Ветер Отечества. Эпизод 0: Касим

Хельмаджистан, база повстанцев в ущелье Батха, округ Бдакшон, 12 мая 1998 год, 23.00 Звезды наверху тают, одна за другой, уходя куда-то в дремотный туман. Остается лишь ощущение нагретого за день дула винтовки, что прижато к щеке. Привычное, надежное ощущение, ставшее за последние годы гарантией спокойного сна. - Касим! Касим, ты спишь? - Мммм… Нет еще. Саид смотрит на него, приподнявшись на локте, его силуэт заслоняет гаснущие звезды. - Я давно хотел тебя спросить… Ты боишься смерти? - Нет, - отвечает тот не задумываясь. - Так и знал! – в голосе Саида явственно слышатся нотки досады, - Ты еще слишком мал, чтобы бояться смерти, ты просто не понимаешь некоторых вещей! Сон потихоньку отступает, но злости на Саида нет. Как можно злиться на Саида, который за последние годы стал самым близким Касиму другом? Что-то на него сегодня нашло. Назвал маленьким… Он никогда не называл своего младшего товарища маленьким. Он просто всегда был рядом и помогал, особенно на первых порах пребывания Касима в отряде. Протягивал руку восьмилетнему заморышу, падающему под тяжестью винтовки и мешка с боеприпасами, убирал из-под обстрела, учил передвигаться по минным полям, стрелять и работать со взрывчаткой. А однажды тащил его, оглушенного взрывом, на спине, целые сутки тащил. Нет, на Саида просто невозможно было злиться. Пусть он назвал Касима маленьким, подумаешь. Кто ж виноват, что Саиду уже пятнадцать, а Касиму еще и двенадцати не стукнуло? Обида все же кольнула. Так, слегка. На самом деле, он многого достиг, и ему теперь не требуется помощь старших. Непонятно… Проснувшись окончательно, Касим поднимает голову. - Абдул говорит, что те правоверные, которые гибнут на войне, сразу попадают в Рай. Саид как-то очень горько и по-взрослому усмехается. - Ты-то сам в это веришь? Вопрос заставляет задуматься. Когда Маджид усыновил его, он подарил ему винтовку, учил его читать Коран и понимать то, что в нем написано. Однако, между тем, что было написано в Священной Книге и тем, что происходило в действительности, существовало множество несоответствий. Выслушав однажды его сбивчивые вопросы, Маджид лишь усмехнулся и сказал, что став взрослым он сам все поймет. Касим никогда не задумывался, попадет ли он в Рай после смерти. Он твердо знал лишь одно – если он не будет осторожен, ловок и быстр, то он умрет, и его закопают в землю. Или закапывать будет уже нечего, возможно и такое. Что будет дальше – точно не мог сказать никто. Никто не возвращался обратно после смерти, чтобы поведать живым, есть ли на самом деле Рай. Касим много раз видел смерть, и для него не было разницы между смертью, которую приносил он сам, и смертью, которую приносили другие. Если гибли враги, это было хорошо. Если гибли его товарищи, это было плохо. Но и те, и другие умирали. Это было неизбежно, так же неизбежно как смена времен года. «Все происходит по воле Аллаха» - любит повторять Абдул. Для Касима это означает всего лишь то, что таков порядок вещей в этом мире. Хмуро глянув на Саида, он отвечает так, как есть на самом деле. - Я не знаю. - Так-то вот, - вздыхает Саид. – И никто не знает. Поэтому я боюсь умереть. Я боюсь, что после смерти для меня не будет уже ничего. - Ты не можешь бояться, - произносит Касим с той твердостью, с какой он всегда говорил о вещах, в которых был абсолютно уверен. – Ты никогда не боялся и не боишься! Саид смотрит на него как-то странно, потом отворачивается. - Ладно, спи давай! Но сон уже улетучился, а разговор оставил после себя тревожный осадок на душе. - Пойдем утром к перевалу? – переходит он на более привычную и обыденную тему, - Там полно боеприпасов осталось. - Конечно, - отвечает Саид, - С рассветом выступим. А теперь – спи.