(не) моя весна

Прошлое Чанёля было не самым радужным. Он это понимал, как понимал и то, что одним лишь прошлым жить нельзя. Но избавиться от вечного чувства вины, что не успел, что опоздал, от чувства невозвратимости произошедшего казалось нереальным. Оно съедало его изнутри, въедалось в каждую клеточку, заставляя страдания поселиться в его душе. Чанёль всегда был романтиком. Любил глупые первые свидания и неловкие признания, легкий трепет в груди и кружащий туман в голове. Несмотря на то, что имя его пары появилось достаточно поздно, он всегда верил, что однажды ощутит все эти чувства усиленные в стократ. Однажды, когда встретит его, свое предназначение. Чанёлю было совершенно неважно, какое оно: девушка или парень, какую музыку слушает, что любит читать, и любит ли, какие у него родители и планы на жизнь. Просто Чанёль был уверен, что их связь обязательно окажется самой правильной. И вот оно, аккуратно выведенное, красивое. Женское. Счастью Чанёля не было предела. Ведь она где-то существует, она точно где-то есть, и они обязательно найдут друг друга. Годы шли. Чанёль искал повсюду: среди знакомых, прохожих, в социальных сетях, но не находил. Наверное, потому они так легко сошлись с Бекхёном, ведь от его Ким Чондэ тоже было лишь имя. На последнем курсе, в поиске информации к экзаменам, Чанёль и сам не понял, как набрел на свежие новости индустрии развлечений. Одна из статей о трейни привлекла его внимание фотографией, на которой была девушка, что недавно представили публике, как одну из участниц группы, дебютирующей в следующем месяце. Пробежав глазами по статье, Чанёль вскочил с места. – Бекхён, проснись! БЕК! ЭТО ОНА! С того дня жизнь Чанёля будто заново наполнилась смыслом. Наконец-то он нашел ее, теперь все будет так, как он себе представлял. Однако в жизни все оказалось несколько сложнее, чем в мечтах. Подобраться к девушке было невозможно. У агентства постоянно дежурила охрана, контактов они ее не давали, социальных сетей Чанёль не находил. Письма в компанию результата не возымели, а лишь ухудшили ситуацию - ведь кому надо, чтобы трейни заводили отношения в начале своей карьеры? Да еще подготовка к экзаменам и диплом отбирали почти все его время. Чанёлю пришлось принять тяжелое решение: сначала разобраться с учебой, потом - с личной жизнью. Спустя чуть больше месяца, он был свободен и с наивысшей оценкой в кармане. В день празднования своего выпускного Чанёль решил, что не может больше ждать. Купив цветы, он пошел к агенству, решив, что проведет на его крыльце хоть ночь, хоть месяц, - но увидит ее. На той неделе ее группа дебютировала, и Чанёль был уверен, что девушка появится здесь для репетиций. Бехён собирался пойти с ним, но Чанёль запретил - пусть празднует выпуск. Перебирая в голове тысячи возможных ситуаций, Чанёль, уже приближаясь к агентству, услышал звук машины скорой помощи. Сердце прожгло болью. Чанёль упал на колени, прижав ладонь к груди, будто это могло уменьшить силу, разрывающую ее огнем изнутри. Заставив себя подняться и бросившись бежать, он, задыхаясь, вылетел на главную улицу, где на дороге среди машин уже столпилось много людей. Кто-то кричал, кто-то снимал на телефоны. Пробравшись сквозь толпу зевак, Чанёль почувствовал новый прилив боли. Ему казалось, будто он оглох. Все вокруг потеряло свой звук, лишь биение собственного сердца, бешено колотящегося о грудную клетку, прорывало сознание. Чанёль видел ее вживую впервые. Только жизни в ней больше не было. С тех пор ее распростертое на асфальте тело преследовало его во снах. После похорон он почти каждый день приходил в колумбарий, где безутешно сходил с ума. Он не успел. /// Осталась всего одна буква. Почти шесть лет прошло, а он по-прежнему помнил тот день. Какие цветы он купил, как продумывал их разговор, ее бледное тело, руки Бекхёна, прочитавшего о случившемся в новостях, на своих плечах, которыми он оттаскивал его, отбивающегося от полиции, с места аварии. Зачем он помнил все это? Чанёлю казалось, что таким должно быть его наказание. Ведь он был виноват в том, что пренебрег данным ему временем и не попытался добиться встречи, что не успел ее спасти. Именно такие мысли преследовали его каждый день, и, наверное, потому он так отчаянно заставлял Бекхёна не отступать, что боялся повторения его, Чанёля, ошибок. Убедившись в адекватности состояния Бекхёна, Чанёль, распрощавшись с ним, отправился домой. Решив прогуляться, он пошарил в кармане в поисках пачки сигарет, но обнаружил лишь пустую упаковку. Ему совсем не нравилась эта привычка, но порой только сигареты помогали ему успокоиться. Медленно шагая по улицам под аккомпанемент гудящих автомобилей, он снова и снова обдумывал ситуацию Бекхёна. Что, если он так и не сможет добиться Чондэ? Или с Чондэ приключится беда? Что, если с самим Бекхёном что-то произойдет? Беспокойство за друга билось о черепную коробку, навевая мрачные мысли и возвращая в прошлое. Воспоминания о событиях давних лет навалились на Чанёля, заставляя нервно подергивать пальцами. В какой-то момент он почувствовал легкий прилив стыда: переживает ли он сейчас за Бекхёна или снова жалеет себя? Эта мысль стала такой внезапной, что он застыл посреди тротуара, пустым взглядом упираясь в желтый от искусственного света фонаря асфальт. После некоторого копошения к себе, Чанёль мысленно признался: ему было страшно, что произошедшее когда-то с ним, может повториться с Бекхёном. Это сравнение себя с другом абсолютно не обрадовало его. Их жизни разные, их ситуации разные, да и Бекхён не он. Нет никакого смысла придумывать лишние поводы для страхов и опасений, когда проблема совсем в другом. Ему пора перестать жить прошлым. Только это не так-то просто. Погруженный в раздумья, Чанёль забрел в ближайший супермаркет в поисках сигарет, но решил, что будет совсем неплохо пополнить свой холодильник хоть какой-то едой. Пройдясь среди продуктовых рядов, Чанёль накидал продуктов в корзину и свернул к кассам. Небольшая очередь продвигалась достаточно быстро, и вот он уже назвал марку покупаемых сигарет. Парень, что только что перед ним совершил покупку, обернулся, бросив выразительный взгляд, и возмущенно цокнул языком. – Не стыдно портить такую красоту сигаретами? – Что? – удивленно произнес Чанёль, поднимая голову от кошелька и глядя на говорившего. Парень напротив был ниже него ростом на целую голову, слегка кучерявые волосы забавно топорщились, падая на глаза, но взгляд его при этом был полон какой-то взрослой мудрости и, кажется, заботы. – Бросай это, говорю, – он кивнул на пачку сигарет у Чанёля в руках, а после, тепло улыбнувшись, ушел до того, как Чанёль смог ответить хоть что-нибудь. Уже вечером, разобрав пакет с продуктами и приготовившись ко сну, Чанёль привычно вышел на балкон посмотреть на ночной город. Зажав сигарету в зубах, он поднес к ней огонек зажигалки, но так и остался стоять, глядя на подрагивающее на ночном воздухе пламя. Тот парень, что был сегодня в магазине… какое ему дело до Чанёля и его пагубных привычек? Разве ему не нужно позаботиться о других? О своем предназначенном, например. Отложив зажигалку Чанёль еще с пару минут простоял с незажженной сигаретой в губах. Образ молодого человека из супермаркета стоял перед глазами, а теплая улыбка будто отпечаталась где-то внутри, согревая и делая вкус сигареты отвратительно горьким и совсем неуместным. Выплюнув сигарету, Чанёль посмотрел на пачку в своих руках, в итоге сжав и выбросив ее в мусорное ведро. Забравшись в постель, он привычно коснулся пальцами последней буквы имени своего предназначения, медленно погружаясь в сон. /// Чанёль проснулся утром с чувством некоторой легкости и спокойствия. Будто в его жизни больше не существовало проблем, будто этим утром вся тяжесть с его души ушла вместе с предрассветными сумерками. Сладко потянувшись, он поднялся с постели и, зевая на ходу, поплелся в ванную, путаясь в длинных пижамных штанах. Привычно достал одинокую щетку из стаканчика, выдавил пасту. Одной рукой чистя зубы, а второй опираясь на раковину, он поднял взгляд на зеркало, да так и застыл. Отражение сонного и обнаженного по пояс парня типично разместилось меж подвесных шкафчиков и, казалось бы, ничего необычного, но… Зубная щетка с глухим стуком приземлилась в раковину. Наклонившись ближе к зеркалу, Чанёль оторопело смотрел в свое отражение, проводя пальцами по коже. – Нет, только не это. Не может быть… Как же… Кожа на его груди была чиста.