Графиня де Вержи

      Диана не стала спорить, когда Пьер решил её проводить. Он выслушал её не перебивая, время от времени качая головой и тяжело вздыхая, особенно в тех частях истории, которые так или иначе касались Денизы. Поколебавшись, Диана всё-таки рассказала и об Аличе. Пьер в ответ снова покачал головой и пробормотал:       — Ваша подруга — отчаянная женщина, ей-богу. Мне бы такое и в голову не пришло.       — Мне бы тоже, — кивнула Диана. — Но, наверное, она знает, что делает и зачем. — Она помолчала, прежде чем спросить: — Сами-то как? Выглядите… уставшим.       Пьер потёр виски, ответив:       — Чувствую себя не лучше. Дениза куда-то исчезла, и я понятия не имею, где её теперь искать. Вернее, догадываюсь, — тут же исправился он. — Постоялых дворов поблизости не так чтобы много, но ехать туда желанием не горю. Мими в последнее время почти не спит, да и я с ней тоже.       — Что с ней? — тут же забеспокоилась Диана.       «Неужели снова заболела?»       — Понятия не имею, — вздохнув, признался Пьер. — Она почти перестала спать одна после того, как Дениза ушла от мужа. Раньше няня справлялась с этим сама, но в последнее время Мими без меня не то что не засыпает, а отказывается ложиться. Спрашивал Леонардо — он говорит: нервное переутомление, со временем должно пройти само по себе. Только вот что-то не спешит.       — Хотите, сегодня я попробую её уложить? В прошлый раз у меня, кажется, неплохо получилось, — предложила Диана, видя, как сильно Пьер измотан.       — Честно? Был бы признателен, если это не слишком вас обременит. Я бы не просил, но, кажется, помощь и в самом деле не помешает. — Он устало потёр уголки глаз и изо всех сил сдержал зевок. — Извините. Мне кажется, я усну, едва на что-нибудь сяду.       — Вы когда спали последний раз? — обеспокоенно спросила Диана, остановившись, и повнимательнее присмотрелась к Пьеру. — Вы ужинали? Пойдёмте к нам — думаю, синьор ди Маттео не будет возражать.       — Спал… Два дня назад, если ночь сидя на стуле можно так назвать. Спасибо, но я не смогу. Во-первых, меня не приглашали, во-вторых, не помешает поскорее найти Денизу, пока она ещё чего-нибудь не натворила.       — Бросьте, ничего за полчаса не случится.       Для убедительности Диана взяла его за руку и потянула за собой. Как она и ожидала, Пьер всё-таки последовал за ней в дом. Несмотря на поздний час, всё ещё остававшаяся в доме Ваноцца тут же засуетилась на кухне. Диана, пообещав скоро вернуться, поднялась наверх, чтобы поцеловать свою дочь. Она за прошедшие месяцы выросла, уже могла держать голову и всё время тянула в рот руки.       «Зубы режутся», — вспомнила она недавние слова Коко, беря дочь на руки.       Девочка, узнав мать, заулыбалась, тут же заставив Диану испытать муки совести за то, что её не было весь день.       — Помочь вам переодеться, мадам? — предложила Коко, откладывая платье, которое расшивала, расположившись на стуле в углу комнаты.       — Нет, Коко, я ещё не ужинала. Там месье де Роган зашёл… — Диана запнулась, вдруг почувствовав себя недостаточно хорошей матерью.       — Неужели? — вполне искренне удивилась Коко. — Давно его не было. Не рассказывал, где был?       — По делам уезжал. Долгая история, утром расскажу.       «Заодно подумаю, что именно. Коко не из болтливых, но она маленькая ещё — всего ей знать не обязательно».       — Хорошо, мадам. А вы скоро придёте?       Диана помедлила, не зная, что ответить.       «Хотела бы я сказать, что через пару часов, но, признаться, не думаю, что Пьер сможет меня проводить и мне не придётся переночевать у Дженевры».       — Не жди меня, ложись. Я сама переоденусь. — Поймав удивлённый взгляд Коко, она, поколебавшись, добавила: — Мими плохо спит, я обещала помочь уложить её сегодня.       — Но у них же наверняка есть няня, — с сомнением протянула Коко и тут же одёрнула себя. — То есть я имела в виду, как скажете, мадам. Разбудите, если я буду нужна.       Ещё на лестнице она услышала обрывки разговора Пьера и синьора ди Маттео и, не в силах совладать с любопытством, остановилась и прислушалась.       — Дон Пьер, — прокашлявшись, обратился к нему синьор ди Маттео, и, судя по звуку, поставил чашку на блюдце, — вы, бога ради, извините, если лезу не в своё дело, но я слышал, у вас какие-то проблемы с сестрой? Может, я могу чем-то помочь?       — Едва ли вы чем-то сможете помочь, но спасибо. Сестра… в последнее время что только не натворила, и мне просто нужно немного времени, чтобы с этим разобраться.       — Да уж наслышан, — пробормотал синьор ди Маттео. — Я тут имел наглость немного переспрашивать нашу донну о том, куда вы пропали… Решили что-то с жильём? Если хотите, можете пожить у нас, пока ничего не найдёте. Прадед строил дом для большой семьи, но так уж вышло, что мы с Лео остались одни. Комнат много.       — Как ни заманчиво, но вынужден отказаться. В противном случае слухи о моём романе с донной расползутся быстрее, чем я успею сказать поздороваться с ней, — вздохнул Пьер. — К тому же, я уже нашёл неплохое место. Не идеальное — отсюда довольно далеко, так что, боюсь, каждый день заходить не смогу, — но не хочется оставаться у синьоры Ногаролла дольше необходимого. Сами понимаете, у наших хозяев траур, едва ли им захочется видеть в своем доме чужих людей.       — Траур? Выходит, Дженевра ребёнка всё-таки потеряла. Жаль, очень жаль. — Он помолчал и неожиданно предложил: — Может, мне попросить Леонардо поговорить с квартирной хозяйкой? Там, кажется, недавно освободились то ли две, то ли три комнаты. Понимаю, не те условия, к которым вы привыкли, но это даст вам время найти что-то получше. В прочем, зная Дженевру, она так и так не станет вас торопить.       — Я после смерти жены родных-то видеть не мог, не говоря уже о посторонних.       — Понимаю… А жена?..       — Умерла в родах, — коротко ответил Пьер.       — А ребёнок?       — Слава богу, жив. Сын. Ему сейчас три.       Диана, подождав ещё пару минут, спустилась, старательно делая вид, что ничего не слышала. За ужином говорили мало и в основном о погоде, море и солнце. Пьер, допив чай, поблагодарил за приглашение и снова засобирался к сестре. В ответ на предложение остаться ещё ненадолго, он виновато улыбнулся:       — Я обещал почитать племянницам перед сном скучные взрослые книжки. Боюсь, не успею, если сейчас же не улажу вопрос с их матерью.       — Может, я поеду с вами? Боюсь, если вы придёте один, то снова поссоритесь, — предложила Диана, припомнив, чем в последнее время заканчивались все его попытки поговорить с сестрой.       «С матерью Птичке не очень-то повезло. Вечно она занята чем и кем угодно, кроме неё».       — Со мной не так-то просто поссориться, иначе я бы давно с ней не разговаривал, — устало улыбнулся Пьер. — Что ж, пожалуй, помощь кого-то, кто нравится моей сестре, не будет лишней.       Денизу они нашли на одном из ближайших постоялых дворов. Ни с кем видеться она не хотела, и её камеристке — Диана была уверена — пришлось приложить немало усилий, прежде чем им всё-таки разрешили подняться. Пьер выглядел на удивление мрачным, но спросить, в чём дело, она не решилась, боясь расстроить ещё сильнее. Дениза встретила их в крайне скверном расположении духа — показательно громко захлопнув женский роман с каким-то глупым названием, она спросила:       — Ну? Чего ещё вы все от меня хотите?       Пьер потёр уголки глаз.       — Вообще-то, поговорить. О детях в том числе.       — Не хочу, — пожала плечами Дениза, так же показательно возвращаясь к чтению. — А вы, донна Анна, чего здесь забыли? Вы же с моим братом просто друзья, вот и дружите. К чему лезть в чужие семейные ссоры? Или вы, такая правильная, мне всё же солгали и между вами что-то есть? — Она наигранно нахмурилась, поднимая взгляд на Диану.       — Я, не иначе как по собственной наивности, думала, что вы… несколько запутались в жизненных обстоятельствах, мадам д’Астарак, и именно это стало причиной вашего… поведения. Хотела помочь. Рада, что вы наконец-то открыли мне глаза — жаль, что слишком поздно.       Дениза фыркнула.       — Всегда пожалуйста, милая, люблю открывать правду людям. Пьер? Говори уже поскорее, что хотел, и исчезни с глаз моих, сделай одолжение.       — Вообще-то, как я уже сказал, я собирался поговорить о детях. Твоих, между прочим, не моих. Только почему-то кажется, что ты в них не слишком заинтересована. Я вообще не узнаю тебя в последние годы.       — Знаешь, в такие моменты мне особенно жаль беднягу Шарля. Он никогда не читал мне проповедей, в отличие от тебя. Лучше бы коклюш задушил кого-то другого, кто уже десять лет никак не желает оставить меня в покое.       «Она в своём уме?» — пронеслось в голове у Дианы.       Пьер на долю секунды замер, смотря на сестру так пристально, будто увидел её впервые. Наконец, он ответил:       — Ах, вот как. Я надеялся, слова о том, что я ваш лучший друг, чего-то да стоили.       — Не дороже моего носового платка, — отозвалась Дениза тоном, каким говорят о погоде. — Мне просто было удобно всегда находиться возле любимца публики. Лучи вашей славы, месье де Роган, знаете ли, иногда падали и на меня. А после вы уехали учиться, ещё позже — женились, а там я уже и сама вышла замуж… Вы почти перестали быть полезны.       — В таком случае, предпочту вовсе прекратить свои попытки помочь вам. Детей я забираю обратно во Францию, и далеко не из тёплых чувств к вам. Не просите после вернуть их обратно       — Даже не собиралась. Кстати, чуть не забыла, — она вытащила из глубины книги конверт и протянула ему. — Понятия не имею, понадобится ли это, но я написала бумагу в присутствии свидетелей, что позволяю указанному здесь месье сопроводить детей к родным.       — Будьте здоровы, мадам д’Астарак. — Пьер не глядя спрятал конверт во внутренний карман жилета.       Не говоря больше ни слова, он вышел в коридор. Диана уже собиралась уйти не прощаясь, но уже в дверях почему-то остановилась и обернулась.       — Неужели вам совсем не жаль говорить ему такие ужасные вещи?       — Да чего его жалеть? — пожала плечами Дженевра. — Надо будет, вы и пожалеете, и приласкаете, а мне на него уже смотреть противно. Вечно счастливый такой, будто вы за него замуж выйти согласились.       — Стоит начать с того, что меня туда ещё никто не приглашал. — Вежливая улыбка стоила Диане немалых усилий. — Не стану больше занимать ваша время.       Диана вышла на улицу, стараясь уложить в голове всё произошедшее. Пьер дождался её недалеко от входа, стоя спиной к стене постоялого двора и сложив перед собой руки. Она, не зная как вести себя, встала рядом, дожидаясь, пока он сам начнёт разговор. Он, впрочем, не спешил, хмуро смотря куда-то вдаль. Простояв так ещё пару минут, Диана вздохнула и позвала его по имени. Взгляд Пьера она скорее почувствовала кожей, чем увидела в слабом свете звёзд.       — Как вы? — спросила она.       «Хотя о чём я? Глупый вопрос».       — Жить буду. — Судя по голосу, Пьер попытался улыбнуться. — Дайте мне минуту, и буду в порядке.       — Мне… жаль. — Она хотела бы сказать что-то ещё, но не смогла подобрать слова.       — Не стоит. Приятного мало, конечно, но переживу как-нибудь. Думаю, большую часть всего этого она наговорила со злости. По крайней мере, я хочу в это верить, — помедлив, добавил он.       Поколебавшись, она не без труда встала на цыпочки и обняла Пьера за шею. После секундного замешательства, он прижал её к себе так крепко, что Диана на секунду испугалась и захотела отстраниться. Она всё же нашла в себе силы, чтобы остаться на месте. Объятие вышло долгим.       — Она… не имела права такое говорить… Особенно учитывая, как много вы для неё сделали, — сказала Диана, когда Пьер наконец разжал руки.       — Что толку об этом думать? Уже сказала, — пожал плечами Пьер. — Пойдёмте, провожу вас домой, а мне давно пора укладывать детей.       — Моё предложение помочь всё ещё в силе, — напомнила Диана, идя следом за ним к карете.       — Вы бы оказали мне неоценимую услугу, — признал он после вялых попыток убедить её, что он вполне справится и сам.       Дети, уже переодетые ко сну, встретили Диану с радостным визгом, по очереди повиснув на её шее и тут же пересказав все последние новости, которые она, впрочем, знала и без них. И что «мама куда-то ушла и не сказала, куда», и что «у мадам (тут они явно имели в виду Дженевру) родился ребёночек». Пьер в это время предпочёл занять место за письменным столом, на котором лежала книга и стояли свечи.       Диана терпеливо выслушала их, в нужных местах старательно изображая удивление. Когда они замолчали, очевидно, поделившись всем, что знали, она бросила взгляд за окно и объявила, что пора ложиться спать. Нини сразу поникла, но спорить не стала. Мими же захныкала и заныла, что не хочет в кровать и вообще боится, потому что «в доме живёт призрак».       — Я сама видела, — поддакнула Нини.       — Призраков не бывает, — ответила Диана, ненадолго заколебавшись.       В тёмных коридорах Берлоги ей в свое время мерещилось столько всего, что, пожалуй, в духов она и сама верила, пусть и самую толику.       — А я видела, — упрямо повторила Мими, неохотно забираясь в постель. — Даму в белом!       — В белом, — охотно поддержала Нини, следуя примеру сестры.       «И кто, хотела бы я знать, рассказывает детям эти глупые сказки?» — с неодобрением подумала Диана. Ей тут же вспомнилась сказка школьных лет о призрачной чёрной невесте, якобы насылающей безбрачие (а то и гибель) на любую, кто встретит её ночью, бродящую по тёмным коридорам монастыря.       — Может быть, это был кто-то из жителей дома, — вслух предположила она.       — Точно, она наверняка жила тут когда-то, — оживилась Нини, садясь на постели. — Нужно завтра же выяснить, кто она. Я слышала, призраки охраняют клады. Вот было бы здорово такой найти!       — Не хочу! Я боюсь! — расплакалась Мими, выбираясь из-под одеяла и подбегая к Диане. — А вдруг она настоящая?!       — Привидений не бывает, — уже увереннее повторила Диана, надеясь, что на этом разговор о духах будет закончен.       — Бывает, — насупилась Нини, но дальше спорить не стала.       — Тогда расскажите нам сказку, — попросила жмущаяся к ней Мими.       — Сказку?.. Знаешь, я, кажется, их и не помню…       Диана бросила растерянный взгляд на Пьера, надеясь, что он поможет припомнить хотя бы одну. Но Пьер дремал, прислонившись к стене, и Диане стало жаль будить его ради такой мелочи. Мими потянула её за собой, и Диана села рядом с ней на кровати.       — Что, ни одной? — огорчённо протянула Нини. — Неужели вам их в детстве никто не рассказывал?       — Да, но это было очень-очень давно… — Диане вспомнилась мать.       — Мама, а что же было дальше? Прочитай! — она дёрнула её за рукав, схватила со стоявшего возле них блюдца кусочек нарезанного яблока и ткнула пальцем в лежавшую у матери на коленях книгу.       Обмахиваясь веером, та перелистнула страницу:       — «Однако вы не очень-то любезны, — сказала спокойно фея. — Ну что ж, какова услуга, такова и награда. С нынешнего дня каждое слово, которое сорвётся с ваших губ, превратится в змею или жабу…». — Мать неожиданно снова отложила книгу. — Нет, Диана, не могу, прости. Я пойду прилягу. Можешь попросить папу, он почитает тебе, если не слишком занят.       — Ты же обещала! — обиженно напомнила Диана.       — Прости. Мне сегодня что-то снова нехорошо. Попроси папу.       — Он всегда занят, — буркнула Диана, захлопывая книгу, и поплелась в дом следом за матерью. Читать она всё равно не умела.       «Что ж, мама, скоро встретимся, — подумала Диана, смотря на уснувших детей. Мими до сих пор держала её за руку. — И что без меня будет с Птичкой, а тем более с Анри? Что граф вырастит из моего сына, страшно даже подумать».       Осторожно разжав пальцы Мими, она тихо встала с кровати. Её взгляд упал на Пьера, по-прежнему дремавшего на стуле, и Диана не смогла пройти мимо.       «Иначе утром всё будет болеть», — подумала она, чувствуя себя виноватой, и осторожно коснулась его плеча.       Пьер вздрогнув проснулся и сонно огляделся. Диана, приложив палец к губам, жестом позвала его за собой в коридор.       — У вас талант. Меня они до утра не отпускали, — с явным восхищением сказал Пьер, целуя ей руку.       — Пустяки, — смутилась Диана, но руки не отдернула. — Рада была помочь. Идите, вам нужно отдохнуть. Я, кажется, слышала голос Леонардо — он меня проводит.       — Если хотите, оставайтесь. Я сейчас пошлю Жака найти кого-нибудь, кто постелет вам в гостевой.       Диана, недолго думая, согласилась. Идти куда-то по темноте, пусть даже и в сопровождении того, кому она доверяет, ей не слишком хотелось, тем более после разговоров о призраках.       «А уж очередные сплетни о том, что у меня есть любовник, можно и потерпеть».