Скайримские Хроники: Герой Из Легенд.

- Добро пожжаловать, друг, в нашше Убежжище, - радушно произнёс аргонианин, протягивая Ирулан кубок с вином, - Зови меня Виззарра, я рад ззнакомсству. - А я слышала, что Астрид хотела сделать тебя нашей сестрой, - проговорила Бабетта, сидя прямо на столе, - Она ведь даже сыграла с тобой в свою старую шутку: «выбери себе жертву»? Обожаю её! У Ирулан мурашки бежали по спине от этого ребёнка! - Ха, неплохое было бы пополнение нашей маленькой вымирающей семьи, - подхватил высокий редгард средних лет, окинув Ирулан оценивающим взглядом. Он был облачён не в броню Братства, а в алик’рские одежды. Цепкий взгляд его чёрных глаз выдавал ум и наблюдательность. Редгарда звали Назир, и он был здесь кем-то вроде Делвина в Гильдии Воров. - Знаешь, я не трачу время на тех, кто вполне может завтра отправиться на тот свет, - продолжал он, - Но ты явно знаешь, что значит, уметь выживать. Мы наверняка с тобой подружимся. Тут Ирулан почувствовала знакомый запах. Тяжёлый, звериный запах самца. Она невольно обернулась и встретилась с насмешливым взглядом Арнбьорна, беловолосого норда. - Я знал, что ты меня почуешь… - сказал он, - Ты ведь не из простых смертных. Твоя мать – Луна, ты – Зверь! Имперка вдруг почувствовала, лёгкое возбуждение. «Вот гад, пытается соблазнить феромонами, что ли?» - разозлилась девушка. Она уже поняла, что Арнбьорн оборотень. Ирулан применила частичную трансформацию и, сверкнув глазами, оскалилась, обнажив клыки. - Ого, а ты так умеешь? – с восторгом воскликнула Бабетта. - Хм, меня этому не учили, - огрызнулся норд, - Так ты из Соратников? Ирулан молча кивнула. - Я тоже был одним из них. Но эти лицемеры изгнали меня. Видите ли, их беспокоили мои методы. Зато здесь я при деле. И мои методы тоже. Ладно, до встречи, самочка! – и Арнбьорн как-то уж слишком поспешно удалился, завидев на входе Астрид. Всё это общение происходило в большой трапезной. Перед этим Ирулан прошлась по Убежищу и заглянула почти во все закутки, кроме большого помещения с витражным окном, изображающим самого отца Ситиса. Там, как ей объяснили, находился Храм, в котором был помещён саркофаг с телом Матери Ночи, и вход туда был разрешён не всем. Ирулан смогла наконец-то отойти и присесть в сторонку. Ей хотелось понаблюдать за этими ассасинами со стороны. Она и сама не понимала, чем они её так заинтересовали. Рядом уселся Барбас. «Что ты обо всём этом думаешь, приятель?» - поинтересовалась его мнением девушка. «Братство уже не то, что было прежде! Хотя и раньше оно бывало на грани… » - отозвался он. «Тебе-то откуда знать?» - мысленно усмехнулась Ирулан. «Кто не знает Мать Ночи и её семейку? И да, я бывал знаком со многими представителями этого ордена убийц. Так вот, никогда ещё Тёмное Братство не пребывало в столь плачевном состоянии!» - ответил даэдра. «А я думала, что только мне показалось, будто здесь царит полное безумие…» «Тебе не показалось… И поверь, с появлением Матери Ночи всё станет ещё хуже». Ирулан взглянула на стену, где висел полуистёртый пергамент с выцветшими письменами. «Пять Догматов» - можно было разобрать в самом верху. - Это Фестус повесил после прибытия Цицерона и его мамочки,- услышала она ехидный голос Дыхания Тени, - Можно присесть? Ирулан пожала плечами. - Ты же здесь хозяин… Парень опустился на скамью радом с ней. Девушка видела, как он смотрит на своих сотоварищей, словно на неизбежное зло. - Ну и что ты думаешь об этом месте? – спросил он. - Что я думаю? – переспросила имперка, - Что это самое безумное место во всём Скайриме! - Ха, вынужден согласиться… Похоже, мы единственные, кто сохранил здесь рассудок. Ну, разве что Назир и Визара ещё более-менее, а так… - Расскажи мне о своих братьях, - попросила имперка. - Они мне не братья, - презрительно сказал полукровка. Он вытянул ноги и сложил руки на груди, приняв самую вальяжную позу. - А как же все эти разговоры о семье и заботе? – саркастично поинтересовалась Ирулан. Парень фыркнул в ответ и, помолчав, сказал: - Та девочка, Бабетта, на самом деле старше нас с тобой вместе взятых. Ей около трёхсот лет, если не больше. - Что? Это как? – изумилась имперка. - Присмотрись к ней повнимательнее… Ирулан посмотрела на беззаботно болтающую ногами девчушку. Простое платьице, аккуратно расчесанные волосы, милая улыбка… Вдруг малышка повернулась к ней лицом и в свете факелов её глаза сверкнули красным, а когда она вновь улыбнулась, то у неё едва показались белоснежные клычки. - Вампир, - догадалась Ирулан. - Ага. Её облик – это её конёк, от неё никто никогда не уходит живым. За маской невинности скрывается хищник пострашнее Арнбьорна. А он настоящий Зверь, оборотень. Впрочем, как я понял, вы одного поля ягоды… - Нет, я дочь Хирсина, а он – слуга Ситиса, - резко ответила имперка. - Ну, что ж… Наверное, ты права… Хотя он бы с тобой не согласился, он признаёт над собой только Астрид. - Я вот одного не понимаю, раз он получил дар Хирсина, то значит, он был членом Круга. Тогда почему я о нём не слышала… - Этого мне знать не дано, - снова пожал плечами Дыхание Тени, - Так значит, ты Соратник? Девушка повернулась к парню и усмехнулась. - Я их Предвестник, - сказала она. Выражение лица полукровки надо было видеть! - Ха… Н-да… Так, ну вон там Назир, - снова переключился он на своих сотоварищей, поборов своё изумление, - У этого редгарда долгое и сложное прошлое, да и не всегда достойное. Как он сам утверждает, Тёмное Братство спасло его от самого себя, с тех пор он не оглядывается назад… - полуэльф тяжко вздохнул, - Наверное, ему так проще… Как по мне, он единственный тут человек дела. Его интересуют деньги, и он готов делать за них то, что умеет лучше всего. Это честно. - Соглашусь, пожалуй… А Визара? – спросила имперка, взглянув на аргонианина. - С ним тоже всё понятно. Он Тёмный Ящер, один из последних, если вообще не последний. Как-то он признался, что его семья полностью уничтожена, но здесь он обрёл смысл и его жизнь вновь хороша. Он просто делает то единственное, чему его учили и к чему готовили с рождения, - высказался полуэльф. Ирулан старательно запоминала всё, что говорил ей Дыхание Тени. Она чувствовала, что всё это ей ещё пригодится. - Вот тот злобный старик, Фестус Крекс. Он очень могущественный маг разрушения. И не только. Он выглядит старым ворчливым дядюшкой, но не дай себя обмануть. Поверь, более злобного и извращённого старикашки ты не сыщешь нигде, - с презрением проговорил полукровка. Было видно, что он терпеть не может этого старика, - Знаешь, сам он говорит, что родился с жезлом в руке. - Да? И с каким именно? – поинтересовалась девушка, а полуэльф разразился хохотом. Некоторые из его собратьев с изумлением воззрились на него. - Ох, не знаю – заявил он, отсмеявшись, - но точно знаю, что он работал и преподавал в Коллегии Винтерхолда, пока его не изгнали оттуда. Сам он утверждает, что добровольно покинул это заведение, но что-то я сильно в этом сомневаюсь! Ещё он говорит, что был вундеркиндом, в семь лет уже оживлял мёртвых, а в пятнадцать спалил собственный дом, то ли по случайности, то ли по злому умыслу… Ирулан посмотрела на мерзкого старика, как раз с воодушевлением громогласно вещавшего о том, как буквально вывернул наизнанку какого-то бедолагу своим новым заклятьем. - Ну, что я говорил? – кисло усмехнулся Дыхание Тени, - Это тот ещё извращенец… и у него есть верная ученица и почитательница. - Габриэлла? – догадалась Ирулан и посмотрела на молодую, изящную, очаровательную данмерку, с раскрытым ртом внимающую старому Фестусу. - Именно так. - И что ты можешь сказать о ней? Парень вздохнул. - Ну что я могу сказать… Это женщина тонких, но простых вкусов, - с издёвкой произнёс он, - Любит вязание, полную Луну и единорогов. Если однажды она выйдет из Убежища в полнолуние и встретит единорога, то немедленно вонзит ему в шею вязальную спицу, выпьет его ещё горячую кровь и разберёт тело на магические ингредиенты. Ирулан почувствовала холодок, бегущий по спине, от этого описания. - Есть ещё наша глава Астрид, ну она, по-моему, одержима лишь тем, чтобы удержать власть в своих руках и более её ничто не интересует. И имей в виду, Арнбьорн её муж, а она очень ревностно относится ко всему, что ей принадлежит… - Ха, мне нет дела до этого самца, - усмехнулась девушка, вспомнив, как этот громила пытался испробовать на ней свои звериные чары, - у меня свой имеется. Полукровка на это весело усмехнулся. - А что Хранитель? – спросила девушка. - Шут? Он - квинтэссенция всего этого безумия. Абсолютно свихнувшийся тип. - Ну, а ты? – рискнула спросить девушка. - Что, я? – растерялся полукровка. - Кто ты? Как оказался в Братстве? Ведь ты не такой, как все они… Ирулан подумала, что парень разозлится и уйдёт, но вместо этого он посерьёзнел и произнёс: - Меня привела сюда месть. И желание стать ради этой мести невидимкой. Невидимкой с кинжалом в рукаве… Девушке стало, вдруг, жаль этого парня. Она видела, что его гнетёт какая-то глубокая рана. Его слова о мести прозвучали как приговор, и приговор этот он вынес не только неизвестному ей врагу, но и словно самому себе. - Ещё не передумал на счёт друзей? – спросила она, поддавшись очередному внезапному порыву. Он посмотрел на неё внимательно и серьёзно. - Не думай, что если я поддался сиюминутному желанию пообщаться, то нуждаюсь в твоей жалости и в твоём участии, - неожиданно резко и холодно произнёс он. - Да я вовсе так не думаю, - проговорила девушка. Полукровка поднялся с места. - Уходи скорее, Чёрный Соловей! Уходи, пока это место не поглотило и тебя, - сказал он и отошёл от неё, присоединившись к Визаре и Бабетте. Ирулан тоже поднялась со скамьи и направилась в пещеру со Стеной Слов. Ей самой уже хотелось поскорее покинуть это место, а для этого ей надо было утолить жажду познания нового Слова. На её счастье в пещере никого не оказалось. Девушка поспешила к беспокойно гудящему монументу. Едва последние энергетические вихри улеглись, как откуда-то сверху раздались звуки пения. Ирулан подняла взгляд и увидела Хранителя Матери Ночи. Шут протяжно пел какую-то заунывную песню, но вдруг пустился в пляс, лихо притопывая и хлопая в ладоши. Но уже через секунду он разразился стенаниями и рыданиями, причём настолько горькими, что Ирулан не выдержала и направилась к нему наверх. - Эй, ты в порядке? – спросила она, подходя к Хранителю. Тот моментально перестал рыдать и внимательно посмотрел на Ирулан. - Стой! Погоди-ка, я тебя знаю! Там на дороге, помнишь? Ты тогда так помогла бедному Цицерону! О! Имперка вдруг вспомнила дорогу, сломанную повозку, несчастного шута и фермера, которого ей удалось уговорить помочь бедолаге. Боги, как давно это было! - Да, я помню… - отозвалась она, - ты вёз гроб своей матери. Так, значит, это была Мать Ночи? - О, да, это была не просто моя почившая мамочка, её я даже не помню… Мать Ночи! Она заменила мне всех, она стала для меня всем, я её Хранитель! «Этот псих знает больше, чем можно предположить!» - «услышала» девушка голос Барбаса, подошедшего к ней и с невозмутимым видом почёсывавшего за ухом. - Вероятно, ты очень важен для Матери, ты так верно и преданно ей служишь. Уверена, ты пользуешься расположением Тёмной Госпожи, - тем временем произнесла Ирулан, - Это ведь так важно и так непросто! Я восхищаюсь твоими преданностью и целеустремлённостью! - О, какая ты добрая добрячка и мудрая мудрячка! – с восторгом воскликнул Цицерон и расхохотался. Но тут он снова погрустнел и опечаленно посмотрел на Ирулан. - Но я не могу выполнить самое важное для Матери… Я не могу найти Слышащего! «Ха! Вот болван! Даже не догадывается, что Слышащая перед ним!» - глумливо прокомментировал Барбас. - Я так долго его искал! Но не нашёл! Бедный, бедный Цицерон! Откровенно говоря, я надеялся, что сам могу стать Слышащим, я взывал к Матери Ночи бесконечное количество раз! Но напрасно, всё напрасно! – всё это шут произнёс с таким надрывом, словно он на сцене изображал старинную драму. - Скажи, а можно мне взглянуть на гробницу Матери Ночи? – спросила девушка. - Зачем? – моментально насторожился шут. - Ну, как же, ведь именно в ней сокрыто истинное величие Тёмного Братства! - попыталась изобразить восторг имперка. - Но ты не одна из нас! – почти закричал Цицерон, - Ты не из Братства! Нет, я не могу позволить это! - Я же помогла тебе, почему не можешь позволить? - Да, ты помогла, - шут выглядел крайне раздражённым, - но я тебя уже отблагодарил! Круглыми блестящими монетками! И хватит на этом! Тут из коридора показался Назир. - Эй, Хранитель, если не хочешь остаться без ужина, поспеши, а то Арнбьорн, как всегда, всё сожрёт! – проговорил редгард. - О, спасибо тебе, добрый убийца, милый маньяк, тёмный брат мой! Тёмный во всех смыслах! Хи-хи! – весело произнёс Цицерон. - Да пошёл ты, скоморох недоделанный! – процедил Назир и ушёл прочь. - Вот они какие, всегда они так… - расстроено покачал головой Цицерон, и вдруг хлопнув в ладоши, в припрыжку последовал за Назиром. - Приди, любовь моя ко мне! Я сердце вырежу тебе! Его на полку положу, Ведь сильно я тебя люблю! – пропел он, скрываясь за поворотом. «Что, хочешь полюбоваться на труп Матери Ночи?» - ехидно спросил Барбас, когда пение шута затихло в глубине коридора. «Просто хочу проверить…» - немного неуверенно отозвалась Ирулан. «Действительно ли ты Слышащая? Тебе мало доказательств? А, хотя… Пошли!» «Куда?» «В Храм этот их, конечно!» - воскликнул Барбас и, виляя хвостом, в два прыжка очутился возле двери в помещение с витражом. Одним ударом лапы он распахнул дверь и вошёл внутрь, Ирулан поспешила за ним. Девушка тихонько прикрыла за собой дверь и огляделась. На небольшом возвышении, прямо перед витражом стоял каменный саркофаг. Ирулан он напомнил Железную Деву, старинное орудие пытки в виде гроба с женским лицом, с торчащими шипами внутри. «Думаешь, там… её труп?» - спросила девушка и передёрнулась от отвращения. «Не думаю, сестрёнка, а знаю! И я чувствую её смрад, ррр!» - ответил даэдра. Девушка осторожно приблизилась к саркофагу, чтобы рассмотреть его поближе, и тут дверцы его распахнулись, и словно некая сила швырнула имперку внутрь. Дверцы тут же захлопнулись. Ирулан оказалась в полной темноте, в тесноте, в нос ей ударил мерзкий запах. Она попробовала открыть дверцы, но они не поддавались. Девушку начала охватывать паника, как вдруг раздался шёпот: - Тише, тише, дитя! Наконец-то ты пришла ко мне! Тьма немного рассеялась, словно кто-то зажёг тусклый, едва горящий светильник. Перед девушкой была мерзкая мумия с пылающими тёмно-красными глазами. Её склеенные губы не шевелились, но она всё равно шептала застывшей в ужасе Ирулан: - Твоё предназначение – служить только мне и Отцу Ситису, дитя моё! Бедный Цицерон давно мечтал найти тебя, не подозревая, что наша встреча и так предрешена. Когда выйдешь из этой гробницы, что скрывает мои древние кости, скажи моему Хранителю: «Тьма наступает со смертью тишины», - и он поймёт, кто перед ним. А теперь слушай, слушай и передай моё первое повеление! В гробнице Волундруд ожидает Амон Мотьер. Он сотворил Таинство и его просьбу следует выслушать и исполнить. Такова моя воля. Иди, дитя, донеси её до Астрид… Двери саркофага распахнулись, и одуревшая от смрада и ужаса имперка вывалилась прямо в объятья изумлённого Цицерона. - Что? Что это такое? – воскликнул он, оттолкнув её, - Да как ты посмела! О, какое предательство! Какое вероломное кощунство и кощунственное вероломство! Прости меня, мамочка, я не уследил за этой подлой мерзавкой! Ты поплатишься жизнью за это осквернение! Он выхватил кинжал и кинулся на девушку, но Барбас не дремал и тут же прыгнул, повалив шута и вцепившись в его горло. - Нет, только не убивай! – вскричала Ирулан. Ещё не хватало положить кого-то из Братства, и тогда всем договорам конец! - Что тут происходит?! – в Храм ворвалась Астрид с кинжалом в руках, - Что это за крики? Цицерон, что ты тут устроил? Барбас нехотя выпустил горло шута, тот подскочил, плюясь и шипя, словно дикий кот. - Эта мерзавка прокралась сюда, чтобы потревожить мамочку! Она осквернила её склеп! – истерично закричал он. - Ничего подобного! Я просто хотела взглянуть на древнюю реликвию! Кто ж знал, что саркофаг откроется? Надо было лучше закрывать его, Хранитель! – тут же вскричала в ответ Ирулан. - Ах, ты! Хочешь сказать, что я плохо слежу за мамой? Да Цицерон жизнь посвятил Матери Ночи! Как ты смеешь? Он хотел уже было кинуться на имперку, но Барбас глухо заворчал, и шут испуганно отпрянул, невольно схватившись за горло, на котором остались небольшие отметины. - Хватит! – Астрид встала между Ирулан и разозлённым безумцем, - Цицерон, ты мне уже надоел со своими истериками! Она права, надо лучше закрывать дверцы, саркофаг старый, чего ты ожидал? Чёрный Соловей всего лишь хотела взглянуть… - Она не имела права смотреть на Мать! – перебил её шут. - Кто сказал? В этом Убежище только моё слово – закон, а я не отдавала таких распоряжений. Или ты хочешь поспорить? – и нордка грозно взглянула на насупившегося шута. - Нет, Астрид. Конечно, твоё слово – закон, - нехотя произнёс он. - Идём, - глава Братства взяла Ирулан за руку, и они вышли под приглушённые проклятья Цицерона, - До чего же я устала от этого ненормального! Надеюсь, этот инцидент не ляжет пятном на наши взаимоотношения? - Конечно, нет, - заверила её Ирулан, - Я тоже приношу свои извинения, я и не думала… - Не стоит. Но ты понимаешь, что будет лучше, если сейчас ты покинешь нас? Будем считать, что этот визит окончен, но впереди у нас ещё будут встречи. - Разумеется, - согласилась имперка. Она и так уже слишком здесь задержалась! - Почему ты не сказала этому психу в колпаке, что ты Слышащая? – спросил Барбас, когда они уже шли по дороге в Фолкрит. Ирулан с удовольствие вдыхала полной грудью свежий лесной воздух, наполненный еловым запахом. Ей до сих пор казалось, что она ощущает смрад засохшего трупа Матери Ночи. - Зачем мне надо было ему это говорить? – спросила она. - Ну, если бы он узнал, кто перед ним, он бы ноги тебе принялся целовать, а не с кинжалом кидаться! Мать Ночи говорила с тобой, не отрицай! - Хорошо, не буду. - Я так и знал, я так и знал! – с досадой воскликнул пёс, - И что, что она тебе повелела? - Служить только ей, передать Цицерону секретные слова, чтобы он знал, Слышащий найден. Ну, а затем передать Астрид её первое распоряжение, - не стала скрывать Ирулан. - И почему ты ничего этого не сделала? – заинтересованно спросил даэдра. - Ещё не хватало плясать под дудку дохлой бабы, убившей пятерых собственных детей! Как я понимаю, это отнюдь не аллегория! Может, кто-то и считает её чуть ли не богиней, а как по мне, это просто мерзкая мумия! – с отвращением произнесла девушка. - Славно, очень славно! – казалось, Барбас просто в восторге, - Знаешь, поговори–ка об этом с Мефалой! Вы же, вроде, с ней подружки! - Почему ты считаешь, что мне следует обсудить это с ней? – заинтересовалась имперка. - Я просто уверен, что это будет правильным! – как всегда туманно пояснил Барбас. - Ладно, попробую, - отозвалась Ирулан. В это время показался Фолкрит, где её ожидал измученный беспокойством Ворстаг.