидывая их назад. - В "Розе" просто больше возможностей уединенно выпить хорошего вина, не отвлекаясь на работу, - как будто оправдалась Мара, совершенно не желая рассказывать об афере с Варриком.        Да и частично её заявление было правдой: выпить вина и расслабиться прямо здесь, на этом диване, Мара не могла совершенно. Взгляд так и скользил к столу, на котором - что ни день, - копились стопки бумаг, требовавших самого пристального внимания. Какой уж тут отдых? Это Карт казался непрошибаемым, способным даже поспать здесь, а вот трудоголизм и давящая на плечи ответственность Мары толкали её к столу и работе каждый раз, как она оказывалась в кабинете. - Да и доверие такая сложная штука, - куда мрачнее заметила она, нахмурившись. Резко встав с кресла, она стала нервно ходить по кабинету, иногда касаясь хрустальной благодати - прекрасных цветов, в очередной раз оставленных под дверью её спальни сегодня. - Я доверяла сэру Траску, а он долгие годы скрывал от меня свою дочь-магессу. Я отчасти понимаю его, но доверие к нему это понимание не восстанавливает. Он всерьез думал, что я бы усмирила или причинила иной вред его дочери только из-за того, что у неё есть магический дар? - задала риторический вопрос Мара, посмотрев на замершего Орсино.        Мара бы никогда так не поступила. Мередит, если бы Траск удосужился всё объяснить и прийти с повинной раньше... скорее всего тоже. Пару лет назад она еще не так сильно зверствовала, да и искренность сэра Траска, никогда не забывавшего ни сестринской любви к Амелии, ни той огромной раны, что нанесла ей одержимость старшей сестры, могла тронуть её сердце. Скорее, Мередит даже поддержала бы Траска и похвалила его за то, что он сделал правильный выбор: отдать дочь в Круг. Ведь где, как не здесь, её уберегут от участи одержимой?        Однако история не терпела сослагательного наклонения, и все эти "если бы", "скорее всего", "может быть" разбивались о реальность, в которой Мара потеряла к Траску всяческое доверие. Одним человеком, помощью которого она могла бы заручиться в продвижении к своим целям, стало меньше. - Простите, Орсино, сейчас все дни выходят сложными... сдаю позиции, очевидно, - рассмеялась Мара, неловко потерев шею. То, что она разоткровенничалась перед Первым Чародеем - и его вина тоже! Сам же посетовал, что она ему не доверяет. - У нас с Максом доверительные отношения, вы правы, но все оттого, что я готовлю его как следующего Рыцаря-Командора. Не переживайте, со мной вы еще не скоро сможете распрощаться, просто всегда следует думать наперед. И, если вы не против, давайте обсудим брачную реформу чуть позже. - Хорошо, Мередит. Однако прежде, хотел бы, чтобы мы наконец перешли на более неформальное общение. Хотя бы когда мы наедине, - сдержанно улыбнулся эльф, поднимаясь с дивана.        Мара отметила, как он выпрямился и расправил плечи, оказавшись чуть выше неё. Недостаточно, чтобы ей приходилось задирать голову, но достаточно, чтобы чуть приподнять взгляд. Она хмыкнула, покачав головой. - Уже можно называть тебя "Орси"? - насмешливо уточнила Станнард и, заметив, как в недоумении вытянулось лицо Первого Чародея, лишь издала еще один смешок. - Это шутка, Орсино. Удивительно, что я умею шутить, правда? - Признаю, ты ранее скрывала этот удивительный дар, Мери, - ехидно ответил эльф, тем не менее сохраняя каменное выражение лица, в то время как в его глазах бесы отплясывали румбу.        Однако веселье Рыцаря-Командора стремительно приобрело оттенок грусти, когда она не стала поправлять Орсино. Верно, она Мери, а не Мара, что стоило бы не забывать...        До самого вечера Рыцарь-Командор не могла оторваться от своих дел. Сочинение письма к Владычице Эльтине не заняло и пяти минут, а вот над посланием Грегору Маре пришлось поломать голову, но поняв, что путные мысли могут не прийти и за час, и за два, которые можно потратить на что-то более полезное, Станнард махнула рукой и просто попросила Грегора помочь в "доставке" Дагны в Киркволлский Круг. С обещанием, конечно же, в дальнейшем ответной услуги, о какой только попросит Грегор. Ребенка-мага Ревки Амелл Мара решила не трогать совершенно: вдруг это будущий Серый Страж? Он или она может стать единственной надеждой Ферелдена на прекращение Мора, а Мара беспардонно вмешается и спутает все карты судьбы!        Однако, когда Мара уже запечатывала конверт с посланием к Грегору, ей пришла гениальная в своей простоте мысль. Явиться лично, вместе с несколькими храмовниками, в ферелденский Круг, когда часть магов с храмовниками отправятся под Остагар! Помешать этому событию Мара при всем желании не сможет, но может им воспользоваться для того, чтобы подавить восстание Ульдреда, а также помешать Йовану воспользоваться магией крови и сбежать! Она просто будет поддерживать переписку с Грегором, а потом придет, чтобы помочь коллеге по ордену, когда храмовников в башне станет меньше. И останется, пока не вернется из Остагара Ульдред. Так что к этому моменту стоит подготовить Карта получше, чтобы он смог возглавить Киркволлский Круг на время отлучки Мары.        Что касается юного Коннора, учителем которого должен был стать Йован... несколько анонимных писем его матери должны склонить ту к тому, чтобы отдать сына в Круг. Мара была бы рада поприветствовать его в Казематах. Но даже если эрлесса Редклифа заупрямится... Мара постарается найти мага, достаточно квалифицированного, чтобы его можно было безбоязненно отправить к Коннору. И уж точно найдет такого, который не отравит эрла Эамона по просьбе Логейна! - Рыцарь-Командор, праздник уже давно начался. Идемте! - в кабинет, предварительно постучавшись, ввалился Дирк.        За его спиной Мара углядела Рувену, явно не пребывавшую в восторге от наглости товарища. Дирк был прав, за окном уже давно стемнело, да строчки перед глазами немного расплывались. Станнард пролистала достаточно документов, да и поломала голову, делая пометки в своем личном блокноте о планах на будущее. Немного отдохнуть ей точно не помешает...        Во дворе и правда кипела жизнь. В центре двора Каземат полыхал огромный костер, которых наверняка было полно по всему Киркволлу сегодня, да и в других городах, где жили андрастиане. Храмовники и маги, умевшие играть на музыкальных инструментах, сидели на импровизированной сцене и радовали музыкой, под которую многие охотно пускались в пляс. Чуть в стороне Лиза с другими охотно разыгрывала сцены из жизни Андрасте перед увлеченно слушавшими детьми. Столы ломились от угощений, и, пусть алкоголя почти не было, никого это не печалило. Маги и храмовники свободно общались между собой, а некоторые затеяли состязание в перетягивании каната и бросании подков на палку. Мара с удивлением смотрела на Ареса и Фейнриэля, вместе с Максом, Миели и еще парочкой магов тянувшими канат, в то время как их противниками выступали... Самсон, Обин, Вэнс и даже Солвитус, алхимик, которому доверили держать лавочку снадобий в Казематах! Да еще и сэр Родерик, которому в последнее время тяжело приходилось из-за своей лириумной зависимости! Мара даже не знала, какой из участников этого состязания удивляет её больше.        Дирк и Рувена оставили Мару, отправившись танцевать, а она, не зная, стоит ли присоединиться к всеобщему веселью, присела на лавку рядом со столами, взяв бокал с обыкновенным пуншем. На студенческих вечеринках в него часто кто-нибудь тайком подливал алкоголь, как жаль, что в Казематах такой традиции не было... Мара даже на какое-то мгновение подумала, что следует положить начало, но быстро отказалась от такой идеи. Во-первых, ей по статусу подобные шалости не положено совершать, во-вторых, пьяные маги и храмовники - это плохо, особенно когда "отравленный" алкоголем пунш могут выпить и дети. Может, позже, когда Лиза или Вэнс отведут детей спать. - Я думал, ты собралась пропустить праздник, - сказал Орсино, присев рядом с ней на лавку.        В свете костра он не выглядел таким уж надменным, каким Мередит привыкла его видеть, да еще без своей извечной вычурной черной мантии, в простой рубашке с жилетом и темных штанах он вовсе казался обычным эльфом, как тот же Элрен. Растрепанные седые волосы ярко демонстрировали, что и Первый Чародей не прочь потанцевать. Или же он участвовал в одном из состязаний? Мара пожала плечами, заражаясь этим весельем. Пусть в Фуналис, День Всех Душ, вспоминали об усопших и о казни Андрасте, этот день не оставался грустным и лишенным радости, даже если всё счастье от праздника оказывалось преисполнено неким фатализмом, вроде того, что рано или поздно "мы всё присоединимся к любимым в Тени". - Заработалась. Если бы не Дирк, наверное, так бы и осталась корпеть над бумагами, - искренне призналась Мара.        Не то чтобы она совсем не хотела приходить на праздник, просто трудоголизм родился раньше неё. Первый Чародей рассеянно кивнул, смотря куда-то сквозь веселящуюся толпу, и в нем резко пропало всяческое праздничное настроение. Как будто кто-то просто взял и переключил тумблер внутри его черепной коробки. У Станнард сердце замерло от дурных предчувствий. Она как-то сразу поняла: что-то случилось. Ей захотелось утешить Первого Чародея и узнать, в чем дело, но он заговорил раньше, чем она подобрала слова. - Я получил письмо от давнего коллеги. Он часто интересовался редкими книгами о магии, в основном - древними тевинтерскими трудами, связанными с некромантией, - торопливо заговорил эльф, как будто боясь растерять всю уверенность в том, что это стоит говорить.        Тевинтерцы не вызывали восторга у большинства храмовников, как у представителей церкви, однако древний тевин официально преподавался в Кругах магов, так что упоминание трудов на этом языке не тревожило. Да и некромантия порицалась совсем не так, как магия крови, в конце концов, морталитаси из Неварры смогли изящно объясниться перед церковью Андрасте, защищая свои ритуалы от потенциального запрета. Да и некромантия была не так чтобы о "воскрешении мертвых", скорее о призыве духов, к тому же распространялась только по территории Неварры: морталитаси практически не брали себе учеников.        Орсино, собиравшийся с силами, наконец прервал молчаливую паузу, позволившую Маре поразмышлять об уже сказанном. - Но с недавних пор он заинтересовался... более... опасным разделом магии. Запрещенным. Его ученик также встревожен областью интересов своего учителя, спрашивая у меня о трудах, которые тот разыскивал. И я... боюсь, что он может перейти от теоретических изысканий к практике, - пробормотал Первый Чародей.        У Мары сердце билось где-то в глотке, хотя ни лицом, ни жестом она не выдавала то, как напряжена и встревожена в эту секунду. "Запрещенным разделом магии", наверняка, была проклятущая магия крови, которая почему-то только в руках Серых Стражей не приносила вреда обычным людям! Хотя как посмотреть, Мара наверняка не обладала всеми знаниями о магах крови в рядах Серых Стражей и их деяниях... Создатель их прокляни, Мара пыталась быть объективной и не считать магию крови сущим злом, в конце концов, те же филактерии были ничем иным, как порождением этого раздела, но буквально вся вторая часть "Века Дракона" непрозрачно намекала на повальную опасность магов, погружавшихся в эту область.        Мимо прошла сияющая от счастья магесса, трепетно прижимая к себе шикарный букет. Острый сладкий запах лилий показался гнилостным, навевая мысли о разложении... Мара вскинула взгляд, - ей на секунду показалось, что та в свадебном платье, - но девушка была в обычной робе мага. Кажется, она только недавно успешно прошла Истязание, а звали её... Рыцарю-Командору почти не пришлось напрягать память, чтобы вспомнить. - Марен, откуда у вас цветы?        Мередит и сама не понимала, как смогла совладать с голосом и не допустить, чтобы он прозвучал взволнованно. Красавица Марен обернулась, вскинув на неё удивленные голубые глаза, и смущенно улыбнулась, крепче прижав к себе изумительный букет. - От поклонника... ничего же, что он не из Круга, да? - опасливо уточнила она и её улыбка чуть увяла.        Марен опасалась выговора со стороны строгого Рыцаря-Командора, но Мара не нашла, что ответить. - Ничего, конечно... Это прекрасно, что у вас есть поклонник, - с трудом ответила ровным тоном Мара, и Марен, улыбнувшись, поспешила дальше в крепость, чтобы найти вазу для букета.        Станнард же обессиленно опустилась на лавку рядом с Орсино, сама не понимая, когда успела вскочить на ноги. В её голове щелкали, складываясь, факты об игре и будущем, пока она с кристальной ясностью не осознала: началось. Когда Мара посмотрела на взволнованного Орсино, она видела вовсе не Первого Чародея, а идущую как зомби Лиандру Хоук в подвенечном платье и мертвыми глазами на посеревшем лице.        "Знаешь, что сильнее всего во вселенной? Любовь", - сказал в лицо ребенку, потерявшему из-за него мать, сошедший с ума и пытающийся воскресить давно умершую жену маг. Что же, Мара легко могла поверить, что сильнее и страшнее любви нет ничего. - Расскажите больше о вашем друге по переписке. Нам немедленно нужно его найти.