Бишайн

      Мукуро преспокойно перебирал страницы школьного учебника по геометрии, сверяясь со списком задач по домашней работе в ожидании, когда на него наконец-то обратят внимание и предложат поесть. Скосив глаза, он смотрел, как уверенно и с чувством собственного достоинства Кёя орудует ножом и вилкой, поглощая роскошный стейк с тушёными овощами; Тецуя, верный зам Кёи, стоял рядом и, подобно официанту, держал на локте салфетку.       — Кё-сан, вы довольны сегодняшним обедом? — учтиво вопросил Тецуя.       — В стейке достаточно крови. Но если в следующий раз ты положишь столько же моркови, я забью тебя до смерти, — последовало в ответ.       — Ох, мои извинения. Такого больше не повторится!..       Мукуро покачал головой. Плюнув на этих двух идиотов, он выбрал понравившуюся задачку с прямоугольным треугольником. Вооружившись карандашом, он принялся фиксировать в тетрадь условия. Мукуро был парнем не глупым, и какая-то там геометрия ему не противник.       — Как домашка? — обращаясь уже к Мукуро, спросил Кёя, закончив со своим обедом. Мукуро, словно не обратив внимания на показавшуюся бы большинству людей странной простую форму, в которой говорил Кёя, фыркнул:       — Пончик.       — Пончик? Что ты имеешь в виду?       — Ты достаточно долго развлекался тут, — заговорил Мукуро, — обедничая, так что будь добр, дай мне заесть эту несправедливую обиду, и покормите меня пончиками с шоколадом.       Кёя мрачно посмотрел на Тецую. Тот, поняв, что оплошал, быстрым шагом рванул к двери.       — И захвати мне шоколадное молоко в автомате, — не отрываясь от черчения, добавил Мукуро, пока зам не скрылся в коридоре.       — Хорошо, — кивнул Тецуя.       Дверь закрылась снаружи. Послышались шаги и стихли. Мукуро и Кёя остались одни в переговорной.       Мукуро посмотрел на свой чертёжик треугольника, его идеально отрисованные линии. Это было своего рода произведение искусства. Кёя подпёр рукой щёку и перевёл взгляд на Мукуро.       — Я тебя не сильно обременил?       — Вовсе нет, — качнул головой Мукуро, начав решать задачку. Карандаш замелькал по клетчатой бумаге. — Я совершенно не против подменить твоего друга, чтобы он не терял академические часы.       — С меня коробка пирожных, — хмыкнул Кёя. Встав из-за стола, он направился к дивану, на котором с комфортом расположился его друг.       — Две, и ни коробкой меньше, — не согласился Мукуро.       Кёя не стал спорить. Сев рядом с Мукуро, он закинул ногу на ногу и бегло посмотрел, чем тот занят. Увидь их Цуна, Кёхей или кто другой из их друзей, то не поверил бы своим глазам. О настоящих отношениях между юношами знал лишь Реборн, но он помалкивал, про себя аплодируя разыгрываемому спектаклю.       Врагами Мукуро и Кёя давно не были. Да, у них были разногласия в самом начале из-за происходящего по вине банды Кокуё, но не более того. Встретившись при других обстоятельствах — попросту говоря, в Макдональдсе, за одним столом и с двумя подносами (на одном была горка гамбургеров, а на втором — пирожки с клубникой и шоколадом), они сошлись на почве предпочтений в еде. Один оказался жутким сладкоежкой, а другой обожал мясные котлеты. Но никому рассказывать об этом, понятное дело, ребята не стали. Отыгрывать врагов было гораздо интереснее.       — Не смотри, ладно? Не люблю, когда сбивают, — попросил Мукуро.       — Не вопрос, — хмыкнул Кёя и достал из кармана телефон. — Мог бы и сразу сказать.       Мукуро вздёрнул подбородок и грустно взглянул на Кёю:       — Почему, если я чего-то не говорю людям, вы начинаете себе чего-то там надумывать? Ко мне нужен деликатный подход. И вообще, я мизантроп.       — Вау! Умничаешь, да? Ну-ну.       Мукуро медленно провёл рукой по иссиня-чёрным волосам.       — Иногда ты меня до отвращения раздражаешь…       — Кто-то давно не общался с моими тонфа? Могу устроить вам рандеву под луной… Ты чего?.. — опешил Кёя, когда Мукуро резко схватился за предплечье рукой и поморщился.       Ответа не последовало. Мукуро сорвался с места, опрокидывая на пол тетрадь и канцелярщину, и понёсся на выход. Кёя, хорошо знающий друга, посчитал такое поведение странным, потому последовал за ним.       …Стоило только на мгновение забыться, перестать контролировать себя и свою волю, как вспоминались слишком мягкие, такие податливые губы, и его обволакивало лёгким цветочным ароматом с примесью травы.       Девушка пахла незабудками.       Мукуро никогда бы не забыл запах этих цветов, — однажды убегая от преследователей, он скрывался в пролеске у побережья, где и случайно встретил незабудки.       Сецуна (как её на самом деле звали, Мукуро не знал) была восхитительно необычной и, что самое главное, не боялась или ненавидела его. К нему впервые так относились. Навязчивая, забавная, очень простая в общении. Эта простота одновременно и раздражала, и пленила. Невозможно забыть, невозможно не влюбиться.       Свои чувства он до конца осознал и нехотя принял только после её ухода. Да, Мукуро позорно влюбился в сестру Десятого Вонголы. Просто смешно, но факт. Да и как не запасть на ту, кто тебя так открыто домогается? М.М. тоже иногда флиртовала с ним, но там было видно, что это больше баловство, а не серьёзно. Сецуна же смотрела на него как на человека из плоти и крови. Хотела его. Да Мукуро до встречи с этой странной девицей даже представить не мог, что его захотят разложить. Она почти буквально изнасиловала тогда его губы так, что припухлость пропала только к утру.       И сейчас Сецуна умирала. Из-за пуль подчинения, из которых был отлит трезубец, он «коснулся» души девушки и теперь имел с ней связь. Душа держалась на тонкой ниточке, готовой вот-вот оборваться. Шею адски саднило, но ещё сильнее болело собственное сердце — Мукуро не уберёг Сецуну, хоть и обещал помочь ей.       Он нёсся по коридору, расталкивая учеников. Бежать со второго этажа на третий оказалось непозволительно долго. Он боялся не успеть. Опоздать.       Женский туалет? — ну и что.       Мукуро ворвался в женский туалет и обнаружил на кафеле лежащую ничком Сецуну. Под ней образовалась небольшая лужица тёмно-алого цвета. Упав рядом с девушкой на колени, он осторожно притянул её к себе, осматривая. Обнаружив две рваных дыры на бледно-белой, точно фарфор, коже, Мукуро выхватил из кармана платок и заткнул рану.       — Что за чёрт?! — со спины донёсся голос Кёи. Мукуро понял, что тот последовал за ним. — Как Савада?! — И приблизился.       — Вот-вот откинется. Я даже не знаю, как быть… В ней почти не осталось пламени, потоки нарушены… Она так не протянет и получаса!..       — Успокойся! — На плечо Мукуро легла рука Кёи. — Этот мерзкий докторишко Шамал сегодня работает, у нас диспансеризация у первого курса. Я — за ним, а ты присмотри за ней.       Мукуро только оставалось согласиться с ним и проводить друга обеспокоенным взглядом. Но Кёя был прав. Положив Сецуну головой себе на колени, а тело на пол, он первым делом решил сымитировать иллюзией утерянную кровь — единственное, чем пока можно было временно обмануть организм. Сложнее с пламенем. Мукуро не знал, можно ли его «перелить» — а вдруг его пламя Тумана ей не подходит?       Он впервые в жизни поддался панике. Не за себя — за другого человека.       Дыхание Сецуны было почти незаметным, как и сердцебиение. Только лишь приложив ухо к груди, а пальцы на пульс, внимательно вслушиваясь, Мукуро удалось различить тихие-тихие и крайне редкие удары.       — Не смей умирать, слышишь? — в самое ухо Сецуны прошептал он, перебирая пальцами мягкие волосы. — Ты мне задолжала за тот поцелуй парочку-другую объяснений…       Время тянулось, точно резина. Кёя ушёл за доктором Шамалом не более пяти минут назад, а Мукуро казалось, что вечность назад. Было очень страшно. Даже оказываясь на операционном столе, уже предвкушая очередную пытку от членов своей семьи, он не испытывал страха. В Аду — тем более. Да даже очнувшись в колбе на самом нижнем уровне тюрьмы Вендикаре, Мукуро не испугался. Так, лёгкое разочарование. Всего-то опять попался.       Мукуро бережно прижимал к себе лёгкое-лёгкое тело Сецуны — обескровленное, на грани между жизнью и смертью, и тихо молился. До этого момента он никогда не молился Ему. Впервые потерять кого-то было настолько страшно, да так, что Мукуро вспомнил о Боге.       «Бог, Дьявол? Да кто угодно, только спасите её», — подумал он, запечатляя на виске Сецуны целомудренный поцелуй.       И кто-то действительно пришёл. Приоткрытое окно в женском туалете хлобыстнуло, и на подоконник взобрался юноша в до боли знакомом красном балахоне. Мукуро вспомнил, что видел такой на Бишайн. Незнакомец с волосами чёрными, точно смоль, закинул с улицы чьё-то тело на пол, а затем спрыгнул и сам; тяжёлые длинные пряди упали на красную ткань.       — Удивительно, она не одна… — Приятный голос мазнул по ушам.       — Ты кто? — насторожился Мукуро.       — Меня зовут Ро. Ей я не враг, — ответил незнакомец крайне уверенно. Подняв за воротник женской школьной формы чей-то труп, он подволок его к Мукуро и Сецуне.       — Ей?       — Этой девушке.       — Почему?       — Скажем так, я ей задолжал. Благодаря её Небесному пламени, моя госпожа на какое-то время отстала от меня. Но хватит разговоров. — С этими словами Ро рванул одежду на странном существе с мутно-серой кожей. Стало видно округлый живот с чем-то вроде ярко выраженного пазуха посерёдке. Мгновение спустя Ро осторожно вытащил нечто вроде слизистого прозрачного мешка, в котором плескалось…       Самое настоящее пламя Тумана!       — Ч-что это… такое?.. — опешил Мукуро, испытывая первородный ужас. Собственное пламя внутри вспенилось, протестующе заволновалось.       — Меньше вопросов, больше дела. Девушка сейчас умрёт.       Ро оттолкнул ничего не понимающего Мукуро. Форменная жилетка на Сецуне была быстро снята через голову. Схватившись за ворот рубашки, Ро рванул её. Послышался треск ткани, по полу покатились пуговицы.       — Что. Ты. Делаешь?       Лезвие ножа коснулось кожи на шее Ро, готовое пройтись по прямой, рассекая плоть.       — Спасаю ей жизнь. Не мешай.       Ничуть не заботясь об остром лезвии, Ро развёл части рубашки, обнажая впалый девичий животик и нежно-кремовый лифчик с кружевами. Мукуро убрал нож, отлитый из пуль подчинения, наблюдая за действиями Ро. Ро же положил на живот Сецуны слизистый мешок. Мгновение, — и он растаял, слившись с её плотью. Сецуна с хрипом выдохнула, не приходя в сознание, но к её лицу заметно прилили краски жизни.       — Остальное за вами, — сказал Ро, подымаясь на ноги и передавая бессознательную Сецуну в руки Мукуро. — Когда девушка очнётся, передай ей, что я буду ждать её в месте, где всё началось.       Мукуро о многом хотел спросить Ро, но тот, за шиворот подхватив труп странного существа, убрался из женского туалета. В тот же миг в помещение ввалились Кёя и доктор Шамал.