Подружка дьявола

      Пак Чинён вел себя максимально галантно, чем вызывал еще больший страх, но никак не доверие. Мы приехали к огромному особняку, обнесенному со всех сторон высоким кирпичным забором, так что при большом желании отсюда невозможно было сбежать. Меня слегка лихорадило, ведь я прекрасно помнила все те ужасы, которые натворил этот отвратительный человек. Даже человеком его назвать было трудно: этот зверь сломал моего ангела Тэхёна и убил ни в чем не виноватую Кико.       Он открыл дверь автомобиля передо мной и подал руку, от которой я вежливо отказалась, стараясь держать при себе всю злость и ненависть, переполнявшие меня тем больше, чем дольше оставалась наедине с мужчиной.       — Не стоит показывать мне свой характер, — проговорил он громко, схватив меня за запястье и притянув к себе. — Я — не Квон и не буду с тобой обходительным всё время.       — Ставить человека ни во что — это вы называете обходительностью? — фыркнула в ответ, выдергивая руку.       — Ты себя считаешь человеком, дрянь?       — Уж явно не вас.       Прилетевшая оплеуха, махом оглушившая меня, напомнила мне, что передо мной действительно не Квон Джиён: каким бы прогнившим ни был, он хотя бы не увлекался рукоприкладством.       — Лишний раз подтверждаете, что даже Квон Джиён выше вас, — зажмурившись, попыталась выпрямиться и взглянуть в лицо ублюдку, который вновь ударил по лицу, слишком быстро распаляясь.       — Я хотел быть уважительным к его подстилке, но похоже не получится…       — Я — не его подстилка. Вы меня путаете с девушкой, которую собственноручно убили и распяли.       — И тебя ждет тоже самое.       — Да пожалуйста. Хоть с того света посмеюсь, когда Джиён вас уничтожит, — удары прекратились. — Распотрошит и потом оставит сгорать.       — О чем ты?       — Дураку понятно, что он не станет ни с кем делиться властью. Вы вроде бы взрослый и опытный человек, — пожала плечами, с удовольствием наблюдая сменяющееся выражение лица мужчины. — Неужели вам не показалось странным, что он набрал себе в союзники людей, которые слабее его? Только объединившись, вы можете свергнуть тех, кто у руля. Однако избавиться от каждого из вас не составит труда для Джиёна.       — Почему ты говоришь мне об этом? — недоверчиво поглядывая, мужчина утихомирил свой пыл, и мы спокойно шли к парадному входу. — Разве ты не на стороне Квона? Ты ведь сестра Соён.       — Разве я могу быть на стороне того, кто продал меня и по чьей вине она погибла?       — И говоришь, что я хуже, чем он.       — Попробуйте доказать, что лучше.       Но Пак ничего не ответил, и мы вошли внутрь дома, оказываясь в передней, убранной вазами с цветами и зеркалами в полный рост с обеих сторон от входа. Выглядело это как-то необычно, тем более что я успела привыкнуть к уютному домику у Джиёна. Весь интерьер был вычурным, кричащим о богатстве владельца. К нам вышла горничная: миловидная девушка в костюме, купленном где-то в секс-шопе, но явно не в обычном магазине. Мужчина притянул ее к себе за черный шелковый чокер на шее, на которой я заметила темные отметины: то ли это от засосов, то ли от побоев.       — Где Наён? — прорычал он ей прямо в лицо, и она покорно опустила взгляд, содрогаясь от одного прикосновения мужчины.       — Простите, господин. Ей нездоровится. Она попросила меня…       Он не дал ей договорить, влепив звонкую пощечину, от которой хрупкая девушка не удержалась на ногах и упала на колени, закрывая руками лицо. У меня сжалось сердце, когда мужчина замахнулся для еще одного удара, и я перехватила его руку.       — Прекратите.       — Не учи меня, как обращаться с прислугой.       — Я не учу. Но вы вроде бы хотели показать свои лучшие стороны. Избиение слабых — всё, на что вы способны?       Мужчина недовольно фыркнул и оставил девушку, и мы прошли дальше по коридору, а затем по витиеватой лестнице на второй этаж. На этом этаже было несколько закрытых на ключ комнат, откуда доносился тихий шепот и стенания. Мне было любопытно, но я не решалась спросить, кто там заперт, вдруг вспомнив слова Тэхёна о том, что господин Пак выкупал из борделя работников. Было бы не удивительным обнаружить своеобразных наложниц у этого монстра, который почему-то решил передо мной покрасоваться. Одному Богу или дьяволу было известно, с чего вдруг его решения в отношении меня круто изменились.       Мы прошли к самой дальней комнате, которая была не заперта, и вошли. Это была огромная спальная комната, посреди которой стояла двуспальная кровать. По правую сторону от нее располагались двери в ванную и гардеробную, а слева у самого окна, переходящего в балкон, стоял рабочий стол и небольшой книжный шкаф. Собственно за рабочим столом сидела красивая девушка, внешне чем-то напоминавшая мне Тэён, хотя была блондинкой. На ней был легкий шелковый халат голубого цвета, скрывавший, должно быть, нежную кожу.       — Почему меня не встречаешь? — провозгласил мужчина, а девушка тут же соскочила со своего места, превращаясь мгновенно в услужливую лисицу.       — Господин, вы снова не в духе? — пролепетала девушка, с подозрением стрельнув глазками в мою сторону. — О, у вас гостья.       — Да, моя пташка, займись ею, — проговорил Пак, запуская руку под халат девушки, которая выгнулась как кошка, обхватив руками его плечи, явно театрально издавая пошлые стоны.       — Что вы… прямо…       — Нужно наказать тебя за неповиновение…       — Порнуха онлайн без регистрации и смс, неплохо, — выдохнула я, присев на ближайшее кресло. — Можете продолжать, я никуда не тороплюсь, — было отвратительно на них смотреть, но в комнате я уже всё осмотрела, и взгляд никуда не падал, кроме этой парочки старпёра и юной девушки.       Почему этим уродам так нравилось рукоблудить и трахаться на чьих-то глазах? Интересно, это какая-то болезнь или так называемые издержки профессии? Хотя после тех ужасов, что творили с бедным Тэхёном, всё остальное казалось примитивным.       Пока я размышляла о «вечном», мужчина уже стянул халат с девушки, на которой оказалось не белье, а какие-то тонкие кожаные ремешки, перетягивавшие всё тело, на котором видны были ссадины и темные пятна, вероятно, от этих самых ремней и жесткого обращения Пака. Он стянул один из ремней на шее девушки, заставляя ее встать на колени перед его пахом и послушно стянуть с него брюки.       Меня стало подташнивать, и я отвернулась, стараясь подумать о чем-нибудь отвлеченном, только бы не слышать хлюпающие звуки минета. Благо мужчина кончил быстро и отправился в ванную комнату, а девушка, как ни в чем не бывало, поднялась и накинула халат на плечи.       — Пойдем.       Можно ведь, наверное, было эти прелюдии устраивать и без моего присутствия? И теперь я не могла спокойно смотреть на эту девушку. Почему-то вспомнила, что тогда в ресторане ее не было, а, значит, она либо не представляла ценности для Пака, либо же, наоборот, она была слишком ценной, поэтому он не был в состоянии рисковать ее жизнью. Учитывая обманчивость мужчины, я склонялась ко второму варианту. Интересный факт, который хотелось уточнить, но спрашивать напрямую было бы грубостью.       — Наён, как вы оказались тут? — решила хоть что-то спросить, пока девушка по-хозяйски провожала меня на третий этаж, где было всего три комнаты.       — Господин купил давно, мне и пятнадцати не было, — ответила она таким обыденным тоном, словно говорила о том, как позавтракала или пообедала.       — И ты не хочешь на свободу?       — О чем вы?       — Разве ты не хотела бы выбраться отсюда и жить независимо?       — А зачем? Мне и тут хорошо.       Я была ошеломлена ее ответом: похоже, ей конкретно прочистили мозг, либо она сама свихнулась, принимая такое обращение, как должное. Джиён явно выигрывал на фоне этого урода: покупать детей — это никак не укладывалось в моей голове. Хотя ведь Тэён рассказывала, что Соён продали в публичный дом еще ребенком… Мне стало нехорошо, и в глазах помутнело. Наён открыла дверь одной из комнат, выглядевшей просторной и светлой, вызывая у меня в памяти ассоциации с комнатой Соён. По недавно приобретенной привычке коснулась пальчиками кулона на шее.       — Ванная комната справа, несколько сменных вещей есть в шкафу. Если захотите поесть, нужно спуститься на первый этаж, там в самом конце правого коридора кухня. Попросите Дахён, она что-нибудь приготовит, — проговорила девушка и откланялась.       Я выглянула в огромное окно на улицу: территория вокруг особняка была огромной, и кругом сновали охранники, словно тут находилась резиденция президента, а не преступника. Сбежать из этого места было невозможно, разве что усыпить каким-нибудь чудом всех охранников, что представлялось с трудом. В комнате ничего не было, кроме кровати и невысокого белого шкафа с одеждой, отчего я вновь почувствовала себя не у дел.       Что задумал этот мужчина? Уж явно не играть в падук. Не найдя себе занятие, легла на мягкую кровать и закрыла глаза, пытаясь рисовать в своем воображении построенную с Сынри беседку, в которой мы пили чай. Столько времени спокойствия и умиротворения, что даже не верилось во всё происходящее, ведь после стольких потрясений непривычно было даже разговорить с кем-нибудь без переживаний о том, что могли ударить или попытаться изнасиловать. Конечно, нелепо было бы надеяться, что в этом преступном мире есть место для честности, уважения и сострадания. Этот мир выжигает все добрые начала и положительные качества в людях, стирая границы дозволенного, но тем не менее, их мир не был таким уж хаотичным: в нем тоже поддерживался порядок — кто сильнее, тот и будет править бал.       — Эй, проснитесь уже! — говорил чей-то голос надо мной, и я сонно зевнула и открыла глаза.       Из едва прикрытых шторами окон лил солнечный свет, по которому я определила начало нового дня. Уже почти неделю я жила в особняке Пак Чинёна, но с первого дня больше его и не видела. Ежедневно теряясь в догадках, какие у него могли быть планы на меня, я просыпалась, завтракала, обедала и ужинала, почти не пересекаясь ни с кем из девушек, кроме Наён, что царственной походкой обходила все этажи и с презрением поглядывала на меня. От нее я слышала лишь редкие приветствия с неприкрытой неприязнью, словно я могла претендовать на ее место.       То ли длительное проживание в этом доме, то ли близость с Пак Чинёном повлияли на эту девушку, но порой она казалась странной: апатия резко сменялась приливами энергии, Наён могла начать смеяться в любой момент, находясь в полном одиночестве. А Дахён — девушка, занимавшаяся кухней, по секрету шепнула мне, чтобы я опасалась Наён, потому что она якобы вытравливает ненавистных ей девушек иногда совсем негуманными способами: отравления, удушения, откровенные посягательства на чужую жизнь не были ей чужды и не казались чем-то ненормальным.       Не смотря на явные помутнения в мозгу, Наён была способна отличить отношение Пак Чинёна ко мне и другим девушкам: неважно, что бы он делал или не делал, но раз было что-то отличное от привычного положения вещей, она насторожилась. Временами ее ревность давала о себе знать в виде якобы случайно опрокинутых на меня чашек с кофе, разодранных подушек и даже умерщвленных кур на кровати. Это не могло не шокировать, а какое-то нездоровое любопытство норовило выяснить, на что еще способна больная фантазия девушки. Однако я понимала, что мне стоило найти способ выбраться из этого дома как можно скорее, иначе могла оказаться на месте этих самых птиц на кровати.       Рядом с кроватью стояла симпатичная девушка невысокого роста с кукольными большими глазами, в которые были вставлены линзы зеленого цвета. Волосы были завязаны в высокий хвост и украшены бантом, а платье с рюшами и кружевами довершали образ куклы. Правда платье было коротким, отчего сказочность пропадала, а я отметила, что Пак Чинён явный фетишист наряженных барышень. Было приятно увидеть хоть кого-то еще, а не самодовольную Наён. Более того, я не припоминала эту девушку вообще нигде: вероятно, Пак держал ее в заточении в одной из комнат на втором этаже.       — Что-то случилось? — пробормотала в ответ, поднявшись с кровати. — Что это? — на краю кровати лежало белоснежное платье, больше похожее на свадебное.       — Господин попросил приготовить вас к обеду.       Я хотела пошутить, что, похоже, его обедом буду я, но не стала, ведь было неизвестно, поняла бы мой юмор эта девушка или нет. Выглядела она милой и грустной, хотя и пыталась улыбаться. Непонятно, почему, но мне она сразу же понравилась, вероятно, располагая к себе скромностью.       — Как тебя зовут? — уточнила, пока включала воду в ванной комнате, куда девушка проследовала за мной.       — Чжихё.       — Красивое имя. И ты тоже, кстати. Я так соскучилась по живым людям…       — Живым?       — Вашу Наён такой не назовешь, ходит себе важным гусем, — в глазах девушки мелькнула улыбка. — Можешь что-нибудь рассказать о себе, Чжихё?       — Что вы хотели бы узнать?       — У тебя есть семья? Где ты жила раньше и почему теперь здесь?       — Да, — тихий выдох, который я услышала даже сквозь шум льющейся воды. — Раньше я работала хостес в караоке-залах… С жестким тачем, ведь за него хорошо платили… Приглянулась как-то господину Паку…       — Твой отец не мог обеспечить вашу семью? — уточнила, вдруг вспомнив ситуацию с отцом и мамой, с которой моя жизнь пошла под откос. — Чжихё? — она замолчала, и я выглянула из-за шторки душевой, обнаруживая прекрасную куклу со слезами на глазах. — О, боже мой, прости, пожалуйста, — смыв остатки пены, натянув халат, подошла к девушке, приобняв ее за плечи. — Я не хотела…       Она плакала почти беззвучно, содрогаясь от каждого всхлипа, уткнувшись лицом в ладони, а я, не зная, что мне со всем этим делать, медленно водила рукой по волосам и полуголой спине, на которой виднелись замазанные следы от ударов плеткой. Гребаный извращенец и садист действительно обходился с купленными девушками, как с вещами. Жалость и беспомощность накатили волной, отчего мне самой хотелось разреветься. Пустоту, что была столь долгое время во мне, стала наполнять злость и ненависть к этому мужчине, которого я жаждала наказать, но прекрасно понимала, что ничего не смогу ему сделать, отчего распалялась еще больше, в отчаянье думая, как было бы замечательно придушить этого урода на обеде.       — Извините, — прошептала Чжихё, понемногу отстраняясь от меня. — Никто не спрашивал… про мою семью, я…       — Можешь мне рассказать, — она оглянулась вокруг, словно кто-то мог нас подслушивать, а, может быть, из-за ее выработанной недоверчивости, и несколько раз вздохнула, собираясь с силами или решаясь, говорить или нет.       — Отца убили… мама болеет и не смогла бы прокормить меня и моих сестренок… Поэтому я…       — Я поняла, — мне не хотелось слышать подробности того, чем она занималась тут с Паком. — Ты хочешь уйти из этого места?       — Мне бы только узнать, как мои родные…       Почему-то я увидела в ней себя, наверное, поэтому душой была расположена к Чжихё. Мне хотелось, чтобы ужас в ее жизни закончился. До меня вдруг дошло, что эта девушка не воспринимает меня равной себе, ошибочно предполагая, что я действительно гость, а не проданный лот на аукционе. В ее глазах было столько отчаянной надежды: она верила в то, что я могу ей помочь. Мне бы кто еще помог выбраться, но разочаровывать девушку не стала, вдруг осознав, что у меня появилась дополнительная мотивация выбраться из этого места как можно скорее.       Платье действительно было по фасону свадебным, с пышным подолом, тугим корсетом и отделанным бисером, стразами и различными блестящими камушками. Я спускалась на первый этаж минут десять из-за того, что подол постоянно приходилось приподнимать, чтобы не запнуться и не скатиться кубарем вниз по лестнице. Чжихё проводила меня до гостиной комнаты, в которой были стеклянные двери, выводящие на крытую террасу. Там был накрыт праздничный стол, кругом стояли вазы с белыми розами и лилиями, не хватало толпы родственников, и можно было бы смело сказать, что обед был по поводу свадьбы.       Когда мы подошли ближе, я поняла, что сразу не разглядела на террасе людей — пару мужчин, явно что-то обсуждавших. Сердце забилось чаще, когда мои глаза безошибочно разглядели в одном из них Джиёна. Первым порывом было побежать к нему, уткнуться в его грудь и плакать от благодарности, но я вовремя себя остановила, замечая подошедшего к нему ближе Пака. Последнее, чего стоило ожидать от Квона, — его попытку вызволить меня откуда-либо, разве что с того света. Вероятно, чувство ответственности перед Соён включалось только тогда, когда я оказывалась на грани жизни и смерти. Безнадежно глупо надеяться на него в такие моменты, когда я хотела помочь кому-то: он явно и пальцем не пошевелит.       — Чжихё? — позвал чей-то голос позади нас, и мы обе обернулись, обнаруживая красивого молодого мужчину перед собой в классическом костюме. — Это ты? — его голос был таким низким, бархатным, и чуть позже я его вспомнила — господин Кан — так к нему обращался Квон в том ресторане.       — Что? — девушка растерянно оглядывалась по сторонам, а затем стыдливо опустила взгляд вниз. — Вы обознались, господин…       — Я уверен, что это ты, — мужчина схватил ее за плечи. — Как ты тут оказалась? Что у тебя случилось? Почему не обратилась за помощью ко мне? — беспокойство в его глазах, эти вопросы, реакция Чжихё давали понять, что они были знакомы довольно давно. — Я поговорю с Паком, ты больше не будешь тут…       — Не смей! — со слезами на глазах тихо прошептала девушка.       Возможно, когда-то Квон также нашел Соён, и у меня встали слезы в глазах. Быть может, он также говорил и действовал. Шокированная увиденной сценой, я едва приоткрыла рот, но вдруг поняла, что на нас сошла божья благодать: возможно, это воля случая, фортуна наконец-то улыбнулась, посылая спасение прямиком в наши руки, поэтому нужно было ею воспользоваться, ведь других шансов могло и не быть. Сердце забилось чаще, так как мой мозг активно работал, мгновенно разработав план по спасению Чжихё и меня из этого злосчастного места.       — Постойте, — вмешалась я, отцепляя руки мужчины от Чжихё, которая, благодарно кивнув, бесследно исчезла в темном коридоре.       — Что вы себе позволяете?!       — Если действительно хотите ей помочь, не разговаривайте о ней с Пак Чинёном. Уверена, он заломит такую цену…       — Не знаю, кто ты и зачем в это лезешь, но она моя подруга детства!       — Тем более, — мужчина порывался быстро пройти на террасу, но я удерживала его за плечо. — Послушайте, пожалуйста. Как только они поймут, что Чжихё для вас что-то значит, ею начнут вас шантажировать. И если даже вы ее заберете, то она будет в большой опасности, ведь будет связана с вами…       — С чего мне тебе верить?       — Вы сказали, что она — ваша подруга. Мы с вами сходимся в том, что хотим вызволить ее отсюда.       — Что ты предлагаешь?       — Вы назовете меня безумной, — кратко улыбнувшись, я и сама не понимала, как такая идея вообще могла родиться в моей чокнутой головушке. — Моя цена известна, но мной невозможно будет вас шантажировать, — в висках сумасшедше пульсировало: кто бы мог подумать, что я вообще на такое стану способна? — Возьмете меня замуж?