***
В комнату, прервав размышления Инка, вошел переодетый Эррор. Его волосы прилипли ко лбу и сейчас казались гладкими и прилизанными — душ превратил лохматую копну в нечто мокрое. Художник оторвал взгляд от книги и проводил им Глитча, тяжело плюхнувшегося на кровать в одной серой, выцветшей футболке и коротких шортах. Лейтенант вздохнул и перевел взгляд на Чернильного. — Дэнс сегодня вряд ли явится. У него дежурство вместо меня… — Эррор снова вздохнул. — Можешь поспать на его диване. На том, на котором ты сейчас сидишь. И кстати, может, переоденешься или хотя бы плащ снимешь? — Эм… Хорошо, — Инк вышел в прихожую, там вешая плащ. Заглянул мельком в зеркало, дотронувшись до пятна краски на щеке, и вздохнул. Он оставил пояс с красками также на вешалке, прикрыв накидкой и решив довольствоваться теми баночками, что были в карманах шорт. На поясе висела еще и голубая кофта, которая отправилась на ту же вешалку, к накидке. Теперь на парне оставались только футболка, шорты до колен, длинный шарф (конец которого волочился за ним по полу, ака мантия) и перчатки без пальцев. Чернильный зашел в комнату и увидел на диване плед и еще одну подушку. Сразу видно, дело рук Эррора, ибо это было так небрежно, но в то же время выглядело уютно. — Эррор… Но зачем? Ты же меня… не знаешь даже? — мимоходом Художник глотнул краски, отвечающей за удивление. Глитч хмыкнул и закатил глаза. — Не знаю, откуда ты меня знаешь, но я тебя точно не знал и знать бы не хотел. Но, раз уж мы тут застряли вдвоем, было бы нечестно не проявить некоторую… гостеприимность. А сейчас убирай ты эту книгу и ложись спать, еще завтра, возможно, валить отсюда придется. — Я Инк, если что, — миленько улыбнулся Художник и вместе с книгой и чашкой чая подошел к книжному шкафу, который находился рядом с прикроватной тумбочкой, отпив пару глотков уже немного остывшего напитка, Инк водрузил томик на свое место на полке. И тут почувствовал, как по телу разлилась волна тепла. Но когда он принюхался к чаю, от которого пахло всяческими цветами и сладостями, и обратил внимание на приторный вкус, было уже поздно. Чашка оказалась на тумбочке, а сам Инк аккуратно подсел к Эррору, который, облокотившись на подушку, уставился в стенку, размышляя о чем-то своем. Заметил его лейтенант только тогда, когда Художник положил ему голову на плечо, обнимая. Гаптофобия дала о себе знать. — Ты что творишь?! — Глитч попытался оттолкнуть от себя парня, но тот прилип к нему так, что хоть клещами отдирай. — О-оши, ну почему ты меня так ненавидишь?.. — протянул Инк, глядя в глаза Эррора. Лейтенант с удивлением заметил, что глаза Художника поменяли цвет — теперь они сверкали ярко-розовым. А взгляд Чернильного и его слова заставили Эррор покрыться румянцем. Не слишком густым, но все же. — А ведь ты мне понравился еще с самого начала… — продолжал тянуть Инк, подбираясь к лицу детектива поближе. — Ты не такой, ты не разрушитель, как в моем мире, ты справедливый… Глитч приподнялся на локтях и, высвободив одну руку, дотянулся до станка с чаем и с сомнением заглянул в него. Принюхался и фыркнул — запах прямо-таки бил в нос и… сносил крышу? «Наркотик какой-нибудь? — косой взгляд на Инка. — Наверное. Судя по этому… как там его… Инку». Едва Эррор успел поставить чашку на место, как его резко поцеловали, толкнув и повалив на подушки. На щеках детектива не осталось места, которое не покрылось бы румянцем, а следы-«слезы» вспыхнули голубым огнем. Глитч что-то промычал в попытках оттолкнуть Художника, который явно отпускать свой предмет обожания не собирался и который оказался на удивление сильным для своего худого тела. В нос же детективу ударил букет разнообразных ароматов, среди которых выделялись какие-то цветы со сладостями (явно от того чая) и краска. Просто обычная краска — акварель и гуашь. Все это чертовски сводило с ума и сносило крышу, так, что Глитч чуть не потерял голову. Но что понял, то понял — ему определенно понравился запах, исходивший от Художника, именно запах обычной краски. Наконец, когда Инк отлип от него, лейтенант потряс головой, унимая бурю чувств внутри себя, а потом громко спросил: — Ты что творишь, черт тебя побери?! Что ты этим хочешь вообще сказать?! Инк сидел у него на ногах с самым что ни на есть наглым видом и такой же улыбочкой, прожигая его взглядом влюбленных глаз. — Как что? — он изобразил на своем лице недоумение. — Я тебя люблю, Оши… «Пор-ра!» — подумалось Эррору и он, резко сев, отвесил сидящему Инку оплеуху, настолько сильную, чтобы Художник упал на него, потеряв сознание. Глитч вытер ладонью пот со лба с мыслями «Получилось…». Все-таки курсы самообороны при учебе на полицейского лишними не были. Потом он перевел взгляд на лежащего на нем паренька, который оказался чертовски тяжелым для своего тощего вида. Инк довольно мило выглядел во сне, и лицо Эррора невольно тронула улыбка. «Какой же он милый…» Полицейский тряхнул головой. Так, соберись и вспомни, из-за него вся эта заваруха, из-за него ты в бегах и пленник в собственной квартире! Но какая-то часть сознания упрямо твердила: «Но он тебя спас от заключения и допроса, на котором ты бы все равно ничего не смог объяснить. Он владеет магией, которая в этом городе впервые. Он внес хоть какое-то разнообразие в твою дурацкую жизнь! И он только что признался тебе в любви, пусть даже был под… этим! И пусть он вел себя странно, ты должен подумать о его словах в целом. Ты же сам хотел завести семью, верную семью, всегда хотел, но до этого никто так не врывался в твою жизнь и не менял ее нисколечко. Ну, стажер не в расчет. Думай, идиот!» И Эррор принялся думать, стараясь попутно заснуть. Правда, из-за Инка заснуть было тяжеловато. Рука лейтенанта по инерции обняла парня, чему даже сам Глитч удивился. Детектив вздохнул и ухмыльнулся, глядя на «спящего» Художника. Конечно, на утро Чернильный обнаружит у себя на голове немаленький синяк, но уж Эррор придумает, как оправдаться. Да и лед в морозилке вроде был… Сейчас главное, чтобы стажер не явился раньше своего обычного времени. Или чтобы не заявились бывшие коллеги со словами «Откройте, полиция Лондона!». Кое-как, удивительно, но без помощи снотворного, лейтенант умудрился заснуть.***
Дэнс добежал до участка с лезвием-когтем в руках. Лезвие было от одной из железных лап Антивируса — им Дэнс должен был нанести себе пару порезов чтобы коллеги поверили, что хакер сбежал. Также стажер нес в кармане отмычки Антивируса — Прогрэм не без сожаления расстался со своими лучшими, хоть у него еще и были в квартире другие. Влетев в ночной участок, Дэнс оставил отмычки недалеко от порога, чтобы был эффект, что сбежавший хакер их обронил. Усевшись за свой стол, парень с сомнением взглянул на «коготь» в руке и, вдохнув и собравшись с духом, полоснул себя по щеке. Потекла кровь. Полоснув себя сквозь одежду по плечам и немного по животу (по шее он долго не решался — убивать себя не хотелось, но потом он все же нанес небольшой порез). Все выглядело так, словно Дэнс напал сам, а уж потом усердно отбивался. Под конец, стажер упал около стены, чтобы выглядеть откинутым железной лапой. Кровь продолжала течь, что только добавляло эффекта. Потерять сознание было самым простым делом — доза снотворного, которое было спрятано в медшкафчике участка и все. Едва успев откинуть «коготь» Антивируса и схватить свой шокер, парень упал у стены, и уснул. Спустя какое-то время в участок бесцеремонно ворвались остальные полицейские, взмыленные после погони и сонные, так как каждого из них, кроме Кросса, подняли в самый разгар ночи. Поначалу никто не заметил, что дверь открыта и вообще не заметил бы Дэнса, если бы не светящаяся табличка со строчками «Уличный танцор» и «Предатель». Оутер, нащупав выключатель, включил свет и тут же отшатнулся, увидев паренька в окровавленной одежде и, судя по всему, без сознания. Майор Найтмер, пытаясь сохранять невозмутимый вид (в то время как другие проклинали себя, Эррора и его за то, что стажер встал на дежурство, именно стажер!), подошел и легонько потряс за плечи Дэнса: — Просыпайся! Очнись! От снотворного было очнуться гораздо легче. Дэнс тяжело открыл глаза. Боль в нанесенных им самим ранах обожгла тело. — М… — Ты что-нибудь помнишь? — Найтмер беспокоился? Удивительно. Стажер огляделся и нахмурился, изображая то, что он пытается что-то вспомнить. Медленно кивнул. — Антивирус… Я сидел за столом, а он выбежал… Я накинулся на него в попытках остановить, но он… Вот… Кросс подобрал железный коготь, а Оутер — отмычки. Они переглянулись. Как-то все было чересчур легко, очень легко. И логично. Они синхронно перевели взгляд на стажера и на его табличку, и по их удивленно-злобным взглядам и расширившимся глазам Дэнс понял — он совершил самую, что ни на есть ужаснейшую ошибку, отказавшись от взлома таблички. Тогда бы ему поверили, но сейчас система спалила всю его душу. На табличке светилось:«Выпустил хакера»
«Лжец»
А слово «Предатель» стало раза в три жирнее и светилось сильнее. — Лгун… — прошипел сержант. Дэнс зажмурился в ожидании дальнейших действий…