Демон

Бесцельно бродя по коридорам своего бывшего дома, Синдбад осматривался так, как будто впервые видит это место. Рассматривая различные узоры на стенах и внутри многочисленных арок, он думал о том, что Джафару, загоревшемуся туристическим азартом, понравилось бы это место. Он бы придирчиво осматривал каждый элемент декора и заносил бы какие-то пометки в «туристический журнал» — книгу, которую он завёл после прогулки по Цень-Ценю. Думая о нём, Синдбад даже слегка улыбнулся. Джафар был ассасином, и поэтому в его жизни не было места таким простым вещам, как созерцание красоты. Он путешествовал по различным городам своего родного мира исключительно для того, чтобы убить очередную жертву по заданию своего клана. Каждый его визит куда-либо был связан со смертью. Но в мире, где он — не убийца и, к тому же, ничего никому не обязан, он решил расслабиться и, видимо, оторваться как следует. Ранее не понимая туристов, он в полной мере ощутил удовольствие от подобного время провождения. Когда он думал об этом замечательном человеке, его сердце наполнялось лёгкостью, даруя ему облегчение. В этом месте он сильно нервничал, но у него не было другого выбора, кроме как придти сюда в одиночку. Они разделились, и единственный их шанс не потерять друг друга в этом огромном городе, это воссоединиться в назначенном месте, которым являлся королевский дворец. Он чувствовал себя неловко, воспоминания о том, какая давящая атмосфера царила здесь в те далёкие дни, до сих пор не отпускали его, и он надеялся, что присутствие ассасина придаст ему сил. Всё, чего он сейчас желал, это поскорее воссоединиться с ним, дабы не нести одному свою тяжёлую ношу. Сейчас, бродя по коридорам, он чувствовал тяжесть с каждым следующим шагом. Он как будто поднимался по невероятно длинной винтовой лестнице, ведущей наверх, с трудом одолевая каждую из тысячи ступеней, однако если бы у него только были крылья, он бы взлетел. Но его крылья давным-давно были изодраны в клочья теми бедами, что принёс он в этот мир. Он бежал от прошлого, путешествуя по городам Цереры, даже сбежал в чужой мир, лишь бы заглушить свою боль. Он искал своё спокойствие в одиноких ледяных пещерах, на снежных вершинных гор, в обжигающих ветрах бездушных пустынь, в глубинах океанов, где кровь шумит в ушах и причиняет боль от невероятного давления огромных масс воды. Но даже там он не смог найти спасения. Заворачивая за угол, он неожиданно увидел знакомую спину своего брата, и тут же спрятался за стенкой, чтобы не попасться ему на глаза. Титаническими усилиями он заставил себя притащиться во дворец в одиночку, но встречаться с кем-либо из родни без присутствия Джафара он не намерен. Он хотел уже пройтись в другую сторону, чтобы как-нибудь убить время в ожидании своего компаньона, но вдруг услышал, как брат с кем-то ругается, и ему стало ужасно любопытно. Он осторожно выглянул из-за стенки, стараясь быть незаметным, и чуть не ударил себя рукой по лбу, увидев, с кем спорит его брат. — Что здесь забыл простолюдин? — спросил он с неким отвращением. — Слышь, ты чё сразу обзываешься? — спросил в ответ Джафар, поднимая на него спокойный взгляд тёмно-зелёных глаз. — Тебя вообще учили в детстве понятию вежливости? От того, какой вздох издал принц, Синдбад даже прыснул в кулак, чтобы его не было слышно. Он тут ему распинается, а Джафару всё равно: он жуёт булку с таким видом, будто прямо сейчас отодвинет его в сторону и пойдёт поищет, где можно поспать. И это не смотря на то, что самого ассасина вряд ли учили, как быть приличным человеком! Синдбад готов поклясться, что такого серьёзного сопротивления его брат не встречал уже давно. Он даже на расстоянии услышал, как принц скрипнул зубами от злости. — Как ты попал во дворец? — спросил он, ткнув пальцем в невозмутимого ассасина. Джафар коварно усмехнулся. От этого восхитительного коварства на его лице, Синдбад был готов сползти по стенке от умиления. Это было похоже на какую-то болезнь — чуть ли не любое действие ассасина вызывало у него приступ умиления и просто неудержимое желание обнять его. — Спрашиваешь, как я попал сюда? — с самодовольством произнёс ассасин, величественно махнув рукой. — Так и быть, не смотря на твою грубость, я отвечу тебе. Ассасин глубоко вздохнул, чтобы, очевидно что-то торжественно произнести, и Синдбад был уверен, что у брата задёргался глаз. — Через дверь! — Да чё ты мне гонишь?! — взорвался принц, взмахнув руками. Джафар обиженно на него посмотрел. — Ничего я не гоню, — надул он губы. — Это чистая правда. — Я не сомневаюсь! Но как тебя пропустили через дверь? Джафар прыснул. — Ну, открыли дверь и впустили меня, — жуя булку, махнул рукою ассасин. — Там были какие-то разодетые в весьма странные одежды судари, но я, в любом случае, отодвинул их да пошёл дальше. — Ты издеваешься надо мной? — Пф, — закатил глаза Джафар, — ни в коем случае. В этот момент Синдбад издал какой-то непонятный звук, но лично он уверен, что это и имеют ввиду, когда говорят «орать в голосину». Разумеется, все это услышали: Джафар устремил свой слегка удивлённый взгляд в тот угол, за которым моментально скрылся Синдбад, жаждущий продолжения этого увлекательного представления, а его брат спешно обернулся. Не увидев перед собой ничего другого, кроме хитроумного переплетения стен дворца, он вытер моментально взмокший лоб. — Что же это, мне показалось? Джафар скрестил руки на груди и, спокойным взглядом смотря вперёд, прошёл до того самого угла. Увидев Синдбада, он больно цапнул его пальцами за ухо, и тот не смог сдержать звонкого «Ай!». — Придурок, я искал тебя, — со злостью прошипел ассасин, всё сильнее и сильнее вытягивая его ухо. — Из-за тебя мне пришлось спорить с каким-то психом. — Вы так быстро добрались до дворца, — похвалил его Синдбад, осторожно отцепляя бледные пальцы от ноющего уха. — Без карты, без всего? — Мне помогла одна чрезвычайно любезная молодая женщина, — ответил ему Джафар, смотря на него с раздражением. Видимо, ассасин не ожидал от него такой подлости. Думая об этом, Синдбад действительно задумался над тем, что было не со всем прилично смотреть из-за угла, как он спорит с каким-то психом, и откровенно угорать над ним. — Ну, Джафар-сан, — решил действовать наверняка демон, зная, что тот не устоит перед этим беззащитным и искренне раскаивающимся выражением лица. — Н-не делай такое лицо, — сказал Джафар, поражённый в самое сердце. Синдбад снисходительно ему улыбнулся. — Но во дворец действительно не впускают посторонних. — А это тогда кто? — Джафар резко мотнул головой в сторону второго принца и вдобавок показал на него большим пальцем. — Это прислуга здесь такая грубая? — Если Вы про него, то да, он пример отвратительного сервиса, — как ни в чём ни бывало ответил Синдбад, даже не смотря на своего брата в знак презрения. Начиная с самого его детства, у них были крайне неудачные отношения. Синдбад не обращал на брата особого внимания, из-за чего тот отчего-то злился на него, а их отношения становились всё более и более ужасными. Поэтому то, что брат оказался первым его родственником, которого он встречает после того, как тот надолго разорвал с ними всякую связь, стало для него ударом. Он не планировал так скоро портить себе настроение, но хорошо, что они воссоединились с Джафаром столь же быстро. Благодаря ассасину его настроение слегка улучшилось, и добрая часть его огромного желания повернуть назад испарилась. У брата затряслись руки от ярости, и Синдбад, заметивший это, повернул лицо специально к нему и коварно усмехнулся, но так, чтобы эту злую, ядовитую насмешку на его лице мог видеть только брат. Ассасин в это время отвлёкся на что-то, имеющее отношение к интерьеру дворца, видимо, решив, что его внимания какому-то слуге было оказано предостаточно. Своей полной издевательства усмешкой он нанёс первый удар прямо в сердце брата, разжигая в нём невиданную ярость. — Я, вообще-то, не слуга, — прошипел он, переведя свои обжигающие взоры с брата на его спутника. — Ты сотрудник здешней стражи? — поднял бровь Джафар. — По крайней мере, ещё в дверях я понял, что охрана этого дворца — так себе. — Да что ты себе позволяешь? — злился братец. — К твоему сведению, простолюдин, я — принц Гази. Как только он это произнёс, ассасин с нескрываемым удивлением впился взглядом в его глаза. — Это — твой брат? — спросил он тут же у Синдбада, показывая пальцем на мужчину. — К сожалению, — пожал плечами мальчик, беспокоясь за то, какой ошарашенный взгляд был у Джафара. Он ещё раз оглядел его с ног до головы. У этого демона были чёрные, как смоль, волосы, обрезанные примерно ему по плечи. Брови были тонкими и имели такой же смолистый цвет, как и у волос в целом, а глаза были цвета золотого сосуда, помутневшего от времени и осевшей на нём серой пыли. Кожа была на тон бледнее, чем у Синдбада. Он был высок, на несколько сантиметров выше самого Джафара. На нём были длинные одежды, а его обувь, если присмотреться, опустив взгляд к ногам, действительно выделялась своей нелепой роскошью. Джафар мог поспорить, что его туфли стоят дороже раба. «Значит, это он — Кровавый генерал» — хмыкнув, подумал ассасин, и его взгляд с каждой секундой становился всё спокойнее. Имя этого демона то и означало — «завоеватель». Насколько знал Джафар, ещё до рождения мальчика родители решили, что именно он станет их спасителем в этой войне. Вот и дали ему, наверное, такое имя. Когда тот окончательно успокоился, у Синдбада аж от сердца отлегло. Ассасин так смотрел на его брата, что ему отчего-то стало не по себе. Принц Гази как-то вымученно усмехнулся. — Давно не виделись, Синдбад. Маленький демон только коротко, но задорно засмеялся. — И ещё бы столько не видеться, — с явной издёвкой в голосе произнёс он, отсмеявшись. — Ты пришёл сюда без своей армии? — спросил он, на что Синдбад наклонил голову вбок и притворился, как будто не понимает, о чём он. — Где твоя армия из семидесяти двух легендарных воинов? — Что за глупости? — нахмурился маленький демон, забавно наморщив нос. — Разве для того, чтобы придти к себе домой, мне нужно войско? — Не шути со мной! — крикнул Гази, махнув рукой. После этого широкого взмаха рукой из-за стены выбежали некрасивые демоны в очень знакомых одеяниях. Джафар не знал о том, какие тёрки могли происходить между братьями, но готов был до последнего охранять этого ребёнка от всех тех неприятных личностей, которые неустанно преследуют его. Си6ндбад цокнул языком. — Снова люди из личной охраны Гази, — нервно произнёс он, после чего поднял глаза на потолок. — Сколько можно? Брат усмехнулся, боковым зрением наблюдая за тем, как его стража медленно подходит к жертве. — Ты сейчас не в том положении, чтобы сохранять спокойствие. — Отчего это? — он обратил на него важный взгляд. — Ты совершенно безоружен, — усмехнулся мужчина, скрестив руки на груди. — Помнишь? Твоя магия… — Эй ты, — кивнул на него головой Джафар, с вызовом встречая его растерянный взгляд, — разве так встречают родственников? — А это не твоё дело, простолюдин, — мстительно усмехнулся демон, и после этого два демона за его спиной набросились на ассасина и маленького Синдбада. Гази тут же ликующе засмеялся, подумав, что смог отомстить своему брату, но одно из тел тут же отлетело в его сторону — это нога ассасина отпинала одного из нападавших. Второму повезло меньше — ему сначала воткнули в спину клинок, а потом, стоило ему осознать то, сколь огромна его боль, клинок с силой выдернули из его тела и тут же одним коротким движением дали ладонью в районе шеи, укладывая на пол. Гази не успел даже разинуть рот, чтобы высказать своё удивление, как на него устремился разъярённый взгляд убийцы. — Я сказал тебе, — шипел он, прожигая взглядом, — как ты, подлец, встречаешь своих родственников? — А-а, — демона немного потряхивало от нервной дрожи, — а я сразу сказал тебе, что это не твоё дело. — О, правда, что ли? Тогда… — Если ты позвал меня сюда для того, чтобы сразиться, — перебил его Синдбад, предсказывая, что ассасин был готов к тому, чтобы сказать какую-нибудь глупость, — я развернусь и уйду обратно. Старший демон цокнул. — На самом деле… — Что здесь происходит? — понёсся по коридору строгий женский голос. Все обернулись на прекрасную хозяйку возгласа. Это была черноволосая женщина с неплохой фигурой. На ней был откровенный лиф-бюстье голубого цвета, на котором тончайшими золотыми нитями были вышиты цветы, а по краю были нашиты золотые монисты. Также были шаровары того же цвета с разрезами, украшенные бахромой по зигзагообразной траектории. На ногах были сандалии белого цвета с заострёнными концами. Джафар спокойно на неё посмотрел. — Эсла? Она удивлённо охнула и прикрыла рот ладонью, изумлённо раскрыв глаза, подведённые с помощью чёрной краски, использующейся женщинами-демонами в качестве косметики. — Господин Джафар? Синдбад с подозрением посмотрел сначала на женщину, а потом на своего светловолосого спутника. Он щурил глаза и морщил нос в попытках понять, что здесь происходит, и как так получилось, что эти двое знают друг друга. — Откуда Вы её знаете? — спросил он, показывая на женщину пальцем. — Тш, неприлично показывать на демонов пальцем, — прошипел он, опуская его руку. — Это та самая великодушная женщина, которая помогла мне добраться до дворца. Синдбад с укоризной на неё посмотрел. — Ты знаешь её? — тем временем спросил Джафар. — Угу, — кивнул он, после чего перевёл взгляд с её сожалеющего лица на пока ничего не знающего Джафара. — Поздравляю Вас, Джафар-сан. — С чем? — поднял бровь убийца. — Вы уже успели познакомиться с моей матерью. — Матерью? — переспросил Джафар, после чего с удивлением посмотрел на засмущавшуюся женщину. Тем временем Синдбад посмотрел на неё серьёзными глазами: — Давно не виделись. Она грустно ему улыбнулась, Джафару даже показалось, что ещё чуть-чуть и из её глаз потекут слёзы. Когда он уже хотел отругать маленького демона за то, что одним своим тоном умудрился довести родную мать до слёз, она кинулась к сыну и крепко обняла его. Он даже не шевельнулся, пустыми глазами уставившись в потолок, а она всё стискивала его в объятьях и тихонько плакала. — Я скучала по тебе, — прошептала она, не переставая плакать. — Неужели, — только и сказал он, не переставая изображать из себя бездушное изваяние. — Син, — строго одёрнул его ассасин, давя на него сердитым взглядом. Демон недовольно цокнул и легонько похлопал мать по спине. Она, наконец, отстранилась, и Джафар невольно вгляделся в её лицо. Нос был красным, на глазах неизбежно остались следы внезапных неконтролируемых рыданий, волосы растрепались, а на губах была извиняющаяся улыбка, бледная, точно призрак, что скоро исчезнет. Синдбад нахмурился. — Не думай, что я рад всех вас видеть, — сказал он, на что мать покорно кивнула. — Я просто… — Дурак, — снисходительно улыбнулся ему Джафар, потрепав по макушке. — Даже если они тебя обидели, ты должен их простить. — Почему я должен это делать? — резко ответил вопросом Синдбад, мотнув головой, из-за чего его длинные волосы заметались волнообразными движениями в воздухе. — Ну, знаешь, — на короткий момент задумался Джафар. — Если ты простишь их, кто-нибудь тоже тебя простит. — Мне не нужно, чтобы кто-нибудь меня прощал! — неожиданно повысил голос демон, замотав головой, как будто пытался отмахнуться от чего-то. Узрев подобную реакцию на самые простые слова утешения, ассасин даже отпрянул от него на короткое расстояние, не сразу осознав, что этими словами задел его за живое. Что-то нещадно давило на него, и теперь его злость и отчаяние вырвались наружу с этим громким криком. — В конце концов, есть преступления, за которые нельзя прощать! — не унимался мальчишка, активно жестикулируя. — Успокойся, сынок… — щебетала женщина в неловких попытках одновременно успокоить его и не разозлить ещё больше. — Я… — хотел ещё что-то сказать демон, в глазах которого плескалось отчаяние. Джафар аккуратно присел так, чтобы его взгляд был на уровне глаз демона и осторожно, ненавязчиво заглянул в два огромных золотистых блюдца. Он положил ладонь на темноволосую макушку, а другой нежно схватил его ладонь. Почему-то действия ассасина, его мягкая улыбка успокоили Синдбада. Он и сам не понимал, что происходит. Просто дрожь в его руках неожиданно исчезла, как будто страшась той теплоты, что исходила от этого человека. Когда он думает о нём, ему начинает казаться, что эти страдания, может быть, были не зря. — Всё хорошо, — сказал он ему. — Я не знаю, что там у тебя произошло, конечно. Но если тебе будет тяжело, я помогу тебе справиться с собой. Синдбад отчего-то всхлипнул и кивнул.