Рассвет над Тангором

- Прекрати ржать, Томми Джо! – нахмурился сын командора Звездной Пристани. – Ты, все-таки, разговариваешь с сыном командора, а не с шелупонью! - О, как мы заговорили, ваше высочество! Наследный принц Империи, как же! – Томми вошел в круг неяркого света, очерченный верхним светильником палубы звездолета, и начал медленно обходить Адама, мягко пружиня по металлической обшивке палубы, словно двигался он на кошачьих лапах. – А сам пьет напропалую со всеми негуманоидами Вселенной, а потом еще половину собутыльников вспомнить не может! - Все я могу! – выкрикнул Адам и бросился вперед на уже, как оказалось, соперника. – Сейчас ты у меня по-другому заговоришь, без шуточек этих своих! Томми отпрыгнул в сторону уже совершенно по-кошачьи, и Адам промахнулся со своим выпадом. Он развернулся в тот момент, когда Том, крутнувшись на месте, снова оказался перед ним лицом к лицу. Раздосадованный промахом, Адам опять выждал, когда тот опишет свой крадущийся полукруг и еще раз бросился на Томми, пытаясь достать его. Томми попытался отскочить, но Адам, пользуясь преимуществом своего роста, резко выбросил руку вбок и зацепил его. Тот перегнулся через его руку, повиснув на ней и взбрыкнул ногами уже в воздухе. Адам не удержал равновесия и они вместе упали на палубу, покатившись к трапу и только у первой ступеньки Томми задержал их кувырки, зацепившись ногой о перекладину. Адам приподнял голову и обнаружил себя лежащим прямо на своем противнике. Томми лежал неподвижно, вцепившись руками в его куртку и смотрел в его глаза непроницаемо-шоколадным взглядом. Словно решал, что ему сделать в следующий момент – разораться или рассмеяться. - Неплохо на первый раз, недоимператор, - наконец улыбнулся аэр. – Хорошая реакция на внешние раздражители. - Это ты что ли, раздражитель? - переводя дыхание, спросил Адам. – Тоже мне… И тут он непроизвольно увидел то, что обычно скрывал под своим капюшоном Томми. Его абсолютно чистый высокий и красивый лоб, без всякого обруча с воздушным кристаллом и густые светлые волосы, с длинной челкой, сейчас свободно закинутой назад, на затылок. - Дно преисподней! – замысловато выразился Адам. – Так странно видеть вблизи человека здесь, на Тангоре и без кристалла. Как тебе удается так дышать? - А я – мутант, - по красивому лицу Томми скользнула неуловимая тень, он сдвинул черные брови. – Так что, зря ты со мной связался, мальчик… Взгляд Адама спустился со лба Томми на его губы и так там и задержался, даже когда тот умолк. Вот просто – лежал на нем и пялился на его губы – розовые, изогнутые капризной дугой, нижняя слегка выпячена и подрагивает от сдерживаемой улыбки. И улыбка такая, даже можно сказать, застенчивая и несмелая, и одновременно задиристая и отчаянная. - Ну, хорошо, Адам, - он произнес его имя мягко и без своей обычной насмешки. – Слезай с меня, мы еще не так близко знакомы для этой позиции. - Значит, у меня есть надежда? - На что? – подозрительность у него в крови, отметил про себя Адам. - На более близкое знакомство… Томми Джо вывернулся из-под его тела и поднялся, подумал долю секунды и протянул ему руку. - Предлагаю начать наше знакомство еще раз. Меня зовут Томми Джо и я – аэр, тот, кто может дышать не только легкими, но и всей своей кожей. - Значит, это правда, что ты… что ты… - Адам запнулся, думая, как выразиться, чтобы не обидеть Томми. Они сидели в каюте этого небольшого заброшенного звездолета: Адам на небольшой откидной кровати-кушетке у гладкой светлой стены каюты, а Томми – напротив, поджав ноги на небольшом крутящемся кресле в виде ракушки. Каюта была чистенькой и обжитой, видно было, что Томми частенько сюда наведывается. - По большому счету, мутант, да, - согласился Томми и повертелся в кресле, отталкиваясь ногой от пола. – Однако, многие ученые Земли считали это просто одним из видов генетической особенности развития клетки. Эта особенность позволяет забирать кислород, необходимый для дыхания, из любой субстанции, из воды, из смеси неопасных газов и тому подобное. Редкая особенность, передающаяся по мужской линии, от отца к сыну, как передается группа крови или цвет глаз… - А твои родители… Они живы? Томми погрустнел. - Они были астронавты-разведчики. Исследования глубокого космоса. Перед своим последним путешествием они привезли меня сюда, к Наставникам, зная, что их путь в несколько тысяч парсеков отнимет у нас возможность встретиться в этой жизни снова. А брать меня с собой, малыша, было слишком опасно. - Я не понимаю тебя. – Адам тоже сел, поджав под себя длинные ноги. – Тогда чего ты добиваешься? С этой твоей особенностью ты можешь жить где захочешь, что за цель, вернее, что за смысл тебе призывать живущих здесь к каким-то баррикадам? - Баррикадам? – удивился Томми. – У тебя слегка искривленная информация. Мне не нужны никакие баррикады. Мне нужно просто попасть на поверхность планеты Тангор и, пользуясь правом первого колонизатора и открывателя, внести эту планету в Межгалактический Реестр, а потом предоставить Тангор для первых землян-переселенцев. - Мой отец в любом случае будет против. – сказал Адам. - Не сомневаюсь. Разумеется, ему выгоднее и безопаснее оставаться здесь и просто торговать воздухом Тангора, без всяких опасностей и преград. - Все равно у тебя ничего не получится. – Адам пожал плечами. – Если бы это было возможно, за эти двадцать пять лет уж тебя бы давно кто-то опередил. И если бы Тангор был пригоден для жизни, его бы колонизировали уже давно, и совсем необязательно это был бы мой отец. Вывод лишь один – Тангор звезда, раскаленный кусок лавы и плазмы. Он убивает жизнь и способен лишь на одно – генерировать воздух, пригодный для человеческого дыхания в свое кольцо атмосферы, подобно кольцам Сатурна, откуда его и экспортирует командор Крэг. - Да! – воскликнул Томми. – Но все дело в том, что этого атмосферного кольца хватит на целую планету. Он не звезда. Вернее, в его галактике, разумеется, эта звезда есть, подобно земному Солнцу, которая обогревает Тангор и дает ему жизнь, наряду с атмосферой. Я думаю, что дело в плотном потоке астероидов, которые делают практически невозможной высадку на поверхность планеты и ее дальнейшее исследование. - Тогда, причем здесь ты? – прямо спросил Адам. – Твоя цель – обычная детская фантазия, миф, ты никогда не сможешь туда добраться, аэр ты или еще кто. Карие выразительные томмины глаза блеснули в тусклом свете каюты. - У меня есть преимущество перед другими. Я могу находиться без воздуха, не дыша, гораздо более долгое время, чем все остальные. Если корабль пострадает при прохождении пояса астероидов Тангора, мне не составит труда или реанимировать корабль, либо продолжить дальнейший путь без кислорода. Как ты знаешь, в авариях чаще всего страдают воздухообеспечивающие системы звездных судов. - Да в любом случае, - Адам пожал плечами. – Пешком-то ты туда не пойдешь. А корабля у тебя нет. - Пока нет. – кивнул Томми. – А там посмотрим… - Любимое твое словечко, да? – потянувшись, спросил сын командора. – А как посмотришь, потом что? - Любимое? – как-то странно переспросил аэр. – А ты знаешь, что такое любовь? Адам удивился. - Это же такое понятие… Об этом написано в земных книгах, целые огромные тома, стихи, песни, картины, все искусство Земли посвящено, даже подчинено этому понятию. Томми опять блеснул своими темными глазами, в этот раз лукаво и мягко. - Это не понятие, - возразил он. – Это чувство… - и пересел к Адаму на кушетку, оказавшись с ним совсем рядом, так близко, что тот чувствовал тепло его тела. - Чувство, - отчего-то смутившись, попытался продолжить Адам. – Я читал в энциклопедии, что это такое да, чувство, но оно лишь призвано оправдать обычную эээ, физиологическую потребность человека… эээ… инстинкт продолжения рода… - А если, - еще нежнее улыбнулся Томми, - если, к примеру, вот нам – нам двоим не нужно думать о продолжении рода, тогда что? - Тогда это будет обычный секс, - совсем упавшим голосом пролепетал враз сбитый с толку сын командора. – Это совсем другое, я полагаю, не любовь? - Правильно полагаешь, - Томми положил руку на колено Адама, которое было почти вплотную уже прижато к томминому бедру. – Секс, это секс. А любовь… И он заглянул в светлые прозрачные глаза Адама. И тут уже Адам сам почувствовал волну упругого воздуха, который нельзя было вдохнуть, втянуть внутрь себя, это было как жидкое стекло, или нет, как горячая лава, впрыснутая сразу в вены и вытеснившая собой кровь. Он снова медленно опустил глаза на томмины губы, приоткрытые, пропускающие неровный томмин выдох, и, уже не отдавая отчета в своих действиях, сжал запястье томминой руки, которой он по-прежнему опирался на его колено и поцеловал его. Каких только поцелуев не испытал в своей половозрелой жизни Адам, но этот поцелуй был с особым вкусом. Словно подпитанный озоном, медленный, как будто это было привычно им двоим и любимым ими обоими, испытанным не раз, когда-то давно, или даже в другой жизни, а вот сейчас, именно сейчас, они вспоминали все свои прежние сотни тысяч поцелуев и переживали их сейчас в этом их первом, в этой, уже настоящей их жизни. Не отрываясь от его губ, Томми поднял свою руку и зарылся сразу всей своей ладонью в переплетенные каштановые косички, зашебуршил пальцами в дредах роскошной переливчатой шевелюры Адама, и снова впился в его губы, углубляя поцелуй и притягивая его к себе ближе и крепче. Казалось, еще минута поцелуя и они оба просто упадут друг на друга на этой узкой кушетке, как уже падали на палубе этого заброшенного звездолета, как вдруг… - Облава! – крикнул мужской голос снаружи Приюта. – Пресвитер, уходим! - Быстро, - Томми вскочил на ноги, накидывая капюшон на голову и бросая быстрый взгляд в иллюминатор. – Пока их не так много, окружить не успеют, а как уйти, я знаю. Они выбежали в коридор, потом Адам только следовал за Томми, который петлял какими-то темными палубами и перескакивал с лестницы на лестницу. Слышались крики и топот. И вот, совершенно внезапно, они выбежали почти рядом с тем невзрачным баром Гринча, где Адам пытался разузнать что-нибудь о Томми Джо. Казалось, с той поры прошло много времени, а на самом деле – всего лишь полдня. - Адам, - по своему обыкновению и сейчас поблескивая своими глазам, быстро проговорил Томми. – Иди как обычно, не ускоряйся, внимания к себе не привлекай. Еще несколько метров и ты выйдешь к своему катеру. - А ты? - Не волнуйся, я сейчас затеряюсь в толпе, здесь это проще всего. Не найдут. - А как мы увидимся снова? – Адам удерживал его руку в своей. - Я сам найду тебя. – Уверенно ответил Томми. – Не сомневайся.