Ангел будет любить тебя вместо меня

      Инь Тан Яо не пришёл на занятия. И раньше в его прогуле не было бы ничего странного. Но после летних каникул на протяжении нескольких недель он не опаздывал, не сбегал с занятий, не спал на лекциях и не спорил с преподавателями. Даже дверь открывал не ногой, отвечал на вопросы и получал за это похвалу. Вот почему второкурсники экономического факультета Шэнъюй были весьма удивлены его отсутствием. Но Тан Яо не появлялся уже второй день, и в аудитории царила очень странная удушливая атмосфера, словно вот-вот что-то произойдёт. Этакое затишье перед бурей.       После утренних лекций второкурсники экономического начали собирать свои вещи и покидать аудиторию. Сжимая в руке ручку и бездумно перелистывая страницы учебника, Сяо Ми даже не заметила, что занятие закончилось. Она задумчиво наблюдала за птицей, сидевшей на дереве за окном. Хлопнув крыльями, птица взмыла в голубое небо. Тонкие, как крылья цикады, облака не могли противостоять ярким солнечным лучам, поэтому глазам было больно следить за её полётом.       Тут над девушкой нависла длинная мужская тень. Она обернулась и удивлённо спросила:       - Это ты?       Но нет… Выражение её глаз сменилось с радостного на угрюмое. Это был не он. Перед ней стоял Чжэн Хао Ян. Ощутив пустоту в сердце, девушка опустила голову. Они не виделись уже два дня…       - Ты в порядке? – осторожно спросил Хао Ян. В его чёрных, как омут, глазах таилось какое-то усиленно сдерживаемое им чувство.       - Да, - ответила девушка, вяло перелистывая страницы.       - Вы с ним… опять поссорились? – спросил юноша, пристально глядя на неё.       - Да.       Чжэн Хао Ян горько усмехнулся. Он пообещал, что больше никогда не будет ей надоедать, потому что она всё равно не будет с ним. Но видя, в каком отчаянии девушка пребывала в эти дни, он не мог оставаться в стороне.       - Этот парень, Инь Тан Яо, вчера звонил и просил сказать ему…       В этот момент откуда-то с улицы раздались возгласы:       - Вау! Офигеть! Супер!       Кажется, там произошло нечто такое, во что однокурсники никак не могли поверить, поэтому продолжали восторженно кричать. Снаружи раздались возбуждённые крики девушек:       - Сяо Ми! Сяо Ми! Выходи скорее!       Медленно открыв дверь Сяо Ми нерешительно вышла. Девушка недоумевала, что могло заставить её сокурсников так возбуждённо кричать, будто Марс сейчас врежется в Землю. И внезапно сама изумлённо застыла.       Весь коридор перед аудиторией был заполнен воздушными шарами: розовыми, сиреневыми, жёлтыми, оранжевыми… Они будто танцевали в коридоре. И к каждому на ниточку была привязана баночка с прозрачным желе! Под розовым – клубничное, под сиреневым – ямсовое, под жёлтым – лимонное, а под оранжевым – апельсиновое! Просто фруктовое, с мякотью, в форме банана и в форме манго…       Солнце освещало шарики и отражалось от их круглых боков. Солнечные лучи проходили сквозь желе и расцвечивали стены сказочными цветными бликами. Весь коридор был заполнен висящими в воздухе манящими баночками, что делало его похожим на хрустальный сказочный дворец. Сяо Ми удивлённо брела среди баночек, периодически легонько ударяясь об них лбом и носом.       Наконец она покинула заполненный желе коридор. Но на улице её тоже ждали разноцветные шарики. На площади перед университетом было выложено огромное сердце из бесчисленного количества розового желе, заключённых в тонкую деревянную рамку. Яркое полуденное солнце тысячами розовых бликов играло на сердечке из желе, делая его похожим на привет из сказки.       И Инь Тан Яо был в этой сказке принцем. В белой футболке и джинсах, высокий и статный он был даже прекраснее любого сказочного принца. Он спокойно издалека наблюдал за своей удивлённой принцессой, держа в руках стаканчик тёмно-жёлтого персикового желе с мякотью.       Солнце в этот день было ослепительно ярким, и его лучи, проникая сквозь ветви и листья деревьев, заливали своим светом Сяо Ми в её белом наряде. Она стояла на ступеньках университета в лёгком и воздушном, как крылья ангела, платье. А её сияющее лицо и кожа казались прозрачными, как выпавшая поутру роса. Она ошеломлённо стояла на ступеньках, глядя на заполнившийся желе мир, и её губы медленно бледнели.       Вокруг восхищённо ахали однокурсницы. Инь Тан Яо медленно подошёл к девушке, и по толпе студентов прошёлся восхищённый шепоток. Действительно, как будто принц идёт к своей принцессе! Но Тань Яо видел только Сяо Ми и целенаправленно шёл к ней. Пока все студенты затаили дыхание, он пересёк площадь, поднялся по ступенькам и встал перед девушкой.       Лестница была высокой, и он встал на ступеньку ниже, чем Сяо Ми. Он смотрел на неё, а вокруг мягко шелестели кроны деревьев. Солнце отражалось от кристально чистого желе с аппетитными кусочками персика, создавая иллюзию, что из стаканчика исходит сияние.       - Это желе, да? – тихо спросил Инь Тан Яо.       Он мягко взял руку Сяо Ми и вложил в неё стаканчик.       Её любимым блюдом было желе. И больше всего она любила именно персиковое. Когда он наконец вытянул из Чжэн Хао Яна эту информацию, в душе невольно испытал лёгкое разочарование. Вероятно, она не хотела ни с кем этим делиться, потому что думала, что о её любимом блюде было известно только тому погибшему парню. Но даже Хао Ян об этом знал. А, значит, многие знали. Кроме него.       Кончики пальцев Сяо Ми похолодели. Она растерянно смотрела на персиковое желе, и казалось, что холод от сжимавших его пальцев, проник в кровь, заставив ту застыть в венах. Девушка постепенно начала дрожать.       Инь Тан Яо испугался. В тот момент, когда он сложил желе в её ладонь, всё казалось правильным. Но, будто в кошмарном сне, Сяо Ми задрожала так, словно вот-вот умрёт! Губы её были бледными, без единой кровинки. Она всё время дрожала и, похоже, эта дрожь была вызвана невыносимым душевным страданием.       Внезапно Тан Яо испугался, что девушка может упасть со ступенек. Дрожа не меньше Сяо Ми, он обнял её и испуганно крикнул:       - Не угадал? Разве твоё любимое блюдо не желе?       Зелёные листья шелестели на ярком осеннем солнце. Желе… Ладонь так крепко сжала пластиковый стаканчик, что его край вонзился в её плоть, как нож. Но боли не было. Был только холод. Непреодолимый холод…