***
Асса очень удивляется, когда в аэропорту Кеннеди ее встречает мрачный бледный до серости Стив. −Здравствуй. – негромко говорит он, перехватывая небольшой чемодан. −Доброе утро, Стив. – без улыбки отвечает Асса. – Тебя Наташа прислала? −Да. Роджерс отворачивается и ледоколом устремляется к выходу. Асса про себя хихикает над его маскировкой. Все-таки ни нелепая полосатая ветровка, ни бейсболка с очками не делают Стива менее похожим на Капитана Америку. Леденёва щелкает пальцами, отводя глаза прохожим. −Поехали сразу к тебе. – деловито командует Гроза, усаживаясь в такси. – Может, не все следы затоптали. −Там уже побывали Тони со своими игрушками, Наташа со своими и Брок с матерной тирадой. – отзывается Стив. – Ума не приложу, что ты хочешь найти. −То, что другие не увидят. Стив, что, в общем-то, неудивительно, обосновался в Бруклине, в добротном доме из красного кирпича с ржавой пожарной лестницей. Асса одобрительно хмыкает на хитромудрую сигнализацию от Старк Индастриз, сбрасывает кеды и осматривается. В квартире пахнет пылью и царит небольшой бедлам. Очевидно, Стив сюда приходит только поспать, да и то не всегда. −Хотел спросить. – неловко начинает Стив, задвигая под обувную полку рваные тапочки. – Ты ведь умеешь телепортироваться. Почему ты летела на самолете? Асса без подсказок находит комнату, служившую спальней Солдату, и фыркает: −Слишком далеко. Пока. −Пока? Леденёва проводит ладонью над подушкой в несвежей наволочке. −Я еще учусь. Кровать разворошена, но сделал это не Барнс. Очевидно, прошлые сыщики. Комната сумрачная, с видом на стену соседнего дома. Леденёва передергивает плечами. Неудивительно, что даже стены тут пропитались тоской человека, проведшего столько лет в криокамере. −Ему тут не нравилось. – тихо говорит Асса. – Слишком мрачно и тесно. −Я знаю. – так же тихо отзывается Кэп. Он прислоняется к косяку и сплетает руки на груди, как-то неуловимо поникая, словно засыхающее дерево. −Сэм, его психотерапевт, говорил, что Баки нужно больше воздуха и света. Прогулок. Но Бак с трудом соглашался выходить в парк. Ему было неуютно на открытых пространствах. Мы обычно сидели вдвоем в гостиной. Я рисовал, а он наблюдал. Тони предлагал переехать к нему, но Баки не захотел. Асса проходится по комнате и выскальзывает в коридор, а из него в гостиную. Там действительно гораздо просторнее и светлее. На полочке красуется раритетный патефон. На диване валяются вышитые подушки. У Наташи всегда была к ним слабость. Что-то мешает, скребется, как кусочек стекла в ране. Асса берет курс на ванную и замирает перед зеркалом. Протягивает к нему левую руку с подрагивающим на кончике указательного пальца огоньком. Прикрывает глаза и видит. Он отражается в зеркале по пояс. Дикие светлые глаза, недельная щетина, длинные спутанные волосы. Металл руки вгрызается в плоть, оставляя вязь уродливых шрамов. Он протягивает правую руку. На ладони у него тоже шрам. Асса встряхивает головой. −Есть какая-нибудь вещь, которую Барнс носил? Стив вздрагивает от звука ее голоса и качает головой. −Он забрал все. Даже грязное белье из корзины. Расческу, бритву, полотенце, зубную щетку. −В общем-то, логично. – бормочет Асса. – Странно было бы, если бы он наследил где только можно. А впрочем… − она переводит взгляд на зеркало. – Кое о чем он не подумал. Потому что не знал. Кольцо мягко перетекает в руку, становясь кинжалом. Асса небрежно чиркает себя по левой ладони и прикладывает ее к зеркалу: −Пей, бродяга. Хорошая кровь, кровь вёльвы. Пей. Стив подается назад, разглядев, что поверхность зеркала идет волнами и потеки крови пропадают. На мгновение чудится, что отражение Ассы сыто облизывается. Настоящая Гроза оборачивается и ободряюще улыбается. −Не бойся, оттуда никто не вылезет. Они суперсолдатами не интересуются. Им колдунов подавай. −Кто, они? – слабым голосом интересуется Стив. Еще не хватало, чтобы тот ужастик, что ему как-то показывал Тони, оказался реальностью. −Жители зазеркалья. – поводит плечом Асса. – Как мы, только другие. Впрочем, неважно. Они сквозь грань не пролезут. Зато много чего видят. Барнса в городе уже нет. И в штате тоже. Леденёва косится на зеркало и поджимает губы. −А вот теперь нет и в стране. −Как это? У Стива голова идет кругом. Старк с Романофф обнюхали в квартире каждый угол, а Асса измазала кровью зеркало и говорит такие вещи. −Ну вот так. С вашим бардаком можно целую армию контрабандой протащить. Не то что одного человека. Стив добредает до гостиной и падает на диван. Гроза, подумав, присаживается рядом и наконец, снимает кожаную куртку. Под ней у нее бирюзовая толстовка с белой надписью «Революция». С собранными в пучок русыми волосами, разноцветными ногтями и серебряными кольцами, в узких черных джинсах Асса напоминает девушку-подростка. Только кофе из «Старбакса» не хватает. На кого она меньше всего похожа, так это на советского суперсолдата. −Хей, Стив. Гроза касается его плеча теплой ладонью и заглядывает в глаза: −Он в порядке. Я чувствую. Я попробую его найти. Не обещаю, что это получится быстро, но я буду пытаться. Слышишь? −Да. – вяло кивает Стив. – Спасибо. Асса шумно вздыхает. −Я вижу, что ты мне не доверяешь. Ну да, я развалила ЩИТ вместе с Гидрой, рассорила все ведомства… −Дело не в этом. – перебивает Стив, вскидывая голову. – Асса, я думал, мы поняли друг друга. Поверили друг другу. Но ты провернула это все за моей спиной. Леденёва отдергивает руку и убирает ее в карман толстовки. −Пойми меня правильно, Стив. – медленно начинает Гроза. – Я много лет служу в учреждениях, занимающихся государственной безопасностью. −КГБ? – перебивает Роджерс. Асса морщится. −Это одно из названий. Так вот. Мне сложно доверять людям, всецело преданным другой стране. Фактически вы все для меня если не совсем враги, то потенциальные противники. История с Гидрой показала, что доверять нельзя вообще никому. Сколько из тех, с кем ты здоровался в ЩИТе, оказались двойными агентами? −Но ведь ты доверилась Рамлоу? Леденёва выдерживает пристальный взгляд потемневших до синевы глаз. −Когда я лечила его рану в Тобруке, я вытащила его с того света. Он оказался обязан мне жизнью. Связи такого рода не дают солгать друг другу. Прости, Стив. Роджерс вздыхает и потирает переносицу. −Нет, что ты, все в порядке. Просто на минуту я подумал… −Что у нас может что-то получиться? – с горьким смешком спрашивает Асса. – Что-то большее, чем совместное избиение читаури? Стив чуть приподнимает уголки красивых губ в подобии улыбки. −Честно говоря, да. Просто ты ведь тоже не из этого века. Асса фыркает в ворот толстовки. −Что есть, то есть. Но, согласись, я вписалась в современность куда органичнее. Стив внимательно оглядывает ее наряд и почти улыбается. −Это верно. И проводит рукой по вороту черной водолазки. На губах Ассы замерзает улыбка. −Ты всегда носишь одежду с воротником? −Да. – пожимает широченными плечами Роджерс. – Люди задают вопросы. Асса опускает глаза на свои колени. −Пожалуй, это то немногое, о чем я жалею. −Мы были по разные стороны баррикад. – грустно улыбается Стив. – Пусть даже формально наши страны были союзниками. Уже в этом веке я узнал, что коалиция собиралась напасть на Советский Союз после победы над Германией. Гроза поднимается на ноги и отходит к большому окну. −Нам не привыкать. Солнце обнимает ее тонкую фигурку, золотит русые волосы. Стив сам не знает почему, но встает, в несколько шагов доходит до окна и кладет руки Ассе на плечи, такие хрупкие под его большими ладонями. Затылок Грозы едва достает до его подбородка. −Как так вышло, что ты стала суперсолдатом? – шепчет он в пахнущую травяным шампунем макушку. Плечи под руками вздрагивают. Асса корчит рожицу в отражении. −Меня никто не спрашивал. Моего отца осудили за измену родине и расстреляли. Меня сослали в трудовой лагерь в степи. А потом забрали на опыты. Она говорит об этом так легко и спокойно, что у Стива по спине пробегают мурашки. −И после этого ты служила им? −Я забыла. Меня заставили забыть. Локи помог вспомнить, но это уже не имело значения. Я уже перестала быть той, кем была прежде. −А кем ты была? Асса тихо смеется и, кажется, чуть подается назад. −Папиной дочкой, умницей-красавицей, студенткой и будущим переводчиком. Страшно боялась мышей и тараканов и не переносила вида крови. Видел бы папа, кем я стала. Стив молчит, просто чуть склоняет голову, касаясь губами мягких волос. Асса вздрагивает. Ее лежащие на подоконнике руки сжимаются в кулаки. −Не надо, Стив. Ты об этом пожалеешь. −Я уже устал жалеть. Он осторожно разворачивает ее в своих руках, вглядывается в темно-карие, почти черные глаза. Совсем как у Пегги. Только Асса – не Пегги. Пегги тогда поцеловала его, в автомобиле, что во весь дух гнался за взлетающей «Валькирией». Асса же кладет руки ему на грудь и отстраняется. −Прости меня. Стив делает шаг назад, давая ей отойти. −Ничего. Это ничего.***
Асса набрасывает на лестничную клетку защитный купол и громко стучит в дверь. Ей не открывают. Но дышат громко. Для ее слуха. −Сержант Барнс. – тихо говорит Леденёва. – Я знаю, что вы меня слышите. Меня зовут Асса Леденёва. Не бойтесь. Я не из Гидры. Я хочу помочь. Дыхание за дверью становится тише. А щелчок оружия доносится вполне отчетливо. −Мне было двадцать. – со вздохом начинает Гроза. – На мне поставили эксперимент. А он взял и удался. Они получили сверхчеловека, который совершенно не помнил своего прошлого. Меня заставили забыть свое имя, семью, друзей, все, во что я верила. Из меня сделали хорошего послушного бойца. Отдавали приказы, а я их исполняла. Первым был расстрел польских военнопленных в 39-м году. Я стреляла в них и ничего не чувствовала. Шорохи за дверью умолкают. −За неисполнение приказов били. Я не чувствую боли, но это было унизительно. Знаешь, почему я не спятила? −И почему же? – раздается вдруг хриплый глухой голос из квартиры. −Был один человек, который увидел во мне не живое оружие, а такого же человека. Он подпустил меня к своей семье, дал мне отчество, требовал, чтобы я никогда не унижалась. −Хороший, наверно, был человек. Барнс говорит по-русски правильно, без акцента. Асса улыбается. −Почему-то целый мир так не считает. Его называют кровавым тираном, деспотом и еще разными хорошими словами. Его звали Иосиф Сталин. Дверь распахивается так стремительно, что едва не ударяет Ассу по лицу. Барнс стоит на пороге, заросший, как бирюк, в потрепанной черной кофте и таращит огромные серые глаза. −Джозеф Сталин? Асса негромко смеется и кивает. Барнс оглядывает ее с ног до головы и убирает пистолет за ремень джинсов. Выглядит он куда лучше, чем Леденёва запомнила по Вашингтону. −Как ты меня нашла? Гроза щелкает пальцами, выпуская сноп зеленых искр. Барнса передергивает. −Ведьма. −Вёльва. – поправляет Асса. – Вообще-то я пришла сказать, что тебя почти накрыли. Программа Старка засекла твою физиономию на рынке. Не сегодня-завтра найдут и лежку. Барнс дергает щекой и мрачно спрашивает: −И что ты предлагаешь? Белая Смерть. −Политическое убежище. – Асса и бровью не поводит на его тон. – И еще. Не обещаю, но могу попробовать вытащить триггеры из твоей головы. Даже под густой щетиной видно, как сильно Барнс бледнеет. −Откуда ты о них знаешь? −Стив не рассказывал тебе о ноутбуке, в котором теперь живет доктор Зола? На скулах Джеймса ходят желваки, но он коротко кивает: −Он теперь у тебя? −Да. Рука Барнса тянется к пистолету. Асса выразительно поднимает бровь. −Не глупи. России не нужен киборг с отмороженными мозгами. Меня пока хватает. Я хочу попробовать помочь тебе с этим. Если хочешь вспомнить остальное сам – пожалуйста. Но пока тебя можно подчинить десятком слов, ты представляешь опасность. В первую очередь для самого себя. А потом для окружающих. Джеймс опускает голову, железная рука безвольно виснет вдоль туловища. −Хорошо. Только никаких лабораторий. −Честное пионерское. – салютует Асса. – Руку давай. Барнс настороженно сжимает руку Ассы металлической ладонью. −Выкинешь что-нибудь – сломаю. Гроза только фыркает в ответ. −Я уже говорила, что не чувствую боли. Шагай давай. И утягивает его за собой в серое марево.***
Реальность бьет по ушам, по глазам. Джеймс машинально сжимает руку Ассы. Асса награждает его тычком в бок. Они стоят посреди леса. Так ему кажется в первое мгновение. А потом он видит узкую, но нахоженную тропку. −Где мы? −Владимирская область. – пожимает плечами Асса. – У меня тут свое убежище. Идем-идем, тут недалеко. Через десять минут ходьбы Барнс имеет сомнительное счастье созерцать двухэтажный деревянный домик с весьма условным забором и держащейся на одной петле калитке. −Ты серьезно? −Угу. – кивает Асса. – Да не кривись ты так, тут магическая защита. −Ага, магия, я так и понял. Леденёва даже останавливается и заглядывает ему в лицо. −Это сержант Барнс был таким ехидным или у Зимнего Солдата характер скверный? Барнс пожимает плечами. −Не помню. Асса только головой качает и первая идет к дому. Не успевают они закрыть калитку, как откуда-то из-за кустов доносится сварливый голос: −Ни стыда, ни совести. Теперь еще и мужиков среди бела дня водишь. И хоть бы приличного какого, а то стыд один. Тьфу. Наркоман, наверно. Асса закатывает глаза и перехватывает метнувшуюся к пистолету руку Барнса. −Поди к черту, старая перечница! Сглаз напущу. В кустах мелькает седая голова и доносится целый залп ругательств. Барнс задумчиво прикусывает губу. Таких выражений он даже на войне не слышал. Асса швыряет по направлению голоса маленький зеленый шарик. Слышится вопль и пахнет паленым. −Не обращай внимания. – смеется Асса, глядя на ошалелое лицо Барнса. – Это тетка Клава зверствует. Она ведьма, как и я. Скучно ей тут, вот и мешает всем спокойно жить. Пока ты в доме или во дворе, она ничего не сделает. Потому что я сильнее. Барнс передергивает плечами и торопится зайти в дом. Который даже не заперт. Что за порядки в этой России? Обстановка в доме на удивление современная. Не Башня Старка, куда Стив однажды затащил его, но и не деревня. Со светлого шкафа на плечи Ассе спрыгивает огромный дымчатый кот с кисточками на ушах. Лапы у кота широченные, как у рыси. Барнс не помнит, откуда знает, какие у рыси лапы. −Вася. – воркует Леденёва, почесывая монстрокота за ушами. – Вася-Вася, хороший Вася. Познакомься, это Джеймс. Он будет жить с нами. Кот смеряет Барнса взглядом серо-голубых глаз и странно-тонко для своего сложения чирикает. −Что это с ним? – озадачивается Барнс. Асса улыбается и ссаживает кота на пол. Тот с громовым урчанием трется об ноги Барнса. −Вася – мейн-кун. У них у всех такой тонкий голос. Так, Василий, а куда Ягу дел? Сознавайся, паразит? Где Яга? Яга! На голос Ассы из дальней комнаты выбегает еще один зверь. Барнсу сперва кажется, что это тоже дымчатый мейн-кун. Зверь на мгновение замирает и превращается в черно-бурую лису, со счастливым тявканьем лезущую к хозяйке. −А ее зовут Яга. – представляет Асса, наглаживая пушистую башку. – Я ее на выставке пушных зверей увидела. Из нее шубу сшить хотели. Ну и вот. Теперь Яга живет здесь. Барнс почти улыбается и протягивает Яге железную руку. Та деловито обнюхивает ее, пробует на зуб большой палец, верещит и убегает. Вася с топотом уносится следом. Асса хохочет и откидывает с лица русые волосы. −Они привыкнут. Давай пока пообедаем.***
Торопливо надкусанный помидор брызжет соком во все стороны. Барнс боязливо замирает и смотрит на Ассу. Та лишь улыбается и приговаривает: −Кушай, Джеймс, кушай, никого не слушай. Певучая мягкость русского успокаивает. Барнс отмирает и в один присест уминает тарелку жареной картошки. Асса без слов подкладывает добавки и легко, на весу, режет на мелкие дольки второй помидор. Об ее ноги старательно трутся Вася и Яга, выпрашивая кусочки. Барнс невольно жмурится. Помидор сладкий, как фрукт, очень сочный. Свежие овощи остались там, в полузабытой довоенной жизни. Вместе с танцами, бриолином и худым несуразным Стиви. На столе бесшумно появляется глубокая миска, полная спелых слив. Барнс замирает, неверяще глядя на это богатство. −По-моему, я тебя и так уже объел. Асса смеется. Весело звонко, по-девчачьи. Почти как… Да, почти как Бекки. Он не помнит лица сестры, но помнит ее смех. Это ведь ее смех? −Ешь, бедолага. Тебя, кажется, никогда досыта не кормили. Тонкая кожура лопается, наполняя рот терпкой сладостью. В окно светит солнце. Вася запрыгивает на стол и трется о металлическую руку. Яга устраивается в ногах. Джеймс Барнс почти спокоен. И почти счастлив.