Коллегия Винтерхолда. Начало краха или возрождения?

      В тот же день Бенерис переехала, они с Флавием назначили собрание в Зале Стихий после обеда и в кабинете Архимага обсудили все свои полномочия друг друга, заключив договор. В этом им помогли Толфдир и Ураг гро Шуб.       На вечернем собрании девушка выступила с речью перед коллегами. Они ждали этого ещё с момента её прибытия. Большая часть магов находилась в странном состоянии: они боялись лишний раз заговаривать с ней. Некоторым было просто стыдно, другим же было действительно страшно: не избавится ли от них Бенерис, воспользовавшись своей дружбой с Ульфриком, когда тот явится? Довакин не покидал Коллегию. Рунольв часто проводил время в библиотеке, сейчас он присутствовал на собрании, слушая Бенерис и наблюдая за остальными.       Речь бретонки была поистинне вдохновляющей. Она начала с минорных ноток, мельком упомянув свои чувства в тот день когда её должен был арестовать Талмор. Рассказала о пережитом в плену. Она в общих чертах рассказала, что чувствует, вновь прибыв сюда. Бенерис поблагодарила всех, кто участвовал в её спасении, особо отметив Флавия и Рунольва. В итоге она объявила, что нисколько не жалеет о том, что ситуация сложилась так, как сложилась.       — … В конце концов, я вижу, что все мы выросли, пережив эти травмирующие и печальные события. Я очень рада, что теперь в стенах Коллегии стало гораздо меньше конфликтов. Я вижу что вы перестали быть разобщёнными и стали действовать как единая организация. Безусловно, с высоты полученного мной опыта я теперь вижу и свои ошибки, которые совершала, вступив на пост Архимага. Многих я могла оскорбить, запугать, унизить — Бенерис взглянула на Сергия Турриана, Древиса Нелорена, — Часто я не считалась с вашим мнением, принимая те или иные решения. Я считала, что вы должны быть согласны со мной во всём просто по праву моей должности. Я хваталась за несколько идей сразу и в итоге не могла воплотить не одной. Это мои большие ошибки, за которые я хочу принести извинения.       Девушка сделала паузу, оглянув свои Коллег. Они опустили глаза, осознавая, что их вина перед Бенерис гораздо больше. Бретонка хотела уже продолжить и приступить к насущным вопросам, но Фаральда не выдержала и ответила ей.       — На самом деле, мы виноваты перед тобой не меньше, Бенерис.       Сергий Турриан подхватил слова альтмерки.       — Да. Мы хотим принести свои извинения за то, что... бездействовали и не заметили угрозы твоего прямого врага, — присутствующие маги одобрительно закивали.       Сказать, что девушка была этим тронута — это не сказать ничего. Глаза Бенерис расширились, губы немного приоткрылись. У неё и в мыслях не было обижаться на своих коллег. В том, что она оказалась в талморском плену, девушка считала виноватой лишь себя. Бенерис окинула взглядом всех учёных и магов и во всех без исключения увидела раскаяние в содеянном. Публичные извинения, принесённые за них всех Фаральдой и Сергием, согласные с их словами взгляды остальных до того её тронули, что у Бенерис заслезились глаза.       Флавий стоял рядом и наблюдал за ней. Совсем недавно, Бенерис вызывала у него если не страх, то чувство напряжения. У него — сорокалетнего мужика, служившего в армии Империи, работавшего преподавателем в Гильдии магов и, в целом, повидавшего виды. Он смотрел на неё как на суровую, хитрую, жестокую, ироничную и хладнокровную женщину. Сейчас же она так искренне и счастливо улыбалась с проступившими слезами счастья, что это заставило его сердце сжаться. Он обернулся на преподавателей. Те были также поражены её реакцией и, казалось, были готовы кинуться к ней, чтобы успокоить.       Однако она быстро взяла себя в руки улыбнулась и, выдохнув, ответила.       — В любом случае мы получили хороший урок, чтобы не совершать грубых ошибок впредь, — лицо девушки вновь постепенно начало приобретать строгость, но оттенок счастья в её выражении всё равно звучал. — И с печалью хочу заявить, что те проблемы, которые нам устроил Талмор, были лишь цветочками, — лицо бретонки омрачилось. — Сейчас на кону стоит, не только моя жизнь, но и жизнь всех нас — девушка сделала паузу чтобы все осмыслили её слова и подготовились к той информации, которую она им выдаст. — Для вас, полагаю, не секрет, кто победил в Гражданской войне.       Обитатели Коллегии помрачнели и обеспокоенно взглянули на Флавия, кто-то бросил на него косой взгляд. Бенерис продолжила.       — Кто-то из вас может ошибочно подумать, что Братья Бури нам угрожают лишь из-за того, что во главе Коллегии стоит имперец. У кого-то из вас наверняка уже закрались коварные мысли о том, что, если мы позволим Ульфрику взять Флавия, то нам ничто угрожать не будет. Не так ли?       Кое-где донёсся шёпот. Часть магов и учёных замялась.       — Вижу, что как минимум половина присутствующих так считают — тон голоса девушки приобрёл жёсткость, а лицо холодность, оживление постепенно прекратилось, — Специально для вас я спешу сказать, что это не так, — Бенерис заметила в толпе недоумённые взгляды, — Не надо удивляться. Ульфрик в любом случае пошёл бы против нас даже если бы Флавия не было. Его наличие лишь повод. Пускай и весьма веский.       Онмунд решил задать вопрос.       — Не подумайте, архимаг, я ничего не имею против Флавия, но… Не понимаю, почему? — парень спросил девушку неуверенным и немного вздрагивающим голосом.       Бенерис принялась объяснять.       — Вопрос взятия Коллегию под контроль со стороны ярлов был лишь вопросом времени. Наша закрытость всегда пугала людей. Непросвященные массы не знают, чем мы тут занимаемся, что даёт много поводов для всякого рода фантазий и слухов. Но это ещё ничего, однако наша Коллегия в последнее время очень часто совершала ошибки, которые могли бы стать трагичными для городских жителей. Око Магнуса, странные отношения с Талмором, — Бенерис почему-то было сложно раскрыть этот вопрос в более прямой форме, поэтому этой фразы никто не понял — В конце концов, не забывайте, за что выступают Братья бури. За Скайрим для нордов. А у нас тут просто сборище данмеров, босмеров, бретонцев, имперцев и, даже, альтмеров. Этого уже достаточно для того, чтобы уничтожить нас всех.       Брелина с сомнением ответила.       — Достаточно? Не понимаю, неужели нельзя договориться?       — Скайрим уже не находится во власти Империи. Только борьба против неё скрепляла войска, сражавшихся за него. И вот сейчас у Братьев бури нет врага, но вместе с этим пропала и цель, которая сплачивала армию Буревестника. Сейчас Ульфрику для удержания власти и сохранения собственной шкуры просто необходимо придумать хоть что-то, что вновь сплотит народ. Что это может быть?       — Ополчиться против врага внутри Скайрима, которого они назовут сами, — будто про себя, но достаточно громко сказал Флавий, скрестив руки на груди.       — Да, — бретонка на момент взглянула на своего заместителя и вновь обратилась к аудитории — Не удивлюсь, если его окружение, типа Галмара, будет капать ему на мозги и говорить: «Надо убить всех эльфов в Скайриме! И вот тогда мы заживём!». И так далее. Это схема, отработанная веками. В общем... Наша Коллегия — идеальный вариант даже если бы в ней не было имперского ставленника. Во-первых, мы тут все «проклятые колдуны», которые ничего никому не говорят, а, во-вторых, из всех магов у нас только два норда.       — Погодите, госпожа Бенерис, вам не кажется, что вы перегибаете палку? — вступил в разговор Толфдир — Ульфрику же не выгодно уничтожать кузницу магов, мы же… — старый норд продолжал неуверенно — можем выпускать сильные боевые единицы, которые потом помогут в борьбе с Талмором.       Рунольв почему-то издал громкий смешок на это заявление, все обернулись, но Бенерис ответила, не заметив этой реакции своего друга.       — Я уже всё подробно объяснила, Толфдир. Ульфрик не придумал никакой иной идеи кроме расовой нетерпимости, чтобы сплотить народ Скайрима, а, значит, он будет её гнуть до конца… Он может этого и не хотеть, но у него есть войско, жаждущее новых сражений. Если он даст попятную, люди его не поймут. В конце концов, я не говорю, что он хочет избавиться от всех магов. Я говорю о том, что он хочет избавиться конкретно от нас. А потом этот правитель может вполне себе дать распоряжение чтобы здесь, например, обучали только нордов. У нас был шанс примкнуть к Ульфрику предложив ему боевых магов, но мы его упустили уже давно.       По залу Стихий донёсся шёпот.       Флавий слушал Бенерис, и, хоть находил её слова верными, но отметил про себя, что ей бы следовало потренироваться в сохранении последовательности мысли, поскольку в своих рассуждениях она зашла слишком далеко и отошла от самого главного. Он поспешил обратился к возбудившимся магам.       — Архимаг Бенерис всё ходит вокруг да около, опасаясь сказать то, что нас обвиняют в пособничестве Талмору и Империи. Это сейчас основная причина приезда Ульфрика в Винтерхолд, помимо прочих.       Все были поражены этой новостью и недоумённо взглянули на Флавия.       — И это не из-за меня, многоуважаемые коллеги. Знаю, что для вас эта тема неприятна, но хоть винтерхолдцы на меня и смотрят косо, но не я, а вы сдали своего Архимага — мужчина никогда не боялся говорить прямо и без лишних любезностей.       Часто из-за этого его считали жестоким, и сейчас он действительно пробудил душераздирающие эмоции у присутствующих.       Бенерис устало вздохнула, кивнув. Она действительно тянула с этим, поскольку ей было тяжело не столько пристыжать коллег в том, как они поступили с ней, сколько ворошить неприятные воспоминания.       — Да, Флавий прав. Я хоть вас и не виню, — Бенерис усмехнулась — однако на сей раз вы накосячили похуже Анкано, — Бенерис охватила саркастичным взглядом коллег, стоящих в полукруге. — Сегодня утром от ярла Корира пришло письмо о том, что… — девушка замялась, а потом произнесла с оттенком иронии — «Верховный король Скайрима» Ульфрик лично посетит Винтерхолд, чтобы решить вопрос о статусе Коллегии. Они до сих пор считают Архимагом Флавия, поэтому пригласили его. И у нас двоих есть подозрения, что позвали его отнюдь не на мёд с рулетами.       — Возможно Ульфрик прибудет с войском… — добавил Флавий.       Бенерис хотела продолжить фразу именно так, поэтому слегка поморщилась и перебила мужчину в ответ.       — … и решит арестовать всю Коллегию, а не только его, — теперь недовольство было на лице Флавия.       В зале Стихий стоял гул. Преподаватели и учёные принялись обсуждать услышанную новость. Бенерис подняла руку, чтобы привлечь внимание, и все замолчали.       — Советую вам сейчас воздержаться от активного обсуждения этого вопроса. Его будем решать только мы с Флавием. Сейчас я вас хочу немного «воодушевить» — девушка вновь начала иронизировать, — И сказать, что объективно дело наше — полная дрянь. Лично я сомневаюсь, что это закончится для нас хорошо. Я настроена на худшее. Однако у нас ещё примерно неделя, чтобы всё обдумать и… — бретонка сделала паузу, подбирая слова, но приличной формулировки так и не вспомнила и сказала как есть, —... и собрать свои "манатки" на всякий случай. Пока скажу одно — Бенерис сурово на всех глянула и тем самым привлекла взгляды учёных — для безопасности нас всех в Винтерхолд не должно проникнуть ни одного слуха насчёт того, что я жива. Ни единая душа не должна об этом даже подумать, ясно?        Все кивнули. Никто не хотел быть арестованным победившими Братьями Бури. Однако нельзя сказать, что кто-то из присутствующих имел связи, которые смогли обеспечить ему безопасность вдали от Коллегии. Поэтому к назначенному дню кузницу магов не покинул никто ни из преподавателей, ни из учёных, ни из учеников. В конце концов урок о том, что магам Коллегии нужно держаться вместе, был усвоен всеми, даже самыми нелюдимыми учёными и преподавателями.