Это всё меняет

      Всё утро Кристер пытался решить свою «маслянистую» проблему. То масло, которое на него полила Мэрит, доставляла кучу неудобств. Ему липко и жирно, не говоря уже об эстетических соображениях. Но сколько бы он не пытался отмыть его от волос, то особо лучше не становилось. Психанув с этим делом, парень опрокинул на себя ведёрко воды, дабы смыть пену, и откинул его в сторону. Кристер продолжал сидеть на камне, просто наблюдая за тем, как капельки воды стекают по его рукам к кончикам пальцев и падают вниз. В это мгновение он просто завис, задумавшись обо всём и одновременно ни о чём.       На самом деле его волновали кое-какие вопросы. Во-первых, почему Мэрит так к нему агрессивна? Какое такое плохое зло он ей сделал? Он же вовсе не пытался как-то её задеть. Она сама находит поводы и до него докапывается. Ну ладно, возможно в процессе перепалки он тоже перегибает палку, но не он же первый начинает. Да и зачем так дико возмущаться из-за всего подряд? Вторая проблема — это родители. К ним один вопрос. Сколько можно? Сколько можно уже их опекать и следить чуть ли не за каждым шагом? Будь у них возможность как-то быстро связываться с детьми на огромных расстояниях, то они бы делали это чуть ли не сто раз на дню. Так-то Кристер искренне любил своих родителей, да и Мэрит тоже. Но они какие-то слишком тревожные, так и трясутся за их безопасность.       Ну и третья причина для философских размышлений — это Забияка. А точнее об её отношении к Кристеру. То она на всё согласна, то вообще неподвластна. И как это понимать? Девушка, конечно, нравится ему, но с такими эмоциональными качелями совсем уж тяжело. И если такие раскачивания не прекратятся, то Кристер вовсе перестанет пытаться с ней наладить отношения. И тут, конечно, Мэрит повезло больше, чем ему. Задирака постоянно за ней таскается и развлекает, а та и рада, только и делает, что кокетничает. Нашлась тут кокетка-котлетка. Не подумайте, Кристер рад за сестру, но не слишком. Он бы радовался намного больше, если бы у них обоих было бы всё понятно и хорошо. Эх, жизнь его жестянка, да ну её в болото. С этими мыслями Кристер взял камушек и кинул его в реку. Тот и полетел вперёд, бликуя на солнце, создавая на воде блинчики своими резвыми прыжками. А хотя, да пошло оно всё. Кристер просто возьмёт и расставит все точки, запятые, а также восклицательные и вопросительные знаки. Он просто возьмёт и спросит всё у Забияки напрямую. И будь, что будет.       Боги его услышали и сразу подослали ему кого надо. Забияка в это время пыталась управляться сразу же двумя головами пристеголова. Всё бы ничего, но с посадочкой были проблемки. Половина дракона брата иногда вредничала и дурковала, когда того не было. Вы спросите, а где, собственно, Задирака? Да поди где-то шлындает со своей дамой-чемоданой. Любовничек недоделанный. Собственно, поэтому девушка еле как усадила своего дракона, но без жертв не обошлось. Барс и Вепрь сели грузно и неаккуратно, от чего случайно скинули неподалёку сидящего Кристера в воду. Тот даже не удивился и смиренно бултыхался в воде, выплыв на поверхность. Он весь мокрый вышел на берег и оглядел место крушения, дабы выяснить, что за внезапное нападение с утреца пораньше. — Бесите. И вы, и мой брат, — раздражённо рыкнула девушка, спрыгнув вниз, — Уж лучше пешком буду ходить, — пробухтела она, оглянувшись на дракона, и внезапно врезалась в Кристера. — Да сколько можно уже? — возмутилась Забияка и только потом заметила, что перед ней парень, — Ой, а ты как тут оказался? Ещё и весь мокрый. — Ну видимо от тебя, — сначала сказал, а потом подумал Кристер. Осознав, что ляпнул, он сразу же исправился, чуть смутившись, — Твой дракон скинул меня в воду. — Что бы ни случилось, во всём виноват Задирака, — раздражённо проговорила Забияка. Кажется, первая фраза парня её не смутила, либо она не поняла двусмысленности. — Но его здесь нет, — ответил Кристер, на всякий случай оглянувшись. Вдруг упомянутый где-то неподалёку. — Вот именно, — недовольно заключила девушка, сев на камень, где раньше был Кристер, и сложила руки вместе, — С тех пор, как появилась твоя сестра, он только и делает, что липнет к ней. Зацепился, паразит такой, за корягу. Без обид. Я нормально к Мэрит отношусь. Просто мне неприятно вновь и вновь оставаться в одиночестве. — Ты так его ревнуешь, — усмехнулся Кристер, взглянув на девушку, — Неужели ты всю жизнь планировала провести с ним рядом на протяжении каждого дня? У вас у обоих должна быть своя личная жизнь. Я с Мэрит не каждый день вместе провожу и ничего, всё в порядке. — Ага. То-то же она тебя постоянно шпыняет, — с усмешкой хихикнула Забияка, — Эта ваша «личная» жизнь мне ни о чём не говорит. Без Задираки всё не такое весёлое. — Ну я же не говорил, что нужно обязательно оставаться одной. Может стоит найти себе другого человека для общения? — он просто молится, что она поймёт его намёк. Но надежда умирает последней. — Хах. И кого же? — Забияка с интересом посмотрела на Кристера, но потом сразу же отвела взгляд. Неизвестно почему, но мокрые красивые парни её смущают. — Ну даже не знаю, — задумался Кристер, обходя Забияку вокруг. Та делала вид, что его не замечает, — Может быть кого-то умного, с хорошим чувством юмора, красивого и может даже чуточку безумного. — Неплохое предложение, но Иккинг и так без меня постоянно занят. Тем более бороться за его внимание с Астрид и Вигго — это самоубийство. Те почему-то от него ни на шаг не отлипают, — Забияка поняла, кого на самом деле Кристер имеет ввиду. Но немного поиздеваться не помешало для профилактики. Настроение такое у неё, раздражённое и шальное. — Забияка! — не удержался и довольно-таки эмоционально выкрикнул Кристер. Эти женщины точно его с ума свели. Всю психику порушили, — Ты специально так делаешь или как? Мы можем поговорить серьёзно и без всяких недосказанностей? — в этот момент Кристер сам от себя удивился. Откуда такая смелость? Видимо, его Иккинг покусал, либо Мэрит. Скорее всего именно сестра, ибо брат не из кусачих. Хотя такое следует уточнить у других людей. — Хорошо-хорошо, не надо так злиться, — настороженно сжалась Забияка, опустив взгляд вниз. Ей было чуточку стыдно расстраивать Кристера. В иной раз она бы треснула за то, что на неё повысили голос, но Кристер не Задирака, его бить не хотелось. Да и потом объяснятся Иккингу за это тоже очень неприятно, — Так о чём ты хочешь поговорить? — Кристер и не думал, что на ровном месте вспылит. Да и ему не очень-то понравилась реакция девушки, будто бы она его опасалась. Уж лучше бы треснула, чем так. Успокоившись, он сел рядом с ней. — Прости, я и сам не ожидал. Просто совсем недавно Мэрит проехалась по моим нервам. И хорошо, что не сковородкой, хотя, это было близко, — улыбнулся ей Кристер, на что Забияка хихикнула, — А вообще я хотел поговорить о нас. Не буду таить. Ты мне нравишься, и я бы хотел, чтобы это всё перетекло в нечто большее. А ты что об этом думаешь? Сразу говорю, что абстрактные ответы я буду засчитывать как за «нет», — поставил он ей жёсткие условия. Его всегда раздражало находиться в подвешенном состоянии, уж лучше чёткий отказ, чем невнятное согласие. Забияка ничего не сказала и на какое-то время задумалась, пытаясь взвесить все «за» и «против». В какой-то момент она для себя что-то решила и серьёзно взглянула на парня. — Я хочу. Но мне нужно кое-что уточнить. У тебя случайно в племени нет каких-то сумасшедших традиций, которым я должна следовать? — это вполне разумный вопрос. Забияке хватило приключений с Фрогом, который её достал. Благо друзья и брат подсуетились и отбили её от этого «женишка». Убереглась она успешно. — Что? — удивился Кристер. Вопрос был для него странный. Вроде ничего такого ужасного в его племени не было. А все традиции не носили прям уж обязательный характер, особенно для представителей иных племён, — Ты в этом плане можешь не переживать. Сиггрид довольно адекватный. Тем более разве я похож на сомнительного? В общем, никто тебя ничего не заставит делать против твоего желания. — Ну тогда я согласна попробовать, — с облегчением выдохнула Забияка. Было бы обидно, если бы нормальный парень оказался с придурью, — Ты мне тоже нравишься. — Неужели ты взяла и так просто согласилась? — Кристер был в шоке. А что так можно было что ли? Видимо сегодня ему наконец повезло. Теперь у него есть девушка! Осталось решить, что делать дальше. Он не думал, что зайдёт так далеко. — А ты уже передумал? — усмехнулась Забияка, улыбнувшись. Ей самой легче стало, что хотя бы с отношениями разобрались. Теперь это её больше не беспокоит. Можно жить дальше расслаблено. — Нет, — сразу ответил Кристер, пытаясь в ускоренных темпах придумать хоть какую-то тактику общения с Забиякой, чтобы хотя бы просто ничего не испортить, а то он может. — Расслабься, я просто шучу, — в отличие от Кристера, Забияка вообще не парилась о какой-либо тактике-галактике. Поэтому без зазрения стыда и совести она просто взяла и притянула к себе парня для обнимашек. А что такого? Уже встречаются. Значит, можно. Логика девушки была железобетонной. Только об этой логике Кристера никто не предупредил, поэтому, мягко говоря, он изумился происходящему, но не стал ничего говорить. Он же не дурак, чтобы возмущаться. — Мэрит! М-э-э-э-р-и-и-и-т! — протянул Задирака весёлым голосом, подзывая девушку. Та недоуменно оглядывалась по сторонам, пытаясь найти источник голоса. Но вокруг никого не было, поэтому ей приходилось ходить от дерева к дереву, стараясь ориентироваться по голосу парня. И как только она подошла в определённое место, то раздался щелчок и прямо с дерева вверх-тормашками к ней свалился Задирака. И единственное, что его удерживало от падения — это верёвка, привязанная к его ноге. Получается, сам себя целенаправленно в ловушку поймал. Этот парень просто гениален. Вскрикнув от неожиданности, Мэрит автоматически толкнула парня, вынуждая того качаться на дереве, как степная трава, то туда, то сюда. — Задирака! Ты меня испугал. Зачем ты вообще туда залез? — спросила у него Мэрит, тихонько подсмеиваясь, как тот качается в воздухе. Выглядело это забавно. — Я хотел сделать неожиданный сюрприз. Смотри! — Задирака достал из-за спины букет, состоящий из зелёных и жёлтых цветов, очень гармонично составленных в единое стилевое решение, — Я просто подумал, что просто дарить цветы скучно. Поэтому решил сделать подачу повеселее. — И правда сюрприз, — засмеялась Мэрит, взяв в руки букет и присмотрелась в него, — Сам делал? — Задирака на это горделиво кивнул, мол, а то, кто же ещё такой крутой, — Да ты эстет. Очень красиво. А почему зелёный? — Ну как почему? Под твои глаза, — для него это было очевидным. А по каким ещё критериям цветы подбирать? Вот Иккинг же дарил Астрид голубые незабудки и астры. Стильно и со смыслом. Так что Задирака решил учиться у великих. — Точно. Ты единственный, кто до этого додумался, — довольно и смущённо улыбнулась ему Мэрит, — Тебе помочь слезть? — Не-а. Можно попросить об одолжении? — с надеждой в глазах спросил Задирака, на что девушка кивнула, — Можешь ещё меня толкнуть? Мне понравилось кататься. Это весело! — на эту просьбу Мэрит не могла ответить отказом. Отложив букет в сторону, она принялась раскачивать парня из стороны в сторону, тот с выкриками восторга бесился, наслаждаясь аттракционом. Но продолжалось это недолго. В какой-то момент верёвка разорвалась и тот свалился прямо на землю, подняв всю пыль. Ну, ему не привыкать. — Задирака, как ты?! Не покалечился? — подбежала к нему девушка, присев рядом. — Да всё нормально. Жив, — улыбнулся он ей, подмигнув, — Так тебе понравился сюрприз? — Понравился, чудилка, — усмехнулась Мэрит и помогла Задираке встать, придерживая его за плечо, — Могу ли я задать вопрос? — Отвечу на что угодно. Даже если я не знаю ответа, то придумаю, — с готовностью согласился парень, — Я внимательно слушаю. — Ты по забаве мне знаки внимания делаешь или есть какая-то определённая цель? — сразу же в лоб спросила Мэрит, от чего Задирака чуточку запаниковал. — Ну, можно сказать, что так и так. Придумывать всякие штуки забавно. А цель тоже есть. Мне бы хотелось, чтоб мы были вместе, но не как брат с сестрой. По-другому. Или я безнадёжен? — уточнил Торстон, состроив самые щенячьи и несчастные глазки. Правильная моська в нужный момент — это важно. — Ты безнадёжный… — жёстко ответила Мэрит, но потом усмехнулась, — Романтик, — и они оба засмеялись. У Задираки чуть микроинсульт не случился, но штука была смешная. Он заценил. — Можешь считать, что мы вместе. Ты забавный, — она щёлкнула ему по носику, — Скучно точно не будет. А я терпеть не могу скуку. — Ты выбрала правильного человека. Я вообще скуку на дух не переношу. Я её злейший враг. У меня есть целые приёмчики! — Задирака начал дурачиться, делая вид, что борется с воображаемым соперником, причём очень странно дёргаясь. И даже шипеть не забывал. — Такой чудик, не могу просто, — хихикнула Мэрит и взяла того под руку, — Не волнуйся. Все невидимки уже убежали отсюда в ужасе, — она быстро чмокнула парня в щёчку и повела его гулять. А тот пытался отойти от шока по пути. Неужели получилось?       Пока Иккинг разбирал вещи в мастерской, то случайно наткнулся на шлем Сморкалы. Надо бы ему отдать, а то тот небось его ищет. Он же без шлема как без рук. Закончив с сортировкой вещей, Хэддоку как раз надо было сходить за древесиной. Заодно и шлем вернёт по пути. Выйдя из мастерской, он направился к дому Йоргенсена. По пути ему встретился Кривоклык, который тихонько лежал в кустах кого-то карауля. Проследив за его взглядом, Хэддок осознал, что тот следил за Сольвейг, которая с азартом играла с Линторден, кувыркаясь то туда, то сюда. Усмехнувшись, Иккинг подозвал Кривоклыка. — Прошу прощения, друг. Но это плохая маскировка. Тебя видно издалека. И она тоже тебя видит, — предупредил дракона Иккинг, а тот с ужасом в глазах скрылся куда подальше. — Хвост всё ещё торчит, — вдогонку отметил Хэддок, и Кривоклык сразу же его убрал, — Порядок. Удачи тебе, — хихикнул Иккинг над этой ситуацией и отправился дальше к дому Сморкалы.       Постучав в дверь, он подождал немного, но никто не ответил. Поэтому он ещё раз постучал, но погромче. А ответа ещё нет. Вздохнув, Хэддок отправился дальше по делам. Видимо, Йоргенсен куда-то вышел. Задумавшись о чём-то своём, Иккинг шёл вперёд по форпосту, но боковым зрением увидел промелькнувшую тень. Кто бы здесь стал красться? Или это привет от его галлюцинаций? Заинтересовавшись, он направился в ту сторону, дабы убедиться, что всё в норме. Чуть позже он вновь заметил движение в стороне и побежал туда. Заметив фигуру Сморкалы, Иккинг с недоумением нахмурился, остановившись. Какого хрена Сморкала от него убегает? — Сморкала! Как это понимать? — возмутился Хэддок строгим голосом, от чего Йоргенсен на рефлексах остановился. Хотелось скрыться, но Сморкала понимал, что потом будет только хуже. Уже спалился. Поэтому он стоял на месте, ожидая, когда Иккинг к нему подойдёт. Даже его шаги казались Сморкале недовольными. Стало чуточку страшновато. — Может ты мне объяснишь, что с тобой происходит? Почему меня избегаешь? — уже намного мягче спросил у того Иккинг, — Я чем-то тебя обидел? — Нет. Всё в порядке, — отстранённо ответил Сморкала, стараясь не смотреть Хэддоку в глаза. Кажется, тот был чем-то смущён. — Сморкала, не волнуйся, мне ты можешь сказать всё, что угодно. Никто об этом не узнает, — попытался сгладить углы Иккинг, коснувшись плеча парня, тот аж маленько дёрнулся. — Иккинг, это не та тема, которую я хочу обсуждать с тобой. Без обид, — попытался отвертеться от этого разговора Йоргенсен. Но это не так просто, как могло бы показаться. — Но это как-то связано со мной? — уточнил у него Хэддок, и Сморкала в ответ кивнул, — Тогда тебе придётся обсудить. Пошли, — Иккинг не стал церемониться, взял за руку парня и потащил в тихое уединённое место. Йоргенсен даже не стал сопротивляться и смирился с судьбой. Затесавшись в каком-то закутке, Сморкала немного напрягся. Находится в тесном пространстве с Иккингом это не то, что ему сейчас поможет. — Твоё поведение случайно не связано с нашими поцелуями во время бутылочки? — сразу же в корень зрил Хэддок, на что Сморкала молчаливо кивнул. Молчаливый Сморкала это феномен редкий, — И что в этом тебя смутило? — Всё, — вздохнул Сморкала, пытаясь хоть что-то придумать, — В общем. Проблема в том, что всё это мне понравилось. А это так не должно быть. — Почему? Губы у всех одинаковые. Почти. А техника поцелуя вполне может понравится. Что в этом такого? Не вижу проблемы. Тебя же никто не заставляет за меня замуж выйти после этого, тогда я бы понял это избегание, — усмехнулся Иккинг, подмигнув Йоргенсену, — Так что всё абсолютно нормально и естественно. И этот секретик останется между нами. Кстати, как тебе поцелуй с Астрид? Ты же вроде всегда хотел. — Мне было страшно, — честно ответил Сморкала. Как вспомнит, так вздрогнет, — Как ты вообще с ней встречался? Она тебя не била? — Нет. Всё нормально было, — пожал плечами Иккинг. Астрид как Астрид. Довольно милая, что не так? — У нас были кое-какие разногласия и несовместимость по стилю жизни. Но всё уже решено. — Ладно. Прости, что избегал. Надумал себе невесть что. Ты прав. Это всего лишь дело техники. Теперь понятно, почему Астрид тебя не избивает, — и они оба засмеялись. Было чуточку неловко, но забавно. Благо во всём разобрались, — Так для чего ты меня искал? — Точно, — Иккинг достал из своей сумки шлем Сморкалы и отдал его ему, — Хотел тебе вернуть. Ты же вроде искал. — О, шлем! — Йоргенсен с радостью вернул головной убор на законное место, — Спасибончик. Уж думал, что последний запасной потерян. — Всегда пожалуйста, — Иккинг уже думал уходить, направляясь на выход. Но напоследок ему пришла одна забавная мысль, — Хей, Сморкала, — подозвал его Хэддок, тот откликнулся на своё имя. — До встречи, — Иккинг ухмыльнулся и послал тому бедному парню воздушный поцелуй и быстренько выбежал на улицу, хихикая, оставив краснощёкого Йоргенсена стоять на месте с шоком. А что? Подурачиться нельзя? Иккинг сам себе разрешил, потому что может.       Собрав все необходимые материалы и инструменты, Иккинг какое-то время перечитывал свой чертёж, который наметил рано утром. Тут вырисовываются для Сольвейг целые хоромы. Для хорошего дракона ничего не жалко. В прочем, Сольвейг настолько прекрасный дракон, что крутилась рядом с Иккингом, намереваясь тому хоть как-то помогать. Она была рада, что наконец-то сможет ночевать рядом с домом Хэддока. И по утрам заглядывать в его окно и желать доброго утра. Ну а пока Хэддок дал ей важное задание: следить за тем, чтоб любопытный кошачий нос Аасты не поранился об что-то острое или не получил занозу.       Иккинг сегодня был нацелен за день построить полноценный дом для ужасного чудовища. Скажете невозможно? Скорее всего так и есть. Хэддок просто терпеть не любит развозить дела на несколько дней. И мысленно раздражается, когда ему не хватает дневного времени. Но с этим ничего не сделать. Хотя, он пытается работать, стараясь ни на что не отвлекаться. И дела в целом идут неплохо, пока боль в спине не дала о себе знать. И даже зарядка особо не помогает. Двадцать лет зимой исполнилось и всё — он начал стареть. То это болит, то другое, третье, десятое. Видимо функция «нон-стоп» у него отключилась навсегда. Вот это обидно. Ну ничего, он хотя бы построил половину. Можно было отправляться на заслуженный обед.       Сегодня был жарковатый денёк, поэтому парень не стал терпеть беспощадного зенита и отправился в дом. Будь хоть немного бы прохладно, он бы не стал долго отдыхать. Есть из-за жары особо не хотелось, поэтому он просто перекусил чем-то лёгким. Он стоял в лёгкой, свободной, белой рубашке и отмахивался первой попавшей в руку бумажкой, словно веером. Это что за издевательство, а не погода? Хоть полностью раздевайся. Это можно было провернуть. Но все знают, что дом Иккинга днём — это чуть ли не проходной двор. Поэтому оставалось довольствоваться расслаблением шнуровки на вороте рубашки, но она как назло спустилась ниже, открывая плечо наружу. Да уж. Веса и правда маловато. Поэтому он забил на это, потому что имеет право. Да и кто его сейчас видит?       А вот увидят. К нему зашла измученная от жары Астрид и просто молча упала на софу. Она пыталась просто не умереть. Не только Иккинг сегодня забил на повседневную одежду, но и Хофферсон тоже. Так что долой кожу и металл. Сейчас она была в лёгком белом ситцевом платье и с пучком на голове. Сразу понятно, что она вышла только что из своего дома. А что Иккинга стесняться? Он видел её в любом виде, даже в грязи. — И тебе привет, — засмеялся Хэддок, сев рядом с Астрид. Та на него посмотрела и просто кивнула, — Как ты себя чувствуешь? Ещё не отошла от праздника? — в ответ девушка тяжело вздохнула и откинула голову на спинку софы. — Понятно. А Хедер где? — поинтересовался Хэддок, на что Астрид просто махнула рукой в сторону двери, — Улетела? Так скоро. Видимо управленческие дела, — Хофферсон кивнула, согласившись. — Да уж, сочувствую ей. У меня тут есть компотик. Хочешь? — Иккинг получил в ответ скептический взгляд, — Ой, что это я спрашиваю? Конечно ты хочешь, — и он отправился за большим стаканом для Астрид и налил туда прохладненского компотика. Самое то в жару. Отдав кружку девушке, та жадно всё выпила, не отрываясь. Видимо настолько она помирает от обезвоживания. Выпив всё до последней капли, она выдохнула. Наконец напоили как надо. — Спасибо, — наконец обрела Астрид голос, хоть он и был немного с хрипотцой. Она взглянула на парня чуть внимательнее и усмехнулась, — А что тебя сегодня переклинило, и ты решился чуть-чуть раздеться? А то сколько я помню, ты всегда одевался очень закрыто, даже в самый жуткий зной. Соблазняешь кого-то? — Конечно. Кого мне тут соблазнять? Я один дома был. Ну разве только своё отражение в зеркале, но оно не отвечает, — хихикнул Иккинг, весело улыбнувшись девушке. — А потому что ты не спрашивал. Хотя, если бы зеркало тебе ответило, то это было бы страшно, — задумалась Хофферсон на пару мгновений, — Кстати, а где Вигго? Тебя тут пропускает, горемычный, — и они оба захихикали. — По делам бегает. Сегодня его очередь следить за порядком. Так что никаких полураскрытых рубашечек. Это разовая акция, — Иккинг продолжал обмахиваться импровизированным веером, на что Астрид на него посмотрела умоляющими глазами. Вздохнув, он улыбнулся и начал трясти «веером» в сторону девушки, на что та довольно расплылась в улыбке. Вот и ветерочек появился. Даёшь балдёж. Просто надо выбрать правильного друга. — Значит, я ворвалась в твою грешную жизнь вовремя, — усмехнулась Астрид, потянувшись, — Что делал сегодня? — Строил для Сольвейг уютное местечко для ночлега, — ответил парень, зевнув. Хофферсон на него уставилась страдающим взглядом, наполненным сочувствием. — Работать в такую жару?! Ты нормальный вообще? Хотя, кого я спрашиваю. Ты как обычно, — махнула рукой на этого трудоголика Астрид, — Хотя бы додумался в обед в дом зайти. — Ой, да ладно тебе. Утром не так жарко было, — попытался объяснить Иккинг. Для какого-то это было оправданием, но он просто пояснил, — Кстати. Как ты после позавчерашнего? Сильно плохо было? — Посмотри на это безобразие и ты поймёшь, — она указала на свои синяки под глазами, чуть-чуть опухшее лицо и парочку небольших прыщей на лице, которые раздражали девушку своим существованием, — Этот грёбаный торт вызвал на моём лице это. Что они туда положили? Хотя, — Хофферсон что-то вспоминала, отведя взгляд в сторону, — Я так и знала, что Задирака не стирал эту повязку. Вот оклемаюсь — устрою ему взбучку. Будет мне всё стирать. — Туда его. Пусть приучается к гигиене. Лишним не будет, — согласился с ней Иккинг. Это вполне заслуженное наказание, — А кроме этого всё в порядке? — Нет. Болит голова, живот и душа. Кажется, что совсем скоро мне хана. Ну, ты понимаешь о чём я, — грустно вздохнула Хофферсон, удобнее откинувшись на софу, — А ты как вчера день провёл? Тоже никак? — Ну, почти, — он вспоминал, чем занимался весь день, — Очнулся весь грязный на полу в торте. На мне лежала Ааста и слизывала крем, — Астрид с этого громко рассмеялась, но потом застонала от боли, сжав рукой голову. Но она продолжала смеяться, только тихо, — Затем пошёл заниматься стиркой. Помылся, соответственно, тоже. А дальше встретил близнецов с двойняшками, и мы пошли на водопад беситься. К вечеру приготовил ужин и стал свидетелем забавной драки Кристера и Мэрит. Темой легендарного спора стала мука. Всё как обычно. Ну а вечером поболтали с Вигго и спать. — И только спать? — подмигнула ему Хофферсон, хихикнув, — Не верю. На его месте ты бы у меня не пошёл спать. — Да я помню. Хоть сейчас высыпаюсь, — и они оба захихикали, вспомнив прошлое, — А вообще, Вигго деликатный. Лишний раз не лезет. — Балда. Такое веселье упускает, — усмехнулась Астрид, — Ты ещё при похмелье стирать и готовить умудрился. Ты кто вообще? Человек или нет? Признайся! — она его защекотала за бока, от неожиданности тот чуть ли не свалился на пол. Но Иккинг так просто не сдаётся. Он-то знает, как сильно Астрид боится щекотки. Она ввязалась в борьбу, заведомо проигранную. Так что Хофферсон недолго лидировала. Хэддок снял с её ног балетки и защекотал стопы, от чего девушка дёргалась как бешеная, пытаясь вырваться, но тот крепко её держал. Дико хохоча, она стащила с софы подушку и начала его дубасить по всем местам, куда только попадала. Стало слишком жарко от этой активности и они угомонились, устало развалившись на софе. — Ну ты чертила, Иккинг. Это был запрещённый приём! — возмутилась Астрид, пытаясь отдышаться, — И вообще, мог бы пожалеть больную. — Тебе же не нравится, когда тебя жалеют, — усмехнулся Хэддок, убрав с волос девушки застрявшее перо от подушки. Знатно они повеселились, аж всё растормошили. — Так это касается других. А тебе полагается меня жалеть, потому что я так решила. Так что давай, — она слегка толкнула его в бок, — Приступай к своим прямым обязанностям. — Миледи, да вы познали суть этой жизни. Наглость — второе счастье, да? — хихикнул Иккинг, на что Астрид с уверенностью кивнула. Ну а что? Иккинг же обещал заботиться о ней всю жизнь. Вот пусть свои обещания исполняет, а она, так уж и быть, проконтролирует. — Сейчас всё будет, капризуля, — Хэддок встал со своего места и пошёл к шкафчику с лекарствами, — Что-ж, ваш лекарь Иккинг на месте. Обещаю, что станете здоровой в миг, — и он начал что-то искать среди кучи микстурок. Что-то планирует набадяжить. Зря что ли курсы по целительству проходил? — Славно. Кстати, я тебе рассказывала одну историю, как я обратилась к одному лекарю, а он оказался чудилой? — Хэддок попытался что-то такое вспомнить, но он не слышал ничего такого, поэтому покачал головой, — Ну тогда слушай. У меня одна сыпь появилась. И ничего не помогало. Решила слетать в ближайший населённый пункт и зайти к лекарю. Зашла, он меня осмотрел и спросил, сколько мне лет, есть ли у меня кто-то в данный момент и так далее. В итоге выдал гениальное лечение. «Найди себе парня для здоровья и всё пройдёт». Я всё думала, как это всё связано вообще? Теперь поняла, мне надо было к тебе обратиться, чтоб ты нормально меня вылечил, — они оба хихикнули, — А у моей матери складывается впечатление, что все мои проблемы по здоровью из-за того, что я не замужем. Достала уже. — Ты не понимаешь, Астрид, — хихикал над этим Иккинг, — На самом деле «мужчина» — это важный ингредиент, животворящий. Для этого мы берём любого мужчинку, а лучше не меня, выворачиваем ему шею до характерного щелчка, расчленяем, и потом распределяем, что куда. В крови купаемся — омолаживаемся. Мясо для здоровой фигуры. Органы высушиваем, растираем, и они идут во всякие лекарства, мази, настойки и так далее. Что там остаётся? Из костей получится отличный порошок. Ну, можно ещё холодец сварить. Волосы на нити или в наполнение в подушку. И никаких остатков. И всё для здоровья. — Тише, Иккинг, я не успеваю записывать, — засмеялась до коликов Хофферсон, чуть ли не задыхаясь, — Если ты заметишь, что мы кого-то потеряли, то не ищи. Это мне для здоровья. — Вигго тоже не трогай, — предупредил её Иккинг, посмеиваясь с этой ситуации. — Конечно не буду. Ты же его приберёг для себя, своего здоровья, — и они снова захихикали. Хэддок, кстати, не стал отрицать. Задумайтесь, — А вообще классная шутка. Я буду всем так отвечать, если мне захотят кого-то найти. — Вот и славненько. Пользуйся, — Хэддок подумал мгновение и добавил, — На здоровье, — и они снова рассмеялись. Каламбур на каламбуре. Как же этого не хватало раньше, — Итак, я подготовил для тебя лекарства, — он подошёл к девушке со всякими небольшими стаканчиками, — Это для головы, вот это для живота. Выпей, — она сразу же выпила заготовленные отравы и скривилась. — Фу, горькие. Что ты туда добавляешь? — и правда было противно, так язык вяжет. — Тебе лучше не знать. Хотя, намекну. Вот как ты думаешь, куда моя нога делась? Мы же только недавно выяснили все живительные способности мужского тела, — и они вмиг засмеялись как угашеные, чуть ли не задыхаясь. — Боги, Иккинг, у меня от твоего юмора в глазах темнеет, — вздохнула она, убрав влагу из глаз, настолько сильно они ржали, — Раз там частичка тебя, то я, видимо, сразу вылечусь и помолодею. Придётся снова день рождения отмечать. — Второе мы не переживём, — усмехнулся Иккинг, дав Астрид какую-то мазь, — А это для твоей несчастной воспалённой кожи. Видишь, какой я заботливый? — себя не похвалишь — никто не похвалит. — А что для души? — спросила с любопытством Хофферсон, нанося аккуратно пальцами на лицо мазь. — Уно моменто, — Иккинг отошёл на какое-то время, вернувшись, он подкрался к девушке со спины, — А для души… — он начал накладывать на глазницы Астрид дольки огурца, — Огурчик для свежести. Можно ещё поесть. На, — оставшийся огурец он положил в рот девушке, мол, жуй, — Ну и конечно же Ааста. Котики всегда душу лечат, — он поднял кошку с её места и положил на живот Хофферсон, — Они создают мурлыканьем вибрацию, которая лечит. Так, гладь кису и лечись. — Молодец. Аж всё продумал. Буду по утрам молиться на твой светлый образ, — Астрид гладила кошку, а та, громко мурлыкая, улеглась и начала лапками топтать девушку. Вот, ещё и массаж заодно. — Только по утрам? — хихикнул Иккинг, сев рядом с Хофферсон. — Если ещё хочешь по вечерам, то с тебя завтрак в постель. Каждый день. Тогда да — святейший человек, — засмеялась Астрид, тыкнув по носику Хэддока. Ишь чего захотел. Вечернюю молитву за просто так. — По-моему ты много чего хочешь, — усмехнулся Иккинг, шпунькнув Астрид по носику в ответ. — Ты сам виноват, — вывела разумный довод Хофферсон, — Разбаловал меня. А теперь планочку назад не вернёшь. А вот. Думать надо было, риски просчитывать. Такой себе из тебя стратег конечно. С Вигго так не лоханись. Не балуй его, а то тебе придётся ещё и за ним заботиться. — Вот где ты раньше была с этой мыслью? Поздно уже, — нарочито тяжко вздохнул Иккинг. Влип, парнишка, — Кстати. Единственное, что я очень хорошо помню с твоего дня рождения, так это твой поцелуй с Вигго. — Хах. Ревнуешь? Меня или его? А может обоих? Вот уведу у тебя парня, что делать будешь? — захихикала Астрид, подстёгивая Иккинга на эмоции, а тот весело улыбнулся. — В таком случае уведу девушку Вигго. И круг сансары замкнётся. Будем так по очереди уводиться, — они засмеялись, представив этот круговорот партнёра в отношениях. — Вообще мне понравилось, как вы смотритесь вместе. Ревности не почувствовал, больше некий художественный интерес. Я, кстати, успел вас зарисовать. Компроматик, — важно выделил последнее слово Хэддок и пошёл за своим дневником, дабы явить миру шедевр. Раскрыв дневник на нужной странице, Иккинг завис на некоторое время и завистливо захохотал. Астрид с интересом попыталась заглянуть в содержимое дневника. — Боги, когда я рисовал, мне это казалось красивым. А вышло вот, — он отдал дневник девушке, и та тоже рассмеялась. Набросок оказался не совсем пропорциональным. Некоторые линии были там где не должны быть, будто Иккинг просто промазал, ошибившись с расстоянием. Всё немного косое, кривое и кое-где расплывчатое. Но было видно, что этот рисунок сделал человек знающий, но только под шафе. А в этом состоянии весь мир другой. — Несомненная точность. Примерно где-то так я себя и ощущала, — хихикнула Астрид, рассматривая зарисовку, — Ты передал не объективную реальность, а впечатление. Мне нравится, оставляй. — Да? Я уж хотел переделать, — усмехнулся Иккинг над этим горе-рисунком. Зато забавно. — Не трогай его, он идеален. Если хочешь, то можешь на другой странице нарисовать реалистичную версию. А я скажу, что ты хочешь. — Я хочу? — удивился Хэддок с озорливой улыбкой на лице, — Ты в этом уверенна? — Хочешь, — твёрдо заявила Астрид, дав Иккингу в руку дневник и уголёк, — Твори, художник. — Но раз я хочу, то почему бы и нет, — он перевернул страничку и стал намечать лица Астрид и Вигго, — Ты так и не сказала. Тебе понравилось или как? — Понравилось. Жаль, что ты мне ни разу не попался. Я бы тогда сравнила. А в целом в начале первого поцелуя Вигго был робким. А вот на втором повеселее было. Либо он забыл, что целуется со мной, а не с тобой. Попутал мальчик. — Ну правильно. Ты же мой весь флакон освежителя выпила, вот и запутала его задурманенное сознание, — и они вновь засмеялись. Уже скулы болят от постоянного смеха, но эти всё не унимались. — Это было необходимостью! Меня лобзал Сморкала. Фу-фу, — скривилась Астрид, вспомнив этот момент. В кошмарах теперь снится. — Ой, нашла проблему. Я его два раза целовал. И второй поцелуй сам знаешь какой, — после этих слов Хофферсон с жалостью посмотрела на него, похлопав по плечу. — Ты всегда был бесстрашным героем. — Почему был? — не понял формулировки Иккинг, с любопытством взглянув на Астрид, та скорбно вздохнула. — Потому что после этого события жизнь делиться на два этапа. Прошлый ты просто умер от этого осознания. Ты сейчас ведёшь себя спокойно, когда вспоминаешь об этом. Это только потому, что в тот момент поцелуя твои последние нервы с писком погибли в агонии, — драматично об этом ему рассказывала Астрид, жестикулируя и балуясь мимикой. — Вот дела. Буду знать. Спасибо, Астрид. Когда похороны проводить будем? Только сразу говорю: не надо класть мне в лодку влажные дрова! — и опять поднялся хохот, от чего даже Ааста вздрогнула, испугавшись.       В это время входная дверь открылась, и внутрь вошёл Вигго собственной персоной. Он уже издалека слышал их смех. И тут картина темперой. Разбросанные подушки и сдёрнутые покрывала на софе. Астрид в огурцах и с кошкой. А Иккинг в полуоткрытой рубашке сидит, рисует. И вместе они с чего-то хохочут. — Видимо я пропустил всё самое интересное, — усмехнулся Гримборн, улыбнувшись присутствующим. — Ты всё пропустил, — хихикнула Астрид, — Но есть маленькое утешение. Иккинга с минимумом одежды не пропустил. Сориентировался, — игриво подмигнула она ему. — Вообще, ты тоже в одном тонком платье, — отметил Иккинг. На что девушка посмотрела на себя, будто забыла в чём была одета. Пожав плечами, она махнула рукой. Будто женщин никогда не видели. — Вы уже что-то выпили втихаря? А то такие весёлые, как позавчера, — заметил Вигго, разбирая какие-то бумаги на столе. — Наверное компотик забродил, — и Иккинг с Астрид снова захихикали. Ну всё, это уже не остановить. — Удивительно то, что ты вообще решил отдохнуть, а не работал на жаре до потери пульса, как обычно ты это делаешь. Это, если что, похвала, — улыбнулся Вигго, ненадолго взглянув на Хэддока. — Один мой друг-итальянец сказал, что у него в Италии во время зенита отдыхают. Традиция. Вот я и подумал. Италия — это богатая и вполне разумная страна, так что плохого не скажут. У меня сиеста, — важно отметил Иккинг и расслабленно расположился на софе. — Наконец хоть кто-то на тебя повлиял положительно, — хихикнул Вигго, — И теперь у тебя сиеста будет каждый день? — Ага, разбежался. Только тогда, когда жарко. Италия Италией, а мы живём на севере. Кто не работает, тот замерзает насмерть, — мудрую фразу выдал Иккинг и сам же засмеялся. — Ну а что ты хотел, Вигго? — усмехнулась Астрид, — Разовая акция. Это же Иккинг, — Вигго на эти слова кивнул, согласившись. — Ой, всё, — махнул на них рукой Хэддок, делая последние штрихи в зарисовке, — Ну всё, готово. Узрите мой компромат. Всё прям точь-в-точь с места событий, — и они взглянули на этот рисунок. Кажется, Иккинг приукрасил всё, что только можно приукрасить. Ещё и добавил кучу динамичных линий, чтоб показать как можно больше страсти. А то скуку в искусстве парень не признаёт. Раз рисовать, то красиво. Раз целоваться, то страстно. Всё логично. — Оу, неужели это со стороны выглядело так… — Вигго попытался подобрать нужное слово, — Пылко? Так-то рисунок очень эстетичен, но немного смущающий. — Вигго, я художник. Я так вижу, чувствую и рисую, — кокетливо подмигнул ему Иккинг, а Астрид с этого усмехнулась. — Отличный рисунок. У тебя очень бурные чувства, Иккинг. На всех хватит. А так по тебе вроде не скажешь. Казался таким спокойным и можно даже сказать равнодушным. — Тебе казалось. Вы не представляете, что у меня творится в голове. Даже сам я до конца не знаю, — и все с этим согласись, даже не смея оспаривать. Иккинг и так периодически демонстрирует своё чудачество. — Кстати, мне пришло письмо по работе, и я должен улететь по делам. Насколько это затянется, я не представляю, но не больше недели. Ты не против? — очень аккуратно и осторожно уточнил Вигго у Иккинга, будто тот что-то ему сделает. По крайней мере лицо мужчины было неловким. — А у меня есть выбор? Раз надо, то улетай конечно, — усмехнулся Иккинг, а потом задумался, — Как-будто если я скажу нет, то ты не полетишь. — Да, не полечу, — ровно ответил Вигго без намёка шутки или иронии. Хэддок на какое-то время завис, пытаясь осознать, но это не получилось. — И у меня есть право что-то запрещать? — изумился он. Он-то думал, что это ему только всё нельзя, а, оказывается, это работает и в другую сторону тоже. Вот это новость, — В таком случае лети. Разрешаю, — важно заявил Иккинг, будто делает огромное одолжение. — Наверняка ты разрешаешь только потому, чтобы Вигго было потом совестно что-то тебе запрещать, — раскусила его хитрый план Астрид, посмеиваясь над ними. — Но как ты могла такое обо мне подумать? — с неудовольствием возмутился Иккинг, играя отвергнутого страдальца, — Просто я понимаю, что для Вигго это важно. Да и зачем мне контролировать его местоположение? Я абсолютно доверяю. Стоп, — Хэддок задумался на некоторое время, — Я же тебя в плен брал. Ну, типа плен на время твоего оздоровления. Я его ещё не отменил? — спросил он у Гримборна, а тот с весёлой улыбкой покачал головой. — А я уже не хочу освобождения. Мне понравилось. Так что не вздумай отменять. — Хорошо, не буду, — усмехнулся Иккинг, — Даю тебе вольную на неделю. Я сегодня добрый. Развлекайся. — Слушаю и повинуюсь, — ответил Вигго, и все они втроём рассмеялись с этого комедийного кружка.              После отдыха Хэддок отправился доделывать начатое. И судя по тому, на каком этапе он застрял, завтра придётся всё доделывать, так как он к своему неудовольствию совершенно не успевал. И всё же он не отчаивался. Просто делал своё дело, пока не наступит закат. Пока Иккинг увлечённо заколачивал доски, то к нему тихонько подошёл Вигго уже с собранной сумкой в дорогу — Всё трудишься? — вздохнул он, чуть прикоснувшись плеча парня, — Может себя пожалеешь и пойдёшь отдыхать? — Недавно отдыхал. Ещё не устал. Да и мне нравится чем-то таким заниматься, — он повернулся к мужчине лицом и взял того за руку, направив её к собственному лицу. Улыбнувшись, Вигго стал пальцами нежно поглаживать кожу лица Иккинга. — Уже улетаешь? — спросил у него Хэддок, подойдя к Гримборну со спины, и положил ему на плечи руки, приобняв мужчину. Вигго благодушно улыбнулся, повернувшись лицом к парню. — Уже не хочу. Я надеялся, что ты мне всё-таки запретишь, — усмехнулся Вигго, на что Иккинг коротко засмеялся. — А всё. Иди работай. А то привык тут со мной болтаться. А кроме меня есть другие люди, с которыми нужно общаться. Никуда не деться, — на эти слова Гримборн закатил глаза, тяжко вздохнув. — Люди. Не хочу их видеть. Почему я не могу быть постоянно с тобой? — Потому что так надо. Когда имеешь — не ценишь. А когда расстанемся, то чувства будут ярче, — попробовал успокоить его Иккинг, улыбнувшись. — Мне это не помогает. В последний раз нашего расставания я получил нервный срыв. Спасибо, не надо, — Вигго с содроганием вспоминает те ужасные дни, где он по сути был беспомощен. Теперь каждая разлука это фоновая тревога, мол, всё ли с Иккингом в порядке. — Со мной всё будет в порядке. Никуда я больше не денусь, — улыбнулся ему Иккинг, потрепав волосы, — Возможно. Шучу. Даже если что-то произойдёт, то ты знаешь. Я вернусь. Так что лети спокойно. — Я уже соскучился, — начал кокетничать Гримборн, приобняв юношу за талию. — Иди уже. Чем дольше будешь прощаться, тем сложнее будет уйти. А будешь вредничать, то полечу с тобой и буду всем мешаться. И объясняй, что хочешь. А я буду очень активным, — пригрозил ему Хэддок жёстким тоном. — Так-то я не против, но не хочу, чтобы эти тебя вообще видели. А то украдут, — засмеялся Вигго, представив сие представление на совещании, — А что бы ты делал? — Ну, даже не знаю. Сел бы тебе на колени, комкал бумажки и кидал в людей, — и они оба захихикали, представив такой перфоманс. Коротко о том, чем занимается победитель войны и будущий ярл. И главное, что никто и слова против не скажет, так как все знают, что у Иккинга неплохие отношения с королём. — Когда буду сидеть на совещании, то это и буду представлять, — улыбнулся Гримборн, — А вообще я кое-чего ожидаю на прощание. Без этого не улечу. — А для этого надо раздеваться? — хихикнул Хэддок, подмигнув мужчине, расплывшись в проказливой улыбке. Он не мог упустить возможность маленько поиздеваться, тем более эта тема — чуть ли не единственное, что могло смутить Вигго. — Думаю, не стоит, — чуточку покраснел Вигго, опустив взгляд, — Я имел ввиду… — но мужчина не успел и фразу договорить, как Иккинг положил свои руки на лицо Вигго и притянул к себе, поцеловав того довольно-таки страстно, крепко его прижав. А затем также внезапно отпустил с самым невинным и деловым выражением лица, будто вообще ничего не делал. Просто рядом постоял. — В добрый путь. До встречи, — на прощание кинул ему парочку вежливых фраз Хэддок и продолжил дальше заниматься своими делами. — Да уж. Ты добавил мне мотивации вернуться к тебе как можно скорее. Береги себя, — напоследок взглянув на Иккинга, Вигго улыбнулся ему и отправился к Линторден. Та уже давно была готова к отлёту.       На следующий день Иккинг всё же закончил своё великое дело и построил для Сольвейг уютное гнёздышко. Решив отдохнуть вечерком, Хэддок свалился на кровать Вигго, потому может себе позволить, ну и потому что лень идти наверх. Уткнувшись в подушку, он на пару минуточек прикрыл глаза. Очнулся уже тогда, когда потемнело. Вот вам и парочка минуток. А хорошо спится на месте Вигго. В чём секрет? Хотя на чужом месте всегда приятнее спится, особенно когда тот человек не знает об этом. В прочем, не один Иккинг лежал на местечке Гримборна. Тут как тут спала Ааста, в каракульку закруглившись. У неё есть правило: если кто-то спит или лежит, то надо присоединиться и помочь. Хэддок не спешил зажигать свечи и просто смотрел в потолок, задумавшись о всяком. Вспомнилось, как они с Вигго обсуждали его семью. Надеемся, что его мать получила письмо и не будет слишком гневаться за прошлые ошибки, о которых сам Вигго и не очень-то жалеет. Но это уже другая история. Его матери об этом знать необязательно.       Вспомнились и собственные родители. Давно не виделись. Сколько уже прошло? Месяц-два? Тем более Иккинг очень давно не был на Олухе. Интересно, как там всё у них идёт? Да и по отцу с Плевакой он соскучился. Мама, наверное, сейчас у себя, ухаживает за драконами. Надо бы повидаться. Может утром отправиться домой? Всё равно Вигго отсутствует, да и он пока особо ни чем не занят. Можно и погостить недолго. А пока он размышлял об этом, то услышал лёгкий скрип и порхание. Встав со своего места, Иккинг зажёг свечу и направил свет на ворвавшегося летуна. Почтовая жуткая жуть приземлилась на стол и весело катала держатели для угля из стороны в сторону. — Интересно, кто обо мне вспомнил? — задумался Иккинг, отцепляя письмо от дракончика, — неужели Вигго так быстро соскучился? Рекорд, — но рекорд остался невыполненным, так как письмо было с королевской печатью. — Быстро же они переняли эту почтовую систему. Видимо оценили по достоинству, — усмехнулся Хэддок, развернул письмо и быстренько его прочитал, — Ладно, по пути залечу в Тронхейм. Поболтаем о жизни.       Ранним утром Иккинг уже собирался в путь. Загрузив походные сумки, он предупредил друзей, что отправится по делам в столицу, а потом и на Олух — с отцом повидаться. Астрид за главную, как обычно. И не только в плане команды, но и будет временной хозяйкой Аасты. Помимо Беззубика, в путь собиралась и Сольвейг. Куда же она без Иккинга-то? Один дракон — хорошо, а два ещё лучше. Тем более в прошлый раз именно с Тронхейма Хэддока и стащили. Пусть лучше два дракона за ним следят. На всякий пожарный.       Хэддок и компания прилетели довольно быстро, но могли бы и ещё быстрее, если бы кое-кто не выпендривался на Сольвейг, не будем показывать пальцем. Благо эта дракониха не пальцем деланная, и без проблем поставила ночную фурию на место. Добираясь до замка короля, Хэддок вновь взглянул на улочки бурлящей жизнью столицы, неспешно прогуливаясь по ним. На улицах неслись в суетливом потоке работяги, домохозяйки и прочий хмурый люд. Изредка встречались уличные музыканты, играющие минорные мотивы. Никаких танцоров, влюблённых парочек, как на Сиггриде. Однако, в таком общем настроении людей виновата недавняя война, пошатнувшая экономику страны, от чего жить стало гораздо сложнее и далеко не радостнее. Под влиянием окружения, Иккинг вернулся в своё меланхоличное настроение, раздумывая о тяжёлой судьбе народа. Не желая думать о плохом, Хэддок решил вспомнить свою реабилитацию на Сиггриде. Там всё было гораздо лучезарнее, несмотря на тяжёлые события, упавшие на их долю. Народ там особенный, позитивно мыслящий при любом жизненном раскладе. Вспомнилось всё его пребывание там: от тяжёлого восстановления, до совместной игры на лироскрипке с Винсентом. И, конечно, особенно яркое воспоминание — прогулки по острову с Вигго с их душевными беседами и кокетливыми играми. Вот сейчас Иккингу бы не помешала его компания. Особенно его саркастичные комментарии.       Вернувшись из воспоминаний в реальность, Хэддок открыл глаза, и счастливые пейзажи Сиггрида улетучились, а на их место пришли серые улицы и дома Тронхейма. Однако, столица не была такой тоскливой. Стилистически город выглядел очень достойно, что в сочетании с хмурой погодой придавало ему шарм лирических раздумий. Иккинг погрузился в эти раздумья и уже не обращал внимания на окружающих его людей и архитектуру. Так он гулял достаточно долго, чтобы вновь вернуться к не самому хорошему расположению духа. — Мне не нравится, — удручённо пробубнил себе под нос Иккинг. — Мне тоже, — послышался знакомый голос слева. Хэддок дернулся, удивившись, и резко повернул голову в сторону звука. Ему казалось, что у него вновь галлюцинации, — Здравствуй, дорогой Иккинг. Уже соскучился? — Вигго расплылся в своей фирменной улыбочке. Нет приятней встречи в чужом городе, чем эта. — Ты что здесь делаешь? — изумлённо спросил, тот, не веря своим глазам, дотронувшись до мужчины, чтобы окончательно убедиться, что это происходит наяву. — Не поверишь, у меня такой же вопрос к тебе, — Гримборн был не менее удивлён. Однако, он успел немного отойти, так как давно заметил юношу и шёл за ним по пятам, и догнал того, вместе шагая. — Меня вызвал Харальд «поболтать». Вот и гадай, что скрывается в этом «поболтать». Ну, я и не против, навряд ли он за что-то отчитает. Может для того, чтобы убедиться, что со мной всё хорошо. Тем более я собирался на Олух, проведать родителей, так что мне по пути залететь сюда на денёк-другой, — рассказал о своих планах Иккинг. Он потихоньку начал отходить от внезапного появления возлюбленного, — А у тебя как дела? — Да ничего интересного. Деловые переговоры по поводу логистических проблем. Хожу, слушаю как шибко «важные» люди оправдываются в своих косяках. А я до последнего делаю вид, что не знаю, кто в этом виноват. Мне осталось поменять кое-какие бумаги, заключить договоры с новыми сотрудниками и можно смело лететь домой. Единственное «но» в этом безупречном плане — это временные рамки, которые остаются неопределёнными. Так что я до сих пор не знаю сколько это займёт времени, — вздохнул Вигго, прикинув, сколько ему ещё предстоит пройти кругов бюрократического ада. — Ох уж эта бюрократия. Сочувствую, — усмехнулся Хэддок, на что получил в ответ несчастный, недовольный взгляд мужчины, — А где ты остановился? — В гостинице близ замка короля. Там тихо, спокойно, безлюдно. А если вдруг что, то можно поболтать с кем надо. Почти все мои деловые партнёры и спонсоры находятся в этом районе. Удобно, — ответил Гримборн, — А что? Хочешь зайти в гости? — на его лице появилась ехидная улыбка с неким намёком. — Пожалуй, откажусь. Пока что. Скорее всего мне выделят комнату в замке, но, если что, то ожидай гостя в любой момент дня и ночи. Ты же знаешь меня, — подхватил игривое настроение Иккинг. — В таком случае не желаете ли вы пройти со мной до королевского замка? Я с удовольствием побуду вашим проводником, — продолжил кокетничать мужчина. Он точно успел соскучиться по Хэддоку за сутки. — Ну так уж и быть. Желаю, — будто бы снисходительно ответил юноша, подав руку. Вигго не стал медлить, взял его под руку, и они отправились в сторону замка. По пути они любовались видами архитектуры и местной природы. С нужной компанией Тронхейм оказался не таким грустным, а даже очень романтичным. По пути Вигго рассказывал забавные истории, которые уже с ним приключились в первый же день. Обсудили всех, попутно кое-кому косточки перемыв. Права была мама, что постепенно с любимым человеком становишься сплетником. Но они не то, чтобы осуждали какого-то, просто смеялись с ироничных казусов. Да и в целом Иккингу было всё равно о чём говорить, ему просто нравилось слушать низкий бархатистый голос мужчины. Тем более тот умел говорить изысканно. Может не просто так он не позволяет себе низкие выражения в присутствии Хэддока, дабы сохранить тот самый элегантный таинственный образ. Так что прогулка прошла очень быстро, хоть и расстояние было немаленькое. Распрощавшись с друг другом, Вигго отправился по своим делам. Иккинг же оставил драконов на попечении слуг, а сам отправился сразу к королю. Ещё хотелось заодно увидеться с Эйриком, так как они неплохо сдружились, да и давно не виделись. Но тот ему не встретился. Может не было в замке. Харальд не стал его мариновать в ожидании и сразу же пригласил в кабинет.       Не без помощи слуги, пройдя всю эту сложную систему ходов, лестниц и дверей, Хэддок наконец оказался перед кабинетом короля. Стоявшие рядом стражники сразу ему кивнули, узнав гостя, и открыли дверь внутрь. Иккинг сразу же туда вошёл, но старался вести себя более размеренно и спокойно, чем обычно. Всё-таки этикет и субординация должны соблюдаться. Харальд даже как-то по-домашнему сидел за письменным столом и что-то читал. Создалось впечатление, что Хэддок решил заглянуть в гости к другу или родственнику, настолько всё было просто и умиротворённо. Услышав скрип входной двери и тихие шаги Иккинга, Харальд отодвинул свиток в сторону и добродушно улыбнулся Иккингу, встав со своего места, и радушно обнял юношу. — Наконец-то с тобой увиделись, мальчик мой, — король внимательно осмотрел Хэддока, отмечая его внешний вид, — Уже восстановился? Так держать. Я за тебя сильно переживал, когда похитили. Прямо у меня в замке перед носом умыкнули. Позорище. Куда смотрела охрана? — пробухтел мужчина, и они оба сели за небольшой стол. — И я рад вас видеть. А что касается того инцидента — это дело минувших дней. Всё со мной в порядке, и я готов всё также стараться во благо народа, — по-доброму улыбнулся Иккинг, не ожидая настолько тёплого приёма от короля. Но приятно знать, как тебя ценят. — Иккинг, не нужно при мне бодриться, — махнул рукой Харальд, желая оставить формальность и всякий этикет в сторону. Он предложил парню напиток и небольшие десерты, которые всегда были неотъемлемым атрибутом для маленького кабинета короля, который предназначался для приёма друзей, — Я подробно всё знаю из первых уст, что и как тебе пришлось пережить. И, кроме обуявшего меня гнева, я ощутил восхищение по отношению к тебе. Ты столько всего натерпелся, но не сдался, самостоятельно спасся казалось бы из безвыходной ситуации. Да и как ты это красиво сделал! Я сначала даже не поверил. Это было смело, — с восторгом жестикулировал Харальд, описывая все эти для него невероятные события, — Ещё и скромничаешь. А вообще, между нами говоря, откуда в тебе столько стойкости? Выглядишь белоручкой, а при себе сильный характер. — Стоит благодарить традиционные меры воспитания моего родного острова. Если хочется жить, то там придётся работать над собой непрерывно. А если хочешь заслужить уважение народа, то приходится совершать невозможное. И не один раз, — устало вздохнул Иккинг, — Просто это свободолюбивый народ. Если они ощутят слабину в лидере, то задавят. — Видимо поэтому ты решил подлечиться в Сиггриде? — усмехнулся Харальд, улыбнувшись парню, тот согласно кивнул. А что скрывать? На родном острове его бы заманали, не дав толком вылечиться. — Отчасти. Сиггрид тоже своего рода мой родной остров. Там моя родня, да и мой дядя наотрез запретил мне куда-то лететь, — пояснил Иккинг, мысленно ещё разок вспомнив эти деньки. — Понимаю. Винсент тот ещё упрямец, когда дело касается чего-то важного, например, семьи, — Харальд задумался над кое чем, вмиг посерьезнев, — В прочем, я хотел у тебя спросить кое-что. Тебе может требуется помощь? Есть ещё проблемы со здоровьем? Или может какая-то финансовая поддержка требуется? Ты всегда можешь ко мне обратиться. — Не стоит переживать. Я абсолютно здоров, да и остро в деньгах не нуждаюсь. Сейчас и без меня проблема в экономике. Лишние траты ни к чему, — отказался от помощи Иккинг. Его больше волновало бедственное положение простых людей в Скандинавии. Тем более он сам живёт очень даже неплохо, учитывая тот факт, что Олух в последние годы начал богатеть на глазах не без участия Иккинга и его команды, а также постоянных исследований на том же форпосте. Да и в целом мирно было. Торговые связи наладились со многими племенами. — Ну смотри. Если что, то можешь рассчитывать на меня. Но это не единственное, что я хотел с тобой обсудить, — король понизил голос, внимательно вглядываясь в лицо юноши, — Думаю, ты знаешь, что у нас в плену находится твой похититель, а точнее заказчик. Мы из него выбили всю информацию и может даже больше. Хотя, он особо и не сопротивлялся. С тобой не сравнить, — мрачно усмехнулся Харальд, — Сейчас он нам не нужен. Но я решил, что было бы справедливо именно тебе дать право решить его участь. Так что его судьба в твоих руках, — после этих слов король откинулся на стул, сложив руки, внимательно наблюдая за реакцией Иккинга. Тот был слегка растерян и удивлён. — Это довольно неожиданно для меня, — признался Иккинг, подняв взгляд на короля, — Боюсь, я не смогу дать точный ответ, что вознамерюсь с ним сделать прямо сейчас, — он выдержал паузу, задумавшись, и к нему пришла мысль, — А могу ли я с ним переговорить с глазу на глаз? — Конечно. Теперь он полностью в твоей власти, — судя по спокойному тону Харальда и его лёгкой улыбке, тот был доволен реакцией Иккинга. Видимо оправдал какие-то ожидания. — Благодарю, — и тут Хэддок решил кое-что уточнить, — а Вигго Гримборн случайно у вас не интересовался его судьбой? — стоит проверить, насколько сильно Вигго держит обещания. — Интересовался, но ничего не предлагал и не просил. Просто хотел узнать, как я с ним поступлю. Но судя по его лицу, он бы того на месте убил, но что-то его удерживало, — улыбнулся он Иккингу. — Думаю, что Вигго можно считать по-настоящему честным и надёжным человеком, несмотря на его прошлое, — Хэддок посмотрел в сторону, с нежностью улыбнувшись. — Понимаю, — кивнул Харальд, отпивая с бокала горячий напиток. — Я, когда шёл к вам, не увидел присутствие Эйрика. С ним всё хорошо? — поинтересовался Хэддок, забеспокоившись. Всё-таки он видел в этом парне отличного друга, да и с ним у него множество интересов. — Более чем. В данный момент его нет Тронхейме. Находится на обучении. Но в скором времени вернётся домой, — ответил король, задумавшись кое о чём, — Я всё хотел спросить. А ты когда намереваешься заменить своего отца? — Мы с ним это не обсуждали. Если он сам почувствует, что пора, то я не буду спорить и приму свою должность, — абстрактно ответил Иккинг. Отец никогда ему не говорил о каких-то сроках и не назначал конкретный возраст, — Мы давно не виделись. Вот думал посетить Олух после Тронхейма. А можно узнать причину интереса? — Мне просто нужно было узнать твою возможную загруженность, — честно ответил Харальд, — Хотел тебя пригласить ко мне на обучение. Будешь какое-то время на пару вместе с Эйриком ходить. — А чему мы будем обучаться? — удивился Иккинг. Неожиданно, что ему вновь какое-то образование перепадёт. Да и ещё королевское. — А вот. Узнаешь, если согласишься. Пусть это будет маленьким сюрпризом, — усмехнулся король, с веселинкой сверкнув глазами, — Раз ты всё равно не обременён обязанностями ярла, то, может быть, сходишь для общего развития? Уверяю, тебе пригодится. — Я не тот, кто отказывается от знаний. С удовольствием займусь своим обучением. Для меня это ценно. Благодарю за предложение, — вежливо согласился Иккинг, кивнув Харальду, тот довольно улыбнулся. — Правильно мыслишь, — король взглянул на часы, видимо по расписанию его что-то ожидало, — Мы вернёмся к этому разговору, а пока можешь быть свободен. Можешь идти переговорить с этим бедолагой. А мне пора готовиться к совещанию, — они с друг другом распрощались и Хэддок вышел из кабинета в смешанных чувствах.       Епископ гниёт в этой темнице уже на протяжении месяца. Ему наскучило это времяпрепровождение, даже толком не пытали, просто выбили из него всю информацию и забыли. Выбросили, как ненужную игрушку. Уж в Монтрейле он устраивал шоу и получше с конкурсами и подарками. Несмотря, на то, что про него все забыли, он себя ощущал неважно, что неудивительно, ведь никто раны после побоев залечивать не будет. Он не понимал, что от него хотят, приуныв. Его конец был неочевиден. Для чего его тут берегут? Неужто готовят какую-то кару страшную. Либо ждут, когда сам помрёт, хотя зачем кормить? В любом случае неизвестность — это самое неприятное и тревожное чувство. Однако, его раздумьям пришёл конец, как только он услышал лёгкие спокойные шаги. Он уставился на свет на стене, испускаемый факелом за углом. Постепенно свет стал перекрываться растущей тенью человека. Епископу было достаточно увидеть лишь половину силуэта, чтобы понять, кто к нему шёл. С каждым шагом лёгкой походки он ощущал накатывающее на него чувство тревоги, напряжения и маячащее на фоне сожаление. Внутри будто бы душа задёргалась, прилив к ногам. Казалось, что сейчас он уже был готов куда-то дёрнуться с места. Но одновременно с этим состоянием он не мог шевельнуться и отвести взгляд.       Тот человек вышел из неприглядной тени и показался на освещённом факелами свету. Несомненно, это был он. Тот самый молодой человек, которого он держал в плену, и тот, который просто исчез из клетки дракона. Абсолютно целый, невредимый и пышущий здоровьем, молодостью и красотой, будто бы ничего и не происходило. На удивление его лицо было спокойным и умиротворённым. Во взгляде даже не было намёка на злость, злорадства и мстительного блеска. В этом окружении парень казался случайным, будто он здесь вообще не должен находиться. Они какое-то время просто молча смотрели друг на друга, ведя некий безмолвный диалог. Не выдержав, епископ отвёл взгляд в сторону. Он даже не мог предположить конкретно, что тот ему скажет. Посетитель взял табурет, стоявший у стены, и передвинул его на свет, сев напротив камеры. — Здравствуй, — тихо начал разговор Иккинг, но не смотря на не громкость его голоса, пожилой мужчина услышал его достаточно чётко, — Вот мы вновь встретились. Скучал по нашим беседам? — усмехнулся юноша, но при этом больше устало, чем злобно, — Иронично, что мы поменялись ролями. — Да, есть в этом злая шутка судьбы, — угрюмо вздохнул епископ, опустив плечи, — Что меня ждёт? — сразу он задал интересующий его вопрос, который не давал ему покоя весь месяц. — А хочешь жить дальше? — проигнорировав тот вопрос, философски изрёк Хэддок, внимательно взглянув на епископа. Тот аж на мгновение остолбенел, пытаясь осознать внезапную фразу. Хочет ли он жить? — Зависит от того, как жить. Быть вечно пленным не хочу, но кто меня сейчас будет спрашивать? — вполне разумно ответил мужчина с интересом выжидая дальнейший разговор. — Справедливо. Я бы тоже не хотел, — задумался Иккинг на пару мгновений, а затем с лёгкой полуулыбкой посмотрел на епископа, — Мы даже толком не знакомы. Как мне тебя называть? — Фредерик, — коротко ответил мужчина, усмехнувшись. Он-то думал, что его сейчас будут упрекать и обвинять, но никак не знакомиться, — Так ты не ответишь на мой вопрос? — Твоя судьба зависит только от тебя. А я незаинтересованный наблюдатель, — абстрактно ответил Хэддок с интересом взглянув на епископа, — Так значит Фредерик. Красивое имя. Значит, тот, кто тебя так назвал, видел нечто большее в тебе, чем ты есть на самом деле. Любопытно. — Значит, моя жизнь зависит от тебя. И ты не намерен меня убить на месте? — изумился Фредерик с недоверием взглянув на Иккинга, тот просто пожал плечами. — Ну, я же не ты, — коротко засмеялся Хэддок, улыбнувшись, — Я не отягощаю свой разум и сердце низменными чувствами, вроде ненависти и жажды мести. Я считаю себя взрослым и здоровым человеком для этого. — Ловко ты унизил меня, можно было даже не заметить, — вздохнул епископ, отвернувшись в сторону. Тяжело было смотреть на Иккинга, — И что дальше? — Ничего. Я просто отзеркалю всё то, что ты сделал со мной. Я считаю, это будет справедливым, — он сделал недолгую паузу, — Не подумай. Мне это не нужно. Это нужно тебе. — Мне? Сомневаюсь, — мысленно ужаснулся Фредерик, вспомнив всё, что он творил с юношей, — Кажется, у меня нет шансов. — Ничего страшного. Я же выжил. И вроде не помираю тут рядом, — усмехнулся Иккинг, встав со своего места, и подошёл ближе к камере, — Я лишь хочу отблагодарить тебя и проявить такое же радушие, как и ты мне. В какой-то степени это оказалось полезным. Я о стольких вещах задумался. Не переживай, никто тебя в железную деву бросать не будет. Мы, викинги, таким не балуемся. Тем более наши живые дамы намного страшней. И это не в плане внешности, — хихикнул он. — Я помню эту девчонку светловолосую. Не сомневаюсь, что в ней прыти больше, чем у двух воинов вместе взятых, — скорёжился Фредерик, вспомнив её пронзающий взгляд, который не менее острей, чем секира, которую она держала над его горлом. — Так и есть. Астрид просто душка, — улыбнулся Иккинг, вспомнив свою подругу, — Я вернусь после всего. И мы вновь поговорим. До встречи, — он посмотрел на Фредерика пару мгновений и стал уходить. — Ага, если будет с кем разговаривать, — пробурчал мужчина и обнял себя за колени, положив голову. И ведь против ничего не сказать. По сути сам такое натворил, вот и получил ответ. Да и заключённые здесь содержатся лучше, чем у него дома. Пока грех жаловаться. — Что с ним прикажете делать? — вежливо спросил надзиратель, взяв уголь и блокнот. Он уже давно хотел этому гаду заморскому люлей вставить. Учитывая все пакости, которые он совершил над этим славным пареньком. Он лично того допрашивал и выведал столько подробностей, от чего кровь стынет в жилах. Так издеваться над их будущим поколением — не дело, особенно над ярлами. Это возмутительно. Поэтому он с готовностью ожидал слов Иккинга, дабы выполнить все пожелания. — Вы же знаете, что именно он сделал со мной? — уточнил у мужчины Хэддок, тот кивнул, подтверждая, — Всё то же самое повторите. Только не увлекайтесь, всё-таки он не я, человек пожилой. Мне нужно, чтобы он остался жив до моего следующего прихода. — Будет сделано, — кивнул надзиратель, записывая по памяти указанные пытки, — А что с клеймом? Будем ставить или нет? Если да, то какое? — уточнил мужчина, ведь эта штука важная, символическая. — Обязательно. А то только я буду в эксклюзивном клубе? — засмеялся Иккинг, от чего надзиратель тоже усмехнулся, — Сделайте ему клеймо на правом предплечье в виде руны Тейваз, — попросил у того Хэддок, от чего мужчина удивлённо на него посмотрел. Обычно никто не заказывал эту руну. — Перевёрнутую вы имели ввиду? — уточнил надзиратель, так как в перевёрнутом виде она означала «угасание». И для пленника это подходило больше, чем прямое значение. — Нет, такую, какой должна быть, — уверенно ответил Хэддок, от чего мужчина просто кивнул. Не ему с образованными господами спорить. Надо, значит надо, не его дело. — Что-то ещё? — поинтересовался надзиратель, всё записав. На это Иккинг помотал головой. — Только присмотрите, чтоб не помер и шевелиться мог нормально. А так всё. — Не переживайте. Я профессионал. Пострадает как следует без особого травматизма, — оптимистично заявил мужчина, по-свойски улыбнувшись юноше. Тот усмехнулся, кивнув головой. — До встречи, — попрощался с ним Хэддок, а тот в ответ слегка наклонился и пожелал ему удачи.       Перед тем как улететь Иккинг решил залететь к Вигго погостить, посмотреть, как тот устроился. Интересно было. Пешком прогулявшись до гостиницы, он отметил, как эстетично и нарядно она смотрелась снаружи. Чувствовался уют, так и хотелось зайти. Раскрыв тяжёлую дверцу в портале каменного здания, он оказался в приёмном зале, где за гостями бдил смотритель со стражниками. Быстро окинув взглядом окружающую обстановку, Хэддок расценил её как гармоничную без излишней нагромождённости декором, коим злоупотребляли некие хозяева модных заведений для высшего круга людей. Вежливо улыбнувшись присутствующим, он направился к милой девушке смотрителю, которая за это время внимательно его изучала. — Здравствуйте, а Вигго Гримборн случайно не у вас проживает? Я Иккинг Хэддок, его друг. Он меня приглашал зайти, — объяснил Хэддок смотрительнице, и та кивнула ему, улыбнувшись. — Добрый день, ваше сиятельство, — вежливо поздоровалась девушка, — В данный момент господин Вигго Гримборн у себя в покоях на втором этаже, дверь двадцатая. Вас проводить? — Не стоит. Спасибо за подсказку, — улыбнулся ей Иккинг, и тут у него внезапно возник вопрос, — А можно кое-что спросить? — смотритель ему кивнула, — Не то, чтобы вы должны сомневаться во мне, но как вы можете быть уверены, что именно я тот, за кого себя выдаю? Вы даже фамильного кольца не спросили, чтобы показать. — В этом нет необходимости. Ваше поведение соответствует тому, как ведут себя наши типичные постояльцы, то есть поведение и внешний вид раскрывает ваш статус, а также речь и манеры. Да и кольцо я уже давно заметила, — мило улыбнулась тому девушка с лёгкой веселинкой в глазах, — Да и не думаю, что злоумышленники захотят задавать такие провоцирующие вопросы. — У вас отличная наблюдательность. Можно хоть детективом стать, — и они вместе коротко посмеялись, улыбнувшись, — Спасибо за ответ. Я откланяюсь, — и Хэддок пошёл на второй этаж по полированной каменной лестнице.       Иккинг особо не торопился, когда расхаживал по коридору. Он рассматривал занятные гобелены, которые гладью вышивались вручную. Строчка за строчкой, вот и получился рисунок дракона и прочих воинов. И даже мифологических сюжетов, которые отличались очень тонким изяществом. Хэддок даже и не заметил, как оказался у двери под номером двадцать, пока любовался искусством. Тихонько постучав и подождав буквально мгновение, дверь сразу же открылась. И на него уже глядел Вигго с довольной и чуточку ехидной улыбкой. — Уже соскучился? — спросил у него Гримборн, облокотившись об косяк двери, будто бы заигрывает, чертовка. — Только не говори, что ты меня вычислил по стуку в дверь. Ты же обычно предпочитаешь игнорировать незваных гостей, — усмехнулся Иккинг, улыбнувшись мужчине. — Я тебя вычислил тогда, когда ты подходил к гостинице. С окна, — засмеялся Вигго, взяв за руку парня и мягко потянул на себя, — Почему так долго? — Выяснял почему меня так просто впустили сюда, — пояснил Хэддок, засмеявшись, — Ну и случайно залип на гобелены. Тонкая работа. Мне понравилось. — А я раньше на них не обращал внимание, — задумался мужчина, бросив быстрый взгляд на вышивки, — Выяснил, почему тебя впустили? — Потому что у меня на лбу всё написано, — усмехнулся Иккинг, зайдя в покои Вигго и начал осматриваться, — Неужели я как открытая книга? — Нет. Просто у любой книги есть обложка с названием, которая может косвенно указать на сюжет, — Гримборн закрыл дверь, закрывшись, — Ну и как тебе здесь? Нравится? — Роскошно жить не запретишь, — кратко прокомментировал Хэддок увиденное. Да и что говорить. Покои и правда были элегантные и уютные с большим количеством текстиля и драпировок. Украшений было не так много, но их качество и цена стоило своего. В целом интерьер был приятным, не раздражающим. Цветовая гамма была с сочетанием зелёного и золотистого, — Мне нравится. Сам выбрал или тебе такой выдали? — Сам. Мне понравилась цветовая гамма, — улыбнулся Вигго, подойдя к юноше, взяв того за руку, — Ты так и не ответил на мой вопрос. — Ответ излишен, так как я скучаю по тебе каждое мгновение, — немного пококетничал Иккинг, игриво подмигнув, — Да и скоро я улечу на Олух. Дней на несколько. На обратном пути вновь залечу сюда. Дело есть. Ты всё ещё будешь здесь? — Могу подождать. Не вижу смысла отправляться на Драконий край, если там нет тебя, — улыбнулся ему Вигго. Он не упустит идеального момента для очередной милой фразочки. Ему нравилась эта игра, даже больше, когда они перекидывались с друг другом издёвками. Игра одна, а условия поменялись. — Тогда ожидай, — мило улыбнулся Иккинг, высвободил свою руку и просто с лёгкостью упал на кровать Вигго, та была большая и чуть-чуть пружинистая, — Классные ощущения. Тоже такую хочу, — вздохнул Хэддок, с удобством располагаясь. Наконец распрямит свои позвонки на чём-то ровном, а то столько часов летал в согнутом состоянии. Хотелось просто раствориться на месте и лежать долго-долго, — Вот зря я это сделал. Теперь не смогу встать. — Оставайся на месте. Никто тебя не гонит, — усмехнулся Вигго, умилившись такой беззаботностью Иккинга. — Звучит заманчиво. А к этому роскошному ложе прилагается горячий мужчина? — подмигнул ему Хэддок, засмеявшись. Чуть-чуть привстав, он увидел лицо мужчины в смешанных чувствах: от смущения до удивления. Видимо тот пока не сообразил, шутка ли это или нет, — Так ты идёшь сюда или нет? — В зависимости от того, что ты предложишь, — Гримборн решил перебдеть, а то мало ли что. Вдруг появится предложение, которое вызовет однозначный когнитивный диссонанс. — Объятия, а ты что подумал? — состроил самую невинную мордашку Иккинг, будто не он тут недавно открыто заигрывал. — Объятия конечно. Мне больше не о чем думать, — сразу спокойно ответил Вигго, смущённо улыбнувшись. Он аккуратно присел на край кровати с любопытством взглянув на парня. Что тот ещё вытворит неожиданного? — Боишься меня? — захихикал Иккинг, весело посмотрев на Гримборна, — Не переживай. Кусаться не буду. Тем более объективно ты меня сильней. — Порой физическая сила не имеет значения. И нет, не боюсь, — улыбнулся ему мужчина и лёг рядом с Хэддоком, но при этом держа небольшое расстояние, — У тебя такое хорошее настроение. Как прошёл разговор с королём? — Прекрасно. Мне предложили дополнительное обучение. Личные уроки от короля, — ответил ему Иккинг. Он и правда был рад этому предложению. И уже сгорал от любопытства, что там его ждёт, — Понятия не имею, что мы будем изучать. Но думаю, это будет что-то очень полезным для меня. — Вот как. Это отличная новость. Видимо король готовит тебя к чему-то важному, — задумался Вигго. Теперь ему интересно, что за планы у Харальда на Иккинга, — О чём ещё говорили? — Он сказал, что судьба моего похитителя теперь в моих руках, — довольно-таки равнодушно ответил ему Хэддок, задумавшись о чём-то своём. — И что ты думаешь насчёт этого? Помощь нужна? — Гримборн еле сдерживал себя, чтобы не показать, как же его раздражал сам факт существования этого старика. В прочем, Иккинг сам это прекрасно видел, поэтому покачал головой. — Я справлюсь сам. У меня есть в планах воспитательное мероприятие, но пока тебе не скажу, какое конкретно, — абстрактно ответил Хэддок. И думайте, что он там напридумывал. — Воспитательное? — Вигго маленько был в непонятках. Это слово не вяжется с другим словом «казнить», — Ты хочешь «воспитать» уже испорченного старика? — Если старика, то это не значит, что он взрослый, — усмехнулся Иккинг, на что мужчина закатил глаза. Его желание по скорейшей казни, кажется, не исполнится никогда, — В любом случае это моё дело, как я с ним поступлю. — Разумеется, — слегка недовольно ответил Вигго. Иногда эта вера в лучшее Иккинга раздражала до скрежета зубов. Но с другой стороны без этой его веры Гримборн бы здесь не оказался. Но сам Вигго и тот старик это разные люди. Если он был хоть адекватным и не слишком жестоким, то тот бьёт все рекорды, — Не думаешь, что твоя доброта обернётся против тебя? — Если добро искреннее, то оно оборачивается только добром в ответ, — философски изрёк Иккинг, расположив голову на плече Вигго, ибо подушки мы не признаём до последнего, — Вигго, я знаю, что делаю. Просто доверяй мне хотя бы мою собственную жизнь. Не надо меня опекать. Разве в твоих глазах я недостаточно разумный и ответственный? — Я доверяю тебе. Но кроме этого ещё и дорожу. И даже маловероятные риски тебя потерять меня вводят в тревогу, — признался Гримборн, неосознанно избегая взгляда Иккинга. — Не дождёшься. Я буду тебя доставать до самой твоей смерти, — перевёл всё на позитивный лад Хэддок, так понятия не имел, чем заглушить его тревогу. Но потом обязательно подумает над этим на досуге, — Ещё будешь умолять, чтобы я от тебя отстал. — По-моему из нас двоих это я тебя достаю своим вниманием, — усмехнулся Вигго, приобняв парня, — Ты оказался самодостаточным. А я не таким замкнутым, как думал изначально. — Я просто себя сдерживаю, — хихикнул Иккинг, улыбнувшись, — Мои приставания ты не переживёшь. Хотя, возможно я скоро начну свою активную фазу. Готовься морально. — С нетерпением буду ждать, — усмехнулся Гримборн, а мысленно уже начал прикидывать, что его ненаглядный планирует учудить, и как к этому приготовится. — Ловлю на слове, — он повернулся к Вигго и резво поцеловал того в губы и сразу же отстранился, встав с кровати, — Думаю, мне пора идти, а то я тебя от работы отвлекаю. Да и недолгое расставание подогреет интерес. — Хорошо, буду ждать твоего возвращения. Мне всё равно нужно возиться с этой бюрократией и бегать по переговорам. А если я буду знать, что ты находишься здесь рядом, то мне ничего не захочется, — улыбнулся тому Гримборн, встав с кровати, — Но на улице поздно. Хочешь лететь в ночь? — У меня ночной дракон. В это время он наиболее активен. Да и мне ночью больше нравится. Есть в этом какая-то романтика. Можно представить, как я откуда-то сбегаю навстречу новой жизни, — мечтательно проговорил Иккинг, смотря куда-то в сторону, — Ещё так тихо, спокойно. Ни души. Сливаемся с ночным небом. Ещё и звёзды светят так ярко. — А ты хочешь сбежать? — удивился Вигго такому сравнению. Неужели Хэддок не доволен своей жизнью или чего-то боится? — Раньше мечтал. Сейчас это просто незакрытая потребность побунтовать, — засмеялся Иккинг, махнув рукой, — Не сбегу. У меня всё прекрасно. До встречи, дорогой, — весело помахав тому рукой, Хэддок отправился на выход. Дальше его ожидал живописный путь, родной остров и семья, по которой он так соскучился.       Ночь была прекрасной. Ярко светила луна, а небо покрылось полупрозрачной туманной дымкой. Воздух наисвежайший. На душе так легко и уютно. На земле хорошо, но высоко в небесах неописуемо волнующе. Ничто это чувство не заменит. Настроение в последнее время у Иккинга било рекорды по своей приподнятости. Чувствовал он себя воодушевлённо и способным горы свернуть. Постоянно хотелось дурачиться и присоединятся к маленьким авантюрам. Конечно вдалеке маячила перспектива отката в его обычное расположение духа, но сейчас он старался об этом не думать. Живёт же он в настоящем, а не в будущем. Драконы же чувствовали его настрой и тоже в полёте бесились, гоняясь друг за другом. В какой-то момент Беззубик так вошёл в раж, что случайно скинул Иккинга со спины и не заметил этого. Но от внезапного заплыва по океану его спасла Сольвейг, сразу же того поймав. Вот для чего нужен второй дракон. Подстраховка на случай ошалелости ночной фурии. Так он и летел всю ночь, перескакивая с одного дракона на другого, выполняя различные трюки. Это было захватывающе. У Иккинга даже была идея выступить на гонке бесстрашных сразу же с двумя драконами в третьем этапе. Это было бы зрелищно.       На рассвете горизонт заполнился родными ландшафтами острова. Розоватые всполохи в небе и лёгкий туман придавал Олуху таинственный и безмятежный вид. Это было завораживающе. Прежде чем опуститься вниз, Иккинг вместе с драконами проделал любимый живописный маршрут вокруг острова, пробираясь через скалистые обрывы, густой дремучий лес и белопесчаные пляжи. Он ощутил светлую ностальгию, получив дозу щемящей нежности и грусти. Иккинг раньше и не думал, что в какой-то момент он может просто взять и умереть. И теперь такие простые, но важные моменты, вроде обычного обзора родных мест, для него категорически необходимы, ибо каждый раз может стать последним. И значит, абсолютно каждый полёт должен быть особенным.       Налетавшись вдоволь, они приземлись близ родного дома Хэддока. Всё было так, как он помнит, только краска на доме освежилась. Оглядевшись вокруг, Иккинг потянулся, расправляя затёкшие кости и мышцы. И хоть он вообще не выспался, но чувствовал себя бодрячком. Издалека парень пока не увидел ни одной души, так как он прилетел чуть раньше типичного пробуждения людей. Но было приятно посмотреть на зеленеющие холодным подтоном влажные лужайки с капельками росы на стебельках. Иккинг был более чем уверен, что трава такого насыщенного изумрудного цвета растёт только здесь, на Олухе. Да и этот свежего цвета мох, растущий на крышах некоторых домов, придавал сказочность царившей безмолвной атмосфере. Из созерцательного состояния его вывел скрип двери. Отец вышел из дома, держа в руках шлем и свой рабочий топор. Пока тот закрывал дверь, Иккинг незаметно к нему подкрался, дабы поздороваться. — Доброго утречка, пап, — бодро сказал ему юноша и сразу же пригнулся от отскакивающего через него топора. Стоику никогда не нравилось, когда к нему подкрадываются сзади, и можно было больно получить. Но Иккинг всё же хотел сделать неожиданный сюрприз, а увернуться не так уж и сложно. — Ох, Иккинг, ну зачем же так рисковать? Ты же знаешь, что я вдарить могу случайно, — пробухтел Стоик, но отметив, что с сыном всё в порядке, он сразу того обнял, неосознанно чуть того приподняв. Для такого физически сильного человека вес юноши был малозначительным, — Я так рад тебя видеть, — обрадованно проговорил мужчина, опустив парня на землю, — Как твоё здоровье? Нет последствий? — сразу распереживался он, внимательно всматриваясь в лицо сына на наличие болезненности. — Я в полном порядке, правда. Даже лучше, чем раньше был, — улыбнулся ему Иккинг, усмехнувшись, — Вот решил навестить. Давно здесь не был. Как у вас идут дела? — Всё по-старому. Тихо, спокойно. Даже война на нас мало чем повлияла, так как мы находимся совсем отдалённо от всех событий. Скучаем только по вам, молодёжи. У вас то всё хорошо? — поинтересовался Стоик. — Просто превосходно. Недавно отметили день рождения Астрид. Все это надолго запомнят, — хихикнул Иккинг, — Я чуть позже расскажу. Из новостей — у меня появился ещё дракон. Сольвейг, покажись, — подозвал он ужасное чудовище, и она вмиг появилась, услышав своё имя, ну и, конечно, как следует покрасовалась. Стоик был в шоке. — Исполинское ужасное чудовище. Не верю глазам. Я слышал, что они наиболее агрессивные, — задумался он, рассматривая Сольвейг со всех сторон. — Так оно и есть. Но они агрессивны только к своим врагам. Так-то она очень умная и понимающая. Умеет контролировать свой крутой нрав, — пояснил отцу Иккинг, от чего дракониха аж загордилась. Беззубик в это время закатил глаза. — Ну, что могу сказать. Красавица! — одобрил дракона Стоик, погладив её, — А для тебя она не слишком, ну, крупновата? — В самый раз. Точно сможет меня поднять, — хихикнул Иккинг, махнув рукой, — Тем более она сама захотела со мной остаться. У нас общее воспоминание. Вместе из плена сбежали. — Интересно. Разве там обитают драконы? Да и как ты умудрился сбежать из тюрьмы и всё это провернуть? — полюбопытствовал отец, взглянув на сына. — Её поймали и посадили в загон. А меня туда бросили в надежде, что Сольвейг меня растерзает. Ну, как бы предпосылка к такому поведению была, но они не знали, что их желание меня пленить стало ошибкой роковой. Теперь сами в плену, — и они оба засмеялись с этого. — Вот он, мой мальчик. Так им и надо всем, — приобнял Иккинга Стоик, — Это было рискованно, но я не удивлён, что ты справился. В тебе есть и был тот самый волевой стержень, которым славится наш род. — Приятно слышать, — довольно улыбнулся юноша. Наконец-то нормально похвалили, а то все его жалели. Он просил его жалеть? Нет, — Я просто нашёл окно возможностей и нанёс первый удар. Зачем ждать спасения, если есть хороший шанс сделать всё самому без лишних жертв и тревоги? — Правильно мыслишь. Умение самому о себе позаботится и найти выход из ситуации — это жизненно необходимое качество. Порой бывают такие моменты, когда остальные бессильны, и не могут тебе помочь, даже если они это желают и стараются изо всех сил. И ты прошёл это испытание одиночеством. Теперь я могу быть уверен в тебе полностью, зная, что ты справишься образцово в любой неожиданной ситуации, — для Иккинга это были те слова, которые он годами хотел услышать. И, наконец, этот момент свершился. Отец его уважает и воспринимает равному себе. И это дало ему такую уверенность в себе, какой раньше и не бывало вовсе. — Пап, это так… Я даже не могу описать, насколько мне важны эти слова, — и он крепко обнял отца, прижавшись. Стоик обнял его в ответ. Ему-то как было отрадно, что сын наконец-то повзрослел и раскрыл свой потенциал. Да, ему тоже было тревожно и страшно за безопасность Иккинга и за его состояние. Но тот справился, показав свою самостоятельность и твёрдость духа. Так что как родитель Стоик достиг своей истинной цели, пускай он и не был идеалом во плоти. Теперь он просто будет оказывать поддержку сыну в его начинаниях, абсолютно тому доверяя. — Хорошо поговорили, — с облегчением вздохнул Стоик, отпустив сына из объятий, — Приятно видеть тебя снова здесь, я скучал. Но сейчас меня ждут обязанности, поэтому мне пора идти. Но вечером мы обязательно всё обговорим. Я ни за что не пропущу твои истории о приключениях, — кивнул тому отец, невербально дав слово, — Выглядишь уставшим. Иди, отдохни после дороги, пока остальные не заметили твоего присутствия, а то ведь не дадут сбежать, — низко засмеялся Стоик, надев на голову шлем и положив топор на плечо, — Ну всё. Я на работу. До вечера, — и он отправился по тропинке в деревню. Но по крайней мере теперь у отца благодушное расположение духа на радость всему племени.       Иккинг, несмотря на эйфорию и мнимую бодрость, точно чувствовал себя уставшим. Поэтому он решил воспользоваться советом и отправился в дом, в свою старую комнату. А там ничего не изменилось. Даже брошенное перо для чернил всё ещё лежало на полу с прошлого его визита. Раскрыв окно, он запустил свежий воздух, чтобы тот проветрил душную запылённую комнату. Первым делом он вытряхнул от пыли свои одеяла и простыни, от чего всё клубком поднялось по комнате. Хэддок сразу же закашлялся. Да уж, дома он действительно долго не был. Но убираться сил не было, поэтому он просто разобрался с кроватью и сразу же лёг спать, буквально сразу же проваливаясь в сон. В отчем доме-то крепко спится.       После нескольких часов сна, Хэддок чувствовал себя не то чтобы очень бодро, но вполне терпимо. Переодевшись в свою старую одежду, Иккинг с удивлением отметил, что она ему мала в плечах и груди, а также рукава маловаты. Всё-таки он растёт. Не так как хотелось бы, но всё же. Но в целом дома ходить нормально, кому он здесь нужен. Ни Вигго, ни Астрид и других людей, перед которыми хотелось выпендриваться и красоваться здесь нет. Можно расслабиться. Тем более всё с одеждой в порядке. Хэддок всегда относился к вещам бережно. Маленько прибравшись и погоняв пыль в своей комнате, он вышел из дома и в первую очередь направился к Плеваке. По пути ему встречались жители деревни, и они здоровались с ним, либо кивали. Некоторые особо любопытные и общительные интересовались, как он и так далее. В любом случае все здесь и так были в курсе обо всех его делах, поэтому особо к нему лезли. Потому что в мышлении людей крайнего севера есть крайне рациональная сторона. Если они и так знают ответы на вопрос, то зачем спрашивать? Поэтому обошлось без лишнего внимания. Вот эту черту Хэддок в своих соплеменниках любил.       Кузница Плеваки уже маячила на горизонте. Плевака, завидев Иккинга, уже начал махать рукой, радуясь долгожданной встрече. Некоторые вещи не меняются. И это здорово. Он добрался до кузницы и крепко обнялся с Плевакой, до этого успев вовремя увернутся от его протеза-молота. Жизнь на Олухе разработает ваши рефлексы чуть ли не до автоматизма. Впрочем, его это ни капли не смущало. Удовлетворённо улыбнувшись, Иккинг сел за стойку кузницы. При чём на то самое место, где он всегда сидел, когда болтал с Плевакой по душам с самого детства. И удивительное совпадение — это место всегда было самое чистое в отличии от остальных зон. — Ну что, Плевака, какие новости на острове? — улыбнулся тому Хэддок, пока мужчина наливал горячие напитки. Всё-таки лето на Олухе это вам не курорт. Чаще всего здесь бывает прохладно и влажно. Идеальная погода. — Да какие там новости, — вздохнул Плевака, поставив стаканы на стойку, — С тех пор, как вы уехали, здесь тоска зелёная. Ни шалостей близнецов, ни глупых каверз Сморкалы, ни бубнежа Рыбьенога, и никаких жалоб от тебя на всех этих шалопаев. Вы тут своей суетой оживляли этот остров. Да и Олух больше ни с кем не враждует. Некоторые с ума сходят от нехватки конфликтов и создают его сами с друг другом, не зная причины. — Ох, Плевака, не жалуйся. Когда стану вождём, обещаю, скучно не будет. Ещё будете ностальгировать об этом спокойствии, — засмеялся Иккинг, отпивая напиток в кружке. Плевака довольно улыбнулся, взглянув на юношу. — Я лично не буду жаловаться. Ты же знаешь, я за любой кипиш. И неважно сколько мне лет. Хоть сто! — и они оба засмеялись. От улыбок уже скулы болят, — А я, кстати, вижу, что ты уже кучу всяких штуковин напридумывал. И мне это нравится. Может по секрету расскажешь, что будет, когда всё возьмёшь в свои руки? — заговорщическим тоном проговорил Плевака, подмигнув, мол, я могила. — Хах, я никому ещё не сказал. Но так уж и быть. Намекну чуть-чуть. Я переверну всё с ног на голову. Олух изменится до неузнаваемости и в лучшую сторону, по крайней мере я так надеюсь, — вид у Хэддока был воодушевлённый, чему маленько удивился Плевака, так как в прошлый его визит на Олух тот боялся встать на место отца и руководить всем. — Надо же, как заговорил. Прям всё вверх-тормашками, — задумался мужчина, представив что-то такое этакое, — Бурные изменения народу не понравятся, особенно старшим поколениям. Не боишься их бубнежа? — задал провокационный вопрос Плевака, чтобы посмотреть на его реакцию. — Да куда они денутся. Если что-то не нравится, то я выслушаю. Но только с конструктивной критикой и аргументами. Если будут возмущаться ради возмущения, то все недовольства отклоняются, — довольно жёстко выстроил границы Иккинг без капли помыкания в голосе, — Если кому-то что-то не нравится, то пусть встают на моё место. А они не захотят, потому что только я смогу вытерпеть их всех. Ни Астрид. Ни Сморкала. И никто другой. — Слушай, Иккинг, я уже вижу в тебе настоящего лидера. Хоть завтра посвящение проводи. Так держать! — похвалил его Плевака. Ему очень понравился его ответ, — Прям совсем не боишься организовать всю деревню? У всех разные характеры и взгляды. — Я не буду пытаться каждому угодить. Первостепенные потребности общества я выполню. А дальше всё по моему плану и ни шага назад, — уверенно ответил Хэддок, расслабленно наслаждаясь беседой, — Есть вещи пострашнее, чем всё это. — Верно. Ну что-ж, я не буду загадывать. Слова звучат отлично. Но я посмотрю на тебя в деле. Буквально в твой первый день. Не облажайся, — предупредил его Плевака, посмеиваясь. — Не дождёшься, — усмехнулся Иккинг, допив кружку с напитком, — Хотел кое-что спросить. Как там отношения между моими родителями? Мама хоть иногда сюда прилетает? — Разве что иногда, — грустно вздохнул Плевака, протирая свой молот, — Так-то всё в порядке. Просто Валка сложный человек. Ей тяжело ужиться в рамках. Она слишком свободолюбивая. Ей важно чувствовать себя налегке, и всякие обязательства даются непросто. Она, конечно, не предаёт и ничего такого дурного не делает, разумеется. Но быть в одном месте на протяжении всей жизни — для неё это равносильно плену, — он сделал паузу, задумавшись о кое-чём, — Да и как я посмотрю, твои родители по раздельности неплохо друг с другом ладят, даже очень тепло. Редкие встречи — это то, что им нужно. А как только они начинают жить вместе долго, то начинаются ссоры. Думаю, ты поймёшь. Ты многое от матери взял. — И да, и нет, — задумался Иккинг, мысленно сопоставив себя и своих родителей, — Ты прав, я обожаю свободу, но не отказываюсь от своих обязанностей. Отец излишне строг к себе и большую часть времени затрачивает на работу, оставляя за бортом другие сферы. А я хожу по тонкому льду, стараясь держать баланс и не упасть в крайность. Так что я могу понять их обоих, но их позиции мне не близки. Я люблю свою свободолюбивую независимую натуру, но а также я люблю окружающих меня людей и хочу, чтобы они жили счастливо. — Думаю, так оно и есть. Хорошо, что ты смог в себе сочетать абсолютно два противоположных мира, — подбодрил его Плевака, улыбнувшись.       После такого задушевного разговора они молча наслаждались тишиной и приятным уютом, который за собой ничего не требовал. Погрузившись в свои мысли, Иккинг уставился в одну точку. Сейчас он перебирал у себя в голове все те идеи, планы и визуализации, которые бы хотел в последствии развить и воплотить в жизнь. Работы много, но он постарается выполнить задуманное именно так, как он желает. И пусть хоть кто-то попробует ему помешать. В это время Плевака занимался своими рутинными делами и изредка поглядывал на Хэддока, будто чего-то от него ожидая. — И что, даже ничего не скажешь? — с лёгким неверящим удивлением спросил у него мужчина. — По поводу? — не понял вопроса Хэддок. Они о чём-то разговаривали, а Иккинг его прослушал? Он и правда может такое сделать. Но он был точно уверен, что сейчас они просто молчали. — Обычно ты сразу жалуешься, что в кузне срач. А сегодня даже не обратил внимание. Вот и думаю, здоров ли ты, а может что-то случилось, — Плевака аж заволновался маленько. Как такое может быть? Взял и не заметил. — Я заметил, но ничего не сказал. Социальный эксперимент. Проверял, вспомнишь ты об этом или нет, — посмеивался над этим Иккинг, — Значит, ты всё-таки знаешь разницу между «чисто» и «грязно». Попался. — Раскусил меня, — засмеялся Плевака, поправив усы, — Ладно, признаюсь. Мне и правда больше нравится, когда чисто, но почему-то её поддерживать не получается, хотя я старался. Потом снова всё как обычно получается. — Просто ты в творческом запале не любишь отвлекаться на мелочи. Вот в эти моменты всё и путается между собой. Ничего страшного, ты просто такой человек. Можно как обычно ограничиваться периодической уборкой и всё будет прекрасно, — Хэддок выдержал лёгкую паузу, хитро улыбнувшись, — Но раз ты об этом заговорил, то здесь реально срач. Плевака, я просто понятия не имею, как ты это всё умудряешься натворить! Мне даже фантазии бы на такой бардак не хватило, — нарочито возмущённо ругался Иккинг, от чего Плевака довольно улыбался. Ему всегда нравились эти лёгкие перепалки. Тем более Иккинг это делал смешно и без агрессии. — Эх. Как же мне не хватало твоего возмущённого бубнежа. Вот сейчас в самый раз, — хлопнул по столу Плевака, весело улыбнувшись, — Ну-с, тогда за работу. Вот это по-нашему, а то без дела какая-то ахинея, — и мужчина пошёл в каморку за вёдрами и тряпками. Сейчас будет большая отмывочка этой несчастной кузни.       Работа пошла слажено и активно. Изредка они с друг другом «переругивались», чтобы создать ощущение дружной компанейской атмосферы. Ну и как же обойтись без перекидываний в друг друга вонючих тряпок. Это главный гвоздь программы. Вот такое мы уважаем. Всё чисто по делу и весело. Пока Иккинг расфасовал каждый инструмент по виду и размеру, Плевака вытирал все полки и выбрасывал лишний мусор. — Едрить твою налево, совсем забыл про него! — эмоционально выкрикнул мужчина, достав большой футляр с письмом, — На твоё имя письмо пришло. От некого Марко Моретти. Какой-то непонятный иностранец. Может ошиблись, не знаю. Письмена не наши. — О, Марко! — обрадовался Иккинг, счастливо улыбнувшись, — Это мой друг из Италии. Вместе в плену сидели. Такой душевный человек, очень умный и образованный. Столько всего обсудили. Жаль, что не так много, потом я большую часть времени был не в себе, — прокомментировал Иккинг, разворачивая письмо, оставляя вполне тяжёленький футляр в сторону, — А письмена на латинском. Это наш общий язык. Как хорошо, что я не поленился и послушал своего учителя, досконально его выучив.       Дорогой Иккинг,       Надеюсь это письмо дошло до тебя, и дошло в целости и сохранности. Пишу тебе, как и обещал, чтобы рассказать как у меня дела. Немного погодя после моего освобождения, меня восстановили на проекте собора. Несмотря на весь произошедший беспредел, я обучил мастеров качественно, и они отстроют славный собор, надеюсь. Свою часть уговора я выполнил со всей ответственностью. Хотелось, чтобы ты его тоже увидел и оценил, но, думаю, ты там больше не захочешь показываться, да и я тоже. После завершения обучения, я первым же кораблём отправился на родину, к семье. Они, тоже все разволновались, потеряли меня. Ну и, разумеется, я им рассказал сложившуюся ситуацию. Сказать, что все были в шоке — ничего не сказать. Я впервые увидел их в гневе, но они сумели быстро взять себя в руки, и мы договорились не посещать тот город, а также забыть эту историю как страшный сон.       Каждый день молюсь за твоё благополучие. Не знаю почему, но я искренне верю, что ты остался жив и тоже вернулся в родной дом. Так что я не теряю надежды получить от тебя ответ. И хоть мы были знакомы не так долго, но я ощущаю нас как близких друзей, особенно по духу. На самом деле ты оказал на меня сильное влияние. Не знаю, быть может без твоего присутствия и поддержки я бы там сгинул вовсе. Но ты смог доказать, насколько волевым и отважным может быть человек даже в самых безвыходных условиях. Ты меня очень вдохновил. Ты просто не представляешь насколько. До самой смерти буду хранить в памяти наши откровенные беседы.       Я обдумал многое по возвращению домой. Этот опыт показал мне, что нельзя бояться нового, неизвестного и постоянно откладывать свои идеи и мечты. Не хочу жалеть об упущенном времени. Наш страх — самый злостный враг на пути к развитию. Поэтому я просто возьму и сделаю то, чем давно горел. Ввязался в новый проект. И он не просто сложный, а в каком-то смысле даже невозможный. Давно шёл конкурс на архитекторов, которые выполнят этот великолепный заказ. Раньше бы я даже не рискнул подать туда заявку, сомневаясь в своих способностях. Но оказалось, что зря я так думал. Мою кандидатуру приняли, и я буду наравне с другими профессионалами проходить испытания. И даже если меня не выберут, то сам факт участия значит для меня многое. Параллельно я планирую открыть школу наук и искусств для детей из бедных семей, которые не могут позволить себе обучение отпрысков. Я осознаю, что эта школа не принесёт мне никакой прибыли, но это даже в какой-то мере вдохновляет. Вдруг кто-то из этих детей станет тем самым двигателем прогресса. Ты был прав, когда говорил, что не нужно жаловаться и бухтеть на несправедливость, а нужно брать всё в свои руки и начать действовать. Кроме того, я нашёл единомышленников. Кто бы мог подумать, но оказывается множество обеспеченных и неравнодушных людей готовы безвозмездно стать спонсорами этой школы. Оказывается, зря я так плохо думал про мир. Добрых людей очень много. Просто они скромны и незаметны.       Если ты всё-таки жив-здоров и читаешь это письмо, то я хочу выразить тебе огромную благодарность. Я знаю, что у тебя самого много целей и желаний. Искренне хочу, чтобы у тебя всё получилось. Ты прекрасный человек. Ты изменил моё представление о скандинавах. Оказалось, что абсолютно неважно, кто откуда. Главное — сама суть человеческая, её наполненность. И это в зоне ответственности каждого человека, независимо от того, какая у него родина, культура и язык. Надеюсь, я о тебе ещё не раз услышу. Жаль, что вряд-ли мы увидимся снова. Но даже если у нас выйдет переписка, то это будет фантастически прекрасно. Большего я и желать не смею.       Прилагаю к письму свои чертежи к различным сооружениям. Масштабным и жилым. Надеюсь, этот скромный подарок поможет тебе воплотить твою мечту. Если у тебя появятся какие-то вопросы, то смело обращайся. Попытаюсь доставить любую информацию, которая будет необходима.       И прежде чем попрощаться, возьму на себя смелость задать вопросы. В чём заключалась твоя казнь? Как ты смог сбежать? Кто были те люди, которые за тобой пришли? Вы нашли друг друга? Какая судьба у того епископа? Как твоё здоровье? Какие у тебя дальнейшие планы? Я понимаю, что в письме не стоит указывать много личной информации, но хотя бы ответь иносказательно с намёками. Попытаюсь расшифровать.       Желаю удачи! Искренне ваш, Марко Моретти — Ох уж этот Марко. Всегда любит поболтать, даже на бумаге. Накатал целый трактат, — Иккинг усмехнулся, свернув письмо обратно, — Рад, что с ним всё хорошо. Напишу ответ чуточку позже, — «чуточку позже» в иккинговой мере — это примерно недели две или три, а может больше. Но по крайней мере он пообещал дать ответ, а это значит, что Марко обязательно получит весточку. Может быть не совсем вовремя, но получит.       Закончив с уборкой в кузнице, Хэддок и Плевака попрощались и пошли отдыхать. Мужчина отправился в большой зал немного покутить, а Иккинг подумал, что ему не помешает капелька уединения с природой и с самим собой. Так сказать, перезагрузиться. Недолго думая, он отправился прогуляться в лес. Беззубик и Сольвейг заметили, что юноша уходит из деревни, и уже было пошли за ним, но он жестом показал обоим оставаться в поселении. Те, хоть и беспокоились, но всё же послушались его. Мальчик взрослый, как никак. Знает здесь уже каждый уголок, точно не пропадёт.       По мере продвижения вглубь леса, он всё больше и больше наполнялся различной флорой и фауной. Казалось, что многочисленные берёзы и ели, расстилали перед Иккингом свои ветви, как будто зазывая его пройти дальше. Каждый кустарничек, встречавшийся на пути, приветствовал его лёгким шуршанием. А вся живность не избегала его, а, наоборот, была заинтересована. Некоторые птицы даже осмелились приземлиться на плечи Хэддока, напевая свои природные композиции. Создавалось ощущение, что даже лес успел по нему соскучиться. Сам юноша был очарован такими видами и поведением животных. Он то и дело останавливался поиграться с очередной белкой, лаской или ежом, пробегавшим мимо. А если находил что-нибудь съедобное, то ещё и подкармливал их. Но это не было основной целью его прогулки. Он шёл до того самого оврага, где впервые познакомился с Беззубиком. И не просто для того, чтобы поностальгировать. Это место важно для Иккинга, можно сказать, что здесь происходил некий переломный момент в его жизни. Поэтому юноша считает, что это будет отличным местом для проведения медитации. Он не стал подолгу отвлекаться на зверушек и продолжил путь к оврагу, а довольные пушистики и не очень пушистики последовали за ним хвостиком.       Прибыв на место, Хэддок нашёл подходящее удобное место, сделал импровизированную сидушку из мха и листвы и уселся в позу лотоса, сомкнув большие и указательные пальцы рук. Зверюшки, дошедшие до оврага вместе с Иккингом, разбрелись кто куда: кто-то пошёл дальше по своим лесным делам, а кто-то поддержал парня и развалился или уселся возле него. Почувствовав полную гармонию с природой, Хэддок закрыл глаза и стал погружаться в себя.       Постепенно звуки природы стали смешиваться в одну общую кашу, но юноша этого не замечал, потому что он уже не слушал то, что происходит снаружи. Он слушает то, что у него внутри. Иккинг решил провести некоторую рефлексию последних событий, вспомнив всё, что он обещал сделать Иккингу-идее. Он оценивал то, как они поговорили с Вигго, прояснили свои отношения с Астрид, ну и, в конце концов, как он сам стал абсолютно другим по отношению к окружающим и, что наиболее важно — к себе. Хэддок отметил, что все эти поступки словно поставили всё на свои места, как будто так должно было быть изначально. А всё, что было до — это какой-то страшный сон, который хотелось бы как можно быстрее забыть, но не получится. Теперь он абсолютно точно уверен, что всё сделал правильно, и эти изменения сыграют свою роль в будущем. Вдруг Иккинг услышал свой же голос, как будто он прозвучал у него в голове, даже не в ушах. «Вот теперь я тобой доволен». Тон голоса изнутри был довольным, даже в некотором роде опекающим. Явно Иккинг-идея решил подытожить все размышления парня. Юноша открыл глаза, расплывшись в самодовольной улыбке.       После медитации Хэддок наконец смог обрести связь с реальностью, а то слуховые галлюцинации и излишне человечное поведение зверей это не очень адекватно, по его скромному мнению. Будто попал в сказку, которую ему читали в детстве. Словно в какой-то момент в голове что-то щёлкнуло, и его воображение слилось с реальностью. С ним иногда такое бывает после плена. Видимо там он умудрился порвать эту тонкую грань, и теперь изредка эта дыра даёт о себе знать. Но Иккинг не унывал. Так даже веселее. Главное, чтобы он мог контролировать себя. Ну всё, молодой человек, прекращай свои ночные рандеву. Твоя психика уже не выдерживает такие фортели. Здоровый сон — рациональная и адекватная голова.       На обратном пути к своему дому лес уже был другим. Никаких зверушек бегающих по пятам и уж тем более зазывающих деревьев и слишком уж болтливых шуршащих кустарничков. Ну и хвала богам, а то от того опыта Хэддок реально подумал, что весь мир спятил. А оказалось, что только он. Остаётся лишь надеяться, что рано или поздно такие «инциденты» будут случаться как можно реже. А то он уже устал каждую ночь просыпаться от чувства, что по нему ползают воображаемые змеи. А сонный паралич, где его встречает ночная «душка», уже больше не пугает, настолько всё это часто происходит. Но он привык. Говорить об этом он, конечно, никому не будет. Зачем близких волновать? Тем более он уже не может представить свою ночь без этой великой компании. Но не будем о кошмарах. Он их не боится, пусть они боятся его.       Эти дни на Олухе проходят спокойно и наполняюще. Вспомнил детство и юность. Обдумал каждый свой шаг и мысль. Хотелось фундаментально разобраться, какими мотивами он руководствовался раньше, а что он использует прямо сейчас. Он пытался понять, кто он по сути, и где его место. И вроде как ответы начали потихоньку вырисовываться, а истинная его цель уже дразнилась где-то рядом, но пока не давала себя поймать.       Спустя бесконечно тянущееся время, он смог увидеть хотя бы подобие света. Его швырнули на холодный жёсткий пол, от чего по инерции он откатился чуть вперёд под фоновый лязг кандалов. Отхаркнувшись кровью, мужчина сжался от не покидающего его холода. Свежие увечья и ссадины противно щипали и будто бы бурлили на его коже. Правое предплечье нещадно болело. Он просто понятия не имел, куда эту руку деть, чтобы она не заявляла о своём присутствии так рьяно. Но даже не это его так сильно беспокоило по сравнению с моральными муками. К нему часто приходили духи неупокоенных душ, которых он своими приказами терзал при их жизни. Казалось, их бесчисленное количество, и они шли за ним по пятам, выговаривая ему всё, что думали о нём. И там не было ни одной позитивной характеристики. Он понимал, что на самом деле заслужил, виновен и нет ему прощения. Почему раньше не понимал, что он творит? Мужчина искренне сожалел об этих поступках. И когда он ощутил все эти пытки на себе, то ужасался не самому процессу. Здесь его даже жалели, всё было не так мучительно. Это несравнимо с той болью, которую он причинял другим. И пока его пытали, мужчина всё думал о том молодом парнишке. Ему было намного хуже, но тот всё выстоял не просто с терпением, но и ещё пытался как-то ему отвечать. А затем и вовсе умудрился невообразимым образом сбежать после нескольких дней отключки. Фредерик считал это событие из разряда непостижимого для любого ума.       Послышался скрип двери, и в эту освещённую факелами и свечами подвальную комнатушку кто-то вошёл. Мужчина даже не пытался поднять головы, поэтому он понятия не имел, кто вошёл. Да и это было даже неважно. Его душа обречена на адские муки. Даже не сейчас, а уже давно. Ещё в те времена, когда он не ведал, что творит. Есть ли какая-то особая разница, что сделают с его бренным телом сегодня? Шаги вошедшего даже не было слышно, будто это просто сквозняк или очередной бестелесный дух его кошмаров. Вмиг он ощутил, что кто-то его коснулся, аккуратно подняв с пола, и посадил на стул. Фредерик поднял голову прямо, здоровой рукой убрав с лица свои отросшие седые волосы. Пред собой он увидел того самого юношу, которого не так давно пытал. Тот пододвинул стул к нему и сел напротив. Иккинг положил на колени небольшую сумку. Достав оттуда какие-то флакончики и чистую ткань, тот осторожно взял Фредерика за правое предплечье и начал обрабатывать ожог. Он был безмолвен, просто неспешно пытался облегчить ношу. — Почему? — пожилой мужчина даже не мог толком объяснить увиденное. Почему, несмотря ни на что, тот его лечит? Он ему столько боли принёс. Никто бы после этого не стал бы его жалеть. Что тот хотел этим ему сказать? Почему не ненавидит? — А как иначе я могу поступить? — вопросом на вопрос ответил Хэддок, выделив в этой фразе «Я», имея ввиду свою конкретную личность, а не объектность. Видимо, для Иккинга нет иного правильного варианта, как он должен себя вести. — Ты? — Фредерик взглянул в ясный и добрый взгляд юноши и не увидел в нём ни капли отвращения или снисходительности. Сама аура Иккинга выражала тихую уверенность в своих действиях и гармоничную умиротворённость, — Видимо, только так, — вздохнул мужчина, отведя взгляд в сторону. Даже сам внешний облик юноши для него казался невыносимо ярким и светлым спустя столько времени пребывания во тьме, — Разве я этого заслужил? — Каждый имеет право хотя бы на каплю заботы, — абстрактно ответил Хэддок и продолжил обрабатывать раны и ссадины по всему телу мужчины, тщательно вымывая грязь и качественно накладывая повязки. Благо за всё время жизни он научился оказывать помощь вечно получающим увечья друзьям. — И зачем это всё? Смысл лечить моё тело, если моя судьба предрешена? — горько вздохнул пленник, заправив волосы за ухо. Искоса взглянув на молодого человека, мужчина думал о том, что его ждёт после смерти. Он уже жалел, что так грязно и отвратительно исполнял свои обязанности епископа, то есть самого посредника между людьми и божьей волей. — Что-то я не припоминаю такого. Кто уже успел всё для тебя предрешить? — наигранно подивился Иккинг, изобразив на лице лёгкое саркастичное возмущение, — Назови его имя. Будем разбираться, — со всей строгой невозмутимостью проговорил он, нахмурив брови, и сразу же прыснул от смеха. Кто о чём, а для Иккинга даже беседа с бывшим врагом сплошная комедия. — Я вижу, что ты вовсе не любишь напускать на себя важный вид, — усмехнулся Фредерик, еле заметно улыбнувшись. Что ни говори, а на его памяти только с этим парнишкой всегда было любопытно общаться, так как не всегда можно предсказать его следующую фразу, — И всё же. Если моя судьба не предрешена, то что тогда? — старец всё не отчаивался и пытался в очередной раз задать этот вопрос. Как он не понимает, что это гиблое дело. — Как ты провёл эти деньки? Понравилось быть мной? — увлечённо полюбопытствовал Иккинг как бы между делом, будто по-светски интересуется, какой во Франции климат преобладает. — Быть тобой мне не суждено. А все эти отзеркаленные пытки всего лишь малая часть того, что с тобой сотворили. И хоть это не равноценно, но мне этого хватило, чтобы осознать весь этот ужас людской жестокости, — тихо и не совсем внятно пробормотал Фредерик, стыдясь своих поступков в прошлом. — Звучит так, будто тебе не понравилось. Ну да, здесь народ в этом плане не так креативен. Никого не растягивают и в обнимашки к деве Марии не подталкивают, — иронизировал Хэддок, вспомнив со вздрагиванием в сердце, те самые объятия, да ещё и добровольные. Благо, это была только его фантазия, но вот ощущения вполне натуралистичны. Даже думая об этом, он уже ощущал то специфическое состояние, когда твою голову удерживает на месте лишь шип. — Я знаю, что это звучит как оправдание и ты не веришь в эти слова. Просто ответил на твой вопрос. Не больше, не меньше, — отчаялся мужчина, уже не надеясь, что его слова воспримут всерьёз. Виноват? Абсолютно. Сможет ли он это всё исправить? Нет, все уже мертвы. Сможет ли он вообще здесь выжить? Сомнительно, но заслуженно. — Выдохни. Я здесь не ради нотаций, — Хэддок не стал сообщать Фредерику о том, как он относится к его словам, — Помнишь, что ты предлагал мне, перед тем как распрощаться? — Не забыть такое. Я до сих поражён тому, как ты умудрился сбежать, оставшись целым, — открыто заявил старик без всяких снисходительных ужимок, коим он грешил постоянно всегда и везде. Вот как быстро сбивается с человека вся спесь, когда к нему начинаешь относится точно также, как и он к другим. — Для тебя есть два пути, — ехидно растянулся в улыбке юноша, дерзко взглянув мужчине в глаза, — Второй путь идеально совпадает с моим. А вот первый, — он выдержал интригующую паузу, — Есть существенные отличия. Будем честны, ты никого не привлекаешь. По крайней мере из моих знакомых. Так у всех могут быть свои ценители, не осуждаю, — от этих слов Фредерик нервно усмехнулся, но он не стал прерывать мысль собеседника, — Если кратко, то тебя могут быстро и безболезненно казнить. И это будет твоё осознанное желание. Либо ночку продержаться с тем самым прекрасным драконом. Спасибо за подарок. Теперь милая Сольвейг живёт со мной, — расплылся в милой улыбочке Иккинг, вспоминая свою новую, верную и боевую подругу. Фредерику от этого даже стало не по себе. Он помнил, что тот дракон творил с беззащитными людьми. Омерзительное зрелище. От человеческого тела оставалось только одно мокрое место. Буквально. — То есть ты даёшь мне выбор между смертью и мучительной смертью? — с лёгким скепсисом уточнил мужчина. Что-то здесь и не пахнет каким-то выбором. — Как будто твоё предложение было лучше моего, — засмеялся Хэддок, расслаблено откинувшись на спинку стула, — Доверься интуиции. Меня она не подводит, как видишь, — и тут он кое-что вспомнил, — И да, я уважаю твои правила, поэтому тоже не буду тебе давать время на подумать. Так что жду ответ прямо сейчас. — Досадно, — на самом деле у мужчины крутились другие слова в голове. Даже такие, о существовании которых Иккинг мог даже не знать. Но он не хотел тому грубить и поддерживал вежливый тон общения. А сам выбор был просто убийственный по своей сути, но очень даже справедливый. В отличие от самого себя, он мог доверять слову юноши, тот даже не пытался казаться честным, он таким и был. Поэтому Фредерик попытался посмотреть на эти варианты с точки зрения Хэддока. Он бы не стал давать ему два одинаковых выбора. Значит, какой-то из них ведёт к чему-то иному, чем просто к концу. В прошлый раз Иккинг пожелал остаться с драконом и остался в живых. Может стоило дать точно такой же ответ? — Была-не была. Встречусь с драконом, — он даже не верил в собственные слова. Это было не просто смело, а поразительно как самонадеянно. — Вот как, — хмыкнул парень, не выразив каких-либо эмоций, — Совсем нестрашно быть растерзанным при случае? Сольвейг ты определённо не нравишься. Твои люди убили её человека и держали в плену по твоему приказу. — Я это осознаю. Но и ты тогда рисковал, — справедливо заметил Фредерик, уверенно взглянув на Хэддока, тот отвёл взгляд в сторону, вспомнив тот мандраж перед тем, как попасть в загон к дракону. И то он был знатоком драконов, то разъярённое ужасное чудовище, несомненно, было опасно для любого человека. — Ночью тебя поведут к дракону. Увидимся рано утром, — Иккинг закончил с перевязкой и встал со стула. Он уже было подошёл к двери, коснувшись ручки. Но остановился, повернув голову в сторону Фредерика и насмешливо тому улыбнулся, — Возможно, — бросил тому напоследок юноша и вышел из переговорной комнаты.       Ладонью касаясь горячей кожи дракона, Иккинг, задумавшись, смотрел в глаза Сольвейг, будто пытаясь найти в них какой-то ответ на интересующий его вопрос. Дракониха иногда тыкалась ему в плечо, когда юноша переставал её гладить, зависнув на месте. Пусть все знают, кто тут царица. Но её немного беспокоила эта безмолвность человека. Это на него не сильно похоже. Не заболел ли? Тот всегда любил поболтать обо всём подряд с учётом того факта, что ужасное чудовище не сможет ему ответить, поэтому он отвечал за неё. И, на удивление Сольвейг, Хэддок практически всегда угадывал её ответы. — Могу я попросить тебя об одолжении? — с лёгким волнением спросил юноша, посмотрев в любопытные глаза дракона. Та ему кивнула, выдохнув воздух из ноздрей. — Мне нужно кое-кого перевоспитать в срочном порядке. Сможешь переночевать в загоне с одним человеком? Ничего такого, чуть-чуть пошугай, но не вреди. Хотя, если он будет позволять себе что-то лишнее, то действуй на своё усмотрение. Никто здесь его жалеть не будет, если вдруг что, — задумавшись о кое-чём, Иккинг спешно добавил, — Поговорим о награде? Можешь потом просить всё, что захочешь. Идёт? — Сольвейг недолго думала и просто согласилась. Подумаешь, просто приглядеть за негодяем и уже молодец, дадут вкусняшку. Очень выгодное предложение с точки зрения мадамы. От такого не отказываются. — Спасибо, милая. Я знал, что ты поможешь, — с благоговением прошептал ей Иккинг и коснулся лбом мордочки драконихи, та довольно прикрыла глаза. — И она правда понимает твоё каждое слово? — из-за спины послышался знакомый чуточку нахальный голос. На долю мига застопорившись, Хэддок медленно повернулся к тому человеку и сразу же лучезарно тому улыбнулся, вмиг убрав свою задумчивую хандру. — Эйрик! Я так рад тебя видеть, — и они единодушно пошли навстречу к друг другу, крепко обнявшись, как будто давно приходились старыми друзьями. — Во имя Тора, Иккинг, это я должен был тебе сказать! Я так переживал о тебе, когда узнал о случившемся. И самое обидное, что не мог ничего сделать. Отец даже удвоил мне охрану, чтобы я не натворил глупостей, — эмоционально высказался Эйрик, уже по второму кругу обнимая Иккинга, не желая того быстро отпускать. Но всё же пришлось отпустить, и парень внимательно его оглядел придирчивым взглядом на поиск проблем со здоровьем. Но такого пока не наблюдалось, поэтому он чуть расслабился, улыбнувшись с облегчением, — Превосходно выглядишь. Как и всегда, — Эйрик не был бы собой, если бы не отвесил парочку комплиментов. Для хорошего человека их не жалко, — Я слышал обо всём, что с тобой приключилось. У меня просто нет слов. Одни эмоции, — также порывисто объявил парнишка, активно жестикулируя. У него и правда слова закончились, поэтому на помощь пришли руки, которые «болтали» без его участия, — Я просто восхищён, изумлён и куча других красивых слов. — Тише-тише. Спокойно, — засмущался Хэддок, не ожидая такого бурного всплеска эмоций. Но как ни крути — он в любом случае был польщён, — Не нужно меня расхваливать. Я просто помог самому себе. Это же базовая забота о собственной безопасности. — А до этого ты что сделал? Это уже не похоже на базу. А целый генштаб, — захохотал Эйрик, приобняв друга за плечо, — Не скромничай. Научись просто принимать похвалу и воспринимать её как должное, ибо это абсолютно заслужено. — Мне легче снова из плена сбежать, — махнул рукой Иккинг, отведя в сторону глаза, прикрывая их ресницами, — А у тебя как дела идут? Я слышал, что ты был на обучении. К чему готовили хоть? — Много чему, я аж заманался, — чуточку удручённо вздохнул Эйрик, но сразу же с веселинкой улыбнулся, — Хотя, не тебе мне жаловаться. Ты у нас прошёл огонь и воду. Так что считай, что я больше бездельничал. — И чтобы это компенсировать, ты обязан поделиться этими знаниями со мной, — кто о чём, а Иккинг мимо полезных источников познания не проскочит, — И тогда, может быть, я прощу тебя за безделье. — Ловко ты всё в свою пользу переворачиваешь, — хихикнул Эйрик и взял Хэддока под локоть, идя вперёд, — Расскажу всё, что знаю. Ты всё равно единственный, с кем я могу чем-то таким поделиться. Да и просто весело и интересно провести время, — они отправились в замок под охраной из двух человек. Оставалась лишь одна мелочь. Ловко обставить хвостов и смотаться в более уединённое место для нормальных разговоров по душам.       Было решено провести с друг другом время в библиотеке. Они обменялись новостями, повествуя обо всех приключениях и авантюрах, которые с ними произошли за время после их последней встречи. Эйрик поведал историю о том, как проходило его обучение. Описал сие событие он в свойственной ему манере: эксцентричной и юмористичной, от чего они смеялись чуть ли не до боли в скулах. Рассказ шёл про курьёзные ситуации с преподавателями Эйрика. Многие из них оказались чудаковатыми, со своими тараканами в голове. Например, кое-кто из них после прерывания мыслей мог забыть, о чём повествовал до этого. В этом случае Эйрик напоминал ему тему, но не ту, которая была. И иногда это прокатывало, и преподаватель даже не замечал подвоха. В общем, парень не стеснялся усложнять жизнь учителям настолько, насколько это возможно. Зато нескучно было. Да и всем известен факт, что с позитивными эмоциями наука усваивается лучше. Иккинг тоже не остался в долгу и рассказал про все последние события, вставляя на каждое происшествие саркастичный комментарий или остроту. Эйрик чуть ли не с каждым предложением изумлялся всё более и более, ярко демонстрируя это мимикой, играя взглядом и изгибами бровей. После всей этой занятной истории он доказательно резюмировал, что Иккинг определённо один из самых безбашеных людей, с которыми он знаком.       После беседы Хэддок попросил разрешения воспользоваться библиотекой, дабы найти недостающую информацию по поводу своего предельно таинственного проекта. Эйрик не стал докучать его расспросами, поэтому позволил ему изучить всё, что захочется. Иккинг не стал терять ни минуты более и мгновенно принялся бродить между полками, цепким взглядом выискивая желаемые книги и свитки. В какой-то момент парень увяз чуть ли не по горло учебниками из различных областей: архитектуры, эргономики, урбанистики и экономики. Он быстро проглядывал беглым чтением весь имеющийся материал, дабы отсеять лишнюю информацию от необходимой. А то, что Хэддоку приглянулось, он оставлял в сторонке. Таким методом отсеивания из горы книг остались каких-то две-три несчастных книжонки, которые чуть позже Иккинг изучит более углубленно.       Остальное же следовало вернуть на место, как было. И пока юноша перетаскивал книги со стола обратно к полкам, то краем глаза подсматривал, чем там его друг занимается. Эйрик расслабленно витал в собственных мыслях, неспешно читая какую-то книжку. Свечи вокруг уютно переливались огоньками, создавая причудливые тени. В этом освещении светлые волосы парня бликовали чистым золотом. Иккинг раньше не придавал этому внимания, но Эйрик на самом деле так сильно походил на отца. И не только цветом волос и глаз, но и ещё характером. Но, в отличие от сына, Харальд был эмоционально стабилен и менее импульсивен. Возможно, этому виной только разница в возрасте и наличие богатого жизненного опыта. Да и ещё неизвестно, каким был Харальд в молодости. Вдруг тоже обладал не менее крутым нравом. Иккинг вряд ли поделится этим наблюдением с Эйриком, так как у того сложные отношения с отцом. Он всеми силами старается быть непохожим на него. И это бросается в глаза. Когда тот неосознанно старается как-то хитрить, рассуждать и разрабатывать стратегии в похожей на отцовскую манере, то сразу же осекается, становясь умышленно более беспечным и равнодушным. Будь Хэддок с Эйриком старыми друзьями, то он бы непременно указал бы на эту проблему, но так как они не совсем близки, то Иккинг предпочёл не лезть в душу с этими обсуждениями. Может, в другой раз.       Выйдя из оцепенения от внезапных саморассуждений, Хэддок отвёл взгляд от золотистых волос Эйрика и внезапно наткнулся на одну строчку названия, которая выделялась из множества других. Заинтересовавшись этой неожиданной находкой, он быстренько поставил оставшиеся ненужные книги на место и взял эту книжку с полки, датируемой ещё со времён Римской империи. Конечно же, она была репликой, а не оригиналом. Но этот нюанс никак не влиял на его интерес к ней. Редко когда можно встретить подобную тематику в общем доступе. — Эйрик, а ты случайно не знаешь, о чём книга «Искусство любить»? — решил сначала уточнить Иккинг у друга. Вдруг этот текст не стоил его времени. — Это руководство для построения отношений между близкими людьми? — В какой-то степени можно и так выразиться, — захихикал Эйрик, с веселинкой взглянув на Хэддока. — Там скорее описана одна определённая сторона отношений. Но тоже важная и не менее интересная часть жизни. Можешь ознакомиться, пригодится, — подмигнул тому парень, улыбнувшись немного насмешливо.       С лёгким недоумением Иккинг взглянул на Эйрика, выгнув бровь, но решил не выпытывать причину смеха. Так что он с любопытством раскрыл книгу на первой странице и стал вчитываться в введение. И с каждой прочитанной строчкой он всё сильнее и сильнее хмурил брови, будто не понимая, что здесь написано. Хотя, он отлично всё понимал. Не поверив увиденному, он начал быстро перелистывать страницы, мельком пробегаясь по содержанию и медленно, но верно краснел, засмущавшись от изложенного в тексте. Прочитанного вполне хватило, чтоб изменить представление об этой стороне жизни раз и навсегда. Но будем честны, этого недостаточно, чтобы полностью утолить внезапно разбушевавшийся интерес к этой теме. — Думаю, древние римляне плохому не научат. Не зря же они были великой империей, — с небольшой смешинкой прокомментировал Иккинг, и Эйрик утвердительно закивал, согласившись с каждым его словом. Мирное, спокойное чтение переросло в более пикантное изучение иной стороны жизни, о которой большинство людей предпочитало умалчивать.       Поздним вечером Иккинг решил наконец встретиться с Вигго в гостинице. Его даже без лишних слов впустили в покои Гримборна, хотя тот ещё и не вернулся. Хэддок понятия не имел, что там Вигго наговорил им, насчёт того, кем они друг другу приходятся. Но, если честно, тому было уже плевать на мнения других. Это их личная и частная жизнь. Тем более это даже было на руку юноше. Будет его ненаглядному сюрприз. А хороший или плохой, узнаем по реакции мужчины. Ждать долго не пришлось. Вскоре и сам Вигго подошёл к гостинице. И да, тот был именно приятно удивлён возвращению Иккинга. А конкретно Хэддок пока ещё блуждал в мыслях, вдохновившись прочитанным. И в данный момент эти недавно апробированные знания больше мешали, чем помогали, поэтому юноша то и дело постоянно смущался даже от самых невинных и незатейливых диалогов и прикосновений. Будто он снова откатился в самое начало отношений. Теперь всё воспринимается по-другому.       Вигго тоже заметил, что Иккинг стал себя вести чуточку по-другому. Да и это вечно меняющееся настроение: то сам игрив и ластится, то вновь смущается и отдаляется. Да и дело касается не только отношений, а в целом самого поведения юноши. Ещё присутствует некая нестабильность в его эмоциональном фоне, и порой проявлялись внезапные и не свойственные ему реакции. Но Гримборн всё понимал, ибо быстро оправиться от такого травмирующего опыта никому не под силу, поэтому он не давил на Иккинга и не акцентировал внимание на этих казусах, чтобы юноша не принялся начинать внутренние раскопки, переживая об этом. Да и как бы то ни было, но даже эти заскоки не раздражали Вигго. Он больше расстраивался, когда думал о причинах их проявления. Но рано или поздно всё стабилизируется, нужно просто набраться терпения.       Дверь загона отворилась, и Фредерик увидел прекрасный рассвет, который голубо-розоватыми всполохами прорезал небо. И даже лёгкая дымка не до конца скрывала эту яркость цвета. Ночь прошла тревожно. Этот дракон его пугал чуть ли не дрожи в зубах, поэтому он загнал себя в угол, прижавшись, будто стараясь стать меньше, чем он есть на самом деле. Благо дракониху не интересовал этот человек, и она всю ночь просто спала. Хотя, в начале она всё же немного того запугала. Чисто для профилактики от крысиных мыслей.       Иккинг в первую очередь обнял Сольвейг, прижавшись к ней. Та довольно заурчала, легонько толкнув его мордочкой. Погладив дракона, Хэддок перевёл своё внимание на пленника. Подойдя к старику, он помог тому встать, взяв под руку. В данный момент Фредерик чувствовал себя намного спокойнее, испытывая колоссальное облегчение от того, что эта ночь прошла. Заметив эту знакомую смесь эмоций на лице мужчины, юноша усмехнулся, удовлетворённо улыбнувшись. — Самый прекрасный рассвет после тёмного страшного часа? — отметил Иккинг, наблюдая за реакцией старика. Тот ему кивнул, немного нервно улыбнувшись. Он чувствовал себя странно. Физически ему было чуть легче, чем в прошлые дни, а вот морально будто хуже. Фредерик буквально ощущал на себе, что кто-то незримый для обычных людей укоризненно его испепеляет. Оглядевшись по сторонам, тот никого не увидел. Это раннее утро. Здесь в целом практически никого нет. — И что ты намерен сделать дальше? — спросил у Хэддока старик, остановившись на месте, вглядываясь в юношу более мягким и сожалеющим взглядом. Даже на лице мужчины было написано, что он и правда изменился. Возможно некоторые подумали бы, что это всё фальшь и актёрские способности. Но даже профессиональному актёру было бы тяжело играть роль, испытывая на себя такие тяжёлые пытки. Что уже говорить о старике, которому терпеть лишения гораздо тяжелее, чем молодым. — Вообще, я это хотел спросить у тебя, — ответил Иккинг с лёгкой усмешкой, продолжив движение вперёд к пристани, — Что ты намерен делать дальше? — Я? — изумился Фредерик, выгнув брови, — Разве я могу решать? — и опять начались какие-то странности. Неужели его отпустят на свободу просто так? Быть такого не может. Это было бы слишком непостижимо для его понимания.       Но Иккинг ничего на это не ответил, продолжая безмолвно вести за собой Фредерика по полупустому городу. В это время сам мужчина с интересом рассматривал уклад иной культуры, мотая головой во все стороны. И хоть эти люди отличались языком, одеждой и традициями, они всё равно были похожи и на его народ в родном городе, где он родился и вырос. И это случайное наблюдение ещё вбило гвоздей в его ноющее чувство вины. Эта война была ошибкой. Она бессмысленна по своей сути. Возможно, Фредерик не задумывался об этом и просто выполнял приказ свыше, но в его силах было позволить собственному городу в этом не участвовать. Теперь и народ Монтрейля запятнал себя в крови по его вине. Стоило ли оно того? Да даже если бы каким-то образом война обернулась в другом раскладе, то стал бы скандинавский люд терпеть оккупантов? Конечно же, нет. Нашли бы кучу способов, чтобы отбить власть. И опять жертвой стали бы невинные, и вновь реки крови, пота и слёз. Возможно, это и к лучшему, что начатая война закончилась довольно-таки быстрым поражением. И в этом плане Фредерик был искренне благодарен Иккингу за всё. За то, что победил. За то, что выдержал его плен. За то, что поставил на место и указал на греховные ошибки.       В конечном итоге они добрались до моря, где у пристани одиноко качалась небольшая пустая лодка. Остановившись, Хэддок внимательно всмотрелся в глаза старика, чтобы как следует убедиться в том, что то, что он сейчас сделает, было бы правильным решением. Этот миг, на удивление, шёл долго. Фредерик прекрасно ощущал на себе этот пронзающий изучающий взгляд ярких зелёных глаз. Ему становилось не по себе, отчего по всему телу прошлись мурашки, но он выдержал этот маленький вызов и с решительностью посмотрел в ответ, мол, мне уже нечего терять и скрывать.       Лицо юноши смягчилось, видимо тот для себя уже всё решил, что хотел. Он потянулся к правой руке мужчины и развязал повязку, скрывающую метку на предплечье. Она всё ещё не до конца зажила, но этого было достаточно, чтобы кожа уже самостоятельно могла восстанавливаться, так как клеймо было поставлено довольно-таки аккуратно. Опять же, по просьбе Иккинга. Фредерик вгляделся в незнакомую ему руну и поднял взгляд на Хэддока. В нём разгоралось любопытство. — Что она значит? — наконец задал тот самый важный вопрос мужчина. Раньше он постоянно его откладывал напоследок, выжидая подходящего момента. — Это руна Тейваз. У неё много значений. Но в данном случае это восторжествование справедливости. И это первый символ от слова, — Иккинг выдержал паузу, внимательно посмотрев в глаза Фредерика, — Tilgjeva. Ты прощён. — Я не могу понять. Почему? — всё-таки по мнению Фредерика он этого не заслужил, — Я так стар. И столько всего натворил. Я не могу просто так это принять. — Старость не оправдание бездействию, — жёстко высказался Хэддок, нахмурив брови, — Стань лучше. Искупи свои ошибки. В первую очередь перед собой, перед твоей семьёй и народом, — он сделал паузу, успокоившись, — Если ты считаешь, что не заслужил, то это даже хорошо. Поэтому я даю тебе шанс заслужить его позже. Мне нелегко далось тебе его дать, так как буквально все были со мной не согласны и желают тебе участи куда более худшей, чем можно представить. Но на твоё благо, я способен отпустить обиды и месть, а также думать собственной головой, чего желаю и тебе.       Фредерик даже не знал, что на это сказать. В какой-то момент тысяча эмоций его переполнили, и он просто тихо заплакал, пытаясь хоть как-то сам с собой совладать. Но это было бесполезно. Это уже было не остановить. Он опустился на колени перед Иккингом, продолжая его держать за руку, и ещё много раз извинялся. В это мгновение сам Хэддок не знал, как себя вести. Не каждый день перед тобой рыдают бывшие враги, стоя на коленях. Хотя, в случае Иккинга его бывшие враги могут оказаться где угодно, даже в его постели, но только не в тюрьме. — Всё, Фредерик, хватит. Вставай, — юноша поднял старика с колен, тот кое-как успокоился, но всё ещё шмыгал. — Может ты мне сейчас не поверишь, но я стану лучше. Даю обещание, что так и будет, и возможно ты об этом узнаешь. Хотя нет, точно узнаешь, — порывисто быстро проговорил Фредерик, держа юношу за плечи, — Я просто хочу, чтобы ты знал, что твоё милосердие и доброта не прошли бессмысленно. — Мне неважно, узнаю я или нет. Главное, чтобы ты знал, что это не прошло бесследно для тебя, — ответил Иккинг, потащив старика к лодке, — Садись. Я всё подготовил для плаванья: карта, еда, вода и прочие мелочи. Я сам сбежал от тебя самостоятельно. Теперь твоя очередь пройти этот путь. Как раз-таки успеешь всё переосмыслить и задать для себя новые жизненные координаты по пути домой. — Я так тебе благодарен. Ты просто представить не сможешь, — Фредерик осторожно сел в лодку, но он пока не спешил отчаливать, — Знаешь, ты своего рода настоящий благодетель в христианском понимании. Хоть ты и не веришь в это, но на самом деле являешься тем самым праведником, который безвозмездно помогает людям, несмотря на их прошлое и происхождение. — Попрошу меня не обожествлять. Я поступаю так, как должны поступать добрые честные люди. И мне печально от того, что это нормальное поведение редкость для нашего времени, — сразу осёк его Хэддок, закрыв эту тему, — Прощай, — Иккинг со всей силой толкнул лодку вперёд, отрывая её от причала, та медленно поплыла за горизонт. Они оба смотрели друг на друга, пока их не разделило расстояние. Оба понимали, что видели друг друга в последний раз.