***
Уйти тихо не получается. А потом Рамлоу прилетает куском арматуры. Стив как в кошмарном сне видит длинный тонкий прут, шутя прошивающий бронежилет на груди. Рядом невнятно вскрикивает Роллинз, хватает командира подмышки и мягко опускает на землю. Отряд Грозы споро проходится по периметру, выпиливая оставшихся мятежников. Плачет кто-то из освобожденных заложников. −Мам, все чисто! – рапортует в наушнике Кукушка. −Принял. Асса последним выстрелом снимает невнятную тень где-то на втором этаже и оборачивается на сгрудившийся вокруг своего командира Страйк. Даже на первый взгляд дело безнадежное. −Держим периметр. Бойцы дружно рявкают в коммуникатор, а Асса отпихивает Капитана Америку и опускается на колени около лейтенанта. Какая шарашкина контора им броники поставляет? Арматурина пробила бронепластину аккурат напротив сердца. −Пульс прослеживается. −Мы эту херь не вытащим. −Всем тихо! – рявкает Асса по-английски, проводя рукой над еле заметно вздымающейся грудью лейтенанта. Так и есть. Прут вошел в нескольких миллиметрах от сердца. Вытащить сейчас нельзя. Оставить в таком виде нельзя. Леденёва выдергивает из ботинка шнурок и поднимает голову: −Как его зовут? −Чего? – не догоняет здоровяк с длинным лошадиным лицом. −Зовут его как? – раздраженно повторяет Асса, вытаскивая из набедренных ножен нож. – Полностью. −Брок Ремо Рамлоу. – ошалело выдавливает боец. Асса осторожно берет холодную безвольную руку командира и коротко чиркает по ней ножом. В плечо тут же вцепляются чужие руки. −Ты, млять, что творишь?! −Кэп, убери его. – не оборачиваясь, командует Асса. – Всё будет. Здоровяка оттаскивают. Леденёва сосредоточенно проходится лезвием уже по своей руке и крепко сжимает ладонь Рамлоу. Потом мажет общей кровью шнурок и связывает им свое запястье с запястьем лейтенанта. Должно быть еще заклинание на языке Асгарда. А, впрочем, какая разница? Слова ведь не главное. Асса негромко напевает: −Пускай нам с тобой обоим беда грозит за бедою, Но дружбу мою с тобою Одна только смерть возьмет. Окровавленный шнурок слабо светится зеленым и начинает потихоньку исчезать. −Кэп, вытаскивай железку. Стив, как завороженный, берется за конец прута и одним движением выдергивает его. Рамлоу хватает воздух, словно вытащенная из воды рыба. Дыра в его груди постепенно зарастает. Шнурок пропадает совсем, оставляя на память шрам у Рамлоу и щекотное ощущение в груди у Ассы.***
−Ты спасла его. – негромко говорит Стив уже в джете. Асса поводит плечом и косится на ошалелого командира. Сидеть тот еще не может, и отсыпается в медицинском отсеке. Но умирать явно не планирует. −Сегодня же День Победы. – фыркает Леденёва. – Никто не должен умирать в День Победы. Стив глубоко вдыхает и раздумчиво произносит: −День Победы… Я даже не отпраздновал его. Как это было? Асса откидывается на стенку, глухо ударяясь шлемом. Набрасывает на них со Стивом купол тишины. −Ну как тебе сказать? Не знаю. Я была при подписании Акта о капитуляции. Сопровождала маршала Жукова. Он подписывал его с советской стороны. −Почему именно он? – безразлично интересуется Стив. Гроза всем корпусом поворачивается к нему. −Вообще-то он взял Берлин. −Берлин нужно было брать сообща. Асса насмешливо поднимает брови. −Ошибаетесь, Капитан. Это было наше право. −Американский народ тоже многое потерял в этой войне. – горячо возражает Роджерс. Гроза хмыкает и коротко отзывается: −27 миллионов. −Что? – не понимает Стив. Асса склоняет голову к плечу и повторяет: −27 миллионов человек. Это потери Советского Союза во Второй мировой войне. −Почему так много? – вопрос срывается с языка прежде, чем Стив успевает толком его осмыслить. Гроза невесело хмыкает: −Фашисты не зверствовали в Европе. А славян они считали низшей расой и уничтожали в промышленных масштабах. Я тебе даже описывать не буду все, что видела за четыре года. Давай лучше закроем эту тему. Ты про День Победы спрашивал. −А, да… Стив трет переносицу и проклинает себя за то, что вообще заикнулся про это. Асса вновь откидывается на стенку. −В День Победы я надеялась. На то, что не будет большой войны. На то, что можно будет отдохнуть. Вернуться домой, распустить отряд, убрать оружие. Не сложилось. Такова уж человеческая природа – мы всегда ищем боя. Или нас создают для боя. Стив смотрит на лежащий на коленях щит и понимает, куда клонит Асса. Мирному времени не понадобились бы суперсолдаты. Они нужны только для войны. Они сами – вечная война.***
Брок распахивает глаза и подскакивает на кровати, судорожно хватая воздух. Млять… Только не снова. Гадские сны. Кошмары начались после чертовой миссии в Ливии. После того, как ему в грудь прилетело проклятущим штырем. Нет, Брок, конечно, был до жути благодарен великодушной русской ведьме. Но откуда, млять, эти сны? Сегодня виделось какое-то подземелье. И человек без кожи на спине. И отчетливое ощущение винтовочного шомпола в руке. В его, сука, руке. Брок, ругаясь, бредет на кухню. После такого кино точно надо хлебнуть чего-то покрепче воды. Он замирает в дверном проеме, углядев за столом темную фигуру. Фигура щелкает настольной лампой. −Ты, млять, еще кто? – выдает Рамлоу, разглядывая совершенно постороннюю беловолосую девицу. Девица склоняет голову к плечу и щелкает пальцами. Бутылка вискаря сама собой выплывает из секретного шкафчика. Брок садится на ближайший стул. −Это ты, да? Ведьма кивает и улыбается. У нее молодое правильное личико с тонкими губами, прямым носом и сильно выпирающими скулами. Волосы светлые до белизны. А глаза темно-карие. −Прости, что так вышло. – негромко говорит ведьма. – Побочный эффект. Должно скоро пройти. −Как ты сюда попала? – больше для проформы спрашивает Брок, прикладываясь к старому доброму Джеку. Девица вопрос предсказуемо игнорирует. −Я знаю, что ты видел. – говорит она. Рамлоу морщится и делает еще глоток. −Просто скажи, что это все делал не я и я не спятил. −Ты не спятил. – послушно отвечает ведьма. – И это делала я. Вот теперь Брок давится. Перед глазами, как по заказу, всплывают картинки одна отвратительнее другой. Девица дергает уголком губ и обнимает себя руками за предплечья. −Они все этого заслуживали, если тебя это успокоит. −Видал я это всё… − бормочет Брок, сжимая стакан. – Не мое это дело. Ведьма серьезно кивает. −Я тогда не залечила твою рану. Я связала твою жизнь с моей и поделилась силой. Поэтому получилась такая отдача. −И что мне, нахер, с этим делать? – почти обреченно спрашивает Брок. – Жениться на тебе? Девица вздрагивает и негромко смеется. −Ты не в моем вкусе, лейтенант. Но мы можем хотя бы познакомиться. Рамлоу отодвигает бутылку в сторону и внимательно оглядывает ведьму. Говорят, та самая, что обороняла Нью-Йорк от космических ящериц. Сидит у него на кухне и предлагает познакомиться. −Брок Рамлоу. Рукопожатие у девицы сильное, почти как у Кэпа. −Асса Леденёва.***
Находиться в Трискелионе становится невозможно. По крайней мере, он, Ник Фьюри, считает именно так. Половина агентов с ним не соглашается. Изначально предполагалось, что чертова Гроза будет участвовать только в миссиях инициативы «Мстители». Правда, кажется, Грозу никто об этом не предупредил. Потому что выпихнуть мерзавку из штаб-квартиры ЩИТа стало невозможно уже спустя пару дней после ливийской операции. Сначала по всем этажам разнесся слух, что героиня битвы за Манхэттен теперь работает в ЩИТе на постоянной основе. К Грозе потянулся поток жаждущих автограф, фотографию и далее по списку. Гроза на поклонников реагировала спокойно, подписывала все, что давали, и с удовольствием позировала на камеру. Правда, шлем с полумаской снимать отказывалась. Как эта чертовка проскальзывала посты охраны, для Ника оставалось загадкой. Колдовала, не иначе. Колдовство раздражало особенно. Фьюри уже привык иметь дело пусть и с необычными, но все же людьми. Старк был гением. Капитан Америка и Бэннер стали такими, каким стали, после лабораторных опытов. Черная Вдова и Соколиный глаз были просто отлично натренированными бойцами. Гроза человеком не была. И это пугало. Прилюдно она магией не баловалась, но Ник готов был поставить последний глаз, что эта паршивка что-то замышляет втихаря. А еще ее обожал Страйк. О причинах такого предательства проговорился Кэп, обмолвившись, что в Ливии Гроза спасла жизнь лейтенанту Рамлоу. Правда, как именно, говорить отказался наотрез. Фьюри скрипел зубами. Ему теперь всюду виделось колдовство. А Брок не знал, как отвязаться от Пирса. Проклятая холеная гадина вмиг прощучил что-то и вызвал на ковер. Правда, не как директор ЩИТа. В Гидру Брок вместе со Страйком загремели случайно. Просто оказались очень хороши и приглянулись Пирсу. А когда, подумав, отказались от контракта на бумаге с алым спрутом, то живо уяснили простую истину. Гидра своего так просто не упустит. Мей напомнили о младших братьях, Роллинзу о жене и дочери, самому Броку о сестре и племянниках. У каждого бойца филигранно отыскали слабое место. И не оставили даже иллюзии выбора. −Так что там у вас с госпожой Грозой? – мягко спрашивает Пирс, откидываясь в кресле. Брок смотрит прямо, открыто. Насколько может. −Гроза вытащила меня из-под завала в Ливии. Больше ничего, сэр. Она не снимает респиратора и не называет своего имени. Пирс с легкой улыбкой качает головой. −Вы плохо думаете о Гидре, лейтенант. Ее имя я вам и так скажу. Ее зовут Асса. И у нее белые волосы. По спине ползет мерзкий холодок. −В таком случае, − осторожно начинает Брок. – чего хочет Гидра? Пирс подается вперед, и взгляд у него хищный немигающий, как у коршуна. −Нам нужно ее доверие, лейтенант. Постарайтесь подружиться с ней. Это очень ответственная задача. −Сделаю все, что в моих силах, сэр. Брок растягивает губы в своей самой обаятельной улыбке. Пирс вновь откидывается в кресле и довольно улыбается в ответ. −Вот это хороший настрой, лейтенант. Гидра возлагает на вас огромные надежды. И кроме того, у меня есть для вас еще одно важное поручение. Я хотел бы вручить вам оружие особого рода. Большая честь владеть Железным Кулаком Гидры. −Рад стараться! – Рамлоу вытягивается в струнку и прикусывает изнутри щеку. Не нравится ему тон, которым фюрер говорит об оружии. И бункер, куда его привозят, тоже не нравится. И адская криогенная установка. А уж когда из этого гроба на руки белым халатам вываливается парень с металлической рукой, становится уж совсем стремно. Парень с трудом поднимает голову и смотрит прямо на Брока плывущими светлыми глазами. Один из халатов небрежно откидывает с лица парня неопрятные длинные волосы, и Брок второй раз за день до крови прикусывает щеку. Он, млять, знает эти широкие скулы, и вздернутый нос, и красиво очерченные губы, и ямочку на подбородке. В похожем на стоматологическое кресле сидит Баки чертов Барнс. Лучший друг Капитана Америки. Погибший, мать его, в январе 44-го в Альпах. А потом ему на голову надевают странный обруч и включают ток. Брок плывет в мареве чужого нечеловеческого крика и не знает, что ему делать.***
Леденёва в ЩИТе не появляется. Очевидно, нашла какие-то важные дела на родине. Очень, мать ее, вовремя. Потому что Броку вся эта история перестает нравиться от слова совсем. Баки Барнс оказывается не Баки Барнсом, а Зимним Солдатом. И даже не человеком вовсе, а программой внутри человеческой головы. Брок просматривает длинный список его прошлых кураторов и делает логичный вывод. Своими ногами с этой почетной должности не уходят. Хотя, учитывая, как обращаются с Солдатом, неудивительно, что у него то и дело срывает резьбу. Брок когда увидел, что собой представляет душ, чуть не выругался вслух. Солдат сжимается в дальнем углу выложенной кафелем душевой, где нет ни самого душа, ни толкового полотенца. Садовый шланг, посеревший отрез ткани и кусок непонятного мыла. Орет Брок не на Солдата, а на техников. Через пятнадцать минут появляются и нормальное мыло, и большое полотенце. Спасибо, млять, что горячая вода есть. Солдат вздрагивает от любого слишком резкого движения, сжимается под струей воды и упорно не желает поворачиваться к Броку спиной. −Да не съем я тебя, чудо. – не выдерживает Рамлоу. – Не съем, слышишь? Солдат зыркает серо-голубыми глазами из-под намокшей челки и упрямо сжимает челюсти. Руки, живая и металлическая, бессильно висят вдоль тела. Рамлоу скользит глазами по вязи шрамов вокруг протеза. Просто млять. И слова другого нет. −Ну же, парень. – как может мягко просит Брок. – Мне надо вымыть тебя. Я не сделаю больно. На этот раз Солдат глаз не отводит. Что-то решает для себя. И, наконец, поворачивается спиной. Брок хрипло ругается. Вдоль всей спины, от лопаток и почти до ягодиц, тянутся два широких розовых шрама. И, зная регенерацию того же Кэпа, Брок даже представить не может, что могло их оставить. Солдат вдруг опирается руками о стену и горбится, отставляя задницу. Рамлоу на мгновение зависает, а потом до него доходит. −Выпрямись. – сипло командует он. – Я ничего не собираюсь делать. Только вымыть тебя от этого чертового криогеля. Ты понял меня, Солдат? −Так точно. Солдат выпрямляется. Линия плеч еле заметно расслабляется. −Млять… − бормочет Рамлоу, берясь за мочалку.***
Брок сидит в своем кабинете и тупит в стену. Граница пройдена. Это нельзя так оставлять. Асса все не появляется. Идти к Фьюри страшно. Черт его знает, они же с Пирсом давние друзья. Кэп… А что Кэп? Он отлично умеет проламывать собой стены и совершенно не умеет рассчитывать на десяток шагов вперед. Романофф – темная лошадка. Старк тем более. Из коридора слышатся возбужденные возгласы. −А мне? А мне? Можно мне ваш автограф, мисс Гроза? Брок подскакивает на стуле. Гроза вернулась. В конце концов, она же ведьма. Может, придумает, как выкрутиться? И их со Страйком в процессе не прибьет.