Осколки мира

Перед тобой раскинуты все города и дороги, и ты идешь туда, куда глядят твои глаза. Перед тобой лежит целый мир, и ты не можешь не поддасться соблазну обойти его вдоль и поперек. На это уйдет вся жизнь, а может быть даже больше, но Тамриэль стоит того, чтобы его обойти. Поэтому ты идешь, а ноги твои в пыли. Ты зарабатываешь на хлеб и минимальные нужды продавая сделанное тобой же оружие — ты хотел бы получать деньги иначе, но слишком уж долго жил одной лишь войной. Временами ты прибиваешься к паре-тройке других искателей приключений и покоряешь с ними подземелия, древние крипты и руины, надеясь подзаработать и доказать себе, что все еще жив. Ты живешь войной и на войне зарабатываешь, тебе стыдно, но иначе не можешь. Наверное, поэтому ты с готовностью подаешь попавшим в беду беднякам. Ты идешь, и вдыхаешь аромат вишен Ауридона, и знойный возух Алик’Ра, и морщишся снегу Истмарка, но Тамриэль кажется тебе все еще прекрасной сказкой, которая стоит и холода, и голода, и стертых до крови ног. Ты почти готов сказать спасибо Маннимарко за подаренную амнезию — ты открываешь целый новый мир с нуля, и ничто не держит тебя на месте. Ты знаешь, что был и остаешься солдатом Пакта, но теперь ты лишен расовых предрасудков, тебе плевать редгард перед тобой, каджит или аргонианин — все для тебя равны. Наверное, за это стоит сказать Маннимарко спасибо, и плевать, что другие твои соотечественники считают тебя блаженным, а может быть даже н’вахом. Они называют тебя «чужеземец» и хотя ты, вроде бы, родился в Морровинде, ты и в самом деле чужеземец. У тебя нет своего угла. Ноги заводят тебя на Вварденфелл, и хоть ты ничего не помнишь, но тебе кажутся эти места до боли в сердце знакомы. Ты дополняешь карту не спрашивая ничего у местных — названия сами будто всплывают в памяти. На Вварденфелле вряд ли кого удивишь поделками из эбонита, но это, пожалуй, лучшая возможнлсть прикупить пару десятков слитков на будущее. Ноги ведут тебя к Балморе через какие-то горы, но что-то заставляет тебя остановиться перед мером в богатых одеждах. Он сер так же, как и ты, вот только он богат золотом, а ты — знанием, и ноги твои в пыли. Ты готов помочь и подзаработать, и потому спускаешься в эбонитовую шахту, думая, что если возьмешь с собой пару слитков, ничего страшного не случится. Ты ошибаешься. От увиденного в шахте волосы встают дыбом: кто бы ни был виновен в этом, он должен заплатить. Ты не раз и не два встречался лицом к лицу с коварством и подлостью, и много злых людей и меров пало от твоей руки. Вот только, наверное, даже Маннимарко не был способен на такое предательство к своим людям, как хозяин непримечательной вварденфелльской шахты.