Киркволлский Круг

       В воздухе витали запахи таявшего воска свечей и крепко заваренного чая. И тишина - вязкая, хуже болотной тины забивавшаяся в уши и проникавшая в сам разум. — Я не могу дать согласие ни на браки магов, ни на рекрутирование эльфов, - повторила непреклонно Эльтина, разбавляя эту вязкость.        Маре показалось, что из-за переутомления она ослышалась, что слух просто подвел её, но упрямый взгляд Владычицы Церкви, невозмутимо пившей чай, подсказывал - нет, не ослышалась и не подвёл. — Но почему? - сжав кулаки, опасно звенящим голосом спросил Орсино, и Себастьян встал заметно ближе к Эльтине.        Мару заданный Первым Чародеем вопрос почти не беспокоил. Она неотрывно смотрела в глаза, обрамленные сеточками морщин, и видела там то, что предпочитала обычно не замечать: непреклонную твердую волю. Да, Эльтина была пассивна, да, она придерживалась политики невмешательства, да, она не являлась отрицательным персонажем. Однако... она - церковница, блюдущая каноны андрастианства, пусть и довольно мирная, предпочитающая воздерживаться от радикальных средств сестры Петрис.        Как же Мара устала. Она прикрыла глаза, помассировав висок пальцами: холодная сталь перчаток дарила слабое облегчение. Мару наполняла не только усталость. Медленно, но верно разгорались ярость и практически самоубийственное решение. Еще рано, еще слишком рано!..        Слишком рано противостоять церкви - умом Мара это понимала, но также она понимала, что её уже не остановить.        Появилась и тут же потухла пугающая мысль: "Не так же ли размышлял Справедливость?" — Это пустая формальность, Эльтина, - расслабившись и взяв в руки чашку, обманчиво мягким тоном заметила Мередит. Владычица Церкви заметно нахмурилась в непонимании. - Ваше содействие и благословление, имею в виду, лишь пустая формальность. Я в любом случае сделаю так, как считаю нужным в подконтрольном мне Круге. Просто хотелось сохранить видимость хоть каких-то приличий, - равнодушно заметила она с тенью улыбки, отпивая чай. — Вы забываетесь, - сильнее нахмурилась Эльтина, поставив чашку на стол. - Храмовники подчиняются Церкви... — Да, последние несколько сотен лет - что удивительно, учитывая, что храмовники произошли от ордена Искателей и самолично взяли на себя обязанности по присмотру за магами... Иными словами - какие конкретно обеты связывают храмовников и церковь? Кроме лириумного поводка? - спокойно парировала Станнард, подняв взгляд на Владычицу Церкви. - Ко всему прочему, храмовники также не вмешиваются в политику, однако события прошлого свидетельствуют об обратном. — Вы угрожаете мне? Бросаете вызов всей церкви? - вскинула тонкие седые брови Эльтина. — Разве я выпускаю на свободу всех находящихся в Кругу магов? Позволяю отступникам разгуливать на свободе? О каком именно вызове идет речь, Эльтина? - мягко осведомилась Мередит с промораживающим взглядом льдисто-голубых глаз. — Вы всегда казались мне благоразумной женщиной, так почему бы вам не проявить благоразумие и сейчас? Разве не хочется сохранить хотя бы видимость, что вам еще что-то подвластно в этом городе?        Ничем иным, кроме как шантажом, это было не назвать. Пораженный Орсино сидел молча, не встревая в разговор, да и Себастьян сохранял молчание - лишь хмурился и тянулся рукой к клинку на поясе, готовый, похоже, броситься в битву, если вдруг придется. Карт за спиной Рыцаря-Командора тоже пришел в движение, готовый отразить атаку Себастьяна.        Восседавшая за столом Мередит невозмутимо пила чай, гадая, чем обернется настолько открытая угроза Владычице Церкви. Власть Эльтины не заканчивалась одним только Киркволлом, под её юрисдикцией находилась вся Вольная Марка... — Я хочу уберечь вас, Мередит. Это... самоубийственные затеи. Орлей...        Шок от прямой провокации оказался столь силен, что Эльтине отказало её хваленое красноречие. Мередит находила это забавным зрелищем, пожалуй, даже хотела бы насладиться им подольше, но усталость брала свое. Чай совершенно не бодрил. — В конце концов, закрывает же Верховная жрица Беатрикс глаза на порядки Орлейского Круга? Оствикского? Не говоря уже о том, что сейчас высшее духовенство занято грызней за место Беатрикс, которая уже слишком стара и страдает слабоумием, - с ироничной усмешкой заметила Станнард.        В некоторых Кругах при наличии денег и связей маги могли устроиться с комфортом, почти ни в чем себе не отказывая, а в Орлее и вовсе имели возможность посещать светские мероприятия и, отыскав себе покровителя, перебираться к нему под крыло, оставляя за спиной Круг. Единственное, всё это не было "официальным" и оставалось негласными привилегиями избранных. — Ко всему прочему... Орлею очень скоро станет не до маленького Круга в Киркволле, - поставив пустую чашку на блюдце и нахмурившись, скупо сказала Мередит. — Что вы имеете в виду? - устало спросила Эльтина, схватившись за голову; из её аккуратной простой прически выбилось несколько прядей. — Мор, - пожала плечами Станнард, как будто говорила о скором дожде. — Что?! - воскликнула Эльтина, отпрянув от стола, точно ей в лицо бросили самое страшное оскорбление.        Вздрогнули и остальные, лишь услышав это страшное слово. Мередит улыбнулась как мародерка, нашедшая богатую жертву, и с определенным садистским удовольствием повторила: — Грядет Мор. Знакомый Серый Страж передал весточку, что порождения тьмы странно активизировались. Скорее всего, отыскали Архидемона... в Ферелдене, - объяснив свои знания мифическим знакомым из древнего ордена борцов с порождениями тьмы, Мередит с наслаждением наблюдала за страхом собеседников. — В ближайший год, даже если это ненастоящий Мор, Орлею будет не до маленького своевольного Киркволла. Так вы уверены в своем ответе, Эльтина?        Вся из себя добрая и жизнерадостная, полная энергии Владычица Церкви сейчас выглядела даже старее, чем была на самом деле. Все краски покинули её бледное морщинистое лицо, и она казалась серой тенью самой себя. — Я... подумаю над ответом, Мередит. Боюсь, на этом я вынуждена прервать нашу беседу и отправиться отдыхать, - слабым голосом отозвалась Эльтина, протянув руку к Себастьяну.        Он помог Владычице подняться из-за стола и покинуть маленькую комнатку, лишь напоследок одарив Мередит злым взглядом. — Эх, хороший всё-таки здесь чай, - пробормотала Мара, смотря в пустую чашку, и тоже поднялась: больше ловить в Церкви было нечего. — Это правда? Насчет Мора? Что-то я не видел среди вашей корреспонденции писем с гербом Серых Стражей, - недоверчиво осведомился Карт, прежде чем Мара направилась к двери. — Карт, ты серьезно думаешь, что мой знакомый будет присылать мне письма с гербом своего ордена? Что все письма я получаю на стол в своем кабинете и нет иных путей? - иронично улыбнулась Мара, приподняв брови.        Карт на мгновение стушевался и чуть нахмурился. Вообще - наполовину он был прав: подавляющее количество писем оказывалось на рабочем столе, - но добывала же информацию Мара через тех же Самсона, Элрена, Варрика... В общем, убедить других в существовании знакомства с Серым Стражем оказалось не слишком сложно. — Мор... Впервые за столько столетий... Это точно, Мередит? - спросил обескураженный Орсино, который под тяжестью потрясений даже еще стола не покинул.        Мара посмотрела на него и на мгновение - всего лишь на мгновение! - испытала к нему слабое сочувствие. — Боюсь, что да, - вздохнула она и решительно толкнула деревянную дверь.        Не было более никакой надобности задерживаться. Она оставит Эльтине время на раздумья, но не больше отведенного на заключение Жизель и Отто месяца. Если на исходе их срока Эльтина не даст ответа, Мара автоматически примет её молчание за согласие... да и её отказ, в случае чего, тоже. В конце концов, Орлею действительно очень скоро станет не до Киркволла, а через пару лет Беатрикс сменит куда более мягкая и лояльная к магам Джустиния. Та самая, которой суждено погибнуть на конклаве.        Возвращение в Казематы не порадовало ни возможностью отдохнуть, ни спокойствием: почти сразу к Маре подошла Эльза, сообщив, что её для разговора ждет Тобриус и сэр Траск. У темниц. Не только странность этого дуэта, но и само место для беседы вызывало тревогу и подозрения о худшем... — Что случилось? - прямо спросила Мара, тяжело вздыхая.        В голове слегка шумело. Она надеялась по возвращению вздремнуть хотя бы полчасика, но теперь сон откладывался на неопределенный срок. — Эмиль де Копьи и эльф Хион попытались сбежать, Рыцарь-Командор, - послушно отрапортовала Усмиренная.        Мара на мгновение замерла, практически физически ощутив, как известие раздавило её. Почти полгода прошло с тех пор, как кто-то пытался сбежать из Круга, и эта неудачная попытка двух магов... Умом Мара всё понимала: Круг - тюрьма, тем более - не самая прекрасная и комфортабельная, как бы она ни прикладывала усилия, чтобы сделать жизнь здесь лучше. Тюрьма есть тюрьма, а в текущем состоянии... всё еще не достаточно хорошая, чтобы удержать хоть кого-то против воли.        Но иррационально Мара испытывала обиду и острое разочарование. — Мередит, позвольте, я уверен, что это какое-то недоразумение, - попытался вступиться за подопечных Первый Чародей, но Мара лишь вскинула ладонь, призывая его к молчанию.        Названные Эльзой имена определенно были Маре знакомы, но сейчас в голове творился такой бардак, что она совершенно не могла разобраться в собственных воспоминаниях. Как бы там ни было, дело не терпело отлагательств: её ждали в темнице.        Молча за ней последовали Первый Чародей и Карт. От их обеспокоенных внимательных взглядов почти чесалась кожа.        Еще на подходе к темнице можно было услышать обрывки неторопливого разговора сэра Траска и Тобриуса. Мара, глубоко вздохнув, натянула маску безразличия и направилась к ним. — Рыцарь-командор! Как прошел разговор с Владычицей Церкви? - неловко улыбнулся Траск, попытавшись завязать светскую беседу. — Паршиво. Докладывай, что случилось, - холодно отрезала Мередит, скосив взгляд на двух магов за решеткой.        Черноволосый эльф с ожесточенным взглядом сиявших в полумраке тюремной камеры глаз - так у эльфов действительно светятся радужки, как у кошек... Молодой и хлипкий юноша не вызывал особого интереса. Мередит вспомнила Эмиля де Копьи, этого легко прогибающегося и безобидного мальчишку, отпрыска благородной семьи Киркволла. — Ну, в общем... - замялся было Траск, но под промораживающим взглядом вытянулся в струнку. - Маги Хион и Эмиль де Копьи подмешали снотворное в воду храмовникам, дежурившим у недавно обнаруженного тайного хода, и попытались снять печать, наложенную Первым Чародеем, чтобы совершить побег.        Маре было тошно и плохо. Не только от всей ситуации в целом, но и от того, что ради внятного ответа от Траска понадобилось придавить его фирменным взглядом Мередит. Её же часть, больше взявшая от Станнард, сгорала от ярости. — Намеренное нанесение вреда пребывающим при исполнении обязанностей храмовникам, попытка побега, - Мара протяжно выдохнула, слегка трясущейся рукой проведя по волосам. Те болезненно цеплялись за металлические части перчатки, но это даже как-то отрезвляло. Не давало сорваться. — Что вы можете сказать в свое оправдание? — Я не хотел! Это всё идея Хиона! - тут же несколько плаксиво принялся заверять Эмиль.        Податливый и бесхребетный ребенок, смотревший слезящимися огромными глазами. Мара удивилась приливу отвращения, которое ощутила по отношению к нему. — Я не совершал преступлений. То, что я родился магом, не значит, что я должен сидеть здесь! Чем я заслужил заключение?! - злобно выплюнул черноволосый эльф.        Как будто он был не прав... — Таковы правила, придуманные не мной и не тобой, Хион... - у Мары щелкнуло в голове, когда она произнесла вслух имя мага.        Он, Эмиль и еще одна магесса, бежавшая из Ферелдена, - в каноне они сбежали, а за ними послали Защитника Киркволла. Из этой троицы только Эмиль беззаботно квасил в таверне и пытался купить ночь любви за деньги, но вот двое других... Хион пытался принести в жертву свою жену из эльфинажа.        Тошнота и слабость почти сбили с ног. На одной только силе воли Мара оставалась в вертикальном положении, не позволяя слабости отразиться на лице. — Ты муж Ниссы, - вспомнила Мара эльфийку, спрашивавшую про посещения Круга пару дней назад. Сияющие глаза мага в удивлении распахнулись, он вздрогнул и заметно побледнел, испуганный тем, что Рыцарь-Командор знает его жену. — Что же, не могу винить вас в этой глупой бессмысленной попытке. Стремление к свободе заложено в каждом... Однако, если вас так сильно не устраивает пребывание в Круге, наверное, мне и Первому Чародею не стоит так стараться ради вас?        Мередит Станнард холодно улыбнулась, сощурив льдистые голубые глаза, почти сиявшие в свете факелов, подобно эльфийским. — Что ты такое говоришь, Мередит? - растерянно спросил Орсино.        Он был зол на своих подопечных - и на себя - за то, что очевидно недоглядел, не проконтролировал, - но прямо сейчас Первый Чародей испытал озноб, увидев... ту, старую Мередит Станнард. — Наказание за побег - Усмирение. Однако я приму во внимание факт, что сбежать вам не удалось, - обманчиво мягким тоном рассуждала Мередит, не отводя немигающего взора от напуганного Хиона.        Его кадык судорожно дрогнул, когда он сглотнул ставшую вязкой слюну. Женщина перед ним пугала его до дрожи. Магия в нем как будто скулила и дрожала, подобно напуганному псу, и Хион не понимал, почему. — Вместо этого мы отменим все посещения. Остановим работу кружков. Ах, нет, сооружение теплиц это не затронет, нужно же где-то будет работать Хиону и Эмилю ближайшее время. Также они охотно помогут прислуге с мытьем полов и начищением доспехов храмовников до блеска. Если вам не нравятся текущие порядки в Круге, я найду вам более подходящие развлечения.        Каждое слово Мередит сочилось от вкладываемого в него яда. Этот яд по капле проникал в разумы присутствующих, отравляя их, поселяя в сердцах смятение и... страх. — Мередит, подождите! Из-за такого отменять всё, что мы с таким трудом достигли за эти полгода! - возмутился Орсино, но он не был разозлен, скорее... пребывал в ужасе: его самый большой страх за последнее время воплотился в жизнь. — Простите, Первый Чародей? Из-за такого? - в притворном удивлении вскинула брови Мередит, поворачиваясь к Орсино. Первый Чародей почти отпрянул от обжигающе холодного взгляда, коснувшегося и его. — Маги отравили храмовников. Плевать, что это было снотворное, с тем же успехом это мог быть яд. Маги пытались сбежать. За любой из этих проступков полагается Усмирение. А вы считаете моё решение слишком жестоким? - Станнард издала смешок, изгибая губы в издевательской ухмылке. — Может быть, тогда вы сами их и усмирите? - предложила она и, не дождавшись ответа, похлопала Орсино по плечу. — Сэр Траск, Карт - вы слышали мой приказ, - холодно бросила Мередит напоследок, отправившись в кабинет.        Мысленно она сделала заметку пропесочить еще и подчиненных, додумавшихся принять воду из рук магов!.. Хотя, может они и не принимали, а просто взяли фляги или кубки с незаметно подсыпанной отравой? Следовало разобраться подробнее.        Канон повторялся. Не так, как должен был, но легче от этого не становилось. Мара захлопнула дверь в кабинет и прошла к столу, тяжело опершись на него кулаками. Судьба это или мир так заскриптован, но легче не становилось и от того, как именно канон давал о себе знать. Сначала Киркволлский Мясник, о котором она знала, черт подери, прекрасно знала! Но опоздала, не спасла, оказывается, существовавшую сестру Дюпюи! Сам Дюпюи совершенно её не помнил, пока над ним не поколдовала сведущая в целительной магии Лиза: сумасшедший ублюдок магией крови стер ученику воспоминания о сестре, чтобы после её убийства не лишиться помощника. Теперь еще этот нелепый побег тех, кто должен был бежать в третьем акте игры... а не вообще - до прибытия протагониста в город!        Что Мара делала не так? Или она делала всё верно, но Создателю, эльфийским богам, загадочным титанам было плевать на её потуги? Высшая сила просто продолжала вести невидимой рукой события так, как было предрешено давно, и Мара ничего не могла изменить? Ей позволили убить Келдера, потому что это мог сделать Хоук. Ей позволили убить Квентина, потому что это мог сделать Хоук. Было ли действительно что-то, что она кардинально поменяла сама, не повторяя пути протагониста?.. — Рыцарь-Командор, - раздался за спиной взволнованный голос Карта, заставивший Мару вздрогнуть.        Не хотелось никого видеть! Но Карт?.. Карт - тот, на кого она возлагала все свои надежды и кому доверяла сверх всякой меры, потому что видела в нем преемника. То, что он - потенциальный Инквизитор, добавило ему еще очков в её глазах, ведь... если она может лишь повторять действия Хоука - может, он, возможный протагонист, в действительности может менять этот мир?.. — Мередит, прошу, обдумайте своё решение еще раз! - следом за ним ворвался Орсино.        И вот уж его Мара не хотела видеть точно! — Да пошел ты к Архидемону, Орсино! - неожиданно даже для самой себя закричала Мара, кидая в мага тяжелое пресс-папье из железной коры (к чести Орсино, он очень прытко увернулся). — Что мне еще нужно сделать, по твоему мнению?! А, наверное, освободить всех магов и выдать вам еще денег и провиант в дорогу?! В твоей седой башке есть хоть какие-то зачатки совести и разума?! То, что я не усмиряю эту парочку, уже кидает тень на меня, как Рыцаря-Командора! Меня собственные подчиненные считают жертвой магии крови! Верховная Владычица подумала, что я влюблена в тебя, и скорее всего не одинока в своем заблуждении!        Карт поспешно обхватил Мару за талию со спины, не давая ей приблизиться к замершему Первому Чародею и поколотить его голыми руками. — Что по-твоему еще я должна сделать?! Я знаю, что делаю недостаточно, знаю, как паршиво в Круге! Всё я прекрасно понимаю! Но что еще... я прикладываю все силы... - голос Мары становился всё тише и слабее.        В носу засвербело, а после губ коснулось странное тепло. Мара было подумала, что мир поплыл из-за выступивших на глаза слез, но когда появились темные пятна и рябь... Мара уже не успела ничего понять, обмякнув в хватке Карта.