Вынуждены

      Члены возрождённого Ордена Феникса в полном составе восседали за кухонным столом на площади Гриммо. Недавно к ним присоединился ещё один союзник — профессору МакГонагалл удалось тайно вывести из Хогвартса Симуса под предлогом отработки в её личном кабинете. Гермиона вскочила со стула, рванув к появившемуся из камина другу, который озадаченно поглядывал на собравшихся вокруг него волшебников, явно задаваясь вопросом, где он, чёрт возьми, находится.       Симус одновременно испытал радость и облегчение, когда Гермиона бросилась к нему в объятия и заверила, что здесь действительно безопасно, и всем присутствующим можно доверять. Как обычно, на лице Финнигана виднелись последствия физических наказаний — на челюсти был крупный пожелтевший синяк, а разбитая губа едва зажила.       — Я переживал, — проворчал он, уткнувшись в её шею. — Стоило нам только сдать последний экзамен, и — пуф! — тебя словно след простыл!       — Профессора не могли сказать тебе правду. В школе стало небезопасно, сам знаешь, — ответила она, крепко сжимая его ладони. — Но теперь ты здесь, и нам так много нужно обсудить! Поверь, со мной всё в порядке! Никто не причинил мне вреда и не подверг опасности. Мы находимся в доме номер двенадцать на площади Гриммо — с недавних пор это мой особняк, который достался мне в наследство от Гарри. Он находится под чарами Фиделиус, поэтому никто не сможет меня здесь найти, если я сама этого не захочу.       — Гарри оставил тебе завещание?!       — Именно. Разве это не чудесно? Он составил завещание у волшебника-нотариуса в Министерстве сразу после Турнира Трёх Волшебников, оставив этот дом нам с Роном, если с ним что-нибудь случится.       — Пророчество… — печально промолвил Симус.       — Удивительно, что он сделал это в столь юном возрасте и никому не сказал, — согласилась она.       — Я так по ним скучаю … — добавил он, не желая выпускать её из объятий, — по Гарри, Рону и Невиллу, по Дину, даже по Лаванде с Парвати!       — Теперь остались только мы с тобой, Симус, но мы больше не одни — нас окружают друзья, — сказала она, указывая на обступивших их волшебников. — Несмотря на то, что члены нашего альянса сильно отличаются друг от друга, мы вместе боремся за правое дело всеми возможными способами!       Судя по всему, Финниган остался доволен ответом, потому что немного успокоился и отпустил её. Гриффиндорец отважился пройти в глубь комнаты, чтобы поприветствовать Люпина, который убаюкивал засыпающего младенца, стоя поодаль от остальных.       После полнолуния Римус выглядел утомлённым, но зато остался целым и невредимым — без свеженанесённых самому себе ран. Во всяком случае, Гермиона их не заметила. «Возможно, он просто прячет их под одеждой».       В целом, их недолгое пребывание в коттедже «Ракушка» прошло прекрасно; Чарли и Орла дружно заботились о Тедди. Гермионе практически не пришлось помогать им с малышом, что было для неё большим облегчением. К счастью, после неожиданного поцелуя между ней и Чарли больше не возникало неловких моментов. Он предложил ей физическую близость и эмоциональное утешение, но какую бы симпатию она ни питала к единственному оставшемуся в живых сыну Уизли, этот поцелуй помог девушке понять, что её истинные чувства направлены на другого человека. «На угрюмого темноволосого профессора, который в данный момент сидит за моим кухонным столом, и выглядит таким отстранённым, будто нас разделяют миллионы километров».       Девушка знала, что стоило директору оказаться рядом, её тело реагировало на него всеми возможными способами — даже сейчас низ живота скрутило при воспоминаниях о том, как он доставлял ей удовольствие. Тем не менее раньше она предполагала, что подобная реакция была результатом проклятия.       Во время поцелуев с Чарли ей было приятно, ну… в принципе и всё. С ним было легко и просто, он буквально излучал дружелюбие, при необходимости готов был утешить, он казался ей всего лишь… приятным молодым человеком. Гермионе Грейнджер хотелось большего. Поэтому сейчас в голове гриффиндорки кружились мысли о профессоре Снейпе; её всегда притягивали трудности, а чёрные глаза буквально дразнили и подстёгивали признаться в своих самых сокровенных желаниях.       После переломной ночи в коттедже Чарли и Флёр перестали скрывать свои отношения и стали вести себя очень демонстративно. Весь следующий день и вторую ночь, что Гермиона, Орла и Тедди провели в доме Уизли, молодые люди откровенно флиртовали и миловались. Со стороны было совершенно ясно, что они полностью поглощены друг другом.       «В своё время как Чарли, так и Флёр пережили ужасную потерю — немудрено, что они искали утешения и покоя — никто их за это не осудит. Сложно загадывать, к чему приведут их отношения в долгосрочной перспективе, но в обозримом будущем их союз имел смысл. Иногда, чтобы выбраться из глубин самого тяжкого горя, близость и сексуальное удовлетворение помогали вспомнить, что ты всё ещё жив, словно подтверждали способность чувствовать и идти дальше. Флёр и Чарли позаботятся друг о друге, независимо от того, чем закончится их необычный союз».       Как только из «Норы» прибыли Кингсли и Одрина Шеклболт, собрание началось. Снейп, не теряя времени даром, призвал всех к тишине и сообщил собравшимся членам Ордена, что змея, а следовательно, и последний крестраж, наконец уничтожена.       Среди присутствующих пронёсся гул удивления и восхищения, но профессор подавил массовое волнение, строго приподняв одну бровь, точно так же, как успокаивал класс во время уроков. «Чёрт! Я не должна находить этот жест привлекательным!» И всё же она считала его таковым. «О, Мерлин!» Слабая, но настойчивая пульсация под тканью трусиков подтверждала, что сегодня вечером ей придётся попросить Снейпа уделить ей немного внимания, прежде чем он вернётся назад в Хогвартс.       — Гермиона убила змею мечом Гриффиндора, который явился ей в самый нужный момент.       Раздались бурные аплодисменты, на присутствующих гриффиндорцев это явно произвело особое впечатление.       — Однако буквально перед своей смертью Нагини успела лишить жизни Драко Малфоя, — объявил он, и Гермиона увидела, как глаза зельевара метнулись в сторону Орлы. — Молодой мистер Малфой открыто старался отстраниться от Пожирателей смерти, и, похоже, мисс Роуч помогала ему всеми возможными способами, с тех пор как они вместе сбежали из школы. Я считаю его смерть ужасной трагедией! Если бы Драко смог спастись, уверен, он присоединился бы к нам.       Снейп выдержал паузу, чтобы члены Ордена могли обдумать смысл его слов. Орла одарила профессора благодарным взглядом за то, что он не упомянул о сложившихся между ними романтических отношениях.       — В роковую ночь, когда произошли эти события, также обнаружилось, что мисс Роуч является генетической дочерью Люциуса Малфоя. И я должен внести ясность, что её матерью была не Нарцисса. Прошу прощения за то, что раскрываю вашу личную информацию, Орла, но недавно я присутствовал на очередном собрании Тёмного Лорда, и должен сообщить вам, как и всем присутствующим здесь, что Малфой-старший объявил, что после смерти Драко не остановится ни перед чем, но найдёт и вернёт свою дочь домой в поместье.       Судя по паническому ужасу, исказившему миловидное лицо Орлы, девушка точно не ждала такого поворота событий.       — На том же собрании Люциусу было позволено отомстить Яксли за оскорбление чести мисс Роуч. Я не буду вдаваться в подробности, но Малфой запытал Корбана практически до смерти. Если бы он применил ещё пару проклятий, то Лорд мог бы смело обвинить его в убийстве соратника.       — Я могу это подтвердить! — вмешалась Одрина Шеклболт. — В настоящее время Корбан Яксли находится в Мунго и лежит в особой палате, предназначенной исключительно для Пожирателей смерти. Он поступил в критическом состоянии как от проклятий, так и от физических повреждений. Всё его тело покрыто серьёзными и многочисленными увечьями.       — Хорошо, — спокойно ответила Орла, тем самым всех удивив. — Этот ублюдок разорвал меня на части и в прямом, и в переносном смысле. Я помню, как он наслаждался каждым мгновением, причиняя мне боль. Он заслуживает всего, что получил, даже если вместо меня это сделал Малфой!       Каждый человек, сидящий за длинным столом, невольно вздрогнул от смелых слов и хладнокровного тона хаффлпаффки. Симус взял Орлу за руку и сжал её в знак поддержки. В Хогвартсе они так и не стали друзьями, но при других обстоятельствах Гермиона тоже никогда не подружилась бы с Орлой. «Во время войны люди сходятся гораздо быстрее, и заключаются самые невероятные союзы».       — К сожалению, у меня есть для тебя ещё одна неприятная новость, Орла, — объявил Кингсли низким голосом, доставая из внутреннего кармана мантии свиток пергамента и передавая его девушке. — Люциус Малфой официально изменил твою фамилию с Роуч на Малфой — как магически, так и юридически. Новое имя уже зарегистрировано в Министерстве.       — Что?! Но это же безумие! — запротестовала Гермиона, поскольку Орла выглядела слишком потрясённой и не могла вымолвить ни слова. — Да как он посмел это сделать?!       — При новой политике Волдеморта чистота крови и отцовская родословная имеют первостепенное значение. Неважно, что Орла совершеннолетняя. Отцовство Люциуса было магически доказано в присутствии нескольких свидетелей. С того момента у него появилось родительское право. Теперь он может изменить её фамилию, принадлежавшую по сути постороннему человеку, на свою собственную, — пояснил Кингсли.       — Чушь собачья! — сердито фыркнула Орла. — Джерард Роуч вырастил меня как свою дочь, хотя я никогда не узнаю, был он в курсе измены матери или нет!       — Мне очень жаль, Орла, — продолжал Кингсли, — но дело сделано. Теперь ты Орла Малфой, и, боюсь, это уже не изменить. Обдумай всё без лишних эмоций, девочка. Осмелюсь предложить, что если война закончится не в нашу пользу, то только кровь Малфоя может спасти тебе жизнь.       — Спасти себя и бросить всех вас?! Никогда!       — Советую вам сохранить министерский документ с доказательством отцовства. Кто знает, когда он может вам понадобиться, — тихо посоветовал ей Снейп. — Пока вы скрываетесь под чарами Фиделиус, даже если Люциус Малфой бросит на поиски все свои силы, ему всё равно не удастся вас найти. Итак, Одрина, можем ли мы надеяться, что Яксли не вернётся к работе в ближайшем будущем?       — Конечно, Северус, — подтвердила миссис Шеклболт.       Теперь Одрина пропадала в больнице шесть дней в неделю. Всё это время она пыталась попасть в «особое» отделение Пожирателей смерти, чтобы получать как можно больше информации. «Люди склонны делиться самыми сокровенными секретами, когда испытывают сильную боль и чувствуют себя уязвимыми», — однажды сказала колдоведьма.       — Сомневаюсь, что он снова сможет работать, так как был тяжело ранен. По правде говоря, я даже не представляю, как Яксли выйдет из Мунго на своих двоих… если он вообще оттуда выйдет. Как я поняла, вы присутствовали во время пыток?       — Разумеется, — подтвердил Снейп, его взгляд оставался бесстрастным и не выдавал никаких ненужных эмоций. — В таком случае, полагаю, что скоро должность главы Аврората станет вакантной. Кингсли, есть ли шанс, что вы сможете втиснуться на это место? Было бы очень полезно внедрить члена Ордена среди Пожирателей смерти, возглавляющих другие ключевые департаменты.       — В последнее время я старался не высовываться, — сказал ему Кингсли. — Если бы Волдеморт не захватил Министерство и не поставил во главе Долорес Амбридж, я стоял бы в очереди на повышение после Скримджера и Толстоватого. Я попрошу рассмотреть мою кандидатуру на эту должность, но пока нет никакой гарантии, что она достанется мне. Всё будет зависеть от того, поверит мне Амбридж или нет.       — Понимаю, — ответил Снейп. — Постарайтесь сделать всё, что будет в ваших силах, Кингсли.       Шеклболт кивнул в знак согласия, и ещё несколько человек сделали то же самое, думая о том, что если член Ордена встанет во главе департамента магического правопорядка, то их положение прочно утвердится.       — У меня тоже есть новости для доклада! — заговорила Флёр, и все повернулись к ней лицом. Сидевшая в самом дальнем конце стола француженка по-прежнему выглядела привлекательно, но на лице читалась заметная усталость.       — Увер’ена, вы помните, как я говор’ила, что в банке было зар’езер’вир’овано огр’омное хр’анилище на имя Тома Р’иддла? Так это хр’анилище теперь им используется! На днях Р’иддл собственной пер’соной появился в Гр’инготтсе, чтобы его посетить. Ни гоблинам, ни нам не позволено было его сопр’овождать! Но Филиус сумел пр’оследить за ним, наложив на себя мощные маскир’ующие чар’ы!       — Что Волдеморт может хранить внутри? Деньги? — нетерпеливо спросил Люпин, с трудом дожидаясь, когда Флёр закончит свой рассказ, её медленная манера говорить явно его раздражала.       — Non, не деньги! Филиус р’ассказывал мне, что мельком видел это сейф: в центр’е хр’анилища стоит всего лишь один-единственный стол, на котор’ом лежат пр’едметы, защищённые тёмной магией.       — Какие предметы? — задал вопрос Люпин, который явно торопил события.       — Филиус сказал, что все пр’едметы были сломаны. Сломанный медальон. тр’офейный кубок, стар’ая книга и какое-то др’евнее кольцо.       Гермиона громко ахнула и заметила, как на лицах Снейпа и Люпина отразился страх.       — Крестражи… — прошептала она. — Уничтоженные крестражи! Но зачем они ему?       — Понятия не имею, — ответил Снейп. — Тёмный Лорд никогда не рассказывал мне о крестражах. Некоторые из них находились в Хогвартсе, но он никогда не просил меня вернуть их ему. Трудно поверить, что он доверил эту миссию кому-то из Пожирателей смерти, в то время как я вообще ничего об этом не знал, но, судя по всему, именно так и было, если только в замке нет студентов или кого-то из персонала, которые слишком хорошо скрывают свою преданность Лорду.       — Уничтоженный медальон остался у Гарри. Должно быть, Волдеморт нашёл его в кармане после… после того, как его убил. Мы с Роном оставили чашу в Тайной комнате, когда проткнули её клыком василиска. Скорее всего её унесло водой.       — Дневник и кольцо хранились в кабинете Дамблдора, спрятанные за копией меча Гриффиндора, — добавил Снейп.       — На этой неделе он впер’вые посетил хр’анилище, — подтвердила Флёр.       — Минерва, кто-нибудь мог проникнуть в кабинет директора во время моего отсутствия?       — Я не знаю, Северус. До тех пор, пока меня не назначили временным заместителем, замок фактически оставался без защиты.       — Что ещё более важно, — перебил её Римус, — почему Волдеморт держит уничтоженные крестражи под магическим щитом в самом защищённом сейфе Гринготтса?       В отличие от остальных, специалист по Защите от Тёмных искусств смотрел на несколько шагов вперёд.       — Что такое крестражи? — спросила профессор Спраут, ещё несколько человек тоже выглядели растерянными.       — Люпин объяснит, — буркнул Снейп, — но прежде я выдвину собственное предположение — Тёмный Лорд так ревностно охраняет эти предметы, поскольку собирается использовать весь свой магический потенциал и каким-то образом пробудить остатки содержащихся в них фрагментов душ. Он не может создать новые крестражи, потому что крошечный осколок души, оставшийся внутри его тела, не переживёт дальнейшего расщепления. Даже Волдеморт не настолько слеп в своей жажде бессмертия, чтобы попытаться это сделать. Я думаю, что он хочет… оживить некоторые из повреждённых крестражей. Даже если он преуспеет только один раз — это будет катастрофа, учитывая, сколько времени нам потребовалось, чтобы уничтожить последний.       — Римус! — сердито прошипела МакГонагалл. — Пожалуйста, объясни уже нам всем, о чём говорит Северус!       На кухне воцарилась абсолютная тишина, не считая сонного сопения Тедди, когда малыш ёрзал в колыбели, и мерного похрапывания Гарта — маленький дракон лежал, греясь у очага, словно чешуйчатый кот.       Люпин начал рассказывать Ордену всё, что знал о крестражах Волдеморта. К тому времени, когда он закончил, каждый в полной мере осознал насколько самоотверженный подвиг совершил Гарри Поттер.

***

      Собрание закончилось далеко за полночь. МакГонагалл собиралась провести Симуса обратно через каминную сеть прямо в гриффиндорскую башню, избавив парня от ночных походов по тёмным школьным коридорам, где он легко мог столкнуться с Пожирателями смерти. Орла уже отправилась спать, а Римус склонился над люлькой и взял на руки спящего Тедди, чтобы отнести его наверх в кроватку. Люпин тоже надеялся хорошо выспаться, потому что после превращения чувствовал себя измученным как никогда. Снейп намеренно задержался, он всё ещё сидел за столом — без сомнения, профессор заметил её возбуждение, вызванное проклятием, и знал, что вскоре ей понадобится. Однако Римус, казалось, умышленно тенью слонялся по кухне, словно ожидая, когда Снейп уйдёт, прежде чем самому отправиться спать.       — Мерлиновы яйца, Люпин! Ты уже дважды всё проверил! Не сомневаюсь, что ты собрал все детские вещи! И ты прекрасно знаешь, что я жду мисс Грейнджер, которая вновь подверглась проклятию, поэтому предлагаю тебе немедленно убраться в свою спальню!       Римус бросил на него неприязненный взгляд, в котором странным образом сочеталось смущение и отвращение. Гермиона с трудом сдержала улыбку, от чего у неё заболели щёки, тогда она прикусила нижнюю губу, чтобы ненароком не засмеяться и никого не обидеть. «В конце концов Люпин просто беспокоится о моём благополучии». Тем не менее тёмная магия всё громче заявляла о себе, и она обрадовалась, что теперь ей принадлежала целая хозяйская спальня.       Оборотень понял намёк. Хотя слова профессора едва ли можно было назвать намёком — скорее, прямым указанием выметаться из кухни. Как только Римус плотно закрыл за собой кухонную дверь, на полотне послышалось шипение заглушающих и нескольких охранных чар. Возможно, в данной ситуации не требовалось накладывать так много заклинаний, но, судя по всему, Снейп сделал это специально; Люпин не успел далеко уйти и несомненно слышал характерное потрескивание магии. Со стороны такое поведение казалось ей ребяческим, но слегка забавным.       Директор, которого она так долго ждала, повернулся и направился прямо к ней. Он был невероятно серьёзен, одна чёрная бровь вопросительно изогнулась. Её желудок сделал сальто в предвкушении долгожданной близости.       Они вдвоём стояли у стола, повернувшись друг к другу. Гермиона безуспешно пыталась протереть чайную чашку, её руки сильно дрожали.       — Вы под проклятием? — тихо спросил он; его голос был пьянящим и словно по волшебству воздействовал на ту часть её тела, которая больше всего в нём нуждалась.       Она кивнула.       — Простите меня…       — За что вы просите прощения? Кажется, я уже говорил вам, что мне совсем не трудно оказывать помощь.       — Я целовалась с Чарли Уизли! — внезапно выпалила она, не совсем понимая, почему ей так хотелось ему в этом признаться.       На лице профессора промелькнуло странное выражение, он долго смотрел на неё, прежде чем ответить, будто тщательно исследовал её чувства.       — И вы рассказали мне об этом, потому что?..       — Не знаю, зачем я это сказала! Возможно, потому что чувствую себя виноватой.       — Вам совершенно не нужно испытывать вину. Ведь мы не находимся в отношениях. И не давали друг другу никаких обещаний.       — Я знаю, но...       — Более того, вы не можете быть уверены, что помимо вас я не сплю с другими ведьмами.       «Ох! А вот это уже больно!»       Гермиона не подумала об этом. Теперь, когда Снейп освободился от проклятия, он действительно мог вести нормальную сексуальную жизнь, которая, судя по его опыту, раньше явно была насыщенной. Как только она глубоко погрузилась в эти мысли, он взял её за подбородок и приподнял лицо девушки вверх, встречаясь с ней взглядом.       — Позвольте мне пояснить, мисс Грейнджер, что с тех пор, как мы были прокляты, помимо вас в моей постели не было ни одной ведьмы.       Она облегчённо вздохнула. Наверное, это прозвучало слишком громко, так как он нахально усмехнулся. Его усмешка показалась ей чудесной.       — Меня больше интересует, каким образом вы могли целоваться с мистером Уизли и не спровоцировать жалящее проклятие?       — Я тоже об этом подумала. Возможно, как мне, так и другим нельзя касаться только одной… самой интимной части тела. Может быть, магия каким-то образом чувствует намерения? Например, у меня никогда не возникало проблем с личной гигиеной, судя по всему, проклятие поражает, только если прикосновения имеют сексуальный характер?       — Разве ваши поцелуи не являлись прелюдией?       — Не совсем… Они были слишком нежными и… приятными.       — Слишком нежными и приятными? Хм, всё понятно…       Гермиона была уверена, что про себя Снейп посмеивался над ней. Его чёрные глаза просто искрились весельем. Она собралась с духом, потому что ноющая промежность начала пульсировать, и ей нужно было, чтобы он немедленно к ней прикоснулся.       — Я не хочу, чтобы поцелуи были просто приятными, сэр!       — Неужели? И чего же вы хотите, Грейнджер?       — Мне очень стыдно за свои поцелуи с Чарли, — ответила она, на что он снова выгнул бровь.       Не слишком отдавая себе отчёт в дальнейших действиях, Гермиона просто прислушалась к тому, о чём кричало проклятие, и чего желало её тело. Не разрывая с профессором зрительного контакта, она склонилась над столом, спрятав лицо в сложенных руках. Девушка была взволнована, но не могла остановиться.       Снейп ничего не сказал, и он даже не двинулся с места. Ситуация становилась слишком неловкой.       Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она почувствовала, как он подошёл к ней сзади; его пах плотно вжался в её джинсы. Он склонился над ней, прижимаясь грудью к её спине, сильнее придавливая девушку к столу и прикасаясь губами к маленькому уху. Она ощутила, как он зарылся ей в волосы длинным крючковатым носом.       — Вы уверены, что хотите именно этого, Грейнджер? — спросил он, отчётливо выговаривая каждый слог.       «Чёрт, когда я в таком состоянии, его голос действительно кажется дьявольски соблазнительным!»       — Да, — выдохнула она. — Я всё равно испытываю стыд и вину, и мне необходимо, чтобы вы избавили меня от этого. Он мне не нужен! Я хочу вас, сэр!       Гермиона услышала его невольный вздох, одновременно с которым он выпрямился.       — Очень хорошо.       Должно быть, Снейп успел вытащить свою палочку и невербально наложил заклинание, так как она в мгновение ока освободилась от всех предметов одежды. Теперь её обнажённые соски тёрлись о шероховатую поверхность деревянного стола.       — Если вы хотите наказания, мисс Грейнджер, то я выпорю вас обнажённой. Я нахожу такой метод эффективным, так как он добавляет унижения и усиливает раскаяние преступницы, — Снейп выносил свой приговор протяжным вкрадчивым голосом, которым обычно читал лекции в классе.       Он начал поглаживать её по спине; тёплые широкие ладони скользили вдоль впадинки позвоночника вниз к упругим ягодицам, воспламеняя каждый нерв и каждую клеточку её тела. От его прикосновений по коже побежали мурашки. Добравшись до ягодиц, он обхватил округлые половинки обеими руками и сжал их, раздвигая в разные стороны. Она не смогла сдержать томного вздоха и приподняла свою попку чуть выше, ещё сильнее прижимаясь к его ладоням.       — Сколько энтузиазма… — поддразнил он, выпуская её из рук и проводя по круглым ягодицам самыми кончиками пальцев. Снейп стоял так близко, что она могла почувствовать его эрекцию, прикрытую тканью брюк и прижимавшуюся к её бедру.       — Ой!       Директор без предупреждения звонко шлёпнул её по одной ягодице.       — Это только начало, — предупредил он, следом за чем нанёс целую череду ударов, поочерёдно меняя скорость и место шлепков. Он наказывал её снова и снова, ни разу не попав дважды по одному и тому же месту.       — О Боже мой! — простонала она, когда он остановился передохнуть после дюжины шлепков.       — Вы мне льстите, мисс Грейнджер, — иронизировал он с откровенной насмешкой в голосе… которая тоже ей понравилась.       — Раздвинь ноги.       Гермиона подчинилась, потому что… в самом деле, разве она не желала того же самого? Когда она расставляла ноги шире, то почувствовала, насколько сильно увлажнилась промежность. Снейп быстро провёл рукой по её лону, от неожиданности девушка громко взвизгнула.       — Вы промокли насквозь, Грейнджер, — заметил он, и она отчетливо услышала, как он слизывает с пальцев её сок. — Я не уверен, что вы воспринимаете моё наказание всерьёз. Судя по всему, вы наоборот наслаждаетесь им гораздо больше, чем следовало бы.       Она не могла ответить, так как думала лишь о том, чтобы он не останавливался. Его руки, голос и действия на самом деле медленно сводили её с ума. Он несколько раз быстро шлёпнул по внутренней стороне бёдер, и она не сомневалась, что его рука уже стала скользкой от смазки.       — Раздвинь их пошире, — приказал он. — Я хочу видеть твою маленькую жаждущую киску.       Держась за стол, чтобы не упасть, Гермиона привстала на цыпочки и расставила ноги ещё шире, чувствуя, как прохладный воздух коснулся пылающей промежности. В тот же момент она услышала негромкий звук расстёгивающейся молнии. Его брюки упали к щиколоткам, а пряжка ремня стукнулась о каменную плитку кухонного пола.       Снейп атаковал её киску более щадящими шлепками, мягко похлопывая по клитору тремя пальцами — этой миниатюрной порки оказалось достаточно, чтобы вся нижняя часть её тела начала дёргаться и извиваться от удивительного сочетания боли и удовольствия, которое она уже распробовала и даже полюбила. Дыхание мужчины стало тяжёлым и неровным. Она почувствовала, как он ввёл в раскрытое влагалище налитую головку члена и грубо схватил её за бёдра.       — Оказывается ты, Грейнджер — маленькая похотливая сучка, — хрипло прорычал он, грубо проникая в неё оставшейся частью ствола одним сильным толчком. — Но, должен сказать, мне это даже нравится. Теперь я хочу трахнуть тебя ещё жёстче.       — Ох! Чёрт возьми! — задохнулась она, когда он начал безжалостно трахать её. Длинный толстый член заполнял изнутри каждый дюйм её тела, до которого мог достать, пока яички ритмично шлёпали по возбуждённому клитору.       Снейп начал что-то бормотать, извергая бессвязный поток речи, состоящей в основном из замысловатых ругательств и непристойных комплиментов.       — Чёрт… Ох! Чёрт возьми… да!..       Гермиона почувствовала быстро наступившую кульминацию, потому что с каждым толчком он тёрся внутри о самое чувствительное местечко. Снейп схватил её за бёдра так крепко, что она едва могла двигаться; её внутренние стенки дрожали и сжимались вокруг члена. Она чувствовала, как жидкость, обильно выделившаяся во время оргазма, хлюпала вокруг его мужского достоинства, пока он продолжал жёстко и быстро входить в неё.       — Твою мать… ты уже кончила! Блядь, я чувствую тебя, девочка… Я чувствую, как сильно тебе это нравится…       Снейп застонал с такой необузданной страстью, что выглядел почти обезумевшим, поддавшись всепоглощающему желанию и извергая струи тёплого семени глубоко внутри неё; она почувствовала каждую из них.       Как только он вышел из неё, сразу же обхватил девушку руками за талию, поворачивая её к себе лицом и усаживая на край стола. Казалось, профессора совершенно не заботило то, что их смешавшиеся выделения вытекали из неё на деревянную поверхность. Одну руку он властно запустил в её волосы и крепко сжал в кулак растрепавшиеся кудри, а другой обхватил грудь, лаская и потирая сосок большим пальцем.       — Сомневаюсь, Грейнджер, — прошипел он, запрокидывая её голову назад так резко, что она с испугом уставилась на него, — что после этого ты снова заинтересуешься кем-то другим!       — Нет, сэр, — выдохнула она. — Конечно нет… но вы ведь поцелуете меня?       — Ты хочешь, чтобы я это сделал?       — Мне нужно, чтобы именно ты это сделал!       Гермионе понравился его сдавленный стон, когда он порывисто потянулся к её губам. Стон был слегка жалобным, но при этом звучал очень сексуально. Как только он накрыл её губы своими и настойчиво ворвался в горячий рот, его язык бешено переплёлся с её собственным язычком, устремившимся ему навстречу и отчаянно ищущим ласки.       Снейп позволил гриффиндорке протянуть руку и запустить пальчики в его длинные волосы. Он даже разрешил ей нежно потянуть за несколько прядей, которые она сжимала, и привлечь его ещё ближе. Другая рука девушки лежала на его талии, сжимая и комкая чёрную мантию, пока он целовал её со всё возрастающей страстью. За годы знакомства с этим замкнутым волшебником Гермиона и представить себе не могла, что он способен дарить кому-то такие поцелуи, от которых каждый раз хотелось задыхаться.       И все же он мог.       Профессор Снейп целовался с ней всей своей сущностью, вкладывая свои чувства, умения и способности. Стоило его губам впиться в её уста, а проворному языку начать исследовать глубины девичьего рта, Гермиона почувствовала, как мужская рука сильно сжала волосы, пока умелые пальцы массировали и бережно ощупывали её грудь, как будто он никогда в жизни к ней не прикасался. Его расслабившийся член прижимался к её влажным складкам, слегка потираясь о них. Этот поцелуй показался ей воплощением разврата, но при этом и полного принятия друг друга, несмотря на низменные желания.       «Мерлин, я хочу именно его! Мне нужен исключительно он, независимо от его тёмного прошлого, от всего, что он натворил в своей жизни!»       Снейп резко прервал поцелуй, немного отступил назад и снова одел её, замысловато взмахнув волшебной палочкой. Она была удивлена внезапным прекращением их сладострастного слияния и почувствовала себя странно опустошённой.       — Я должен вернуться в школу, прежде чем окончательно потеряю голову, — пояснил он с более чем очевидным сожалением в голосе, затем поднял свои брюки и привёл их в порядок магией, под конец застегнув ремень.       — Но ты можешь…       — Не могу. В Хогвартсе у меня есть обязанности. Проклятие больше вас не беспокоит, мисс Грейнджер, не так ли?       — Да, сэр.       — Тогда предлагаю вам вернуться к насущным проблемам. Впереди нас ждёт много дел, каждый должен сыграть в войне свою роль. Ваша первостепенная задача — сверху донизу обыскать библиотеку Блэков и найти все книги по тёмной магии (коих, я не сомневаюсь, здесь вы отыщете предостаточно), в которых содержится полезная информация о крестражах, в особенности об их восстановлении. Также ищите всё о магии душ. Полезно будет абсолютно всё, что удастся найти. Конечно, в библиотеке Хогвартса есть книги по тёмным искусствам, но далеко не такая богатая коллекция, как в доме Блэков. Вдобавок, предполагаю, что новоявленной мисс Малфой следует связаться со своим отцом, хотя бы для того, чтобы украсть из его обширной библиотеки хранящиеся там труды по тёмной магии.       Гермиона ахнула. «Он считает, что Орла должна сама искать встречи с отцом?!»       — В нынешнем волшебном мире, Грейнджер, даже наполовину чистая кровь древнего рода гарантирует девочке безопасность, о которой мы все можем только мечтать!       Снейп наклонился и поцеловал её в лоб, это было похоже на прощание.       — Пожалуйста, будьте осторожны, сэр! — прошептала она.       — Северус, — поправил он с лёгкой кривоватой улыбкой, изогнувшей уголок его рта. — Сколько раз тебе повторять?!       С этими словами директор развернулся так резко, что за спиной как всегда взметнулась чёрная мантия, и направился к кухонному камину. Он мигом исчез, подхваченный вихрем зелёного пламени.