Киркволлский Круг

Спасибо Евгении Александровне К. - спонсору моего ужина 💙 (если вдруг интересно, я действительно купила молоко и булочку в Пятерочке после работы)        Солнечный свет играл бликами на начищенных доспехах храмовников, вышедших из старой литейной, и Мара любовалась своим отрядом. Пусть и неполным... Удивительно, что даже Каррас, такой же непримиримый противник магов, как Отто, оказался весьма покладистым. Вздохнув, Мара отвела взгляд. Не время любоваться подчиненными. — Дирк, Каррас, Мойра, останетесь в подвале и организуете ловушки на случай, если Квентин придёт сюда. Он опасный маг крови, так что будьте осторожны, — отдала приказ Мередит, подумав, что маньяк может просто присматривать жертву сейчас и потому его нет в логове...  — А если вы столкнетесь с ним? — взволнованно спросил Дирк. — У вас не будет нашего преимущества.         Он был прав: сейчас эти трое собирались соорудить ловушку для Квентина, и на их стороне были и эффект неожиданности, и местность, но вот как и при каких обстоятельствах встретят того Мередит с Картом (Обин на боевую единицу тянул весьма условно) — неизвестно.  — Не тебя ли Рыцарь-Командор по всему плацу валяла? — саркастично отозвался Карт. — Мы справимся.         Мара под шлемом нервно усмехнулась. Даже если Квентин не призовет демонов и призраков, что маловероятно, ему на помощь мог бы прийти Гаскар Дюпюи. Справятся ли они с двумя малефикарами одновременно? Станнард не оставалось ничего другого, как тяжело вздохнуть.        Выбора у них не оставалось тоже.         Путь в Верхний город под палящим солнцем оказался малоприятным, зато хотя бы их троицу не преследовали косые взгляды: в городе привыкли к таскающимся в компании с магами храмовникам. Мередит мрачно размышляла, что будет, если Квентина не окажется и в поместье Дюпюи. А если они его спугнули, и теперь он не сунется и в литейную? Разместится где-то ещё в Клоаке... Киркволл на самом деле огромен, куда там игровой болванке от студии с урезанным на разработку временем! Затеряться в этом городе очень легко, а профессиональных ищеек у Мары не имелось. Сделай так Квентин — продолжится кровавый след из убитых им женщин.  — Вашему информатору можно доверять? — спросил Карт, отвлекая от мрачных мыслей.  — Да, — односложно ответила Мара, не желая углубляться в тему, потому что на самом деле — нет, доверять игровым знаниям было рискованно.        Авторитет Мередит пресёк дальнейшие расспросы, при которых обязательно вскрылось бы отсутствие информатора. Как ни крути, а источником знаний нельзя было назвать ни Орсино, ни Гаскара: ни один из них не стал бы подыгрывать её лжи, а Первый Чародей ещё и вопросы начал бы задавать. Неудобные.         Как и многие особняки в Верхнем городе, имение Дюпюи оказалось большим, в два этажа, каменным и светлым. Только вот каким-то запущенным: окна покрылись пылью, по стенам разросся плющ, клумбы перед домом оказались заполнены сорняками.  — Дюпюи ещё не привели дом в порядок, а уже приглашают гостей? — с ярко выраженным марчанским говором возмутилась цветасто одетая аристократка, спускающаяся с крыльца соседнего дома. Мара развернулась к ней.  — Добрый день, монна. Вы сказали, "не привели"? Разве кто-то кроме Гаскара остался от Дюпюи? — уточнила она.        В игре Гаскар, вроде бы, был единственным, кто носил эту фамилию. Но насколько ей можно верить в реалиях этого мира? Про возлюбленного Мередит тоже нигде не говорилось, однако он был, и иногда уже у Мары щемило сердце от жалости к храмовнику, не сумевшему выжить в столкновении с отступником. Выживи он, и, быть может, Мередит не стала бы такой жестокой?.. — Конечно. Сестра его младшая! — женщина закатила глаза, обмахиваясь веером. — Удивительно, что про затворника Гаскара вы знаете, а про милую общительную Ирени не слышали.         Конечно, не слышали, ведь в игре её и не было. Мара сохранила Гаскару жизнь при первом прохождении и пожалела об этом, когда тот признался, что выдумал сестру и просто хотел добраться до Квентина и его знаний. Тогда Дюпюи пал от стрелы Варрика, саркастично осведомившегося после выстрела: "Ты же тоже собиралась это сделать?". Но, если Ирени существует, как Гаскар вообще смог простить убийцу сестры? Жажда запретных знаний оказалась важнее семьи?   — Как давно они приехали? — уточнила Мара.        Дюпюи часто посещал орлесианских знакомых и турниры Вольной Марки, при том, что, когда находился в Киркволле, предпочитал безвылазно сидеть дома, за что слыл чудаком — аристократические детишки, приходившие в Висельник проиграть десяток-другой золотых монет, охотно делились с Самсоном сплетнями о высшем свете города. Вероятно, сестра разъезжала с ним (странно, что юные кутилы не обмолвились о её внешности, будь та прекрасна или ужасна). Где-то в этих путешествиях они и должны были познакомиться с Квентином.  — Да с неделю назад, только Ирени нос из дома не кажет, даже ко мне на чай не заходит, — недовольно скривилась женщина. — А Гаскар совсем чудным стал, ничего о сестре не говорит. Делает вид, будто знать её не знает. Если уж так не хотят почтить меня, одну из представительниц древнейшей семьи Киркволла, своим присутствием, прямо бы сказали, а не разыгрывали спектакль, будто нет у него никакой сестры. Тоже мне, важные орлесианцы какие, — аристократка в раздражении захлопнула веер и скрылась в доме, не прощаясь. Кажется, и у неё с манерами были проблемы. Или с отношением к выходцам из Орлея...        Мара встряхнулась, решительно направляясь в дом. Эта история с Ирени-которой-нет вносила сумятицу в и без того беспорядочный рой мыслей. Гаскар действительно забыл о сестре или её и не было никогда, а вместо неё какая-то девица, которую он так представлял всем? Нет, это какой-то совсем конспирологический бред. Да и не важно было Мередит, если вдруг Ирени не окажется магом.         Дверь предсказуемо оказалась заперта. Энергия, ощущавшаяся внутри как что-то тёплое, в игре обозванная "выносливостью", послушно растеклась по телу... С ней удар ноги легко выбил замок из пазов, открывая путь в негостеприимный дом Дюпюи.  — Я мог бы вскрыть замок, — хмыкнул за спиной Карт.  — В следующий раз обязательно воспользуемся твоими навыками, — ничуть не смутившись, отозвалась Мара, вступая в тень холла.        Внутри и правда оказалось как-то не очень чисто, на красивой плитке пола чернели разводы от чьих-то сапог. Мужских, судя по размеру. Станнард мгновенно ощутила себя не в своей тарелке.        Это место казалось заброшенным, но при этом как будто... Дышало. Было полно жизни. Но — жизни весьма условной. Странное ощущение. Показалось, что в любой момент золотистый тёплый свет, льющийся из пыльных окон, обратится в холодный зелёный, а ноги облизнет молочный туман, искажающий окружение или скрывающий те метаморфозы, которые стены, пол и потолки претерпевают.         Точно. Тень. Здесь завеса между двумя мирами казалась невероятно тонкой, и на втором этаже раскрывалось что-то, способствующее этому. Мара жестом показала следовать за ней и начала подниматься по мраморным ступенькам, укрытым пыльным ковром.  — ... За что? Что я сделала? Почему... Не защитил меня? — неразборчивый шёпот, очень похожий на женский. Всхлипы.        Вопросы рассыпались эхом по второму этажу и оседали иголочками на коже, чувствующей зарождающийся разрыв в Тень. Мара открыла заскрипевшую дверь, за которой полные горя причитания звучали отчетливее.  — Мои ноги... Моя жизнь...         Тонкая фигурка юной девушки дрожала у постели. Тонкая полупрозрачная фигурка. Призрак убитой не сводил глаз с тела, заботливо укрытого одеялом. Только по бежевому покрывалу растеклось кляксой бурое пятно, уже подсохшее. Труп выглядел бы просто спящей девушкой, если бы не восковая бледность и обтянутые кожей скулы. Впадина на месте, где должны быть ноги. — Ирени... — Мара шагнула в комнату, привлекая к себе внимание.        Сердце заполошно билось где-то в горле, мешая свободно дышать. Она лишь предположила...         Призрак мгновенно обернулся.  — Почему никто не пришёл? Я кричала. Никто не спас. Почему это случилось со мной?! В чем я виновата?! — закричал призрак, разъярившись. Её окутал жар. Алая магма лужей растеклась по полу и потянулась к отсутствующим даже у призрака ногам.  — Мередит, осторожно! — взволнованно окликнул Карт, но ему и Обину Станнард жестом приказала не двигаться.        Стянула шлем с головы и бросила его на пол, смело делая шаг вперёд. Сухой жар, всё нараставший, обдал лицо и собранные волосы.  — Ни в чем, Ирени. Ты ни в чем не виновата, — мягко сказала Мара, чётко улавливая возмущения в Тени.         Это уже была не Ирени — отпечаток в Тени её боли и страданий. Осколок её воспоминаний.        Или всё-таки Ирени, просто обретшая новую форму? Насколько сама Мара была Марой О'Райли или Мередит Станнард, обладая памятью обеих?.. На философские размышления не было времени. Духом Ирени (или рождённым от Ирени) завладевал Гнев. Буквально. Допустить этого никак нельзя. Не из-за того, что с демоном Гнева сражаться сложнее. А из-за того, что так правильно. Милосердие и надежда руководили Марой, когда она положила ладони на ещё не поглощенные жидким пламенем плечи призрака.         На ощупь те были холодными и чуть упругими, но как будто не до конца осязаемыми. — Я опоздала, Ирени. Прости, что не пришла раньше, — мягко говорила Мередит, погладив призрака по голове. Холод создания обжигал сильнее огня, облизывавшего порождение Тени, и даже металлические перчатки слабо спасали. — Но сейчас ты не одна. Никто больше не навредит тебе.         Это было правдой. Мара постаралась вложить в эти слова всю свою неизвестно откуда взявшуюся уверенность и некстати подумала об Амелии. Сказал ли ей кто-нибудь это? Или она так и погибла, объятая ужасом и поглощенная демоном? — Ты... Тёплая, — прошептала Ирени, доверчиво прикрывая глаза.        В комнате резко потемнело. Исчезла магма. Светящийся призрак, улыбнувшись перед исчезновением, распался дымкой.        Мара стряхнула зеленоватую эктоплазму с меча. — Она... Мертва окончательно? — уточнил Карт, поднимая с пола шлем командора. — Нет. Рыцарь-Командор как-то смогла изгнать демона в Тень, не убивая его. Но зачем? Одним демоном теперь больше, — покачал головой Обин, не сводящий взгляда с трупа в постели.        Даже в полумраке комнаты было прекрасно видно, насколько бледен целитель. Нечасто ему приходилось сталкиваться со смертью вот так, тем более — с такой печальной и жестокой.        "Она переродится духом Веры," — точно знала Мара, ощущая фантомную боль в ногах. Откуда — сказать не могла. Просто знала и всё. Возможно, она и правда каким-то образом стала Искательницей, и это — ее особая способность?..  — Только не говорите, что информатор по поводу передвижений Квентина... — внезапно обычная уверенность и нахальность изменила Карту. Мара хмыкнула, отметив, какой прекрасный у неё преемник: сам всё за неё придумал. — Как видишь, мы опоздали. Нужно обыскать дом, — строго сказала Мередит, не став оспаривать догадку Карта.        Увечья Ирени наводили на мысли о том, что Квентин начал собирать свой проклятый пазл. Карт протянул ей шлем, и она почти взяла его, как услышала крик, зовущий её откуда-то снизу. Шлем звонко упал и покатился по полу, а Мередит уже бежала к выходу из комнаты.  — Рыцарь-Командор, что такое?! — прилетел вопрос ей в спину, когда она уже спускалась широкими шагами по лестнице, ругаясь на неудобный доспех. — Вы оглохли?! Арес кричит в подвале!         Полный ярости рык Мередит не прояснил ситуацию для Карта и Обина. В доме стояла тишина. 

***

       Арес обратился в медвежонка, и призраки тут же утратили всяческий интерес к нему. Мышление животного не привлекало их, а демоны Гнева предпочитали все свое жаркое внимание дарить Отто. Тот вспотел, его одежда начинала чернеть и растекаться дымком, но храмовник все ещё бодро защищался от ударов мощных лапищ тварей из Тени. Контратаковать у него не получалось.        Орсино старательно разбрасывался ледяными хватками, сжимая в недружелюбных морозных объятиях всех гостей из другого мира, только вот все чаще ставил барьер от атак Квентина: тот не разменивался на мелочи, не боясь кого-либо задеть.        Воспользовавшись суматохой, Арес оттащил бессознательную Марен, также не интересующую ни одного гостя из Тени, к стене, за спину Орсино. Больше ничем юный эльф помочь не мог. Не кидаться же было ему на призраков или тем более на сгустки ярости и пламени?         Отто кувырком вышел из круга демонов, вскочил на ноги и, прежде чем хоть один демон Гнева повернулся в его сторону, вонзил меч в ближайшего. Рев оглушил, звоном застыв в подвале. На прощание демон разлетелся сгустками магмы, чуть не облепившими лицо Алрика. Тот успел выставить перед глазами руку.         Первый Чародей, пока исчезла часть призраков, раненных взорвавшейся магмой, ударил посохом об пол: белое сияние толстой плёнкой легло на его плечи и на фигуру Отто. Пока тот не начнёт использовать навыки храмовников, барьер будет держаться... Удивительно, что Алрик до сих пор не начал кидаться очищением во все стороны. Понимал, что в таком случае останется единственным, способным сражаться? Думающий Отто Алрик, не желающий магам смерти, — Орсино никогда бы не помыслил, что увидит такое.         Кровь закипела в жилах.         Не от запала боя.         Не от жара демонов Гнева.         Магия крови.         Храмовник сквозь стиснутые зубы зашипел. Взмокший и красный от близости с ожившим пламенем, он не сразу понял, что ощущение сгорающего изнутри тела — проклятие малефикара. Арес фыркнул, по-звериному заскулил и затих. Орсино затаил дыхание, но, ощутив беспокойное биение юного сердца, немного успокоился.        Собственная кровь не вскипала в жилах, ведь... Орсино тоже так умел. Другое дело, что демонстрировать при Алрике не рискнул бы. Как бы ни подобрела Мередит, такого она ему не простит. Нужно было отвлечь Квентина, чтобы он потерял контроль...  — Никак не ожидал, что по моему следу пойдёт сам Первый Чародей киркволлского Круга! И в чьей компании? Это что, какой-то изгнанный из ордена храмовник? — с весёлой усмешкой, никак не соответствовавшей ситуации, спросил отступник. — Я тебе покажу изгнанного из Ордена, ублюдок! — рыкнул Отто, державшийся на ногах из чистого упрямства. Волна очищения, покатившаяся от него, сорвала с его кожи магический барьер, оттолкнула и замедлила демонов, но самую малость не долетела до Квентина. Зато Орсино задела.         Пылающая жаром рука схватила лицо Отто. Утробный рык сгорающего заживо человека резанул по ушам. Подвал заполнился запахом жареного мяса...         Холодно сверкнул клинок. Отсеченная рука Гнева упала на пол и растеклась лужей. Демон взревел, замахнувшись другой рукой, которая могла бы свободно рассечь оплавленный меч вместе с Аресом, державшим его. Отто лежал на полу, дергаясь и скрипя зубами, скуля почти по-звериному, почти как Арес минутами ранее. Орсино в последний момент выставил щит...        Мгновенно распавшийся, когда в плечо прилетел ледяной шип. Квентин пользовался не только магией крови. Орсино не успевал создать новый...        Удара не последовало.        Демон сгорбился. Потускнел. Растекся лужей у ног женщины, раздражённо встряхнувшей от горячих капель клинок.  — Ты скоро воссоединишься со своей женой, Квентин, — мрачно пообещала Мередит.        Волна ослепительного белого света прошлась по подвалу, оставляя после себе зимнюю свежесть и прохладу. Призраки исчезли, а демоны Гнева замедлились настолько, что Карт, появившийся мгновениями позже Рыцаря-Командора, без особых усилий порезал их мечом. Орсино ощущал себя так, будто мир мгновенно поблек и потяжелел в несколько раз, стал как-то недружелюбен и неприветлив. Сил не могло наскрестись даже на самый простой светлячок, и магия крови не могла здесь помочь.        Изменившийся в лице Квентин наверняка ощущал то же самое. Только вот... Первый Чародей был рад и спокоен, а вот отступнику эта встреча не сулила ничего хорошего.