Коллегия Винтерхолда. Начало краха или возрождения?

      Высокий Хродгар стал для Рунольва практически родным. Вот очередной раз он стоит среди каменных стен высоко на горном хребте, наблюдая за открывшимся ему горизонтами. Типичной метели с колючим холодным снегом уже не было. Небо было чистым и ясным. В такую погоду Рунольв видел Глотку Мира впервые. Все же весна давала о себе знать даже здесь.       Ему едва удалось уговорить Арнгейра пригласить враждующие стороны конфликта в гражданской войне для заключения перемирия. Они уже прибыли и расположились в крепости, оставив слуг в палатках, разбитых под крепостью.       Всем сторонам переговоров пришлось проделать тяжелый путь и теперь им предстояло как следует отдохнуть с дороги, потратив ещё один день на подготовку. Поскольку никто не желал проводить переговоры на территории врага, компромиссом для всех было предложение обсудить вопрос мира в крепости Высокого Хродгара.       Рунольв сильно изменился. Он беседовал с братом Алдуина Партурнаксом, ощущал в себе души покорённых драконов, сумел прочитать древний свиток, своими глазами увидев образы прошлого. Но все же ощущение того, что он все же остался таким же глупым, неграмотным и недальновидным нордом, его не покидало. И теперь ему предстоит стать тем человеком, который положит конец войне в Скайриме. Как же Бенерис была права, тогда, в Коллегии Винтерхолда, указав на его невежество. И как же он злился на эту тяжелую правду. Больше всего Рунольв хотел увидеть её вновь. Он надеялся, что его подруга прибыла вместе с Буревестником, но он не заметил её среди его свиты. И вот теперь он искал Ульфрика, чтобы расспросить у него о ней.       — Да, господин Ульфрик готов тебя принять, Довакин, — сказал стражник, когда получил ответ от Буревестника и пропустил Рунольва в покои.       Ульфрик искренне улыбнулся Рунольву.       — Довакин! — всплеснул он руками, вставая из-за стола. — Рад тебя видеть вновь.       — Мне показалось, ты был не очень рад приходить сюда, прерывая войну с имперцами.       — В нашу жизнь могут ворваться самые разные обстоятельства. Драконы — это большая угроза нашему миру. В конце концов даже узколобый генерал Туллий это понял. Нам действительно стоит сделать перерыв, — он выдержал паузу, оглядевшись на свои покои. — Когда я приехал сюда и вновь вдохнул запах этих стен… —он подошел к стене дотронувшись до каменной кладки. — Я же провёл здесь все свое отрочество. Пусть это были не самые лучшие годы в моей жизни. Сидеть здесь по воле отца взаперти и нести службу…       Рунольв чувствовал некоторое смятение от того как Ульфрик с ним разоткровенничался и всё же полюбопытствовал.       — Ты тут учился?       — Это же все знают. Я должен был встать на путь монаха. Стать одним из седобородых. Ха… — злорадно усмехнулся он взглянув на норда. — Я… конечно был не образцовым учеником… Арнгейр до сих пор ворчит, хотя столько лет уже прошло, — он замолчал что-то вспоминая и помотав головой вновь обратился к Довакину, садясь в кресло.        — Так зачем ты пришел? — кивнул он на кресло напротив. Его вид и лицо тут же стало более формальным. Кажется, больше откровений не будет.       — Я хотел спросить тебя о Бенерис. Архимаге Винтерхолда.       Ульфрик усмехнулся.       — Решил справиться о здоровье своей подруги?       — Я слышал, что её ранили в бою за Винтерхолд. Сейчас с ней все в порядке?       — Рана ей уже не угрожает, — скрестив руки в замок ответил Ульфрик, прищурившись и подался вперед, тут же сменив тему разговора. — Ты же был в Коллегии, не так ли?       — Был, — в воздухе повисло напряжение, но его испытывал будто бы только Рунольв. У него возникло ощущение словно его сейчас обвели вокруг пальца, так и не ответив конкретнее на вопрос о Бенерис. Но Ульфрик не давал возможности вернуться к прежней теме.       — Они должны были уже давно сдаться и просить о помощи, но они все еще стоят и даже успешно отражают атаки. Ты там был. Как это возможно?       Ульфрик замолчал, внимательно следя за реакцией на Рунольва.       — Ты если хочешь что-то конкретное вызнать у меня, лучше спрашивай прямо. — сухо ответил Рунольв.       Ульфрик хмыкнул с некоторой толикой пренебрежения.       — Что происходит у них внутри? Почему они до сих пор не выдали имперца?       — Они боятся, что вы их уничтожите. Перебьете их всех, — честно ответил норд.       — Уже несколько раз им было предложено сдаться. Мои люди их не тронут.       Рунольв с недоумением посмотрел на Ульфрика, явно не веря его словам.       — Они вам не верят.       — Не верят только потому, что считают, что у них есть альтернатива. Но какая?       Рунольв, боясь сказать лишнее, немного поджал губы. И все же он должен был как-то повлиять на судьбу Коллегии. Должны же от неё, наконец-таки, отстать. Он решил попробовать.       — Этот ставленник Туллия, Флавий. Его не стоит недооценивать. Он сильный маг. Придя в Коллегию, я хотел убить его. Думал, что Бенерис мертва от его руки и желал отомстить, но он победил меня. Победил, но не убил, а помог. Коллегия дала мне свиток, из которого я узнал как можно одолеть Алдуина. Флафий — хороший мужик. Да и он сам не в восторге от Туллия, может вместо того, чтобы убить его попробовать договориться?       Ульфрик с недоумением посмотрел на норда, повисла неловкая пауза, после чего он взорвался смехом.       — Договориться с имперцем? Ставленником Туллия? Тебе бы анекдоты скандировать, Довакин.       — Да, но ведь ты не хочешь потерять военный потенциал Коллегии?       — Если бы я хотел узнать твой совет, я бы спросил.       Взгляды Ульфрика и Рунольва столкнулись в невербальной борьбе. Повисла пауза. Наигравшись в гляделки, Ульфрик решил смягчить напряжение       — Надеюсь, что на грядущих переговорах ты сделаешь правильный выбор. Также как его сделала Бенерис, поняв что от Империи можно получить только нож в спину.       — Ты говоришь что рана Бенерис ей не угрожает, но почему она не прибыла сюда с тобой?       Ульфрик вздохнул.       — К сожалению… не все произошло гладко. У неё было поручение в Рифтене. Там был Талмор. Ей было нужно расследовать подробности этого дела. Благодаря ей мы получили весьма ценную информацию о деятельности Черных Вересков, о готовящемся покушении на ярла, но к сожалению она пропала без вести во время слежки за гильдией воров.       — Пропала без вести? —забеспокоился Рунольв.       — Мы делаем все возможное чтобы найти её, но, к сожалению, Рифтен прогнил насквозь. Город был наводнен преступными группировками. Она сейчас может быть где угодно. Даже в руках нашего врага.Главного врага, — выделил специально Ульфрик это слово.       — Ты решил избавиться от неё? — мрачно спросил он.       — Прошу прощения? — не понял Ульфрик претензии.       Рунольв посмотрел на него исподлобья, но решил смолчать о своих мыслях. Все же на руках у него не было доказательств того что он талморский агент.       — Думаешь что я — Талморский агент? — внезапно озвучил его мысли Ульфрик. — Как же там было написано?.. Ах да… «Спящий»… Придумают же, — усмехнулся он.       Рунольв округлил глаза. Откуда он знает?       — Бенерис рассказала мне о вашей находке, когда только пришла во дворец с отрубленной талморской головой, — опять ответил Ульфрик на мысли норда.       Рунольв проморгался, закрыв рот.       — За ней тогда шла погоня. Её должны были схватить, но она отбилась. Вечером когда мы встретились в моем кабинете, чтобы обсудить дальнейший план действий она показала мне украденное из посольства досье. Она сомневалась во мне также как и ты. Она же его и сожгла, а на следующий день приняла присягу.       Ульфрик выдержал длительную паузу, наблюдая за реакцией Довакина, а затем начал речь.       — Видишь ли. Может быть Талмор и видит выгоду для себя в этой Гражданской войне. Пока Империя тратит ресурсы, они укрепляют свои позиции в Сиродиле. Они бы и без войны это делали, только и во всем Скайриме тоже. Ты сам видел как благодаря Империи твою подругу изгнали из Коллегии. Причем считали словно имеют на это право. Все сторонники Империи так или иначе подгибаются под Талмор. Черные верески. Талморцы видят во мне «агента» ибо полагают, что Скайрим слишком слаб, чтобы сопротивляться Империи, но это не так, — он наклонил лоб, брови дали тень на его голубые глаза. — Скайриму вполне под силу не только отстоять независимость, но и освободить Империю от талморского гнета, как это когда-то давно сделали наши предки.       — Метишь на трон императора? — усмехнулся Рунольв.       — Если доживу. Но даже если нет, то я сделаю все для того чтобы дать возможность Скайриму вернуть Империи былое величие. И я бы никогда не предал Бенерис, Довакин. Она была верна мне. После победы в этой войне мы отыщем её. Она хоть и впутывается в неприятности, но удивительным образом ей везет выпутываться из них. Я уверен, что она выживет. И что рано или поздно мы все втроем еще встретимся.

***

      Времени до начала переговоров еще оставалось много. Рунольв читал «Краткую историю Империи» Он взял её еще в Коллегии и старался читать в своих длительных путешествиях по дорогам Скайрима. Так или иначе он уже добрался до четвертой заключительной части о времени правления Уриэля Седьмого, императора, заключенном в другом измерении. Как же давно это было. Словно человек который писал эту книгу не знал, что скоро династия Септимов падёт, что к власти придёт династия Мидов, в которых нет крови драконорожденных императоров. Что именно с этого момента все будет постепенно становиться хуже. Мир постепенно начнет погружаться в хаос.       За этими размышлениями о книге как раз застал какой то слуга.       — Господин Драконорожденный, с вами желает говорить генерал Туллий.       Рунольв и глянул на слугу вопрошающе.       — Генерал? — вздохнул. — Ладно, передай что скоро буду.       К Туллию он пошёл в богатом нордском красивом одеянии, к которому не привык до сих пор. Слуга проводил Рунольва в выделенную комнату генерала. Из-за двери доносился разговор. Туллий будто спорил с какой-то женщиной. Рунольв положил могучую руку на плечо слуги, останавливая его от открывания двери. Он прислушался:       — …предупреждаю вас, ваше появление на переговорах могут счесть за провокацию.       — Я соблюдаю Конкордат Белого золота, генерал. И я устала закрывать глаза на многочисленные нарушения его отдельных пунктов с вашей стороны. Я буду присутствовать на переговорах, — твёрдо отвечала женщина.       В этот момент Рунольв вошёл сам открывая дверь. Эленвен и Туллий устремили возмущенные взгляды на него. Вскоре их лица одномоментно изменились. Они узнали его.       — Приветствую вас, — кивнул норд Туллию, позволив кинуть высокомерный взгляд на альтмерку.       Та поспешила скрыть своё удивление, приосанившись.       — Кхм. Значит… Хурскал Архимага был Довакином… Теперь все стало на свои места, — проговорила она вслух, проходя мимо норда в сторону двери. Норд, якобы уступая ей место, нарочито задел Эленвен плечом. Она замерла останавливаясь в дверном проёме и взглянула напоследок на генерала. — Если вы думаете, что ваша интрига с Архимагом против меня сработала, вы глубоко ошибаетесь, генерал, — её голос звенел сталью. — Я предупреждала вас, не играть со мной, — бросив эту угрозу она вышла из кабинета, не закрыв за собой дверь. За неё это сделал слуга Туллия, который увидев жест генерала оставить их наедине, поспешил выйти из комнаты.       — Присаживайся, — выдохнув махнул Туллий на кресло перед его столом. — Теперь Эленвен считает, что я помог Архимагу обокрасть её посольство и виновен в смерти её людей.       Садясь, Рунольв шумно выдохнул.       — Вы хотели об этом поговорить… Генерал? — ему было трудно скрывать раздражение.       Пауза.       — Я поражаюсь твоему везению. Ведь я все-таки почему-то запомнил тебя, дезертир из Хелгена… — качнул указательным пальцем в его сторону. — Воистину сейчас время перемен, раз такой человек как ты может стать инициатором мирных переговоров.       Рунольв предпочел молчать, ожидая, что Туллий скажет ему вновь.       — Да. Я позвал за тобой человека, чтобы обсудить грядущие переговоры. Но видя кем является знаменитый Довакин на самом деле… я, признаться честно, растерян.       — Ну, так соберитесь, — пожал плечами норд, спокойно глядя на Туллия. — Не я же теряю сотни людей каждый день, убивая тех, кто не согласен подчиняться Талмору.       — Полагаешь что Империя и Талмор находятся в союзе? Подумай сам, кому выгодно развязывать гражданскую войну на твоей родине. Кому выгодно раздробить империю, чтобы завоевать её всю по кусочкам? Ульфрик может и действует из благородных побуждений, но он на самом деле вредит не только Империи, но и Скайриму.        — Если вы не заметили Генерал, но есть ещё что-то что угрожает Империи и Скайриму. Драконы.        — И на чьей же ты стороне, Рунольв? Хотя нет, не отвечай. Это слишком очевидно, учитывая, что ты уже выбрал войско Ульфрика в своё время.       — Я не служу Ульфрику.       — Да неужели? Передумал?       Рунольв едко усмехнулся.       — Я не доверяю ни таким как вы, ни таким как он… Вы оба сладкими речами способны обращать людей на свою сторону, но нередко за вашими красивыми словами скрывается наглая ложь и личные интересы. Сейчас угрожает ни Талмор, ни Буревестник. Его существованию угрожают драконы. А вы своей войной мешаете мне с этим разобраться.       — Пожалуй, если Алдуин уничтожит мир, как гласят легенды, и всему придёт конец, то это не такой уж и плохой исход... Война окончится, а нам уже будет всё равно. Но если тебе и правда удастся победить его, то что дальше? На чьей стороне ты останешься? Или ты думаешь, что все проблемы уйдут, когда будет уничтожена главная опасность?       Задумавшись, Рунольв усмехнулся.       — Я буду на стороне империи… — немного помолчав, он вспомнил слова Флавия и добавил. — Империи Тайбера Септима.

***

      Переговоры вот вот должны были начаться. Рунольв, Клинки и Ангейр прибыли раньше остальных, чтобы обсудить предстоящую дискуссию.       — Тебе ничего не придется говорить, Довакин. Мы все сделаем за тебя. — пыталась успокоить Рунольва Дельфина.       Только норд и без того был спокоен. Он не переживал, что скажет что-то невпопад. И его даже раздражало, что его используют как разменную монету и намекают помалкивать.       Когда в зал зашла Эленвен… Рунольв разделял мнение Ульфрика, что её не должно здесь быть. Любопытным было и то, что правители больше интересовались его мнением в тех или иных вопросах, чем мнении Клинков или Седобородых. Пытались переманить его на сторону того или иного лагеря. Судя по мрачным взглядам, что на него кидала Дельфина, кажется её это задело.       Рунольв отмечал для себя также и то, что переговоры больше были похожи на торги. Туллий и Буревестник спорили, ярлы перекидывались оскорблениями, замаскированными за маской едких ухмылок. Рунольв начал осознавать какая же это всё пустая трата времени. Он видел как им пытаются манипулировать обе стороны. Туллий потребовал отдать Рифтен… Тут даже Рунольв был несколько шокирован. Богатый холд, граничащий с Истмарком, где находится столица Братьев Бури? Рунольв искренне не понимал на что генерал надеялся.       — Сыны Скайрима по горькому опыту знают, что переговоры с Империей — это в лучшем случае пустая трата времени. Империя обещает, только чтобы усыпить нашу бдительность, а сама готова ударить в спину, — с раздражением произнёс Ульфрик.       Об этом Рунольв знал не понаслышке, он косо взглянул на Туллия, вспоминая ситуацию с Бенерис.       — Но я принял приглашение Довакина и прибыл на этот совет, чтобы вести переговоры честно. Этот совет — твоя идея, верно? — обратился Буревестник к Довакину. Рунольв даже приосанился от такой неожиданности. — Так скажи нам, чего, по-твоему, стоит Рифтен?       — Я полагаю он не стоит никакого обмена. Неужели ты готов к соседству с Империей? Весь юг Истмарка будет открыт для нападения имперцев.       — Да, но серебряные рудники Маркарта нам бы пригодились.       Рунольв с непониманием смотрел на Ульфрика. Он действительно был готов отдать Рифтен? Буквально продать его? Предать ярла Лайлу? В теории и Бенерис могла всё ещё быть там.       Дальше Ульфрик не стал дожидаться ответа Рунольва и поставил ультиматум.       — Я готов отдать Рифтен только в обмен на Маркарт.       Ещё несколько часов споров и разговоров окончились тем, что был подписан мирный договор. Карта Скайрима стала напоминать лоскутное одеяло. Мавен Черный Вереск становилась ярлом Рифтена на стороне Империи. Братья Бури же заняли Маркарт, поставив туда своего человека. В остальных вопросах Рунольв решил занимать позицию Ульфрика, изрядно разочаровав Туллия, которому кажется дал надежду в личной беседе. Тем не менее он подписал договор. Рунольв смотрел в мрачные глаза Туллия, Элисиф, легата Рикке. Замечал он довольные взгляды Ульфрика, Галмара, Вигнара Серой гривы. Пусть он и не верил Ульфрику, всё же он выбрал сторону. Раньше бы он возмутился тому, как легко тот предложил обмен своих территорий на территории противника. Разменял своих людей как овощи на рынке, но вовремя прикусил язык. Всё же это было неплохим решением. Рунольв знал что творится в Рифтене, знал что Мавен и без того им правит. Империя лишь узаконит то, что происходило без этого. И лучше под боком у себя иметь прямого врага, чем доверять слабому правителю, который ради сохранения своей шкуры будет откровенно лгать о том, что творится внутри её земель.       В любом случае для Рунольва сейчас важнее всего было сохранить мир в Скайриме и сплотиться против действительно опасной угрозы. А что будет дальше, когда победа над Алдуина будет одержана, а мирный договор расторгнут известно. До победы братьев бури останется совсем недолго, но Рунольв надеялся что успеет защитить Флавия от расправы Буревестника, пока тот будет заниматься мятежным Рифтерном и проблемным Маркартом. Ульфрик при всей его харизме, красноречии всё же не способен сплотить Скайрим. Но Рунольв знал вокруг кого люди объединяться без разговоров. Вокруг Драконорожденного, что сразил самого Пожирателя мира. Вокруг него, Довакина, славного норда по имени Рунольв.