Это всё меняет

      Дверцы балкона были открыты, дул прохладный и ласковый ветерок, от чего шторы слегка приподнимались. Рассвет. В этот день погода с самого утра была ясная. Насыщенное лазурное небо, которое кусками прерывается белыми кучевыми облаками. Свет солнца грел золотом. Это было умиротворённое зрелище, но слепило глаза, поэтому Иккинг отодвинул кресло в бок. Но это не мешало лучам ярко осветить его волосы, которые отдавали на свету чуть ли не насыщенной рыжиной. Он сконцентрированно читал письмо во второй или третий раз, что-то мысленно анализируя. Вигго тем временем неспешно и аккуратно собирал свои вещи в дорожную сумку. Время от времени он отвлекался от дела, спонтанно оглядываясь на юношу, тот так пленительно выглядел в утренних всполохах зари. То ли Гримборн просто соскучился, то ли он стал безудержным романтиком, но сейчас он мог с уверенностью заявить, что именно для него Иккинг персональное солнышко. А что? Одни преимущества. Во-первых, глаза не жжёт, а сердце — да. Во-вторых, дарит душевное тепло. Может ли так сделать обычное солнце? Вряд-ли. В-третьих, он достаточно пылок сам по себе. Так что утверждение Вигго с лёгкостью подкрепляется справедливыми аргументами, а это уже значит, что доля истины в этом утверждении присутствует. — Ты хочешь выучить письмо моей матери наизусть, чтоб потом меня устрашать её фразочками? — усмехнулся Вигго, наблюдая за предельно сосредоточенным лицом Хэддока. — Кстати, неплохая мысль. Возьму на заметку, — хихикнул Иккинг, подняв взгляд на мужчину, лучезарно тому улыбнувшись. — Я морально готовлюсь к встрече с твоими родителями. И, судя по письму и твоему отношению к матери, главный в семье отнюдь не отец. Так что я изучаю манеру общения твоей мамы, дабы действовать так, чтобы ей понравится. Кстати, ты ни разу не упоминал имена своих родителей. — Вива и Годрик, — назвал имена Гримборн. — Думаю, тебе не о чем беспокоиться. Не ты же бездействием убил Райкера. Хотя, ты не обязан был его спасать, он хотел тебя убить. Всегда хотел. В общем, его смерть справедлива. — Только матери такое не говори. Хотя бы сделай вид, что маленько сожалеешь, — Хэддок вновь пробежался взглядом по строчкам письма. — Я боюсь, что, когда она познакомится со мной, то сразу вычислит, что я принимал участие в твоём письме. Не расценится ли это как твоя неискренность? Может мне лучше молчать большую часть времени? — Вообще-то это я хотел помолчать, — усмехнулся Вигго, улыбнувшись. — Не переживай. Я не думаю, что нам дадут возможность что-то сказать. Если не получится помириться, то ладно. Переживу как нибудь. — Так, давай без «если». Или я тут зря стратегии выдумываю? Чтоб помирился с мамой, а иначе случится что-то страшное. — насмешливо пригрозил ему Иккинг, на что тот засмеялся. — И что же? Ты станешь мне второй мамой? — усмехнулся он. — Да, звучит экстравагантно. Я бы посмотрел. — Да ну тебя. Никого не боишься, — хихикнул Хэддок, встав с места. — Я сделаю всё возможное, чтобы тебе помочь. — Посмотрим, что из этого выйдет. Но вероятность того, что из этого выйдет что-то хорошее, крайне мала. Я согласился на эту встречу только потому, что нам нужно к целителю. Так что не строй ожиданий из песка, тебе и так много волнений досталось. Сделаем всё возможное, а дальше ничего от нас не зависит. — Звучит так, будто тебе всё равно на исход. Но я же вижу, что ты переживаешь. — на это Вигго лишь тяжко вздохнул. — Да. И то только потому, что я на что-то надеюсь, не зная почему. Стараюсь об этом не думать и не строить ожидания, — он накинул на плечо сумку, параллельно осматриваясь, всё ли тот взял. — Пора лететь. Чем быстрее с этим закончим, тем лучше. Ожидание невыносимо. — Я готов, — Иккинг свернул письмо Вивы и убрал к себе в карман. — Далеко лететь? — Учитывая скорость наших драконов, не очень.       На самом деле лететь было не так близко, как думал Хэддок. Расстояние от Тронхейма до острова Вигго было практически сравнимо с Сиггридом. Значит, Энсомбаке тоже примерно располагался где-то на юге. Весь путь Гримборн сохранял молчание. И всё же он волновался. По нему было видно, что тот был не в духе, поэтому Иккинг не трогал его. Пусть настраивается по каким-то своим методикам. Сам же Иккинг положил голову на спину Беззубика и успел войти в состояние дрёмы. В этот раз он попросил Сольвейг вернутся на Драконий Край, так как неизвестно, как люди её воспримут. Всё-таки на Энсомбаке больше опасались драконов, чем принимали, а её достаточно большой размер мог испугать с непривычки. Да и будем честны, ночная фурия выглядит больше как смесь чёрного кота и летучей мыши, а вот Сольвейг — может вселить ужас. Не то чтобы она страшная, даже симпатичная, но это только по меркам Иккинга и Сморкалы. Для остальных же название вида «ужасных чудовищ» имеет буквальный смысл, а не ироничный.       Пока Иккинг был погружён в быстрый сон, ему на грани реальности мелькали какие-то образы, силуэты. И будто кто-то пытался с ним связаться и что-то сказать, но это было мыльно и невнятно, будто говорят через толщу воды. В какой-то момент Хэддок почувствовал ощущение резкого падения и вздрогнул, сразу же проснувшись. Нервно оглянувшись, он понял, что остался на месте, и облегчённо вздохнул. Не хотелось ему сейчас плескаться в океане. Да и вообще он предпочитал посещать незнакомые острова в сухом виде. Он посмотрел вперёд, перед ним летела Линторден с Вигго, тот как и прежде не изъявлял желание поболтать, от чего Иккингу уже стало скучно. Хэддок с Беззубиком сравнялись с ними, Вигго окинул быстрый взгляд на Иккинга и решил завести разговор на излюбленную тему всех старичков — про здоровье. — Как ты себя чувствуешь? Галлюцинации больше не беспокоили? — обеспокоенно уточнил он, внимательно взглянув на юношу, тот еле заметно вздохнул. Если один раз пожалуешься на здоровье, то всё, для всех ты при смерти. — Я в порядке. Галлюцинаций нет. Они появляются только в определённых особых местах. — И в каких же? — с любопытством поинтересовался Гримборн. — Ну, например, какие-то святилища или места захоронений. Либо в тех местах, которые имеют сложную мрачную историю. В общем, всё, что хоть как-то связано со смертью. — скучающе ответил Иккинг. За это время пути он проанализировал свою жизнь и выявил закономерность, что самое странное происходило именно в этих тяжёлых местах. — Ты ощущаешь себя в этих местах как-то иначе? Может, ты о чём-то задумываешься или явление смерти на тебя производит сильное впечатление? — начал анализировать ответ Хэддока Гримборн, выискивая в этом какое-то разумное объяснение. — Не особо. Меня не пугают эти места. Чувствую себя скорее нейтрально, чем как-то тревожно. Иногда я ощущаю спонтанные эмоции, которые для меня не типичны. Будто это вовсе и не мои эмоции и чувства. — задумался Иккинг, вспоминая те непонятные моменты. — Это не похоже на обычную душевную травму. Слишком много специфических неслучайных условий. Пока не знаю, чем это можно объяснить, но надеюсь целитель что-то об этом скажет. Думаю, пока в данный момент тебе стоит не попадать в волнующие ситуации. — Ага, — с лёгкой иронией ответил Иккинг. — И именно по этому соображению мы летим на незнакомый мне остров к непонятному лекарю, попутно с целью познакомится с твоими родителями, с которыми ты в ссоре. Даже не знаю, не вижу поводов для волнения. — Я знаю, Иккинг, — вздохнул Вигго, понимая абсурдность своих слов. — В таком случае дай мне возможность всю ответственность взять на себя. А ты будь просто сторонним наблюдателем, будто книгу читаешь. — Это ты мне посоветовал? — усмехнулся Хэддок, улыбнувшись. — Человеку, который постоянно за всё ответственен, и которого сразу же обвиняют в мельчайшей ошибке. Буквально всю мою жизнь. — Но здесь ты незнакомец для всех. К тебе не будут предъявлять какие-то ожидания. Это осознание поможет тебе расслабиться? — Да я вроде не волнуюсь. Из нас двоих за меня больше беспокоишься ты, а я практически смиренно ожидаю своего диагноза. Надеюсь, в качестве лечения мне не будут вставлять длинный гвоздь в переносицу. Тогда точно вылечусь. От всего разом. — мрачно засмеялся Иккинг с веселинкой в глазах. — Странный способ лечения. Откуда ты его знаешь? Хотя, я больше надеюсь, что это вымысел. — ужаснулся Вигго, представив сие лечение. — Надейся дальше. Так лечили людей, страдающих постоянными галлюцинациями, которые могли вредить себе и окружающим, — Иккинг выдержал интригующую паузу, смотря на то, как у Гримборна хмурятся брови от осознания. — После этого они и правда прекращали вредить. Вот только люди становились пустой оболочкой самих себя с постоянным отсутствующим взглядом, смотрящим сквозь пространство. — Я рад, что мы не стали обращаться к непроверенным лекарям, иначе им бы пришлось с такими методами пораньше отойти в мир иной. Не без моей помощи, — несколько агрессивно проговорил Вигго. Он готов людям пальцы ломать, если те хоть как-то тронут Иккинга, не говоря уже про такие процедуры. — Не волнуйся, я не оставлю тебя наедине с целителем. — Я так и думал. Да, от этого мне будет спокойнее. За свою жизнь. А за других сказать не могу. — усмехнулся Хэддок. В этот момент он вспомнил, как в детстве взрослые его учили быть более агрессивным, а у него не получалось. Они говорили, что кроме него самого никто не заступится в таких ситуациях. Ошибались. Агрессии к окружающим от Вигго, Астрид, отца и мамы вполне хватает для комфортной жизни. Хотя, даже когда он был в плену один, то эта агрессия особо не пригодилась. Ну, может только та, которая была направлена на самого себя. В этом Иккинг мастер бесспорно. — Вот и славно. Мы уже близко к Энсомбаке. Сначала зайдём к родителям, передохнём. А если не получится, то в гостиницу. Хотя, я бы предпочёл сразу второй вариант, но мама это может воспринять за оскорбление. — устало вздохнул Гримборн. Иккинг на это понимающе кивнул. Хотя, ему даже больше хотелось посмотреть на родной дом Вигго, да и поглядеть на его родителей.        Они не стали детально осматривать остров, так как в первую очередь хотелось разобраться с важными вопросами. Да и какая радость от осмотра, если на горизонте маячат морально тяжёлые события? Но даже на быстрый взгляд у Иккинга сложилось вполне приятное впечатление от Энсомбаке. Первое, что выделялось, так это минималистичный порядок. Все постройки строго на своих местах, покрашенные определённым цветом. Тут таким образом выделялись целые улицы. Можно сказать, что это райских остров для перфекционистов. Что касаемо природы, в большинстве своём выделялись цветущие луга и небольшие холмы. Чем ближе к берегу, тем больше преобладал песок. Леса не густые. Точно не затеряешься. Так-то ресурсов природных на острове маловато, поэтому люди выживали своими предпринимательскими и деловыми способностями. Энсомбаке был одним из главных торговых островов, а также ценился своей продукцией в виде тканей, ювелирных украшений и прочих изделий, имеющих статус роскоши.       Приземлившись у довольно богатого по отделке дома, Вигго нервно передёрнулся от его вида. Вот не хотел он туда заходить, будто что-то останавливало. Весь этот вид идеального дворика, свежевыкрашенных фасадов именно тем самым определённым цветом, а не каким-то другим, ибо «Вигго, ты не понимаешь, нельзя просто так взять и сделать всё, как вздумается». Собственно поэтому он терпеть не может эти светло-серые оттенки. В моменте он почувствовал себя очень раздражённым. Гримборн пытался взять себя в руки и посчитать до десяти. Вот сейчас не время буйствовать. Иккинг подошёл поближе и коснулся его плеча. Вигго взглянул на его обеспокоенно-вопросительный взгляд и как-то сразу приутих. Присутствие Хэддока здесь смотрелось как-то чужеродно. На всём этом окружении он смотрелся как-то ярко, не смотря на его любовь к тёмным цветам. Но даже его тёмно-красный цвет рубашки не такой безжизненный, как тот красный на карнизе дома. — Вигго, всё хорошо? Ты весь побледнел. — мягко уточнил Иккинг, вглядываясь в лицо мужчины. — Да, я в норме. Просто в полёте немного поплохело, — уклончиво ответил Гримборн, сконцентрировав всё внимание на юноше. — Ну, как тебе остров на первый взгляд? — Необычно, — он вновь оглянулся на улицу, в которой дома стояли ровной линией, как под линейку, с незначительными отличиями друг от друга. И хоть этот квартал для обеспеченной части населения — это не особо отразилось по части индивидуальности. — Чувствуется дисциплинированность и порядок в каждой мелочи. Я бы даже сказал, что ощущаю лёгкий маниакальный перебор педантизма. Не хватает немного уюта. Хотя, может со временем я его найду здесь. — Не найдёшь, я пытался, — мрачно усмехнулся Вигго. Но разговор c Иккингом ввёл его в привычную колею. — Что-ж. Прошу, познакомлю с родителями. Рано или поздно мы бы достигли эту часть наших отношений. — Мы частично достигли. С моими-то ты знаком. Твоя очередь. — они оба тихонько посмеялись и побрели к крыльцу дома. Гримборн с неким упрёком гипнотизировал светло-серую дверь с холодным подтоном, от чего Хэддок сделал тому одолжение и сам постучал. Так как силой мысли она не откроется, как бы этого не хотел Вигго. Хотя, тот скорее желал, чтоб та просто выбилась из петель.       Дверь раскрылась, и их встретила служанка этого прекрасного дома, от чего Вигго незамедлительно закатил глаза. Но он не стал ничего говорить, дабы не ухудшать ситуацию. Его всегда раздражало, что его семья позиционировала себя выше, чем они есть на самом деле, будто у них какой-то комплекс неполноценности. Сколько бы он не пытался объяснить, что эта пыль в глаза сразу заметна и не натуральна — без толку. Они зашли внутрь и служанка вела их к родителям, будто Вигго и не знал, где что в родном доме находится. Их встретила высокая женщина средних лет с горделивой осанкой. Её рост ещё подчёркивала поднятая убранная причёска, где нет места ни одной случайно выбившейся пряди тёмных волос. Одета она в приталенное однотонное платье серо-голубого цвета без всякого рода излишеств. На лице абсолютно нет макияжа, хотя те же Мия и Валка обожали его делать, подчёркивая яркость своего бурного нрава. Её глаза и брови были угольно контрастными по отношению к бледной коже. Вигго внешне был похож на неё. Те же самые строгие черты лица и тёмные бездонные глаза. Иккингу она понравилась. По его скромному мнению дама выглядела возвышено и сурово, но при этом очень элегантно и стильно. Да и сходство с Вигго были видны явно. — Рада тебя видеть, Вигго, — вежливо, но всё же с лёгкой теплотой в голосе поздоровалась Вива. Она внимательно оглядела сына, подмечая новые детали и сразу же перевела взгляд на Иккинга, с интересом рассматривая новое для неё лицо. — В этот раз ты пришёл не один. Необычно. Познакомишь меня со своим спутником? — Взаимно, мама. Благодарен, что ты пригласила меня, — Вигго перевёл взгляд с матери на Иккинга, боясь, что тот будет чувствовать себя некомфортно под сканирующим взглядом матери. Но тот стоял вполне расслабленно, доброжелательно слегка улыбаясь Виве. — Это Иккинг. — представил он его матери, специально не уточняя фамилию, статус и место жительства. Пусть сами составляют мнение, а не по его происхождению. — Как неуважительно по отношению к гостю ограничиваться только именем. Ничего страшного, я понимаю, почему ты так сделал. Как обычно, в своём репертуаре, — усмехнулась женщина, но больше заигрывающе, чем раздражённо. — Приятно познакомиться, Иккинг. Я, стало быть, просто Вива, — улыбнулась она, и Хэддок вежливо кивнул, сказав ей учтивые слова приветствия. — Итак, Вигго, может поведаешь, кем вы друг другу приходитесь? — Обязательно. Иккинг мой добрый друг и возлюбленный, — легко сказал Вигго, мило улыбаясь. Ещё до встречи с матерью он решил для себя так. Он сразу скажет, с кем хочет провести свою жизнь, и если родителей такое не устроит, то и нет смысла стараться с ними мириться и выстраивать отношения, так как он ни за что не променяет Иккинга даже ради матери. Иронично то, что этим заявлением был больше удивлён Иккинг, чем сама Вива. Лицо Хэддока выражало прямой вопрос, мол, «что, прям так сразу?». — Надо же, — слегка удивлённо приподняла брови Вива, оглядывая Иккинга вновь. И судя по её выражению лица, она пока была довольна. Хоть и Вигго не сказал, что это за человек с ним, женщине хватило и одного взгляда, чтобы примерно предположить, какого полёта эта птица. И, судя по поведению, внешности, одежде — очень даже высокого. — Хвала Фрейи, а то я думала, что ты на всю жизнь один останешься, учитывая твою привередливость и своенравный характер. В таком случае я с удовольствием познакомлюсь с Иккингом поближе, но чуть позже. Вы же оба с дороги, небось устали. Отдохните и встретимся за ужином. У нас столько тем для разговоров намечается.       Они оба согласились с ней, поблагодарили за гостеприимство, и Вигго направился в свою комнату, прихватив за собой Иккинга, тот до сих пор находился в лёгком шоке. А пока они шли по коридорам, Хэддок рассматривал обстановочку дома. Ему понравилось, что в доме много света. Люди, живущие на юге Скандинавии, могли себе такое позволить, особенно в летнее время. Сам интерьер очень лаконичный, без излишеств, но все материалы, из которых изготавливалась отделка и мебель, были качественными и наверняка дорогостоящими. Изредка попадались портреты людей, которые предположительно являлись предками Вигго. Видимо тут очень высоко ценился семейный род, который наверняка выделяли куча достижений при их жизни. — Вигго, почему ты сразу решился рассказать правду? Вдруг она этого бы не одобрила? — всё-таки решил спросить Хэддок, удивившись такому нестандартному началу знакомства. — Я просто сэкономил нам время. Если бы тебя не приняли, то мы бы сразу ушли. Но как видишь, ты ей понравился. Хотя, было бы странно, если бы не понравился, — усмехнулся он, улыбнувшись Иккингу. — Человека наиболее подходящего для меня нет. — Сочту за комплимент, — усмехнулся Хэддок, закатив глаза. — Кстати, твоя мама довольно милая. — Милая? — с нескрываемым шоком уточнил Вигго. — Она, конечно, добра по своей сути, но кто угодно, только не милая. Мама чуть не прожгла тебя взглядом, ты заметил? — Ты так каждый день на меня смотришь, — хмыкнул Иккинг, подмигнув. — Вива смотрела на меня с любопытством, а не испытывающе. У вас двоих просто такой тип лица — строгий. И она точно также мила, как и ты. По-своему. — Точно. Кого я спрашиваю? — усмехнулся Гримборн, махнув рукой. — Для тебя и Астрид добрая нимфа. Мия любезная весёлая тётушка. А Валка само лучезарное очарование. — А что? Есть сомнения? — не понял иронии Хэддок, он искренне так и считал. — Нет сомнений. Если моя мама милая, то я кто? — поинтересовался Вигго. Интересно было уточнить, кем тот его считает, а то он обычно слышал про себя типичные слова типа «суровый, холодный, жестокий» и так далее. — А ты как будто не знаешь? Постоянно же говорю, — закатил глаза Иккинг, но почувствовал на себе вопросительно-удивлённый взгляд Гримборна. — Ой, я не говорил? Ну, значит, думал. Теперь будь в курсе, что ты самый внимательный, заботливый и нежный мужчина на свете. Я бы даже уточнил, что очень чувственный. — Ты точно обо мне говоришь? — не поверил его словам Вигго. Звучит, как будто полная противоположность ему. Но Иккинг на него с упрёком взглянул, от чего Гримборн сразу же согласился со всеми ранее сказанными словами от греха подальше, — Хорошо. Если ты так чувствуешь, то значит так оно и есть. Просто это несколько внезапно для меня. — и всё же, что ни говори, а было очень приятно. Хоть для кого-то он не отморозок. Это дорогого стоит. — Иногда собственное мнение о себе может не совпадать с реальностью. Уж я-то знаю. Поэтому старайся смотреть на свою личность с разных сторон. — дал тому совет Хэддок, продолжая разглядывать портреты людей на картинах. — Я об этом подумаю на досуге. — задумчиво проговорил Вигго, наблюдая за, можно сказать, беззаботным поведением Иккинга.       Разложив вещи, они немного отдохнули и привели себя в порядок, освежившись и переодевшись. Тем временем Иккингу спокойно не сиделось, как обычно, и он ходил по комнате, рассматривал убранство, составляя для себя впечатление про детство Вигго. В отличие от интерьера всего дома в его комнате творилось немного сумбурное цветовое разнообразие. И хоть спальня была очень опрятной, здесь повсюду лежали какие-то личные вещи, декор, то есть, когда родители Вигго все вещи прятали в шкафы и сундуки, оставляя чистую пустую поверхность, он, наоборот, выставлял всё напоказ, демонстрируя свою личность. — Вижу, ты частенько протестовал против родителей? — понимающе улыбнулся Иккинг, повернувшись к мужчине. — А ты внимателен, — усмехнулся Гримборн, осмотрев свою комнату. — До сих протестую. Ну а кто этого не делает? — Ну, да. Я тоже протестовал, сбегая в лес. А комната моя была обычной, — улыбнулся воспоминаниям Иккинг. — Не пора ли идти на ужин? — Не поверю, что у тебя внезапно столько энтузиазма от простого ужина, — еле заметно улыбнулся ему Вигго, вздохнув. — Неужели так сильно хочешь познакомиться с моими родителями? — Мне интересно. Тем более они тебя воспитали. Если я узнаю твоих родителей поближе, то лучше буду знать тебя. Так что да, хочу на ужин. Пошли. — Ну хоть кто-то из нас четверых этому будет рад. — Вигго неохотно встал со всего места, и они оба направились в столовую, дабы начать моральную пытку. Иккингу-то ничего не будет, а вот на нём полностью отыграются за всё хорошее.       В столовой их уже ждал ужин на столе, а также спокойно сидящая и любезно улыбающаяся им Вива. Рядом с сидел её супруг, а точнее отец Вигго. Годрик был крепкого телосложения, но на удивление с достаточно мягким лицом, если сравнивать с теми же женой и сыном. Но это не мешало его серьёзному изучающему выражению лица. Он с лёгким насмешливым взглядом посмотрел на сына, подобно тому, которым сам Вигго рассматривал Хэддока в начале их знакомства. Некое снисходительное любопытство. Иккинг заинтересованно окинул взглядом Годрика, сразу же приметив для себя знакомую мимику и взгляд, который в процессе своего становления неосознанно позаимствовал сам Вигго. Хэддок абсолютно не боялся и не волновался, он ощущал себя достаточно расслабленно. Его уверенность в себе сразу привлекла Годрика, тот довольно улыбнулся. — Здравствуй, сынок. Давно не виделись, — этот насмешливый тон никуда не ушёл. — Мне твоя мама сказала, что ты, наконец, остепенился. Вот это новости, — тот перевёл взгляд на Иккинга, у Годрика аж в глазах чертята загорелись. — И кого я вижу! Сам Иккинг Кровожадный Хэддок третий, наследник ярла Стоика Обширного собственной персоной. Когда я говорил тебе поймать его любой ценой, то не нужно было воспринимать так буквально. — и после этих слов он негромко рассмеялся, иронизируя над ситуацией. — Отец, хватит, — резко и холодно отрезал Вигго. Он терпеть не мог, когда над ним насмехались так открыто. — И ничего ты мне не говорил. А если и говорил, то я тебя не слушал. Смирись уже, что семейный бизнес немного видоизменился без твоего участия. А Иккинга не трогай. Он тут вообще не при чём. — Ага, так и поверил, — усмехнулся Годрик, прыснув. — Красивая история. Два бывших врага теперь вместе. Не надо мне врать. Я знаю твой характер. В этой семье люди кардинально меняют свою жизнь только по двум причинам. Первая — это когда выгодно. Вторая — это когда выгодно и влюблённость взаимосвязаны. — Не сравнивай себя со мной. Я в отношениях с Иккингом отнюдь не из-за выгоды. — внутренне разозлился Вигго от слов отца. Пусть только посмеет обесценить его чувства. Иккинг в это время сидел чуть поодаль и наблюдал за действом как в театре. Сюжет интриговал. Тема отцов и детей ещё не раскрыта, но он ожидает развязки. — Это ты так думаешь, — махнул рукой отец. — Ты уже неосознанно всё просчитал тогда, когда у тебя возникла мысль связаться с ним отношениями. Это же моя школа. С детства тебе преподавал холодный расчёт, вырабатывая до автоматизма. — Дорогой, хватит третировать Вигго. Потом будете развлекаться уже наедине. Ваши споры так меня утомляют, — демонстративно вздохнула Вива, положив ладонь на руку мужа. — Неважно, как так получилось. Это уже есть. Будем разбираться с настоящим, — она посмотрела на сына с лёгким негодованием. — В прочем, как так получилось, что отец знает о твоём спутнике больше, чем я? Уж изволь объяснить, как вы познакомились, и что привело к тому, что вы вдруг начали встречаться? — Это обязательно рассказывать прямо сейчас? — страдальчески вздохнул Вигго, не желая раскрывать душу прямо перед отцом, который будет постоянно вставлять свои издевательские фразы и насмешки через каждое предложение. — Если никто не против, то эту историю я могу взять на себя. — вставил своё предложение Иккинг, понимая, что Вигго в данный момент уже еле себя сдерживает, чтобы не вылить вино в лицо отцу. Так что будет куда более безопасно, если это будет рассказывать Хэддок. Ему вообще плевать на все насмешливые взгляды. Иммунитет. Долгие годы тренировок. — Почему бы и нет. Надеюсь, вы будете более многословны, чем мой сын. — мягко улыбнулась тому Вива, сконцентрировав всё внимание на юноше. Годрик взглянул на Вигго издевательски, мол, даже диалог не можешь спокойно вести. Прячешься за чужую спину. Гримборн в свою очередь кинул на отца убийственный взгляд, не сулящий ничего хорошего. — Думаю, что стоит начать с самого начала, если не все знают контекст, — и Хэддок начал ведать легендарную историю, полностью расслабившись в этой милой токсичной компании. Ему даже нравится здесь. Давненько не слышал таких острых диалогов, видимо соскучился по старым временам. Совсем скоро он увлёкся, расписывая всё подробно и в красках специально для прекрасной дамы. Та была очень довольна. Наконец, хоть что-то узнает о жизни сына, а то это всегда было покрыто мраком тайны. Годрик тоже с интересом слушал эту историю. А Вигго старался сохранить лицо и сделать вид, что Иккинг говорит не о нём, потому что было очень стыдно слушать про их первоначальные взаимоотношения. Некоторые удивительные факты об его биографии были сюрпризом для матери, та то и дело поднимала на него вопросительно-негодующие взгляды. Ей было не по нраву, чем, оказывается, занимались её сыновья под началом супруга. Годрик уже понимал, что живым из-за стола не выйдет. Сдали его с потрохами. И по сути Вигго не выскажешь, он-то ничего не говорил. А Хэддок не был обязан хранить тайну. Так-то Иккинг начал за упокой, а закончил за здравие, детально описывая, в какую хорошую сторону изменился Вигго. — Иккинг, вы не представляете, что для меня сделали, — вкрадчиво пояснила Вива, окинув гневным взглядом супруга. — Буквально раскрыли глаза на мою семью. Я, конечно, понимала, что дело моего мужа не самое этичное, но чтобы настолько низко упасть. Одно слово. Разочарование, — она прикрыла глаза, пытаясь совладать с эмоциями. — Отрадно знать, что мой Вигго осознал свои ошибки и изменился в лучшую сторону. Завтра я обязательно поговорю с вами, мальчики, наедине. Но сейчас мне нужно срочно кое-кому начистить шею. — Дорогая, нашла кому доверять. Он же наш враг, а Вигго, считай, рехнулся. — попытался оправдаться Годрик, но он чувствовал, что это бесполезно. Вива ещё больше разозлилась с этих слов и в первый раз в жизни треснула того по лицу. Вигго в этот момент чуть ли не остолбенел от шока. Да тут все были в шоке, кроме Иккинга, так как тот привык, что его мама дубасит отца чуть ли не на постоянной основе. — Не будем вам мешать разговаривать. Отличного вечера и доброй ночи. — встал из-за стола Иккинг, прихватив Вигго за собой, тот аж еле двигал ногами, постоянно оборачиваясь на родителей. Ему не хватило и пяти минут, чтобы поверить в случившееся. Но реальность такова: вечно высокомерные и бесстрастные родители на повышенных тонах орут друг на друга, уже далеко перешагнув за рамки своей показушной идеальности. Шаблон просто разорвался в пух и прах. — Я буду болеть за твою маму. Хотя, я всегда ставлю на мам. Они никогда не проигрывают, — усмехнулся Иккинг, держа под руку Вигго, но у того было до сих пор рассеянное внимание. — Вигго, ты как себя чувствуешь? — Как во сне, — абстрактно ответил Гримборн, приходя в себя. — Мне не показалось, моя мама точно сейчас врезала отцу и наорала на него? — Да, всё верно. Классическая ситуация семейной жизни спустя столько лет в браке, а что? Это для них нетипично? — поинтересовался Хэддок, на что Вигго покачал головой. — Это невозможная ситуация. Мои родители всегда вели с друг другом подчёркнуто вежливо и тактично, несмотря ни на что. Они буквально славились по всей округе своим беспристрастным нравом и поддерживали порядок во всём. — Видимо, это была последняя капля. Рано или поздно вся накопленная агрессия внезапно накатывает с головой. Скажи спасибо, что Вива хотя бы не убила твоего отца. Думаю, им сегодня есть о чём поговорить откровенно. А тебе стоит отдохнуть. Этот вечер был весьма выматывающим. — Хорошо. Это разумно, — кивнул ему Вигго. — Надо было раньше тебя сюда привезти. Моя мечта исполнилась, и отец получил по заслугам.       Всю ночь Иккинг ворочался с места на место. Снилось нечто непонятное и тревожное. Кто-то во сне к нему настырно приходил, не давая покоя. Хэддоку оставалось ничего не делать, кроме как смириться и позволить тому образу к нему явиться. Он ожидал увидеть кого угодно, ну, абсолютно любого, кроме Райкера. При чём тут вообще он и Райкер? Но не успел Иккинг и спросить, что ему нужно, то проснулся от того, что почувствовал твёрдость пола. Накрутился. Следом от звука громыхания проснулся Вигго и мигом встал, помогая Хэддоку подняться. — Иккинг, как ты? Несильно ушибся? — осматривал его мужчина на присутствие повреждений, сон как рукой смело. — Да, всё в порядке. Так волнуешься, будто в первый раз с кровати свалился, — хихикнул Хэддок и сразу же почувствовал головную боль на месте ушиба. — Класс. Сегодня без смеха. — Как же так ты умудряешься? Это же большая кровать. При желании тут мог бы поместиться третий. — вздохнул Вигго, усадив юношу на кровать. — Если есть теоретическая вероятность свалиться от куда-либо, то у меня это, несомненно, получится, хотя бы один раз, — головная боль немного отпустила, и Иккинг устало зевнул, практически не выспавшись. — Вигго, искренне прошу, угомони своего брата. Он мне всю ночь спать не давал, пытаясь что-то мне сказать. — Извини, но со своей стороны я сделал всё, что смог. И что он тебе сказал? — ему не понравилось, что этот хмырь начал внезапно сниться Хэддоку. Вигго до сих пор не может тому простить, что Райкер много раз пытался взаправду убить Иккинга. — Я не успел услышать. Свалился с кровати. И кстати, шёлковое постельное бельё? Ты хочешь моей смерти? Я так буду вечно падать, — засмеялся он, спиной упав на кровать, вздохнув. — Так-то, конечно, приятные ощущения, но мне такое противопоказано, учитывая мою склонность беситься по ночам. — В прошлые разы мне удавалось тебя ловить. Но в этот раз я крепко заснул. Прости, — мило улыбнулся тому Гримборн, с сочувствием глядя на Иккинга. — Сегодня же поменяю простыни. — Давно хотел спросить. Как ты вообще умудряешься спать со мной? Ты случайно не получаешь удары в незащищённые места или типа того? Если да, то я могу спать в другом месте. Просто я знаю свою суетливость. — Уверяю тебя, ты мне никак не вредишь. Я знаю, как мне справиться с твоей активностью, — весело усмехнулся Вигго, улыбнувшись. — Проблему решают простые объятия, и ты перестаёшь так отчаянно дёргаться. Но сегодня я, кажись, слишком рано тебя отпустил. — Ты точно высыпаешься? — не поверил тому Иккинг. Ему не хотелось, чтоб тот из-за него не высыпался и терял своё здоровье. — Даже лучше, чем по отдельности. Не переживай. Спи, как тебе нравится, не ограничиваю в фантазии. — и они оба засмеялись. Но утро уже давно наступило. Пришла пора заняться проблемами насущными. Сегодня они отправляются к лекарю-ворожею.       Его дом находился на самой окраине Энсомбаке, на зелёной холмистой местности, где рядом цвёл и пах небольшой лесок. Отличное уединённое местечко. Одна беда, бедного ворожея даже здесь достали. Да, на острове были более «официальные» лекари, но старик Фроуд пользовался большим спросом, так как был специалистом по более широкому профилю. Народ знал его как прорицателя, ну и отличного лекаря. Вигго хоть и не верил в предсказания и прочую мистическую мишуру, но все советы и медицинские рекомендации деда Фроуда всегда работали, сколько бы он раз к нему не обращался. Вигго думал, что старик очень тонкий аналитик, который вдумчиво разбирается в психологии людей, вот поэтому народ сразу навесил на него вуаль загадочности и мистики, не разобравшись. А тот и рад поддерживать этот чудной образ.       Вигго и Иккинг добрались до его дома. По сравнению с другими жилищами домик Фроуда отличался природными формами и цветами, дабы органично слиться с местностью. Сам дом был старым, но не хлипким, а очень даже добротным. Но они не стали долго разглядывать фасад и зашли внутрь. Сразу же их встретило куча чудаковатых вещиц. Иной раз Иккинг не мог на глаз определить, что это могло быть. В помещении было темновато, но это скорее всего связано с тем, что многие реагенты и травы стоит хранить в темноте, а не на свету, так как они быстро портились. В воздухе витал аромат трав. Хэддок смог выявить запах мирта, вереска, полыни, мяты и аниса. Помимо этого юноша ощущал ещё один специфический запах и очень даже знакомый, но не сумел точно определить его. В доме стояла гробовая тишина, от чего создалось впечатление, что здесь никого нет. — Вот они ранние пташки, — из-за спины послышался мужской хриплый голос с лёгкой игривой ноткой, — А я всё думал, когда же вы придёте. Жду-жду какой день, а вас всё нет. Жаль, что мои предсказания не столь точны, — добродушный дед с залысинкой на макушке объявился перед их лицами. — Вигго, сколько лет, сколько зим. Давно ты не захаживал ко мне. Хоть иногда бы навещал, радовал бы старика своим сухим скептицизмом на лице, Фома ты неверующая. — захохотал старец, широко улыбнувшись, демонстрируя золотые зубы. — И вам доброе утро, Фроуд, — вежливо тому кивнул Вигго. — В последнее время у меня произошло много нового в жизни. Извините, был в разъездах на долгий срок. — но Фроуд его не слушал, сконцентрировав своё внимание на Иккинге, будто смотрел не на него, а прямо в душу, от чего было немного некомфортно. — Угу, — кивнул Гримборну ворожей, отстранив взгляд от Хэддока, — Вижу, моё пророчество сбылось, а ты не верил. Вот так тебе и надо, — резко расхохотался он. — Шучу, милок. Хорошо, что всё сбылось. Доброе было ведение. Ты и сам знаешь. Итак, — он взял какую-то трубку и зажёг в ней специальные травы, вдыхая дымок, — И кто же у нас тут. Ещё один скептик по мою душу. Зато какой! Весьма иронично, кхм, учитывая твою родословную. — по-стариковски мило захихикал тот. — И вам здравствуйте, — доброжелательно улыбнулся Иккинг, окинув старика с подозрением. — А что там за пророчество у Вигго? И что вы имели в ввиду, говоря о моей родословной? — Весь в прабабку свою. Своего не упустишь, — захихикал Фроуд, убрав трубку в сторону. — Не всё сразу. Ну, так что, юный Иккинг? Не просто так же пришёл. Что беспокоит? Наверняка что-то такое эдакое, раз вы пришли именно ко мне, а не к мадам Готти или к каким-нибудь другим лекарям. — Вы правы, проблема не тривиальная, — сделал паузу Хэддок, пытаясь грамотно сформулировать мысль. — В последнее время меня очень часто посещают галлюцинации. И с каждым разом они всё продуманнее, изощрённее и реалистичнее. Боюсь, что я схожу с ума, и понятия не имею, что с этим сделать. — Ага, — прыснул ворожей от смеха. — Для безумца слишком складно говоришь. Но для твоего успокоения проверим сие утверждение. — пропел он эти слова, метнувшись в свой закуток за какими-то штучками-дрючками. И пропал Фроуд на какое-то время. Не видно и не слышно его. Тишина. Иккинг уже начал непонимающе оглядываться. — А-А-А-А-А! — пред ним резво проявился ворожей, громко закричав. Иккинг с этого чуть-чуть дёрнулся и продолжил на него смотреть вопросительно-непонимающим взглядом. Заметив реакцию парня, дед успокоился. — Реакция нормальная. Никаких признаков безумства. Посмотрим дальше, — он обошёл Хэддока со всех сторон, тот оставался стоять на месте спокойно. Его даже забавляла эта ситуация. Дедуля чудной, — Угу. Паранойи нет, не пытаешься следить за моими движениями вокруг себя. Не боишься. Но это так, мелочи. Давай попробуем на вопросики поотвечать. Готов? — Иккинг кивнул, согласившись. — Ты сказал, что в последнее время тебя часто беспокоят галлюцинации. А раньше у тебя такое было? Или, может, на протяжении всей жизни? — Хм, — Хэддок задумался на какое-то время, пытаясь вспомнить свои первые разы таких явлений. — Бывало, но не ярко выражено. Иногда могло что-то привидеться или показаться. Мог услышать какие-то фразы из ниоткуда. Но со мной так случалось, когда я был уставшим или после сна, когда я не до конца проснулся. Считается? Я думал, так у всех бывает. — Это нормально, — махнул рукой Фроуд, кивнув юноше, но добавил. — Но не для всех. Интересненько. Что обычно тебе сниться? Частый сюжет, как выглядит сон и насколько он осмысленный? — Сны снятся почти каждую ночь. Они все яркие, цветные. Всегда присутствует сюжет. Чаще всего снятся кошмары, иногда сны с этаким медитативным и философским смыслом. — Неплохо-неплохо. Медитативные сны полезны. И, судя по-твоему характеру, это истинные сны, только твои. А что касаемо кошмаров, ты их боишься? Что конкретно тебе снится? — уточнил ворожей, судя по его виду он был очень воодушевлён. — Нет, я не чувствую страха. Снится мне в основном смерть. Убийства, самоубийства, какие-то смертельные пытки, разное. Но эти сны не про меня, а просто про каких-то случайных людей. Бывает снятся мирные сны, где люди умирали внезапно или спокойно от старости. Особенно часто такое вижу, когда нахожусь в многолюдных местах, особенно в Тронхейме. Когда же я нахожусь у себя на форпосте, то такое не вижу, практически. — Необычно. Если ты не боишься, то, может, ощущаешь какие-то другие эмоции или ничего не чувствуешь? — старику было важно услышать ответ на этот вопрос. — И да, и нет. Я ощущаю эмоции, абсолютно разные: страх, грусть, разочарование, ненависть. Но я чётко осознаю, что это не мои эмоции, будто чьи-то чужие, — пояснил Хэддок, пытаясь вспомнить ещё что-то. — Иногда снам хочется верить. Некоторые вещи выглядят так натурально, будто я вижу настоящие воспоминания. — Угу, — замолчал Фроуд, он бегал глазами, выдумывая следующий заковыристый вопрос. — А ты когда нибудь видел какую-то галлюцинацию наяву, ощущая чужие эмоции? — Вроде нет. Хотя, подождите, — Иккинг нахмурился, кажется, нечто похожее у него когда-то случалось. — Не знаю, насколько это будет подходить под эту ситуацию. Но однажды я увидел ужасающую галлюцинацию в виде разъярённого дракона, и я почувствовал прямо-таки трепещущий ужас, у меня аж пульс подскочил. Но я никогда так сильно не боялся драконов. Да и в жизни сталкивался с особями намного крупнее и страшней, чем в иллюзии, но не чувствовал такого страха. Это не было похоже на меня. — Маленькое уточненьице, — загорелся энтузиазмом ворожей. — В этот момент, когда ты увидел того дракона, рядом с тобой был кто-то, скажем так, мёртвый? — Да, — согласился Хэддок, кивнув. — Рядом со мной лежал на кусочки истерзанный парнишка, мой сосед по камере в тюрьме. Его как раз подрал тот самый дракон. Долгая история. — Да, это многое объясняет. Но после этого случая ты не стал к кому-то обращаться. Какое событие тебя сподвигло всё-таки выяснить причину твоих иллюзий? Рассказывай подробно. Важна абсолютно каждая деталь. — у Фроуда был такой загадочный вид, будто тот что-то знал, но пока не спешил раскрывать все карты. — Это долго рассказывать, но раз важны детали, то так уж и быть, — они все втроём с удобством устроились, дабы продолжить консультацию в комфортном формате. Иккинг поведал подробную историю тех событий, где он влез с Эйриком в приключение. К удивлению Вигго, оказалось, что тогда Хэддок не всё рассказал про свои галлюцинации. Самое интересное утаив от него, будто сомневался, не сочтёт его после этого Вигго ненормальным прям настолько. — Думаю, это всё, что я могу рассказать о последнем случае. Что скажете об этом, Фроуд? Я чокнулся бесповоротно? — Итак, смотрим по пунктам. Безумие. Каковы же его признаки? — таинственно произнёс ворожей, растягивая гласные в словах. — Безумные идеи? Хотелось ли тебе, хм, даже не знаю, стать рыбкой и отправиться в путешествие по дну океана? — захихикал дедок. — Но я не настолько чокнулся. Максимум, я для этого придумал подводную шлюпку, чтобы спускаться на дно. Ну, там и были виды на подводный мир. Считается? — Это похоже, но больше смахивает на креативность. Вполне реализуемая идея, раз ты ещё жив. Значит, не безумная. Вычёркиваем этот пункт. Итак, бывала ли у тебя необоснованная агрессия и потеря самообладания? — Нет. Никогда такого не было. Я не агрессивный человек. Самообладание могу потерять, если меня в конец доканают, — честно признался Хэддок, на что дед махнул рукой, мол, не считается. — Так, а теперь вопрос к Вигго. Замечал ли ты в своём возлюбленном повторяющиеся нервные жалобы, перепады настроения, манию величия, ну и отсутствие самокритики? Отвечай абсолютно объективно. — Самокритики у него достаточно, даже перебор. Для мании величия Иккинг очень скромный. Что касаемо перепадов настроения, такое бывало иногда, но это, можно сказать, не столь заметно, если только специально за ним наблюдать в течение дня, — Гримборн задумался над следующим пунктом. — Жалобы? Только если на головную боль, но это ему не мешает игнорировать потребности в отдыхе и продолжать работать до победного конца. Я бы сказал, что перфекционизма многовато. — Перфекционизм это симптом низкой самооценки, юноша. Надо ситуацию-то стабилизировать, — мягко пожурил Иккинга Фроуд. — Без причин принижаешься. Надо работать. А что касаемо безумия, то всё в порядке. Единственное, что совпадет с пунктами — это только галлюцинации, а владеешь ты своим разумом очень хорошо. Я знаю, в чём проблема, — радостно объявил ворожей. — Ты думаешь, что всё, что ты видишь — это галлюцинации. А может быть это не так? Ты абсолютно здоров. Дело в том, что всё спонтанно, и ты не веришь собственным глазам, слуху и ощущениям, даже своей интуиции. Плохо. — Подождите, как это не галлюцинации? А что тогда? Это же ненормально видеть такое. — запротестовал Хэддок. Как-то слабо верится, что это всё взаправду. Весь разум этому сопротивляется, вот только интуиция твердит, что она так и думала. — Не веришь. Ничего, я помогу. Сам себе докажешь. Ложись на софу, чтоб удобно было. Встретишься со своей родственницей, — захихикал ворожей, приготавливаясь к процедуре. — Знаешь свою прабабку по отцовской линии? Исгерд звали. Ох, что за женщина была! — восхищённо воскликнул Фроуд, — Такая рыжеволосая красотка. Взглядом могла испепелить, аж до мурашек, — он на миг застыл, глупо улыбаясь. — Так, о чём это я? Ах, да, Исгерд владела редким тонким даром. Могла влезать в чужие сны, психологически помогать, ну, или вредить нуждающимся. Так-то она добрая была, не вредила. Но злить лучше не надо. Что ещё? С мёртвыми могла общаться. Видела то, что обычным людям знать не положено. Проводник для двух миров. А что касаемо повседневного общения, то ловко умела людьми управлять. Охотно слушались, но она не злоупотребляла, так как ей так было неинтересно. — Вы так говорите, будто были лично с ней знакомы, — скептически высказался Хэддок, с подозрением оглядев старика. — Никто мне о ней не говорил. Вообще в первый раз слышу. — Немудрено. Её сожгли на костре. Собственный муж. Ну, твой прадед. Из-за ревности. С тех пор приказал о ней не упоминать, будто вовсе и не было. Вот так она и забылась на своём же родном острове, — грустно вздохнул Фроуд, что-то вспоминая, — Но ты всё равно не поверишь, пока сам не убедишься. Обожди маленько. Надо бы тебе подсказочку принести, чтоб повидаться смог, — он уже куда-то хотел направиться, но резко остановился, повернувшись к Иккингу и Вигго. — Никакой я не сумасшедший. Знаю, о чём вы думаете. С вами, реалистами, всегда сложно. Вечно нужны доказательства. Хотя, может и неплохо, не будете всяким шарлатанам верить. Будут вам доказательства, сейчас только за прахом сбегаю. — Вигго, — тихонько подозвал его Хэддок. — Что-то как-то всё странно. — Сам шокирован. Но Фроуд никогда прежде не ошибался, а я много раз пытался его подловить на горячем, — вздохнул Гримборн, взяв за руку Иккинга. — Не волнуйся, я буду рядом. — Знаю, — кивнул ему юноша и тут кое-что вспомнил. — Так что там насчёт пророчества? Думал, что я забуду? Колись. — Ничего от тебя не скроешь, — вздохнул Вигго, закатив глаза. — Много лет тому назад Фроуд предсказал мне, что меня ждут глобальные изменения, связанные с моей личностью и всей жизнью, начиная от работы, заканчивая окружением. И виной всему будет мой главный соперник. Как-то так это всё звучало. Конечно же я не поверил. А теперь сам видишь, кто я и где я, да и с кем. — О боги, как жить дальше, если всё то, что я отрицал, на самом деле существует? Мы сейчас правда находимся здесь или это очередной мой бредовый сон? — взмолился Хэддок, надеясь на последний ответ, на что Вигго покачал головой. — Это всё реальность. Постарайся дальше всё воспринимать безоценочно и без негативного отрицающего окраса. А потом мы с тобой всё предельно строго проанализируем, идёт? — предложил тому Гримборн план, а Иккингу ничего не оставалось сделать, кроме как согласиться. — Знаешь, если быть прям совсем честным, — Хэддок нервно отвёл взгляд от мужчины. — Когда он сказал, что Исгерд сожгли на костре, то на мгновение я почувствовал панический ужас. Да и я всегда с самого детства боялся сгореть заживо. Навязчивый страх. В тот день, когда я вместе с Беззубиком сражался с Красной Смертью, в последний момент свалился в завесу огня. Я так сильно испугался, что мгновенно потерял сознание. — А ведь немудрено, — вместо Вигго ответил Фроуд, практически из ниоткуда подкравшись к ним, от чего они вздрогнули. — Все мы связаны кровью и душой со своими предками. Я даже больше скажу, у каждого ныне живого есть свой мёртвый, который его опекает. Обычно это родственники, либо очень близкие по духу люди. Но это не значит, что им прям что-то делают. Многие предпочитают остаться в стороне и не лезть в жизнь живого. Подозреваю, что твой хранитель — это Исгерд, и скорее всего она решила тебе помогать и, возможно, передала свой дар. Это объясняет все ситуации, в которые ты попадаешь. Кстати, важно уточнить, ты когда-то ощущал такое чувство, что тебе патологически не везёт или, наоборот, везёт? — Постоянно. И невезение и везение. При чём это всё может резко сменять друг друга, — в голове пронеслась куча воспоминаний с такими событиями. — Получается, это всё она? — Верный признак. Но лучше уточнить лично. Раз ты наследовал её дар, то тебе не составит труда с ней переговорить. Клади сюда руку. — ворожей поставил рядом с Хэддоком небольшой глиняный горшок. — Зачем? Что там? — с подозрительным прищуром посмотрел Иккинг на этот сосуд. Не нравится ему засовывать руки в сомнительные объекты с неизвестным содержимым. — Так это, твоя прабабушка. Прах её то есть. Для связи нужен контакт с телом, либо с тем, что от него осталось, — Иккинг и Вигго шокировано на него посмотрели. — И не спрашивайте, не скажу, откуда достал. Там, где взял, уже больше нет. — Я останусь с тем, что это великая ирония. Допустим, положу, хоть это и очень сомнительно. Ладно, не буду спорить, — вздохнув, Иккинг медленно и неуверенно опустил руку в сосуд и ощутил нечто сухое и сыпучее. Он старался не думать, что это прах его прабабушки, но об этом как-то тяжело забыть. — И что дальше? — Расслабься, я погружу тебя в транс. Сначала тебе будет тяжело это делать, да и ненадолго хватит. А потом и сам справишься со временем. Практика нужна, — ворожей достал маятник и начал крутить им перед глазами Хэддока, тот старался сконцентрироваться на этой побрякушке, но ничего не удавалось. Его и раньше было сложно загипнотизировать. Сморкала и правда пытался множество раз, надеясь на послабления в работе, а шиш ему, — Хм, не выходит. Крепкий у тебя разум. Нужен другой способ, — дед задумался на пару мгновений. — И что же тебя обычно хорошо успокаивает? Чтоб прям можно было полностью расслабиться и даже заснуть? — Не думаю, что в этой ситуации я буду ощущать себя спокойно, держа в руке прах прабабушки, — сыронизировал Иккинг, усмехнувшись, но всё же решил подумать над этим вопросом серьёзно. — Меня усыпляет голос Вигго, особенно, когда он говорит о своей работе, каких-то экономических расчётах и тенденциях в политике. Я обычно его не слушаю в этот момент, сконцентрировавшись на голосе. — Я так и думал. Мог бы и раньше сказать, что тебе это неинтересно. Зачем терпеть-то? — вздохнул Гримборн, укоризненно взглянув на юношу, тот пожал плечами, улыбнувшись. — Я не терплю, я сплю. Очень даже хорошо. Мне даже никакой белиберды не снится. Так что можешь рассказывать мне всё, что хочешь. Даже целые трактаты читать, — хихикнул Хэддок, улыбнувшись. — Не обижайся. Я правда стараюсь вникнуть, но потом внезапно ухожу в сон. Просто у тебя такой голос приятный. — на эти слова Вигго усмехнулся, но поверил. Если нравится, то пусть наслаждается, сколько хочет. — Вот и отлично, — хлопнул в ладоши Фроуд. — Вигго, заводи шарманку. Убаюкай своего друга. — И о чём мне говорить? — задумался Гримборн. В данный момент как-то не хотелось болтать о буднях, да и в целом в голове пусто. — Расскажи, как прошло твоё последнее совещание. В деталях и в красках, — попросил его Иккинг. Вигго не оставалось выбора, поэтому он завёл длинный монолог на тему своего бизнеса, с какими людьми он работает, и как же они его достали. Не прошло и пары минут, как уже послышался храп. Но не от Иккинга, тот всегда спал беззвучно. Рядом сидящий ворожей откинул голову на кресло, сложив руки, и сладко сопел, издавая жуткие звуки, будто тот и вовсе задыхается. А сама причина сего сеанса ни в одном глазу. Уснёшь тут, как же, в такой обстановке. — Не могу я так заснуть по надобности. У меня так не работает. — Ты просто стараешься заснуть, а этого не надо делать. Всё должно быть естественно, — Вигго чуть привстал с места и легонько толкнул ворожея в сторону, чтоб тот перестал так безбожно храпеть, а то даже невыспавшийся человек здесь не сможет заснуть под такие звуки. Тот дёрнулся во сне, что-то пробухтев, и продолжил дремать дальше, сев боком на кресло, обняв себя. Ну, хотя бы без храпа. Сам же Гримборн подсел рядом с Иккингом. У него уже всё в горле пересохло от монологов, поэтому вместо слов он просто начал нежно того гладить по руке, а потом и по голове. Лёгкие прикосновения тоже успокаивают. Через минут десять и Иккинг покинул реальность, заснув.       Очнулся Иккинг от прохладного ветра, который растрепал его волосы. Отчётливо слышалось журчание воды. В первую очередь он увидел пасмурное небо, на котором облака плавно и мирно перемещались друг за другом. Он лежал на траве, которая чистым холодным изумрудом чуть ли не светилась от неба. Сев из положения лёжа, Хэддок внимательнее осмотрел окружающее его пространство. Несомненно, это был Олух. Он даже узнавал местность. Это то самое место, откуда река с острова сливалась со скалы бурным водопадом в океан. Отсюда всегда был возвышенный, величественный вид на суровые скалы в виде когтей, у подножья которых разбивались бурные, своенравные волны. У обрыва стояла рыжеволосая девушка в тёмном платье. Волосы и ткань одежд легко и дёрганно развивалась по ветру. А фигура женщины стояла монолитно, уверенно в себе и даже сила ветра меркла под её спокойствием.       Иккинг встал с земли, отряхивая прилипшие травинки с себя. Он медленно с осторожностью подходил ближе к женщине до тех пор, пока не остановился за ней буквально в паре шагов. Взгляд упал на её руку. На изящных пальцах были надеты разношёрстые кольца. Одно из них Хэддок узнал. Серебряное кольцо с рубином каплевидной формы. Точно такое же носила его мама. Это помолвочное кольцо от отца, которое тому перешло в наследство от бабушки для его жены. Значит, та женщина и правда его родственница, его прабабушка. — Здравствуйте, — поздоровался с ней Иккинг, от чего-то волнуясь. — Вы Исгерд? — Да, — сразу ответила она, не оборачиваясь. Её голос был мелодичен, но довольно-таки характерный, чувствовалась некая твёрдость. — Вот и мы, наконец, встретились. Не стой позади, Иккинг. Становись рядом. Перед нами такой потрясающий вид. — Да, уже иду. — Хэддок встал рядом с Исгерд на некотором расстоянии от неё. Он так и не решился посмотреть на неё боком, поэтому просто смотрел вперёд на открывающийся вид бушующего океана, жёстко чуть ли не рябью бьющийся об скалы. Мимо проплывающая заброшенная лодка беспомощно качалась на волнах, пока она в конец не разломалась об твёрдую поверхность камней с сильным треском. — Мне импонирует твой вкус. Ты сам неосознанно выбрал это место и погоду. Вдохновляешься могуществом и мощью природной стихии? Я тоже, — вновь заговорила с ним женщина, на этот раз сама повернувшись к Иккингу. На её изящном складном лице чуть ли не яркой полосой виднелся глубокий грубый шрам, наискось проходящий по всему лицу. Строгие черты лица подчёркнуты графичным макияжем с острыми чёрными стрелками. Её глаза были такого же цвета, как и у Иккинга, но сейчас они неестественно светились в полутьме. — Ты меня не знаешь. Твой прадед старательно стёр меня из истории, но это пустое. Меня так просто не вычеркнешь. А что касаемо тебя, то я слежу за тобой с самого первого дня твоей жизни. Это довольно занятно. Из всех моих потомков ты мне нравишься больше всех, — она окинула его внимательным сочувствующим взглядом. — Не стоит меня опасаться. Я желаю тебе только добро. И даже когда ты был всеми покинут, я незримо находилась рядом. — Если вы всегда были со мной, то вы могли чисто теоретически во что-то вмешаться в моей жизни? — задал интересующей его вопрос Хэддок. Прабабушка одним своим видом внушала трепет и восхищение. Есть что-то в ней настолько всеобъемлющее, будто она одним присутствием окутывала своей энергетикой всё пространство. С этого вопроса Исгерд усмехнулась, мягко улыбнувшись правнуку. — Духам прошлого запрещается лезть в жизни живых, но ничего мне не мешает влиять на тебя косвенно. Возможно чуточку изменить силу ветра, его направление. Или же взмахнуть веткой в нужный момент. Таких мелочей достаточно, чтобы изменить ход событий. Тем более тебе всегда удавалось трактовать мои знаки верно. — Это многое объясняет, — задумался Иккинг, вспомнив все эти досадные мелочи. — А это правда, что у вас были необычные способности? — Да. Я своего рода чернокнижник. Но это довольно обобщённое понятие. Можно сказать, что я знаток человеческих душ. И живых и мёртвых, — ответила Исгерд, подойдя ближе к Хэддоку, пристально всмотревшись в его глаза. — И ты дар унаследовал. — Откуда он вообще появился? — истоки всегда важно знать, особенно, когда речь идёт о чём-то непонятном и странном. — Неизвестно. Но есть легенда, что эти способности подарил нашей семье сам Локи в уплату долга. Так ли это на самом деле — никто не разберёт. Дар достался мне от матери. Её при жизни я не знала. Только после смерти наши судьбы переплелись. Но это неважно. Моя задача всему тебя обучить, — Исгерд внезапно растворилась в воздухе и вновь объявилась уже позади Иккинга, коснувшись его плеч, он вздрогнул от неожиданности, по телу прошёлся табун мурашек. — Было бы грубо с моей стороны заставлять тебя во всём разбираться самостоятельно. А это довольно сложное искусство. Да и компания живых мне всегда нравилась больше. — А почему именно у меня проявились эти способности? Или это всё случайно? — уточнил Иккинг, повернувшись к женщине лицом. — Запомни, ничего случайного не бывает. Да и можно сказать, что способности сами выбирают носителя, — усмехнулась Исгерд, погладив по волосам парнишку. — Наш дар это очень тонкое и деликатное дело. В руках грубых сухарей это может превратится в катастрофу. Здесь важно быть наблюдательным, вдумчивым, последовательным, а также очень чутким. В тебе все эти качества присутствуют. — Звучит разумно, — согласился Хэддок. В моменте он раздумывал, что можно было бы спросить у родственницы. Ну раз они всё равно так удачно здесь собрались, то спросить следовало всё или хотя бы большую часть. — Вы сказали, что знаете обо мне всё. Мне бы хотелось и вашу биографию знать, а то о вашем существовании я узнал только недавно. — Нет ничего интересного в сухой биографии. Всё, что следует тебе знать, ты и так знаешь. А то что было в прошлом, пусть там и останется. Это не значит, что я ни о чём не буду рассказывать. Лучше сформируй своё мнение обо мне при наших разговорах, а не по моей жизни, которая была продиктована множеством факторов, которые от меня не зависели. Идёт? — Хорошо. Но мне всё же интересно, каким раньше был Олух? — Иккингу всегда было интересно, с чего всё началось, и как всё менялось со временем. — Как будущему вождю тебе будет полезно знать, но предупреждаю, тебе не понравится. — не успел Хэддок что либо узнать, как Исгерд коснулась его висков, и в голове мигом проскочила куча обрывистых воспоминаний из жизни прабабушки. И первые ассоциации с этими картинками были таковы: хаотичность, грубость, жестокость. Множество тяжёлых событий: от воин до эпидемий чумы, которая в те времена подкосила множество людей, от чего Скандинавия потеряла половину населения. Иккинг увидел нелицеприятные омерзительные картины болеющих. Язвы на их коже пузырились и казалось, что внутри них что-то булькало, создавая лёгкий писк. Тяжело жил народ, очень бедно, от того очень опасно. Могли убить буквально из-за сапогов. Одно из воспоминаний женщины было связано с тем, как её ударили топором по лицу, благо она успела отскочить, но кожу всё равно задело. Последнее, что Хэддок увидел, так это приближающийся огонь, и как тело Исгерд постепенно загоралось, от чего кожа моментально обугливалась. Это было настолько невыносимо видеть, что Иккинг через силу выдернулся из рук прабабушки, чуть не свалившись с ног. — Ты же хотел узнать историю моей жизни и Олуха? Вот он, краткий обзор, — мрачно усмехнулась она, помогая встать правнуку на ноги. — И твоя задача такого больше не допустить. Каждое поколение должно учиться на ошибках прошлого и жить лучше. — Не могу поверить. Неужели это всё так и было? Я, конечно, знал, но не представлял, что всё настолько ужасно, — Иккинг пытался по полочкам уложить всё увиденное, но он до сих пор не мог отойти от этого откровения. Это было безумно страшно. — Сделаю всё, чтобы такое не повторилось. — Охотно верю, дорогой, — улыбнулась она юноше, приобняв того за плечо. — Ты недолго здесь сможешь продержаться. Всё же это твой первый разговор с духом. И то обычно духи не такие, как я. Чаще всего они только мешают разобраться, бестолочи. Многие даже не осознают своей смерти, устраивая истерики. Не дай Боги тебе такие попадутся. Будут долго во снах третировать. — Вы так и не объяснили, что конкретно я могу делать с этим даром, — и тут в Иккинге включился режим любопытства и почемучки. — То, что с мёртвыми могу говорить во снах — это понятно. А ещё что? — Я же сказала, всему своё время. Будем идти от простого к более сложному. Не торопись, — улыбнулась Исгерд, щёлкнув того по носу. — Я слышала, что тебя беспокоят обрывочные эмоциональные сгустки усопших. Сначала надо научиться блокировать эти наглые поползновения в твой разум, а то и правда безумцем станешь. Ты сейчас как дом без окон и дверей. Заходи, кто хочет. Делай, что вздумается. — Есть такое ощущение. Неприятно. Ещё и мёртвые нарушают мои личные границы, как будто живых не хватает, — вздохнул Иккинг, неприятно поежившись. Никакого покоя. — И как мне эти дверцы закрыть? — Это довольно просто, — с оптимизма начала Исгерд, усмехнувшись. — Но так кажется только на первый взгляд. — Кто бы сомневался. В этом мире вообще ничего простого нет. Всё сложно. А теперь ещё к моему понятному миру добавился ещё какой-то потусторонний. Теперь вообще ничего непонятно. Как жить? Я же в это никогда не верил, искал научное объяснение разным явлениям. — поделился своей болью и печалью Хэддок. Нет повести печальнее, как поломанное годами выстроенное мировоззрение. — Так ничего же не противоречит, — неожиданно заявила Исгерд, не понимая страдания Хэддока. — То, что ты критически ко всему относишься и ищешь разумное объяснение — это очень хорошо. Но ты почему-то отделяешь от науки наши души и иной мир. Возможно это пошло из-за того, что мир после смерти не исследован, и он работает по другим законам, и поэтому к нему так легко приложились всякого рода глупые небылицы, коих очень много в нашей культуре, да и не только в нашей. — Это меня немного успокоило. Но как мне понять законы иного мира, если я вообще ничего не знаю? — А как ты изучал мир живых? Наблюдал, экспериментировал. Что-то получалось, что-то не выходило. То же самое и здесь. Но ты уже наработал критическое мышление, осталось только применить его в этой сфере. А здесь только практика. А с чем-то я помогу. Так и разберёшься и вновь будешь чувствовать себя уверенно. Главное, учесть свои ошибки и мыслить шире, не ограничивая себя неточными абстрактными рамками, иначе станешь тем, кого сам не любишь — ограниченным в своём мышлении выскочке. — Звучит страшно. Ладно, буду мыслить настолько широко, насколько это в принципе возможно. — с этим слов Исгерд засмеялась, весело улыбнувшись. — Только не перестарайся, а то станешь местным сумасшедшим. — Кстати, раз мы затронули эту тему. А что вообще находится в ином мире? Где вы все существуете, что делаете? А боги реально существуют? А если да, то они у всех культур разные? Или бог один, только многоликий? А если его нет, то миром управляет хаос? Что вообще происходит? — если бы Иккинг мог, то выкатил бы целый длиннющий список вопросов. Исгерд закатила глаза на этот поток. — Выбирай. Либо ты узнаешь сейчас и умрёшь, либо проживёшь жизнь и узнаёшь всё это после своей смерти, — сказала, как отрезала Исгерд. — Нельзя сообщать смертным таинства мироздания. Не положено. — Несправедливо, — разочарованно вздохнул Хэддок. Опять обломали его. Дали возможность прикоснуться к таинственному, но до конца не дали. Интриганы. — Но хотя бы намекните. Из ныне существующих теорий на земле есть хотя бы одна, которая совпадает с реальностью? — Все они являются истиной и ложью одновременно. Одно неотделимо от другого. И даже если в будущем возникнет какое-то иное объяснение, то оно тоже будет верным и неверным, — загадочно проговорила женщина, еле улыбнувшись. — Не пытайся гнаться за истиной. Она уже рядом. Сконцентрируйся на познании. — Чем больше я знаю, тем ещё больше я не знаю. Это бесконечный процесс. — возмутился Хэддок. Сколько бы он не пытался достичь идеала в чём-то, то всегда найдётся то, в чём он вообще не соображает. — Это же прекрасно. Остаётся только наслаждаться жизнью и исследовать её во всех бесконечных гранях, — она выдержала паузу, ненадолго взглянув на хмурое небо и неспокойный океан. — Вроде всю жизнь наблюдаю одно и то же, но всегда всё по-разному. Оставь свои вопросы. Не я должна на них отвечать, а ты сам. Я и так сказала больше допустимого. Воспользуйся этой информацией с умом. — Постараюсь, — пообещал ей Иккинг. — Так что там насчёт контроля над собой и чужими душами? Какой метод мне поможет? — Единственное, что ты можешь контролировать — это свой разум. Визуализируй его. За основу можешь взять, что хочешь. Хоть дворец, хоть целый остров или что-то ещё. И мысленно закрой к ним проход. Самое сложное это не закрыть доступ, а выстроить образ. Это долгая работа. Это фундамент. Без него дальше тебе делать нечего, только испортишь свой разум. Мёртвые тебя жалеть не будут. Им только дай возможность проникнуть в мир живых. Могут даже завладеть твоим телом, если ты будешь слабым. Советую пока держаться подальше от мест захоронений. Порой духи, одержимые злобой и местью очень сильны, даже я не всегда могла с ними справится. — Новый страх в копилку, спасибо. Приму к сведению, — у Иккинга уже голова гудела от этого потока новой информации. — Но я специально не хожу в такие места. Но вот часто натыкаюсь. — Ты этого не замечаешь, но на самом деле идёшь на зов мертвецов. Совсем недавно попал в катакомбы. Если бы не подсказки от них, то никогда не нашёл бы их склеп. Но благо тебе повезло. Зла они не желали, а только путь указали. Учись слышать мёртвых и отличать их от звуков жизни. — Понятно. Предельное внимание всему. А почему те мёртвые хотели, чтобы я их нашёл и эту карту? — это был интересный вопрос, который не давал ему покоя. — Даже мёртвые короли и вожди никогда не прекращают заботится о своём народе. Это была их помощь. — добродушно улыбнулась Исгерд. — Ты устал. Пора возвращаться. Увидимся тогда, когда будешь готов к следующему уроку. — Всё? Мы только начали… — расстроился Иккинг, но внезапно почувствовал, что на его руку что-то капнуло. Посмотрев на неё, он заметил, что это была его кровь. Он хотел об этом уточнить, обратившись к Исгерд, но женщины уже не было на месте. И его резво утянуло куда-то далеко, будто тысяча рук возвращают его с небес на землю.       Пробуждение было ужасным. Такое ощущение, будто его хорошенько напоили, а потом избили. Иккинг резко дёрнулся, согнувшись пополам от острой боли в голове, аж до слёз. За это время он успел размазать всю свою кровь по лицу. Её внезапно было очень много, и она не прекращала течь. Окружение вокруг было расфокусированным и туманным. Извне слышался сильный шум, но он не мог толком разобрать голоса людей. Кто-то его придерживал на месте, чтобы Иккинг просто не свалился от головокружения. Со временем, спустя около пятнадцати минут, это состояние подутихло и органы чувств, наконец, начали работать корректно. Но это не значит, что ему стало лучше. Ощущения всё такие же — увеселительные. — Иккинг, ты меня слышишь? — немного глухо прозвучал голос Вигго, будто тот находится далеко, хотя на самом деле близко, — Скажи хоть что-то, прошу. — в голосе чувствовалось сильное волнение. — Что-то, — сыронизировал Хэддок, прижимая руку к голове, часто дыша от боли и давления в голове, будто черепушка вовсе готова взорваться. — Дай мне время. — Бегу-бегу-бегу, — побежал к ним Фроуд, в руках держа поднос с каким-то тазиком и разными микстурами. — Так, Вигго, отойди. Сейчас мы ему поможем душеньку в тельце утрамбовать. Поберегись! — как только ворожей поставил тазик с холодной водой перед Иккингом, то сразу того макнул туда головой. Иккинг от шока дёрнулся и рефлекторно поднялся, закашлявшись от попавшей воды в нос и в рот. Фроуд это время зря не терял и сразу же принялся делать тому массаж головы, массируя определённые области, дабы снизить внутричерепное давление. После этого опять того макнул без предупреждения в воду. — Может уже хватит?! — возмутился Иккинг, снова вынырнув из тазика. Он закашлялся и весь продрог. Голове было лучше, но методы, конечно, слишком экстремальные. Спасибо, что хоть не топором. — На всякий случай. Это был последний раз, — и дед вновь его опустил в воду, но ненадолго. — Теперь точно. Смотри, убираю в сторону. — тот опустил тазик с водой под стол. — Боюсь представить, что будет дальше. — Хэддока уже во всю знобило, но ворожей запретил Вигго того накрыть полотенцем, ибо «надо держать в холодке». — Ничего плохого не будет. На, скушай ложечку. Полезно, — Фроуд зачерпнул из банки что-то бело-жёлто-зелёное. — Давай, ротик открывай. За мамку, папку, Вигго и всех остальных добрых людей, — и вложил тому в рот дикую концентрированную смесь из лимона, мяты и имбиря. — Жуй-жуй, не мухлюй. — Да за что? У меня уже мозги замёрзли. — внутри всё заледенело, так ещё кисло и горько. Он даже не сомневался в том, что в этом нет ни капли мёда, чтобы хоть как-то отбить этот беспощадный вкус. — Это хорошо. Значит, так и надо. Ложись, — старик расположил парня на софе, откупорил бутылочку с мятным маслом и обмазал тому лицо массажными движениями. От мяты в глазах щипало. А буквально через пару минут всё лицо заледенело. — Ну всё. Как там твоя голова? — Превосходно. Обморожение на лицо, — пробухтел Иккинг, но что не говори, ему и правда стало намного лучше, не считая побочного озноба и щипания. — Можно теперь хоть чуть-чуть согреться? — Ох, ну ладно. Уж больно на тебя смотреть. Пойду целебный отварчик сварю. — и Фроуд вышел заваривать напиток. Дело ответственное. Хэддок остался на месте, молча пытаясь осознать, что же с ним произошло за такой небольшой промежуток времени. Ощущения специфические. Только утро, а он уже измотан. Вигго подошёл к нему ближе и накрыл тёплым полотенцем. Сев рядом с юношей, он взял того за руки, согревая его холодную кожу. Сам же Иккинг выглядел не самым лучшим образом. Весь он побледнел до той степени, что казалось, будто его кожа стала полупрозрачной, от чего можно было разглядеть каждую венку на его лице. Кожа вокруг глаз потемнела, придавая болезненный измождённый вид. От простого сна такое не могло произойти. Значит, дело явно имеет иной характер. Но Гримборн не хотел того заваливать вопросами, пусть юноша восстанавливается и отдыхает. — Теперь понятно, почему она меня так торопила, — вздохнул Хэддок, облокотившись на плечо Вигго. Казалось, что он вот-вот грохнется в обморок. — Не это я ожидал, когда вчера сюда прибыл. — Что я могу сделать, дабы облегчить твоё состояние? — обеспокоенно спросил Гримборн, аккуратно приобняв Иккинга. — Просто будь рядом, — тихо ответил Иккинг, постепенно ему становилось легче. Теперь хотя бы его не разрывает на части. — Мне скоро станет лучше.       Они сидели в молчании. Каждый думал о своём. Хэддок до сих пор переваривал полученную информацию. Всё это так внезапно на него свалилось. Кто бы мог подумать, что за галлюцинациями стоят такие обоснования. Он всё думал об объяснении Исгерд о мироздании. С одной стороны ничего непонятно, а с другой в этом есть какой-то смысл. Будет о чём подумать на досуге. И его эти способности. Может из-за них он частенько влипал в неприятности? Иккинг вздохнул, осознав, что он только в самом начале пути к своему развитию в этой области. Хотя, это вселяло в него искреннее любопытство, чувство новизны. Он же хотел чего-то необычного? Мечты сбываются. Получите, распишитесь. В скором времени прибыл Фроуд с кружками ароматных трав. Ну, хоть что-то приятное из всего лечения. Хэддок взял в руки горячую кружку, дабы согреть свои замёрзшие пальцы. Так было приятно. — Ну, так что? Видал Исгерд? — заинтересовано спросил его старик, откинувшись на кресло. Иккинг тому кивнул, подтвердив. — Опиши, как она выглядит. Надо же удостовериться, а то же вы не верите в мистику. — Теперь я как-то сомневаюсь в своём неверии, — вздохнул Хэддок, взглянув на своё отражение в напитке. — Она высокая и рыжеволосая. В ней чувствуется сила и необыкновенная харизма. Глаза у неё, как и мои — зелёные. Угловатые черты лица и шрам наискось, проходящий от брови до челюсти. — Всё верно. Это и правда Исгерд, — обрадовался Фроуд, аж расцвёл. — Так и знал, что ты унаследовал её дар. И что она тебе сказала? — Сказала, что всегда присматривала за мной. И теперь будет меня учить, как правильно использовать мои способности. Ещё показала часть своих воспоминаний. Какой кошмар раньше творился, невозможно описать словами. — подавленно ответил Хэддок, в глазах так и стояли эти омерзительные и тошнотворные кадры. — Эх. Тяжёлые времена были. Люди были жестоки, как никогда, — согласился старик, с тоской посмотрев в окно, — Но время лечит или же просто помогает смириться, — он замолчал на какое-то время, погрузившись в свои воспоминания, но опомнился, что не один, и встрепенулся. — Так что Исгерд сказала по поводу твоих якобы галлюцинаций? — Что я как дом без окон и дверей. Приходите и воротите, что хотите, — усмехнулся Иккинг. Очень даже точная аналогия. Таким он себя сейчас и чувствует. — А то, что я видел — это не галлюцинации. Обрывочные воспоминания или же сильные выбросы эмоций, которые какое-то время остаются. И кажется, что кошмары мои это не просто выдумка. — И что же она посоветовала тебе сделать с этим? — уточнил у парня Вигго. Не нравится ему, что Иккинг, считай, настолько сильно уязвим к тому, над чем никто не имеет власти. И Гримборн даже помочь не сможет при необходимости. — Сказала, что мне нужно построить защиту для своего сознания, иначе я плохо закончу. Либо правда с ума сойду, либо моим телом завладеет очень могущественный дух. И посоветовала пока избегать мертвецов, особенно, где их много. — И ты знаешь, как поставить защиту? — спросил Гримборн. Его ужаснули эти перспективы. Кажется, в этом плане Иккингу остаётся надеяться только на себя. Как бы это грустно не звучало. — Да. Но это не будет так легко и быстро. Но выбора нет. Буду работать над этим. Теперь я хотя бы представляю, что со мной происходит, — вздохнул Иккинг, потерев переносицу. — Думаю, мне нужно придти в себя. Вигго, давай отложим все наши планы до завтра. Мне что-то нехорошо. — Конечно. Тебе стоит отдохнуть. Никто тебя не потревожит, обещаю. — с сочувствием посмотрел на него Вигго, тот еле держится в сознании. — Правильно. Надо выспаться тебе. Сейчас я тебе одну микстурку заверну, чтоб крепко спал без всяких сновидений. Чтоб не расшатывало твои нервишки, хе-хе. — Фроуд пошёл за полезным эликсиром с чудесными свойствами. Вернувшись, он поставил на стол с лёгким стуком небольшую бутыль с настойкой из мандрагоры. — Это алкоголь? — удивился Иккинг, взглянув на старика, тот утвердительно кивнул. — Рюмаху моей настоечки махнёшь и всё, вырубишься крепким сном. Не то что покойники, даже живые не побеспокоят, настолько отоспишься, ух. Рекомендую. Вещь, во! — показал он большой палец в знак высшей оценки. — Вот так становятся алкоголиками, — вздохнул Иккинг, но настоечку всё-таки взял. Ему и правда нужно вырубиться, чтоб ни рук, ни ног не чувствовать. — Спасибо за помощь, Фроуд. — Да завтра увидимся! — махнул рукой старик, усмехнувшись. — Не думаю. Дожить бы до утра хотя бы. — несколько пессимистично заявил Хэддок. — Да куда ты денешься. Вернёшься. Давай, выздоравливай. Чтоб завтра огурчиком, — подбодрил того Фроуд, легонько потрепав того за щеку. — Молодой, здоровый. Кровь с молоком. Как миленький оклемаешься. До встречи.       Путь в дом родителей Вигго прошёл нелегко. В процессе у Иккинга кружилась голова, от чего он был вынужден облокачиваться на руку Гримборна, чтобы просто не споткнуться и не упасть на ровном месте. На свежем воздухе стало легче, но чувство вселенской усталости и слабости не собиралось так просто его покидать. Дома их встретила Вива и ужаснулась состоянием юноши. Совсем недавно она его видела таким энергичным и здоровым, а теперь у того аж взгляд потух. Вигго проводил Иккинга в свою комнату. Тот снял с себя одежду, выпил рюмку настойки из мандрагоры и сразу же лёг спать. Вырубился буквально за пару минут и поминай, как звали.       Тихо выйдя из комнаты, Вигго прикрыл аккуратно дверь. Чуть позже его подловила мама. Вид у неё был обеспокоенный. Она попросила его уделить ей время и поговорить. Гримборн был не против, он сейчас всё равно ничем не занят. Да и надо себя как-то отвлечь от тревоги и самокопания по поводу Иккинга. Он очень сильно переживал по поводу его состояния. Вигго отправился в комнату матери, где она его ожидала, нервно теребя платок в руках. — Здравствуй, ты хотела о чём-то поговорить? — он сел рядом с Вивой, та серьёзно на него посмотрела. — Что случилось с Иккингом? На нём лица не было, когда вы пришли. Что ты там с ним сделал? Где вы были? — Я его и пальцем не трону, — жёстко ответил Вигго. — Мы были у Фроуда. Можно сказать, что это последствия лечения. — Он чем-то болен? Это излечимо? — заволновалась женщина. — Это не то, чтобы болезнь. Просто некая врождённая особенность, но она не будет беспокоить его, если над этим работать профилактически. Не о чем переживать, — постарался как можно уверенней объяснить Вигго, но он даже сам себе не верил, а мать-то подавно всё чувствовала. — Это всё сложно объяснить. — Значит, ты взял Иккинга с собой только для того, чтобы показать его лекарю? А если бы с ним всё было хорошо, то я бы никогда с ним не познакомилась, верно? — Вива не верила сыну. Очень ясно было видно, как тот переживает и место себе не находит, поэтому она перешла на другую тему. Тоже не на очень приятную. — Не буду врать. Да, — подтвердил теорию матери Вигго. — Если бы не это всё, то я прибыл бы сюда один. — Почему ты не хотел познакомить нас? — грустно спросила Вива, а Вигго отвёл от неё взгляд, не зная, как объяснится. — Возможно потому, что я боялся, что вы его не примите, — он сделал короткую паузу и добавил. — Что ты его не примешь. Мне было бы тяжело с этим смириться. Ты и Иккинг. Вы — единственное, что у меня есть, и кого я так сильно люблю. — Вигго, — она нежно взяла за руку сына, — Стала бы я отвергать того, которого ты по-настоящему любишь, и ради которого ты так сильно изменился. В лучшую сторону, — Вива тяжело вздохнула, вытерев с глаз еле заметные слёзы. — Я должна перед тобой извиниться, что так была к тебе незаслуженно строга. Когда я услышала вчера всю подробную историю от Иккинга, то у меня всё вверх ногами перевернулось. Тебе пришлось адаптироваться к ужасным, аморальным условиям. Не такой жизни я для вас с Райкером хотела. Я знаю, что ты не хотел разочаровать отца, поэтому молчал и говорил, что всё прекрасно. И сколько бы ты не плевался и не говорил, что ты его ненавидишь — я же чувствую, что он стоит для тебя не на последнем месте. — Не надо, мама, — отпустил он руку матери. — Не нужно меня оправдывать. Я был таким человеком абсолютно осознанно. Не горжусь этим, но такова была моя часть жизни. Конечно, отец влиял на меня, но я уже достаточно взрослый, чтобы избавиться от его влияния. Я виновен в этом точно также. Мог бы в любой момент всё прекратить, но не сделал. Не хватало духу, а может слишком сильно в этом погряз, что даже не видел пути назад, где я бы мог стать хорошим человеком, каким был в детстве, каким хотел быть всегда. — Но у тебя же получилось… — Вива пододвинулась ближе к сыну и дотронулась до его лица, поворачивая взгляд того в её сторону. — Ты хороший человек. А прошлое мы оставим позади. Главное, ты смог осознать свои ошибки и выбрать правильный путь. Жаль, что у Райкера так не получилось. Пусть покоится с миром. Я больше не обвиняю тебя в его смерти. Он взрослый человек и старше тебя, ты не можешь нести ответственность за его выборы. Прости меня. Тогда я была вне себя от горя. — Понимаю, — грустно улыбнулся он матери. — Не держу обид. Хорошо, что Иккинг заставил меня отправить тебе письмо. Я же хотел и вовсе никогда сюда не возвращаться. — Твоё последнее предложение как-то не сочетается с фразой, что ты обид не держишь, — и они оба засмеялись. — Твой отец всё пытался избавить тебя от эмоций. Как хорошо, что у него не получилось. Ты у меня очень темпераментный, эмоциональный. За тобой было так забавно наблюдать в детстве. Что бы не произошло — тысяча эмоций, причём очень разнообразных. Помнишь? — Помню, — улыбнулся Вигго, кивнув, вспоминая те годы. — Пытаюсь вновь всё вернуть. Получается с трудом, но результаты есть. В этом плане Иккинг на меня сильно повлиял. Он простил меня, несмотря на то, что я совершил. Дал второй шанс и не торопит, поддерживает. — Мне он как-то сразу понравился, — улыбнулась Вива, обняв сына, — Симпатичный, умненький и с чувством юмора. Чего ещё нужно? Не зря ты был таким разборчивым. И мне нужно было также поступить. Небось, может и жизнь другая была. Что уж теперь, — махнула она рукой. — Так что же с ним конкретно? Чем болен? — Здоров он. Я не могу тебе сказать. Это не моя тайна. Если Иккинг захочет, то сам расскажет, если будет тебе доверять. А это будет нескоро. Он даже со мной проблемами неохотно делится. С остальными и подавно. — Ладно. Не буду приставать, — вздохнула Вива, погрустнев. Жалко ей было юношу. — Постараюсь познакомиться с ним поближе. Надеюсь, я его не припугнула, ты понимаешь, я выгляжу довольно жёстко. И вчера ещё я кое-кому врезала, не сдержалась. — Ничего страшного, — усмехнулся Вигго, улыбнувшись. — Он сказал, что ты милая. Практически сразу после того, как ты отвесила пощечину отцу. Вы подружитесь. — Буду ждать с нетерпением. — дальше они мирно проводили время вместе с друг другом, вспоминая прошлое. Обсуждали жизнь, о чём-то советовались, анализировали их отношения. Это был тот самый долгожданный разговор, который был необходим им обоим.