Я думаю, вы кое-что забываете: Я – Доктор, и если есть одна вещь, которую я могу делать, то это говорить. Я знаю пять миллиардов языков, и у вас нет способа меня остановить! Доктор Кто
Утро моё началось странно. Ну, во-первых, я убедился, что нашёл самых лучших и понимающих друзей – потому что где-то в половине девятого у меня под дверью состоялся диалог примерно следующего содержания: – Давай, – хрустела чем-то вкусным Аква, – не будем пока будить нашего Александра, и сами ещё поваляемся. Переборщили мы со временем, ну куда нам торопиться? – Думаешь? – сомневалась Мегумин вполголоса. – Ну, так-то да, рановато... Темно ещё. Ладно, пусть дрыхнет, всё равно он, если не выспится, вялым будет и ничего путного не сделает. Позови, как проснётся, хорошо? – А ты куда? – с интересом чавкнула её собеседница. – Предупреждаю сразу, Вольбах будить тоже нельзя, её нервной системе необходим отдых. – Я что, похожа на капризного ребенка? – скрестила руки на груди Мегумин. То есть, я её, конечно, не видел, но почему-то казалось, будто она сделала именно это. – Просто на всякий случай говорю, – спокойно пожала плечами Аква, – помнишь, я вчера толковала о моей учительнице по высшей математике? Со стороны Мегумин донёсся шорох, и я предположил, что она медленно кивнула. – Так вот, отвечала она, помимо нашего обучения, ещё за одну штуку... Ну, примерно как тот компьютер из Разрушителя, только сложнее и выглядит как дерево. – В смысле, растение из проводов и кристаллов? – перебила её Мегумин, подаваясь вперёд от любопытства. – Нет, буквально здоровенное дерево, но, да, если упростить прям вот ну упростить, то его корни можно назвать проводами... Эй! Не смотри на меня так! – Ты ведь сама не знаешь, как оно работает, да? – Ну-у, немного пропустила теорию... Но мы однажды его лечили, и я справилась!.. Да, не отрицаю, меня там чуть грибы не съели, но на выделенной мне ветке всё было хорошо! Вряд ли обычные трутовики могли покуситься на Аквины косточки, да и веточка в таком контексте представляется немалой... Мегумин хмыкнула и сдалась, а богиня продолжила свой рассказ: – И вот, на второй день её тоже так случайно разбудили, а она взяла и на работу пошла... Короче, еле-еле потом данные восстановили – всё подчистую стёрла. – Зачем? Чокнулась, что ли? – Нет, забыла, куда нажимать, ну и влезла не туда... Так что, если не хочешь наблюдать, как твой учитель тянет ручонки к незнакомой кнопке, как я когда-то наблюдала, не трогай её и вообще не шуми в её присутствии. Само пройдёт. – Я не буду у тебя уточнять, как дерево может хранить информацию, – встряхнулась Мегумин, – и не спрошу, как вы её оттуда извлекаете, но смысл понятен. Пойду, предупрежу Виз, пусть сделает шумопоглощающий барьер. – Только пусть ещё добавит экранирование ауры, она может почувствовать других волшебников. – Принято, – отсалютовала Мегумин, после чего они разошлись в разные стороны. Все эти движения, разумеется, сопровождались далеко не тихим треском рассохшихся половиц, а голоса они хоть и приглушали до шипения вялых чайников, но слышно их было прекрасно. Тем не менее, шаги удалялись, и вскоре с одной стороны заскрипел диван, а с другой – лестница, и мой подъём, очевидно, откладывался... Но стоит ли добавлять, что новые сведения о повседневной жизни богинь взбодрили лучше любого кофе? Всё, проснулся – обратно никак. Собравшись с силами, я задержал дыхание и разом скинул одеяло, ненадолго погружаясь в холодный воздух и быстро-быстро одеваясь – то ли Анна вчера недоложила в систему отопления взрывчатых кристаллов, то ли я сам по себе спросонок мёрз, но холод стоял такой, что стучали зубы. Что и говорить, если даже выбранное Мегумин длиннополое чёрное пальто пошло в дело – хоть на снегу оно и превращалось в демаскирующий элемент, но, стоит признать, сохраняло тепло куда лучше, чем могло показаться исходя из толщины подкладки. – Вот так, – довольно щёлкнув пальцами, я осмотрел себя с головы до ног. Ну, могло быть и хуже. Сжимая и разжимая кулаки в попытке разогнать кровь, я как можно тише приоткрыл дверь и просочился в коридор. На первом этаже света ни у кого не было, из окон сквозило воистину собачьим холодом, но в воздухе витал эдакий лапшично-говяжий аромат горячей еды, и потому вместо умывания я пригладил волосы пятернёй и отправился прямиком в столовую. В предрасстветных сумерках поместье выглядело совершенно по-другому – как-то по-родному, по-домашнему, что ли... Отчего-то вспомнилось школьное чаепитие под новый год, и то радостное настроение, которое всегда сопровождало такие мероприятия... Да уж, одноклассники-то мои, небось, кто выпустился, кто в одинадцатый пошёл, а я тут вместо подготовки к Единым Государственным в лесу жил, да живность всякую по болотам гонял... Дракона, вон, вчера одолел... Тут-то мне и щёлкнуло – за него же Опыт дали, а я не посмотрел! Сразу видно, кризис миновал – когда припекало, карточка возникала у меня перед глазами со скоростью запрыгивающего в доспех Мицуруги, то есть неправдоподобно быстро, ловко, и без участия разума, а тут хорошо хоть на второй день вспомнил... Ну, полез в нагрудный карман, покопался – вытащил. Игровое меню порадовало гораздо более заполненной полоской прогресса – до седьмого уровня оставалось совсем чуть-чуть, примерно десять Гигантских Жаб, или один Слайм-Исполин, если переводить в натуральные эквиваленты. Посмотрел на сохраненные с прошлых разов очки навыков, похихикал, потёр ладошки – мелочь, а приятно. Не забыть бы потом перед Алыми Волшебниками проставиться за такой подарок... И предыдущие, если на то пошло. Но праздничные планы прервала Аква, позвавшая меня из гостиной, мимо которой я как раз и проходил: – Эй, Алекс-Алекс! Ты определённо должен это увидеть! Голос у неё был веселый, смеющийся – такой бывает у детей, желающих поделится радостью с окружающими, но это меня как раз и пугало – порою причины нашего веселья обладали излишним разрушительным потенциалом... – До-оброго, – не зная, чего ожидать, осторожно высунулся из-за угла я. Аква с ногами забралась на диван и трясла свежей газетой, а я быстренько проанализировал обстановку. Так, божественных чудовищ вроде бы нет, артефактов из Разрушителя тоже, количество теней совпадает с количеством источников света, пол чистый, сама она тоже... – Что там у тебя? Кажется, ничего опасного она не поймала и не притащила, так что можно расслабиться и перестать искать выходы. – Помнишь, Виз говорила, что Нишка уехала в Айриндейл? – Ну, теперь помню. А что? – Узнаешь? – торжественно развернула она первую полосу, с которой улыбалась хорошо знакомая нам демоница. Загар её просматривался даже на черно-белой фотографии, рога она дополнительно замаскировала панамкой, а хвост, видимо, обернула вокруг талии – вариант с растолстевшей суккубой я как-то не рассматривал. Да уж, пока в Бельзерге зима, в эльфийских тропиках вечное лето... Даже странно, что эльфы у нас не мерзнут... Хотя, они ведь живут долго – наверно, привыкшие... – Ну, что скажешь? Пишут, у неё первое место в каком-то алхимическом турнире! – Молодец, – вяло отозвался я, преодолевая разделяющий нас ковер и усаживаясь рядом, – а что за турнир, в каком формате? – Викторина, задачи и практический опыт, – прошуршала страницами Аква, – вместо денежного приза – почётная грамота. – Государственная, хотя бы? – потёр сонные глаза я. – Вроде, да… – Тогда хорошо… Без Чомуске дом стал непривычно тихим – Анна и Комекко, на пару производившие шума за четверых – спали, Алые Маги, заходившие в гости под предлогом работы в Разрушителе – не успели прийти на объект и проголодаться, а остальные особой громкостью и так не отличались. – А что у нас насчёт покушать? – всё-таки нарушил тишину я. – Есть мёд с хлебом, есть творожок с мёдом, есть жевательный воск... Ну и ещё Казума опять свои макароны варит, но это на обед. – Ла-адно... А... Спросить-то я хотел про божественные компьютерные деревья, но уловил какой-то подозрительный топот – кто-то спешил к нам со стороны фойе. – Никак, пациент проснулся, – отложив газету, Аква как бы случайно прикрыла ею стопку журналов по анатомии гортани и болезням горла. – Ну, готовься, скоро начнётся... Шаги приближались, но скоро затихли, и из-за угла недоверчиво выглянула Вольбах. Плащ её был застёгнут неправильно, а глаза светились от нездорового возбуждения, но в целом выглядела она получше, чем вчера. Молчание затягивалось – мы смотрели на нее, она смотрела на нас, где-то далеко кипели дешёвые самодельные макароны, а Виз и Мегумин неторопливо спускались за своей подопечной. Ухо её забавно дёрнулось, и танцевальным вращением богиня окончательно завернула к нам, неуклюже приближаясь к дивану. – Вот хотела у вас что-то спросить, – плюхнувшись аккурат между нами, она потёрла лоб и раскинула руки, свесив их со спинки. – Какой-то совет, или мнение... Нет, не помню... Я, на всякий случай, немного отодвинулся – уж больно близко сидела эта неадекватная женщина... – Это по поводу одежды? – вопросительно предположила Аква. – Точно! – мгновенно повеселела временно безумная богиня. – Как думаете, что лучше – платье, или пиджак? – Эм-м... Платье? – продолжал отодвигаться я. Во всяком случае, представить её в строгом офисном костюме как-то не получалось... – Да? – сморщила нос она. – Не знаю, не знаю... Я как-то больше привыкла к загадочным одеяниям мрачных культистов... Аква, чего молчишь? Ты-то что думаешь? Та подняла глаза и критически осмотрела старшего сородича с головы до ног. – А кто ж его разберёт, – заявила она. – Зависит от твоих дальнейших планов и настроения, наверно... Я доктор, а не модный эксперт. – Но ты мой дру-уг, – потянувшись, Вольбах замерла на секунду, но быстро опомнилась и использовала своё положение для осуществления внезапного удушающего захвата нас обоих. Нет, серьёзно, я такое в кино видел – там скромный парень не знал, как девушку обнять, и тем же путем шёл, только в фильме-то наоборот было, и возраст участников более-менее совпадал. Я почему про возраст-то вспомнил – Вольбах сама по себе довольно высокая, сам я в это время от неё отползал, и как-то так получилось, что Акву она прижала целомудренно к плечу, а меня – к груди... – А ещё у меня совсем нет денег, – добавила она уже обычным голосом, – одолжите, а? Я через пару дней отдам, меня Виз пока в канцелярию к демонам не пускает. – А мне она из кассы брать запрещает, – пожаловалась Аква, – говорит, у неё потом ничего не сходится... – Она же тебе диведенды два раза в месяц наличными выдаёт, – вывернулся из объятий я, снова приглаживая растрёпанную макушку. – Куда тебе ещё-то? – Да просто лень было до дома идти, – нахмурилась она и обратилась к Вольбах, которая, упустив меня, стала гладить её по голове, – ты на заказ хочешь, или как? – Настоящий чародей шьёт себе одежду сам, – нежно встряхнула её та, – встраивая чары и добавляя кармашки с учётом обнаруженных потребностей, он создаёт костюм, отражающий все грани его индивидуальности! – Хм-м, – почему-то посмотрела на меня Аква, – хм-м... Вольбах теперь вместе с головой захватывала ещё и спину, но отстраняться она не спешила, и даже наоборот, качающимся движением дождевого червя подсела поближе. – Значит, тебе понадобится куча всяких алхимических штук, верно? – продолжала она буравить меня взглядом. Вольбах теперь опиралась щекой на её макушку и поправила младшей подруге воротник. – Что надо – сделаю, – встряхнувшись, пообщал я. – Ты же знаешь, я нашим постоянно что-нибудь варю. Но денег пока нету, извини. – Ну, спасибо и на том, – поднялась Вольбах, – ладно, потерплю пару дней. Эскизы пока нарисую, или даже выкройку... И совершенно точно не сбегу в замок повелителя дьяволов! Заглянувшая в гостиную Виз как раз услышала последнюю часть фразы и так устало подняла брови, что я понял – подобное происходит не в первый раз. Зашедшая следом Мегумин грозно перехватила посох. – Да шучу я, шучу, – обмахнулась ладошкой богиня, – давайте, таскайте меня дальше по вашим процедурам, никуда я не денусь. – Доброго всем утра, – поздоровалась с нами Виз, – Вольбах, пойдём, я тебя покормлю... – И что у нас на завтрак? – на удивление покорно последовала за ней та. Даже мило – как доверчивый цыплёнок за мамой-курочкой... – Овсянка и бутерброд по-крестьянски. – Жаль, а я бы не отказалась погрызть сушёные чайные листья, – донеслось уже из коридора. Казума на кухне стучал черпаком-поварёшкой, где-то на дворе взвизгнул разгоняемый Телепортом воздух, а мы остались втроём. Мегумин с самым невозмутимым лицом пересекла комнату и села между нами. – Ну? – спросила она, ни к кому не обращаясь и напоминая секретного агента на лавочке в парке. – Спит, – в тон ей ответила Аква. Не хватало им только тёмных очков. – Готов? – пихнула меня Мегумин. – Кушать хочется, – шёпотом признался я. – Ограбим суккубов, – решила она, – здесь еды нет, я проверяла. – Хорошо, – приподнялся я, – где воск? Встав, она посмотрела за диван, и я заглянул туда тоже. На полу стояли прикрытые чистой тряпкой корзины, а уже в них – кастрюли и глубокие тарелки, которые вчера попались нам под руку. – Анна проснулась, – торопливо схватила журналы Аква, – быстрее! – Ой-ой-ой! – заторопился и закрутился я, не зная, что делать. И мир взорвался движениями. Мегумин перемахнула через подлокотник и схватила сушившиеся у камина шапки – свою, с ушками, она быстро надела сама, а две другие бросила нам; Аква свободной рукой вытащила из-за пазухи воздушный шарфик, после вчерашнего изрядно потерявший в божественности, и требующий хорошей стирки, а я собирал корзины, вешая их на локоть и чувствуя себя красной шапочкой. – Всё? – Всё! Толкаясь и сшибая друг друга, мы побежали к чёрному ходу, обходя лежащих повсюду кукол – пока не оживших, но уже дергающих тряпичными лапками. Прогулка до мастерской обещала быть интересной...***
Как Мегумин и Аква в суматохе куртки перепутали, и как мы потом своим ходом по улицам бежали – история отдельная, но как-то добрались, и даже вроде бы не замерзли, а уж в лавке и подавно отогрелись – Виз тщательно следила, чтобы у подрабатывающих суккубов были хорошие условия труда, и на отопление денег не жалела. Демоницы эти, к слову, платили ей благодарностью, и работали на совесть – с веранды шли ароматы всяко-разной выпечки, доносилось шипение масла в сковородах и их весёлые, задорные голоса. – Ты не ты, когда голоден, – излишне филосовски посмотрела на меня Мегумин и повесила шапку на стул. – Будь другом, принеси пирожок, – взмолился я, вспомнив, что когда-то записал ей эту цитату одной из первых, – я сейчас сам себя переварю! – Ни слова больше, – отсалютовала она, скрываясь за перегородкой. Мы с Аквой поднялись на второй этаж. – Ах, реклама шоколадки, – ностальгически вздохнула она, пока я боролся с замком. – Как она называлась? «Сникерс-ни»? Трудно открыть дверь, когда у тебя в руках пять не самых лёгких корзин! – Ха, нет, – торжествующе повернул ручку я, – сникерсни – это производный глагол, как щелк-ни, или ус-ни... Ты что, смотрела эти ролики? Составив воск на подоконник, я встряхнул руками и плюхнулся на стул, вытягивая ноги. – В оригинале, на английском, – наклонившись, чтобы не уронить, она выложила журналы на стол, и выдвинула табуретку, – впрочем, я много чего смотрела... – Постой, ты знаешь английский?.. Погоди-погоди, тайм-аут, тайм-аут! – скрестил руки я. – У вас же должен быть собственный божественный язык! Я ведь об этом совсем не задумывался! – А, ну да, – опустила голову на стол она. – На оба вопроса да-а-эа... Зевнув, эта загадочная богиня, уткнулась в сложенные руки. Волосы её растрепались, и беспорядочно свисали до колен... – Слу-ушай... А скажи что-нибудь на своём языке! – с воодушевлением попросил я. – Как он вообще называется? Сначала мне показалось, что она решила проигнорировать мою просьбу и как всегда отделаться условием вступить в Аксис, но потом она приподнялась, и... – ♪♫♫♪♪♫. Звук этот напоминал пение птицы, смешанное с быстрой игрой на пианино и произнесением скороговорки на фоне – короткий, буквально в одну секунду, отрезок вмещал в себя десяток трелей и переливов, а повторить я его не смог бы, наверное, и за сотню попыток. – Если переводить буквально, то он называется «богиньский» – с указанием на женский род, в бельзергском таких конструкций нет. Человек на нём говорить не способен, не то строение связок, но можно компенсировать это магией. Я ничего не ответил – только сглотнул и потёр щёку. – А письменность? Как вы пишите? – Буквами, с дополнительными обозначениями оттенков. У каждой буквы восемь интонаций, всего их тридцать, что даёт двести сорок возможных комбинаций... Дай тетрадку, я покажу. Ни разу в жизни я не находил чистый лист так быстро, как сейчас. – Ну вот, смотри, – постукивая себя по губам ручкой, она начала выводить неведомый символ, напоминающий улыбчивый смайлик с тремя губами, но кривой и китайский. – Это наша буква «А». Теперь разделим её на семь частей... – Извини, у них там только первая партия допеклась, – стукнула дверью Мегумин, положив передо мною два больших жареных пирожка. – Чего это тут у вас? Протиснувшись между нами, она подняла бумажку, прищурила правый глаз, и внимательно её изучила. – Аква показывает образец письменности своего народа, – гордо похвастался я. – А что он значит? – подняла глаза Мегумин. – Это иероглиф? – Нет, это буква! – похвастался я как пятилетний ребенок, который выучил счёт до десяти. – А почему такая большая? Разве это эффективно? Может, все-таки какой-то глиф? – Не-ет, – рассмеялась Аква, – и, если вам настолько интересно, я нарисую ещё таких в любое время, с переводом и комментариями, но давайте сосредоточимся на том, ради чего вчера лазали по грязи и боролись с личами – на кукле! – Да, точно! – волевым усилием Мегумин положила бумажку на место. – Итак! Кукла! Какие материалы нам нужны в первую очередь? – Нечто с плотностью два кило на метр в кубе для костей, – болтала ногами Аква, продолжая рисовать какие-то рожицы, – и достаточно гибкое, и чтобы остальное к нему приклеилось. – С этим проблем не будет, с ходу припомню восемь рецептов, и вспомню больше, если поищу в справочниках. Мегумин перевернула лист с Аква-глифом и рожицами, щёлкнула авторучкой и вывела: «Поли-пластик». – Дальше, лёгкие. Нужно что-то пористое, с большой прочностью на разрыв... Мегумин достала губку, которой мы чистили котлы и сделала выжимающие движения. – Да, подойдёт, только чу-уть-чуть более пористую. Потом, кожа. Вряд ли я смогу нанести искусственную кожу сразу на искусственные мышцы, поэтому вставим между ними тонкие пластины с прокладками из герметика. Скульптуру я изучала, и есть пара идей, как это реализовать. Мегумин добавила в список новые пункты: «Губка, прозрачный клей-герметик, другой поли-пластик?» – Вот из чего голосовые связки делать – не представляю... – Какая-то толстая плёнка? – предложил я. – Ну, не знаю... Ладно, там посмотрим. Ну что, за дело? А я вам, так уж и быть, окажу моральную поддержку – запишу пока стих на божественном! – Лучше загрузи шишки в мельницу, – посоветовал я, разворачивая первый пирожок и делая пробный надкус, – и терзают меня сомнения... А у тебя точно получится? Там ведь точность не просто миллиметровая, там допуск в каких-то уже микронах должен быть! – Дружище! – положила руку мне на плечо она. – Как думаешь, трудно восстановить глаз? А как насчёт уха? Спинного мозга? Тебе сказочно повезло, что помимо целительства я увлекалась искусством и скульптурой, и, поверь, если я говорю, что могу что-то сделать, то я это сделаю. Вы, ребята, ещё не видели всех моих тузов в рукаве! – Тузов как раз видели, ты как-то показывала фокус, – заметила Мегумин, – и я, кажется, догадалась, как ты хочешь решить проблему с точностью. – Эхе-хе, – прикрыла рот ладошкой та, – без комментариев, без комментариев... – Ладно! – запихнув в рот остатки пирога, я похлопал себя по щекам. – Аква, нужен литр самой чистейшей воды, Мегумин, доставай мельницу, Алекс – топи воск. Посмотрим, что это за штука на практике. И мы принялись за работу...