Детская игра

Сейчас полчетвертого утра, но башня Мстителей уже не спит. Во всяком случае, по большей части — насколько Клинту известно, Тор занимается важными делами где-то в другом месте, а Питер крепко спит в своей постели в медотсеке на шестнадцатом этаже. Клинт всего на четыре этажа выше в тихой мастерской, где собрались остальные сонные обитатели башни, все они ели свежую (и слишком большую) партию печенья с арахисом Баки (потому что всем требуется печенье, чтобы функционировать в такое время). Единственный человек, который не засыпает на ходу, это Тони. Часть Клинта задается вопросом, не потому ли это, что мужчина вообще не спит. Он сидит на краю стойки с планшетом в руках и печеньем в зубах, его реактор мягко светится в помещении. Время от времени он зевает, но это единственный признак усталости. Тем временем Стив и Баки валяются на потертом кожаном диване в углу мастерской. Клинта забавляет, что Стив начинает дремать, прижавшись к плечу друга, а Баки, похоже, очень доволен тем, что просто сидит и поглаживает металлической рукой его по волосам — Боже, если бы только у него была камера, потому что не часто можно увидеть, как дуэт местных суперсолдат становится таким мягким. Сэм сидит на табурете рядом с тем местом, где Баки оставил поднос с печеньем, его голову подпирает рука, и он практически спит, но почему-то все еще жует четвертое печенье. Брюс так же устало сидит рядом с ним, что несколько нехарактерно для него, ведь у Брюса, похоже, развилась ужасная привычка Тони не спать по нескольку дней подряд, и поэтому он тоже должен быть невосприимчив к усталости. Даже Наташа — королева профессиональности, не допускающая обычно никаких проявлений усталости, — выглядит немного разбитой, сидя на полу у шкафа рядом с диваном, с закрытыми глазами и чуть приоткрытыми губами. Опять же, Клинт ругает себя за то, что не взял с собой камеру, потому что в комнате сейчас так много потрясающего материала для компрометирующих потребностей. Сам Клинт лежит на полу, заложив руки за голову и раскинув ноги. На потолке смотреть не на что, но за неимением лучшего развлечения ему лишь остается пялиться туда. К тому времени, когда он наконец отворачивается, в его голове крутятся бесцельно насчитанные шестьдесят три потолочные плитки. — Напомните нам, почему мы здесь? — голос Стива как цунами прерывает уютную тишину в воздухе. Лучник на полу неловко поворачивает голову, чтобы посмотреть на суперсолдата. Он не на много бодрее, чем раньше, но, по крайней мере, теперь он сидит и не опирается на Баки (который не выглядит слишком счастливым из-за потери контакта со своим лучшим другом). Тони отрывает взгляд от планшета и на мгновение задумывается. — Потому что Джарвис попросил вас прийти, — наконец отвечает он. — Нет, потому что ты попросил Джарвиса пригласить нас сюда, — поправляет его Сэм с набитым печеньем ртом. Уголки губ Тони приподнимаются, как и всегда, когда ему весело. — Это верно. На самом деле я сделал это не просто так, но я отвлекся… — он умолкает, не отдавая себе отчета в том, что делает, и продолжает смотреть в планшет. Потом, вдруг захлопнув его, поднимает голову, чтобы посмотреть на Сэма. — Ты должен отказаться от печенья, Уилсон. А то, возможно, придется переделывать твой костюм, если ты не будешь осторожен. — Ты сейчас пошутил про то, что я толстый? Рядом с Сэмом, Брюс берет еще одно печенье и запихивает его в рот. — Мне не нужно беспокоиться о том, чтобы стать толстым, ведь я уже такой, — парирует он. Клинт фыркает. Наташа издает у шкафа недовольный стон. — Скажи нам, почему мы здесь, когда могли бы спать, Старк. — О! — кто-то словно щелкнул выключателем, потому что Тони, кажется, немного пришел в себя. — Простите. Я все время отвлекаюсь… — миллиардер кладет планшет на стойку рядом с собой и начинает болтать ногами, как возбужденная школьница. — Я навел кое-какие справки об этом пацане Питере. — Ты имеешь в виду «бездомного благотворительного найденыша», над которым сжалились Клинт и Сэм? — бормочет Стив с выражением неуверенности на лице. В его голосе нет ничего особенно ядовитого, но по тому, как подергиваются его пальцы, Клинт может сказать, что ему не очень нравится Питер. А он еще даже не познакомился с ребенком. — Почему мне кажется, что ты как-то скептично настроен по этому поводу? — бормочет Брюс. По большей части его игнорируют. По пути к очередному печенью, протянутая рука Сэма останавливается. Он смотрит на Кэпа так зло, что даже Клинт чувствует озноб. — Он не благотворительный найденыш, Сосулька. Он пострадал, и мы поступили правильно, и помогли ему, как смогли. — Помогли ему пробраться в башню, — возражает Стив. Металлическая рука Баки хватает его за плечо, но суперсолдат молча отбрасывает ее и встает с дивана. — Мы только что предоставили этому парню свободный проход в башню. Вы не думали, что это может быть «троянским конем», чтобы заполучить информацию? Может, кто-то, кто сидит выше, использовал парня, чтобы тот пробрался сюда? — Это смешно, — немедленно заявляет Сэм. Лицо Стива напрягается. — Но это вполне возможно. — Вы оба правы, — говорит Тони, обрывая Стива как раз в тот момент, когда тот открывает рот, собираясь возразить, — но вы прервали меня. Мы можем сосредоточиться на этом позже. Как я уже говорил, я кое-что выяснил о ребенке, и результаты таковы… интересный малый, так сказать. Это привлекает всеобщее внимание. Стив снова садится, а Клинт встает, чтобы сесть рядом с Сэмом (в основном, чтобы покопаться в подносе с печеньем, но также и потому, что он хочет узнать что-нибудь о парне). Даже Брюс оживляется и полностью отбрасывает печенье, которое он собирался съесть, чтобы послушать миллиардера. — Я начал с сообщений о пропавших детях, но их было ровно ноль. Ну — во всяком случае, о нашем Питере. Затем я проверил местные школьные архивы, и нашел… — Тони берет планшет и тянет к экрану, который перемещает информацию на голографические сенсорные экраны рядом с ним. Она отображается на многочисленных экранах по всей комнате, так что каждый может видеть картину. — Школьный послужной список Питера. Информации было много. Он учился в средней школе. Его фамилия Паркер. Ему пятнадцать — слишком юн. Он очень, очень умный, но Клинт уже это знает. Фотография его несколько смущает (но все школьные фотографии кажутся плохими, так что это не важно). И он прекратил ходить в школу год назад. Также там была информация и о том, где он жил, и номер его опекуна. Интересно. — Разве они оставляют информацию об опекунах, когда ребенок уходит из школы? — сонно спрашивает Баки, щурясь на голограмму. Рядом с ним сидит Стив, опершись на колени, и читает отчет с явным напряжением. — Я думаю, это часть правил, — медленно отвечает Брюс. — Так и есть… Я слишком устал, чтобы помнить. — О-о-о, — Наташа мягко улыбается, словно смотрит на щенка. — Он восхитителен. В жизни он еще более очарователен? Клинт еще раз бросает взгляд на зернистую фотографию — он выглядит заметно здоровее и счастливее, чем Питер, которого он знал, с глазами, которые намного ярче нынешнего, и с лицом, не таким тощим, и с глупой улыбкой, которая, должно быть, освещала каждую комнату, в которой он находился. — Может, выглядит не таким уж бодрым и здоровым… но определенно более очаровательно. Школьные фотографии никому не нужны. — Я вот выглядел как недовольное жизнью сварливое яйцо, — комментирует Сэм. — Значит, ничего не изменилось, — откликается Клинт так быстро, что это можно назвать рефлексом. За дерзкое замечание ему прилетает в голову печенье, и он хватает его зубами, как голодный стервятник. — Вы, ребята, говорите, что я отвлекся, и все же… — Тони качает головой, выглядя разочарованным, несмотря на веселую улыбку, тронувшую его губы. — В любом случае. Из этого я неопределенно заключил, что он был бездомным около года, что, по существу, бесполезно для меня. Но, исходя из этого бессмысленного вывода, я обнаружил ещё кое-что, что заставляет меня расстроиться немного больше. Если раньше напряжение в комнате не было высоким, то сейчас оно, безусловно, поднимается. Сэм разделяет несколько озабоченный взгляд с Клинтом, а руки Брюса сжимаются на коленях. Наташа садится у шкафа, а не прислоняется к нему, закусив губу, — верный признак того, что она задумалась. Сонный дуэт суперсолдат теперь сидит, в буквальном смысле, на краю своих мест. Тони, похоже, эта тишина действует на нервы, потому что Клинт видит, как его беспокойство слегка подскакивает даже с расстояния, на котором он сидит от миллиардера. Чтобы успокоить нервы, лучник мягко говорит: — Давай же, Тони.  — Точно, простите. Я так понял, что мальчишку, должно быть, вышвырнул на улицу его опекун, а не он сам убежал, как я изначально предполагал, когда мне впервые сообщили, что он в башне. А это значит, что парню действительно некуда идти. — Откуда ты знаешь? — резко спрашивает Стив. — Если бы парень сбежал сам, он бы не стал тратить время на то, чтобы забрать документы из школы, не так ли? Если только ребенок сбежал, а потом опекун решил забрать их вместо того, чтобы подать заявление о пропаже, что маловероятно… — обычное самодовольство миллиардера заметно сменилось на нечто тревожное. — И, если бы ему было куда идти, он пошел бы туда задолго до встречи с Клинтом. К Наташе вернулось свойственное ей выражение лица, и она спросила: — И ты уверен, что его нет ни в каких записях о пропавших без вести? Ты точно проверил все сводки? — Я бы уже знал, если бы его размещали хоть где-то. — А что, если ты просто не всесильный? Ты можешь и не найти на него абсолютно все, Тони. Особенно, если учитывать, что у тебя на начальном этапе вообще ничего на него не было. Миллиардер окатывает Капитана таким леденящим душу взглядом, что даже Клинт чувствует, как пробежались мурашки по его телу. — У меня на него достаточно информации, и я расскажу, если ты позволишь мне закончить, — огрызается он, удерживая Стива от дальнейших расспросов. Он убирает школьные записи с голографических экранов и быстро прокручивает их в своем планшете, говоря: — Здесь много личного. — Настолько личное, чтобы не говорить нам? — фыркает Наташа. Тони неопределенно пожимает плечами. — Вы помните Ричарда и Мэри Паркер? Те агенты ЩИТа, которые погибли во время фиаско с Красным Черепом? — он смотрит на своих товарищей по команде, и Клинт чувствует, как суровое осознание реальности пронзает его сердце, словно кто-то вонзает кинжал ему в грудь. Он не был знаком с ними лично, но очень хорошо знал об их существовании и влиянии этой пары в организации. Они, может быть, и не стояли так высоко в строю, как он и Наташа, и потому они не часто пересекались, но и нельзя было сказать, что они никто для ЩИТа. Капитан Ричард Паркер до того, как Ник Фьюри завербовал его, был заслуженным солдатом спецназа Соединенных Штатов. Мэри Фицпатрик была дочерью агента СНР («Дикого Уилла» Фицпатрика), она посещала лучшие школы на протяжении всего своего детства и в конечном итоге стала военным переводчиком и аналитиком данных. Они познакомились и полюбили друг друга на работе — Клинт это знал. Когда Мэри в конце концов стала полевым агентом, они часто играли под прикрытием супружескую пару. О самой их интересной миссии Клинт был хорошо наслышан. Они расследовали дело баронессы Аделисии фон Крупп, которая захватила агента «дружественной силы». (И эта «дружественная сила» оказалась Росомахой.) Последний раз Клинт слышал о Ричарде и Мэри, когда третий Красный Череп сбил их самолет, пока они летели в Швецию, чтобы сообщить подробности дела, в результате чего, пара была убита. Они были объявлены «пропавшими без вести/предположительно мертвыми», поскольку два тела на месте крушения никогда не были официально идентифицированы. Тогда ему не было грустно, а теперь очень. — Боже, — бормочет Брюс, откусывая печенье. — Я не знаю, кто они, но Клинт выглядит встревоженным, так что я тоже. Дуэт суперсолдат снова съежился на диване, выглядя значительно бодрыми. — Это сложно, — комментирует Стив, и Баки кивает. — Как ты думаешь, парень знал, что его родители из ЩИТа? Клинт тоже вгрызается в печенье, пытаясь отвлечься, пока не начал жалеть Питера из-за потери родителей. Он даже не знал, что у Паркера и Фицпатрик был ребенок, когда они работали в организации (что на самом деле показывает, как мало он обращал внимания на большинство своих коллег-агентов); он всегда предполагал, что они будут держаться подальше от этой идеи, учитывая количество времени, которое они уделяли миссиям. — Может, да, а может и нет, — Тони пожимает плечами и продолжает читать свой планшет. — Здесь говорится, что его взяли к себе Бен и Мэй Паркер — его дядя и тетя, его единственная оставшаяся семья. И… чуть позже умер его дядя. Убит на улице выстрелом в грудь, — уголки губ миллиардера слабо приподнимаются, — … это значит, что мы знаем, кто опекал Питера до того, как его выгнали. Печенье во рту Клинта внезапно становится безвкусным. Этот ребенок — этот бедный ребенок, которому всего пятнадцать, который невероятно умен и действительно не заслуживает того, чтобы жить на суровых улицах, — потерял так много близких ему людей в столь юном возрасте. А потом, последний близкий ему человек, просто выгнал его, оставил на улице. Словно это абсолютно нормальное явление. Он даже в самых жутких мыслях не мог представить, как вышвыривает детей из дома. — Господи ты боже мой, — мычит Сэм, кинув последний кусочек своего печенья в мусорное ведро под столом. Лучник разделяет его чувства. Он не может не нервничать перед встречей с Питером, потому что знает, что теперь будет думать только о том, как погибли родители Питера, как застрелили его дядю и как тетя выгнала его на улицу. Потому что он знает, что в конце концов будет жалеть мальчика, ведь Питер не знает того, что знают они. Все это так неправильно. Наташа встает и хлопает Клинта по плечу. — Нет смысла жалеть его. Это сделает ему только хуже, — в ее глазах плескалась теплота. — Наверное, он уже давным-давно это пережил. — Да, — Клинт закусывает губу. — Я понимаю.

***

Позже, в тот же день Клинт видит, как Тони и Брюс разговаривают друг с другом в лаборатории, и на голографическом экране появляется сообщение о том, что, по его мнению, подтверждает пропажу Человека-Паука. Он предпочитает не спрашивать.