Киркволлский Круг

9:29, 26-е Царепути        Синий платок скрыл алую метку-солнце, раскинувшую изгибающиеся лучи по бледной коже лба, и теперь в Эвелине Тревельян усмиренную можно было признать, только если заговорить… и вообще иметь представление, кто такие усмиренные. Но Мара не собиралась кому бы то ни было давать шанс узнать секрет Эвелины и очень надеялась, что какое-то время "исцеление" девушки можно будет скрывать.        В этом ей должен будет помочь Первый Чародей - как и в самом "исцелении". Если то еще будет успешным…        Эвелину, разумеется, они забирали с собой. Люсилль строго наказала внуку заботиться о младшей сестре и глаз с неё не спускать, а с Мары потребовала явиться завтра вечером: им ещё было что обговорить. Спорить с пожилой леди никто не стал, и Мара, чуть хмурясь, мысленно раскидывала запланированные на завтра дела, освобождая себе время на встречу с леди Тревельян.        Уже в Круге, дожидаясь Орсино в кабинете, она позволила себе осторожные расспросы Эвелины: — Ты хочешь перестать быть усмиренной? - мягко осведомилась Мара к яркому неудовольствию Карта: для него все было очевидно, виделся единственно возможный вариант. — Конечно, хочет! - возмутился он и упрямо встретил строгий взгляд своего командора.        Для него состояние Эвелины было схоже с травмой, инвалидностью... Мара не бралась прямо-таки спорить, но считала, что выбор должна сделать сама Эвелина. — Я понимаю, пусть не разделяю твоё отношение к усмиренным, но у Эвелины все ещё есть личность и мнение, - осудила его Мара и перевела взгляд на сидевшую в кресле задумчивую Эвелину. — Меня усмирили, потому что я не справилась с эмоциями и магией. Если я буду опасной... То правильнее будет оставить, как есть. Я не страдаю и не хочу причинять страдания другим, - не меняя тона и не раскрывая никаких эмоций в голосе, руководствуясь логикой, ответила на вопрос та. — Они тебя усмирили, потому что испугались твоей силы! Эти слабаки и трусы... — Карт почти рычал от бессильной злобы: от его обычного самоконтроля не осталось и следа.        Маре казалось удивительным и неправильным видеть его таким. Как будто перед ней совершенно другой человек. Прежде практически ничто не выводило его из равновесия и уж точно ничто не доводило до подобной ярости! — Если единственное, что тебя заставляет считать правильным своё усмирение - страх причинить вред магией, можешь не беспокоиться: Первый Чародей опытный маг, а я и твой брат - сильные храмовники. Мы сможем сдержать твою силу, пока ты сама не научишься её контролировать, - мягко взяв ладони Эвелины в свои, убежденно заверила её она.        Глаза Эвелины просияли - и Мара снова ощутила связь между ними! Дух откликается на родственное ему, а раз так... В усмиренной пробилась надежда, а эта сложная эмоция, похоже, оставалась вопреки отсекавшему от Тени ритуалу. Вероятно, как и вера, - потому Искатели имели возможность привлечь нужного Духа и обратить усмирение.        Но, как и в прошлый раз, эта связь быстро угасла. Похоже, подумалось Маре, "разрыв" Эвелины с Тенью надо исцелять именно с той стороны; но здесь все равно требовалась консультация с Первым Чародеем.        Орсино, вероятно, побросал все дела, как только Эльза передала ему приглашение в кабинет Рыцаря-командора, - настолько быстро он пришел. Казалось, он пребывал в прекрасном расположении духа, даже чуть улыбался и, поздоровавшись с присутствующими, озадаченно посмотрел на новое для него лицо - сидевшую в кресле Эвелину.        Беседа обещала выйти не просто щекотливой, а катастрофичной.        Мара сцепила пальцы в замок и попросила Орсино присесть, тоном сразу дав Первому Чародею намёк на предстоящий тяжёлый разговор. Так или иначе, а она намеревалась рассказать о секрете Усмирения Орсино, а теперь тем более не было причин откладывать… Сколько раз Мара представляла этот разговор? Практически с самого начала она знала, что раскрыться придется, а потом еще и откупилась этой информацией за помощь Фейнриэлю, - и вот теперь! Орсино ведь даже буквально всучил ей в руки власть над собой, но на душе почему-то спокойнее не стало.        Мара глубоко вдохнула, как перед погружением в воду с головой, и начала рассказ настолько издалека, насколько вообще возможно: с Искателей, их особых сил и того, как их добиваются. Как только в своей речи Мара дошла до нюансов ритуала Искателей, недоумение на лице Орсино обратилось мрачной догадкой, и он заметно сцепил зубы; желваки заходили на его худом бледном лице. Конечно: ритуал так походил на Усмирение!        О чем Мара и сказала, давя в себе противное волнение, и постаралась абстрагироваться от реакции Первого Чародея, наконец озвучивая ужасную правду: — Усмирение - побочный эффект ритуала Искателей Истины. Обратимый эффект. С той стороны, из Тени.        Недоумение, удивление, шок, возмущение, а теперь и мрачное беспокойство - Орсино прошел через всё это и, когда Мара замолчала, исчерпав все новости, уже не мог спокойно сидеть на месте, меряя кабинет шагами. Мрачная тень легла на его лицо, и сам он, и все его движения выдавали охватившее его напряжение. — Давно ты знала? — спросил он хрипло, замерев на месте.        Жадный полыхающий взгляд пробрал Мару до мурашек. Она подумала: будь контроль Первого Чародея слабее, кабинет уже плавился бы в магическом огне, чьи искры плясали в ставших ярко-зелёными, почти светящимися глазах. А еще - что имелось у эльфа и множество других вопросов, но задал он почему-то именно этот... — Полгода, - честно ответила она, понимая, что сейчас не к месту будут шутки и в принципе что-либо ещё, кроме конкретного ответа.        Врать тоже не собиралась, раз уж все секреты между ними исчезли. Орсино доверял ей - и Мара ценила это, оказывая то же доверие в ответ.        Орсино прикрыл глаза, чуть запрокинув голову, и застыл так на несколько секунд. — Раньше не говорила, потому что не доверяла? — задал следующий вопрос он, открывая глаза и смотря на Мару.        Ни света, ни пламени в его колдовских зелёных глазах не убавилось. — Само собой, Орсино. Вам такую информацию доверять... - пробурчал сидевший на диване, поближе к Эвелине, Карт.        Первый Чародей удостоил его мрачным взглядом. — Раньше я не могла контролировать твою реакцию на эту информацию, а теперь могу… - одарив преемника мрачным взглядом, поспешила развеять возможное недопонимание Мара. — Орси, обратимость Усмирения ускорит и так назревающие бунты, не обойдётся без крови и множества случаев одержимости. Мы в любом случае предадим знание огласке, но... Потом. Возможно, придётся сделать это, если лорд Искатель сочтёт правильным уничтожить всех осведомлённых, - вздохнула Мара, помассировав переносицу.        Слишком. Всего слишком много. Она не хочет допустить восстание Кругов, как в каноне, но и альтернативу предложить толком не может! Саму систему Кругов нужно переделывать - но во что? В лучшую версию Тевинтера? В Эльфинажи, но для магов? Проблема ведь еще и в закостенелости общества! Людей требуется подготавливать к изменениям, переменам, чтобы они не приняли всё новое в штыки, но тут против Мары будет играть еще и Церковь…        Ей очень повезет, если новая Верховная Жрица Джустиния действительно взойдет после безумной старухи Беатрикс - но так было в каноне, потому Мара не сомневалась... но сомневалась в другом! В том, что Джустиния будет по-настоящему прогрессивной, готовой не только мириться с переменами, но и самой вести к ним...        Впрочем, почему она должна подготавливать людей к переменам? Почему бы просто не поставить всех перед фактом, силой утвердить изменения и вынудить смириться с новым порядком вещей?        Такие радикальные мысли мелькали в голове Мары всё чаще... И казались всё соблазнительнее. — Хорошо. Давай сосредоточимся на помощи Эвелине, - мягко предложил Орсино, с лица которого исчез даже намёк на прежнее взбудораженное состояние.        Первый Чародей был собран и спокоен, и Мара слабо улыбнулась, ощущая облегчение от лёгкости, с которой он адаптировался к шокирующей новости. Такая реакция вселяла хоть какую-то уверенность в успех… — Нам нужно войти в Тень и привлечь к Эвелине Духа, который восстановит её связь с Тенью. Но я боюсь, что вернувшиеся эмоции… Эвелине будет сложно вот так сразу взять под контроль. Предлагаю пригласить Обина, как целителя, и Дирка, - выложила свои мысли Мара.        Что Обину, что Дирку она доверяла достаточно; Орсино задумчиво кивнул. — Мы вдвоем войдем в Тень… - начал было он. — Я с вами! - тут же вмешался Карт, ничуть не смущенный недовольным взором Первого Чародея. — Понимаю твоё желание, но лучше тебе остаться в реальности, - криво улыбнулась Мара, положив ладонь на плечо Карта. — Эвелина - моя сестра, я… — Ты останешься здесь в этот раз. В Тени от тебя не будет толку, - надавила Мара.        Видно было, как Карт не согласен и уязвлен таким решением, но... Впервые не спорил и не пытался продолжать настаивать на своём.        Свечи мерно горели в зале Истязаний, в котором проводилось также и Усмирение, - и в нем же совсем недавно Мара входила в Тень под контролем Мейварис и спасала Фейнриэля. На этот раз спасать им предстояло Эвелину...        Знали бы в Вал Руайо, что творится в городе-государстве, которое они считали полностью подчинённым Церкви!        Мара с иронией относилась к тому, что "творит историю"... Если уж сам мир подталкивает её на дорожку "протагонистки", если уж ей так сказочно везёт каждый раз, значит, и сам мир - или ещё что-то свыше - желает, чтобы она совершала то, что делает. Странное чувство, но не неприятное и даже не тревожное.        Орсино посвящал в нюансы предстоящего действа присутствовавших. Пришедшие Обин и Дирк выглядели пришибленными новостями, тяжёлыми, как десять Расколотых гор, но всё-таки реагировали по-разному: один недоумевал, хмурился, был преисполнен сомнений и вопросов, а вот другой выглядел полным... боли. Печали. И почти обжигающей злой досады, вынуждающей стискивать зубы и кулаки, чтобы подавить её или хотя бы просто удержать внутри. — Так это... Теперь выглядит более чудовищно, чем прежде, - сухо и мрачно выразил впечатления Дирк.        Он и раньше не был в восторге от практики Усмирения. Мара согласно кивнула, но больше её интересовала реакция Обина. Дирк - храмовник, да ещё и из самого близкого, доверенного круга, но вот целитель, которому она доверяла практически на том же уровне, явно принимал Усмирение ближе к сердцу... — Вы собираетесь... обратить Усмирение для всех в Круге? - тихо и немного хрипло заговорил Обин, и у Мары мурашки побежали по коже от его открытого прямого взгляда.        Почти как у загнанного зверя. — Если сегодняшнее обернётся успехом... и если усмиренные будут согласны, то - да, именно это и сделаем, - мягко улыбнулась Мара, кладя ладонь на напряжённое плечо мага: все его переживания и мысли были ей понятны и близки.        Обин кивнул, прерывисто вздыхая. — Сделаю все, что в моих силах, - серьёзно заявил он и больше никак не продемонстрировал свои переживания, отстранившись от них ради дела.        На этот раз им предстояло ещё и найти Эвелину в Тени. Мэйварис с помощью ритуала отправила их максимально близко к Фейнриэлю, но Орсино не обладал знаниями тевинтерской магессы, да и, возможно, то было применимо исключительно к сновидцам; Первый Чародей мог только открыть им проход в Тень. — Искать Эвелину будешь ты, Мери, - тепло улыбнулся ей он, ободряюще сжимая ее ладонь и переплетая их пальцы.        Не то чтобы Мара действительно нуждалась в этом жесте или поддержке как таковой, но все же... Все же было приятно. В реальности её тактильные контакты с другими людьми были редкими, и при воспоминаниях о прошлой жизни это казалось ужасным: сама по себе Мара была очень тактильной. Она вздохнула, покачала головой с лёгкой улыбкой и уставилась во вспыхивавшие призрачным далёким светом небеса.        Тень вокруг расплывалась изумрудным маревом и совсем не спешила подстраиваться под желания Мары. Пока. Конечно, инструкции или квестового маркера очень не хватало, но в Тени она инстинктивно понимала, что следует сделать. Какое-то встроенное знание Духа.        Мара сосредоточилась на Эвелине. На чувствах, что она вызывала, на связи, что на какие-то доли секунды возникала у них и в реальном мире... Пепельный остров с чахлыми деревьями поплыл, изогнулся и вырос каменной винтовой лестницей в небеса, зовя подняться по старинным неровным ступеням.        Орсино вопросительно посмотрел на Мару, и она потянула его за руку. Эвелина где-то наверху, она была в этом уверена!        Лестница рассыпалась песком за ними, развеялась тучей по ветру, и они остались стоять на круглой каменной площадке, края которой царапал чёрный с ядовито-зелеными светящимися цветами терновник. Около растения сидела... Эвелина. Только бледная и полупрозрачная, с отсутствующим безразличным лицом. Она как будто просто устала и дремала с открытыми глазами, и даже низшие духи в виде не осознававших себя огоньков не приближались к ней, не тревожили её спокойствия.        Мара видела Эвелину едва-едва, как призрака, как мираж, и ей ценой огромного сосредоточения удавалось держать её в фокусе внимания, а не скользить взглядом дальше... Отпустив ладонь Орсино, Мара приблизилась и присела на колени рядом, осторожно касаясь полупрозрачного плеча. Рука не прошла сквозь него. — На что ты надеешься, Эвелина? - звенящим высоким голосом спросила Мара, и осмысленность появилась в прежде пустом взгляде.        Она моргнула, сфокусировалась на Духе Надежды, и губы её дрогнули. — Что смогу улыбнуться брату. Родителям. Бабушке... Смогу вновь почувствовать семейное тепло, видеть их улыбки и дарить им собственные, смеяться с ними и плакать, - тихим бесцветным голосом, шелестевшим, как поднимаемые ветром песчинки, выплескивала и выплескивала мысли Эвелина, и с каждым словом её фигура и голос наполнялись силой, наполнялись эмоциями, наполнялись цветом. — Ты сможешь, - мягко погладила по волосам её Мара, и девушка всхлипнула, уже полностью став реальной, не собственным призраком.        Через пару минут Орсино вернул их всех в реальность, и первое, что сделала Эвелина, придя в себя, - вывернулась из рук Обина и его диагностирующего заклинания и бросилась к Карту.        Эвелина рыдала и смеялась, целовала в щеки, лоб и нос брата и тут же начинала кулаками стучать по его плечам и груди, гневно восклицая и обвиняя - и вот снова смеясь и говоря, как любит! Её качало от эмоции к эмоции, и все она переживала взахлеб и с полной самоотдачей, не сдерживая и не контролируя.        Карт улыбался самой идиотской, какую только у него видела Мара, улыбкой и стоически принимал всё, что давала ему Эвелина. — Позаботься о девушке. И сведи метку усмиренной с её лба, - сжав плечо Обина, устало улыбнулась Мара.        Тот заторможенно кивнул, а потом ещё раз, но увереннее. Шрамы, даже такие старые, он мог свести. Лучший целитель в их Круге всё-таки.        Рыцарь-командор немного понаблюдала за трогательной семейной сценой, а потом оставила Дирка, Обина и Тревельянов, чтобы заняться прочими делами... и отдохнуть. Она так устала, будто провела три тренировки с храмовниками подряд: настолько выжатой себя ощущала!        Возвращение связи с Тенью выпило какую-то часть сил Мары, и она надеялась, что они восполнятся. Нет, знала: восполнятся. Но когда? А многие дела требовали внимания уже сейчас! 9:29, 27-е Царепути        Мара наслаждалась потрясающим едва терпким чаем на веранде особняка, дожидаясь, когда к ней спустится леди Люсилль Тревельян. Та в своей комнате общалась с внуками, и Рыцарь-командор не имела ни малейшего желания мешать им, потому терпеливо ждала и проводила время с пользой, слушая доклады Дирка и Миели. Они обсуждали храмовников: кто благонадежен, кто не очень, кто слишком консервативен, а кто может быть нечист на руку, кто ставит веру и просьбы Сестёр Церкви выше прямого командования, а кто способен отвернуться от Церкви ради Ордена...        Одних предстояло поощрить, других - держать в поле зрения и не поручать ничего действительно важного, но пока повышать кого-либо в ранге Мара не собиралась. Банально из-за финансового вопроса, что, может, и не стоял остро, но бюджет все ещё стонал в агонии и не мог потянуть ремонт, даже минимальный косметический, какое уж тут соответствующее новому рангу повышение жалования?        Люсилль Тревельян не заставила себя ждать так уж долго: не больше часа. Леди выглядела немного измученной, её глаза покраснели и опухли от пролитых слез, но она несомненно испытывала счастье и облегчение. Она выпроводила всю прислугу одним приказом и поспешно приблизилась к столу. — Не смогу выразить словами свою благодарность к вам за это чудо, Мередит, - вздохнула леди, занимая кресло рядом с Марой и беря её ладони в свои. — Создатель, это настоящее чудо! Я никогда не слышала о том, чтобы... — неожиданно Люсилль оборвала саму себя, даже дрожь в её пальцах унялась, и она подняла взгляд на стоявших за плечами Мары Миели и Дирка.        Те не ушли, когда леди погнала прислугу, и она наконец обратила на них внимание...        Мара поняла без слов. — Им можно доверять, - сказала она, чуть улыбнувшись. — Они уже осведомлены об усмирении.        Люсилль задумчиво кивнула, убрала ладони от рук Мары и, выпрямившись в кресле, сделалась максимально серьёзной и сосредоточенной. Ни тени заботливой благодарной бабушки, какой она была секунды назад. — У меня к вам много вопросов, Мередит, - сказала леди Тревельян с острым проницательным взглядом, и Мара узнала его, холодный, цепкий, едва ли человечный: с таким Карт пытал.        Однако, впрочем, они союзницы, и Мара ощущала своей заимствованной от Духа частью, что Люсилль не несёт угрозы, не желает зла...        По крайней мере, прямо сейчас.        Леди Тревельян спрашивала. Мара отвечала. За напряжённой беседой они выпили весь чайник, а потом ненадолго прервались, когда прислуга меняла чай и накрывала на стол. Именно в момент этой передышки со стороны сада пришел Карт, сообщивший, что утомившаяся Эвелина легла спать в своей комнате. Мара попросила Миелли присмотреть за девушкой, даже если той в доме ничего не угрожало, - просто на всякий случай... — Так у вас есть силы Искателя Истины? - иронично осведомилась леди Люсилль, когда прислуга снова удалилась на почтительное расстояние. — Не до конца в этом уверена. Точно сможет сказать Ламберт ван Ривс, - покачала головой Мара.        Её храмовничьи навыки, работавшие вне зависимости от употребления лириума, походили на способности Искательницы, но что, если это просто следствие её уникальной одержимости? Тут не понять, пока не столкнёшься с другим Искателем. — Ламберт, - леди Люсилль чуть скривилась и вздохнула. — Я не смогла ни одного ребёнка или внука отдать в Искатели, их забирают на обучение детьми, но он смог попасть к ним в уже довольно взрослом возрасте! Слышала, что он благородно отказался от титула и денег своего рода, но насколько там было благородно, а насколько - попросту скандал и бунт молодого человека, не выясняла. Мне это не было интересно. Позже мы встречались пару раз, но всегда вскользь... Он показался человеком, горящим своим делом и долгом, но каким он прибудет после печальных событий в Тевинтере? Его громко щёлкнули по носу в чужой Империи, и скорее всего от родной Орлейской он не сыскал ни утешения, ни поддержки... Собираетесь сыграть на том, что вам приказано было поступать так, как вы поступаете? - по-лисьи щуря глаза, поинтересовалась леди Тревельян. — Довольно рискованно. Но если моя сила действительно такая же, как у Искателей, или хоть немногим похожа, то можно попытаться притвориться, что мне отдала приказ леди-Искательница Николина, желающая сепарации от Церкви или хотя бы ослабления лириумного поводка, а также спасения храмовников от лириумного безумия через пару десятилетий службы, - осторожно кивнула, сама не веря до конца в эту затею, Мара.        Главой ордена Искателей Истины сейчас являлась леди Николина, которую Мара встречала лишь в воспоминаниях Станнард, и была она женщиной не менее жёсткой и фанатичной, чем прежняя Мередит. Однако фанатизм её был особенным, направленным лишь на орден и предотвращение всяческих угроз: Ламберт мог поверить. Лорд Ламберт, всё-таки сохранивший наследие и титул своего благородного орлейского рода, хотя до краха в Тевинтере ему действительно пророчили стать следующим лордом-Искателем после Николины. — А уж с новой Верховной Жрицей можно будет договориться, чтобы она прикрыла эту маленькую ложь... — Кого же вы видите в роли следующей Верховной Жрицы? — иронично осведомилась леди Люсилль. — Любую лояльную к магам и переменам личность. Желательно, моложе Беатрикс, - шутку оценили; леди Люсилль чуть улыбнулась, а вот Карт издал смешок. — Церковь веками укрепляет свою власть и свое видение мироустройства, но все решения, принятые ею, начиная от гонения на эльфов, эльфинажей и Кругов Магов - не более, чем временные меры! Уже исчерпывающие себя. Как только станет известен секрет Усмирения, как только у эльфов появится достаточно харизматичный и сильный лидер, неважно - у долийских или городских, все эти установки полетят в бездну. Вместо развития и поиска новых решений Церковь отчаянно цепляется за существующий порядок, тонет в стагнации, а стагнация ведёт к деградации, - Мара поджала губы, старательно подавляя возмущение и негодование.        У неё был целый список претензий и возражений по поводу действий Церкви, с примерами! С кучей примеров! И даже не из родного мира! Однако - толку от них сейчас... — Мне советовали присмотреться к преподобной матери Доротее в Великом Соборе Вал Руайо, - сообщила она, припомнив мирское имя будущей Джустинии V.        Эта женщина смогла организовать Конклав, о ней тепло отзывались и Кассандра, и Лелиана, и Мара верила, что это - лучшая кандидатура из возможных. Она прислала Лелиану в Киркволл, но толком ничего не сделала, а потом до кучи прислала разбираться Кассандру... Но такое можно списать и на действия Эльтины, с которой сталось бы до последнего настаивать, что все прекрасно и в норме. — Интересные у вас советники... Я тоже присматриваюсь к Доротее. У неё сложное прошлое, и нет поддержки, как у вторых, третьих и далее дочерей именитых родов, но при этом она сама смогла подняться довольно высоко. А со сторонней помощью сможет ещё выше, - теперь леди Люсилль улыбалась даже как-то хищно, будто сытая кошка, поймавшая мышь и размышляющая, поиграть ли ей или наконец поесть.        Может быть, и в каноне игры Доротее помогли стать Джустинией V Тревельяны? Хотя, будь оно так, Инквизитора-Тревельяна узнала бы не Кассандра, так хоть Лелиана... Мара вздохнула, выбрасывая из головы мысли о каноне. Тут у неё давно не он творится!        Они обсудили ещё немного предстоящие дела: приём, на котором Маре следовало побольше слушать и держаться рядом с леди Люсилль; то, как представить общественности всю разведённую деятельность. "Подготовка Киркволла к угрозе Мора" звучало очень убедительно, тем более уже многие получили информацию, что тот начинается и, скорее всего, его эпицентром станет Ферелден. Но это не значило, что Вольная Марка в полной безопасности! Так что какие-то кредиты доверия у аристократов, которые поверят в это, выбить удастся...        Обговорили и вопрос судьи Киркволла: со смерти Ванарда этим занимались то Эвальд, то сам Наместник Думар. — Я бы хотела, чтобы судьёй стал честный и неподкупный человек, - вздохнула Мара, понимая, как наивно звучит её желание. — Довольно сложные критерии, Мередит, - иронично ответила леди Люсилль, и Маре на какую-то секунду даже стыдно стало, но стыд быстро забылся, да и Люсилль продолжила более деловым тоном. — Я подберу кандидатов из семей, которые могут быть нам полезны... Должность судьи - весомая награда, чтобы опустить чашу весов в чью-либо пользу. Но прежде я дам вам познакомиться с кандидатами и решить, кому всё-таки доверить эту ответственную роль.        Спорить Мара не стала. У неё в принципе не было никого на такую ответственную должность - как и у Думара, раз вопрос до сих пор стоял... 9:29, 1-е Жнивень        Вечер у Селбрик приближался с чудовищной скоростью и неумолимостью, и леди Люсилль беспощадно топила Мару в информации об аристократическом обществе Вольной Марки - а зачастую и знакомила с ним! Пока, правда, только с фракцией Тревельянов, которую все называли "Церковной".        Но насколько набожны и поддерживают Церковь эти аристократы, мало кто знал - а вот Мара теперь знала! Эта фракция была одной из немногих, кто в действительности пытался контролировать Церковь хоть как-то; разумеется, играя по её правилам и имея с неё свою выгоду.        Неожиданно Мара нашла общность взглядов с леди Люсилль не только в их целях и неодобрении политики Церкви, но и в отношении Эльтины. — Когда это случилось с Эвелин, мы потребовали наказания для причастных, но эта полоумная старуха сказала, что "не стоит добавлять жертв к уже случившейся трагедии", — с неприкрытой неприязнью рассказала леди Тревельян, хотя обычно всегда держала лицо. — Карт об этом не говорил, - в растерянности ответила Мара, не припоминая за Максвеллом какой-либо жгучей неприязни к Эльтине. — К этому моменту Макс уже сбежал из дома, - тяжело вздохнула леди Люсилль и переключила внимание на аккуратные стопки бумаг на столе - отчёты о потенциальных судьях и корреспонденция, в том числе ответ от семьи Монтилье.        На последнем леди сделала акцент: — Они будут хорошими союзниками. А если подтвердите связь дочери Хариманнов с демоном и то, что она малефикарка, готовящая покушение на династию Старкхевена, можно будет взять в жёсткий оборот старого пройдоху. Я ещё подумаю, что сделать с новостями о том, что Хоу готовят предательство своих сюзеренов и что сын Эамона Геррина - маг... Какие же потрясающие у вас источники информации, Мередит. Жаль, не желаете раскрывать, - покачала головой Люсилль, и Мара виновато улыбнулась: это была, технически, она сама, прошедшая трилогию не единожды...        К тому же, Рыцарь-командора до сих пор смущало, как могла выражаться леди Люсилль, когда их оставляли наедине слуги.        Все эти встречи были возможны благодаря Карту, взявшему на себя бремя множества обязанностей Рыцаря-командора, но главное - проводившего все тренировки вот уже около недели самостоятельно.        Перед путешествием в Ферелден, если ему суждено случиться, Мара хотела убедиться, что источник сил её храмовников не в том, что она частенько "купает" их в своей энергии. Если так, о путешествии можно просто забыть: уедет она - пропадут их силы!        Мара надеялась, что этого не произойдёт, но проверить следовало до того, как покинуть Киркволл. Карт был посвящён в её размышления, всё-таки он её преемник и не доверять ему в этом было бы неправильно. К тому же, он предложил дельную мысль припахать к исследованию Орсино. — Я поеду в Ферелден с тобой, - безапелляционно заявил Первый Чародей, чуть хмурясь, и демонстрируя, что будет стоять на своём до последнего, даже если его будут отговаривать или вовсе запрут в Круге. — Да куда же я без тебя-то, - закатила глаза Мара, даже не берясь спорить, и Орсино расплылся в улыбке, смотря на неё с нежностью.        Чем раздражал ещё больше обычного! — Хэй, почему у Первого Чародея приём работает? — возмутился присутствовавший при беседе Карт. — Потому что не ему подменять меня, - мстительно заметила Мара, хмыкая.        Карт забурчал и тяжело вздохнул, оборвав сам себя. — Что вам вообще нужно в Ферелдене, командор? — ворчливо поинтересовался он, и это волновало не одного его, судя по тому, как подобрался Орсино. — Есть кое-какие... Дела. Разыскать Амеллов, найти одного мага, могущего помочь... С изменением инициации храмовников. Я все ещё хочу полностью исключить лириум.        "Тем более - если он действительно кровь древних гигантских существ, которых и эванурисы завалить не смогли!" - уже мысленно добавила Мара. Ей не нравилась зависимость людей от лириума, ей не нравилось отсутствие альтернативного пути, и потому она хотела его найти! Авернус мог бы помочь... В теории и с очень смелыми допущениями с её стороны. — И кто же вам рассказал об этом маге? - иронично, практически идентичным тону леди Люсилль тоном осведомился Карт. — Серый страж, - соврала Мара, не поведя и бровью.        Хотя: технически можно сказать, что об Авернусе ей поведал протагонист-Страж! — А сам маг... - проявил догадливость Орсино. — Серый страж, - улыбнулась Мара и издала смешок. — Ладно, начни исследования, Орси. А там, если переживём Ламберта, отыщем тебе помощника.        Спорить с ней никто не стал - больно уж много было дел, да и будущее виделось зыбким и непредсказуемым как никогда.        Этот первый день нового месяца должен был пройти в работе с бумагами, пока Карт вытирал плац Казематов храмовниками на тренировке под присмотром собиравшего данные о "феномене Станнард" Орсино, однако Эльза принесла срочное письмо.        От наместника Думара.        "Эвальда отравили. Он при смерти". — Где гонец? Тот, кто принёс записку?! - Мара вскочила из-за стола, холодея от ужасающего осознания присланного сообщения.        Эльза спокойно сказала, что тот дожидается у ворот Казематов, и Мара постаралась взять себя в руки. Выходило не очень.        Только вчера она получила письмо от Эвальда, и у него все было хорошо! — Найди Обина! Пусть идёт во двор, - приказала Мара, выскакивая из-за стола и спеша на тренировку храмовников, чтобы перехватить Орсино: маг его уровня, к тому же маг крови, может пригодиться!        Неизвестно, чем отравлен Эвальд, как давно и какую помощь ему оказали, потому Мара готова была почти бежать, не заботясь о репутации. Какая разница, что о ней сейчас подумают, если её друг при смерти?!