fucking perverts.

Россия не спал всю ночь. Он еле разлепляет глаза, жмурясь от солнечного света, что игриво щекочет щеки и нос и русский, не выдерживает, встаёт с кровати. Он чувствует себя разбито и слабо, он очень хочет спать, но сегодня школа, поэтому ему нельзя нырять назад в объятия одеяла. Он обреченно стонет и от досады на глаза слезы наворачиваются, но русский смахивает их, встряхивая головой. От этого действия в висках начинает звенеть и Росс, вовремя ухватился за стену, чтобы не свалиться. У него ноги подкашиваются и в глазах мутнеет от недосыпа, но омега находит в себе силы дойти хотя бы до кухни, плюхаясь на мягкий стул. Отца нет, видимо, он ушёл на работу, но на столе лежит записка, видимо, оставленная им же. Федерация вглядывается в текст, еле как прочитав то, что было в нем написано. С добрым утром, Россия! Хотел попросить забрать тебя Украину, Казахстан и Беларусь из музыкальной школы, но если после занятий ты будешь слишком уставшим, то не утруждай себя, я заберу их сам. Омлет и тосты в холодильнике, удачного дня! Русский устало трёт глаза, стараясь не заснуть прямо за столом и открывает упомянутый отцом холодильник, доставая остывший омлет и до сих пор хрустящие тосты. Он разогревает свой завтрак в микроволновке и когда слышится «дзынь», вытаскивает омлет и поливает тосты клубничным джемом, уплетая за обе щеки. После еды начинает клонить в сон сильнее, поэтому Россия решает остаться дома, чтобы хорошенько проспаться и не чувствовать себя размазней. Российская Федерация звонит Германии, прося о том, чтобы тот сообщил о «простуде» русского. Немец конечно спрашивает, что случилось, на что русский рассказывает о том, что вообще не спал этой ночью. Герман сочувственно стонет, желая хорошенько отдохнуть и отключается. Росс облегченно выдыхает и заваливается в кровать, проваливаясь в долгожданный сон. Он просыпается ближе к вечеру, бодрый и уже не такой раскисший. Слышит тихие разговоры на кухне и по голосу понимает, что это отец разговаривает с Украиной. Бесшумно встаёт с постели, разминая затёкшие мышцы и идёт на голоса, заглядывая за угол и окликая отца. Тот, немного напряженный, оборачивается и сразу же натягивает на лицо доброжелательную улыбку, подходя к старшему сыну. — Ты не спал этой ночью? Я встретил Германию и Эстонию по дороге домой и не заметив тебя, спросил у них, почему ты не с ними. Вот откуда я знаю, — объяснил Союз, встревоженно заглядывая в глаза Федерации. — Сейчас ты хорошо себя чувствуешь? — Да, чувствую себя просто прекрасно. — Россия своему голосу старается придать как можно больше бодрости. Коммунист облегченно выдыхает, стирая невидимый пот со лба. Это заставляет русского слегка улыбнуться. Но вспомнив, что глава семейства сделал с ним вчера, на месте милой улыбки появляется немного ломанная, смущенная ухмылка. СССР поднимает брови вверх, видно, не понимая, почему у его сына произошла такая внезапная смена настроения. Видимо, он забыл, что сделал вчера. Что ж, для Федерации лучше. Но Союз лишь пожимает плечами, мол не хочет рассказывать — не надо. Русский приветствует младшего брата кивком и уходит обратно к себе в комнату, оповещая родных о том, что собирается прогуляться. Брат с отцом на это кивнули, сказав, чтобы он был осторожней. Россия выходит из дома, застёгивая свой бомбер, чуть жмурясь от весеннего вечернего холода. Он собирается прогуляться до парка, но его намеренья прерывает хруст ветки у кого-то под ногами. Росс осторожно оглядывается, испуганно вглядываясь в темноту, но, никого там не заметив, облегченно выдыхает, сославшись на кошку или птицу. Однако через секунду его прижимают к кирпичной стене, зажимая руки над головой. Федерация со страхом в глазах смотрит в до жути знакомое лицо и от этого на глаза наворачиваются слезы. Он зажмуривает глаза, неверяще качая головой. Ему сложно поверить в то, что происходящее с ним — это не сон. Некто пьяно оскалился. — Не страшно одному по ночам гулять?