Демон

— О, вот Вы где, Джафар-сан? — Синдбад нашёл ассасина подле некоего стула в коридоре. — Я-то думал, куда Вы пропали! Он заинтересованно смотрел на какой-то предмет, что лежал на стуле, и только когда подошёл поближе, Синдбад смог разглядеть, что то была книга, раскрытая пред его шокированным взором. — Интересная книга? — склонил голову набок демон. — Нет! — тут же отскочил от стула возмущённый чем-то Джафар и, заметив весьма удивлённый взгляд Синдбада, пояснил: — Ты только посмотри на эту чёртову книгу! Демон нахмурился, не понимая, что могло так возмутить его в, с виду, нормальной книге, и взял её в руки. Она была раскрыта, и он перевернул книгу, чтобы посмотреть на обложку. О, в обложке не было ничего необычного — какой-то юноша улыбался ему в окружении цветов и садового антуража. А вот название заставило Синдбада отсмеяться. — Ахах, «Джентльмен-обольститель»? Это вот этот что ли? — смеялся демон, в то время как лицо Джафара, наоборот, мрачнело, а белоснежные брови хмурились. — Наверное, какая-нибудь служанка забыла здесь эту книгу. Женщины, они ведь любят читать романтические книги. — О, это не просто книга, — как-то мстительно прищурил глаза Джафар, отбирая книгу у него из рук. — Посмотри-ка вот сюда, сюда и вот сюда. Синдбад вскинул брови, глядя на то, как ассасин ловко переворачивает по нескольку страниц, показывая места, которые особенно поразили его. — Вы так быстро читаете или уже давно? — уточнил он, обратив внимание на то, что он прочитал как минимум половину книги. — Да какая разница? — нахмурился Джафар. — Ты посмотри, что здесь написано! Синдбад нахмурился, и стал бегать глазами по строкам. Сначала он цеплял лишь какие-то обрывки, некоторые фразы, перебирая пальцами страницы, перебегая с одной на другую, чтобы для начала понять, о чём в целом книга. Это была история о мрачном дворянине-демоне, который, как и полагается в подобного рода историях, был неприлично богат, красив и знатен, горяч в постели, но жутко одинок. Не женат и не замужем (в Синдрии однополые отношения считаются вполне нормальными), жутко красивый неразговорчивый отшельник, в общем, неприступен, как скала. Считал этот чувак, что одинокая жизнь в шикарном поместье с кучей денег и связей вполне себе ничего, и это его мировоззрение даже было похоже на то, что было у Синдбада до проклятья, только вот герой этот — образец целомудрия, а Синдбада даже прокляли за то, что он путался с девицами разного рода. Так вот, и всё в жизни его было заебись, пока не встретил он как-то раз маленького, слабенького, худенького бродяжку-человечка. Говоря о его родословной, можно было только гадать, какой мусор там мог перемешаться в умопомрачительный дерьмовый коктейль, но самое непонятное — как из этого коктейля уродилось такое чудо. Светленький, худенький, миленький. Ну и что-то привлекло в каком-то простолюдине нашего гордого и невероятно горячего демона с чёрными, как смоль, волосами, ну и он забрал его к себе, чтобы скучно не было. И вот так они и зажили… — Ну и что в этой книге Вас так возмутило? — поднял бровь Синдбад. — Отсутствие логики? О, уверяю Вас, в произведениях подобного рода она особо и не нужна. — Да в топку твою логику! — всплеснул руками крайне эмоциональный ассасин. — Ознакомился с сюжетом? А теперь посмотри вот сюда. В основном, дни этот супер-богатый дворянин проводил в покое и умиротворении. Не ясно, где он находит столько свободного времени, фактически не делая ни-че-го, оставаясь при этом неприлично богатым и влиятельным. Да Синдбад, между прочим, не менее богатый и влиятельный, даже до встречи с Джафаром и приезда в столицу порядком извертелся, принимая участие в различных интригах и предприятиях, управляя собственными угодьями и работниками на них, как и полагается дворянину. Но не суть. Ну так вот и когда он в очередной день нифига не делал со своим новым вечно жмущимся по углам другом, пришла к ним его тётя, опечаленная тем, что племянник её жутко одинок. Предложила она ему поучиться обходиться с пассиями, а так как прислуги в его огромнейшем особняке было пятеро демонов и все чёрт знает где (интересно, как они впятером справляются с огромным особняком и большущим садом, разве что в полтора раза меньше самого особняка?), объектом для тренировок стал, конечно же, бродяжка-человек, которого умопомрачительно красивый демон-дворянин подобрал на днях. Как и полагается роли снизу, бродяжка-человек жался и бесконечно стеснялся отвечать на подставные ухаживания демона-красавчика, а демона-красавчика, соответственно, пленила его застенчивость, ему это показалось милым. Синдбад поморщился, потому что ему не очень нравился подобный склад характера. Ему по душе были бойкие натуры, вроде Джафара. Минус этих самых бойких натур, несомненно, был в том, что те всячески отрицают любое романтическое влечение с их стороны, но да это же мелочи. Ещё эти самые бойкие натуры, конечно, отрицали то, что могут являться чьими бы то ни было самыми настоящими любовями, но это вот тоже всё мелочи. Особенно это мелочи тогда, когда, отрицая, вредные и бойкие натуры, вроде Джафара, на самом деле чувствуют неудержимое романтическое влечение, которое пытаются отрицать, и это отрицание делает их уязвимыми, что, в свою очередь, заводит кого-то, вроде демона Синдбада, только пуще прежнего. Заводило целовать его против воли, чувствуя, как тот стремительно слабеет и отвечает на поцелуй. Заводило проводить рукой по его животу, сжимать цепкими пальцами бедро совсем рядом с косточками таза, при этом из мазохистических побуждений не смея снимать с него шаровары и чувствуя, как податливое тело дёргалось навстречу. Тело того, кто ещё несколько минут назад со всей твёрдостью заявлял, что не испытывает совершенно никакого влечения. — Син? — поднял бровь Джафар, внимательно рассматривая принца. – Ты что, так увлёкся прочтением? — Ага, буквально переместился на лужайку к тошнотворной парочке, — съязвил Синдбад и поморщился, вспомнив описание бродяжки-человека (если мачо ещё не был слишком отвратительным, то человек был слишком ванильным как для мужчины, так, собственно, и для девчонки). — Я понимаю, почему Вы так злитесь. Да, пожалуй, у Серендин быстро работает голова только тогда, когда она находит нить, ведущую её к созданию этих похабных книжек. — Ты знал? — вскинул брови Джафар, а затем перевёл взгляд на книжку. — О, да это ведь и не Серендин написала! Синдбад вскинул бровь, и Джафар кивнул на книгу, молча прося Синдбада посмотреть на её обложку. — О, — Синдбад зловеще усмехнулся, и Джафар вздрогнул так, как обычно вздрагивает при виде этой одновременно чарующей и не предвещающей ничего хорошего улыбки. — Марта Клаес, хах. Кстати говоря, она очень популярна у женщин. Её книги быстро сметают с полок. — Надеюсь, когда я в следующий раз встречу эту «Марту Клаес», я ей все космы её поотстригаю, — хмуро пробурчал бывший ассасин. — Такие же розовые, как те сопли, из которых склеены сюжеты её дурацких книжек. — Да ладно Вам, — улыбнулся демон почти нежно (это было бы нежно просто потому, что он смотрел на Джафара, но они говорили об отстойной писанине, так что почти). — Это же хорошо, когда даже подобного рода дрянь основывается на каких-никаких реальных событиях. — Каких ещё реальных событиях? Я не сопливый идиот, жмущийся по деревьям и кустам, словно от недержания, — пробурчал Джафар, а затем взметнул на него взор пылающих глаз. — А ты не мрачный чистоплюй! — Это был комплимент? — с ехидной усмешкой поднял бровь Синдбад. Джафар возмущённо нахмурился: — Нет! Синдбад засмеялся и потрепал наморщившегося от негодования и капельки смещения Джафара. Демон низко наклонился к человеку (так низко, что мог коснуться его носа кончиком своего), облокотившись на подлокотник стула, в котором сидел Джафар, потом ещё чуть-чуть склонился к уху и прошептал, опаляя ухо его своим дыханием: — Пойдёмте лучше спать. Время уже позднее, а это… — он немного отстранился, взглянул на книгу в своих руках, лёгким движением выбросил её на пол и снова взглянул на своего маленького домашнего питомца нежным взглядом, — очень плохая сказка на ночь. Джафар нахмурился, глядя на него снизу вверх, потому что он сидел на стуле, а демон нависал над ним стоя. На его лице была самодовольная ухмылка, и единственное, что по-настоящему радовало ассасина, это то, что демон, на самом деле, чуть выше его подбородка. Синдбад сначала какое-то время вглядывался в морщины на лбу человека из-под веера тёмных ресниц (такой взгляд, немного туманный и чарующий, дурно сказывался на желудке Джафара, вызывая у него несварение), а потом прикоснулся к этой точке скопления морщин губами. Это было мимолётное, но тёплое касание, потому что он быстро отстранился и теперь смотрел на него со смешинками в глазах. — Люди говорят, что, если много хмуриться, морщины у Вас на лбу останутся там до самой смерти, — поведал он и совсем отступил, направляясь к выходу. — А у демонов тоже? — Джафар поднялся и поплёлся за ним. — Конечно! — засмеялся Синдбад. — Правда, как Вам известно, нужно долго ждать. Когда оба уже лежали рядышком на кровати, Джафар снова читал какую-то книжку, и по его лицу было видно, что это не имеет ничего общего с прошлой. С недавнего времени они спали в одной кровати, но Синдбад не домогался своего маленького домашнего питомца. Это настолько вошло в привычку, что Джафар и сам давно не был против, но, конечно же, бесконечное упрямство ассасина мешало ему самому пойти в кровать к Синдбаду. Но так как спать одному было холодно и одиноко, он нашёл своеобразный выход: ассасин просто ждал, когда демон сам придёт за ним. Ему нравились мягкие подушки, пахнущие Синдбадом, мягкое одеяло и тепло улыбающегося демона, заботливо проводящего ладонью по его волосам. — Что Вы читаете, Джафар-сан, — улыбаясь, спросил у него рядом лежащий Синдбад. Который, между прочим, чувствовал себя самым счастливым на всём свете просто потому, что он рядом. — М. Синдбад, сразу понявший, что ассасин слишком увлечён чтением, чтобы ответить что-то более содержательное, сам заглянул в книгу. Джафар немного поморщился от того, что Синдбад приблизился (исключительно для того, чтобы заглянуть в книгу), и тепло его тела да горячего дыхания касались чувствительной кожи лица. Не то, чтобы ему было неприятно, скорее, наоборот, приятная дрожь прошлась по телу. — Читаете про моё проклятье? — внимательные глаза демона водили по тексту, и он засмеялся. — До сих пор не верите в то, что Вы — та самая душа? — Не то, чтобы не верю, — устало вздохнул Джафар, но прежде чем в душе Синдбада появилась надежда на то, что его упрямство сломлено, продолжил: — Просто я не согласен. — С чем Вы там не согласны? — Неужели от нашего выбора ничего не зависит? — он посмотрел на него возмущённо, но сразу было понятно, что возмущение это относилось не к Синдбаду, а к чему-то более глобальному. — Тебе, например, было бы намного легче, если бы ты просто влюбился в кого-то. Ты не страдал бы так долго, если бы тебе не нужно было искать одного из бесчисленного множества, если бы тебе был предоставлен выбор, кого любить больше, кого — меньше. Синдбад улыбался и смотрел на него тем единственным взглядом, который всегда заставлял Джафара замолчать. Это был взгляд кого-то, кто действительно прожил больше пяти сотен лет. Но сейчас этот взгляд был ещё и печальным, что заставляло Джафара пожалеть о своих словах. В тот момент, когда он подумал, что это, вероятно, было слишком жестоко и грубо, безответственно, Синдбад протянул руку и забрал его чёлку за ухо. — А Вы сами? — Что? — Вы сами хотели бы, чтобы это был кто-то другой? Взгляд Синдбада стал ласковым, ни намёка на боль в его глазах. Как хорошо, что Синдбад воспринимает не умеющего следить за языком Джафара, как и должно воспринимать его создание, которому больше пяти сотен лет. — Я бы предпочёл вообще не влюбляться. Синдбад захихикал, явно считая Джафара очень забавным. — Почему? — А ты сам? — мотнул головой Джафар. — Ты ведь тоже до проклятия не хотел никого любить. — Да, — с улыбкой кивнул ему Синдбад, — и если бы не проклятие, я бы так и не захотел чего-то такого. Но знаете… сейчас я ни о чём не жалею. Я не жалею о том, что это именно Вы. — Я… — Джафар чуть не задохнулся от возмущения, — я не жалею о том, что это ты! И если ты спрашиваешь, хотел бы я, чтобы это был кто-то другой, знай — в каком бы мире я не побывал, все окружающие для меня одинаковы. У меня в жизни не было кого-то, к кому я относился бы по-особенному. Как и не было кого-то, кто был бы мне дорог. — Оу, — Синдбад не хотел показывать, что действительно немного расстроен, поэтому опустил взгляд вниз, но и уголки его губ тоже опустились. Джафар лёг на спину и посмотрел на нависшего сверху Синдбада. — Я… я не собираюсь говорить какие-то глупые признания, которых ты от меня, вероятно, ждёшь. Признания в любви, верности или чём-то ещё более идиотском, — продолжил он, то отводя взгляд, то прямо и решительно глядя ему в глаза. — Но… в моей жизни ты — первый и, возможно, последний. — Первый и последний? — поднял бровь Синдбад. — Может, ты хотел бы услышать признание в какой-нибудь там любви, — опустил взгляд Джафар. — Я не… — Но то, что я тебе пытаюсь сказать, намного важнее. — И что Вы пытаетесь сказать? — весело улыбнулся ему Синдбад, казалось бы, не воспринимая этот разговор всерьёз. — Ты — единственный, кто за всю эту жизнь был мне дорог, — сказал Джафар, и, когда глаза демона округлились от неожиданности, принялся продолжать: — Я грохнул собственных родителей, я грохнул ещё целую кучу людей, я… Син, что ты, чёрт возьми… Он даже не успел договорить, потому что последние слова потонули в судорожном вздохе — Синдбад приблизился к нему вплотную, а после прижался губами к его уху. Сердце Джафара уже было готово выскочить из грудной клетки, но после демон, мягко проводя ладонью по его щеке, коснулся ушной раковины языком, и Джафару пришлось прикусить губу, чтобы не простонать его имя. Синдбад одной рукой поглаживал его щёку, другой потирал шею, оставляя поцелуи на ушах и на ближайших поверхностях, иногда проводя по чувствительной коже горячим языком. Джафар моментально растерял всю свою защиту, поддавшись чувствам, и Синдбад, прикусив напоследок мочку его уха, прошептал, откровенно касаясь губами кожи: — Я не собирался выпытывать у Вас какие-то признания, — Синдбад мягко обхватил запястье на одной из рук Джафара, который почувствовал в этом шёпоте те низкие, приятные до помутнения перед глазами нотки, с которыми тот иногда разговаривал. — Всё, что мне нужно — Вы рядом со мной. Он оставил последний поцелуй на покрасневшим от укусов, поцелуев и смущения ухе, затем отстранился, а Джафар всё повторял: — Ты… ты… ты… Синдбад коварно ему улыбнулся и заявил: — Выши уши немного изменились. Вы видели? Они приняли остроконечную форму, совсем как у демонов. Это говорит о том, что Вы постепенно привыкаете к этому миру. — Ты… Синдбад кинул взгляд на книжку, которую читал Джафар, с удовольствием захлопнул её и отставил в сторону с довольной улыбкой. Потом он взглянул на ассасина, которого передёрнуло от этого немного хищного взгляда, и произнёс: — Эта книга тоже не самая лучшая для чтения перед сном. Но лучше прежней. Просто давайте немного поспим. Завтра будет долгий день. Джафар собирался сказать ещё что-то, Синдбад уверен, не более вразумительное, но в любом случае не успел — демон клюнул его в губы, и тот, почувствовав, как скользнул по его губе влажный язык, провалился в сон. * * * — Что ты делаешь? — М? Джафар смотрел в документы, которые перебирал в руках Синдбад, и, прочитав несколько строк, понял, что эти записи касаются отнюдь не финансовых отчётов, которые обычно просматривал принц. Стоило ассасину приняться за чтение, чтобы выяснить назначение этих документов, не спрашивая, как бумага ускользала от его взора, так как демон без конца сравнивал и анализировал текст. — Это не похоже на финансовые отчёты, — нахмурился Джафар. — О, помните тот случай, когда взорвали мою комнату? — спросил Синдбад и продолжил только после утвердительного кивка: — Я расследую этот случай. Мне нужно знать, кто и зачем это сделал. Может, это мои политические оппоненты? Брат? Хотя это мало вероятно… Дальние родственники? Дворяне, понявшие, что со мной им ловить нечего, и решившие попытать удачу в попытках управлять моим глупым младшим братом, когда он после моей смерти станет наследником престола, а потом и королём? Уйма вариантов. — Мда, — сделал неутешительный вывод Джафар, и Синдбад отлично понимал его. — Быть принцем преуспевающего государства и членом семьи, готовой тебя сожрать, та ещё проблема. — Но я не переживаю, — оптимистично улыбнулся ему демон. Джафар посмотрел на него измученным взглядом человека, который устал либо спорить с ним, либо бороться, а затем нашёл лучшим согласиться: — Да, ты не переживаешь. Ты наслаждаешься этим. Тут в дверь кто-то постучал, не давая Синдбаду ответить, хотя тот явно собирался — улыбнулся самодовольно и прикрыл глаза. Синдбад, поморщившись от недовольства, разрешил стучавшему войти, и один из многих нерасторопных слуг просунул голову между приоткрытой дверью и стеной. Так, как будто их взгляды на него придали ему смелости, слуга со сгорбившейся спиной прошлёпал внутрь и поклонился, прежде чем молвить: — В приёмной Вас ожидает генерал Барборосса из Партевии. Принц скорчил недовольную гримасу, и слуга испугался возможного, но глупого наказания с его стороны, потому был необычайно быстр, когда Синдбад разрешил ему уйти. Джафар, наблюдавший за всем этим, подумал, что как минимум раньше у принца было не очень с характером. Был он, похоже, не очень гуманным и доброжелательным к остальным. Синдбад сам говорил ему, что раньше жил на войне, дышал своими подвигами на месте сражений, а домой приезжал только провести время с какой-нибудь красоткой, вкусить радости богатой жизни и на какое-то время окунуться в роскошь. Стало быть, это весьма избалованный молодой демон, для него не существовало преград, а значит и кого-либо, с кем нельзя было сделать всё, что он захочет. Естественно, это было мало похоже на того добродушного, наблюдающего за всем со всей внимательностью Синдбада. — Что-то не так? — спросил Джафар, внимательно глядя на Синдбада. — У тебя проблемы с этим самым Барбо… Барби? — Барборосса, — терпеливо поправил его демон, а затем поднял бровь: — С чего ты взял, что у меня с ним какие-то проблемы? — У тебя… — ассасин покрутил пальцем в воздухе, описывая эллипс вокруг собеседника, — у тебя было такое лицо… — Проблематичное? — Именно. — Что ж, ладно, он мне действительно никогда не нравился, — засмеялся Синдбад, потрепав своего милого домашнего питомца по макушке. — Не нравился? — поднял бровь ассасин, следя за демоном ленивым взглядом. Тот усмехнулся: — Ты бы видел его причёску.