Киркволлский Круг

9:29, 26-е Царепути        Отдых закончился. Если можно было назвать отдыхом взятие части всех забот на себя Картом, как её заместителем и потенциальным будущим главой Киркволлского Ордена Храмовников. Расписание стало столь плотным, что ни о каких вылазках к Варрику и речи быть не могло и даже ужатое время на сон тратилось с пользой: Мара открывала для себя новые возможности Тени. Без особого, впрочем, пока успеха.        Методы что Риса, что Тероне не помогали в общении с Духами. Низшие - туманные клочки и светящиеся шарики, даже не осознававшие себя, - банально разлетались кто куда, но главное - подальше от неё. Не успевавшие почти что лопались мыльными пузырями, и Орсино, с которым они теперь практически всё общение перенесли в Тень, счел это "забавным эффектом, следствием её более развитого Духа".        Маре забавно не было: у неё мечта заставить Духов работать на себя истаивала, как снег под весенним солнцем! Орсино терпеливо помогал ей осваивать то, чему учат магов, как только они попадают в Круг - контролю сил. Пусть не все магические приемы работали у храмовницы-Духа-Надежды, но кое-что начинало получаться… Духи уже хотя бы не лопались.        В реальном же мире Мара начинала жалеть, что у неё нет возможности призвать своего двойника или способа через Тень загружать в подчиненных необходимые знания, которые приходилось рассортировывать в голове круглосуточно с учетом поступления новых! Она выделяла по паре часов в день на записывание знаний из своего мира - всех, начиная от математики и заканчивая просмотренными в детстве передачами из серии "как работает окружающий мир", - и через семью Карта смогла передать знаменитой на континенте Бьянке Даври письмо с некоторыми чертежами вещей, в этом мире не существовавших (по крайней мере, о широком их распространении речи не шло). Подписалась не "Мередит" и даже не "Марой", а "О'Райли". Как дань прошлому…        На что вообще Мара надеялась, пытаясь связаться с Бьянкой? В планах было перетянуть гениальную гномку из Орлея обратно в Киркволл, откуда та начала путь. В идеале - устроить воссоединение возлюбленных, которым мешала не только семья Бьянки, но и муж, за которого её насильно выдали.        По крайней мере, так помнила Мара по своему миру, а как обстояли дела здесь… она решила выяснять постепенно через Бьянку, а не теребить Варрика на эту тему. Вдруг вызовет негативную реакцию? С Бьянкой, если что, потерять дружеские отношения Мара не боялась, тем более когда они еще даже и не завязались, а вот потерю Варрика она ни за что не переживет.        Рос список дел на поездку в Ферелден. Вмешиваться в борьбу с Мором совсем не хотелось, она лишь собиралась прибрать к рукам Сэндала с Боданом, помочь по мере сил Ирвингу, в идеале вовсе купировать восстание Ульдреда, параллельно утащив кого-нибудь из сосланных в цитадель Кинлох Амеллов (она не знала, родила Ревка Амелл дочь или сына), а теперь еще подумала, что идеально будет захватить Авернуса, пусть предприятие казалось спорным и весьма рискованным… но - двухсотлетний Серый Страж, изучающий Скверну! Даже если он откажется погостить в Круге, позже он может здорово помочь всему Ордену Серых Стражей, а лично Маре - помочь в изучении красного лириума, когда она добудет идол...        Влезать так нагло и беспардонно в канонные события она уже не боялась. Всё ради Киркволлского Круга! Да и мир так настойчиво выдавал ей квесты еще не явившегося Защитника Киркволла, подталкивал к ней потенциальных протагонистов… если судьба существовала, если существовал некий высший замысел, то, что бы она ни сделала, мир справится с изменениями, подстроится под них или просто сметет. Так что ей остается лишь прибрать к рукам, что может.        Только этих самих рук не хватало! Катастрофически!        Начавший нормально (после известия о наличии дочери и начавшейся переписки с возлюбленной), а не из-под палки, как прежде, работать Гамлен не принес долгожданной разгрузки для интендантов! Напротив, создал еще больше проблем, когда скооперировался с помощником интенданта по хозяйственной части, Квиллом. Они были примерно одного возраста, потому им было легче найти общий язык, и оба - лишь помощниками интендантов… и оказались столь инициативными, что выкатили Маре в обход Сенешаля Круга новые схемы торговли и подходивших для сотрудничества торговцев, особенно сокрушаясь из-за того, что из-за нежелания и излишней консервативности интендант по хозяйственной части не мог в должной степени реализовать продажу захваченных у работорговцев трофеев.        За излишнюю инициативность и были наказаны, точнее, награждены задачей воплотить свои идеи в жизнь. Работы прибавилось всем, но и казну Круга дуэт пополнил прилично: они находили покупателей, готовых платить в два, а то и три раза больше, чем те, кому сбывал всё интендант. Так еще и других, на руны, которые у усмиренных начали получаться лучше благодаря советам Дагны, и зелья, чьё количество заметно увеличилось после сбора урожая в подземной "теплице", отыскали...        Квилл получал определенный процент с каждой организованной продажи, а Гамлен - хоть какие-то гроши (всё еще должен был горбатиться два года за "спасибо"), так что без вознаграждения они не оставались, как и без мотивации трудиться усерднее.        К чести условно бывшего аристократа, заработанные гроши он не побежал тратить в азартных играх, хотя ему выпадали возможности… Мара с удивлением узнала, что Гамлен откладывает деньги и даже, пока был в городе с Квиллом, продал лачугу в Нижнем Городе. Часть средств он отправил возлюбленной и их дочери… — Может, я и растратил семейное состояние, и вообще… но смогу подняться своими силами. Может, дослужусь до интенданта? - иронично спросил у Мары Гамлен.        Она впервые видела его таким полным жизни и решимости. Он горел надеждой, что она всячески поддерживала в нем - и как Дух Надежды, и просто как человек, которому не чуждо стремление помочь другим. — Кто знает, зависит от тебя. Но отчеты у тебя потрясающие, - вздохнула Мара.        У Гамлена оказались отличный почерк и не менее отличное образование, только вот из-за отсутствия опыта такого рода работы и работы в принципе... писал он четко и по существу, что особенно её радовало. Возможно, детали он упускал из виду, но, если ей требовались подробности, на помощь всегда приходили отчеты Квилла, перенявшего у своего интенданта излишнюю дотошность. Хотя именно благодаря дотошности последнего, Мара знала, что товар продают не снабженцам киркволлской преступности!        Требовались надежные люди. Требовались деньги. Требовалось время, в конце концов! Стремительно утекавшее: неизвестно, когда прибудет с проверкой сэр Ламберт ван Ривс.        Сведений о Ламберте было много, он очень громко отметился в Тевинтере - шутка ли, помог в церковном перевороте и восхождении нового Черного Жреца два года назад! Отчего в Орлее разразился дикий скандал, не утихший до сих пор, и перевод лорда Искателя в Киркволл, похоже, - последний шанс для него реабилитироваться.        Из разрозненных сведений неясно было, добровольно он помогал, заставили его или использовали втихую. Как и неясно было, как он себя поведет в Киркволле. У Мары уже заготовленной лежала целая стопка бумаг с отчетами, графиками, статистикой и прочими доказательствами того, какая её политика замечательная и правильная! Так и было на самом деле, даже не пришлось манипулировать информацией и цифрами: атмосфера в Круге за последние полгода разительно отличалась в лучшую сторону по сравнению с временем, когда Мары тут не было.        Только убедит ли это всё лорда Искателя?        А еще на следующий месяц готовился новый полевой лагерь целителей, на этот раз в Клоаке, и Эльтина настаивала на участии большего числа сестер, а Мара в ответ грозилась прислать сторожить Церковь Гаури и Нилама. Те были новичками, но только в теории, касательно храмовничества, а так и инициацию лириумом прошли получше людей, и с мечом умели обращаться.        Часть обязанностей еще удавалось как-то делегировать, но и подчиненные зашивались с работой.        Единственная вылазка за стены Казематов оказалась чисто деловой: в Киркволл, в поместье Тревельянов, прибыла бабушка Люсилль. С Эвелиной.        Довольно скромное поместье в Верхнем городе, скорее даже просто небольшая резиденция, не предполагавшая долгого проживания (хотя, конечно, любой другой вне аристократии признал бы дом просто шикарным), встретила Мару и Карта необычайным оживлением. Прислуга, как эльфы, так и люди, бегала по дому, по участку, по улице, и занималась делами: выбивали ковры, развешивали постиранное белье, приводили в порядок заросший участок, мыли окна... Одна из служанок-людей, пожилая приятная леди, раздававшая указания, встретила их вежливой улыбкой. В её глазах мелькнуло узнавание, когда она окинула Карта взглядом: — Хозяйка Люсилль готова принять вас на балконе своих покоев, - вежливо поклонилась служанка, предлагая следовать за ней.        Их проводили в выполненную в зеленых тонах просторную спальню на втором этаже, и сквозь распахнутые двустворчатые застекленные двери внутрь проникал прохладный ветер, почти даже не соленый, как в Казематах. — Бабушка Люсилль, - поздоровался Карт, приблизившись к пожилой леди в теплом красивом платке на плечах и пледом на ногах.        Он склонился, взяв её сухую морщинистую руку, и запечатлел вежливый поцелуй. Люсилль сощурила невероятно красивые голубые глаза, ничуть не тронутые прожитыми годами, и улыбнулась. — Ты так возмужал, Макс. Я помню тебя безусым мальчишкой, - хохотнула она, и похлопав Карта по ладони, указала ему другой рукой на стул напротив ее собственного. — А вы, как я понимаю… - куда менее заботливый взгляд был направлен на Мару.        Она вежливо улыбнулась, приблизившись, и почти точь-в-точь повторила действия Карта. — Мередит Станнард, леди Люсилль, Рыцарь-командор Киркволлского Круга, - представилась она, как полагается.        Люсилль смерила её внимательным взглядом и удовлетворенно кивнула, так же похлопав её по ладони, в которой она удерживала сухие пальцы. — Наслышана о вас, наслышана, - улыбнулась леди Тревельян, указывая Маре на свободный стул. — Как жаль, что храмовникам, служащим в Круге, запрещено иметь семью. Ваш союз с Максом мог бы стать потрясающим и очень престижным для нашей семьи, - в притворном или, может быть, даже искреннем разочаровании вздохнула Люсилль. — Бабушка, у этой женщины что в голове, что в сердце одна работа, - хохотнул ехидно Карт. — Вы не совсем правы, леди Люсилль, с недавних пор конкретно в нашем Круге такие браки позволительные при удовлетворении ряда условий… так что, Карт, еще одно слово про мой трудоголизм, и я вполне потащу тебя под венец, - шутливо пригрозила Мара, вызывая у Люсилль смех, а у Карта явное зависание.        Он явно не ожидал от неё такой угрозы. — Как жаль, что вы лишь шутите, Мередит, - отсмеявшись, правильно расценила слова Мары старушка. — А ты всё еще зовешься именем того мечника-пройдохи? Как его там?.. — Лука Карт, бабушка. Он был выдающимся мечником, благодаря урокам которого я дожил до этой встречи, - насмешливо напомнил бабушке имя своего учителя фехтования Рыцарь-капитан, пришедший в Орден под именем этого Луки.        Да и до этого путешествовавший и работавший под его фамилией. — Уже неважно. На вечере мы тебя представим, как Максвелла Тревельяна, и это не обсуждается, - помахала рукой в воздухе Люсилль и поправила платок на плечах, рассматривая что внука, что его начальницу. — Такая новость произведет огромное впечатление на знать Киркволла. Одно дело - знаменитая Мередит Станнард, выбравшая в помощники и возможного кандидата на следующего Рыцаря-командора какого-то храмовника, но совсем другое - если кандидат из Тревельянов! — Это будет равносильно заявлению, что Тревельяны поддерживают реформы Станнард и её саму чуть ли не целиком и полностью, - иронично уточнил Карт, вскинув брови.        Мара просто слушала, не смея вмешиваться. Можно ли было сказать, что в её присутствии плелись аристократические интриги? Да, наверное. Но в них Мара понимала постольку-поскольку и доверяла всецело Карту, в этом росшему. — Тревельяны всегда поддерживали Церковь и Орден Храмовников, - с хитрой улыбкой и лисьим прищуром отметила Люсилль. — Но никогда не ратовали за ужесточение условий содержания магов: и в нашем роду за многовековую историю рождались маги… как Эвелина. Это правда, что вы можете ей помочь? — теперь уже серьезно, почти со звенящей сталью в голосе спросила она, и Мара увидела в её голубых глазах то же, что частенько замечала в глазах Карта, когда тот отбрасывал в сторону все шутки.        На балконе, кроме них троих, никого не было. Громко во внутреннем дворике поместья выбивали пыль из ковров слуги… Мара вздохнула, надеясь, что разговор останется между ними. Хотя, чего уж там, Мэйварис и проверявшие это опасное знание уже в курсе про обратимость Усмирения. Сколько еще людей знает? А сколько - совсем скоро узнает, особенно если Эвелина восстановит связь с Тенью? — Да, мы сможем помочь. Пока нет готового решения, но мы знаем, в какую сторону двигаться, чтобы обратить усмирение, и сможем исключить все риски. Рассказывал ли вам Карт... Максвелл хоть что-то о ритуале усмирения? - деловито осведомилась Мара, и серьезная Люсилль тяжело вздохнула, мазнув хмурым взглядом по внуку. — В письмах такое не передают. Макс написал, что Эвелин здесь помогут и что ему самому требуется моя помощь, но без подробностей, - поведала она и Мара медленно кивнула, принявшись обстоятельно объяснять про Искателей, чей ритуал и лег в основу усмирения.        Люсилль не спрашивала, откуда у Мары такие сведения. Лишь выразила надежду, что всё у них получится, а после как ни в чем не бывало перешла к обсуждению предстоящего вечера у Селбрик. Карт не преминул пожаловаться на ужасные навыки и обучаемость Рыцаря-командора… — Танцы не беда, - без особых эмоций сказала Люсилль, попивая принесенный чай. — Вы можете сопровождать меня, Мередит, и, как моя компаньонка, заимеете щит от приглашений на танец и необходимости в них участвовать, - улыбнулась пожилая леди, и Мара возмущенно посмотрела на Карта. — Раньше не мог сказать?! - накинулась она на него, припоминая все мучительные часы позора, которые он называл "уроками танцев".        Теперь оказывается, что всё это время прошло в пустую! Да, Мара искренне радовалась избавлению от необходимости танцевать, но вместе с тем сетовала, что не потратила время на более насущные дела! — Откуда я знал, что бабушка будет так любезна?! - тут же попытался защититься Карт, но уголок его губ подрагивал.        Даже если не знал - подозревал! И просто издевался над своим командором! — Всё оставшееся до приема время тренировки проводишь ты, - мстительно прошипела Мара, тут же стирая всяческий намек на веселье с лица Рыцаря-капитана, зато очень веселя наблюдавшую за ними Люсилль.        Карт принялся извиняться, а потом, когда это не изменило принятого решения Мары, ворчать, что он - как обычно - крайний и вообще…        Когда он затих, они немного, минуты две, просидели в тишине, чтобы успокоиться, собраться с мыслями и просто насладиться прекрасным ароматом чая. Слово взяла Люсилль: — Селбрик вам не союзница, Мередит. Вас пригласили оценить, прощупать и, если выдастся возможность, публично унизить. Вы непрошенная фигура на доске с тех пор, как насильно сменили наместника, и многих не устраиваете ни вы, ни Марлоу Думар, а ваша посильная помощь в казни судьи Ванарда лишь усилила опасения аристократии, как и ваше активное вмешательство в преступную жизнь Киркволла... и недавнее выступление в Эльфинаже, - буднично рассказывала пожилая леди Тревельян - хотя чем еще козни аристократов были для нее, как не обыкновенной рутиной? — Сейчас многие грызутся за место судьи, чьи функции был вынужден временно взять на себя Наместник Марлоу. Он бы и рад назначить нового, но пока фракции не могут между собой договориться… и не сомневайтесь: если они и договорятся, новый судья мало чем будет отличаться от покойного Ванарда. — Что вы посоветуете, леди Люсилль? - почтительно спросила Мара, сама теряясь в вопросе.        У неё на руках имелись сведения, добытые Картом и накопанные Варриком, однако все эти фракции, расстановка сил, грызня аристократии - не её поле боя. Ей даже с трудом удавалось составить полную картину в голове! Она понимала, что хорошо бы перетянуть одну из фракций на свою сторону и либо помочь стать судьей человеку из этой фракции, либо найти кого-то своего. Только не Варрика же! Хотя канонично он становился наместником… как только Хоук сбегал в неизвестном направлении. — Довериться профессионалам, — улыбнулась ей Люсилль. — Ваша политика устраивает нашу семью, а если вы поможете Эвелине… мы будем очень благодарны. Мы собираемся укрепить позиции своей фракции… — И ты станешь кем-то вроде нашего знамени. Ходи себе, улыбайся и сохраняй образ немногословной опасной храмовницы, - фыркнул выразительно Карт, тут же заслуживая осуждающий взгляд со стороны Люсилль.        Мара глубоко вздохнула, прикрывая глаза. Расклад её полностью устраивал: не ей, с её мизерным опытом подобных дел, лезть в клубок змей… Однако Тревельяны очень рискуют навлечь на себя гнев Церкви, если всё-таки Искатель и новая Верховная Жрица сочтут все действия Мары преступными, подрывающими существующий порядок, назовут ересью, заклеймят - но, наверняка, они осознавали возможные риски намного лучше неё. — Тогда есть информация, которую вы обязаны знать, - решилась она, открывая глаза и твердо смотря на Люсилль. — Это касается Ваэлей и Хариманнов…        Конечно, добытые Варриком слухи не подтвердили связи Джоанн с демоном, но Мара-то знала, что канон всё еще довлеет над этим миром, так что примерные планы Джоанн раскрыть заранее доверенным людям могла. "Командору можно доверять в подобном", - уверенно кивнул на невысказанный Люсилль вопрос Карт. Он-то знал, что Мара какой-то частью - Дух, и, похоже, посчитал озвученные ей сведения добытыми из Тени.        Помимо возможных планов Хариманнов, Мара озвучила своё намерение передать поместья Амеллов достойным наследникам рода, детям Лиандры, если они не окажутся магами, либо всё-таки Гамлену, если ни Лиандра, ни ее дети не объявятся.        Хотя Мара-то знала: объявятся. Наличие в Круге Дюпюи - аристократа, имевшего связи в Орлее, тоже могло стать им подспорьем. Найти его родственников, способных унаследовать титул и имение, - и плюс еще род во фракцию Тревельянов - за возможность войти в высшее общество, да даже за родовое поместье, многие будут готовы сотрудничать, а то и откровенно подчиняться. Сам Гаскар, который с трудом свыкался с тем, что почти собственными руками убил сестру, пойдет им навстречу без лишних вопросов или возражений... — Еще я бы хотела связаться с Монтилье. Есть у меня для них ценные сведения… возможно, мы сможем помочь им в отмене запрета на торговлю в Орлее, - раскрыла карты Мара.        Играть - так играть по-крупному! Если им нужна всяческая поддержка и ресурсы, она добудет их любыми способами. — Монтилье? Какая прелесть, Мередит, вы кладезь ценных и неожиданных сведений, - с довольной улыбкой заключила Люсилль, но смотрела очень внимательно, почти прожигая пристальным взглядом. — Командор как никто умеет поражать неожиданными знаниями, - вздохнул Карт, закатывая глаза. — Просто прими как данность, бабушка, - попросил он, явно истратив все отговорки о том, откуда у Рыцаря-командора Киркволлского Круга столько специфической и вообще-то весьма скрываемой информации.        Люсилль медленно кивнула, поджав губы, поняв, что ничего об источниках ей не расскажут. (Не то чтобы это как-то её разочаровывало: о некоторых вещах лучше не знать даже самым близким и доверенным).        В конце беседы Люсилль попросила, чтобы в комнату позвали Эвелину. Усмиренную спокойно отпустили с бабушкой не только потому, что род Тревельян делал щедрые пожертвования и Церкви, и Кругу Оствика, но и потому, что усмиренных не очень-то и ценили. Кроме тех, кто обладал нужными талантами.        Эвелина если и обладала, то только в магии, которой её лишили.        ...Вскоре в комнату зашла девушка в довольно стандартной робе, аккуратной, но тусклого серого оттенка. Единственным ярким пятном оказалось красное клеймо солнца на лбу. Взгляд её карих глаз казался потухшим, особенно из-под полуопущенных ресниц, и сходство с Картом едва-едва проглядывалось: в Эвелине не было искры жизни, насмешливости старшего брата. Даже заплетенные в косу густые каштановые волосы казались лишенными блеска и тусклыми… — Бабушка Люсилль, вы хотели меня видеть? - бесцветным голосом осведомилась усмиренная, и леди Тревельян, судорожно вздохнув, резко отвернулась.        Она не могла смотреть на любимую внучку, которую запомнила озорной, широко улыбавшейся, непоседливой девчушкой; не сказать, чтобы Карту было легко - он так крепко сжал край стола, что Мара почти слышала треск столешницы… — Эв… - жалобно позвал он, неуверенный даже, что видит именно свою сестру, а не какую-то куклу, просто похожую на неё.        Глаза усмиренной чуть распахнулись, когда она узнала сидевшего за столом мужчину. Мара не могла сказать, что видит перед собой человека: усмиренные в Киркволлском Круге воспринимались куда более живыми… Возможно, из-за её влияния, возможно, из-за того, что завеса между миром и Тенью в Киркволле была настолько тонка, что даже Усмиренные могли ухватиться за кусочек мира снов. Но сейчас, когда Эвелина осознала, кого видит, Мара почувствовала её. — Макс? - спросила Эвелина всё тем же не выражавшим эмоций голосом, однако в карих глазах отразился блеск.        Или то был солнечный свет, на который она вышла, медленно шагая к столу на балконе?..        Скрипнул стул, и Макс бросился с низкого старта к сестре, через короткое мгновение заключая её в крепкие объятия. — Это я, Эв! Прости! Прости, что оставил тебя так надолго! Теперь всё будет хорошо! Мы всё исправим, Эв! Вместе! - надрывно, со всей болью, сочившейся прямо из души наружу, захлебываясь словами, говорил и говорил Карт, обнимая сестру - только часть её лица было видно из-за его плеча, только её блестящие от влаги глаза.        Эвелина плакала, смотря прямо на Рыцаря-командора, и Мара понимала, что чувствует здесь не она одна. Эвелина тоже почувствовала её. Это была двухсторонняя связь, но еще недостаточная, неправильная, не распечатывающая, а лишь немного ослабившая эффект усмирения. — Я скучала по тебе, Макс. Ждала тебя очень долго, ждала от тебя писем. Забыла, почему и зачем, но ждала какой-нибудь весточки от тебя, - ровным голосом рассказывала Эвелина, пока из её покрасневших глаз, не переставая, катились слезы.        Всхлипнула и Люсилль, нашедшая силы посмотреть на внуков… — Чудо… чудо Андрасте, Создатель! Эвелина… - прикрыв дрожащие губы ладонью, шептала пораженная леди Тревельян, смотря, как по равнодушному лицу усмиренной внучки одна за другой скользят слезинки.        Маре стало неловко от того, что прямо сейчас она не могла сделать больше. Не доставало знаний… Но как только Эвелину доставят в Круг, Мара обязательно притащит Орсино и заставит его разбираться как обратить Усмирение. Им даже Дух не нужен: есть она! О том, чтобы не выпустить опасное знание в мир… подумать можно и позже. Растрезвонить на весь мир о секрете ритуала усмирения всё равно придется - в случае, если лорд Искатель Ламберт решит избавиться от Мередит Станнард.