***
— И всё же я не совсем понимаю зачем вам это понадобилось. — прокомментировала Лайла, когда их делегация от Ульфрика осталась с ней наедине. — Я доверяю своему управителю и своим сыновьям. — А доверяете ли вы слугам? — спросила Бенерис. — Гуди? Да. После ряда покушений будьте уверенны, что мой дворец является самой охраняемой территорией города. Мавен Черный вереск мне порекомендовала его и с тех пор покушения прекратились. Бенерис переглянулась Йорлейфом. Он продолжил переговорный процесс. — Ярл Лайла, Архимаг владеет весьма ценной информацией для нас всех. В вашем городе, очевидно, творится что-то, что подрывает не только вашу власть, но и может подорвать власть Ульфрика. Я не знаю, что искал в ваших канализациях Талмор, но это говорит лишь о том, что доступ к городу у них был постоянный. Пока они объяснялись друг с другом Бенерис и правда задалась вопросом... Какой такой "объект" они хотели уничтожить? Здесь... В Рифтене? И её осенило... Рунольв! Рунольв собирался идти в Рифтен за Клинком... Неужели Эленвен собиралась уничтожить его? Ну, конечно... Но как она поняла, что он завязан с клинками? Неужели тот босмер... Малборн раскололся? Или украденные документы навели их на это? — Чтож... и что вы такое знаете, чтобы меня удивить? — прервала Лайла размышления Бенерис. — Почетный и весьма богатый житель вашего города Мавен Черный Вереск сотрудничает с Талмором. То, что для Бенерис было очевидным, совсем не было очевидным для Лайлы. Даже Вальгард и Ралоф раскрыли рты от удивления. — Вы же понимаете, что это очень серьезное обвинение? — женщина не позволила себе запаниковать. Её лицо было твердым как сталь. — У вас есть доказательства? — Конечно же нет, госпожа Лайла. Мавен слишком умная женщина, чтобы оставлять за собой следы. Лайла скептично подняла бровь. Бенерис выдержала её взгляд. — Вы же понимаете что я не позволю вам брать без доказательств почетных граждан города? Черные верески единственные, кто может держать под контролем Гильдию воров! Йорлейф, поняв безвыходность ситуации, вступил в разговор, пока он не разгорелся открытым конфликтом. — Госпожа Лайла, у Архимага и Ульфрика есть весьма веский повод к подобным подозрениям. Иначе бы он не прислал нас сюда с визитом. Мы не можем рассказать вам все причины недоверия Черным верескам, но поверьте, наши подозрения имеют под собой весьма веские основания. Мы не говорим вам арестовывать их, нет, мы лишь желаем помощи в расследовании дел этой семьи. На кону стоит не только ваша власть, но и успех Братьев бури в текущей войне. — Кто мне может гарантировать мою безопасность? — строго сказала Лайла. — Сейчас её гарантирует Мавен, но если она поймёт, что ваши…. Расследования направлены против неё, то кто защитит меня? — Вы доверили часть своей власти Мавен?! — вырвалось искреннее недоумение Бенерис. — У вас пропала личная стража? — позабыла о манерах Бенерис. Лайла вспыхнула злостью. — При всем уважении к вашему роду, Архимаг, но я не потерплю подобного оскорбления. Я контролирую весьма сложный город с проблемами, которые гораздо глубже, чем вам кажется. И для того, чтобы поддерживать порядок внутри него, не всегда хватает ресурсов, к сожалению. Семейство Черных Вересков крупно выручило меня однажды, прервав бунт еще в зачатке. Черные верески ведут начало своего рода еще со Второй эры и они всегда сотрудничали с властью Рифтена. — И все же я считаю, что Гильдия Воров наша наибольшая проблема, — вдруг подал свой суровый бас Вальгард. — Именно через их тоннели Талмор проникнул в город. Надо уничтожить их. Лайла с надеждой посмотрела на него и благодарно кивнула. — Именно так. Ваша идея мне нравится куда больше. Даже Мавен при всем её могуществе не справляется с Гильдией воров, которая терроризирует город. Бенерис настороженно посмотрела на Йорлейфа, он единственный помимо Ульфрика знал об её визите в Талморском посольство. И кажется они оба поняли что разговор благодаря Вальгарду пошел не туда. Лайла весьма оживленно продолжила. — Если вам нужны воины, я смогу выделить вам стражу, а также старые карты Рифтенской канализации… Бенерис и Йорлейф пытались вернуть разговор в прежнее русло, но никто так и не решился раскрыть визит Архимага к Эленен и встречу Мавен с Талмором. Более того, Лайла начинала терять терпение и даже заткнула Бенерис, намекнув, что подобного рода клевета наказуема. Далее последовала череда вопросов о происходящем в замке, Ралоф зацепился за фразу о покушениях и выяснилось, что Лайлу не первый раз пытались отравить и лишь чудо спасало её. Она меняла обслугу, поваров, но ей так и не удалось расследовать кто это мог быть. Мавен она считала единственной, кто её оберегает. Она уже не раз спасала ей жизнь и Лайла склонна считать Черных Вересков надежной опорой для себя. Выяснилось также и то, что она занимает деньги у семейства Черных Вересков и те не раз прощали ей долги. Стараясь действовать хитрее Бенерис то и дело склоняла разговор в русло покушений, смены слуг и так далее. Она пыталась выяснить на сколько крепко Мавен держит в своих руках королевский двор. Йорлейф помогал забалтывать Лайлу, сглаживая углы. И лишь благодаря ему Бенерис удалось добиться допроса этого слуги Гуди, что их обслуживал. Выяснилось, что он намеревался взять отгул, чтобы уехать к своей семье в деревню. Это добавило лишний повод подозревать его. — Даже хорошо что мы разделились, Бенерис. — высказался Йорлейф, когда всё закончилось. — Вальгард и Ралоф воины, а не интриганы. Они бы не смогли бы соблюдать осторожность. Против Мавен нужно действовать в одиночку. Да и "накрыть" Гильдию Воров тоже не помешает. — Если бы все было так просто. Мавен тоже видела меня на том приеме, Йорлейф. Если она с ними завязана, то может сдать меня им. Или провернуть интригу против меня, очернив перед ярлом. — В таком случае нам нужно действовать быстро. — Если бы это было так просто.***
Гуди ожидал в небольшой комнате подвала Длинного дома ярла. Рифтенской Тюрьме Бенерис не доверяла. Да и заключать Гуди было не за что. В импровизированную допросную они зашли с Йорлейфом вдвоём. Бенерис видела страх этого норда, его непонимание, она невольно вспомнила Нирию, за пытками которой наблюдала, которую убила собственными руками. Чувствовала она сейчас вину? Нет. Она ничего не чувствовала. Вернее она не позволяла себе чувствовать. Какой прок ей будет от осознания вины или сетования до чего она докатилась, если это никак не поможет ей выжить? Гуди пообещал рассказать все, что знает, стоило девушке лишь на него накричать и припугнуть парой искр из рук. Однако никакой интересной информации у него выудить не удалось. Его порекомендовало семейство Вересков. Ничего нового. Гуди был несказанно счастлив отправиться на службу в Длинный дом ярла, чтобы вытащить наконец отца с матерью из нищеты и оплатить долг перед Черными Вересками. Казалось он и правда верно служил Лайле, но Бенерис не верила. Бенерис надеялась услышать от него что-то типичное, вроде передачек от странных лиц, подсыпание яда, но нет. Ничего. — Замечал ли ты странное поведение придворных? — Я… я стараюсь не лезть куда не следует. Лайла уже не пускает гостей в дом. — Хорошо… Кто из придворных обычно дает тебе поручения? — Ануриэль, управительница, она всем слугам их раздает. Бенерис уже начала терять терпение. — Слушай, Гуди… Вот уж кому кому, но мне врать и недоговаривать не надо, — она наклонилась к нему повернув рукой его лицо к себе. Она поймала взглядом его глаза, мечущиеся из стороны в сторону. Повисла пауза, Гуди с вытаращенными глазами смотрел на Бенерис, плотно сжав губы. Девушка прищурилась. Внезапно раздался треск и ослепительная вспышка осветила комнату. Душераздирающий крик норда сотряс воздух. Бенерис пнула его в сторону, повалив на каменный влажный пол. — Я тебя предупреждала! Не хочешь по хорошему, будет по плохому! Йорлейф подошел к Гуди. — Друг, тебе не стоит бояться говорить правды. Видишь ли, мы не просто так тебя расспрашиваем. Мы — личные посланники Ульфрика Буревестника, действуем от его имени. То, что творится в Рифтене может повлиять на историю всего Скайрима и все зависит от того, будешь ли ты говорить с нами откровенно и честно или нет. Ты боишься Мавен, но неужели ты думаешь, что она сильнее самого Ульфрика, которы1 вот вот станет Верховным королем? Гуди внимательно слушал Йорлейфа, его тело периодически вздрагивало от полученного электрического удара. Кряхтя, он постепенно принял сидячее положение и прокашлясь заговорил. — Младший сын Лайлы, Серлунд, иногда просил меня выполнять… странные задания. Передавать записки. Я не умею читать. Он сказал не задавать лишних вопросов. Я выполняю поручение для Мавен. — Кому ты передавал записки? — серьезно спросил Йорлейф. — У городского рынка во время заката стоял человек… я не запомнил лица, оно было невнятное. Ростом как я, одет как портовый рабочий. Он ничего мне не говорил, иногда передавал какие-то свертки для Серлунда. — Что было в свертках? — строго спросила Бенерис. — Не знаю, я не открывал, — пробурчал Гуди. Он старался не смотреть на неё, отворачиваясь в пол. — Они были небольшими… Примерно такими, — дрожащими связанными руками он показал размер свертков. — В них было что-то твердое вроде бутылок. Я не знаю, что с ними делал Серлунд. Я знаю, что лучше не задавать лишних вопросов… Бенерис многозначительно переглянулась с Йорлейфом. Дальше они узнали то, что Серлунд находится в ссоре со своей семьей по причине политических взглядов. Он не таясь говорил о своей лояльности империи и публично критиковал свою мать за проводимую ей политику, тем самым очерняя её репутацию. Вскоре Лайла приняла решение не выпускать его из замка. Серлунд стал изгоем в своей семье. Но что это за передачки с этим странным человеком? — Вот что… — тихо сказала Бенерис, — никто не должен знать о результатах нашего разговора и теперь мы будем следить за тобой. — Но… но меня ведь убьют, если я здесь теперь останусь. — Никто не убьет. Мы об этом позаботимся, — кивнул Йорлейф. — Мы не можем прямо сейчас заявиться к Серлунду. Мы должны поймать его с поличным и выяснить, что было в тех свертках или содержание этих записок, — начала объяснять Бенерис. — Тебя арестовали тихо, так что они должны продолжать вести себя как обычно, — заключил Йорлейф.***
«Я выхожу из дела. Сердце мое обливается кровью каждый раз, когда я осознаю, что приближаю её кончину. Братья Бури что-то заподозрили. Ульфрик прислал своих людей, слишком опасно для нас всех. Они решили взять вас за горло. Я подслушивал разговор матери с воином Вальгардом. Собираются собрать войско и произвести чистки Крысиной норы. Они раскопали старые планы канализации. Так что готовьтесь. Я вас предупреждаю, но советую завязывать с этим делом. »
Эту записку сейчас нес информатору Гуди, с чьей спины Бенерис не сводила взгляда. Тёмные рифтенские улицы редко освещались фонарями, чаще светом лучин из окон. Деревянные дома громоздились друг на друге, нависая над дорогой. Бельевые веревки с одеждой и простынями перерывали ясное ночное небо, усыпанное звездами. «Дырками в завесе Обливиона», как когда-то она объясняла она их происхождение Рунольву. Это было недавно, но, казалось, словно в другой жизни. Бенерис остановилась, когда Гуди вышел на центральную площадь и его фигура осветилась теплым светом фонарей. Остановившись, он принялся завязывать шнуровку на своих ботинках и спустя томительного ожидания послышался птичий свист. Норд скрылся в переулке. Бенерис взмахнула руками, ноги обрели тишину, иллюзией она заглушила все звуки которые могла издавать. Следующий пасс руками витиеватым жестом — и она мгновенно слилась с окружающей средой. Лишь её бледный контур выдавал её присутствие, но едва его можно было заметить при ночи. Она последовала в переулок за нордом, двигалась на голос. Гуди специально попытался поговорить с информатором, чтобы выдать свое положение для неё. — Кхм… он просил это… передать как можно быстрее. Выглянув из-за угла, Бенерис увидела строгий взгляд собеседника Гуди. Он и правда был одет как обычный рабочий, но лицо было скрыто серой банданой обмотанной под глазами. Не был похож на норда. Рост не тот. Взгляд этого человека велел Гуди замолчать, но Гуди довольно громко закашлялся. — Ты тифозный что ли? А ну проваливай! — прикинул он на него, грубо толкнув рукой и не глядя пряча записку. Гуди, испугавшись, посеменил в сторону ярлова Длинного Дома. Неспешным шагом неизвестный отправился в переулок, Бенерис шла следом, размышляя, куда он её приведёт? И что ей делать? Может ей стоит поймать его и привести на допрос? В любом случае, драки не избежать. Лучше схватить его живым... Но, скорее всего, он будет мёртв. Ускорив бесшумный шаг, она начала нагонять его стремительно и уверенно. Заклинание? Слишком опасно. Любое заклинание может её обнаружить. Школа разрушения не подходит в городе и может привести к летальному исходу. Да. Его следует взять теплым. Паралич — лучшее решение. Он был такого же роста как и она, довольно худого сложения. Шансов утащить на спине было больше, чем будь он даже размером как этот Гули. Только нужно подойти плотнее, прикоснуться к нему заклинанием, чтобы сработало наверняка… Одно касание ладонью и неизвестный падает парализованным… так должно было произойти. Так планировала Бенерис. Но этого не произошло. Развернувшись он перехватил руку Бенерис и закрутил её прижал к стене, приставив к шее кинжал… кинжал из её ножен. — Давно не виделись, Архимаг, — до дрожи жутко шепнул он ей над ухом. Последовал удар. Потеря сознания.***
— Вот мы и встретились снова. Никогда бы не подумала, что нас сведут именно такие обстоятельства. Мавен сидела за богато украшенным столом с кубком благородного вина. Ухмыляясь, она смотрела на Бенерис. Она не понимала где находится. Комната была среднего размера, хорошо обставлена. Но не смотря на богатое убранство Бенерис ощущала слабый запашок затхлости канализации. Где-то под городом. Голова болела, немного подташнивало, из неё словно выжали все соки. Руки были свободны, но она едва бы смогла сейчас сотворить даже самое слабое заклинание. — Даже не пытайся творить глупостей, детка, — словно прочитав её мысли донесся голос Бриньольфа, он тихо вышел из-за её спины, облаченный в очень качественный и красивый доспех. Таких Бенерис не видела никогда. Она была готова поклясться, что он был зачарован. Бриньольф словно парил, не издавая никаких звуков. — И ты здесь… — выдохнув мрачно ответила она. — Ты не рада меня видеть? — едко усмехнулся норд стоя за спиной Мавен. — Мне казалось, ты должна была быть благодарна мне. К слову, ты так и не сказала "спасибо" нашему доброму товарищу Этьену, который вытащил из вашей ученой информацию о Талморе. Где бы ты сейчас была, если бы не он? Тот самый Этьен в такой же красивой броне стоял прислонившись к стенке и ловко вращал между пальцев золотую монетку. Капюшон оттенял лицо виднелась лишь ухмылка тонких губ. — У меня с альтмерами личные счеты, — когда он поднял голову Бенерис увидела светловолосого мужчину с голубыми глазами возраста тридцати лет. Ловко подкинув монету и засунув её в карман, он отлипнул от стены и встал за спиной Мавен. — И с каких это пор ворам недостаточно денег и требуется сказать «спасибо»? — сквозь зубы обратилась к Бриньольфу Бенерис. Бриньольф рассмеялся. — А ты не растеряла остроты своего языка, детка, хотя находишься ты в положении крайне незавидном. Мавен с холодным выражением лица наблюдала за беседой, прокручивая кубок с вином. — И что же тебе от меня нужно? — решила поинтересоваться Бенерис. — Мне? От тебя? Ха-хах… Уже ничего… Хотя признаться весьма неожиданно, что ты примкнула к Ульфрику. — Пришлось, талморские друзья собирались меня убить. — И кто же в этом виноват, как не ты? Лезть в покои к самой Эленвен... Это.... Смело. И глупо. Удивительно, как ты смогла выбраться. — Этот люк даже я не заприметил, — хмыкнул Этьен. — Ты… — недоумевала девушка. — Эти эльфы меня пытали. Интересовались нашими уютными рифтенскими канализациями. Меня задевает, что ты меня не узнала… — нарочито обиженно произнёс он. — Если бы ты обоссался, измазался в говне, а твою физиономию перебил бы Бриньольф, возможно я бы тебя признала. Бретонец прищурился, поджав губы. Кажется, слова Бенерис его задели. Однако, ответить ему не дала Мавен. — Знаешь, несмотря на этот опрометчивый поступок я в какой-то степени восхищаюсь тобой. Мало кто способен совершить нечто подобное. А ты умудрилась после этого ещё и выжить. Выжить, не угодить на плаху Братьев Бури, отбить Винтерхолд… кажется, успехи вскружили тебе голову, раз ты решила действовать против меня в Рифтене. На моей территории. Катастрофическая ошибка. — И что ты решила? Сдать меня талмору? — К сожалению. Если бы твоя свобода не угрожала моей жизни я бы не стала продавать тебя им. И твое руководство Коллегией меня более чем устраивало. Имперцы слишком держатся за закон и формальности. С ними много мороки. — Энтир уже давно не выходил с нами на связь. — добавил Бриньольф. — К сожалению, — согласился Этьен — Ульфрик не оценит этого жеста Мавен. Ты же знаешь. Женщина рассмеялась. — А кто узнает, что за этим стою я? К тому же я могу предложить ему куда больше, чем ты. — Хах. Ну да, — про знание Ульфрика о связях Мавен с Талмором она решила промолчать, впрочем та наверняка догадывалась об этом. — Ульфрик не пойдет против меня. Я управляю всем городом по факту и совсем скоро стану управлять им в звании ярла. Нужно ли ему ссориться с ярлом самого богатого холда восточного Скайрима в разгар войны? Если я откажусь ему подчиняться мы вместе с Туллием дожмём его окончательно. Либо мир со мной, либо проигрыш в войне. Полагаю у него достаточно ума чтобы понимать это... А если не поймёт. Я готова поиграть в большую игру и поднять ставки, — она сделала глоток вина, осушив кубок полностью. — Ярлом… так значит это ты передавала Серлунду те самые свертки? Свертки с ядом. Отдам должное, Лайле ты сильно запудрила мозги. Она и слушать ничего не желает о твоем предательстве. — Суета, что вы навели, явившись во дворец, немного спутала нам планы… Смерть Лайлы должна быть медленной… Она должна была увять как цветок. Но Серлунд решил дать заднюю, и теперь мы будем применять более радикальные меры. В любом случае, если я почувствую угрозу от Ульфрика, то бояться стоит скорее ему, а не мне, — высокомерно усмехнулась она. — Ярл Мавен Черный Вереск, — протянула она сладостно. — Признаюсь, мне нравится как это звучит... — Теперь спать, детка... — произнес Бриньольф последние слова, которые Бенерис услышала в этот день.